основной признак правового государства, состоящий в том, что официальное законодательство и правоприменительная практика выражают ценности свободы, равенства и справедливости, гарантируют основные права и свободы человека и гражданина.
Отличное определение
Неполное определение ↓
принцип конституционного строя РФ, означающий связанность государства, его органов и должностных лиц правом, основными правами и свободами человека и гражданина. В.п. проявляется в верховенстве закона - одном из важнейших принципов правовой системы, определяющем приоритет, господствующее положение закона в системе правовых актов государства, обеспечиваемые системой материальных и юридических средств. Наиболее полным практическим выражением верховенства закона является его особая юридическая сила. Высшая юридическая сила закона обеспечивается тем, что принятие закона - это прерогатива высшего представительного органа государственной власти; никакой другой орган не вправе приостановить или упразднить закон; правовые акты должны соответствовать закону; в случае коллизий между законом и иными правовыми актами приоритет принадлежит закону. Принцип верховенства закона утверждает принадлежность власти народу и осуществление ее непосредственно народом или представительными органами народа. Закон выполняет роль фундаментальной (базовой) конструкции правовой системы. В Концепции национальной безопасности РФ - программном документе укрепления российской государственности отмечается, что единое правовое пространство страны размывается вследствие несоблюдения принципа приоритета норм Конституции РФ над иными правовыми нормами, федеральных правовых норм над нормами субъектов Федерации, недостаточной отлаженности государственного управления на различных уровнях. Отличное определение
Неполное определение ↓
Несмотря на то что законодательство РФ хорошо проработано, ежегодно многие федеральные законы претерпевают изменения. Регулярно вносятся поправки в главные страны. Это говорит о том, что время меняется и старые законы уже не актуальны в настоящее время. Но в то же время законодательство имеет высшую юридическую силу и все граждане страны должны беспрекословно соблюдать нормативно-правовые акты. Верховенство закона - это основополагающий определяющий, что выше закона ничего нет и все перед ним в равных условиях.
В принципе, данное определение имеет конкретный смысл и не может иметь множества вариаций. Верховенство закона - это доктрина, которая определяет равенство всех людей перед законом. Если человек, вне зависимости от своего социального статуса и положения в обществе, не сделал ничего, что противоречит законодательству страны, он не получит никакого наказания. Это означает, что никто не вправе обвинить человека в каком-либо деянии без имеющихся на то причин. Принцип верховенства закона призван в том числе защитить граждан, помочь им обрести уверенность в справедливости.
Как уже было отмечено, закон наделён высшей юридической силой, и другие нормативно-правовые акты должны издаваться на его основании. Если какой-либо акт противоречит закону, любой гражданин Российской Федерации имеет право обратиться в суд с такого рода жалобой.
Конституция РФ - основной закон страны. Это определение знакомо практически каждому гражданину, и оно является истинным. Все законы, издаваемые на территории страны, должны соответствовать постулатам Конституции и ни в коем случае им не противоречить. В России свод законов представляет собой создание определённых кодексов, которые регулируют отношения в различных направлениях. Таких кодексов очень много: уголовный, гражданский, семейный и т. д.
В каждом кодексе имеются разделы и статьи. Это позволяет при каком-либо нарушении или спорном моменте выявить, кто прав и наказать виновного. Например, уголовный кодекс РФ. Преступник нанёс пострадавшему телесные повреждения. Если эти повреждения угрожают жизни и здоровью человека, наказание будет одно. А если же это пару синяков, то наказание будет совершенно другим.
Одним из важнейших элементов правового государства является именно верховенство права. Оно означает, что все нормативно-правовые акты подчинены закону. Верховенство права и закона подразумевает, что все правовые нормы должны быть общедоступны. Закон должен быть стабилен и предсказуем. Доступной должна являться и судебная система, не зависящая от исполнительной и законодательной власти.
Судья выносит решение, основываясь исключительно на фактах, представленных в деле и законах. Современное право гласит о том, что общество должно быть наделено возможностью корректировать и создавать законы в рамках демократии. В настоящее время верховенство права призвано противодействовать ситуациям, когда должностные лица становятся выше закона или наделяются слишком широкими полномочиями.
Прежде всего, данный принцип не относится ко всем государствам. Он действует только в тех, у кого демократический или либеральный Принцип верховенства закона очень нужен таким государствам, так как он не допустит произвол в стране. В СССР верховенство закона провозглашалось в урезанном виде, важнее закона оставались решения съездов КПСС. В России же данный принцип проявлен в полной мере, так как приоритет в юридической силе принадлежит Конституции и федеральным законам.
Верховенство закона - это главный принцип развития и функционирования правового государства. не терпит никаких исключений. Закон всегда будет выше других правовых актов, и это общепризнанный факт. Принцип верховенства закона, с точки зрения интересов государства, является правильным, так как нельзя допустить того, чтобы высшей юридической силой обладали и другие нормативные акты.
Однако не все законы в равной степени обладают верховенством. Так как законодательство страны нельзя назвать однородным, распределение юридической силы довольно неравномерно. Если составить небольшой своеобразный рейтинг, то лидером будет Конституция. Верховенство закона принадлежит этому документу в полной мере. Далее идут законы о внесении изменений или поправок в Конституцию. Затем кодексы и обычные законы.
Правовое государство имеет множество характеристик, в числе которых права и а также верховенство закона и права. Но последние понятия нельзя рассматривать как единое целое, так как между ними есть значительные отличия. Историки утверждают, что верховенство права появилось гораздо раньше закона.
Однако рассмотрим основные положения именно верховенства закона:
Высшая сила Конституции;
Определённый алгоритм принятия законов;
Соответствие иных нормативно-правовых актов закону;
Наличие определённых органов, призванных следить за соблюдением закона.
Именно эти признаки формируют систему верховенства закона.
Далеко не все, что записано в правовых документах, реализуется на практике в полной мере. Однако это нельзя сказать о принципе верховенства закона. Есть два факта, которые отбросят все сомнения в обратном.
1. Все граждане страны могут и даже обязаны при совершении каких-либо действий опираться на законодательную базу страны, в том числе различные кодексы.
2. Все правовые акты, постановления правительства, а также иные региональные законы должны соответствовать основным федеральным законам РФ. Любой гражданин страны имеет возможность и право подать в суд, если обнаружит, что нормативный акт или другой документ не соответствует закону.
Как можно заметить, благодаря этим признакам, верховенство правового закона осуществляется на практике. В любом суде за основу берётся законодательная база, а уже потом, при возникновении спорных ситуаций, региональные законы. Если какие-либо акты противоречат основным законам, они признаются недействительными. В таком случае законодатель обязан в минимальные сроки изменить документы в соответствии с законом РФ.
Российская Федерация - страна с демократическим политическим режимом. Принцип верховенства закона действует здесь без ограничений и исключений. Любой человек, знающий свои права и обязанности, не допустит незаконных действий в свою сторону.
Верховенство закона - это основа для любого правового государства. К сожалению, в последнее время участились случаи, когда должностное лицо превышает полномочия. В такой ситуации человек может обратиться в суд, и виновного накажут. Также всё больше развивается мошенничество. Всем гражданам РФ рекомендуется ознакомиться со своими правами и обязанностями, чтобы не быть обманутыми преступниками.
Принцип верховенства права состоит в признании приоритета права над политикой, в ведущей роли правовых начал в деятельности государственного аппарата. Верховенство права - один из ведущих принципов современного цивилизованного общества, который заключается в утверждении права как основы взаимоотношений между субъектами социальной жизни. Право признается высшей ценностью общества, которую принимают, поддерживают и на которую ориентируются отдельные люди, социальные группы, их организации, включая государство. Этот принцип определяет взаимоотношения гражданского общества и государства. Через право, основанное на идеях свободы и справедливости, гражданское общество связывает государство, подчиняет его деятельность общесоциальным интересам, ставит ее в четко определенные рамки. В то же время государство признает права и свободы субъектов гражданского общества, гарантирует и защищает их; не допускает произвольного (неправового) вмешательства в жизнедеятельность субъектов гражданского общества. Принцип верховенства права определяет деятельность государственного аппарата и должностных лиц. Он реализуется в четком законодательном закреплении системы государственных органов, предметов их ведения и компетенции, прав и обязанностей должностных лиц. Он проявляется в безусловном верховенстве конституции и законов страны над любыми иными актами, издаваемыми органами государства. Принцип верховенства права состоит также в возможности оспорить в судебном порядке и отменить любые незаконные решения, принятые государственными ор- rauonit" ганами
Большинство ученых выделяют следующие общеправовые принципы :
Принцип верховенства права Теория государства и права /ред. Манов Г.П. М.: изд - во БЕК. 1996.
Одним из важнейших общеправовых принципов является принцип верховенства (господства) права. Данный принцип лежит в основе конституционного строя многих современных государств, в том числе России, что следует из содержания Конституции Российской Федерации. При рассмотрении данного принципа целесообразным представляется раскрытие его содержания в двух аспектах:
Принцип справедливости
Важнейшее место в системе общеправовых принципов занимает принцип справедливости. По мнению С.С. Алексеева, воплощение требования справедливости в правовой материи и во всех подразделениях права является «основным постулатом», определяющим сам феномен права.
Не подлежит сомнению тот факт, что именно в принципе справедливости в большей степени выражаются как социальное назначение права, так и его основные моральные и нравственные начала.
Таким образом, основополагающую роль данного принципа можно обосновать следующим образом:
Итак, выражаясь в праве, справедливость требует, прежде всего, сбалансированности прав, свобод и обязанностей человека и гражданина и, являясь понятием о должном, отражения в законах неразрывной связи и соответствия между действиями и их последствиями. Поэтому возникает необходимость в обеспечении соразмерности преступлений и наказаний, нанесения вреда и его возмещения или в наиболее общем виде - соразмерности свободы и ответственности.
Соответственно, можно сказать, что в первую очередь под реализацией принципа справедливости подразумевается:
Принцип законности Права человека. Учебник для вузов /ред. Лукашевой Е.А. М.: «Норма-Инфра-М» 1999. 560 с.
Являясь одним из главных общеправовых принципов, принцип законности выступает одной из основ взаимоотношений государства и общества и требует, в первую очередь, неукоснительного соблюдения законов, действующих на территории государства, всеми субъектами общественных отношений, как стороны общества, так и со стороны государства. Данное требование составляет содержание законности, а ее достижение в обществе и государстве и является условием реализации настоящего принципа. Таким образом, рассматривая его, крайне важно обратиться к самому понятию законности и его определению.
Представляя собой сложное и многогранное явление, законность в теории права понимается по-разному, и к ее определению существует множество различных подходов. Основываясь на наиболее распространенных толкованиях данного понятия, законность можно определить как принцип, согласно которому всеми субъектами общественных отношений (гражданами, должностными лицами, государственными органами, организациями, государством) обеспечивается неуклонное соблюдение правовых норм, строгое и полное осуществление предписаний законов и основанных на них нормативных правовых актов .
Также законность часто понимается как политико-правовой режим, характеризующийся точным и неуклонным соблюдением правовых предписаний всеми субъектами права.
Кроме того, законность понимается и как метод государственного руководства обществом.
Необходимо заметить, что принцип законности лежит в основе правового государства и непосредственно закрепляется в конституциях многих современных государств. Так, п. 2 ст. 15 Конституции Российской Федерации устанавливает обязанность соблюдения Конституции и законов равно как для граждан и их объединений, так и для органов государственной власти, местного самоуправления и должностных лиц.
Принцип взаимной ответственности государства и гражданина
Известно, что гражданство, как устойчивая правовая связь между человеком и государством, порождает как их взаимные права и обязанности, так и взаимную ответственность. Следовательно, будучи связанными правом, и граждане, и государство обязаны избегать злоупотребления правами и невыполнения обязанностей, а несоблюдение данного требования каждой из сторон может и должно повлечь наступление юридической ответственности . Именно в этом и заключается один из основополагающих общеправовых принципов - принцип взаимной ответственности государства и гражданина.
Следует заметить, что в недемократических государствах, как правило, акцент делается преимущественно на ответственность гражданина перед государством, а в некоторых случаях ответственность государства перед гражданами не признается вообще. Для демократических правовых государств, наоборот, особое значение придается ответственности государства перед гражданами. В Российской Федерации принцип взаимной ответственности государства и гражданина находит закрепление в Конституции РФ.
Таким образом, следование принципу взаимной ответственности государства и гражданина способствует повышению уровня легитимности государственной власти, что обеспечивает, в свою очередь, стабильность общественных отношений в целом. В связи с этим в развивающихся демократических обществах воплощению в жизнь данного принципа справедливо уделяется особое внимание.
Принцип широкой доступности правовой информации
Немаловажным общеправовым принципом является и принцип широкой доступности правовой информации. Для обоснования значимости данного принципа следует заметить, что необходимость широкой доступности правовой информации обусловлена самой общесоциальной сущностью и назначением права, в связи с чем у любого человека и гражданина возникает неотъемлемое право знать свои права и обязанности.
Таким образом, в первую очередь данный принцип заключается в необходимости обеспечения государством общедоступности издаваемых правовых актов путем их официального опубликования, а также в предоставлении свободного и равного доступа к ним, ограничение в осуществлении которого недопустимо.
Необходимо также отметить, что именно в связи с реализацией данного принципа существует объективное правило, согласно которому «незнание закона не освобождает от ответственности» за его несоблюдение, и только при его воплощении данное правило справедливо Карташкин В.А. Права человека в международном и внутригосударственном праве. М., 1995..
В связи с этим применение неопубликованных законов недопустимо, и их несоблюдение не влечет юридических последствий. Следовательно, за государственными органами власти и органами местного самоуправления стоит важнейшая обязанность официально публиковать нормативно-правовые акты и распространять их. Данные положения сформулированы в п. 3 ст. 15 Конституции РФ, в соответствии с которым законы подлежат официальному опубликованию, а неопубликованные законы не применяются, что, соответственно, дает основание говорить о том, что содержание принципа широкой доступности информации, наряду с другими общеправовыми принципами, непосредственно закрепляется в Конституции Российской Федерации.
Принцип недопустимости произвольного ограничения прав и свобод
Являясь одним из основных общеправовых принципов, принцип недопустимости произвольного ограничения прав и свобод в наиболее полной мере реализуется в современных правовых демократических государствах. При рассмотрении данного принципа представляется возможным сформулировать несколько основополагающих аспектов, раскрывающих его содержание:
Принцип уважения прав и свобод человека и гражданина
Принцип уважения прав и свобод человека и гражданина занимает одно из главных мест в системе общеправовых принципов и лежит в основе устройства гражданского общества и правового государства. Настоящий принцип заключается в признании прав и свобод высшей ценностью, обеспечении их государственной охраны, а также способствовании их наиболее полной реализации и, что особенно важно, недопустимости их нарушения как со стороны государства, так и со стороны общества.
Фундаментальные положения данного принципа выражены в преамбуле Всеобщей декларации прав человека 1948 г. Кроме того, принцип уважения прав и свобод человека и гражданина, как и принцип недопустимости их произвольного ограничения, неотъемлемо сопровождает современные правовые демократические государства и находит, в частности, подробное закрепление в Конституции Российской Федерации, являясь одним из важнейших реализованных в ней общеправовых принципов. Так, согласно ст. 2 Конституции права и свободы человека признаются в России высшей ценностью и их признание, соблюдение и защита являются обязанностями государства, а в соответствии со ст. 18 права и свободы человека и гражданина определяют смысл и содержание законов Российской Федерации, деятельность органов государственной власти и местного самоуправления. Также, п. 2 ст. 55 Конституции в соответствии с данным принципом запрещает издание в России законов, умаляющих или отменяющих права и свободы. Кроме того, п. 1 ст. 45 устанавливает гарантию государственной защиты прав и свобод, а п. 1 ст. 46 Конституции гарантирует их судебную защиту.
Безусловно, реализация принципа уважения прав и свобод представляет собой важнейшую задачу для многих современных государств. Защита прав и свобод человека и гражданина должна входить в одно из приоритетных направлений государственной политики развивающихся стран.
Принцип правосудия
Одним из основных общеправовых принципов также является принцип правосудия. При его рассмотрении необходимо выделять два ключевых аспекта его содержания:
Выделенные аспекты принципа правосудия формально закреплены в Конституции Российской Федерации. Гарантия судебной защиты прав и свобод в России устанавливается положением п. 1 ст. 46 Конституции, в соответствии с которым каждый может реализовывать свое право на защиту прав и свобод в судебном порядке. Положение о независимости судебной власти находит закрепление в п. 1 ст. 120 Конституции РФ и, в частности, в ст. 1 федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации», а также в ст. 1 федерального закона «О статусе судей в Российской Федерации».
Всеобщая декларация прав человека также закрепляет рассмотренные аспекты принципа правосудия. Так, ст. 10 Декларации устанавливает, в частности, требование независимости и беспристрастности суда в целях реализации права на справедливое судебное разбирательство , а положение ст. 8 Декларации предусматривает общее право на эффективное восстановление в нарушенных правах посредством обращения в компетентные национальные судебные органы.
Принцип демократизма
Принцип демократизма справедливо включается многими современными учеными в перечень основных общеправовых принципов. Отразить содержание данного принципа можно следующим образом:
Необходимо отметить, что в полной мере принципу демократизма соответствуют лишь те государства, в которых существуют и функционируют механизмы, обеспечивающие возможность реального осуществления права населения на участие в политической жизни государства и общества, которое находит свое выражение, в частности, в ст.21 Всеобщей декларации прав человека. Соответственно, становление таких механизмов является неотъемлемой составляющей развития государств, находящихся на пути к демократии.
Принцип демократизма формально закрепляется в статьях Конституции Российской Федерации. Так, ст. 1 объявляет Россию демократическим государством. Согласно положениям ст. 3 Конституции, единственным источником власти и носителем суверенитета в России провозглашается ее народ, осуществляющий свою власть как непосредственно, так и через органы государственной власти и местного самоуправления, а высшей формой прямого народовластия признаются референдум и свободные выборы. Право граждан участвовать в управлении государством находит закрепление в п. 1 ст. 32 Конституции.
Многие научные и практические работники нередко применяют в своих исследованиях понятие «верховенство права», зачастую глубоко нс вдаваясь в его природу. Термин «верховенство права» включается также в многочисленные и весьма противоречивые международные юридические документы, содержащие самые разнообразные точки зрения, связанные, например, с его содержанием и сущностью.
Более того, например. В.А. Виноградов полагает: «...в ряде случаев - это всего лишь «правовая мимикрия», когда копируется внешняя форма, при этом содержание остается свое
собственное» 1 . Видимо, невозможно исключать и такую возможность использования термина (понятия) «верховенство права». Весьма характерным представляется вывод В. Leoni. который верховенство нрава связывал с «неким идеалом, без сомнения берущим начало от идеи свободы личности, понимаемой как свобода от неправомерного произвольного посягательства на права личности кого бы то ни было, включая представителей власти» .
11о мнению О.Х. Филипса, «Исторически эта фраза (верховенство права В. Е.) использовалась в отношении веры в существование закона, обладающего властью божественной или естественной выше власти земных правителей, т. с. закона, эту их власть ограничивающего» . «Вера» в существование такого «закона» конечно оставляла открытым вопрос о его природе и о действительном соотношении с «законом» «земных правителей». Однако важно другое: в соответствующем контексте данное понятие появилось ещё у Платона и Аристотеля, а затем получил, свое дальнейшее развитие у христианских философов. Например. Аристотель противопоставлял верховенство нрава верховенству какого-либо индивидуума. а Фома Аквинский рассматривал его как комплексную концепцию, включающую целый ряд правовых и институциональных инструментов «по защите граждан от власти государства» 1 . В связи с этим считаю необходимым вновь обратиться к анализу понятия (термина) «верховенство права», по уже с позиций юридического позитивизма, научно обоснованной и научно дискуссионных концепций интегративного правопонимания.
Концепция верховенства права в Англии формировалась судами общего нрава еще начиная с XIII в. Например. Г. Брактон во время правления Генриха II полагал: король «должен подчиняться Богу
и праву, потому что Право создаст короля» 1 . В дальнейшем эта позиция. сформированная примерно в 1260 г., нашла свое развитие как в научных работах, так и в решениях судов общего права.
Например, в решении по делу Бонхама (1610 г.) судья Э. Коук пришел к выводу о том, что акты британского парламента могут быть судами признаны недействующими, если они противоречат общим правам и здравому смыслу либо являются отвратительными и неисполнимыми .
Как утверждает М. Крайгир, «в соответствии с традицией общего права общепринятой практикой было на протяжении долгих лет времени считать, что «издревле обретенное собрание неписаных заветов и обычаев» являлось главным источником права и единственным способом подтвердить, что та или иная сентенция есть норма общего права, показав, что она всегда соблюдалась согласно обычаю». В пользу такого обычая свидетельствовало... наличие другого незакоиодательного источника, а именно решений судов по конкретным делам, им представленным. Это и было «общим правом», которое сторонники концепции верховенства права в XVII веке предпочитали повелениям своего короля. Отсюда «общее право» - это «право, сформированное сложившейся практикой, право, не созданное ио воле, приказанию или праву самодержца, ограничивало его правление, лишая его возможности творить произвол... Конечно, сегодня... в XVIII веке... законодательство превысило обычаи судебного обихода и даже судебные решения, став главным и все более властным источником права также и в случаях общего права, по аналогии с остальным миром» (выделено авт. - 8. Е.). Отсюда. думаю, возникает риторический вопрос: в странах общего права в настоящее время «правом» является преимущественно «законодательство»?
Англо-американская концепция верховенства права прежде всего состоит из двух важнейших и взаимосвязанных компонентов:
компонента правопорядка, выражающегося в обязательстве каждого гражданина подчиняться закону, и компонента ограничения власти правительства, состоящего в обязательстве правительства действовать в рамках права. В соответствии с теорией общественного согласия, выдвинутой Дж. Локком, во-первых, власть дается правительству с согласия народа. Во-вторых, единственной целью правительства является защита прав граждан. Если правительство этого нс делает, то граждане имеют право призвать такое правительство к ответу 1 . В этой связи в соответствии с англо-американской концепцией верховенства нрава негативные права граждан, существующие объективно, ограничивают государственную власть. В то же время согласно континентальной концепции верховенства права правительство ограничивает себя само, предоставляя гражданам лишь позитивные нрава.
Л.В. Дайси в 1885 г. использовал понятие «верховенство права» для установления ограничений, налагаемых на британское правительство. «Верховенство права. - писал он, - по сей день остается отличительной особенностью английской конституции. В Англии никто не может нести наказание или возмещать убытки за любые свои деяния, если те не запрещены законом в явной форме. Законные права и ответственность каждого гражданина неизменно определяются обычными судами королевства, а нрава каждого человека в гораздо меньшей степени представляют собой результат действия нашей конституции, чем той основы, на которой конституция базируется» . Далее, развивая свою точку зрения, А. В. Дайси подчеркивал: «движение правового позитивизма, разработанное Дж. Веитамом. Дж. Остином и другими, согласно которому право определяется государством, является ио сути своей инструменталистским и никак нс согласуется с концепцией верховенства права» . Таким образом, британская концепция верховенства права прежде всего основывалась лишь на судейском праве и на ограничении только исполнительной власти государства. При таком понимании понятия «верховенство права» остаются откры
тыми вопросы о формах национального и международного права, разграничении права и неправа, а также об ограничении органами судебной власти не только исполнительных, но и правотворческих органов государственной власти.
Отцы-основатели США попытались разрешить некоторые из названных выше вопросов, создав систему органов государственной власти, в которой каждый орган государственной власти контролировал бы другие органы. "Гак, Джемс Мэдисон писал: «Наилучшая защита от постепенной концентрации нескольких властей в одном ведомстве состоит в предоставлении тем, кто этим ведомством управляет, необходимость конституционных средств II личных мотивов для противопоставления посягательствам других... То есть нужно сделать так. чтобы амбиции одних противостояли амбициям других. В Декларации независимости основатели США установили: власть государства основывается на согласии ее управляемых, права граждан - первичны, неотъемлемы и не дарованы государством, а задача государственной власти состоит в защите неотъемлемых прав граждан от посягательств на них как самого государства, так и иных лип».
Как видим, ни английский, ни американский варианты концепций верховенства права не дают теоретически убедительных и практически необходимых ответов на важнейший вопрос: что же является правом? Закон? «Законодательство»? Судебная практика? Нечто иное? Роско Паунд - один из наиболее известных американских юристов середины XX в. попытался ответить на этот вопрос: «Статуты уступают перед устоявшимися навыками правового мышления, которое мы называем общим правом. Судьи и юристы, нс колеблясь, утверждают, что существуют надконституцнониыс ограничения законодательной власти, которые ставят догмы общего права за пределы досягаемости статутов» 1 . Судья Верховного суда США Оливер Всндел Холмс также пришел к весьма неопределенному и дискуссионному выводу: вопросы Конституции должны рассматриваться «в свете нашего опыта, а не только в контексте того, что было сказано сто лет назад» . Кроме того, О. В. Холмс выработал знаменитую идею, выраженную в формуле: «Жизнью пра
ва является не логика, а опыт» 1 . Однако, если опыт является «жизнью» права, то все-таки остаётся открытым вопрос: что же является собственно правом?
В связи с продвижением России на Восток, по справедливому замечанию Т.Я. Хабриевой. «... все более укрепляются такие тоталитарные и восточные элементы государственной жизни, как «верховное право правителя» (imperium). Усиливаются авторитарные формы организации власти, а достаточно развитые формы самоуправления вечевые собрания, земские соборы и т. д. предаются забвению. Этот перелом произошел в правление Ивана Грозного. В это время создается новая концепция самодержавної!, ничем не ограниченной царской власти. Отпечаток восточных традиций можно обнаружить и в более поздней российской истории...» .
В качестве предпосылок появления российской модели концепции верховенства права Г.Л. Гаджиев называет «добротную конституцию и судебную власть, развивающую прецедентные начала в праве» ’. С одной стороны, он справедливо напоминает, что «... судебное правотворчество... существовало во второй половине XIX в. благодаря деятельности Правительствующего Сената» , с другої! - оставляет открытым вопрос об иных формах национального и (или) международного права и не приводит достаточных и убедительных теоретических аргументов в пользу судебного правотворчества. Кроме того. Г. А. Гаджиев делает самостоятельный и весьма характерный вывод: «Российская судебная доктрина верховенства права находится в самом начале своего становления, развиваясь с учетом исторически сложившейся правової! традиции континентальної! правовой семьи» .
Вместе с тем, правовые традиции континентальной правовой семьи, на мой взгляд, в большей степени основаны на концепции
не верховенства права, а правового государства, в соответствии с юридическим позитивизмом ограниченного прежде всего собственными законами, «законодательством». Характерно и собственное замечание Г.А. Гаджиева: «...суды на континенте, руководствуясь концепцией правового государства, ие играют той роди в политическом устройстве страны и не влияют на общественное мнение так, как английские и американские суды»’ (выделено мной. - В. Е.).
В юридической литературе традиционно выделяют «Восемь принципов Лона Фуллера» в процессе исследования верховенства нрава и правового государства. Среди этих принципов называются: 1) всеобщность (generality), 2) общеизвестность (notice or publicity), 3) перспективность (prospectivity), 4) ясность (clarity), 5) непротиворечивость (consistecy), 6) соответствие (conformability), 7) постоянство (stability), 8) сравнимость (congruency) . В свою очередь К. Штерн выработал принципы правового государства, которое он традиционно ограничивает только конституционным государством. Среди них К. Штерн выделяет: 1) человеческое достоинство. свободу и равенство. 2) контроль за государственной властью, 3) законность (только законность, а не соответствие принципам и нормам права, содержащимся во всех формах национального и (или) международного нрава, реализующегося в государстве - В. Е.), 4) юридическую защиту, 5) возмещение вреда. 6) защиту от злоупотребления властью 1 .
Однако, во-первых, данные «принципы» нс являются основополагающими (общими) принципами собственно национального и (или) международного права, реализующимися в государстве, самостоятельными формами права: во-вторых, перечень подобных «принципов» возможно было бы бесконечно расширять; в-третьих, названные «принципы» носят самый общий и весьма неопределенный характер; в-четвертых, ио наличию или отсутствию названных «принципов» будет весьма затруднительно разграничивать государства, в которых право господствует или отсутствует, а также
дифференцировать «правовые» государства от «неправовых» государств.
Как представляется, понятие «верховенство права» предусматривает соответствие праву любых действий (бездействия) должностных лиц. а также национальных правовых и индивидуальных актов органов государственной власти и муниципальных органов. Однако в некоторых странах сущность концепции «верховенства права» со временем была значительно искажена, отождествляется с «rule by law», «rule by the law» или даже «law by rules». По мнению В.А. Шарандина и Д.В. Кравченко, такое толкование дало возможность правительствам совершать авторитарные действия 1 . Многие специалисты полагают, что концепция «верховенства права» более точно переводится на английский язык «supremacy of law», а ие «rule of law».
В отчете Венецианской комиссии от 25-26 марта 2011 г. концепция «верховенство права» («supremacy of law») характеризуется весьма неопределенно и спорно шестью признаками: законностью, в том числе прозрачностью, подчиненностью и демократичностью процесса принятия законов: правовой определенностью: недопущением произвола: доступом к правосудию, осуществляемым независимым и беспристрастным судом, включающим судебный контроль актов, принятых в административном порядке; соблюдением нрав человека: недискримииацней и равенством перед законом (п. 41 Отчета) .
В перечне этих признаков концепции «верховенства права» прежде всего обращает внимание и вызывает сомнение ограничение «всего» права только «законностью», «законами». Как представляется, такая трактовка признаков «верховенства нрава» Венецианской комиссией в конечном результате неизбежно может привести к отождествлению концепций «Supremacy of law» и «Rechtsstaat».
В свою очередь, организация World Justice Project выделяет только четыре признака концепции «верховенства права», но так
же формулирует их лишь в самом общем виде: «I) государственная власть, ее должностные липа и представители, равно как и человек или организация подчинены праву; 2) законы являются определенными, публикуемыми, стабильными и справедливыми, применяются равным образом по отношению ко всем и защищают базовые права, в том числе безопасность и защищают личность и собственность; 3) законодательный процесс является открытым, справедливым и эффективным; 4) правосудие отправляется компетентными, моральными и независимыми представителями и нсіітральньїмн лицами...»’.
С одной стороны, организация World Justice Project подчеркивает необходимость «подчинения* государственной власти, се должностных лиц и представителей, а также физических и юридических лиц праву в целом, а не только «закону*. С другой стороны, она не дает определение права и его соотношения с «законом* и, к сожалению, во втором и третьем признаках авторы ограничиваются только «законами» и «законодательным процессом». Отсюда возможно сделать как минимум два вывода. Первый - переводы терминов «верховенство права» и «правовое государство» оставляют желать лучшего. Второй и более существенный: концепции «верховенство права» и «правовое государство» нуждаются в дальнейшем и более глубоком исследовании.
В общей теории права открытым остается и другой важный вопрос: какова природа «верховенства права»? Так. Дж.Р. Снлкенат пишет: «...Принцип верховенства права... фактически включает в себя различные доктрины и концепции. Более того, верховенство права является постоянно развивающимся, «живым» принципом... .этот принцип постоянно эволюционирует» . Отсюда возникает целый ряд вопросов. Первый: верховенство права является принципом чего? Второй: «принцип верховенства права» все-таки является принципом, доктриной или концепцией? Третий: если «принцип верховенства права» является «живым», то какова же его природа, сущность и содержание хотя бы в современный период?
Более того, рассматривая верховенство права как принцип, Джеймс Р. Силкеиат, ссылаясь далее на «более глубокое определе-
пне верховенства права», сделанное в проекте World Justice Project, соглашается с рассмотрением верховенства права в качестве системы, «в которой соблюдаются четыре универсальных принципа» 1 . В их числе World Justice Project называет: «1. Государственный аппарат и его должностные лица и официальные представители подчиняются праву. 2. Нормативные правовые акты являются ясными и определенными, официально публикуются, отвечают требованиям стабильности и справедливости и направлены на обеспечение и защиту основных нрав, в том числе защиту личности и собственности. 3. Процесс принятия, исполнения н обеспечения действия нормативных правовых актов является открытым, справедливым и рациональным. 4. Правосудие осуществляется компетентными, высокомо- ральиымн и независимыми заседателями или нейтральной стороной, которые имеются в государстве в достаточном количестве, обладают адекватными ресурсами и отражают структуру общества...» .
С одной стороны, в первом «универсальном принципе» справедливо говорится о «подчинении праву», хотя и не уточняются формы национального и (или) международного права. Вместе с тем, с другой стороны, как это ни странно, во втором и третьем «универсальных принципах» авторы почему-то ограничиваются только внутригосударственными правовыми актами, являющимися лишь одной из форм и только национального права. Отсюда, думаю, верховенство права (если его рассматривать как принцип) нельзя ограничивать только принципом законности, соблюдением лишь законов, содержащихся в «национальных правовых актах». Кроме того, организация World Justice Project, как и многие другие организации, не отвечает на важнейших вопрос: «верховенство права» это «верховенство» чего и над чем (кем)?
В.Д. Зорькин как верховенство права, так и правовое государство относит к «конституционным принципам» - ". Другие авторы, разделяющие идею отнесения верховенства нрава к принципам, например. В.Л. Виноградов, полагают, что «принцип верховенства права»
состоит из целого набора входящих в них конституционно-правовых «субпринципов»’. Вместе с тем, как представляется, во-первых, весьма спорно относить что-либо из названного к «принципам права» вообще. На мой взгляд, основополагающие (общие) принципы национального и (или) международного нрава, являющиеся самостоятельными формами национального и (или) международного права, а также специальные принципы национального и (или) международного права, содержащиеся в иных формах национального и (или) международного нрава, являются самостоятельными и первичными средствами правового регулирования общественных отношений по сравнению с нормами нрава, выработанными в формах национального и (или) международного права и реализующимися в государстве. При таком теоретическом подходе, полагаю, во-первых, дискуссионно относить «верховенство права» к принципам национального и (или) международного права. Во- вторых, Конституция России, безусловно, фундаментальный вид национальных правовых актов. Вместе с тем, в России реализуются и другие формы как национального, так и международного права. Отсюда право, реализующееся в России, в целом прежде всего объективируется в принципах и нормах права, содержащихся не только в Конституции, ио и в иных видах правовых актов, а также в других формах национального и (пли) международного нрава.
По мнению Г.А. Гаджиева, «не только верховенство нрава и правовое государство различаются между собой, но и верховенство права не существует (и ие может существовать) как универсальная, общеобязательная концепция. Скорее всего... «семья взаимосвязанных концепций». Если быть более точным сообщество однородных. но имеющих существенное различие судебных доктрин... верховенства права в России развивается прежде всего, как судебная доктрина, при практически пассивном участии законодателя и доктрины» . Вместе с тем, если рассматривать доктрину как сло
жившуюся систему научных взглядов, получившую частичное или подавляющее признание как в научном, так и в практическом юридическом сообществе, то с выводом Г.Л. Гаджиева вряд ли возможно согласиться. Даже сам Г.Л. Гаджиев признает, что «российская судебная доктрина верховенства права находится в самом начале своего становления» . Думаю, действительно сложившаяся и получившая всеобщее признание доктрина верховенства права не только в России, но и в мире в целом ещё ждёт своих дальнейших глубоких исследований.
Традиционно считается, что наиболее полно концепция верховенства права разработана Л. Дайси в работе «Основы государственного права Англии», в которой он писал:
«Никто нс может быть наказан и поплатиться лично или своим состоянием иначе, как за определенное нарушение закона, доказанное обычным законным способом перед обыкновенными судами страны...
Жители ограждены от произвола власти... (и) подчиняются законам. а не капризам...
У нас пег никого, кто был бы выше закона... всякий человек, каково бы ни было его происхождение, подчиняется обыкновенным законам государства и подлежит юрисдикции обыкновенных судов. ... Конституция основана на верховенстве права, потому что общие принципы конституции... являются у пас результатом судебных решений, определяющих права частных лиц.
В отдельных случаях представляемых на решение судов...
Самые чрезвычайные полномочия, которые даются или санкционируются статутами, не могут быть действительно неограниченны, так как они зависят от выражении самого акта, и главное от того толкования, какое дадут статуту суды...» 2 .
Вместе с тем. с позиции современной общей теории права возможно ли выводы о верховенстве права, к которым пришёл Л. Дайси, признать сложившейся доктриной, т. с. устоявшейся системой убедительных и достоверных научных взглядов, получивших признание хотя бы среди большинства научных и практических работ
ников? Думаю, нет. Во-первых, в данной цитате А. Данси четыре раза применил термин «закон», а не «право» и не уточнил их содержание. Во-вторых, Л. Даней дискуссионно утверждал о том, что «Конституция основана на верховенстве права, потому что общие принципы конституции... являются у нас результатом судебных решении»’. На мой взгляд, специальные принципы как национального. так и международного права, реализующиеся в государстве, могут быть выработаны во многих его формах. Не только принципы права, содержащиеся в Конституции, являются результатом практической деятельности всех участников правоотношений и впоследствии лишь могут найти свое отражение в судебных решениях. В-третьих, «статут» (правовой «акт») является лишь одной из форм национального права, который не может исключать иных форм как национального, так и международного права. В-четвертых, суды вправе давать лишь буквальное толкование «статутов» (правовых «актов») и исключать в своей практике расширительное и ограничительное толкование права.
Таким образом, концепция «верховенства права», основанная лишь на отрицании деспотизма и произвола власти, разработанная Л. Дайси, требует своего дальнейшего и более глубокого развития. В отличие от нрава времен Л. Дайси современное право, как родовое понятие выражается не только в исследованных нм статутах, ио также и в иных формах как национального, так и международного права. Безусловно, для Англин времён Альберта Бенна Дайси сделанные нм выводы являлись ие только научным прорывом, но и человеческим подвигом. Однако нс следует забывать, что концепцию «верховенства права» он прежде всего использовал применительно к привлечению лиц к уголовной ответственности и исключительно в случаях нарушения статутов, а не на основании произвола должностных лиц, то есть формального равенства всех перед законом. В современный период концепция «верховенства права» должна иметь значительно более глубокое содержание и, следовательно, нуждается в существенном теоретическом переосмыслении.
Лорд Бингхем (Bingham) в 2006 г., анализируя первую статью Закона Великобритании о конституционной реформе 2005 г., уста-
повившей, что Закон нс повлияет негативным образом на «существующий конституционный принцип верховенства права», обоснованно заметил: суды регулярно ссылаются на верховенство права, по не указывают, что они под этим понимают. Более того, многие авторы убедительно сомневаются в значении и ценности указанного понятия, например. Раз (Raz). Финнис (Finnis), Шкляр (Scklar), Валдроп (Waldron) и Таманаха (Tamanaha) 1 .
Индекс верховенства права, ежегодно издаваемый в рамках проекта World justice Project, оценивает верховенство права с использованием следующих индикаторов: 1) ограниченные полномочия государственного аппарата: 2) отсутствие коррупции; 3) порядок и безопасность: 4) основные права: 5) открытое правительство; 6) надлежащее правоприменение: 7) гражданское судопроизводство; 8) уголовное судопроизводство. Па мой взгляд, во-первых, данные «индикаторы» носят весьма неопределённый характер и могли бы быть применены к самым разнообразным, как правовым, так и неправовым явлениям. Во-вторых, думаю, перечень таких «индикаторов» с такой же долей вероятности возможно было бы 11 род ол жать бес конечно.
В специальной литературе активно изучается трактовка верховенства права, высказанная Таманахой. По его мнению, «верховенство нрава, но своей сути, требует, чтобы должностные лица и граждане подчинялись и действовали в обязательном порядке на основе права. Это основное требование влечёт установление минимального набора признаков: право должно быть установлено заранее (относится к будущему), быть обнародованным, общим, чётким, стабильным и определённым и применяться ко всем. В случае отсутствия этих признаков наличие верховенства права не признаётся» . Вместе с тем, «минимальный набор признаков» верховенства права, предлагаемый Таманахой, во-первых, нс является оригинальным. Названные «признаки» возможно в равной степени относить как к отдельным формам национального права (в частности, к национальным правовым актам или обычаям), так и к национальному праву во всех его формах в целом. Во-вторых,
Тамаиаха не указал формы международного и национального права. В-третьих, не разъяснил, над чем (кем) же «право» верховенствует.
Традиционно в самом общем виде специалисты рассматривают концепцию «верховенство права» как противоположность произволу. Однако в этой связи остаётся открытым вопрос: произволу каких органов или лиц? Так. верховенство права по Данси сводилось лишь к ограничению исполнительной власти и нс включало ограничение законодательной власти парламента. Вероятно, такое ограниченное понятие верховенства права основывалось на юридическом позитивизме и концепции «верховенства парламента».
М. Крайгир обосновано заметил: «...пишущие о верховенстве права часто различают его «тонкие» или «формальные» концепции. с одной стороны, п «толстые», «существенные» или «материальные» концепции - с другой. Первые ограничиваются формальными свойствами законов и правовых институтов, ставящих своей целью верховенство права. Вторые же требуют включения существенных элементов более широкой концепции идеального общества и государства - демократического, с рыночной экономикой, уважением прав человека или чего-либо подобного»". По мнению Крайгира, «современные правоведы - аналитики предпочитают первый путь. Они зачастую даже принимают... или расширяют... восемь известных принципов Лона Фуллера, относящихся к тому, что сам он называл «зтикоіі права», в том смысле, что эти принципы являлись определяющими характеристиками верховенства права, даже если эти правоведы не соглашались с Фуллером относительно того, заслуженно ли эти принципы именуются морально-этическими. По словам Фуллера, эти принципы заключались в том, что должны существовать некие правила, которым нужно быть общеизвестными, предсказуемыми, понятными, непротиворечивыми, принципиально выполнимыми и достаточно стабильными - с тем чтобы граждане могли ориентироваться на них в своих действиях, - а также осуществляемыми посредством методов, совпадающих с их условиями»-.
Как «тонкие», так и «толстые» концепции «верховенства нрава» представляются теоретически дискуссионными, а практически неэффективными. «Тонкие» концепции «верховенства нрава», ограничивающиеся «формальными свойствами законов и правовых институтов, ставящих своей целью формирование верховенства права», во-первых, ограничиваются прежде всего «законами» и не включают в единую систему права иные формы национального и (или) международного права. Во-вторых, с позиции научно дискуссионных концепций интегративного иравоионимания в концепцию верховенства права традиционно ключают, например, «правовые институты, ставящие своей целью формирование верховенства права», на мой взгляд, нс имеющие достаточно определённой природы и являющиеся неправом. Следовательно, сторонники «тонких» концепций «верховенства права», с одной стороны, исходя из юридического позитивизма, прежде всего ограничиваются только одной формой внутригосударственного права «законом», «законодательством» (а точнее - национальными правовыми актами); с другой стороны, противореча сами, себе, в соответствии с научно дискуссионными концепциями интегративного правопо- нимания включают в право также и неправо - «правовые институты, ставящие своей целью формирование верховенства права».
Учитывая изложенные теоретические аргументы, хотелось бы присоединиться к теоретически убедительному выводу А.Ф. Черданцева и Н.А. Власенко: «С позиции онтологии в понятие права мы ие должны включать разноплановые явления (на мой взгляд, точнее - разнородные явлення. - В. Е.), хотя и в чём-то связанные между собой. В этой ситуации право лишается онтологической однородности, монолитности и становится явлением неопределённым» . Как представляется, с позиции онтологии, исходя из научно обоснованной концепции интегративного понимания права, теоретически более обосновано, а практически необходимо, включать собственно в «право» только однородные и лишь правовые явления - прежде всего принципы и нормы права, содержащиеся в единой, развивающейся и многоуровневой системе
форм национального и (или) международного права, реализующиеся в государстве. В результате право будет находиться в непрерывном диалектическом развитии от неопределенности к большей степени его определенности. При таком теоретическом подходе определенность нрава возможно рассматривать ие только как соответствующее качество права, ио и как цель совместной деятельности управомоченных правотворческих органов, организаций и т. д„ к которой необходимо постоянно стремиться.
Убежден, теоретически ещё более спорными, а практически контрпродуктивными являются «толстые» концепции «верховенства нрава», основанные на научно дискуссионных различных концепциях интегративного правопонимания, требующих включения существенных элементов более широкой концепции идеального общества и государства - «демократического, с рыночной экономикой, уважением прав человека или чего-либо подобного», т. е. неправа. Полагаю, подобное «размывание» права неправом в результате может привести (и приводит) к разнообразной и даже противоречивой правоприменительной (в том числе - судебной) практике, а, следовательно, к нарушению прав и правовых интересов физических и юридических лип .
Характерно, что в английской концепции «верховенства права» «государство» вообще ие содержится. По мнению. М. Краіігира, это связано с тем. что «... английская традиция долгое время придерживалась плюралистического подхода в своей концепции источников права... с множеством взаимодополняющих и конкурирующих авторитетных источников, в том числе обычаев судебного обихода, судебных решений и писаных законов... В соответствии с традицией общего права общепринятой практикой было принято на протяжении долгого времени считать, что «издревле обретённое собрание исписанных заветов и обычаев... являлось главным источником права и единственным способом подтвердить, что та или иная сентенция есть норма общего права, показав, что она соблюдалась согласно обычаю... В пользу такого обычая свидетельствовало.... наличие другого незакоиодателыюго источника, а именно решений судов по конкретным делам... Вот это и было «общее право»...,
которое сторонники верховенства права в XVII веке предпочитали повелениям своего короля: «Право, сформированное сложившейся практикой, право, не созданное по воле, приказанию или праву самодержца, ограничивало его правление, лишая его возможности творить произвол»’.
В то же время, начиная с XVIII в. с позиции юридического позитивизма право начало преимущественно рассматриваться как продукт деятельности законодателя, «суверена». Отсюда возник вопрос о трансформации сущности как права, так и «верховенства нрава». В связи с этим М. Крайгир пишет: «Потрясённые таким понижением статуса права, ранее имевшего верховенство над сувереном. и тем. это они «сочли» «произволом» по отношению к себе со стороны суверенного британского парламента, американские колонисты вначале устроили революцию, а затем применили прорывную инновацию - писаную конституцию, обязательную для законодателя и регулярно контролируемую независимым Верховным судом, чьи решения со временем также стали обязательными для законодателя. Это было новаторским способом реабилитировать давнишний правовой принцип»-.
В современный период, как справедливо признаёт М. Крайгир: «...законодательство перевесило обычаи судебного обихода и даже судебные решения, став главным и всё более властным источником права также и в странах общего нрава...» . В этой связи, например, по обоснованному мнению Д. Паломбелла, сущность верховенства права состоит в подчинении государства праву*. Другое дело, что в разные исторические периоды и в различных государствах преобладали разнообразные формы прежде всего национального права. Думаю, насущная задача любого современного государства (в том числе и России) состоит в разработке и закреплении в конституциях и иных национальных правовых актах единой системы форм национального и (или) международного права, реализующегося в государ
стве, содержащей принципы и нормы права, обязательные для всех участников правоотношении, втом числе не только для правоприменительных, но и правотворческих органов государственной власти.
Характерно, что современная концепция верховенства нрава ие ограничивается только национальным нравом. В настоящий период в международных декларациях о верховенстве права в самом общем виде говорится о соблюдении человеческого достоинства, фундаментальных прав и участии в демократических процессах. Весьма показателен и третий параграф Всеобщей декларации прав человека, устанавливающей: «Принимая во внимание, что необходимо, чтобы права человека обеспечивались верховенством права в целях обеспечения того, чтобы человек нс был вынужден прибегать, в качестве последнего средства, к восстанию против тирании и угнетения» 1 . В 2004 г. Генеральный секретарь ООП разъяснил данный параграф: «Верховенство права является стержневой концепцией для миссии ООІI. Оно подразумевает такую организацию управления, при которой все люди, институты, организации, публичные и частные, включая само государство, подчиняются законам. которые, в свою очередь, подлежат официальному обнародованию, применяются равно но отношению ко всем и реализуются независимым судом, а также соответствуют международным стандартам и нормам в области нрав человека. Оно также требует обеспечения реализации принципов приоритета права, равенства перед законом, ответственности перед законом, беспристрастности в правоприменении, разделения властей, участия людей в принятии решении, правовой определённости, недопущения произвола, а также процедурной и правовой прозрачности» (выделено миоіі. В. Е.). В этом документе обращает на себя внимание то, что, во-первых, несколько раз говорится не о праве как о родовом понятии, а только лишь об одном его виде - законе. Во-вторых, в данном документе даже не сделана попытка определить иные формы национального нрава. В-третьих, о международном праве традиционно говорится лишь в самом общем виде: «международные стандарты и нормы
в области прав человека». В-четвертых, ничего нс пишется о соотношении международного и национального права.
В самом общем виде упоминается о верховенстве нрава и в последнем параграфе преамбулы Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г.: «Преисполненные решимости как правительства европейских государств, движимые единым стремлением и имеющие общее наследие политических традиций, идеалов, свободы и верховенства права, сделать первые шаги на нуги обеспечения коллективного осуществления некоторых из прав, изложенных во Всеобщей декларации».
Термин «верховенство права» содержится во многих национальных конституциях. Однако в большинстве из них «право» сводится к «законам», принятым правотворческими органами государства. Ф. Бентер справедливо полагает: «Это понятие фактически приобрело статус некоего «шифра», алгоритма желательного поведения государства. Оно отражает, по широкому и разнообразному мнению, нечто, что является конституционным, юридическим и политическим благом. Однако ключевой вопрос в данном случае: как можно наполнить его содержанием при отсутствии новых или оспариваемых определений? Это всё равно, что наполнять сосуд жидкостью, которая не течёт» 1 . Ф. Вентер, пытаясь ответить на данный ключевой вопрос, думаю, пришёл к теоретически дискуссионному выводу: «...верховенство права является частью конституционализма как одного из его элементов...» . На мой взгляд, при всей важности национальных конституций, безусловно, являющихся фундаментальными (основополагающими) видами национальных правовых актов, необходимо подчеркнуть: имеются и другие национальные правовые акты, а также другие формы внутригосударственного и международного права 1 .
Как представляется, требуется нс простое уточнение, детализация или переосмысление концепции «верховенства права», а се су-
шественная модернизация, объективно предполагающая необходимость более глубокого теоретического исследования с позиции научно обоснованной концепции интегративного правопонима- ния. Один из разработчиков категории «верховенство нрава» профессор А. В. Дайси использовал её только применительно к привлечению к уголовной ответственности исключительно в случае нарушения строго установленных правил поведения. Вместе с тем, в настоящее время возникает множество иных вопросов. Например, первый: каковы современные формы международного и национального права? Второй: имеется ли строгая иерархия принципов и норм права, содержащихся в формах международного и национального права? Третий: какова природа принципов международного и национального права? Четвёртый: концепция верховенства права относится только к гражданам и юридическим лицам либо также и ко всем органам государственной власти и органам местного самоуправления без какого-либо исключения? Пятый: принципы и нормы права - «продукт» только правотворческих органов государственной власти, либо возможны иные их источники? Шестой: если да, то какие?
Весьма характерным представляется вывод С.Ф. Ударцева и Ж.Р. Темирбекова, полагающих, что в целом «...доктрины верховенства права и правового государства - два варианта обозначения приоритета нрава, развивающиеся в разных правовых системах. Доктрина верховенства нрава является относительно более общим выражением места права в системе общества, а доктрины правового государства относительно более частной, ориентированной на определение соотношения права и государства, на программирование правомерности и разумного ограничения (в том числе самоограничения) деятельности государства как главного института, обеспечивающего правотворчество и правоприменение»’ (выделено мной. - В. Е.).
К сожалению, научные работники, пишущие как на английском, так и на русском языках, не всегда разграничивают понятия «концепция» и «доктрина». Весьма показательно, что названные выше
авторы назвали статью «Концепции» «верховенство права» и «правового государства», а в тексте гон же статьи применяют другое понятие - «доктрина». Вместе с тем. в соответствии с философским энциклопедическим словарём доктрина (от лаг. doctrina - учение) - это «систематизированное политические, идеологическое или философское учение,... совокупность принципов» 1 , а концепция (от лат. conception) ведущий замысел, определённый способ понимания, трактовки какого-либо явления; внезапное рождение идеи, оси. мысли...» .
Даже краткий анализ становления и дальнейшего развития термина «верховенство права» в международных документах и понятия «верховенство права» в зарубежной специальной литературе позволяет сделать следующие неутешительные выводы.
Доктрина «верховенства права» как сложившаяся и признанная система научных взглядов, имеющая существенное практическое значение, до настоящего времени в мире нс разработана.
Поскольку современное право с позиции научно обоснованной концепции интегративного правопонимания является по отношению к государству как «внешним» (например, международные договоры), гак и «внутренним» (например, национальные правовые акты) регуляторами общественных отношений, постольку самостоятельная концепция, а тем более - «доктрина», «верховенства права» представляется теоретически дискуссионной.
В этой связи в настоящее время с позиции научно обоснованной концепции интегративного правопонимания «верховенство права», полагаю, теоретически более обосновано рассматривать как плодотворную научную концепцию, но в рамках более общей концепции «правового государства» государства, ограниченного правом в целом. Как нравом, источниками которого является само государство (например, национальные правовые акты), так и правом, источниками которого государство не является (например, международные договоры и обычаи международного права, правовые договоры и обычаи национального права).
2015-07-10T05:45:49+00:00В своем докладе «При большей свободе: к развитию, безопасности и правам человека для всех» () Генеральный секретарь отметил, что «необходимо избавляться от нужды и страха, но этого недостаточно. Все люди имеют право на достойное обращение и уважение» [пункт 27]. Залогом обеспечения людям такого достойного обращения и уважения является осуществление в полном объеме прав человека, а их защиты — верховенство права.
Основой для обеспечения свободы жить в достойных человека условиях служит , международного уголовного права и международного беженского права . Эти основополагающие элементы нормативно-правовой базы являются дополнительными сводами правовых норм, направленных на достижение общей цели: защиту жизни, здоровья и достоинства людей. Верховенство права - это механизм развития и защиты нашей общей нормативно-правовой основы. Она содействует созданию системы, в которой властные полномочия осуществляются в соответствии с согласованными правилами, гарантирующими защиту всех прав человека.
Согласно определению Генерального секретаря, верховенство права обусловливает необходимость того, чтобы процессуальные действия, деятельность учреждений и основные нормы соответствовали концепции прав человека, включая основные принципы равенства в соответствии с законом , ответственности по закону и справедливости в деле защиты и охраны прав ( , пункт 6). В обществах невозможно обеспечить верховенство права, если не обеспечена защита прав человека, и наоборот, защита прав человека не может быть обеспечена в обществах без эффективного верховенства права. Верховенство права - это механизм осуществления прав человека, содействующий претворению принципа прав человека в жизнь.
Обеспечение верховенства права является неотъемлемым элементом работы по закреплению экономических, социальных и культурных прав в национальных конституциях , законах и положениях. Когда права защищены законом или обеспечивается иная правовая защита таких прав, верховенство права, в случае несоблюдения таких прав или неправомерного использования государственных ресурсов, предоставляет средства правовой помощи.
Хотя нормативно-правовую основу принципа верховенства права обеспечивают согласованные на международном уровне права человека, нормы и стандарты, он должен быть тесно связан с национальным контекстом, включая его культурные, исторические и политические реалии. Поэтому государства действительно имеют свой особый национальный опыт в области развития своих систем верховенства права. Тем не менее, как это подтверждено в , существуют общие элементы, вытекающие из международных норм и стандартов.
Верховенство права и права человека представляют собой два аспекта одного и того же принципа - свободы жить в достойных человека условиях. Вследствие этого верховенство права и права человека неразрывно связаны между собой. Такая неразрывная связь в полной мере признавалась государствами-членами со времени принятия , в которой говорится о необходимости того, «чтобы права человека охранялись властью закона в целях обеспечения того, чтобы человек не был вынужден прибегать, в качестве последнего средства, к восстанию против тирании и угнетения». В государства-члены согласились не жалеть усилий для укрепления верховенства правопорядка и обеспечения уважения всех признанных на международном уровне прав человека и основных свобод. В государства-члены признали, что верховенство права и права человека относятся к универсальным и неделимым основным ценностям и принципам Организации Объединенных Наций. В государства-члены подчеркнули, что права человека и верховенство права взаимосвязаны и подкрепляют друг друга.
Поощрению верховенства права активно содействует Совет по правам человека . Советом был принят ряд резолюций, которые непосредственно относятся к вопросам прав человека и верховенства права, в том числе об отправлении правосудия; о целостности судебной системы ; и о правах человека, демократии и верховенстве права . Советом по правам человека было создано несколько механизмов специальных процедур, непосредственно относящихся к вопросам верховенства права, таких, например, как Специальный докладчик по вопросу о независимости судей и адвокатов , Специальный докладчик по вопросу о содействии установлению истины, правосудию, возмещению ущерба и гарантиям недопущения нарушений , Независимый эксперт по вопросу о содействии установлению демократического и справедливого международного порядка и
