Система и виды органов государства по защите прав граждан

Способы защиты прав и свобод человека

Лекция 14-15. МЕХАНИЗМ ГОСУДАРСТВЕННОЙ И ОБЩЕСТВЕННОЙ ЗАЩИТЫ ПРАВ И СВОБОД ЧЕЛОВЕКА

История развития человечества свидетельствует о том, что обретение человеком прав и свобод, расширение их перечня всегда становились ареной острых столкновений между индивидом и государством. Добровольно предостав­лять социальные блага и политические свободы государ­ство не стремилось никогда. История показывает, что данная битва еще не окончена, что новым поколениям нужно снова и снова защищать свои права.

Реализация прав и свобод и результат их осуществления неразрывно связаны, но между ними необходим определен­ный механизм, способный обеспечить эффективный переход от одного к другому. Этот переход происходит либо в про­цессе соблюдения гражданами правопорядка, либо при осу­ществлении правоохранительной деятельности государства.

Для того чтобы граждане могли успешно защищать свои права, необходимо:

Наделить их соответствующими полномочиями (законодатель);

Научить их и помочь пользоваться законом как средством в отстаивании своих личных и общественных интересов (правовое просвещение).

Конституция РФ предусматривает возможность чело­века защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом.

Формами защиты прав граждан в России являются: во-первых, защита прав граждан органами государственной власти и местного самоуправления; во-вторых, защита прав граждан общественными объединениями; в-третьих, само­защита прав человеком, включающая в себя:

Обращения в государственные органы и органы местного самоуправления;

Обжалование действий (бездействия) должностных лиц, нарушающих права граждан;

Обращения в средства массовой информации и правозащитные организации, общественные объединения;

Публичные выступления граждан в защиту своих прав;

Обращения в международные органы по защите прав человека.

Права человека и их защита в современном мире регули­руются не только национальным правом, но и международ­ным. Право каждого на обращения в межгосударственные органы возникает только тогда, когда исчерпаны все вну­тригосударственные средства правовой защиты.

Государственная защита прав и свобод понимается как деятельность управомоченных государственных органов и должностных лиц по соблюдению, обеспечению и охране прав и свобод человека и гражданина.

Защита прав и свобод государством является основным, главным способом во всем правозащитном механизме. Это обусловлено рядом причин: во-первых, государство располагает системой органов, которые обязаны осуществлять деятельность по защите прав и свобод. Во-вторых, государство имеет в своем рас­поряжении набор эффективных средств не только для защиты и восстановления нарушенных прав и свобод, но и для недопущения подобных нарушений. В-третьих, только акт государственного органа обладает необходимой обяза­тельной силой в отношении всех иных актов. В-четвертых, государство располагает аппаратом принуждения с целью привлечения подобных нарушений. Все остальные способы защиты прав и свобод дополняют, но не подменяют госу­дарственную защиту.

Обязанность по защите прав и свобод граждан призваны выполнять как Российская Федерация, так и все входящие в нее субъекты, органы государственной власти и органы местного самоуправления. Они должны обеспечить права и свободы гражданина в границах своих полномочий при­сущими им способами, методами и средствами на всей тер­ритории России.

Одного лишь правового, пусть даже конституционного закрепления, основных прав и свобод человека и гражданина крайне недостаточно. Важно установить действенные механизмы защиты прав и свобод, и прежде всего на государственном уровне.

Защита прав и свобод человека - ключевая обязанность государства. В этих целях государство предусматривает соответствующие юридические средства и юридические механизмы защиты нарушенных прав и свобод человека. Особая роль в их юридической защите отводится суду, правосудию. Создаются и другие специализированные органы и учреждения, призванные осуществлять защиту, прежде всего восстановление нарушенных прав и свобод человека.

Реализуется это право и наличием возможности у человека и гражданина обратиться в международные судебные инстанции. Российская Федерация входит в Совет Европы (ФЗ от 23 февраля 1996 г. №19-ФЗ «О присоединении России к Уставу Совета Европы»; ФЗ от 23 февраля 1996 г. №20-ФЗ «О присоединении РФ к Генеральному соглашению о привилегиях и иммунитетах Совета Европы и протоколам к нему»; Конвенция о защите прав человека и основных свобод (Рим, 4 ноября 1950 г.) (с изменениями от 21 сентября 1970 г., 1 января, 6 ноября 1990 г., 11 мая 1994г.)), а потому решения высшей судебной инстанции по правам человека является действующей и обязательной на территории РФ.

Юридический механизм защиты состоит из нескольких этапов. Схема юридического механизма защиты начинается с этапа судебной защиты, после учитывается несудебная защита и деятельность не правозащитных организаций.

Судебная защита , основной этап в защите прав человека. Юридический механизм защиты основан на судебной защите. Судебная защита гарант прав и свобод личности. Каждый гражданин имеет право на получение гражданской защиты, в платном или бесплатном порядке. С момента задержания, каждый гражданин имеет право на адвоката или правозащитника. Юридический механизм защиты основан на презумпции невинности: «Человек невиновен, до тех пор, пока не доказано обратное». Правилами судебной защиты предусмотрен пункт о том, что человек не может быть осужден дважды заодно и тоже преступление. Судебная защита должна работать, как хорошо отложенный механизм, для выявления нарушений с той или другой стороны, корректной их оценки и вынесения решения, обязательного к выполнению.

Несудебная защита прав человека - это деятельность несудебного характера по применению уполномоченными органами и лицами специфических мер правового воздействия, протекающая в определенных формах и процедурах с целью предотвращения нарушений прав человека и восстановления уже нарушенных прав. Соответственно характерными чертами несудебной защиты является, во-первых, то, что защита прав и законных интересов человека происходит без участия органов правосудия (отсутствие суда, как субъекта правоотношения), а во-вторых, это форма защиты включает как собственно защиту права, так и предзащиту, то есть деятельность по применению специфических мер правового воздействия (предупредительных, воспитательных и др.), которые хотя и имеют целью защиту права, но непосредственно не приводят к устранению препятствий в осуществлении права человека.

Несудебная защита - это самостоятельный правовой институт, регулирующий общественные отношения, связанные с защитой субъективного права личности без помощи судебных органов. Институт несудебной защиты является межотраслеслевым, охранительным, процессуальным институтом, имеющим особое нормативно - правовое регулирование. Субъектами осуществления несудебной защиты прав человека являются как специально уполномоченные органы - государственные и негосударственные, так и сама личность при реализации своего права на защиту.

К способам несудебной формы защиты можно отнести:

• 1) Самозащиту, включающую деятельность личности по необходимой обороне, крайней необходимости; забастовка, самозащита гражданских прав, право личности на создание общественных объединений и на обращение в общественные объединения;
• 2) Деятельность специально уполномоченных органов и лиц по защите прав личности, в частности, органов исполнительной власти, прокуратуры и иных органов, в полномочиях которых закреплена деятельность по защите прав человека.

Применительно к несудебной защите права в процессуальном смысле выделяют следующие виды защиты - государственная (прокурорская, органами исполнительной власти, уполномоченными по правам человека), и негосударственная (общественная, самозащита права и добровольное удовлетворение, применение уполномоченным лицом мер оперативного характера).

Понятие защиты прав человека

Научный интерес к проблеме защиты прав человека обусловлен, с одной стороны, сформировавшейся и действующей системой защиты прав человека на международном уровне, а с другой – все более утверждающимся общественным стремлением направить Российское государство по пути демократии и плюрализма, по пути построения правового государства. Гарантируя государственную защиту прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации, Конституция РФ (ст. 45) предусматривает в то же время, что каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом. К сожалению, приходится констатировать, что права и свободы человека и гражданина уже почти 10 лет заявлены как источник права в современной России наряду с нормами писаного права, однако реализовать и защитить эти конституционные права сегодня все еще крайне трудно.

В то же время государство по инерции продолжает работать с позиции только нормативизма, хотя ужеодиннадцатыйгод действует Конституция РФ, закрепляющая иной доктринальный принцип. Также по инерции в обществе продолжает господствовать точка зрения, что правозащитная деятельность – это удел неправительственных общественных организаций, которые в советский период выступали в качестве оппозиции к власти. Подобная инерционность в правопонимании является одной из сущностных характеристик сегодняшнего переходного периода, когда де-юре в соответствии с Конституцией Российской Федерации (1993) гарантом прав и свобод, т. е. главным правозащитником, должно выступать государство, а де-факто, признав эти права высшей ценностью, государство только приступило к созданию и отладке системы механизмов по обеспечению условий для их реализации. Неслучайно на это обратил внимание Президент России В. В. Путин в своем выступлении на координационном совещании руководителей правоохранительных органов 12 марта 2003 г., когда призвал в решении этих задач осуществлять комплексный подход, основанный на тесном взаимодействии всех государственных и общественных правозащитных структур.

Понятие защиты прав человека в контексте единства и взаимосвязи объективного и субъективного права непосредственно вытекает из понятий «права человека», «действие прав человека».

Однако как бы ни отличались друг от друга приведенные дефиниции, их объединяет признание того, что смысл и основная ценность прав человека состоят в образовании правового способа жизнедеятельности человека, формы его активного участия во всех сферах общества и уважительного взаимоотношения с другими людьми и государством. При этом важно подчеркнуть, что права человека как юридическая материя субъективны и неотчуждаемы, имеют одинаковую юридическую силу для всех и всюду и гарантированы всей мощью международного сообщества и государства. Важным юридическим признаком прав человека является их кодифицированность, т. е. закрепленность в международно-правовых актах и в Конституции Российской Федерации. Уже в преамбуле Конституции РФ провозглашается важнейшее из международно-признанных коллективных прав человека – право на равноправие и самоопределение народов (заметим, с изложения содержания названного права начинаются Международный пакт о гражданских и политических правах и Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах, образующие в совокупности вторую часть Международного билля о правах).

В главе 1 первого раздела «Основы конституционного строя» Конституции Российской Федерации ст. 1 определяет, что «Российская Федерация – Россия есть демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления», а ст. 2 декларирует, что «человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства».

Последующие статьи главы 1 первого раздела представляют собой акты трансформации таких международно-признанных прав, как право на участие в управлении делами государства, право каждого на достаточный жизненный уровень для него самого и его семьи, право каждого на социальное обеспечение, на свободу ассоциации с другими, право на свободу мнений.

Исключительно правозащитный характер имеет глава 2 первого раздела Конституции РФ «Права и свободы человека и гражданина», которая провозгласила права человека и гражданина в качестве неотъемлемой части основ конституционного строя России. Содержание данной главы воспроизводит почти весь каталог международно-признанных прав. Более того, ст. 17 данной главы говорит о приоритете международных гуманитарных норм в правовой системе России над нормами всех иных отраслей международного права. Статья же 18 содержит норму императивного уровня: «Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием».

К сожалению, в правоведении и юридической практике не только Российской Федерации, но и в международно-правовых документах права человека обозначаются рядом других словосочетаний, например: «конституционные права личности», «основные права человека и гражданина», «основные права личности» и др. При этом использование различной терминологии не влечет за собой изменений в перечне и структуре прав человека. Во всех случаях, когда речь идет о фундаментальных индивидуальных гражданских, политических, экономических, социальных и культурных правах и свободах, имеются в виду права человека. Эти права равноценны по своей значимости, едины (неразделимы) и взаимосвязаны между собой. Нет особых различий и между такими понятиями, как «основные права» и «права и основные свободы человека». Все эти понятия охватываются единой категорией – «права человека». Они и подлежат защите.

Проблема юридических свойств права человека на правовую защиту включает в себя понимание права в объективном и субъективном смысле и находится в гносеологической и онтологической зависимости от более общего и фундаментального вопроса – вопроса о соотношении социальной и юридической природы прав человека – и в силу этой зависимости специфическим образом преломляет в себе понимание права и прав человека, а также категории «объективное право» и «субъективное право». В связи с методологическим характером отмеченных взаимосвязей необходимо обозначить и обосновать ряд отправных моментов.

В современном отечественном правоведении активно развивается так называемый интеграционный подход к праву. С его позиций право определяется как «совокупность признаваемых в данном обществе и обеспеченных официальной защитой нормативов равенства и справедливости, регулирующих борьбу и согласование свободных воль в их взаимоотношении друг с другом». Своеобразными альфой и омегой интеграционного подхода выступают юридический позитивизм и естественно-правовая доктрина. Сближение, органическое переплетение и взаимодополнение этих некогда непримиримых правовых концепций выражается, как удачно заметил И. Ю. Козлихин, в процессе «конвергенции юридического позитивизма и теорий естественного права». Указанная тенденция, отражающая глубинные изменения в природе права, его места и роли в современном демократическом обществе, подводит некоторых авторов к мысли о прозападной ориентации российского национального права. Однако, по нашему мнению, подобные выводы являются поверхностными. Дело в том, что западноевропейские правовые системы гораздо раньше пережили процесс конвергенции юридического позитивизма и естественно-правовой доктрины. В Российской Федерации проявление этих закономерностей только набирает силу. Но благодаря тому что они (эти процессы) однородны по своей сути, правовые системы и западных стран, и России приобретают одинаковые, схожие черты. А именно: правом признается только такая нормативная система, которая основывается на началах справедливости, равенства и свободы. Центральным звеном правовой системы объявлен индивид, наделенный правами и свободами человека; необходимость защиты этих прав и свобод выражает смысл существования и функционирования правовой и политической систем общества.

Отсюда видно, что современное правопонимание тесно сопряжено с понятием «права человека». По мнению В. С. Нерсесянца, указанная сопряженность выражается в том, что «степень развитости прав человека определяется уровнем развития права в соответствующем обществе». Очевидно, что уровень развития права вбирает в себя и уровень его теоретического осмысления. Однако, как нам представляется, вывод В. С. Нерсесянца чрезмерно категоричен. В правовой системе Российской Федерации наблюдается обратная тенденция. Здесь идея, теория и практика прав человека существенно гуманизируют право России, активизируют в ее правовой системе процессы формирования юридических механизмов реализации и защиты прав человека.

Таким образом, складывающееся в современной юридической науке новое правопонимание стремится отразить, с одной стороны, объективные свойства правовой формы (защищенные нормативы), а с другой – сориентировать законодательство на общечеловеческие ценности и, таким образом, вобрать в себя общепризнанные стандарты прав человека. В первом приближении это стремление выражается в объединении в общем понятии права качественных характеристик объективного и субъективного права.

Мысль о необходимости изучения права под таким углом зрения настойчиво и последовательно проводил Л. С. Явич. В одной из своих многочисленных работ еще в 80-х гг. XX в. он писал: «Сложилось так, что у большинства… ученых возведенная в закон господствующая воля ассоциируется с объективным правом, ибо считается, что именно общие нормы непосредственно выражают сущность права. Тогда получается, что собственно правом является система общих правил поведения, выражающих возведенную в закон волю господствующих классов. В то время как субъективное право воспринимается лишь как производное от объективного и не относится к собственно праву, будучи лишь элементом правоотношений, трактуемых в качестве формы осуществления юридических норм. Подобное правопонимание встречает возражения, главное из которых сводится к тому, что оно принижает значение субъективного права, считая его лишь маловажным «придатком» права».

Надо заметить, что проблемы объективного и субъективного права – предмет постоянного и в этом смысле традиционного внимания ученых-юристов. Однако, несмотря на многолетнюю дискуссию о природе и соотношении этих явлений, круг неоднозначно понимаемых и решаемых проблем если и сузился, то незначительно. Одна из причин, объясняющая такое положение, заключается в том, что, как пояснял И. Е. Фарбер, «каждый исторический отрезок времени выделяет ту или иную сторону права как главную, решающую для теории и практики, а само это выделение зависит от объективных законов и условий развития экономики, культуры, демократии… общества».

В этой связи подчеркнем еще раз, что, с нашей точки зрения, основным требованием теории и практики сегодняшнего дня выступает тезис о диалектическом единстве (особой интеграции) объективного и субъективного права, поскольку только в контексте такого единства появляется возможность преодолеть оторванность человека от права, а само право рассматривать не «как нечто внешнее, навязанное человеку, но как нечто ему имманентное как существу разумному». При этом конечно же следует иметь в виду, что грань между объективным и субъективным правом не уничтожается, а только корректируется в соответствии с закономерностями становления и функционирования цивилизованного общества и правового государства. «То, что в одной связи, при одних исторических обстоятельствах, – писал Г. Е. Глезерман, – может относиться к объективным условиям, то в другой связи или при других обстоятельствах может войти в сферу действия субъективного фактора».

С широких общесоциологических позиций, права (свободы) человека – это его естественно-социальные притязания на определенный объем благ и условий жизни (материальных и духовных), к удовлетворению которых он стремится и получению которых должны содействовать общество и государство. Как явление общественной жизни, права человека имеют философскую, историческую, нравственную, юридическую и иные стороны. Для правоведения важно выявить и обозначить пределы «юридического» (собственно правового) содержания прав человека. Кроме общеправового значения, решение этого вопроса выполняет и специальную гносеологическую функцию в понимании юридической природы права человека на правовую защиту, поскольку последняя специфическим образом преломляет в себе объективные и субъективные характеристики всего института прав человека. Поэтому следует признать, что проблема юридического осмысления значения прав человека имеет отправное, принципиальное значение в решении исследовательской задачи – изучения проблем защиты прав человека.

Такое же методологическое значение имеет и проблема обособления границ исследования. В данном случае мы пытаемся реализовать такой исследовательский принцип, как принцип восхождения от абстрактного к конкретному. Исходной абстракцией в данном случае выступает категория «право человека», а конкретной – «право на правовую защиту прав человека».

Выбор понятия «право на правовую защиту прав человека» неслучаен. Это понятие близко по смыслу к понятию «право на юридическую защиту прав человека». Однако, на наш взгляд, целесообразнее остановиться именно на понятии «право на правовую защиту прав человека». Попробуем обосновать нашу позицию.

Во-первых, следует различать такие понятия, как юриспруденция и право. Под юриспруденцией понимается «общественная наука, изучающая право как особую систему социальных норм, правовые формы организации и деятельности государства и политической системы общества в целом», «совокупность юридических наук», а также «деятельность юристов». Стало быть, юриспруденция и право – разные явления, в силу чего следует различать понятия «правовая защита» и «юридическая защита».

Во-вторых, как в научной литературе, так и непосредственно в законодательстве понятие «юридическая защита» толкуется в самом широком смысле. В содержание указанного понятия включаются не только механизмы, способы и средства действия права по регулированию правоотношений, но и деятельность государства, его уполномоченных органов и должностных лиц, направленная на защиту тех или иных прав, либо тех или иных объектов, либо тех или иных субъектов права. Применительно к защите прав человека необходимо изучать и специфическую деятельность различных общественных организаций и движений, а также деятельность отдельных лиц. Понятие «правовая защита» по отношению к понятию «юридическая защита» является более узким, специальным понятием, раскрывающим именно правовое содержание юридической деятельности государственных и общественных учреждений и организаций.

В-третьих, с лингвистической точки зрения, слово «юридический» в энциклопедических источниках истолковывается как «относящийся к праву, правовой». Однако содержание понятия «юридическая защита» не включает в себя указания на выбор такого критерия, по которому можно выделить соответствующий вид правовой защиты, непосредственно связав его с механизмом, способами и средствами правовой защиты нарушенного права человека.

Исходя из проведенного аназиза полагаем, что понятия «юридическая защита» и «правовая защита» нельзя считать синонимичными понятиями. А следовательно, использование понятия «право на правовую защиту прав человека» в отличие от понятия «право на юридическую защиту прав человека» применительно к предмету нашего исследования более обоснованно.

Необходимо разграничивать понятия «право человека на правовую защиту» и «право на правовую защиту прав человека». С другой стороны, целесообразно выделять то общее, что их объединяет. По нашему мнению, в качестве общего выступает специфический вид правового регулирования, получивший название «правозащитное регулирование», особенностью которого является юридическое дозволение применять различные способы защиты. Именно это обстоятельство способствует выявлению истоков юридической природы защиты прав человека.

В специальной литературе термин «юридическая природа» используется довольно широко. Однако его формальное определение еще не выработано. Анализ специальной литературы показывает, что с его помощью обозначают правовые особенности и юридически значимые свойства того или иного правового явления. Исходя из этого под юридической природой прав человека можно понимать такую совокупность юридических свойств, которая отражает важнейшие ее особенности как целостного регулятивно-правового института. Эти свойства должны, во-первых, характеризовать защиту прав человека в качестве целостного регулятивно-правового явления, а во-вторых, выражать причинную обусловленность между правом человека на правовую защиту как основанием и способностью института защиты прав человека юридически значимо воздействовать на деятельность субъектов, вовлеченных в правозащитные отношения, т. е., как следствие, воздействовать на общественные отношения, складывающиеся в сфере действия защиты прав человека.

Юридическая природа прав человека чаще всего увязывается с их выраженностью в официальной (документально-письменной) форме. При этом одни авторы ограничиваются указанием на необходимость закрепления прав человека только в соответствующих международных источниках, другие же считают важным закрепление как в международных, так и во внутригосударственных.

Примером первого варианта может служить мнение В. А. Карташкина. В безусловно своевременно появившемся и содержательном учебнике для высших военных учебных заведений «Права человека и вооруженные конфликты» он пишет: «Под основными правами и свободами человека, имеющими общепризнанный характер и подлежащими всеобщему применению, следует понимать права, содержащиеся во Всеобщей декларации прав человека, Пактах о правах человека и других международных документах, имеющих универсальный характер». Теоретическая и практическая допустимость такого понимания прав человека вытекает из: 1) ст. 2 Всеобщей декларации прав человека, в которой записано: «Каждый человек должен обладать всеми правами и всеми свободами, провозглашенными настоящей Декларацией…». При этом «…не должно проводиться никакого различия на основе политического, правового или международного статуса страны или территории, к которой человек принадлежит, независимо от того, является ли эта территория независимой, подопечной, несамоуправляющейся или как-либо иначе ограниченной в своем суверенитете»; 2) п. 4 ст. 15 Конституции РФ, где провозглашен принцип верховенства международного права и международных договоров в правовой системе Российской Федерации.

В целях демонстрации второго варианта понимания юридической природы прав человека приведем определение, которое обосновывает Е. А. Лукашева. Она полагает, что под правами человека «следует понимать права, содержащиеся в конституции государства и международно-правовых документах по правам человека, в частности в Международном билле о правах человека, а также Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (1950 г.) и Европейской социальной хартии (1961 г.)».

В обоих вариантах юридическая сторона прав человека обозначена официально-письменной формой их провозглашения. Отсюда вполне логичным будет вывод о том, что некодифицированные притязания человека, т. е. не вошедшие в документально оформленный перечень стандартов и процедур, не имеют юридической значимости и должны квалифицироваться как социальные, в смысле не имеющие юридического значения, права. Следовательно, и юридическая природа права человека на правовую защиту обусловлена фактом закрепления этого права в объективном праве. «Права человека, – подчеркивает Е. А. Лукашева, – это субъективные права, выражающие не потенциальные, а реальные возможности индивида, закрепленные в Конституциях и законах».

Такая зависимость юридической природы прав человека от нормативно-юридической формы их бытия настораживает многих авторов и подвигает их к попыткам преодолеть ее.

Категория права человека в ее юридическом значении с необходимостью вбирает в себя важнейшие черты объективного права. И. А. Ильин писал: «Основная задача положительного права состоит в том, чтобы принять в себя содержание естественного права, развернуть его в виде ряда правил внешнего поведения, приспособленных к условиям данной жизни и к потребностям данного времени, придать этим правилам смысловую форму и словесное закрепление и, далее, проникнуть в сознание и к воле людей, в качестве авторитетного связующего веления... Положительное право есть целесообразная форма поддержания естественного права». Таким образом, понимание юридической природы прав человека связано с объективным правом.

Объективное право имеет прямое и непосредственное отношение к юридической природе права человека на правовую защиту, хотя последнее и находится в плоскости субъективного права. Дело в том, что в большинстве случаев реальную защиту человек получает только тогда, когда государство возлагает на себя обязанность осуществления этой защиты. А сделать это государство может только с помощью закона, т. е. объективного права. Именно это и дает основание говорить о том, что действующее законодательство является источником юридической природы права человека на правовую защиту. Однако было бы ошибочным полагать, что юридическая природа права человека на правовую защиту ограничена связью только с объективным правом. Объективное право не в состоянии исчерпать ее, как не может исчерпать юридическую природу субъективного права в целом. И если бы это произошло, то, думается, исчезли бы понятия «субъективное право» и «права человека», ибо фактически переродилась бы та реальность, которая ими отражается. А между тем личность в равной мере нуждается как в объективном, так и в субъективном праве, «ибо личность тесно связана с обоими из названных феноменов, но связана по-разному. В первом случае эта связь состоит в том, что нормы объективного права регулируют поведение личности, во втором – в том, что личность использует те возможности, которые открывают перед ней субъективные права и свободы. Оба вида права необходимы ей как ценности, через которые она реализует себя, свой социальный, юридический и нравственный потенциал, свои интересы».

Несмотря на отмеченную тесную взаимосвязь объективного и субъективного права в рамках общего понимания юридической природы прав человека, следует помнить и об их принципиальных различиях. Именно на это обращает внимание Н. И. Матузов, который считает, что «субъективное право – это не только принадлежащее субъекту, но и зависящее от него, а объективное право – это не только не принадлежащее субъекту, но и не зависящее от него. Субъективное право субъективно в том смысле, что, во-первых, связано с субъектом и, во-вторых, зависит от его воли и сознания; объективное право объективно в том смысле, что, во-первых, не приурочено к конкретному субъекту и, во-вторых, не связано с его волеизъявлением и личным усмотрением. Именно эти свойства данных явлений (зависимость – независимость, принадлежность – непринадлежность, связанность – несвязанность с субъектом) отражают слова «объективное» и «субъективное». Эти определения показывают разную степень самостоятельности обозначаемых объектов по отношению к субъекту».

Субъективное право – это мера возможного поведения человека в юридически значимой ситуации. И здесь важно подчеркнуть, что субъективность данной меры возможного поведения не зависит от способа (формы) его возникновения. «Критерий субъективности, – приходит к выводу Н. И. Матузов, – заключается не в способе возникновения тех или иных прав». Субъективность субъективного права обусловлена его неотчуждаемой принадлежностью конкретному субъекту. Оно неотделимо от субъекта и принадлежит ему как его носителю. В этом выражается одна из важнейших особенностей субъективного права. С ней в решающей степени и связана юридическая природа субъективного права.

В более развернутом плане субъективное право можно понимать как «принадлежащую управомоченному субъекту в целях удовлетворения его интересов индивидуально-конкретную властную меру дозволенного (возможного) поведения, обеспеченную соответствующими юридическими обязанностями других участников правоотношений, а также средствами и методами экономического, политического, организационного, идеологического, нравственного, юридического, технического, государственного и негосударственного воздействия».

Применительно к правам человека субъективное право «представляет собой возможность пользоваться и распоряжаться материальными и духовными благами, ценностями, пользоваться свободой в обществе, определять на основе социальных норм (не только закона) свои действия и действия других лиц».

Процитированное означает, что субъективное право, равно как и объективное, выступает юридической формой бытия прав человека. Именно поэтому следует признать теоретически перспективным выявление юридической природы прав человека в контексте единства и взаимосвязи их объективной и субъективной форм бытия.

Институт защиты прав человека основан на праве на правовую защиту прав человека, которое, сообразно своей специфике, преломляет в себе юридическую природу прав человека, а в более широком аспекте – фокусирует в себе диалектическую связь естественных прав человека с объективным и субъективным правом.

В объективном и субъективном праве юридическая природа прав человека находит логическое продолжение и закрепление. Но ее первоисточником выступает сам человек. В этой связи можно предположить, что между человеком, с одной стороны, и субъективным и объективным правом, с другой, существует некая правовая реальность. В науке эта правовая реальность зафиксирована и обозначена как понятие «абсолютное естественное субъективное право человека». «Абсолютное естественное субъективное право, – пишет Е. Б. Хохлов, – по-видимому, вовсе не имеет юридического источника – оно имеет своим основанием современного человека как своего носителя… Следовательно, – продолжает он, – абсолютное естественное субъективное право является источником как для объективного, так и для субъективного трудового права». Наличие абсолютных естественных прав признают и другие ученые. Так, Н. И. Матузов и А. В. Малько пишут: «Право собственности – абсолютное естественное субъективное право, определяющее многие другие гражданские, личные и политические права». Основной отличительный признак абсолютных прав заключается в невозможности их ограничения. «…Права и свободы человека, – пишет С. В. Бахин, – можно подразделить на права, которые могут быть ограничены, и абсолютные права, т. е. права, не подлежащие никаким ограничениям». При этом, в первую очередь, речь идет о гражданских правах, закрепленных в Международном пакте о гражданских и политических правах. В перечне этих прав находит свое место и право человека на правовую защиту. Причем это право закрепляется двумя способами, но в обоих случаях оно неотторжимо от объектов защиты – гражданских и политических прав. Так, в п. 3 ст. 2 Пакта право человека на правовую защиту зафиксировано как обособленное, самостоятельное право. Однако в последующих статьях этого Пакта право на правовую защиту «привязано» к конкретным гражданским и политическим правам человека. В качестве примера можно привести ст. 17, состоящую из двух пунктов, в которых записано: «1) Никто не может подвергаться произвольному или незаконному вмешательству в его личную и семейную жизнь, произвольным или незаконным посягательствам на неприкосновенность его жилища или тайну его корреспонденции или незаконным посягательствам на его честь и репутацию. 2) Каждый человек имеет право на защиту закона от такого вмешательства или таких посягательств». Таким образом, можно сделать вывод о том, что качество абсолютного права, права человека на правовую защиту, приобретает в связи со статусом абсолютного, защищаемого законом новое качество – качество права на правовую защиту прав человека.

По нашему мнению, правовая природа абсолютных естественных прав человека есть сложное диалектическое выражение личной свободы и личной ответственности человека перед самим собой и другими людьми, государством, обществом и всем международным сообществом. Такое «естественное право абсолютно не обусловлено ни временем, ни местом. Оно существовало бы и было бы тем же самым, если бы даже Бога вовсене существовало», – отмечал русский ученый-юристН. М. Коркунов.

Из этих начал и вытекает юридическая природа прав человека, в том числе и право человека на правовую защиту.

При этом, конечно же, абсолютность абсолютного естественного субъективного права человека относительна. «Оно, – пишет В. Ф. Яковлев, – абсолютно не само по себе, а в сопоставлении с другими субъективными правами. Абсолютных, как и безграничных, прав вообще быть не может, каждое субъективное право, сколько бы полным и содержательным оно ни было, есть определенная мера дозволенного поведения».

Отсюда видно, что проблема юридической природы защиты прав человека ближе всего располагается к субъективному праву.

Юридические свойства объективного права в совокупности с юридическими свойствами субъективного права, понимаемые как формы материализации абсолютных естественных прав человека, предметно конкретизируют юридическую природу защиты прав человека.

Таким образом, можно констатировать, что проблема юридической природы прав человека, а следовательно, и института защиты прав человека – это проблема диалектического единства абсолютных естественных прав человека с юридически значимыми свойствами объективного и субъективного права. Именно благодаря такому слиянию появляется возможность интерпретации прав человека, включая и право на правовую защиту, как юридической материи. В этом качестве они обладают такими свойствами, как юридически значимая субъективность, публичность и неотчуждаемость, равная юридическая сила для всех и всюду, гарантированность и защищенность всей мощью международного сообщества и государства.

Необходимо заметить, что термин «защита», по словарю В. Даля, обозначает «заступничество, покровительство». Н. В. Витрук считает, что «защита» и «охрана» составляют единое целое, которое называется «охраной (защитой) прав и обязанностей», а термины «охрана» и «защита» употребляются как синонимы. Однако Т. Б. Шубина различает понятия «защита права» и «охрана права». Предпринятая Н. И. Матузовым, а позже Т. Б. Шубиной попытка проведения сравнительно-правового анализа указанных понятий приобретает особое значение для теории защиты права человека, в частности, для исследования сущностных свойств прав человека и их защиты.

Активный поиск глубинных черт и особенностей понятия защиты прав человека объективно выводит на проблему его соотношения со смежными категориями. И в первую очередь, с категориями «защита прав человека» и «охрана прав человека».

Защита прав человека носит многоуровневый характер и нерасторжимо связана с природой самих прав человека, каждое из которых и есть проявление сохранения человеком своих естественных качеств и свойств. Этим объясняется, как уже отмечалось, особая системообразующая и регулятивная роль защиты прав человека по отношению к правам человека в целом и правовым средствам их реализации. И именно поэтому «защита прав человека –это, в сущности,главная цель любой правовой системы».

Дальнейший анализ понятия «защита прав человека» предполагает не только выявление его основных черт, но и обоснованное отграничение от иных, тесно связанных с ним теоретических конструкций. В первую очередь, мы имеем в виду понятие «охрана прав человека».

Надо отметить, что вопрос о соотношении указанных понятий превратился в самостоятельную и достаточно сложную научную проблему. А по мнению А. В. Стремоухова, широкое использование термина «охрана прав» в теории права и отраслевых науках «в немалой степени мешает более глубокой дифференциации правовых явлений, отражающих правоохранительные, правозащитные и, в целом, правообеспечительные отношения, приводит к смешению таких понятий, как «охрана», «защита», «обеспечение прав», «реализация прав», «гарантии прав и свобод», что в итоге снижает эффективность, научную и практическую значимость исследований правоведов». С нашей точки зрения, «мешает» не сам термин, а его произвольное использование, с одной стороны, и отсутствие убедительной научной интерпретации, с другой.

Отграничение понятия «защита прав человека» от конкурирующего с ним «охрана прав человека» имеет принципиальное значение для уточнения предмета нашего исследования и во многом способствует дальнейшему уяснению сущности и основных черт защиты прав человека. Важность точного определения этих терминов состоит не только в том, что этого требуют юридическая наука, законодательство и практика, но и в том, что это необходимо для обоснования ведущей роли и первостепенного значения самого человека в деле защиты своих прав. Ибо только разобравшись в существе этих понятий, можно утвердить право как силу, а не силу права. «Человек в указанных отношениях, – отмечает Ф. М. Рудинский, – выступает как индивидуум, ассоциированный носитель суверенитета народа…». Именно это обстоятельство позволило В. П. Федорову прийти к следующему выводу: «Отсюда суть дела: в правозащитной деятельности права человека и их оценка человеком (человечеством) совпадают. В этих условиях гарантами и защитниками этих прав и свобод выступают сам человек, само человечество. Но если это так, то следовательно, субъектом правозащитной деятельности также выступает сам человек, само человечество». И главная цель такого рода деятельности может состоять только в обеспечении прав человека. В то время как главной, стратегической «целью правоохранительной деятельности является обеспечение правопорядка и законности», где основным субъектом ее осуществления выступает государство.

Гуманистическую направленность защиты прав человека следует наращивать и возвеличивать, что и должно быть отражено в ее понимании. В этой связи следует признать неполным, ограниченным сведение понятия защиты прав человека к соответствующей обязанности государства. Именно такое определение предлагает И. А. Ледях: «Защита прав и свобод человека и гражданина, являясь и конституционно-правовой и международно-правовой обязанностью современного государства, осуществляется с помощью системы принципов, институтов, механизмов и процедурно-правовых правил, прямо или опосредованно предназначенных для этих целей». В известной мере указанный недостаток преодолевает А. В. Стремоухов, когда утверждает, что защита прав человека «представляет собой принудительную правовую (в том числе организационную, материально-правовую, процессуальную и др.) деятельность органов государственной власти и управления, правоохранительных органов, общественных объединений, должностных лиц и государственных служащих, а также граждан и неграждан, осуществляемую законными способами с целью подтверждения или восстановления оспоренного или нарушенного права человека». В этой дефиниции возражение вызывают два обстоятельства. Первое состоит в том, что главное, определяющее всей правозащитной системы – право человека на правовую защиту и его осуществление – отнесено на задний план, а второе заключается в ограничении правовых средств защиты функциями подтверждения или восстановления оспоренного или нарушенного права человека.

С нашей точки зрения, в какой бы форме ни осуществлялась защита прав человека, основным генерирующим центром должен выступать сам человек, активно реализующий свое неотчуждаемое право на защиту, прибегающий при этом к помощи компетентных субъектов, имеющих право применять весь арсенал правовых средств убеждения и принуждения в целях обеспечения его прав. В этом случае деятельность компетентных субъектов должна рассматриваться именно в плоскости реализации права человека на правовую защиту со всеми вытекающими отсюда последствиями. Такой вывод следует не только из логики теоретических рассуждений, но и из смысла ст. 18 Конституции Российской Федерации, в которой прямо записано: «Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием».

Отмеченные в качестве недостатков акценты в понимании защиты прав человека неслучайны. Они, по нашему мнению, являются следствием как минимум двух причин. Первая состоит в фактическом отождествлении понятий «защита прав человека» и «защита права». Именно в этом случае основным субъектом защиты прав человека признается государство, а правовые средства защиты, применяемые им к нарушителям прав человека, ограничиваются мерами защиты объективного права. Вторая причина состоит в отсутствии четкого различия между понятиями «защита прав человека» и «охрана прав человека». Это, как отмечалось выше, более кардинальная проблема. Ее корни уходят в историю правового образа жизни нашего общества, в недалеком прошлом которого места для защиты прав человека фактически не находилось, и более того, считалось, например, что «презумпция невиновности противоречит задачам уголовного судопроизводства». Однако и в настоящее «новое» время отношение к этому праву человека изменилось не повсеместно. В этой связи показательным является мнение С. Г. Олькова. Он пишет: «Презумпция невиновности как раз должна быть более интенсивна там, где мы разговариваем с приличными людьми, но не с массой подонков и дегенератов, которые сначала грабят и убивают, а потом издеваются над следователем и судьей, предъявляя абсурдные алиби». Думается, комментарии здесь излишни. Ясно одно: необходимо различать указанные понятия и делать это надо обоснованно, учитывая при этом, что право человека на правовую защиту выражает сущностную характеристику понятия «защита прав человека».

По вопросу соотношения рассматриваемых понятий «защита» и «охрана» в юридической литературе существуют самые различные высказывания. Весь спектр мнений по этому вопросу можно свести к следующим основным вариантам его решения:

1. Отождествление понятий «защита прав человека» и «охрана прав человека».

2. Признание за названными понятиями различий, вытекающих из специфики преломления в каждой из них одной и той же, но более широкой категории – «обеспечение прав человека».

3. Поглощение понятия «защита прав человека» более широким – «охрана прав человека».

4. Отрицание понятия «охрана прав человека» в силу отсутствия в нем специально-юридического содержания.

При этом мы полагаем, что на существующем этапе исследования теории и практики защиты прав человека допустима интерпретация института защиты прав человека через такие понятия, как «система защиты прав человека» и «правозащитная система», поскольку и эти понятия представляют собой не что иное, как специализированные характеристики одного и того же явления – организационно-правового обеспечения права человека на правовую защиту.

Однако тогда, когда вышеуказанное обеспечение исследуется в качестве формы деятельности межгосударственных, государственных и общественных организаций, а собственно правовые средства обеспечения прав человека рассматриваются как инструменты осуществления их деятельности, мы имеем дело с институтом, который точнее будет назвать институтом охраны прав человека. Именно в таком контексте используется термин «охрана» во Всеобщей декларации прав человека. В ее преамбуле записано: «Необходимо, чтобы права человека охранялись властью закона…». В данном случае речь идет об обеспечении прав человека путем законотворческой деятельности государств, а не о форме осуществления права человека на правовую защиту. Аналогично используется указанный термин и в Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Так, ее ст. 2 начинается следующим правоположением: «Право каждого человека на жизнь охраняется законом». В тех же случаях, когда речь идет об обеспечении прав человека путем закрепления за индивидом субъективного права на правовую защиту, а также установления оснований и процедур его осуществления, чаще всего применяется термин «защита». Например, в той же Всеобщей декларации прав человека, в ст. 7 провозглашено: «Все люди имеют право на равную защиту».

Приведенные доводы позволяют достаточно четко развести понятия «защита прав человека» и «охрана прав человека», даже если они используются одновременно в каком-либо суждении.

Следует заметить, что в юридической литературе пока не сложилось единого мнения в раскрытии содержания категории «защита прав человека». Применительно к «защите прав человека» употребляются такие понятия, как «защита права», «правовая защита», «правовая защита человека», «право на правовую защиту» и т. д. По этому поводу А. В. Стремоухов обращает внимание на то, что концепция правовой защиты человека с конца 80-х гг. стала лейтмотивом в современном российском обществе: ее можно обнаружить в отечественном законодательстве последних лет, в выступлениях и предвыборных обещаниях политических деятелей, в указах Президента и постановлениях Правительства. На уровне международных отношений эта концепция является общепризнанной.

Однако это вовсе не означает, что проблема правовой защиты человека в России и теоретически, и тем более практически решена. А без решения этой проблемы немыслимы ни формирование гражданского общества, ни создание правового и социального государства, ни достижение подлинной свободы российских граждан. Вот почему теоретическое исследование феномена правовой защиты приобретает повышенную актуальность. Сложность, важность и новизна этого явления означает, что исследование правовой защиты человека может быть осуществлено в русле нового направления в юридической науке – теории правовой защиты человека. В качестве примеров можно обратить внимание на позицию Т. Б. Шубиной, которая, формулируя цель своего исследования, ставит вопрос: о какой защите идет речь? О защите нарушенных прав, законных интересов, правовых норм или о защите от возможных нарушений данных прав? Сама же, отвечая на этот вопрос, соглашаясь с позициями ученых процессуалистов, Т. Б. Шубина придерживается мнения о том, что в соответствии, например, со ст. 2 ГПК РФ основной задачей гражданского судопроизводства является защита нарушенных или оспариваемых прав и свобод. Другой позиции придерживаются Ю. И. Стецовский и А. М. Ларин, которые полагают, что «правовая защита означает признание и обеспечение государством и его органами прав и свобод граждан, уважение их чести и достоинства».

Однако данное определение Ю. И. Стецовского и А. М. Ларина нельзя считать удачным, так как в нем понятие «защита прав человека» фактически отождествляется с понятием «осуществление права». Поэтому надо признать, что такой подход ничего не добавляет к пониманию особенностей правовой защиты человека и, более того, ведет к размыванию представлений о ней.

Из сказанного и вытекает потребность в большей специализации изучения прав человека. Одним из направлений этой специализации является исследование юридической природы и регулятивной ценности защиты прав человека. Это направление не без оснований можно рассматривать в качестве генеральной линии в современных исследованиях прав человека. И главная задача здесь заключается в том, чтобы выявить и понять сущностные характеристики защиты прав человека, после чего только и появляется возможность обосновать единый универсальный механизм защиты, включающий в себя, как в единую систему, международные и внутригосударственные средства и методы регулирования.

Однако роль и значение правильного понимания сущностных свойств защиты прав человека этим не исчерпывается. Как отмечалось в литературе, эффективно работающий механизм защиты прав человека является обязательным условием становления и существования цивилизованного гражданского общества. В связи с этим Н. И. Привезенцев подчеркивает, что при всем многообразии гражданских обществ три признака, а именно: быть свободным и обладать гражданскими правами; участвовать в делах государства; реализовывать и защищать свои права и интересы не только с помощью государственных механизмов, но и помимо них, – являются основными. При этом следует иметь в виду, что когда личность защищает свои права, она отстаивает не только собственный интерес, но и выполняет свой гражданский долг перед обществом, защищает закон и сложившийся в нем правопорядок. В этой связи слова И. Канта о том, что «каждый человек обязан отстаивать свое право» и следить, чтобы другие «не топтали его ногами», что человек «не должен отказываться от человеческого преимущества иметь право, а обязан так долго отстаивать его, как только может», наполняют представления о защите прав человека не только индивидуальным, но и общественным звучанием.

Выявление сущности защиты прав человека и исследование с этих позиций юридической природы и регулятивной ценности всего института защиты прав человека призвано восполнить существующий пробел в теории прав человека вообще и правозащитного регулирования в частности. Разумеется, что выполнение этой задачи в целом – предмет коллективных усилий специалистов различных областей юридической науки. Мы же ставим перед собой цель выявить и теоретически обосновать закономерное в правовом регулировании защиты прав человека. С этой позиции мы и рассматриваем проблему защиты прав человека.

По нашему мнению, в определении понятия «защита прав человека» надо в обязательном порядке отражать следующие черты этого института:

1. Защита прав и свобод человека основывается на праве каждого человека на правовую защиту. Как известно, право человека на правовую защиту – это субъективное право человека, которое дает возможность ему самостоятельно, а также с помощью государственных, общественных и международных организаций гарантировать исполнимость и реальность своих прав и свобод.

2. Защита прав и свобод человека – это всегда правовой способ обеспечения неотъемлемых прав и свобод человека. Следовательно, противоправными действиями осуществить защиту прав и свобод человека нельзя. Субъектами правозащитной деятельности выступают все правоуполномоченные и правообязанные лица. Само же обеспечение прав и свобод человека представляет осуществление этими субъектами в рамках закона такой деятельности, основной целью которой является создание благоприятных условий, т. е. гарантий для правомерной и неуклонной реализации прав и свобод человека, включая и право на правовую защиту прав человека. Следовательно, эта деятельность охватывает собой и мероприятия по созданию условий эффективной защиты прав и свобод человека.

Мы исходим из того, что термин «защита» применительно к правам человека с социологической стороны выражает потребность человека и социальных групп в обеспечении удовлетворения интересов человека специально-активным способом, а с юридической же указанный термин обозначает:

а) набор специальных правовых средств (права человека, меры защиты прав человека, юридические средства, образующие в совокупности систему правозащитного регулирования отношений, возникающих в процессе осуществления защиты прав человека);

б) систему компетентных субъектов, обладающих правом на использование специальных юридических средств, и их деятельность, направленную как на обеспечение нормального, бесперебойного осуществления прав человека, так и пресечение нарушений прав человека, восстановление нарушенных прав и применение мер наказания к виновным за их нарушение.

Именно в таком значении термин «защита» и используется, когда говорят о защите прав человека как о едином и целостном институте. Так, Т. Н. Калинина, исследуя институт защиты прав человека в качестве системного образования, приходит к выводу, что он состоит из «законодательной подсистемы (система законодательства), рассчитанной на регламентацию и защиту прав человека и основных свобод; правовой подсистемы (система права) ; институционной подсистемы (системы институтов, уполномоченных осуществлять правозащитную деятельность), включающей региональную и местную, надзорную и контрольную инфраструктуры; подсистемы гуманитарного информирования; подсистемы гуманитарного образования, переподготовки и повышения квалификации кадров; подсистемы «мозговых центров» накопления, хранения, воспроизводства и развития гуманитарной идеологии». По сути, аналогичного мнения придерживаются А. Азаров, В. Ройтер и К. Хюфнер, которые пишут: «Чтобы создать систему защиты прав человека, была необходима определенная последовательность действий, а именно: а) осмысление программы, б) определение прав человека, в) создание обязательных норм, г) формирование политической и юридической системы реализации прав человека».

Как единая и общая система институт защиты прав человека включает в себя наряду с национальным компонентом и международный. Причем соотношение и характер взаимосвязи этих основных элементов постоянно изменяется, ибо их нормативная основа – международное и внутригосударственное право – «постоянно развиваются, изменяются их принципы и нормы, объекты и методы правового регулирования». Однако под таким углом зрения на общетеоретическом уровне проблема защиты прав человека еще не получила должного научного осмысления. И не последней причиной такого положения является известная «невосприимчивость», сложившаяся между общей теорией права и государства и теорией международного права.

С учетом сказанного, а также в связи с самыми разнообразными вариантами и смысловыми нагрузками использования термина «институт» применительно к правам человека и их защите, мы в последующем будем исходить из того, что предмет понятия «институт защиты прав человека» является комплексным, он охватывает всю совокупность нормативных, индивидуально-правовых и организационно-правовых средств обеспечения защищенности прав человека.

Всеобъемлющим актом, который переводит права человека из доюридического состояния в юридическое, является акт взаимного признания и уважения государством личности и личностью государства. В этой связи необходимо подчеркнуть следующий нюанс. Признание прав человека означает и реализацию притязания человека на их защиту.

Как правило, акт признания прав человека выражается в принятии обществом демократической конституции, которая и закрепляет взаимоуважение и признание прав личности и государства. В Российской Федерации таким актом взаимного доверия стала принятая Постановлением Верховного Совета РСФСР от 22 ноября 1991 г. Декларация прав и свобод человека и гражданина. В ее преамбуле зафиксирована сама суть взаимного уважения и признания, состоящая в том, что права человека признаются высшей ценностью общества и государства. «Утверждая права и свободы человека, его честь и достоинство как высшую ценность общества и государства, отмечая необходимость приведения законодательства РСФСР в соответствие с общепризнанными международным сообществом стандартами прав и свобод человека, Верховный Совет РСФСР принимает настоящую Декларацию».

Юридическая природа защиты права человека характеризуется следующими свойствами:

– каждой личности от рождения принадлежит право на правовую защиту, которое является неотъемлемым и неотчуждаемым;

– право человека на правовую защиту универсально и основано на принципе формально-правового равенства всех на защиту своих прав;

– право человека на правовую защиту обязывает государство обеспечить его реализацию достаточными организационно-правовыми условиями;

– осуществление права человека на правовую защиту не должно нарушать права и свободы других лиц; право человека на правовую защиту должно соблюдаться всеми и в любой ситуации;

– право человека на правовую защиту может быть ограничено только законом и только в тех случаях, которые предусмотрены в соответствующих международно-правовых актах и конституциях государств.

В системе защиты прав человека права человека играют особую роль. Они в решающей степени предопределяют все иные ее компоненты и свойства. Именно они в конечном счете:

– обусловливают факт существования самого института защиты;

– выступают объектом его правообеспечительного воздействия;

Анализ приведенных точек зрения позволяет сделать вывод, что их множество обусловлено следующими обстоятельствами.

Первое : наличием большого количества необоснованно вводимых условностей. Это ведет к размыванию содержания указанных понятий, вследствие чего увеличивается возможность произвольного толкования каждого из них. Так, А. С. Мордовец полагает, что право человека на правовую защиту, а потому и защита прав человека в целом не относятся к «чисто» правовым явлениям, а имеют социально-правовую природу, и, таким образом, сужает собственно-юридический предмет защиты прав человека путем выведения из него института юридической ответственности. Он пишет: «К «чисто» правовым возможностям относятся меры охраны и меры ответственности, к социально-юридическим – меры защиты. Первые касаются сферы действия государства, его институтов, вторые – гарантий обеспечения субъективных прав индивидов». Допущенная здесь условность заключается в определении мер охраны и мер ответственности как явлений «чисто» правовых. В то же время очевидно, что любое правовое явление, в том числе и юридическая ответственность, вполне правомерно может быть рассмотрено либо как сугубо социальное, либо как сугубо юридическое; но вместе с тем и как социально-правовое. Кроме того, нужно признать недопустимым вытекающий из логики рассуждений А. С. Мордовца вывод о том, что режим гарантирования прав человека не включает в себя юридическую ответственность. В этой связи более правильной выглядит точка зрения А. А. Анферова, который пишет: «Юридическая ответственность имеет свое обособленное место в системе юридических гарантий прав человека (гражданина), которые должны пониматься как нормативно-определенные, организационно-оформленные, осуществляемые в рамках конкретных правоотношений средства и способы обеспечения реального воплощения прав и свобод личности». Более того, и само понятие прав человека, а точнее его личностная и общественная ценность, диктует необходимость включения в систему средств их защиты и юридическую ответственность. Это прямо вытекает из понимания прав человека как отрасли современного международного права, которая состоит «из совокупности принципов и норм, определяющих обязанность государств по обеспечению и соблюдению основных прав и свобод человека без всякой дискриминации как в мирное время, так и в период вооруженных конфликтов, а также устанавливающих ответственность за преступное нарушение этих прав».

Отрицание за юридической ответственностью способности выступать правовым средством защиты прав человека ведет к отрицанию и принципа взаимной ответственности личности и государства. Вместе с тем, как справедливо замечает Н. В. Витрук, «Конституционный Суд Российской Федерации стоит на позициях признания принципа взаимной правовой и юридической ответственности государства и личности, паритетных начал в их взаимоотношениях». Обосновывая свое мнение, Н. В. Витрук ссылается на Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1995 г., в котором подтверждается, что «гражданин и государство Российской Федерации связаны взаимными правами, ответственностью и обязанностями». В этой связи надо согласиться с Г. Н. Комковой, которая приходит к выводу о том, что «главным в решении вопроса о защите прав является расширение сферы ответственности государства за издание неправовых законов, а также органов государственной власти и их должностных лиц – за незаконные действия (или бездействие) в сфере реализации нормативно-правовых актов». К такому же выводу приводит и анализ национальных отраслей права, в которых нарушение прав человека запрещено под угрозой применения штрафных санкций.

Второе : отсутствует именно общетеоретический подход в исследовании соотношения «защита прав человека» и «охрана прав человека». Признать в качестве такового ставшее крылатым высказывание Н. И. Матузова о том, что «охрана и защита субъективного права или охраняемого законом интереса – не одно и то же: охраняются они постоянно, а защищаются только тогда, когда нарушаются. Защита есть момент охраны, одна из ее форм» трудно, поскольку данное утверждение основано на квалификации защиты как формы осуществления охраны прав. Можно согласиться с тем, что содержанием защиты прав человека выступает реализация охранительных полномочий компетентных субъектов, а не осуществление, в том числе и с их помощью, права человека на правовую защиту.

По нашему мнению, при рассмотрении данной проблемы следует исходить из того, что и у защиты, и у охраны прав человека общими оказываются и направленность функционального предназначения (и защита, и охрана рассчитаны на правовое обеспечение прав, свобод и законных интересов личности), и содержание – организационно-правовые средства его (функционального предназначения) осуществления. Это дает основание полагать, что сравниваемые понятия представляют собой специфические проявления одной и той же, но более общей категории – «правовое обеспечение прав человека». Действительно, если «правовое обеспечение интересов, взятое в завершенной целостной системе, представляет собой именно юридическую форму организации и реализации интересов в обществе», то правомерно заключить, что и защита прав человека, и их охрана – это как раз те юридические формы, в которых и осуществляется право человека на правовую защиту.

Термин «обеспечение», замечают К. Б. Толкачев и А. Г. Хабибулин, применительно к правам и свободам можно рассматривать в двух смыслах: «во-первых, как деятельность государственных органов, общественных организаций, должностных лиц и граждан по осуществлению своих функций, компетенции, обязанностей в целях создания оптимальных условий для строгой, неуклонной реализации правовых предписаний и правомерного осуществления прав и свобод; во-вторых, как итог, результат этой деятельности, выражающейся в фактической реализации правовых предписаний, прав и свобод граждан».

Именно поэтому следует согласиться с В. С. Шадриным, который утверждает, что «охрана и защита – это разные аспекты обеспечения прав личности». Однако в том случае, когда данное организационно-правовое обеспечение рассматривается как способ реализации права человека на правовую защиту, оно касается правозащитной стороны. Здесь имеет место материализация, опредмечивание правового статуса человека, которое включает в себя как процесс осуществления права человека на правовую защиту, так и организационно-правовые средства его обеспечения.

Важнейшая квалифицирующая особенность правозащитного аспекта обеспечения прав человека заключается в акценте на правовых возможностях человека активно отстаивать свои права как самостоятельно, так и с помощью органов государства, общественных организаций и международного сообщества. В этом, по нашему мнению, заключается одна из основных особенностей защиты прав человека, которая в значительной мере предопределяет всю сумму правовых, в том числе и организационных, средств своего воплощения.

Таким образом, в самом общем виде можно считать, что защита прав человека представляет собой комплекс организационно-правовых средств, обеспечивающих право человека на правовую защиту, предназначенных для устранения препятствий на пути осуществления прав человека, а также восстановления нарушенных прав и наказания виновных в их нарушении и гарантированных государством и международным сообществом.

Виды (способы) защиты прав человека

В самом широком смысле под формой защиты прав человека надо понимать порядок их защиты. Защита прав и свобод человека осуществляется способами (в формах), которые предусмотрены признанными данным государством международно-правовыми нормами, а также действующим внутри государства законодательством. Само понятие «способ защиты» складывается из требований, определяющих порядок осуществления защиты. Таким образом, способ защиты прав человека – это порядок, каким реализуется право человека на правовую защиту. К числу таких способов относятся юрисдикционный и неюрисдикционный способы регулирования. Некоторые ученые берут за основу правовое воздействие государственных региональных органов власти, а также органов местного самоуправления и предлагают подразделять способы правового регулирования на централизованный и децентрализованный, в свою очередь подразделяя централизованный на нормативный и казуальный. Другие ученые в качестве самостоятельных выделяют простое и сложное правовое регулирование; нотариальную форму защиты прав человека; локальную форму правового регулирования. Несмотря на наличие разных подходов к видам правового регулирования, мы остановимся только на раскрытии содержания юрисдикционной и неюрисдикционной форм защиты прав человека.

Юрисдикционная форма защиты прав человека – это деятельность органов государственной власти и местного самоуправления, правоохранительных органов и органов управления, а также соответствующих международных органов по восстановлению нарушенных прав человека.

В свою очередь юрисдикционная форма защиты права подразделяется на судебную и внесудебную.

«Под судебной формой защиты следует понимать рассмотрение споров, дел о защите нарушенных или возможных быть нарушенными правах и законных интересах физических и юридических лиц в любом суде Российской Федерации (федеральный, конституционный (уставный), мировой судья)». Судебная форма, под которой в более широком смысле понимается порядок применения судами, входящими в международную и российскую судебную систему, способов защиты, предусмотренных международным законодательством и законодательством РФ, занимает центральное место среди всех форм защиты прав человека в настоящее время. Подобная роль данной формы защиты обусловлена следующими моментами:

1. Суд как единственный носитель судебной власти независим и подчиняется только закону.

2. Судебная процедура максимально приспособлена к разрешению юридических дел, поскольку протекает в особой процессуальной форме.

3. Судебная форма защиты носит универсальный характер, так как в судебном порядке может защищаться любое субъективное право и законный интерес.

Судебная защита прав человека является одной из наиболее эффективных форм обеспечения прав человека. Можно даже утверждать, что это главный, ведущий способ, каким гарантируется восстановление нарушенных прав.

Судебная защита прав человека – это такой способ правоприменительной деятельности федеральных судов РФ, а также Международного суда ООН и Европейского суда по правам человека, в которых осуществляется правосудие по восстановлению нарушенного права и признания права оспариваемого.

Деятельность Международного суда ООН (одного из шести главных органов ООН) регулируется Положением – Статутом, который является составной неотъемлемой частью Устава ООН, подписанного 26 июня 1945 г. и вступившего в силу 24 октября этого же года. Суд является главным судебным органом Организации Объединенных Наций.

Деятельность Европейского суда по правам человека регулируется разделом II «Европейский суд по правам человека» Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Исходя из приоритета международных стандартов в области прав человека над национальным правом и законодательством, Европейский суд по правам человека содействует практике непосредственного применения этого принципа национальными судебными органами. Тем самым утверждается принципиально новое право человека – обращаться в суд с иском, основанным на действующих нормах международного права, иными словами, правона международный порядок, обеспечивающий права человека.

Судебная защита призвана также гарантировать конституционное право граждан на защиту. В соответствии с Конституцией РФ, каждый гражданин имеет право на судебную защиту от посягательств на честь, достоинство, жизнь и здоровье, на личную свободу и имущество. Судебной защите подлежат те права граждан, которые ущемлены в результате действий должностных лиц, совершенных с нарушением закона или превышением полномочий. Судебной защите подлежат также права граждан на возмещение ущерба, причиненного незаконными действиями государственных и общественных организаций.

Как известно, Конституция Российской Федерац

Способы защиты прав и свобод человека и гражданина

История развития человечества свидетельствует о том, что обретение человеком прав и свобод, всегда становились ареной острых столкновений между индивидом и государством. Добровольно и активно предоставлять социальные блага и политические свобо­ды государство не стремилось никогда. Все ныне сущест­вующие права человека, закрепленные в международных документах, конституциях, законодательстве, были выстраданы и отвоеваны человечеством. История показывает, что данная битва еще не окончена, что новым поколениям нуж­но снова и снова защищать свои права. Пока, к сожалению, еще нереальна ситуация, при которой не будет требоваться усилий для поддержания и защиты прав и свобод человека. И полной мере права могут быть обеспечены и защищены I демократическом, социальном, правовом государстве.

Конечная цель деятельности демократического правово­го государства состоит в обеспечении прав и свобод челове­ка и гражданина. Достижение этой цели неразрывно связа­но с обязанностью государства создавать систему защиты прав и свобод, а также устанавливать четкие юридические процедуры такой защиты.

Конституции зарубежных стран предусматривают воз­можность человека защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом. Под словом «охра­на» прав человека понимается не только их защита от всех возможных нарушений, но и создание необходимых усло­вий для того, чтобы человек мог обладать и пользоваться своими правами без всяких незаконных препятствий.

Механизм реализации символизирует движение, в дан­ном случае процесс превращения прав и свобод, юриди­ческих возможностей в действенное их осуществление.

Реализация прав и свобод и результат их осуществления неразрывно связаны, но между ними необходим определен­ный механизм, способный обеспечить эффективный пере­ход от одного к другому. Это происходит либо в процессе соблюдения гражданами установленного правопорядка, либо при осуществлении правоохранительной деятель­ности государства.

Хотя права и свободы действуют непосредственно, нель­зя говорить о том, что не нужно создавать механизм для их реализации и защиты. Потребность в правозащитном ме­ханизме возрастает, когда права нарушаются. Помимо дея­тельности органов государства по защите прав граждан, правозащитный механизм включает в себя борьбу самих граждан за претворение в жизнь предоставленных им законодательством прав и свобод.

Конституции предусматривают возможность человека защищать свои права и свободы всеми способами, не запре­щенными законом.

Формами защиты прав личности являются:

1) защита прав органами публичной власти;

2) защита прав граждан общественными объединения­ми;

3) самозащита прав человеком, включающая в себя:

Обращения в государственные органы и органы мест­ного самоуправления;

Обжалование действий (бездействия) должностных лиц, нарушающих права граждан;

Обращения в средства массовой информации и право­защитные организации, общественные объединения;

публичные выступления граждан в защиту своих

Обращения в международные органы по защите прав человека.

В правовом государстве одним из наиболее действенных и распространенных способов защиты нрав и свобод явля­ется судебная защита.

Конституционное право граждан на судебную защиту включает в себя два вида правомочий.

Во-первых, матери­альное содержание этого права (право потерпевшего на воз­мещение ущерба или вреда, причиненного преступлением либо незаконными действиями органов государственной власти или их должностных лиц). Во-вторых, его процес­суальное содержание (право на судебный иск, на индивидуальную или коллективную жалобу).

В системе правозащитных органов институт омбудсмена впервые появился в 1809 г. в Швеции, когда была создана новая должность специального парламентского контролера за законностью деятельности администрации. Во многих странах было установлено свое название этого института: Проведор юстиции - в Португалии, Парламентский по­средник (медиатор) - во Франции, Коллегия народной пра­возащиты - в Австрии, Уполномоченный по гражданским правам - в Польше, Адвокат народа - в Румынии, Парла­ментский комиссар по делам администрации - в Велико-«Британии, Защитник народа - в Испании, Уполномоченный по публичным расследованиям - в Израиле, Уполномочен­ный Бундестага по обороне - в Германии, Парламентский Эмбудсмен - в Литве, Уполномоченный по правам челове­ка в России. Сейчас институт омбудсмена существует более чем в 100 странах мира. Основной причиной появления данного правозащитного института является то, что во вто­рой половине XX в. ранее существовавшие механизмы обес­печения социально-экономических прав человека оказались недостаточными для разрешения новой разновидности кон­фликтов между государством и гражданином.

В системе разделения властей Уполномоченный по пра­вам человека занимает особое место и, по сути, не принад­лежит ни к судебной, ни к исполнительной, ни к законода­тельной власти. Он выполняет публично-представительную функцию, его деятельность распространяется на самую кон­фликтную сферу общественных отношений - отношений гражданина и государства, особенно гражданина и чинов­ника. Его деятельность дополняет существующие средства защиты прав pi свобод граждан, но не отменяет и не влечет пересмотра компетенции государственных органов, обес­печивающих защиту и восстановление нарушенных прав и свобод. Он призван защищать граждан от плохой работы административных органов, выявлять и анализировать сбои в работе органов власти, приводящие к нарушению прав че­ловека, вырабатывать рекомендации о совершенствовании их деятельности в области защиты прав человека.

Права человека и их защита в современном мире регу­лируются не только национальным правом, но и междуна­родным. Право каждого на обращение в межгосударствен­ные органы возникает только тогда, когда исчерпаны все внутригосударственные средства правовой защиты. Всеоб­щая декларация прав человека 1948 г., которая носит лишь морально-политический характер, признает право каждого «на эффективное восстановление в правах компетентны­ми национальными судами». Развивая данное положение, Европейская конвенция о защите прав человека и основ­ных свобод 1950 г. закрепляет за каждым человеком право «на справедливое судебное разбирательство дела в разум­ный срок независимым и беспристрастным судом, создан­ным на основе закона». Исходя из этого, все право- и дееспособные субъекты права, проживающие на территории государств, являющихся членами Совета Европы, при ис­черпании возможностей защиты своих прав согласно на­циональному законодательству могут обращаться в Евро­пейский Суд по правам человека.

Одним из важнейших достижений в международном ре­гулировании прав человека является учреждение и функ­ционирование межгосударственного механизма их защиты. В настоящее время в соответствии с положениями между­народных договоров сложилась определенная система меж­государственных органов, наделенных функциями между­народного контроля за деятельностью государств в сфере обеспечения прав человека. Такой контроль осуществля­ется на различных уровнях: на универсальном - главные и вспомогательные органы Организации Объединенных Наций; на региональном - в Европе на уровне Совета Ев­ропы и других институтов, в американских государствах - в рамках Организации американских государств. Некото­рые международные правозащитные институты созданы и на постсоветском пространстве в рамках Содружества Независимых Государств.

Каждый человек должен иметь возможность свободно выбрать способ защиты своих нарушенных прав. При этом он должен быть уверен в том, что государство гарантирует равную возможность для любого, независимо от его веры, расы, места жительства, возраста и пола, воспользоваться этими способами защиты. В противном случае стремление современного государства к демократии, законности, сво­боде, равенству, гуманизму, правовому государству, выра­женное в конституционных нормах и принципах, останется только декларацией о намерениях.

Основные права и свободы человека и гражданина

Введение_________________________________________________________ 3

Глава 1. Понятие прав и свобод человека и гражданина________________ 4

Глава 2. Гарантии прав и свобод человека и гражданина_______________ 9

2.1. Общие гарантии прав и свобод человека и гражданина__________ 9

2.2. Возмещение вреда и неотменяемость прав и свобод_____________ 10

2.3 Способы защиты прав и свобод человека______________________ 11

Глава 3. Конституционные права и свободы. Достижения и недостатки 15

Заключение_____________________________________________________ 27

Список источников и литературы_________________________________ 28

Введение

Институт прав и свобод закрепляет свободу народа и каждого человека от произвола государственной власти.

В каком бы государстве ни находился человек, в месте ли своего постоянного жительства или пребывания (по своим делам и интересам) — он остается свободным существом, находящимся под защитой мирового сообщества, собственного государства, гражданином которого он является, а также государства, в котором он находится. Состояние свободы не даруется какой-либо публичной властью, а принадлежит человеку в силу его рождения.

Права и свободы обладают специфическим набором юридических средств и методов своей защиты. К их числу относятся:

— конституционно-судебный механизм (конституционные суды);

— судебная защита (суды общей юрисдикции);

— административные действия органов исполнительной власти;

— законная самозащита человеком своих прав;

— международно-правовой механизм.

В ряде стран этот механизм носит более разветвленный характер — будучи дополнен административной юстицией (квазисудебные органы для рассмотрения споров между человеком и правительственными органами), а также трудовой юстицией (для рассмотрения трудовых споров, в том числе и между работниками и государством). Однако в Российской Федерации эти формы правозащитной деятельности государства пока не получили развития.

Глава 1. Понятие прав и свобод человека и гражданина

Возникновение понятия «права человека», т. е. осознание этой проблемы как научной, неразрывно связано с появлением и распространением идей естественного права. Еще в V—IV вв. до н. э. древнегреческие мыслители (Ликофрон, Антифон и др.) утверждали, что все люди равны от рождения и имеют одинаковые, обусловленные природой права. Аристотель одним из основополагающих считал право на частную собственность, которое отражает природу самого человека и основано на его любви к самому себе. В период феодализма многие естественно-правовые идеи облекались в религиозную оболочку. Позднее они получили отражение и дальнейшее свое развитие в трудах Локка, Монтескье, Руссо, Канта, Бентама и других мыслителей. С развитием общественных отношений права человека из идеальной категории постепенно превращались в реальную действительность, закреплялись в государственно-правовых и международно-правовых документах, выступали критерием демократичности той или иной системы правового и государственного устройства.

Одним из пе

рвых юридических документов, отражающих права человека в систематизированном виде, была Вирджинская декларация (1776 г.), положенная в основу Билля о Правах Конституции США (1791 г.). Непреходящее значение имеет французская Декларация прав человека и гражданина (1789г.). Основополагающие права человека, закрепленные в этом политико-правовом документе (на собственность, личную свободу и безопасность, на сопротивление насилию), до сих пор не утратили своей актуальности. В развернутом виде права человека получили отражение во Всеобщей декларации прав человека, принятой Генеральной Ассамблеей ООН (1948г.). Важную роль с точки зрения реальности, гарантий осуществления прав и свобод человека играют Международный пакт о гражданских и политических правах и Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах (1966г.). В настоящее время права человека получили широкое отражение в конституциях и законодательных актах большинства государств, являющихся членами Организации Объединенных Нации. Стремление нашей страны решительно и в полном объеме учитывать в законодательстве и соблюдать на практике права человека выражено в принятии Декларации прав человека и гражданина (1991 г.) и Конституции Российской Федерации (1993г.).

Права человека суть неотъемлемые свойства каждого человека и существенные признаки его бытия. Государство не «дарует» права, оно только закрепляет их в законе и обеспечивает реализацию. В этом случае его можно считать правовым. Если государство игнорирует естественные права человека или, более того, ущемляет, уничтожает их, препятствует их осуществлению или создает условия для реализации прав только для определенной группы лиц, сословия, класса, то оно характеризуется как антидемократическое (авторитарное, тоталитарное и т. п.).

Права человека — это естественные возможности индивида, обеспечивающие его жизнь, человеческое достоинство и свободу деятельности во всех сферах общественной жизни.

Наряду с категорией «права» употребляется термин «свободы»: свобода совести, свобода вероисповедания, свобода мысли и свобода слова и т. д. По смыслу и содержанию эти категории можно считать равными. В литературе и законодательстве используются также категории «права гражданина», «права личности».

Права человека имеют естественную природу и неотъемлемы от индивида, они внетерриториальны и вненациональны, существуют независимо от закрепления в законодательных актах государства, являются объектом международно-правового регулирования и защиты. Они характеризуют человека как представителя рода человеческого и в этом смысле выступают наиболее общими и в то же время лишь основными (коренными) правомочиями, необходимыми для его нормального существования. В случае закрепления прав человека в законодательных актах конкретного государства они становятся и правами гражданина данного государства.

Права гражданина есть совокупность естественных правомочий, получивших отражение в нормативно-правовых государственных актах, и приобретенных правомочий, выработанных в ходе развития общества и государства. Права гражданина обязательно закрепляются в конституциях и иных законодательных актах и также обязательно государством декларируется и обеспечивается их защита. Они квалифицируют человека как члена государственно-организованного сообщества.

Права личности понимают как правомочия, принадлежащие конкретному индивиду в конкретной ситуации. Объем их может зависеть от социально-экономического положения, общественно-политического статуса человека, условий его работы и проживания. Под «личностью» подразумевают человека, гражданина, иностранного гражданина, лица без гражданства, беженца. Права личности характеризуют индивидуальные особенности человека, степень его социальной зрелости, способность осознавать право и отвечать за свои действия.

В настоящее время в международно-правовых актах, в литературе и законодательстве развитых государств категории «права человека», «права гражданина»", «права личности» употребляются обычно в одном и том же значении. Использование отдельных категорий обусловлено чаще всего логическими и стилистическими правилами или необходимостью выделения того или иного аспекта проблемы прав человека.

Основные права и свободы человека и гражданина закрепляются в международно-правовых актах и конституциях конкретных государств. Одним из общепринятых критериев их классификации являются сферы жизнедеятельности общества, в которых реализуются те или иные интересы и потребности личности. В соответствии с данным критерием различают гражданские (личные), экономические, политические, социальные, культурные, экологические и информационные права.

Гражданские (личные) права представляют собой совокупность правомочий, отражающих естественно-правовые начала, обеспечивающих индивидуальность и оригинальность личности во взаимоотношениях с государством и обществом. К ним относят право на жизнь, достоинство личности, право на свободу и личную неприкосновенность, право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, право на защиту своей чести и доброго имени, право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, право на свободное передвижение, выбора места пребывания и жительства и др.

Экономические права — это правомочия, отражающие экономические аспекты естественных прав человека и обеспечивающие одновременно хозяйственную автономность индивидов и их взаимосвязи друг с другом и обществом. Это право частной собственности, право на владение, пользование и распоряжение своим имуществом как единолично, так и совместно с другими лицами, право на участие в кооперативной, акционерной, муниципальной, государственной собственности, право на предпринимательскую деятельность, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию и т. д.

Политические права определяют возможность участия граждан в управлении государством и обществом. Сюда относятся право человека на гражданство, право определять и указывать свою национальную принадлежность, право на объединение, включая право создавать профессиональные союзы для защиты своих интересов, право на проведение собраний, митингов и демонстраций, право на участие в управлении делами государства как непосредственно, так и через своих представителей, право избирать и быть избранным, право обращения в государственные органы и др.

Социальные права отражают уровень материального развития конкретного государства и общества и их способность обеспечивать достойный уровень жизни и социальную защищенность индивида. Среди них наиболее важное значение имеют право на труд, социальное обеспечение, право на жилище, право на отдых, охрану здоровья и медицинскую помощь.

Культурные права влияют на духовно-культурные отношения, обусловливают независимость и самобытность формирования духовного мира личности. В данную группу входят право на пользование родным языком, на свободный выбор языка общения, свободу совести и вероисповедания, право на образование, свободу литературного, художественного, научного, технического и других видов творчества, право на доступ к культурным ценностям.

Экологические права призваны обеспечивать нормальные условия проживания человека на Земле и на конкретной территории. Это право на благоприятную окружающую среду, достоверную информацию о ее состоянии, на возмещение ущерба, причиненного здоровью человека или имуществу экологическими правонарушениями.

Информационные права характеризуют новую эпоху развития личности и общества. От их закрепления и соблюдения зависит реализация вообще правового статуса личности. Сюда относятся свобода мысли и слова, право искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом, свобода массовой информации.

Исторический опыт совместного проживания людей позволяет выявить закономерности развития прав человека, общие и специфические принципы их формирования и реализации. В данном случае представляется возможным обратить внимание на следующие положения.

Во-первых, права человека носят универсальный характер. Они распространяются на всех людей, применимы во всех странах, независимо от членства последних в тех или иных международных сообществах. Разумеется, объем и эффективность реализации прав и свобод зависит от целого ряда факторов и прежде всего от уровня развития общества в целом.

Во-вторых, права человека находятся в постоянном развитии, отражают динамику общественных отношений и рост правосознания граждан. Примером может служить возникновение права на информацию и закрепление его в ст. 29 Конституции РФ. Наглядную трансформацию претерпевало право голоса американских граждан в XV (1870г.), XIX (1920г.), XXIV (1964г.), XXVI (1971г.) поправках к Конституции США.

В-третьих, права человека — это не юридическая догма, не социальный фетиш. Их нельзя абсолютизировать и отрывать от реальной жизни, от разумного человека. В ряде международно-правовых и внутригосударственных документов допускаются ограничения некоторых прав и свобод ввиду общественной безопасности, экологического равновесия и т. п. В законодательстве ФРГ, Франции, Италии устанавливаются допустимые пределы частной собственности, подчеркивается необходимость ее использования в интересах общества. В Швейцарии свободная продажа и купля земли ограничена соображениями целесообразности. Например, земли сельскохозяйственного назначения при замене владельца не могут быть использованы по иному назначению.

В-четвертых, правам человека обязательно корреспондируют обязанности. Соответствие прав и свобод человека юридическим обязанностям является одним из важных условий их успешной реализации.

Глава 2. Гарантии прав и свобод человека и гражданина

2.1. Общие гарантии прав и свобод человека и гражданина

Под гарантиями понимаются правовые средства, обеспечивающие реализацию того или иного права человека и гражданина. Каждое право только тогда может быть реализовано, когда ему соответствует чья-то обязанность его обеспечить. Гарантии, в сущности, и есть обязанности, применительно к конституционным правам и свободам это обязанность государства.

Нередко употребляется выражение "материальные гарантии прав", под которыми понимается совокупность экономических и политических условий, делающих права реальными. Но наука конституционного права изучает преимущественно юридические гарантии, т. е. те, которые вытекают из конституции, законов и других нормативных источников.

В Конституции РФ права и свободы закрепляются в разных формулировках. Некоторые права закреплены декларативно ("каждый имеет право на жилище"), другие — как гарантия ("гарантируется свобода массовой информации"), третьи — как объект охраны или защиты со стороны государства или закона ("право частной собственности охраняется законом", "материнство и детство, семья находятся под защитой государства"). Различие формулировок не умаляет признания тех или иных прав граждан, поскольку Конституция имеет прямое действие, и само по себе закрепление того или иного права есть своеобразная его гарантия, во всяком случае невозможности его отрицания. Однако формулировка "гарантируются" звучит более весомо, она чаще встречается в тех случаях, когда государство обладает системой, способной обеспечить права всех граждан. Например, в одной и той же статье Конституции (ст. 43) о дошкольном и основном общем образовании говорится, что оно гарантируется, и это вызвано тем, что начальных и средних школ достаточно для всех граждан, а получить высшее образование только "каждый вправе", поскольку бесплатно дать такое образование всем гражданам государство не в состоянии. Формулировки "охраняются государством" и "находятся под защитой закона" по существу означают, что соответствующие права обеспечены специальным законом, Существуют также права, которые закрепляются вместе с гарантией их обеспечения, например, право на свободу и личную неприкосновенность сопровождается гарантией от произвольного ареста (ст. 22).

Однако наряду с таким "попутным" решением проблемы гарантий прав Конституция содержит специальные статьи (ст. 45—54), устанавливающие гарантии реализации прав и свобод граждан. Эти гарантии могут быть условно разбиты на две группы: общие гарантии и гарантии правосудия.

Наиболее общей гарантией прав и свобод, имеющей наивысшую юридическую силу, является сам конституционный строй, основанный на неуклонном соблюдении Конституции, неотчуждаемом естественном праве и общепризнанных принципах и нормах международного права. Эта наивысшая гарантия трансформируется Конституцией РФ в систему определенных прав граждан и обязанностей государства по обеспечению прав и свобод, сформулированных в ст. 45, 46, 53, 55, 56, 60, 61.

2.2. Возмещение вредаи неотменяемость прав и свобод

Нарушение прав и свобод часто сопровождается причинением вреда человеку. Конституционная гарантия в таких случаях состоит не только в том, чтобы восстановить нарушенное право и обеспечить его реализацию, но и в возмещении причиненного человеку материального и морального вреда. Согласно ст. 53 Конституции "каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц".

Возмещение причиненного вреда регулируется гражданско-правовым законодательством и является гарантией, распространяющейся на любые нарушения прав и свобод. Отдельные виды ответственности за причиненный вред закреплены в специальных законах — Федеральном законе об органах федеральной службы безопасности в Российской Федерации от 3 апреля 1995 г. и др. По действующему законодательству, например, возмещению подлежит вред, причиненный человеку незаконным привлечением к уголовной ответственности, незаконным осуждением, незаконным заключением под стражу или взятием подписки о невыезде, незаконным наложением административного взыскания в виде ареста или исправительных работ. Материальную ответственность в этих случаях несут не непосредственно виновные должностные лица, а соответствующие органы государственной власти, которым затем возмещается ущерб этими должностными лицами. Размер возмещения причиненного вреда устанавливается судом, который также вправе определять возмещение (денежную компенсацию) морального вреда, причиненного человеку.

Человек может быть уверен в устойчивости своих прав и свобод только тогда, когда законодательные органы государства лишены права принимать законы, отменяющие или умаляющие эти права и свободы. В этом смысл ч. 2 ст. 55 Конституции: она устанавливает, что в Российской Федерации законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина, не должны издаваться. Данная норма гарантирует незыблемость прав и свобод, она служит постоянным напоминанием органам законодательной власти о том, что отмена, пересмотр или любое снижение уровня гарантий тех или иных прав и свобод требует созыва Конституционного Собрания.

В то же время Конституцией допускается возможность ограничения прав и свобод человека и гражданина, о чем говорилось в гл. 1 настоящего раздела. Важно иметь в виду, что ограничения не тождественны отмене или умалению прав и свобод и осуществляются только в той мере, в какой это необходимо в строго установленных Конституцией целях.

Конституцией РФ установлено, что российский гражданин может самостоятельно осуществлять в полном объеме свои права и обязанности с 18 лет. Ключевыми словами в этой норме являются слова "самостоятельно" и "в полном объеме", поскольку граждане имеют конституционные права и в более раннем возрасте, реализуя их через законных представителей.

Международный пакт о гражданских и политических правах (ст. 24) закрепляет за каждым ребенком право на меры защиты, на немедленную регистрацию после рождения и на имя. Каждый ребенок имеет право на приобретение гражданства. Этих норм нет в Конституции России, но, по существу, они могут быть приравнены к конституционным нормам.

Законодательство устанавливает ряд прав несовершеннолетних. Например, в гражданском праве за детьми закреплены права собственности, наследования и др., а также частичная дееспособность несовершеннолетних в возрасте от 15 до 18 лет. В трудовом праве признается право на труд с 16 лет (для учащихся — с 14 лет). Однако в полном объеме граждане наделяются правами и свободами только с 18 лет (полная дееспособность), и никто не вправе ограничивать их действия по причине молодости. С этого возраста граждане осуществляют свои права и обязанности самостоятельно, а следовательно, несут полную ответственность за все свои поступки и действия.

2.3 Способы защиты прав и свобод человека

Конституция гарантирует государственную защиту прав и свобод человека и гражданина (ч. 1 ст. 45). Это общее правило закрепляет обязанность государства различными правовыми средствами обеспечивать защиту прав и свобод, осуществлять их регулирование. Полномочия законодательных органов по этим вопросам входят как в ведение Российской Федерации (регулирование и защита), так и в совместное ведение Федерации и ее субъектов (защита). Гарантом прав и свобод выступает Президент России. Обязанность осуществлять меры по обеспечению прав и свобод входит в число полномочий Правительства РФ. Эта функция составляет главное назначение судебной системы. Следовательно, в гарантировании прав и свобод участвует весь механизм государства, все органы государственной власти.

Наряду с обязанностью государства обеспечивать защиту прав и свобод существует право человека и самому защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом. Способы самозащиты многообразны: обжалование действий должностных лиц, обращение в средства массовой информации, использование правозащитных организаций и общественных объединений (профсоюзы и др.). Граждане имеют право защищать свои права с помощью оружия. Федеральный закон об оружии от 13 декабря?996 г. предоставил гражданам возможность приобретения определенных видов оружия (охотничье оружие, газовые пистолеты и др.). Закон предусматривает право на приобретение и использование огнестрельного оружия для защиты жизни, здоровья и собственности в пределах необходимой обороны и крайней необходимости, но это право подвергнуто многим ограничениям (оружие не подлежит применению в отношении женщин, инвалидов, несовершеннолетних, кроме случаев совершения ими вооруженного или группового нападения). О всех случаях применения оружия, повлекших телесные повреждения, требуется сообщать в органы внутренних дел. Определенными условиями обставлено и право на приобретение оружия.

Российская Конституция гарантирует каждому судебную защиту его прав и свобод (ст. 46). Такая защита наиболее эффективна и доступна каждому человеку, поскольку в суд могут быть обжалованы любые решения и действия (или бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц. Объектом: обжалования могут быть законы, действия и указы Президента, постановления Правительства и т. д. Суд, таким образом, осуществляет надзор за законностью в стране, обеспечивает приоритет прав и свобод граждан перед любыми акциями государства. Процедура обращения граждан в судебные органы регулируется Законом об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан от 27 апреля 1993 г. В этот Закон были внесены изменения и дополнения (Федеральный закон от 14 декабря 1995 г.), которые расширили действие Закона в отношении ответственности государственных служащих.

В ноябре 1995 г. Конституционный Суд РФ вынес постановление по жалобам Р. Н. Самигулиной и А. А. Апанасенко о проверке конституционности ст. 209 УПК РСФСР, которая на практике лишала граждан права обжаловать в судебном порядке постановление о прекращении уголовного дела, позволяя обращаться с жалобой только к прокурору. Суд отметил, что право граждан на судебную защиту относится к таким правам, которые в силу ч. 3 ст. 56 Конституции Российской Федерации не могут быть ограничены ни при каких условиях. Между тем по смыслу, придаваемому правоприменительной практикой положению рассматриваемой статьи, участники уголовного процесса, чьи права и законные интересы затрагиваются прекращением производства по делу, оказались лишенными права обратиться за защитой в суд. Таким образом, значительное число правоприменительных решений, затрагивающих основные права и свободы граждан, вопреки установлениям ст. 46 Конституции Российской Федерации выводится из-под судебного контроля. Суд признал данное положение закона неконституционным.

Конституция РФ предоставляет каждому право обращаться с жалобой в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека (ч. 3 ст. 46). Это право обусловлено наличием соответствующих международных договоров Российской Федерации и используется, если исчерпаны все имеющиеся средства правовой защиты. Следовательно, жалоба может быть подана после отказа лицу во всех судебных инстанциях Российской Федерации.

Комитеты ООН. Жалоба подается в Комитет по правам человека, созданный в соответствии с Международным пактом о гражданских и политических правах. Присоединение России к факультативному протоколу этого Пакта создает условия для реализации каждым своего конституционного права на обращение в этот орган. Комитет принимает жалобы, если они не анонимны и не представляют собой злоупотребления правом на жалобу; он проверяет, не рассматривается ли вопрос в соответствии с другой процедурой международного разбирательства и исчерпало ли лицо все доступные внутренние средства правовой защиты.

Процедура защиты нарушенного права состоит в том, что жалоба доводится до сведения соответствующего государства, а государство обязано в шестимесячный срок представить Комитету письменные объяснения или заявления, разъясняющие этот вопрос и извещающие о принятых мерах, если таковые имели место. Следовательно, Комитет не вправе выносить обязательные решения, но публикует ежегодный отчет о рассмотрении жалоб, что имеет негативные морально-политические последствия для государства, в котором нарушаются права человека.

Европейский Суд по правам человека. Другой формой международной защиты прав и свобод выступает Европейский Суд по правам человека, учрежденный в 1959 году в соответствии с Европейской Конвенцией о защите прав человека и основных свобод. Суд состоит из такого числа судей, которое равно числу членов Совета Европы, он самостоятельно устанавливает свой регламент и правила процедуры. Юрисдикция Суда охватывает дела, связанные с толкованием и применением Конвенции, но лишь в отношении тех государств, которые признали ее для себя обязательной, т. е. и в отношении России.

Обращение (петицию) в Суд вправе подавать как государство, так и физическое лицо, однако оно сначала должно пройти через Европейскую Комиссию по правам человека, которая стремится "достичь дружественного урегулирования". Признается, что обращение может быть подано только после того, как исчерпаны все внутренние средства решения спора. Только после рассмотрения обращения Комиссией и если она признала его приемлемым, а также при отсутствии возражений со стороны Комитета министров, обращение может быть передано в Суд. Суд, состав которого утверждается для каждого обращения отдельно, окончательный, и государства обязаны ему подчиняться. Жертве нарушения прав может быть назначено "справедливое возмещение".

Эта сложная процедура в ближайшее время должна быть изменена в соответствии с Протоколом № 11. Предусматривается создание единого постоянного Суда, который станет принимать жалобы без промежуточных стадий. Однако и при существующей пока сложной системе рассмотрения обращений количество обращений в Европейский Суд по правам человека высоко и неуклонно растет. Указом Президента РФ от 29 марта 1998 г. учреждена должность Уполномоченного РФ при Европейском суде (назначается Президентом РФ).

Глава 3. Конституционные права и свободы. Достижения и недостатки

Перечень конституционных прав и свобод и их конституционные гарантии в основном выглядят безупречно. Что же касается их реализации, то ситуация у нас в стране далеко не безоблачна - конституционные и законодательные гарантии нередко не соблюдаются, и сегодня, спустя десять лет после принятия Конституции и вступления ее в силу, сколько-нибудь существенного улучшения не видно.

Реализацию прав и свобод нельзя рассматривать вне связи с функционированием правоохранительной системы и правосудия, которые как раз и призваны обеспечивать их защиту. Это тем более важно потому, что традиционная психология российского чиновника побуждает его так вести свою работу, чтобы удобно было прежде всего ему, а не тем лицам, которые нуждаются в его административных услугах. Их он рассматривает отнюдь не как своих работодателей, которых обязан обслуживать, а как назойливых просителей, мешающих ему "работать". К этому добавляется традиционное же лихоимство, в некоторой степени обусловленное низким уровнем денежного содержания чиновников, поскольку он не компенсируется существующими социальными гарантиями и привилегиями их руководящего слоя. С лихоимством гражданам приходится сталкиваться не только в государственных органах, но и в государственных учреждениях - учебных заведениях, учреждениях здравоохранения и т.п., где так называемые бюджетники (учителя, врачи и др.) при еще более мизерной заработной плате не имеют даже тех небольших социальных гарантий, которые положены чиновникам. Стремление власти сэкономить на стоимости управления и социальных услуг оборачивается крупнейшими потерями.

Более энергичные граждане обращаются за защитой своих прав в суд и нередко эту защиту получают если не в первой, то во второй или надзорной инстанции. Надо сказать, что вслед за советской традицией непризнания административной юстиции, эта ветвь судебной власти до сих пор целостным образом не "отстроена" не в последнюю очередь потому, что Конституция, упомянув в ч.2 ст.118 об административном судопроизводстве, не предусмотрела для него специального институционного обеспечения. Лишь в самое последнее время необходимость ее получила признание и соответствующим законопроектам дан ход, хотя и совсем не быстрый. Нельзя сказать, что в судах отсутствует лихоимство, но возможности его среди судей более ограничены по сравнению с администрацией в силу формальности, публичности и инстанционности судебной процедуры. Справедливость требует отметить, что в настоящее время принимаются меры к законодательному урегулированию процедуры и в органах администрации, однако делается это также весьма неторопливо.

Как уже выше сказано, для обращения в суд с жалобой на администрацию необходимо обладать немалым запасом энергии. В крупных городах ощущаются недостаток судейских должностей и недостаток судей. Отсюда - очереди на прием и долгое ожидание процесса. В малонаселенных местностях до суда еще надо добраться, покрыв подчас десятки километров. И даже когда получено желанное решение, это еще не значит, что оно будет исполнено: судебный пристав тоже бывает подвержен искушениям.

Особая проблема - реализация прав и свобод в сфере уголовного судопроизводства. Несмотря на то, что в 2001 году принят новый Уголовно-процессуальный кодекс РФ, усиливший гарантии прав и свобод, общеизвестна практика многих органов и должностных лиц милиции, грубо нарушающих содержащееся в ч.2 ст.21 Конституции запрещение подвергать людей пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть обильно транслируемые телевизионные репортажи. Конечно, криминализация правоохранительных органов в немалой мере обусловлена низким уровнем денежного довольствия, из-за чего снижена тщательность отбора при приеме на службу, но в то же время и в немалой степени по той же причине эффективность надзора прокуратуры и суда за следствием явно невысока. Более того, в печати появляются неопровергаемые сообщения о нарушении конституционных прав подследственных следователями самой Генеральной прокуратуры.

Реализация конституционного права на защиту и квалифицированную юридическую помощь (ст.48) осложняется нехваткой адвокатов в российской глубинке, которая, в свою очередь, порождена отсутствием у основной массы населения средств на оплату весьма дорогостоящих адвокатских услуг. Правда, Конституция предусматривает в установленных законом случаях бесплатное оказание юридической помощи, однако качество этой помощи нередко низко из-за незаинтересованности адвокатов.

Конституция и принятое на ее основе законодательство довольно полно гарантируют независимость судебной власти. Это действительно необходимо для ее нормального и эффективного функционирования. Практика же пока что Конституции и закону не отвечает. Не случайно Президент РФ В.В. Путин недавно, принимая Председателя Верховного Суда РФ В.М. Лебедева, обратил внимание на необходимость обеспечения действительной независимости судебной власти. Дело в том, что на практике этой независимости, особенно на низших уровнях судебной системы, порой просто нет: судей подкупают или запугивают либо местные власти, либо "хозяйствующие субъекты", либо просто уголовники или лица, заинтересованные в определенном разрешении гражданско-правового спора. В этой связи представляется вполне целесообразным создание специальных судебных округов, не совпадающих с политико-территориальным делением, идею которого высказал Председатель Верховного Суда на упомянутой встрече с Президентом. Остро стоит проблема охраны участников процесса, прежде всего самих судей, а также свидетелей, которые подвергаются вполне реальным угрозам.

Об отсутствии судейской независимости и беспристрастности свидетельствуют публикуемые в печати и неопровергаемые факты назначения лицам, подозреваемым или обвиняемым в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, мер пресечения, не связанных со взятием под стражу и позволяющих этим лицам скрыться, и назначения бывшим высокопоставленным должностным лицам, совершившим хищения государственных средств в особо крупных размерах, условных наказаний при том, что мелкие кражи наказываются реальным лишением свободы. Ежегодно сотнями насчитываются случаи назначения судами условных наказаний даже за умышленное убийство. А выражение "спор хозяйствующих субъектов" стало восприниматься как эвфемизм, означающий насильственный передел собственности с помощью государственной власти, которая либо подкуплена, либо имеет в деле политический интерес.

И вообще, как это происходит и с другими правовыми институтами - благо здесь подчас обращается во зло. Так, судейский иммунитет и несменяемость, которые представляют собой необходимые гарантии независимости судебной власти, на деле порой препятствуют смещению и наказанию судей, злоупотребляющих своими полномочиями. Судейское самоуправление в том виде, в каком первоначально было учреждено, иногда вырождалось в особую форму клановости: неугодные руководителям квалификационных коллегий судьи сравнительно легко лишались должности и, напротив, угодные, хотя и нарушающие закон - оставались под надежной защитой. Констатация таких явлений отнюдь не означает, что упомянутые гарантии нужно упразднить - без них ситуация лишь ухудшится, но правила допуска в судейский корпус (как и в следственный аппарат, в прокуратуру, в силовые правоохранительные органы), видимо, следует усложнить, обратив особое внимание на проверку не только профессиональных, но, может быть, даже прежде всего моральных и психологических качеств претендента. Пока что, согласно п.1 ст.12.1 Закона Российской Федерации 1992 г. "О статусе судей в Российской Федерации", лишь действующий судья может быть лишен своей должности, в частности, за нарушение кодекса судейской этики. Требования же к кандидатам в судьи, предъявляемые законом, моральных и тем более психологических качеств не касаются. Определенной гарантией против корпоративной клановости в судейском корпусе призван служить принятый в 2002 году Федеральный закон "Об органах судейского сообщества в Российской Федерации", предусмотревший членство в квалификационных коллегиях представителей общественности и Президента. В частности, среди 29 членов Высшей квалификационной коллегии судей Российской Федерации находятся десять представителей общественности, назначенных Советом Федерации, и представитель Президента. Представители общественности, назначенные в состав Высшей квалификационной коллегии в 2002-2003 гг., - это в основном крупные ученые-юристы, руководители юридических вузов и факультетов.

Конечно, какие бы жесткие правила ни устанавливались, выполнение их зависит от людей. Можно сказать: каково общество, такова и власть, ибо комплектуется ее аппарат из общества. Развитие же переходного общества (а российское общество именно таково) характеризуется противоречивыми тенденциями, и многое зависит от того, какие из них власть поддерживает, а каким - оказывает противодействие.

Сказанное выше затрагивает реализацию прежде всего гражданских (личных) прав и свобод и может быть отнесено почти к каждой статье Конституции, гарантирующей эти права и свободы. Поэтому остановимся лишь на отдельных из них.

Статья 20 Конституции, провозглашая право каждого на жизнь, предусматривает вместе с тем, что смертная казнь впредь до ее отмены может устанавливаться федеральным законом в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни при предоставлении обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей. В связи со вступлением России в Совет Европы и присоединением ее к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также подписанием ею Протокола N 6 к этой Конвенции, запретившего смертную казнь, был установлен мораторий на приведение в исполнение смертных приговоров. Суд присяжных был первоначально введен в девяти субъектах Российской Федерации, и сроки для его введения в остальных не были определены. В связи с этим 2 февраля 1999 г. Конституционный Суд Российской Федерации в п.5 резолютивной части своего Постановления N 3-П предписал, что впредь до введения в действие соответствующего федерального закона, обеспечивающего на всей территории Российской Федерации каждому обвиняемому в преступлении, за совершение которого федеральным законом в качестве исключительной меры наказания установлена смертная казнь, право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей; наказание в виде смертной казни назначаться не может независимо от того, рассматривается ли дело судом с участием присяжных заседателей, коллегией в составе трех профессиональных судей или судом в составе судьи и двух народных заседателей. Таким федеральным законом стал Федеральный закон 2001 г. "О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации", согласно которому в пяти субъектах Федерации, включая Санкт-Петербург, п.2 ч.2 ст.30 нового УПК, предусматривающий рассмотрение дел с участием присяжных заседателей, будет введен в действие лишь с 1 января 2004 г., а в Чеченской Республике - с 1 января 2007 г. (п.4 и 5 ст.8). Следовательно, до этой последней даты назначение наказания в виде смертной казни остается недопустимым. Примечательно, что до сих пор нет федерального закона, регулирующего порядок формирования списков кандидатов в присяжные заседатели, хотя п.5 ст.14 упомянутого Федерального закона (в ред. 2002 г.) обязал Правительство РФ внести соответствующий законопроект в Государственную Думу до 31 декабря 2002 г. Пока что списки кандидатов в присяжные заседатели составляются в соответствии с Законом РФ 1993 г. "О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР "О судоустройстве РСФСР", Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР и Кодекс РСФСР об административных правонарушениях", регулирующим порядок составления списков присяжных заседателей.

Впрочем, нельзя исключить надежды на то, что до 2007 года Россия все же ратифицирует Протокол N 6 к европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, хотя разгул преступности в стране не способствует восприятию общественным мнением отказа от смертной казни. Помимо идеологических и политических соображений, главными аргументами против нее служат, на наш взгляд, отсутствие стопроцентной гарантии от судебных ошибок и опасность казни невиновных. Практикуемое правоохранительными органами выбивание ложных признаний в совершении преступлений делает эту опасность вполне реальной, тем более что некоторые факты казни невиновных известны.

Определенные трудности возникают с реализацией гарантированного ч.1 ст.27 Конституции всем лицам, законно находящимся на территории Российской Федерации, права на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства. Проблема связана с тем, что условия жизни в различных местностях весьма существенно различаются, и с тем, что во многих бывших советских республиках происходит вытеснение некоренного населения, которое вынуждено ехать в Россию. И хотя введение разрешительного порядка регистрации места пребывания и жительства было неоднократно признано Конституционным Судом РФ не соответствующим Конституции, власти Москвы и других крупных городов, а также некоторых регионов с благоприятными природными условиями не признают уведомительного порядка регистрации, ссылаясь на чрезмерный приток мигрантов, осложняющий жизнь местному населению. Искусственно создаваемые затруднения с регистрацией места пребывания или жительства вынужденных переселенцев служат, естественно, источником взяток регистрирующим чиновникам.

Возникли проблемы и с новым порядком получения российского гражданства. Конституция по этому поводу говорит в ст.6 лишь о единстве и равенстве гражданства независимо от оснований его приобретения, о равенстве конституционных прав, свобод и обязанностей граждан и о недопустимости лишения гражданства или права изменить его. Принятый в 2002 году Федеральный закон "О гражданстве Российской Федерации" существенно усложнил порядок приобретения российского гражданства даже бывшими советскими гражданами в отличие от действовавшего ранее российского Закона 1991 г. (с последующими изменениями). В результате более миллиона наших соотечественников, вернувшихся в Россию после распада Советского Союза, считавших себя российскими гражданами, одномоментно оказались лицами без гражданства. Спустя год после принятия нового Закона Президент Российской Федерации В.В. Путин вынужден был в своем майском послании Федеральному Собранию 2003 г. заявить: "Принятые в прошлом году законы были призваны навести порядок в миграционных потоках, сделать их прозрачными. То, что получилось, не способствует решению этих задач, скорее, создает серьезные проблемы для большого количества людей. Считаю нашим с вами долгом эту ситуацию поправить". Соответствующий Закон принят Государственной Думой в октябре с.г.

Гарантируемые частью 2 ст.61 Конституции защита и покровительство граждан, пребывающих за границей, к сожалению, как свидетельствует пресса, слишком часто остаются мертвой буквой. Дипломатические представительства и консульские учреждения, не говоря уже о Министерстве иностранных дел, полагают, что слишком заняты государственными делами, чтобы еще беспокоиться о попавших в трудное положение соотечественниках.

Что касается той группы прав и свобод, которую принято относить к политическим, то здесь реализация конституционных принципов и норм отличается определенным своеобразием.

Личная свобода мысли и слова, гарантированная ч.1 ст.29 Конституции, государством практически соблюдается. Это, правда, не всегда можно сказать об администрации отдельных трудовых организаций, в которых критические высказывания работников могут повлечь весьма отрицательные последствия. К сожалению, установленный ч.2 указанной статьи запрет пропаганды или агитации, возбуждающих социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть или вражду, нередко нарушается при бездействии власти.

Часть 1 ст.30 Конституции признает право на объединение и гарантирует свободу деятельности общественных объединений. В то же время для политических партий Федеральный закон 2001 г. "О политических партиях" установил в ч.2 ст.3, в частности, следующие требования. Политическая партия должна иметь региональные отделения более чем в половине субъектов Российской Федерации, при этом в субъекте Российской Федерации может быть создано только одно региональное отделение. В партии должно состоять не менее 10 тыс. членов, при этом более чем в половине субъектов Российской Федерации региональные отделения должны насчитывать не менее 100 членов партии каждое, а каждое из остальных - не менее 50 членов. Партии, таким образом, могут быть только федеральными, и даже в региональных и местных выборах они могут участвовать как таковые только при этом условии. Подобные ограничения не характерны для зарубежных стран.

Впрочем, ценность многопартийности разделяется сегодня очень немногими. По данным Института комплексных социальных исследований Российской академии наук, доля респондентов, считающих важным право выбирать между несколькими партиями, сократилась за последние пять лет с 15,5 до 3,1 процента, а признающих значимость наличия оппозиции, способной контролировать Президента и Правительство, - с 20,6 до 14,7 процента. Уровень доверия к партиям как общественному институту составляет всего 5,7 процента. Думается, это можно объяснить тем, что лидеры партий вместо того, чтобы предложить убедительные программы развития страны и повышения благосостояния народа, занимаются преимущественно взаимной критикой и не чураются популистских лозунгов.

В стране, несмотря на запрет, установленный ч.5 ст.13 Конституции, открыто действуют радикальные и экстремистские националистические объединения, которые, правда, не получают государственной регистрации, но и не особенно в ней нуждаются. Терпимость государства по отношению к этим структурам, которые порой представляют собой военизированные формирования, вряд ли может быть оправдана.

Согласно статье 14 Конституции Российская Федерация - светское государство, никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной, а религиозные объединения отделены от государства и равны перед законом. Статья 28 гарантирует каждому свободу совести, свободу вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними. Новая российская власть вернула религиозным общинам большинство сохранившихся храмов, не препятствует строительству новых и обеспечила равноправие граждан независимо от религиозных убеждений и от их наличия или отсутствия. Тем не менее в последнее время наблюдается известный отход от последовательного соблюдения приведенных конституционных принципов.

Принятый в 1997 году Федеральный закон "О свободе совести и о религиозных объединениях" не во всем соответствует провозглашенному в ч.2 ст.14 Конституции принципу равенства религиозных объединений перед законом, создавая некоторые преимущества для так называемых традиционных религий, прежде всего - для православия, которое исповедуется подавляющим большинством верующих. В то же время государство, согласно ст.4 этого Федерального закона, обязано обеспечивать светский характер образования в государственных и муниципальных образовательных учреждениях, а деятельность органов государственной власти и органов местного самоуправления не должна сопровождаться публичными религиозными обрядами и церемониями. На практике мы видим попытки ввести в школах религиозное воспитание под видом "основ православной культуры", транслируемые по телевидению церемонии освящения служителями Русской православной церкви официальных зданий, окормления военнослужащих профессиональными православными военными капелланами, что вряд ли соответствует конституционным принципам и законодательным нормам. Русская православная церковь вмешивается даже во внешнюю политику, препятствуя государственному визиту в Россию главы государства Ватикан. Словом, происходит определенная ползучая клерикализация.

Особого внимания заслуживает реализация конституционных экономических и социальных прав и свобод, конкретизирующих провозглашенный в ст.7 Конституции принцип социального государства, "политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека".

Нельзя не отметить, что на Западе конституционные гарантии экономических и социальных прав обычно формулируются не как субъективные права, а как принципы политики государства. Права же в данной сфере подлежат судебной защите лишь постольку, поскольку установлены законами. В этом есть определенный резон: государство законодательно гарантирует в данной сфере лишь те права, которые в состоянии обеспечить в силу своих экономических возможностей. Поэтому позитивные экономические и социальные права, которые с самого начала формулировались в проектах новой российской Конституции и предусмотрены действующей Конституцией Российской Федерации, вызывали и вызывают критику западных теоретиков конституционного права.

Однако постсоциалистические государства не могли в данном случае брать пример с западных стран, поскольку приверженность к масштабной социальной функции государства была у населения по естественным причинам чрезвычайно велика и остается такой у значительной его части. Мы привыкли к тому, что много от государства не получишь, но определенный минимум все же достанется. Мы старались не замечать и считать частными издержками тот факт, что бесплатные образование и здравоохранение уже в советское время постепенно становились платными, при том что качество их все более ухудшалось из-за финансирования по остаточному принципу. Поэтому провозглашение в Конституции позитивных экономических и социальных прав обязывает государство обеспечить реализацию этих прав, но очевидно, что эта задача выполнима в меру экономических возможностей государства. Определить же эту меру может лишь парламент, на который по Конституции возложено принятие федерального бюджета, установление налоговой системы и решение иных принципиальных вопросов публичных финансов. Впрочем, в основе парламентских решений лежат проекты Правительства, с которого не может быть снята ответственность за результаты этих решений.

Значит ли это, что принимаемые Федеральным Собранием в данной области решения - наилучшие из возможных? Хотя социально-экономическая ситуация в стране в последнее время несколько улучшается, ответ на этот вопрос напрашивается скорее отрицательный. В Послании Президента Федеральному Собранию 2003 г. указано, что четверть россиян имеет доходы ниже прожиточного минимума. По оценке д.с.н. Н.Е. Тихоновой из Института комплексных социальных исследований РАН, 12-13 процентов взрослого населения относятся к группе чрезвычайно бедных, а 25-28 процентов находятся на грани нищеты, то есть даже не могут купить себе зубную пасту. И это в одной из богатейших по природным ресурсам стран мира! Не случайно, по данным уже не оценок, а исследований того же ИКСИ РАН, в нынешнем году 47 процентов россиян считают, что скорее проиграли от реформ, и только около 7 процентов полагают, что скорее выиграли.

Бедственное положение значительной части населения страны обусловлено не отсутствием у государства экономических возможностей для его улучшения, а грабительским характером проведенной в начале 90-х годов приватизации государственного имущества и отсутствием или недостатком политической воли для принуждения собственников к реализации социальной функции принадлежащей им собственности. Не в последнюю очередь нехватка такой политической воли объясняется всепроникающей коррумпированностью аппарата власти. Засилье чиновников, стремящихся контролировать и обложить данью любые попытки граждан воспользоваться своим конституционным правом на законную экономическую деятельность, недает развиться малому и среднему бизнесу, который мог бы существенно улучшить положение миллионов людей, особенно в малых городах и сельской местности. Наша власть, к сожалению, не желает воспользоваться опытом некоторых нефтедобывающих стран - не только таких развитых, как Норвегия, но и таких феодальных, как Саудовская Аравия или Бруней, - где часть доходов от нефтедобычи напрямую распределяется между всеми гражданами, существенно повышая уровень их жизни. А ведь у нас в огромных масштабах добывается и экспортируется не только нефть, но и газ, и лес.

Если мы обратимся к тексту статей Конституции, в которых провозглашаются экономические и социальные права и свободы, то увидим, что они отнюдь не представляются мертвой буквой, поскольку конкретизированы и развиты в текущем законодательстве, причем его развитие в последние годы имеет выраженный прогрессивный характер. Оно более или менее свободно от популизма, характерного для предыдущих созывов Государственной Думы, которая больше была занята противостоянием с Президентом и Правительством, чем решением социальных проблем. Однако реализация конституционных принципов и норм законодательства и сегодня происходит по минимуму и ниже, уровень заработной платы и социальных выплат нередко не достигает стоимости жизни в соответствующей местности, при том что значительные бюджетные средства зачастую расходуются властями на мероприятия, отнюдь не насущно необходимые. Хотя в последнее время масштабы недофинансирования социальных расходов заметно сократились, но все еще составляют сотни миллионов рублей, что в глазах наших министров - уже мелочь. А ведь это неоплаченный труд десятков, если не сотен тысяч людей, у которых заработная плата и без того мизерна и далеко не всегда есть иной источник дохода. Трудно поверить, что исполнительная власть настолько некомпетентна, что этого не понимает.

Скорее, она просто поддается давлению групп, заинтересованных в ином расходовании публичных средств, или реализует собственную заинтересованность. В результате нарушаются законы о бюджетах и сама Конституция.

В заключение можно констатировать, что на сегодняшний день итоги реализации Конституции оставляют желать лучшего, хотя имеются и определенные достижения, которым в настоящей статье уделено, возможно, меньше внимания, чем они того заслуживают. К числу их следует прежде всего отнести то, что Конституция, несмотря на многочисленные ее нарушения, - акт прямого действия: она непосредственно применяется уже не только Конституционным Судом Российской Федерации, но и все чаще другими судами. Это имеет особое значение для защиты конституционных прав и свобод. Тем не менее из всего изложенного выше очевиден вывод о том, что потенциал Конституции далеко не исчерпан. Пробелы, которых в ней, к сожалению, немало, могут быть восполнены и на практике восполняются законодательным путем, судебной практикой Конституционного Суда, складывающимися конституционными обычаями. Конечно, это не лучший способ конституционного регулирования общественных отношений, однако в современных условиях он представляется наиболее приемлемым.

Хотя в предложениях изменить или даже заменить Конституцию недостатка нет, дело в том, что начать процедуру ее изменения легче, чем ограничить этот процесс действительно насущными поправками и не ухудшить при этом имеющийся текст высшего закона. А ведь положения Конституции о правах и свободах вызывают как раз меньше всего возражений.

Из всего опыта реализации Конституции следует, на наш взгляд, непреложный вывод: время для ее реформирования не пришло и вряд ли наступит в обозримом будущем. Нужно реализовать имеющиеся в ней неиспользованные потенции, чтобы она могла в полной мере осуществить свою интегративную функцию. В определенной мере она это уже сделала. Не надо мешать этому процессу.

Заключение

В современных условиях защита прав человека все более очевидно становится одной из доминант общественного прогресса, основой которого является общечеловеческий интерес, приоритет общечеловеческих ценностей. Подлинный прогресс невозможен без должного обеспечения прав и свобод человека, в том числе права на честь, достоинство и деловую репутацию.

Ни одно государство не в состоянии не замечать при принятии тех или иных решений проблемы защиты прав человека. Без этого невозможно заложить нравственную и политическую основу нашего будущего. У общества нет будущего, если оно не уважает права и свободы личности. Право на честь, достоинство, деловую репутацию является важнейшей социально-правовой ценностью и потребностью для любого государства и общества. Очень важно при этом создать подлинно правовое государство, ибо правовое государство и права человека неотделимы друг от друга: правовое государство - гарантия реальности прав человека в плане их защиты от нарушений, а права человека - своеобразное гуманистическое, человеческое измерение правовой государственности.

В наши дни реальность прав человека в России должна рассматриваться как своего рода показатель гуманизма общества, социального строя и как критерий оценки действий законодательной и исполнительной власти.

Сложившаяся ситуация в сфере прав и свобод человека, несомненно, отражает переходный характер современного этапа развития российского общества. Но "списывать" слабости и недостатки только на это было бы неверно. Свою негативную роль играют другие факторы: все еще не преодоленное неуважение к правам и свободам человека, отсутствие строгой и неотвратимой ответственности за их нарушения, незавершенность законодательства, страдающего от декларативности, а также от слабости соответствующих государственных структур.

Исправлению неблагоприятного положения призвана способствовать Федеральная программа действий в области прав человека. Это скоординированный план государственных усилий, осуществляемых на основе Конституции 1993 года и международно-правовых обязательств России. Вместе с тем крайне важно участие в этом деле всех прогрессивных сил российского общества. Необходим строгий и постоянный контроль общественности за соблюдением прав и свобод человека в стране.

Список источников и литературы

Декларация прав и свобод человека и гражданина. Принята Верховным Советом РСФСР 22 ноября 1991г.// Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР 1991, № 52.

Багалай М.В. Конституционное право России. - М. НОРМА-ИНФРА-М, 1990.

Бережнов Г.А. Политика и права человека. - Омск, 1993.

Герасимов А.П. 53 вопроса и ответа о Конституции РФ. - СПб.: "Норма", 1994.

Люшер. Конституционная защита прав и свобод личности. - М.: "Прогресс-Универс", 1993.

Общая теория права и государства: Учеб. /Под. ред. Лазарева В.В.- М., 1994.

Современное государство и право. Вопросы теории и истории. -Владивосток., 1992.

Теория государства и права. /Под ред. В.М. Корельского. - М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1998.