Марьяна Торочешникова: Со мной в студии гости Ольга Сергеевна Биман - ответственный секретарь Московского купеческого общества и Александр Ефимович Кочетков - директор социальных программ Московского купеческого общества.
Известно, что до 1917 года Россия была страной собственников. Правом частной собственности обладало более 92% населения. Однако в результате Октябрьской революции частная собственность граждан и общественных объединений была принудительно отчуждена правительством Советской республики. Проблему в возвращении собственности законным наследникам мы и намерены обсудить в сегодняшней передаче. И этим обусловлен выбор сегодняшних экспертов. Так как московское купеческое общество, это как раз та самая организация, которая сейчас в судебном порядке пытается восстановить нарушенные права собственников. Кроме того, здесь ведется работа над законопроектом о реституции, коротко его можно так назвать.
Ольга Сергеевна, скажите, пожалуйста, на сколько актуальна сейчас тема реституции и восстановления прав на собственность, отчужденной после революции.
Ольга Биман: Мне кажется, всем понятно, что эта тема очень актуальна. Начиная с 91-го года. А после принятия нашей Конституции 1993-го года тем более стало ясно, что мы покончили с социалистическим прошлым. Поэтому нужно восстановить права тех людей, которые имели собственность. Это были люди всех сословий: и дворяне, и купцы, и ремесленники, и горожане, домовладельцы, крестьянское население всей России. Но до сих пор у нас все это идет со скрипом. Наше правительство не хочет быть правопреемником исторической России. А все-таки склоняется, очевидно, к тому, что мы являемся правопреемниками советского большевистского государства. Если мы являемся наследниками советского государства, то тогда вся собственность, которая сейчас имеется в России, является общенародной. Почему же мы приняли целый ряд своих законов: о приватизации, земельный кодекс, о собственности был принят закон в 91-м году и т.д. Тогда мы не имеем права сейчас приватизировать ни заводы, ни фабрики, тем более домовладения, наследники которых живы.
Марьяна Торочешникова: То есть вы считаете, что здесь какая-то не состыковка, и именно поэтому эта тема актуальна сейчас? Вы согласны с этим, Александр Ефимович?
Александр Кочетков: Хочу подчеркнуть, что реституция нужна, по существу, всем. Буквально каждый человек, который действительно имеет право быть собственником, а это неотъемлемое право любого человека, гражданина, тем более, у нас сейчас гражданское общество, судя по Конституции. Если в обществе осуществлено незаконное отчуждение, если эту цепочку беззакония не пресечь хотя бы сегодня, то ни один собственник, даже ныне ставший собственником, не может быть гарантирован от такого же беззакония буквально сегодня. И то, что мы наблюдаем после 93-го года, криминальный передел собственности в России, лишь подтверждает, что без реституции нам легитимную частную собственность не восстановить, ни один собственник не будет чувствовать себя спокойно, а люди, обладающие большой собственностью, попытаются быстренько, что называется, урвав кусок пожирнее, убежать отсюда. Вот собственно и все.
Марьяна Торочешникова: Прежде чем продолжить разговор (и с тем, чтобы сделать его более предметным), давайте послушаем материал, который подготовил Михаил Саленков.
Михаил Саленков: После Октябрьской революции 1917 года в России были приняты декреты "Об отмене частной собственности на недвижимость в городах", "Об отмене права пользоваться сбережениями", "О национализации предприятий", "Об отмене права наследования". Эти декреты лишили граждан собственности. Особенно пострадало дворянское сословие. В Советском Союзе вопрос о возвращении имущества, разумеется, не поднимался. А вот в 91-м году, после крушения коммунистического режима, о реституции заговорили всерьез.
В 2000-м году депутат Государственной думы России от фракции "Единство" Александр Чуев подготовил проект закона о реституции. Тогда его попытка оказалась неудачной. Закон не прошел. Я попросил господина Чуева рассказать о том, как сейчас решается вопрос о возвращении имущества прежним хозяевам.
Александр Чуев: В настоящее время этот вопрос принципиально не решен. В Гражданском кодексе и особенно в Земельном на сегодняшний день установлены такие правила, которые, конечно же, не дают формальных оснований для обращения в суд по поводу возвращения незаконно отчужденного имущества. Но в Гражданском Кодексе существует статья о наследстве, которая все-таки позволяет наследникам, дальним родственникам обращаться за имуществом, которое когда-то было отчуждено. Есть также закон о жертвах политических репрессий, которые позволяют сегодня решать эти вопросы через суд. Я считаю, что в принципе решение вопроса о реституции и возвращении национализированного после 17-го года имущества возможно, но надо понимать, что большая часть собственности уже утрачена. Есть новые собственники, которые естественно не могут нести ответственность за то, что делалось раньше, если они приобрели имущество на законных основаниях и распоряжаются им законно. Поэтому нельзя говорить о том, чтобы сегодня отчуждать имущество у них. Есть достаточно много проблем.
Михаил Саленков: Бывшие советские республики - Эстония, Латвия и Литва - практически сразу после возвращения независимости приняли законы о реституции. Вся национализированная советским правительством в 1940 году собственность в этих странах была возвращена владельцам.
К примеру, в Литве процесс реституции шел следующим образом. В 1991 году бывшая республика СССР объявила о восстановлении Конституции 30-х годов и гражданского права. В течение нескольких недель после восстановления Литвой независимости парламент страны принял закон "О реституции" и закон "О Земельной реформе".
Потом началась обработка заявок от населения. Гражданин подавал заявление о возврате земли, которая принадлежала ему или его отцу, заполнял стандартную форму в районе, где находится земля, представлял доказательства того, что является ее владельцем или наследником.
Поскольку в республике сохранились книги учета земли, собрать доказательства было не так сложно. После представления доказательств, районный совет по землеустройству принимал решение об одобрении реституции, а документы передавал в Управление по землеустройству. Все бумаги тщательно изучались юристами, которые выносили решение об удовлетворении заявки или об отказе.
Если земля оказывалась застроенной и должна оставаться в собственности государства, то заявитель мог получить другой участок земли в том же районе или в другом, ближайшем к месту его проживания.
Немного иная ситуация сложилась с возвращением собственникам домов в городах. Владельцам пришлось заключать договоры с жильцами домов, и здесь зачастую возникали конфликты. Бывшие хозяева или их наследники поднимали цены на аренду. Однако государством был определен потолок этих цен. В случае если владелец намерен провести капитальный ремонт здания или снести его, он должен предоставить жильцам другое жилье. То есть просто-напросто каждому купить квартиру.
Аналогично шел процесс реституции в Эстонии и Латвии.
Я спросил у Александра Чуева, может ли Россия пойти путем стран Балтии?
Александр Чуев: Я думаю, что для России сложно повторить путь стран Балтии хотя бы потому, что 17-й год и 40-й год - это достаточно большая временная разница. Здесь уже утрачено и поколение, иногда нет и потомков. Кроме того, сама собственность физически часто утрачена.
Михаил Саленков: Будет ли в Российской Федерации принят закон о реституции? Будет ли возвращена национализированная собственность? На этот счет существует несколько мнений. Одни говорят, что решение провести реституцию приведет к социальному взрыву, другие, что в российских условиях это просто невозможно. Александр Чуев считает, что провести реституцию не только можно, но и нужно. Только для этого придется еще подождать.
Александр Чуев: Я думаю, что решение этой проблемы возможно в течение ближайших пяти лет, начало решения этой проблемы. Сразу ее решить будет нельзя, будет достаточно много судебных исков, достаточно долгое разбирательство. Наша судебная система еще не совсем готова к этому, потому что судей мало, вся система еще не выстроена, она только начинает строиться. Вы знаете, мы только недавно приняли изменение в соответствующий закон.
Михаил Саленков: Граждане и их наследники, лишенные имущества после 1917 года, пытаются отсудить принадлежавшее им или их предкам. Действуют несколько организаций, отстаивающих права бывших собственников. Да и сами владельцы не дремлют. Так, к примеру, Евгений (потомок одного из самых старых и знатных родов России - князей Мещерских) подал жалобу в Гаагский трибунал, уже не надеясь на российские судебные инстанции. Много жалоб направлено в Европейский суд по правам человека в Страсбурге. Однако на сегодняшний день Европейский суд пока не создал прецедента по возвращению имущества, экспроприированного Советской властью.
Марьяна Торочешникова: Ольга Сергеевна, насколько мне известно, Московское купеческое общество даже разработало текст законопроекта "О восстановлении прав собственности физических и юридических лиц на имущество, принудительно отчужденное органами власти во внесудебном порядке после марта 1917 года". Здесь еще говорилось о проекте Чуева. А какова судьба вашего проекта?
Ольга Биман: Проект, который огласил господин Чуев, являлся проектом Московского купеческого общества. Московское купеческое общество разработало основной закон и к нему два дополнительных. Один, разработанный по просьбе Чуева, это закон о возврате имущества, к реконструкции которого государство не приступало, только на разрушенные усадьбы, разрушенные дома, которые до настоящего времени не отремонтированы. Он мотивировал свою просьбу (продумать такой закон) тем, что всеобъемлющая реституция в настоящее время нашей думой ни в коем случае не будет одобрена. И поэтому, давайте попытаемся начать с этого. Ну хорошо, мы согласились и такой проект представили. И был третий закон - о возврате незаконно экспроприированного имущества тем лицам, которые вернулись в Россию из стран СНГ или Балтии. Те, кто считаются вынужденными переселенцами.
Марьяна Торочешникова: Какова судьба этих законопроектов? Они так и остались проектами, похороненными в недрах думы, или идет какая-то работа?
Ольга Биман: Да, мы тоже пытались через целый ряд депутатов в думу предлагать, обращались в Комитет по собственности, обращались и к Явлинскому, и к Немцову, все отвергли. Они сказали: "Нет, это нам не нужно". Я в общем-то могу понять всех политиков, ведь кто сейчас против реституции? В первую очередь коммунисты. Раз они хотят пользоваться только обобществленным имуществом, на здоровье, пусть бы и пользовались, они ведь теперь приватизируют наши дома, усадьбы, земли и т.д. Если у нас собственность общенародная, как они считают, так тогда извините-подвиньтесь, не надо тогда их приватизировать. И демократы, которые тоже активно приватизируют собственность: заводы, предприятия. Новые русские за бесценок скупают предприятия. Допустим, я знаю, у Перлова был какой-то чайно-развесочный завод в Сокольниках. Допустим, приватизирована Бабаевская кондитерская фабрика, а почему наследникам ничего не отдают? В Клину был такой господин Орлов - владелец стекольного завода химпосуды, стеклотары и т.д. Он построил половину Клина, когда услышал о приватизации, ему уж было лет 90, он поехал туда и говорит: "Господа, нельзя ли мне в дирекции получить хотя бы какие-то акции? Ведь вся земля моя, здания мои, дома мои. Ну хотя бы какой-то процент акций, может быть, мне можно? Я сейчас пенсионер, без средств к существованию. - Нет. Вы не имеете никакого отношения". Вот, понимаете, какая судьба.
Марьяна Торочешникова: Александр Ефимович, вы тоже думаете, что в случае если закон о реституции был бы принят в России, то он бы реально исполнялся?
Александр Кочетков: Видите ли, исполнительную власть, по-хорошему, тоже надо учить грамотными законами. Иногда у нас принимаются такие законы, что к исполнительной власти уже нет вопросов. Не понятно, что делать. Например, закон о продаже земли. А кто имеет право продавать землю? Кто является собственником? Это вовсе никого не волнует. Продавать должно государство. Государство, прежде всего исполнительная власть, негласно объявило себя собственником, распорядителем всего и вся. И как раз в тех речах, которые я сейчас услышал, о том, что, мол, имеет бесспорное право на значительную часть собственности в городе Клин, но, оказывается, его опередили те, которые обратились к властям и через власти оформили. А какое право имели власти так все оформлять, не выявив, кто действительно является собственником? Постоянные злоупотребления властью лежат именно в основе этих вещей. Закон о реституции, при безусловной верности нашей Конституции, мог бы быть и вообще не нужен. Но в наших конкретных условиях привычка власти злоупотреблять своим якобы имеющимся правом - иметь, владеть, распоряжаться - то есть подменять собою собственника, делает закон о реституции в наших условиях совершенно необходимым.
Марьяна Торочешникова: Хорошо, насколько я понимаю, сейчас проблема - примут этот закон, не примут, но все-таки существуют суды, существует Конституция РФ. Ольга Сергеевна, я знаю, что у вас довольно большой опыт судебных разбирательств. Расскажите, насколько это благодарное занятие? С какими проблемами вы сталкиваетесь в судах?
Ольга Биман: Я прошла в России четыре суда по двум искам. Первый мой иск - возвратить имущество моего деда в порядке наследования. Пресненским судом мне было отказано в удовлетворении этого иска. Я понадеялась, что уж в Мосгорсуде я правды добьюсь. Люди, наверное, там компетентные заседают. То есть мы говорим на разных языках. Мне нечего было делать, я все равно в Страсбург подала. Потому что я вижу, что здесь я положительного решения не добьюсь. Правда, в Страсбурге решения проходят очень долго, когда это будет, я не знаю. А когда говорят о том, что с реституцией надо подождать, мне вспоминаются такой случай. В свое время, когда к городским властям обращались потомки знаменитых фамилий (Морозов, Красильщиков) и просили им вернуть собственность, им говорили: "Ну что вы, какие проблемы?"
Пройдет 5-10 лет, они все старики, они умрут, и вообще проблемы не будет. И вот они все ждут. Еще пять, еще десять лет. Они думают, когда нас не будет, наши дети бороться не будут. Но ведь право собственности, оно вечное и неотъемлемое право каждого человека. И что же так и будет бесконечная "сказка про белого бычка"? Все будут откладывать, все мы еще не готовы. Мне кажется, это в корне неправильно.
Марьяна Торочешникова: Александр Ефимович, а как вы думаете, чем можно было бы объяснить ту позицию, которую занимают судьи?
Александр Кочетков: Эту позицию занимают, конечно, не судьи, а его величество Исполнительная власть. Вот, обратите внимание, с кем мы вынуждены судиться? Любой собственник. Он вынужден судиться с государством, сиречь с исполнительной властью. Кстати, Ольга Сергеевна внесла разработку относительно того, как нарушается один из важнейших принципов юриспруденции - принцип равенства сторон. Ну какое же это равенство, когда в период суда ответчик, допустим, правительство Москвы, может даже уничтожить объект иска. Такие случаи тоже бывали. Вот, например, у нас в деле Федорова. Всего-навсего подал человек в суд иск, и дом снесли. Теперь это место принадлежит какому-то товариществу по строительству какого-то нового дома, а правительство умывает руки и говорит, что оно уже не ответчик, а ответчики теперь вот те. А кто это делает? Это, конечно, делает исполнительная власть, которая не может не считать себя собственником. Я здесь вспоминаю достопамятные слова Людовика XIV, который в наставлении своему наследнику сказал, что все, что находится на нашей земле, чье бы оно не было, является нашим. Примерно такая же формула действует и здесь.
Марьяна Торочешникова: Наша передача называется "Правосудие. Большие победы маленьких людей", а здесь, к сожалению, нам не удалось найти ни одной победы, и все прецеденты, которые появлялись, что кому-то вернули отчужденную собственность, потом выяснялось что это ныне граждане России, а собственность им возвращали в других республиках бывшего Советского Союза. То есть сейчас в России реального судебного механизма разрешения этих проблем, к сожалению, нет. Но я надеюсь, что как раз посредством борьбы вашего купеческого общества и посредством исков отдельных граждан эта проблема решится положительным образом, но, может, не введением закона, а наконец Страсбург скажет свое слово, и Россия будет обязана исполнять международные конвенции.
Ольга Биман: Я считаю, что бороться, безусловно, нужно. Другое дело, возможно ли победить? В этом случае я все-таки считаю, что наши права гарантированы нам Конституцией, например, статьей 35-й, пункты 1 и 4. Первый пункт гарантирует нам обладание правом собственности, четвертый гарантирует право наследования. Статьи 52 и 53 Конституции гарантируют жертвам преступлений и злоупотреблений властей компенсацию и возврат утраченного имущества или компенсацию за причиненный моральный и эмоциональный вред. Я надеюсь, что все-таки этот вопрос примет во внимание наш президент Владимир Путин, который является гарантом Конституции РФ. Вот только на это и остается надеяться. И еще на Европейский суд.
Марьяна Торочешникова: Александр Ефимович, как вы считаете, нужно ждать какого волевого решения от президента, или, может быть, суды все-таки смогут поставить точку и ответить на эти вопросы.
Александр Кочетков: В гражданском обществе, конечно, поставят точку суды. Но сейчас вопрос, о котором вы говорите, Ольга Сергеевна, это вопрос национальной безопасности России. Один из аспектов национальной безопасности вообще любого государства - это единство правового пространства. Если по отношению к одному закон действует, а по отношению к другому не действует. По отношению к сегодняшнему собственнику мы признаем частную собственность, по отношению к потомку собственника, экспроприированного в 17-м году, этот закон не действует. По отношению к одним применяются декреты советской власти, кстати, неправильно применяются, а по отношению к другим действует нынешняя Конституция. О какой национальной безопасности можно говорить, в том числе и о национально-экономической безопасности. Сейчас разрабатывается новая концепция национальной безопасности, и мы очень надеемся, что это будет вопрос не только о том, как армию использовать, а вопрос в том, чтобы закон был един для всех. Тогда будет единый национальный интерес, тогда будет спасена Россия. Если этого не будет, то тогда его величество Чиновник окажется выше интересов всего нашего народа. Национальный интерес России выше интереса чиновничества, и он должен реально победить. Да, в том числе побеждать и через суды. Надо понимать, что, к сожалению, жуткая бесхозяйственность, которая воцарилась в нашем российском государстве, душит уже народ, а не отдельных людей. Понимание этого уже приходит, работа идет, прежде всего работа на местах, в так называемых провинциях. Это реально достижимая победа, хотя, конечно, очень не простая.
Если по решению суда сделка признается недействительной, для каждой стороны наступают соответствующие имущественные последствия. Незаконно полученная собственность должна быть возвращена либо за нее выплачивается денежная компенсация. Этот способ восстановления имущественных прав называется реституцией. Обзор разновидностей реституции в гражданском праве а также судебной практики по таким делам можно найти в статье.
Понятия реституции как такового в гражданском законодательстве не содержится. Однако в ГК этот термин определяется другими словами – «юридические последствия недействительной сделки». В общем случае каждая сторона, участвовавшая в такой сделке, обязана вернуть другой стороне:
Таким образом, реституция – это возврат имущества или получение компенсации за утраченную собственность после признания сделки недействительной. Ее основная задача – восстановление гражданских прав собственности, т.е. возвращение к состоянию, которое было у сторон до подписания договора и совершения соответствующих действия.
Для реституции главное значение имеет факт того, что суд признает сделку недействительной. При этом порядок возврата имущества, сроки и другие особенности процедуры особой роли не играют. Такая форма восстановления прав применяется чаще всего, но в некоторых случаях ее реализация объективно невозможна.
С точки зрения представленной статьи ГК можно выделить 2 основных вида реституции:
Например, собственник стремится избавиться от «нежелательного» соседа и принудительно заставляет его продать ему квартиру. Сделка состоялась в условиях угрозы применения силы, физической расправы. В результате потерпевшая сторона обращается в суд, который признает договор недействительным. Квартира достается обратно во владение прежнего собственника, средства возвращаются покупателю. Это имущественная реституция, потому что компенсация выражается в возврате именно самой собственности.
Собственник продает автомобиль, находит покупателя, который передает ему наличные денежные средства и оформляет машину на себя. Однако впоследствии выясняется, что некоторые купюры оказались поддельными. Потерпевшая сторона обращается в суд, который признает договор недействительным. Но за это время покупатель допустил ДТП, из-за чего техническое состояние автомобиля значительно ухудшилось. В таком случае возможна только компенсационная реституция в виде предоставления определенной суммы.
На практике также распространена классификация реституции на 2 вида:
В первом случае к исходному состоянию (как было до подписания договора) возвращается только 1 сторона, во 2 случае – обе. Последняя ситуация встречается гораздо чаще, чем первая. Например, стороны заключают договор мены квартир. Однако суд выясняет, что при этом не были учтены должным образом интересы несовершеннолетних детей. Соответственно договор признается утратившим силу, а оба собственника должны вернуться в исходные места проживания.
Как правило, двусторонняя реституция применяется, когда сделка имела явный порок по форме или содержанию, например:
Таким образом, порочность сделки необязательно связана со злым умыслом – договор может быть заключен некорректно и ввиду юридической некомпетентности граждан или организаций.
В этом случае только одна сторона возвращается в исходное состояние, в то время как вторая не меняет позиции. Чаще всего это связано с тем, когда один из граждан действовал явно незаконно, понуждая к подписанию договора разными способами:
Например, квартиру продает агент, действующий по доверенности. Добросовестный покупатель приобретает ее, однако впоследствии выясняется, что доверенность оказалась недействительной. В результате покупатель остается и без денег, и без имущества. Он обращается в суд, договор признается утратившим силу. Злоумышленник обязан передать незаконно полученную сумму в полном объеме, но сама ничего не получает, поскольку до сделки он не владел квартирой.
Одностороння реституция применяется и в тех случаях, когда двусторонняя невозможна, например:
К таким случаям относятся следующие:
Признать договор недействительным может только суд, для чего заинтересованная сторона подает исковое заявление. Сделать это можно максимум через 3 года после даты подписания (в исключительных случаях эти сроки увеличиваются при наличии уважительных причин).
Обзор судебной практики позволяет сформулировать несколько важных выводов из рассмотрения дел по реституции:
Подробный обзор реальных судебных дел по реституции рассматривается на видео.
Начало XX ознаменовалось значительными переменами в политической карте Европы. Одну из главных ролей в этих событиях сыграла Первая мировая война, а также многочисленные договоры и документы, подписанные после ее окончания. Например, Версальский мирный договор, подписанный 28 июня 1919 года в Версальском дворце во Франции, официально завершивший Первую мировую войну 1914-1918 годов.
После продолжительных тайных совещаний, условия договора были наработаны на Парижской мирной конференции 1919-1920 годов, и мирный договор был подписан между странами Антанты и государствами, воевавшими на стороне Германии. С Венгрией был подписан Трианонский договор 4 июня 1920 года. Договором предусматривались условия, в результате которых Венгрия потеряла 2/3 своей территории с населением до 3 миллионов своих граждан.
В 1938 году Чехословакия передала район Рутении (Подкарпатская Русь), входившую в ее состав, а затем недолго принадлежавшую Словакии, отобранную у той по решениям первого венского арбитража в 1938 году в Венгрии.
После Второй мировой войны были восстановлены права Чехословакии на Закарпатье, но она передала их Советскому Союзу. Соответствующий советско-чехословацкий договор был подписан 29 июня 1945 г. Закарпатская область была включена в состав Украинской ССР.
Венгрия пострадала в ходе урегулирований территорий в период 1920 - 1945 годов больше всех. Ее границы были восстановлены по состоянию на 1 января 1938 г., то есть на момент, предшествовавший венским арбитражам.
Что такое реституция?
Реституция - восстановление, отозвание, возвращение прежних прав и преимуществ. В международном праве - форма материального возмещения ущерба в результате неправомерного международного акта путём восстановления состояния, существовавшего до его совершения. Может осуществляться различными способами.
В 1990-е годы в Прибалтике (Литва, Латвия, Эстония) и ряде стран Восточной Европы (Чехия, Болгария, Венгрия, Румыния) были приняты законы о реституции национализированного в 1940-е годы имущества. В соответствии с этими нормами, бывшие собственники или их наследники имеют право претендовать на передачу им государством в собственность объектов недвижимости.
В Сербии закон о реституции и компенсации был принят 27 сентября 2011 года как одно из предварительных условий перед вступлением Сербии в состав Евросоюза.
Отношение к законам о реституции
Подписанное соглашение об ассоциации Украины с Евросоюзом предусматривает приведение законодательства Украины в соответствие с нормами ЕС. В Соглашении об Ассоциации между Украиной и Европейским союзом (ст. 24) говорится, что сотрудничество будет развиваться на основании международных правовых документов, в частности конвенций Гаагской конференции по международному частному праву, международным документам ООН и Совета Европы. Кроме того, Украина присоединится к Римскому статуту Международного уголовного суда 1998 года.
Вопрос о проведении реституции перед властями Украины часто поднимали Польша, Румыния и Венгрия, но официальный Киев обходил эту тему глубоким молчанием, несмотря на подписание соглашения об ассоциации с Евросоюзом. При этом для стран – участников Союза, реституция обязательна и не может обсуждаться. Отношение к этим законам в обществе неоднозначно. Но украинцы надеются, что вступление в Евросоюз изменит их жизнь к лучшему.
До включения в состав СССР в 1939-1945 годах территорий Западной Украины и Закарпатья, там была частная собственность на землю и в случае принятия условий реституции Украиной, не исключается возникновения вопроса о возвращении определенных участков и земель прежним владельцам. В этом случае, безусловно изъятие у граждан собственности из старого фонда, может коснуться и Закарпатья, как бывшей территории Венгрии. Возврату могут подлежать усадьбы времен Австро-Венгерской империи, а также земли и собственность, изъятые в период Первой мировой войны (1914-1920 г.г.) и в послевоенные - 1944-1945 годы. Все это может быть возвращено потомкам прежних владельцев.
Реституция, если Украина присоединиться к документу, это длительный процесс, растянутый на годы. Со времен Трианонского договора прошел без малого век и сложно сразу оценить стоимость материальных потерь каждой из сторон, но очевидно, что они намного меньше, чем моральные потери целых поколений народов Карпатского региона.
Венгрия, предположительно, никогда не будет предъявлять территориальных претензий к Украине. И хотя на государственном уровне тема возврата земель и недвижимости подниматься не будет, опрометчиво надеяться, что граждане других европейских государств не поднимут этот вопрос.
Венгерское правительство требует особых прав - автономию, статус двойного гражданства для венгерского меньшинства в странах проживания - это Словакия, Румыния, Украины и Сербия. Речь идет о частях бывшей Австро-Венгрии и на сегодня территориально это составляет в Словакии – 10,7%, Украина – 0,3%, Румыния – 6,6%, Сербия – 3,5%, Хорватия – около 1,0% от населения страны. Но главное то, что венгры в этих странах являются коренным по происхождению населением, где они проживают уже на протяжении 1100 лет и не утратили чувства этнической идентичности, сохранили свой язык и культуру.
Термин "реституция" вызывает в первую очередь ассоциации процессом возвращения бывшим владельцам имущества , незаконно вывезенного после Второй мировой войны.
Однако данный термин (буквально означающий "возвращение к первоначальному состоянию") употребляется и когда речь заходит о требованиях возврата национализированного государством имущества бывшим частным владельцам.
В последние годы, после того как некоторые представители российской власти заявили о возможной приватизации бывших дворцов, особняков, усадеб и других памятников архитектуры, на содержание которых у государства денег нет, возник вопрос о возможном возврате этой собственности прежним хозяевам (вернее, их наследникам), владевшим ею до 1917 года.
Первыми об этом заговорили представители Русской Православной Церкви. Правда, Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II подчеркивал, что РПЦ претендует не на все земли, здания и прочее имущество, которые были отобраны большевиками, а только на те, которые смогут обрабатывать монастыри, которые необходимы для их жизнедеятельности.
Сложность данного вопроса заключается в том, что зачастую государство и радо бы возвратить РПЦ ее имущество, но у Церкви тоже нет денег на его содержание.
Так, в Ярославской области, где Церкви было передано 280 храмов, но 340 остались в собственности государства - РПЦ просто не смогла их "освоить". Помимо недвижимости, Церковь ставит вопрос и о возврате той собственности, которая находится сейчас в музеях, в первую очередь, икон. Проблема же реституции собственности, принадлежавшей частным лицам до 1917 года, так и остается "замороженной".
В России же до сих пор не принято ни одного закона, регулирующего имущественные отношения, возникшие до 1917 года. Большинство судебных исков прежних собственников проигрывается именно из-за полного отсутствия законодательных оснований для возврата собственности.
Как рассказывал председатель коллегии адвокатов "Князев и партнеры " Андрей Князев на страницах "Новых Известий", тенденция к возвращению и возрождению усадеб никак не подкреплена юридически: "К сожалению или к счастью… Да и вряд ли подобный закон будет принят в ближайшее время. Реституция, то есть возвращение старой собственности, в современной России невозможна. Тем более многие дворяне, пусть они и владели собственностью, но спустя 88 лет доказать свои права на усадьбы не в состоянии. Документы утеряны. В нынешних российских условиях дворяне юридически не имеют никаких льгот при аренде или покупке своего бывшего имущества. При торгах и при оформлении заявки на аренду они выступают наравне с любым другим гражданином Российской Федерации. Другое дело, какое решение примут местные власти. Да и покупателей на развалины усадеб в глухих селах, кроме дворян, наверное, найти трудно. Между тем связываться охранными обязательствами и вкладывать деньги в заведомо неприбыльное мероприятие сейчас способны лишь люди с глубокими нравственными традициями, каковыми и являются представители старой интеллигенции ".
В 2005 году в Санкт-Петербурге в агентстве "Росбалт" прошел круглый стол "Реституция - приглашение к диалогу". В заседании круглого стола приняли участие представители городского комитета по управлению государственным имуществом, депутаты Государственной думы, представители Имперского союза-ордена и приехавшие в Петербург носители древних аристократических фамилий.
Речь шла об особняках, которыми богат Петербург и его пригороды. Например, на Моховой улице стоит один из домов, принадлежавших князьям Оболенским, на набережной Фонтанки и на Преображенской площади - знаменитые особняки, когда-то принадлежавшие князьям Шаховским. Список этот можно продолжать вплоть до Зимнего дворца.
Все участники пресс-конференции, прошедшей в "Росбалте ", сошлись во мнении, что хотя предполагаемая приватизация дореволюционных дворцов и особняков во многом меняет ситуацию, полномасштабная реституция в России сейчас невозможна. Однако они сочли необходимым искать пути признания права наследников бывших владельцев участвовать в решении судеб имущества, которое когда-то принадлежало их предкам.
Напомним, что почти все страны Восточной Европы после крушения социалистической системы приняли законы о денационализации и реституции. При этом, здесь данный процесс оказался не столь сложен из-за меньшего срока давности. В Европе возвращалась недвижимость, национализированная в период 1940-50-х годов, тогда как в России этот срок гораздо больший — с 1917 года.
Были, правда, и на Западе случаи решения вопроса о реституции и через 150 лет. Так произошло, например, в Испании, когда наряду с возвратом собственности, национализированной режимом Франко, решением короля была возвращена и та, что была отнята в в середине XVIII века. Достаточно спокойно процесс реституции прошел в Венгрии, Болгарии, Чехии и Словакии. В этих странах в основном сохранились кадастровые записи о прежних владельцах, и в настоящий момент им передано 96% их бывшего имущества.
Сложнее обстоит дело с реституцией в Польше. Закон о восстановлении прав собственности был принят сеймом в 2001 году, утвержден сенатом, но до сих пор не подписан президентом. Польское общество очень сильно разделено на выступающих за восстановление прав прежних собственников и ставящих во главу угла социальную справедливость.
Кстати, немаловажную роль играет здесь национальный фактор: большой частью имущества в довоенной Польше владели граждане Германии, и многие поляки выступают против возвращения им собственности.
Среди бывших республик СССР законы о реституции были приняты в Литве, Латвии и Эстонии. Однако в двух последних странах в связи с этим возникли весьма существенные проблемы. В результате принятия законов о возврате имущества, национализированного в советское время, его бывшим владельцам большая часть жилых домов в Латвии и Эстонии оказалась в руках шведских, датских и финских граждан, многие из которых решили тут же продать ее коммерческим структурам.
Новоявленные владельцы часто не имели средств на содержание обретенных домов и существенно поднимали арендную плату для жильцов. Вопрос стал настолько острым, что правительство Латвии, например, было вынуждено принять специальное постановление, регулирующее максимальную ставку арендной платы в денационализированных домах, а затем постоянное продлевать срок его действия.
В нашей стране, вопросы правового регулирования отношений частной собственности востребованы пока лишь очень немногими и очень богатыми людьми. В советское время нам особо не заморачивали головы подобными отношениями. Собственность была народной и личной, с появлением кооперативов - коллективной. Между тем, в странах с либеральной экономикой «священная корова» частной собственности оберегалась столетиями, а отношения собственности регулируются многочисленными правовыми нормами.
Один из таких правовых институтов - реституция (лат. restitutio) восстановление прав.В международном праве - возмещение ущерба, нанесенного неправомерными действиями субъектов отношений. В гражданском – возвращение состояния до совершения сделки. В случаях невозможности восстановления прав собственника в первоначальном товарном виде, собственность возвращается в стоимостном выражении. Реституция применяется также при рассмотрении споров с недвижимостью, землей, средствами производства, перемещением культурно-исторических ценностей, церковного имущества, компенсации потерь от агрессии и т.д. Это сложный правовой механизм используется вместе с другими отраслями права.
«Restitutio in integrum» восходит к Римскому праву, когда многочисленные грабительские войны вызывали споры по поводу распределения награбленного, вызвали необходимость правового регулирования имущественных отношений. В 19 веке институт реституции находит отражение в мирных договорах (Русско-Турецкая война 1877-78гг, Франко-Прусская война 1870-71). Гаагская конвенция о законах и обычаях войны (1907) доработала эти нормы. Дальнейшее движение реституции по пути к цивилизованной международной правовой норме проходит через итоги первой и второй мировых войн, решений ООН и создание ЕС.
В 1990-е годы вопрос о возврате собственности, изъятой в ходе революций и мировых войн, принимает особую остроту в связи вступлением бывших социалистических стран Восточной Европы в ЕС. Непременным условием вступления в ЕС является наличие нормативно - правовой базы и условий для реституции, чтобы бывшие собственники или их наследники имели право претендовать на передачу им в собственность объектов недвижимости. Прежде всего, речь шла об объектах недвижимости, национализированных в 40-50-х годах.
В Болгарии, Венгрии, Восточной Германии, Словакии и Чехии этот процесс проходил почти одинаково спокойно (здесь сохранились кадастровые записи о прежних владельцах), но, при этом, собственность не возвращалась пособникам нацистов и эмигрантам. В Венгрии было выплачено в виде компенсаций - 450 млн $, в бывшей ГДР около 3 млрд марок. В Румынии реституция проводилась через суды, в том числе Европейский суд по правам человека. Затянулась реституция в Польше. Из 46 млрд долларов, запланированных на удовлетворение 170 тысяч исков, выплачено всего 12,5 млрд$, и то, в виде ценных бумаг, на которые можно получить недвижимость, землю или акции предприятий. Более того Польша до сих пор настаивает на возвращении западных территорий Украины, Белоруссии и Литвы, присоединенных к СССР в 1939 году.
Сложнее обстояло дело в странах, возникших после распада СССР. Здесь предстояло рассмотреть иски(виндикации) о восстановлении прав бывших собственников с 1917 года. В Латвии, Литве, Эстонии были приняты законы о реституции. Законодательство Латвии разрешало возврат имущества всем лицам, независимо от места проживания и гражданства. Собственниками большинства жилых домов оказались граждане Швеции, Финляндии и Дании, которые тут же продали её коммерческим структурам. Арендная плата за жилье оказалась непомерной и людей просто выселяли. Именно так народная артистка СССР Вия Артмане закончила жизнь в неотапливаемом сарае на хуторе в Стренчи. Только после вмешательства правительства, установившего максимальную ставку арендной платы, этот процесс был остановлен. Всего 68% граждан Латвии возвратили домовладения, остальные 15% граждане США, 3% в Австралии, по 2% были гражданами Израиля, Германии и Канады.
Желанная для украинцев евроинтеграция, сулит серьезные проблемы с возвращением собственности бывшим владельцам. Киевской власти не удастся обойти вопрос о реституции при приведении собственного законодательства в соответствие с законодательством Евросоюза. Если этот процесс наберет силу, а соискатели своей недвижимости уже готовят иски, то истерзанной «оранжевыми праздниками непослушания» и разрушительной гражданской войной с собственным населением, экономике «Нэзалежной» явно не справиться. Почти вся недвижимость Западной Украины состоит из экспроприированного имущества тысяч поляков, евреев, немцев, румын и венгров. Львов (до1918 года Лемберг) почти полностью, за исключением новостроек советского периода, был отстроен поляками, евреями и немцами.
Примерно такая же картина в Черновцах, Ивано-Франковске и Тернополе, здесь тоже немало бывшего имущества еврейских, и немецких семей. В целом, евреи, особо пострадавшие в годы второй мировой войны, уже претендуют на Украине на более чем 800 синагог, бывших еврейских школ и больниц, кладбищ. Тысячи украинских националистов осевших в Канаде и США готовят документы для реституции.
Подписав соглашение о политической ассоциации с ЕС 27 июня 2014 года, Украина в соответствии со ст. 2 и 14 обязана соблюдать Конвенцию по правам человека. Высшей судебной инстанцией для Украины в вопросах реституции станет Европейский суд, в который может обратиться, не прибегая к судебному разбирательству в самой Украине, любой бывший собственник. Знает ли об этом неискушенное население Украины, на плечи которого ложиться бремя неоплаченных счетов и возвращения собственности?
