Эрделевский А. М.
МОРАЛЬНЫЙ ВРЕД И КОМПЕНСАЦИЯ ЗА СТРАДАНИЯ.
Научно-практическое пособие.
М.: Издательство ВЕК, 1998, — 188 с.
ISBN 5-85639-200-0
ISBN 3-406-42518-6
Предлагаемая вниманию читателей книга посвящена комплексному рассмотрению проблем, связанных с применением нового способа защиты гражданских прав — компенсации морального вреда. Приводятся разработанные автором формула и таблица для расчета размера компенсации, которые уже находят применение в судебной практике. Рассмотрены вопросы компенсации в разнообразных случаях нарушений личных неимущественных прав и благ, разработаны образцы исковых заявлений, дана подборка законодательства о компенсации морального вреда.
В книге проведен широкий обзор и дан подробный комментарий судебных решений по искам, связанным с компенсацией морального вреда. Впервые проведено исследование законодательства и судебной практики Англии и США в этой области.
Для судей и других юристов-практиков, преподавателей, аспирантов и студентов юридических вузов, а также всех тех читателей, которые хотели бы самостоятельно защитить свои интересы в суде.
А. М. Эрделевский, 1997
Издательство ВЕК, 1998
Введение
Глава 1. Что такое моральный вред
Глава 2. Право на компенсацию морального вреда
Глава 4. Как определить размер компенсации морального вреда?
§ 1. Методика определения размера компенсации морального вреда
§ 2. Компенсация морального вреда при посягательствах на жизнь и здоровье
§ 3. Компенсация морального вреда при посягательствах на честь, достоинство и деловую репутацию
§ 4. Компенсация морального вреда при посягательствах на свободу и личную неприкосновенность
§ 5. Компенсация морального вреда при посягательствах на неприкосновенность частной жизни
§ 6. Компенсация морального вреда при нарушении авторских прав
§ 7. Компенсация морального вреда при нарушении прав потребителей и иных имущественных прав
§ 8. Компенсация морального вреда при нарушении трудовых прав граждан
Глава 5. Компенсация морального вреда в зарубежном законодательстве и судебной практике
§ 1. Компенсация морального вреда в странах англосаксонского права
§ 2. Особенности компенсации морального вреда в США
Приложение Образцы исковых заявлений о компенсации морального вреда
Положим, я, например, глубоко могу страдать, но другой никогда ведь не может узнать, до какой степени я страдаю, потому что он другой, а не я, и, сверх того, редко человек согласится признать другого за страдальца (точно будто это чин).
Ф. М. Достоевский «Братья Карамазовы» 1
Вряд ли найдется человек, способный заявить, что он никогда не испытывал страданий. К сожалению, уважаемый читатель, устройство нашей жизни еще далеко не совершенно, и поводы для переживаний и страданий различного характера не заставляют себя долго искать. Широк круг социальных связей современного человека, велика зависимость его от государства и общества, высока вероятность претерпевания человеком многочисленных обид на своем жизненном пути. Незаконное увольнение работника, осмелившегося не согласиться с начальством по какому-либо вопросу; наглая выходка хулиганов, испортившая семье воскресный отдых; сгоревшая квартира в результате неисправности недавно купленного телевизора; не состоявшаяся туристическая поездка, из-за незаконного отказа чиновника в выдаче заграничного паспорта; инвалидность, наступившая вследствие неудачно проведенной операции — эти и многие другие нарушения наших прав, к несчастью, могут коснуться каждого из нас и причинить немалое огорчение. Как защитить свои права и наказать обидчика, если нечто подобное действительно произошло? Самое верное для этого — прибегнуть к помощи государства в лице его правоприменительных органов — суда, прокуратуры, милиции и т. п., и с помощью закона добиться желаемого правового результата. Конечно, работу этих органов сегодня еще нельзя назвать достаточно эффективной — даже не очень умудренному опытом общения с ними человеку хорошо известна судебная волокита, бессодержательные отписки прокуратуры и другие пороки современной российской правоприменительной системы. Тем не менее, другого законного пути добиться восстановления справедливости не существует, и, чем чаще мы будем прибегать к судебной защите своих прав и свобод, чем требовательнее к правоохранительным органам и осведомленнее в своих правах станет каждый человек,
____________________
1 Ф. М. Достоевский. Братья Карамазовы. М. 1991. С. 307.
тем раньше завершится становление России как подлинно правового государства.
Общепризнано, что для такого государства характерно наличие высокого уровня обеспеченности прав и свобод человека, верховенство общечеловеческих ценностей. Ряд основополагающих международно-правовых актов, касающихся прав и свобод человека, например, Всеобщая декларация прав человека, Международный пакт о гражданских и политических правах, предусматривают необходимость обеспечения основных прав человека. Конституция Российской Федерации (глава 2) ставит право на жизнь, здоровье, честь и достоинство в ранг естественных и неотчуждаемых прав личности, что предполагает, в числе прочего, эффективную охрану и защиту этих прав. Важнейшей задачей правового государства должно быть обеспечение наиболее справедливого, быстрого и эффективного восстановления нарушенного права и (или) возмещение причиненного вреда. Российская Федерация, объявившая себя в ст. 1 Конституции РФ правовым государством, должна соответствовать этим критериям.
Одним из видов вреда, который может быть причинен человеку, является так называемый «моральный вред», то есть страдания, вызванные различными неправомерными действиями. Вопрос о моральном вреде длительное время являлся предметом научных дискуссий, причем основным центром тяжести этих споров был вопрос о допустимости компенсации морального вреда в денежной форме. Преобладающим на многие годы оказалось мнение о недопустимости такой компенсации, в связи с чем и гражданское законодательство России до 1990 года не предусматривало ни самого понятия морального вреда, ни, естественно, возможности его компенсации. Судебная практика, в соответствии с господствующей доктриной, была стабильной: суды неизменно отказывали в изредка предъявлявшихся исках о компенсации морального вреда в денежной форме. Само существо доктрины заключалось в том, что принцип компенсации морального вреда признавался классово чуждым социалистическому правосознанию 1 и основывалось, в частности, на демагогических утверждениях о невозможности измерять достоинство советского человека в презренном металле. Кстати, подобных предложений никто и не делал, поскольку идея сторонников компенсации морального вреда состояла не в измерении личных неимущественных прав в деньгах, а в обязанности правонарушителя к совершению действий имущественного характера, направленных
___________________
1 Зейц А. Возмещение морального вреда по советскому праву. Еженедельник советской юстиции. 1927. № 47. С. 1465.
на сглаживание остроты переживаний, вызванных правонарушением, то есть деньги рассматривались не в качестве эквивалента перенесенных страданий, а в качестве источника положительных эмоций, способных полностью или частично погасить негативный эффект, причиненный психике человека в результате нарушения его прав.
Позитивные взгляды на эту проблему, высказываемые, например, И. Брауде 1 , Б. Утевским 2 , в основном до начала тридцатых годов, не возымели воздействия на законодательство и судебную практику. После провозглашения «полной победы социализма в СССР» дискуссии как-то сами собой прекратились, и в дальнейшем, в результате соответствующей пропаганды, в общественном правосознании представления о недопустимости оценки и компенсации морального вреда в имущественной форме укоренились настолько, что появлявшиеся в печати сообщения о случаях присуждения имущественных компенсаций за причиненные физические или нравственные страдания (преподносившиеся в достаточно гротескном виде) воспринимались скорее как курьезы «мира чистогана», чуждые социалистическому правовому регулированию. Любопытно, что это не препятствовало, однако, использованию норм зарубежного законодательства о компенсации морального вреда при предъявлении советскими гражданами исков к иностранным юридическим и физическим лицам.
В шестидесятых годах дискуссии по этому поводу возобновились. Принцип компенсации морального вреда поддерживался в работах Малеина Н.С. 3 , Братуся С.Н. 4 , Беляковой А.М. 5 , Шиминовой М.Я. 6 , Тархова В.А. 7 и других. Признавалась необходимость введения института имущественного возмещения неимущественного вреда, поскольку область гражданско-правового регулирования охватывает не только имущественные, но и личные неимущественные отношения. Высказываемые в поддержку принципа возмещения морального вреда взгляды в немалой степени подкреплялись и тем, что законодательство ряда государств,
_________________
1 Брауде И. Возмещение неимущественного вреда. Революционная законность. 1926. № 9.,С. 12.
2 Утевский Б. Возмещение неимущественного вреда как мера социальной защиты. Еженедельник советской юстиции. 1927. № 35. С. 1083.
3 Малеин Н. С. Гражданский закон и права личности в СССР. М., 1981. С. 163.
4 Братусь С. Н. Юридическая ответственность и законность. М., 1976. С. 202.
5 Белякова А. М. Имущественная ответственность за причинение вреда. М., 1979. С. 10.
6 Шиминова М. Я. Компенсация вреда гражданам. М., 1979. С. 51.
7 Тархов В. А. Ответственность по советскому гражданскому праву. Саратов, 1973. С. 23.
являвшихся в то время социалистическими, возмещение морального вреда предусматривало. (Польская Народная Республика, Чехословацкая Советская Социалистическая Республика, Венгерская Народная Республика, Германская Демократическая Республика.)
Но более серьезным аргументом против компенсации морального вреда в имущественной форме была невозможность, или, по крайней мере, трудность ее объективной оценки. Такая позиция отражала в себе представления о свойственном гражданскому праву принципе эквивалентного возмещения, не учитывая, что при причинении вреда личным неимущественным правам и другим нематериальным благам принцип эквивалентности неприменим. Проведение сравнительного анализа соответствия правонарушениям мер ответственности, предусмотренных различными отраслями законодательства, позволяло сделать вывод об относительности этого соответствия и несостоятельности аргументации противников компенсации морального вреда.
Однако до начала девяностых годов понятие «моральный вред» не было легализовано в российском гражданском праве, что исключало возможность применения гражданско-правовых средств защиты нарушенных прав путем компенсации морального вреда. Лишь 12 июня 1990 г. право на возмещение морального вреда было установлено в Законе СССР о печати и других средствах массовой информации 1 , хотя содержание понятия морального вреда в этом акте не было раскрыто. Статья 39 этого закона предусматривала, что моральный вред, причиненный гражданину в результате распространения средством массовой информации не соответствующих действительности сведений, порочащих честь и достоинство гражданина либо причинивших ему иной неимущественный ущерб, возмещается по решению суда средством массовой информации, а также виновными должностными лицами и гражданами. В этой же статье было предусмотрено, что моральный вред возмещается в денежной форме, в размере, определяемом судом.
Существенный шаг вперед в этом отношении был сделан принятием Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 31 мая 1991 г. 2 (далее — Основы), где наконец моральный вред был определен как «физические или нравственные страдания». Российские законодатели пошли по пути внесения норм о компенсации морального вреда в отдельные законодательные
____________________
1 ВВС СССР. 1990. № 26. Ст. 492.
2 ВВС СССР. 1991. № 26. Ст. 733.
акты. Это Закон об охране окружающей природной среды от 19 декабря 1991 г. 1 , Закон о средствах массовой информации от 27 декабря 1991 г. 2 , Закон о защите прав потребителей от 7 февраля 1992 г. 3 , Правила возмещения работодателями вреда, причиненного работникам увечьем, профессиональным заболеванием либо иным повреждением здоровья, связанным с исполнением ими трудовых обязанностей, утвержденные Постановлением ВС РФ от 24 декабря 1992 г. 4 , Закон о статусе военнослужащих от 22 января 1993 г. 5 . Такая законодательная ситуация порождала сомнения в возможности применения системы генерального деликта в отношении компенсации морального вреда, а столь значительное количество нормативных актов, регулирующих разнородные общественные отношения создает по-прежнему дополнительные сложности в правоприменительной практике, усугубляющиеся разными сроками принятия и введения в действие указанных нормативных актов.
Введенные в действие в 1995—1996 гг. части первая и вторая Гражданского кодекса РФ содержат несколько иной, по сравнению с предшествующими нормативными актами, подход к институту компенсации морального вреда, что неизбежно приведет к росту противоречий в и без того не устоявшейся в данном вопросе судебной практике. Пленум Верховного суда Российской Федерации в Постановлении от 20 декабря 1994 г. № 10 рассмотрел некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда. Это Постановление устранило неясности в вопросе о конкуренции нормативных актов при применении законодательства о компенсации морального вреда. Однако по поводу определения размера компенсации морального вреда это Постановление существенных для практического применения указаний не содержит. По мнению автора в Постановлении содержится явно неверное суждение о возможности компенсации морального вреда юридическому лицу. Мнение о неверности этого суждения разделяет также ряд других авторов 6 .
Принятие нового Гражданского кодекса, несомненно, знаменовало собой важный этап в истории гражданского права России. Значение ГК для стабилизации и дальнейшего развития отношений в гражданском обороте, перевода их на новый, качественно
_______________
1 ВВС РФ. 1992. № 10. Ст. 457.
2 ВВС РФ. 1992. № 7. Ст. 300.
5 ВВС РФ. 1993. № 6. Ст. 188.
6 Брагинский М., Суханов Е., Ярошемко К. Комментарии ГК РФ. Объекты гражданских прав. Хозяйство и право. 1995. № 5. С. 23
более высокий уровень. Вместе с тем, нельзя не отметить, что ГК существенно сузил область применения института компенсации морального вреда по сравнений с Основами, что вряд ли можно считать положительным шагом в процессе становления правового государства. Подобные ретирады не единичны в российском законодательстве. Достаточно вспомнить одиозную ситуацию с п. 3 ст. 30 Закона РСФСР «О собственности», принятого спустя полгода после принятия Декларации о государственном суверенитете России. Этой нормой устанавливалось право собственника требовать от государства возмещения ущерба, причиненного преступлением, с последующим взысканием этих средств государством с причинителя вреда, что весьма позитивно отражало признание государством Россия своей ответственности за состояние правопорядка в обществе, особенно если учесть отсутствие подобной нормы в Законе СССР «О собственности». Более того, поскольку российский Закон не указывал на какой-либо определенный вид ущерба от преступления, подлежащий возмещению государством, вполне можно было предполагать возмещение в этом порядке с момента вступления в силу Основ на территории России и морального вреда, причиненного собственнику преступлением. Российские граждане в первое время после введения в действие 1 декабря 1991 г. Закона РСФСР «О собственности» 1 не предпринимали попыток воспользоваться теми преимуществами, которые предоставлял п. 3 ст. 30 Закона, тем более что оставлявшая желать лучшего редакция этой нормы требовала разработки подзаконного акта, который разъяснил бы порядок ее применения.
Отрицательные последствия неясности закона не замедлили проявиться в первых же судебных процессах, связанных с применением этой нормы, поскольку суды не знали, в каком порядке должно производиться такое возмещение. Президент РФ поручил Министерству юстиции подготовить соответствующий нормативный акт, но это поручение не было выполнено. Правоведы уже готовились к научным дискуссиям в связи с возникшей ситуацией, когда проблема разрешилась самым неожиданным образом: Законом РФ от 14 мая 1993 г. о республиканском бюджете на 1993 г. действие п. 3 ст. 30 приостанавливается на 1993 г., Указ Президента РФ от 22 декабря 1993 г. продлевает приостановление действия этого пункта на 1994 г., а Федеральный Закон о федеральном бюджете на 1994 год подтверждает это продление, и, наконец, Федеральный Закон от 30.11.94 о введении в действие части первой Гражданского кодекса РФ отменяет Закон РСФСР «О собственности» полностью, не оставляя следа, разумеется, и
1 ВВС РСФСР. 1990. № 30. Ст. 416.
от п. 3 ст. 30. Интересно, что этим же Федеральным законом признан утратившим силу Закон РСФСР о предприятиях и предпринимательской деятельности, кроме ст. 34 и 35. Однако о п. 3 ст. 30 Закона о собственности законодатель подобной же заботливости не проявил, нарушив тем самым сформулированную в ст. 52 Конституции РФ гарантию: «Права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом. Государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба».
Заслуживающим внимания моментом в развитии института морального вреда является его появление этого института в уголовном законодательстве, в связи с введением в ст. 128.1. УК РСФСР 13 декабря 1994 г. «Разглашение сведений, составляющих врачебную тайну» 1 причинение значительного морального вреда в качестве квалифицирующего признака. В ст. 61 нового Уголовного кодекса РФ от 13 июня 1996 г. в качестве одного из обстоятельств, смягчающих наказание, предусмотрено добровольное возмещение морального вреда, причиненного в результате преступления 2 .
С 1 марта 1996 г. введен в действие новый Семейный кодекс РФ, где в п. 4 ст. 30 предусмотрено право добросовестного супруга требовать компенсации морального вреда в случае признания брака недействительным 3 .
В связи с отсутствием единого подхода в судебной практике к определению размера компенсации морального вреда, может возникнуть сомнение в том, является ли судебное решение в этой части актом применения права, то есть применения равной меры к разным людям, существует ли такая мера объективно, возможна ли проверка законности и обоснованности судебного решения в отношении правильности определения размера компенсации морального вреда. При таких обстоятельствах необходимо концептуальное решение этой проблемы. В настоящей работе предлагается такая концепция, основанная на научном подходе к вопросу компенсации морального вреда вообще и определения денежного размера компенсации в частности, и направленная на установление единообразия правоприменительной практики в этом вопросе.
Когда институт компенсации морального вреда появился в российском законодательстве, можно было прогнозировать, что суды окажутся «завалены» большим количеством исков о возмещении
________________
2 СЗ РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.
3 СЗ РФ. 1996. № 1. Ст. 16.
морального вреда, причиненного неправомерными действиями органов государственного управления и должностных лиц, ущемляющими права граждан. Однако этого не произошло, хотя, как показывает практика, жители России не обделены поводами для переживаний. Очевидно, помимо достаточно неэффективного и затяжного судопроизводства, такая ситуация порождается недостаточной юридической грамотностью населения. Граждане, как правило, не знают в полном объеме своих личных неимущественных прав и, соответственно, не могут самостоятельно установить факт их нарушения. Необходимость хорошо представлять содержание своих прав и обязанностей наглядно следует, например, из Закона РФ «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан» 1 , где в ст. 6 на гражданина возложена обязанность доказать факт нарушения своих прав и свобод. На протяжении десятилетий превозносимый на словах и унижаемый на деле, «простой советский человек» еще не привык бережно относиться к своему психическому благополучию и предъявлять обидчику счет за его нарушение. Большие затруднения представляет также предварительная оценка предполагаемого размера компенсации за причинение морального вреда. Помочь читателю самостоятельно разобраться в сложных проблемах компенсации морального вреда и применять полученные знания на практике — в этом заключается одна из основных целей настоящей работы.
_________________________
1 ВВС РФ. 1993. № 19. Ст. 685.
Образцы исковых заявлений
Всуд
Истец:
Адрес:
Ответчик:
Адрес:
Исковое заявление о компенсации морального вреда
«__»________ 199 г. ответчик совершил в отношении меня неправомерное действие (проявил неправомерное бездействие), заключающееся в том, что (указать).
Указанным действием (бездействием) было нарушено принадлежащее мне неимущественное право (указать) (был причинен ущерб принадлежащему мне нематериальному благу), (указать) что причинило мне физические страдания, заключающиеся в претерпевании мною (боли, головокружения, тошноты и т.п.) и нравственные страдания, заключающиеся в претерпевании мною (страха, обиды, разочарования, горя, чувства утраты).
(указать).
(указать).
Наличие этих особенностей подтверждаются следующими доказательствами: (указать).
Претерпевание мною указанных страданий дополнительно подтверждается следующими доказательствами: (указать).
По моему мнению, причиненный мне ответчиком моральный вред будет компенсирован в случае выплаты мне ответчиком денежной компенсации в размере ______ руб.
В соответствии со ст. 151 ГК РФ, прошу:
Приложение:
1. Упоминаемые по тексту искового заявления письменные доказательства.
2. Доказательство уплаты госпошлины (марки, квитанции) в случае, если законом не предусмотрено освобождение от уплаты госпошлины.
3. Копия искового заявления для ответчика.
Примечание:
1. Предлагаемая форма искового заявления может быть применена во всех случаях компенсации причиненного морального вреда, кроме компенсации в прядке ст. 152 ГК (защита чести и достоинства).
2. Абзац о дополнительных доказательствах включается в текст искового заявления только при наличии таких доказательств.
В _____________ суд
Истец:
Адрес:
Ответчик:
Адрес:
Исковое заявление о защите чести и достоинства
и компенсации морального вреда
«___» ____________199_ г. ответчик распространил в отношении меня порочащие и не соответствующие действительности сведения, заключающиеся в том, что (указать).
Указанные сведения были распространены(указать способ распространения).
Этими действиями был причинен ущерб принадлежащему мне нематериальному благу - моей чести и достоинству (деловой репутации), что причинило мне нравственные страдания, заключающиеся в претерпевании мною(обиды, разочарования, горя, чувства утраты и т.п.).
Следующие фактические обстоятельства, при которых мне был причинен моральный вред, повысили степень моих страданий: (указать)
Я обладаю следующими индивидуальными особенностями, которые повысили степень перенесенных мною страданий:(указать).
Наличие этих особенностей подтверждается следующими доказательствами: (указать).
Претерпевание мною указанных страданий дополнительно подтвер-ждается следующими доказательствами: (указать).
По моему мнению, причиненный мне ответчиком моральный вред будет компенсирован в случае выплаты мне ответчиком денежной компенсации в размере ____________ руб.
В соответствии со ст. 152 ГК РФ прошу:
1. Обязать ответчика опровергнуть распространенные сведения (указать желаемый способ опровержения).
2. Взыскать с ответчика денежную компенсацию причиненного мне морального вреда.
Приложение:
1. Письменные, доказательства в обоснование иска: (указать).
2. Квитанция об уплате госпошлины.
3. Копия искового заявления для ответчика.
ПодписьДата
Примечание:
1. Абзац о дополнительных доказательствах включается в текст искового заявления только при наличии таких доказательств.
г. Москва.«___» __________19_ г.
(фамилия, имя, отчество ), именуемый далее Причинитель вреда, с одной стороны, и(фамилия, имя, отчество) именуемый далее Потерпевший, с другой, стороны, имея целью во внесудебном. порядке прекратить существующее обязательство Причинителя вреда перед.Потерпевшим по компенсации морального вреда, заключили настоящее Соглашение онижеследующем:
1. Стороны констатируют, что Причинителем вреда в отношении Потерпевшего было совершено неправомерное действие, заключающееся в(описать неправомерное действие) , чем
а) нарушено личное неимущественное право (причинен ущерб личному неимущественному благу) Потерпевшего (указать, какое именно) и (или)
б) нарушено право потребителя(указать, какое именно)
2. Причинитель вреда признает, что указанным в п. 1 настоящего Соглашения правонарушением Потерпевшему причинены нравственные (указать, какие именно) и (или) физические страдания, т.е. причинен подлежащий компенсации моральный вред.
3. Потерпевший, всесторонне оценив характер и степень страданий, которые перенесены им к моменту подписания настоящего Соглашения и могут быть перенесены в будущем в связи с указанным в п. 1 настоящего Соглашения правонарушением, считает, что указанные страдания будут полностью компенсированы в случае выплаты ему Причинителем вреда денежной суммы в размере ______________ руб. в срок до «___» _________ 199 __ г. следующим способом(вручение наличными, перечисление на банковский счет или др.)
4. Причинитель вреда, принимая во внимание п. 5 настоящего Соглашения, соглашается с произведенной Потерпевшим оценкой размера компенсации морального вреда и обязуется выплатить Потерпевшему сумму компенсации в указанном в п. 3 настоящего Соглашения размере в указанный там же срок указанным там же способом.
5. Потерпевший сознает, что в случае предъявления им иска к При-чинителю вреда суд может определить иной, как более низкий, так и более высокий по сравнению с указанным в п. 3 настоящего Соглашения, размер компенсации морального вреда. В случае определения судом более высокого размера компенсации Потерпевший, учитывая полное и добровольное удовлетворение Причинителем вреда требования о компенсации морального вреда, не будет требовать от Причинителя вреда выплаты какой бы то ни было дополнительной по отношению к выплаченной в соответствии с п. 3 настоящего Соглашения суммы компенсации.
6. Настоящее Соглашение вступает в силу с «___» __________19 _ г.
7. В остальном стороны руководствуются действующим законодатель-ством.
8. Адреса и иные реквизиты сторон.
Причинитель вредаПотерпевший
ПодписьПодпись
Окончил Московскую государственную юридическую академию в 1991 году. Защитил кандидатскую диссертацию в 1996 году. Защитил докторскую диссертацию в 2000 году. Работал в МГЮА с 1992 по 2013 год в должности профессора кафедры гражданского и семейного права.
Проходил повышение квалификации в МГЮА в 2012 году.
«Англоязычный научный дискурс: концепция и практика академического письма» (2018 г.)
Член Научно-консультативного совета при Верховном Суде РФ.
Публикации за 2015 год:
1.О судебной практике по истребованию жилых помещений от добросовестного приобретателя.- Хозяйство и право, 2015, №1 (0,8 п.л.).
2. Исковая давность в гражданском праве России и Германии: сравнительно-правовой аспект. – Экономика Право Общество, 2015, №1 (0,6 п.л.)
3. О некоторых вопросах исковой давности. – Журнал российского права, 2015, №1 (0,5 п.л.).
4. О некоторых вопросах правоприменительной деятельности нотариуса при удостоверении брачного договора.- Российское государствоведение, 2015, №3 (0,5 п.л.).
5. Об отдельных проблемах нотариальной деятельности.- Правозащитник, 2015, №3 (0,4 п.л.).
6.О некоторых вопросах защиты личных неимущественных благ.- Хозяйство и право, 2015, №6 (0,5 п.л.).
7.О некоторых вопросах злоупотребления правом.- Хозяйство и право, 2015, №7 (0,5 п.л.).
8. О некоторых вопросах вступления законов в силу.- Хозяйство и право, 2015, №8 (0,4 п.л.).
9.Об изменениях в правовом регулировании сделок.- Хозяйство и право, 2015, №9 (0,7 п.л.).
10.О подходе Конституционного Суда РФ к правам бывших членов семьи собственника жилого помещения.- Хозяйство и право, 2015, №10 (0,8 п.л.).
11.О некоторых вопросах толкования договора.- Хозяйство и право, 2015, №11 (0,5 п.л.).
12.О некоторых вопросах смертной казни как вида наказания.- Гражданин и право, 2015, №5 (0,5 п.л.).
13.К вопросу о приостановлении выплаты пенсий работающим пенсионерам.- Гражданин и право, 2014, №9 (0,2 п.л.).
14.Гражданское право как регулятор экономических отношений: учебное пособие / под ред. Р.А.Курбанова. – Москва, 2015.
15.Правовое регулирование внешнеэкономической деятельности: учебное пособие / под ред. Р.А.Курбанова. – Москва, 2015.
16.Договорное право: учебник/под общ. ред. Р.А.Курбанова, А.М.Эрделевского. – Москва: Проспект, 2016. Общее редактирование, глава 1 (1,5 п.л.).
Предисловие. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .7
Раздел I. Моральный вред в российском праве и его зарубежные аналоги
Глава 1. Соотношение морального с другими видами вреда в российском праве. . 10
Глава 2. Аналоги морального вреда в зарубежном праве
§ 1. Англосаксонское право. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .19
§ 2. Романо-германское право
Германия. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .22
Франция. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 25
Раздел II. Компенсация морального вреда в зарубежном законодательстве
и судебной практике
Глава 1. Компенсация морального вреда в странах англосаксонского права
§ 1. Основания ответственности. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .28
§ 2. Компенсация морального вреда при диффамации. . . . . . . . . . . . . . .40
§ 3. Компенсация морального вреда при нарушении договора. . . . . . . . . . .56
§ 4. Тенденции развития законодательства. . . . . . . . . . . . . . . . . . .58
Глава 2. Особенности компенсации морального вреда в США. . . . . . . . . . . 62
Глава 3. Компенсация морального вреда в Германии
§ 1. Основания ответственности за причинение страданий. . . . . . . . . . . .74
§ 2. Размер компенсации за страдания. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .77
Глава 4. Компенсация морального вреда во Франции. . . . . . . . . . . . . . .90
Раздел III. Компенсация морального вреда в России
Глава 1. Правовое регулирование компенсации морального вреда
§ 1. Становление института компенсации морального вреда в российском праве. .99
§ 2. Основания возникновения права на компенсацию. . . . . . . . . . . . . .106
Глава 2. Объект правовой защиты
§ 1. Неимущественные права и блага, защищаемые путем компенсации морального
вреда. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .111
§ 2. Возможна ли компенсация морального вреда при нарушении неимущественных
прав акционеров? . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 119
§ 3. Проблемы компенсации морального вреда при нарушении некоторых
имущественных прав. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 124
§ 4. Компенсация морального вреда, причиненного членам семьи умершего. . . .128
Глава 3. Проблемы компенсации морального вреда при защите чести, достоинства
и деловой репутации
§ 1. Субъектный состав потерпевших. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 133
§ 2. О содержании и форме распространяемых порочащих сведений. . . . . . . .140
§ 3. Распределение ответственности при множественности причинителей вреда. .154
§ 4. Учет вины потерпевшего. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .158
§ 5. Возможна ли ответственность за достоверную диффамацию? . . . . . . . . .161
§ 6. Особенности защиты деловой репутации. . . . . . . . . . . . . . . . . .164
Глава 4. Проблемы компенсации морального вреда, причиненного незаконными
действиями правоохранительных органов
§ 1. Применение норм, регулирующих гражданско-правовую ответственность
правоохранительных органов. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 171
§ 2. Компенсация морального вреда при самооговоре. . . . . . . . . . . . . .175
Глава 5. Применение исковой давности. Переход и зачет права на компенсацию
§ 1. Компенсация морального вреда и исковая давность. . . . . . . . . . . . 178
§ 2. О возможности перехода и зачета требования о компенсации морального
вреда. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .187
Глава 6. Взаимодействие гражданско-правового института компенсации
морального вреда с институтами других отраслей права
§ 1. Семейное право. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .194
§ 2. Трудовое право. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .200
§ 3. Уголовное право и уголовный процесс. . . . . . . . . . . . . . . . . . 212
§ 4. Гражданский процесс. Финансовое право. . . . . . . . . . . . . . . . . 221
Глава 7. Размер компенсации морального вреда
§ 1. Методика определения размера компенсации. . . . . . . . . . . . . . . .227
§ 2. Учет индивидуальных особенностей потерпевшего и иных заслуживающих
внимания обстоятельств причинения вреда. . . . . . . . . . . . . . . . . . .244
§ 3. Влияние имущественного положения потерпевшего на размер компенсации. . 252
Глава 8. Взаимодействие российского права с правом Совета Европы. . . . . . 254
Приложения. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 266
http://ex-jure.ru/law/news.php?newsid=408
Эрделевский А. М.
Моральный вред и компенсация за страдания
Научно-практическое пособие.
М.: Издательство ВЕК 1998
Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания. Научно-практическое пособие. М., 1998.
М.: Издательство ВЕК, 1998, – 188 с.
ISBN 5-85639-200-0
ISBN 3-406-42518-6
Предлагаемая вниманию читателей книга посвящена комплексному рассмотрению проблем, связанных с применением нового способа защиты гражданских прав – компенсации морального вреда. Приводятся разработанные автором формула и таблица для расчета размера компенсации, которые уже находят применение в судебной практике. Рассмотрены вопросы компенсации в разнообразных случаях нарушений личных неимущественных прав и благ, разработаны образцы исковых заявлений, дана подборка законодательства о компенсации морального вреда.
В книге проведен широкий обзор и дан подробный комментарий судебных решений по искам, связанным с компенсацией морального вреда. Впервые проведено исследование законодательства и судебной практики Англии и США в этой области.
Для судей и других юристов-практиков, преподавателей, аспирантов и студентов юридических вузов,
а также всех тех читателей, которые хотели бы самостоятельно защитить свои интересы в суде.
© А. М. Эрделевский, 1997
© Издательство ВЕК, 1998
Введение................................................................................................................................................... | |
Глава 1 . Что такое моральный вред....................................................................................................... | |
Глава 2 . Право на компенсацию морального вреда............................................................................ | |
Глава 3 . Компенсация морального вреда в российской судебной практике.................................... | |
Глава 4 . Как определить размер компенсации морального вреда.................................................... | |
§ 1 . Методика определения размера компенсации морального вреда.............................................. | |
§ 2 . Компенсация морального вреда при посягательствах на жизнь и здоровье............................. | |
§ 3 . Компенсация морального вреда при посягательствах на честь, достоинство и деловую | |
репутацию............................................................................................................................................... | |
§ 4 . Компенсация морального вреда при посягательствах на свободу и личную | |
неприкосновенность.............................................................................................................................. | |
§ 5 . Компенсация морального вреда при посягательствах на неприкосновенность частной жизни |
|
.................................................................................................................................................................. | |
§ 6 . Компенсация морального вреда при нарушении авторских прав.............................................. | |
§ 7 . Компенсация морального вреда при нарушении прав потребителей и иных имущественных |
|
прав.......................................................................................................................................................... | |
§ 8 . Компенсация морального вреда при нарушении трудовых прав граждан............................... | |
Глава 5 . Компенсация морального вреда в зарубежном законодательстве и судебной практике.58 |
|
§ 1 . Компенсация морального вреда в странах англосаксонского права......................................... | |
§ 2 . Особенности компенсации морального вреда в США................................................................ | |
Соглашение о добровольной компенсации морального вреда.......................................................... | |
Положим, я, например, глубоко могу страдать, но другой никогда ведь не может узнать, до какой степени я страдаю, потому что он другой, а не я, и, сверх того, редко человек согласится признать другого за страдальца (точно будто это чин).
Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания. Научно-практическое пособие. М., 1998.
Ф. М. Достоевский «Братья Карамазовы»1
Вряд ли найдется человек, способный заявить, что он никогда не испытывал страданий. К сожалению, уважаемый читатель, устройство нашей жизни еще далеко не совершенно, и поводы для переживаний и страданий различного характера не заставляют себя долго искать. Широк круг социальных связей современного человека, велика зависимость его от государства и общества, высока вероятность претерпевания человеком многочисленных обид на своем жизненном пути. Незаконное увольнение работника, осмелившегося не согласиться с начальством по какому-либо вопросу; наглая выходка хулиганов, испортившая семье воскресный отдых; сгоревшая квартира в результате неисправности недавно купленного телевизора; не состоявшаяся туристическая поездка, из-за незаконного отказа чиновника в выдаче заграничного паспорта; инвалидность, наступившая вследствие неудачно проведенной операции – эти и многие другие нарушения наших прав, к несчастью, могут коснуться каждого из нас и причинить немалое огорчение. Как защитить свои права и наказать обидчика, если нечто подобное действительно произошло? Самое верное для этого – прибегнуть к помощи государства в лице его правоприменительных органов – суда, прокуратуры, милиции и т. п., и с помощью закона добиться желаемого правового результата. Конечно, работу этих органов сегодня еще нельзя назвать достаточно эффективной – даже не очень умудренному опытом общения с ними человеку хорошо известна судебная волокита, бессодержательные отписки прокуратуры и другие пороки современной российской правоприменительной системы. Тем не менее, другого законного пути добиться восстановления справедливости не существует, и, чем чаще мы будем прибегать к судебной защите своих прав и свобод, чем требовательнее к правоохранительным органам и осведомленнее в своих правах станет каждый человек, тем раньше завершится становление России как подлинно правового государства.
Общепризнано, что для такого государства характерно наличие высокого уровня обеспеченности прав и свобод человека, верховенство общечеловеческих ценностей. Ряд основополагающих международно-правовых актов, касающихся прав и свобод человека, например, Всеобщая декларация прав человека, Международный пакт о гражданских и политических правах, предусматривают необходимость обеспечения основных прав человека. Конституция Российской Федерации (глава 2) ставит право на жизнь, здоровье, честь и достоинство в ранг естественных и неотчуждаемых прав личности, что предполагает, в числе прочего, эффективную охрану и защиту этих прав. Важнейшей задачей правового государства должно быть обеспечение наиболее справедливого, быстрого и эффективного восстановления нарушенного права и (или) возмещение причиненного вреда. Российская Федерация, объявившая себя в ст. 1 Конституции РФ правовым государством, должна соответствовать этим критериям.
Одним из видов вреда, который может быть причинен человеку, является так называемый «моральный вред», то есть страдания, вызванные различными неправомерными действиями. Вопрос о моральном вреде длительное время являлся предметом научных дискуссий, причем основным центром тяжести этих споров был вопрос о допустимости компенсации морального вреда в денежной форме. Преобладающим на многие годы оказалось мнение о недопустимости такой компенсации, в связи с чем и гражданское законодательство России до 1990 года не предусматривало ни самого понятия морального вреда, ни, естественно, возможности его компенсации. Судебная практика, в соответствии с господствующей доктриной, была стабильной: суды неизменно отказывали в изредка предъявлявшихся исках о компенсации морального вреда в денежной форме. Само существо доктрины заключалось в том, что принцип компенсации морального вреда признавался классово чуждым социалистическому правосознанию2 и основывалось, в частности, на демагогических утверждениях о невозможности измерять достоинство советского человека в презренном металле. Кстати, подобных предложений никто и не делал, поскольку идея сторонников компенсации морального вреда состояла не в измерении личных неимущественных прав в деньгах, а в обязанности правонарушителя к совершению действий имущественного характера, направленных на сглаживание остроты переживаний, вызванных правонарушением, то есть деньги рассматривались не в качестве эквивалента перенесенных страданий, а в качестве источника положительных эмоций, способных полностью или частично погасить негативный эффект, причиненный психике человека в результате нарушения его прав.
Позитивные взгляды на эту проблему, высказываемые, например, И. Брауде3 , Б. Утевским4 , в основном до начала тридцатых годов, не возымели воздействия на законодательство и судебную практику.
1 Ф. М.Достоевский. Братья Карамазовы. М. 1991. С. 307.
2 Зейц А. Возмещение морального вреда по советскому праву. Еженедельник советской юстиции. 1927. № 47. С. 1465.3 Брауде И. Возмещение неимущественного вреда. Революционная законность. 1926. № 9.,С. 12.
Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания. Научно-практическое пособие. М., 1998.
После провозглашения «полной победы социализма в СССР» дискуссии как-то сами собой прекратились, и в дальнейшем, в результате соответствующей пропаганды, в общественном правосознании представления о недопустимости оценки и компенсации морального вреда в имущественной форме укоренились настолько, что появлявшиеся в печати сообщения о случаях присуждения имущественных компенсаций за причиненные физические или нравственные страдания (преподносившиеся в достаточно гротескном виде) воспринимались скорее как курьезы «мира чистогана», чуждые социалистическому правовому регулированию. Любопытно, что это не препятствовало, однако, использованию норм зарубежного законодательства о компенсации морального вреда при предъявлении советскими гражданами исков к иностранным юридическим и физическим лицам.
В шестидесятых годах дискуссии по этому поводу возобновились. Принцип компенсации морального вреда поддерживался в работах Малеина Н.С.1 , Братуся С.Н.2 , Беляковой А.М.3 , Шиминовой М.Я.4 , Тархова В.А.5 и других. Признавалась необходимость введения института имущественного возмещения неимущественного вреда, поскольку область гражданско-правового регулирования охватывает не только имущественные, но и личные неимущественные отношения. Высказываемые в поддержку принципа возмещения морального вреда взгляды в немалой степени подкреплялись и тем, что законодательство ряда государств, являвшихся в то время социалистическими, возмещение морального вреда предусматривало. (Польская Народная Республика, Чехословацкая Советская Социалистическая Республика, Венгерская Народная Республика, Германская Демократическая Республика.)
Но более серьезным аргументом против компенсации морального вреда в имущественной форме была невозможность, или, по крайней мере, трудность ее объективной оценки. Такая позиция отражала в себе представления о свойственном гражданскому праву принципе эквивалентного возмещения, не учитывая, что при причинении вреда личным неимущественным правам и другим нематериальным благам принцип эквивалентности неприменим. Проведение сравнительного анализа соответствия правонарушениям мер ответственности, предусмотренных различными отраслями законодательства, позволяло сделать вывод об относительности этого соответствия и несостоятельности аргументации противников компенсации морального вреда.
Однако до начала девяностых годов понятие «моральный вред» не было легализовано в российском гражданском праве, что исключало возможность применения гражданско-правовых средств защиты нарушенных прав путем компенсации морального вреда. Лишь 12 июня 1990 г. право на возмещение морального вреда было установлено в Законе СССР о печати и других средствах массовой информации6 , хотя содержание понятия морального вреда в этом акте не было раскрыто. Статья 39 этого закона предусматривала, что моральный вред, причиненный гражданину в результате распространения средством массовой информации не соответствующих действительности сведений, порочащих честь и достоинство гражданина либо причинивших ему иной неимущественный ущерб, возмещается по решению суда средством массовой информации, а также виновными должностными лицами и гражданами. В этой же статье было предусмотрено, что моральный вред возмещается в денежной форме, в размере, определяемом судом.
Существенный шаг вперед в этом отношении был сделан принятием Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 31 мая 1991 г.7 (далее – Основы), где наконец моральный вред был определен как «физические или нравственные страдания». Российские законодатели пошли по пути внесения норм о компенсации морального вреда в отдельные законодательные акты. Это Закон об охране окружающей природной среды от 19 декабря 1991 г.8 , Закон о средствах массовой информации от 27 декабря 1991 г.9 , Закон о защите прав потребителей от 7 февраля 1992 г.10 , Правила возмещения работодателями вреда, причиненного работникам увечьем, профессиональным заболеванием либо иным повреждением здоровья, связанным с исполнением ими трудовых обязанностей, утвержденные Постановлением ВС РФ от
4 Утевский Б. Возмещение неимущественного вреда как мера социальной защиты. Еженедельник советской юстиции. 1927. № 35. С. 1083.
1 Малеин Н. С. Гражданский закон и права личности в СССР. М., 1981. С. 163.2 Братусь С. Н. Юридическая ответственность и законность. М., 1976. С. 202.
3 Белякова А. М. Имущественная ответственность за причинение вреда. М., 1979. С. 10.4 Шиминова М. Я. Компенсация вреда гражданам. М., 1979. С. 51.
5 Тархов В. А. Ответственность по советскому гражданскому праву. Саратов, 1973. С. 23.6 ВВС СССР. 1990. № 26. Ст. 492.
7 ВВС СССР. 1991. № 26. Ст. 733.
8 ВВС РФ. 1992. № 10. Ст. 457.
9 ВВС РФ. 1992. № 7. Ст. 300.
10 ВВС РФ. 1992. № 15. Ст. 766.
Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания. Научно-практическое пособие. М., 1998.
24 декабря 1992 г.1 , Закон о статусе военнослужащих от 22 января 1993 г.2 . Такая законодательная ситуация порождала сомнения в возможности применения системы генерального деликта в отношении компенсации морального вреда, а столь значительное количество нормативных актов, регулирующих разнородные общественные отношения создает по-прежнему дополнительные сложности в правоприменительной практике, усугубляющиеся разными сроками принятия и введения в действие указанных нормативных актов.
Введенные в действие в 1995–1996 гг. части первая и вторая Гражданского кодекса РФ содержат несколько иной, по сравнению с предшествующими нормативными актами, подход к институту компенсации морального вреда, что неизбежно приведет к росту противоречий в и без того не устоявшейся в данном вопросе судебной практике. Пленум Верховного суда Российской Федерации в Постановлении от 20 декабря 1994 г. № 10 рассмотрел некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда. Это Постановление устранило неясности в вопросе о конкуренции нормативных актов при применении законодательства о компенсации морального вреда. Однако по поводу определения размера компенсации морального вреда это Постановление существенных для практического применения указаний не содержит. По мнению автора в Постановлении содержится явно неверное суждение о возможности компенсации морального вреда юридическому лицу. Мнение о неверности этого суждения разделяет также ряд других авторов3 .
Принятие нового Гражданского кодекса, несомненно, знаменовало собой важный этап в истории гражданского права России. Значение ГК для стабилизации и дальнейшего развития отношений в гражданском обороте, перевода их на новый, качественно более высокий уровень. Вместе с тем, нельзя не отметить, что ГК существенно сузил область применения института компенсации морального вреда по сравнений с Основами, что вряд ли можно считать положительным шагом в процессе становления правового государства. Подобные ретирады не единичны в российском законодательстве. Достаточно вспомнить одиозную ситуацию с п. 3 ст. 30 Закона РСФСР «О собственности», принятого спустя полгода после принятия Декларации о государственном суверенитете России. Этой нормой устанавливалось право собственника требовать от государства возмещения ущерба, причиненного преступлением, с последующим взысканием этих средств государством с причинителя вреда, что весьма позитивно отражало признание государством Россия своей ответственности за состояние правопорядка в обществе, особенно если учесть отсутствие подобной нормы в Законе СССР «О собственности». Более того, поскольку российский Закон не указывал на какой-либо определенный вид ущерба от преступления, подлежащий возмещению государством, вполне можно было предполагать возмещение в этом порядке с момента вступления в силу Основ на территории России и морального вреда, причиненного собственнику преступлением. Российские граждане в первое время после введения в действие 1 декабря 1991 г. Закона РСФСР «О собственности»4 не предпринимали попыток воспользоваться теми преимуществами, которые предоставлял п. 3 ст. 30 Закона, тем более что оставлявшая желать лучшего редакция этой нормы требовала разработки подзаконного акта, который разъяснил бы порядок ее применения.
Отрицательные последствия неясности закона не замедлили проявиться в первых же судебных процессах, связанных с применением этой нормы, поскольку суды не знали, в каком порядке должно производиться такое возмещение. Президент РФ поручил Министерству юстиции подготовить соответствующий нормативный акт, но это поручение не было выполнено. Правоведы уже готовились к научным дискуссиям в связи с возникшей ситуацией, когда проблема разрешилась самым неожиданным образом: Законом РФ от 14 мая 1993 г. о республиканском бюджете на 1993 г. действие п. 3 ст. 30 приостанавливается на 1993 г., Указ Президента РФ от 22 декабря 1993 г. продлевает приостановление действия этого пункта на 1994 г., а Федеральный Закон о федеральном бюджете на 1994 год подтверждает это продление, и, наконец, Федеральный Закон от 30.11.94 о введении в действие части первой Гражданского кодекса РФ отменяет Закон РСФСР «О собственности» полностью, не оставляя следа, разумеется, и от п. 3 ст. 30. Интересно, что этим же Федеральным законом признан утратившим силу Закон РСФСР о предприятиях и предпринимательской деятельности, кроме ст. 34 и 35. Однако о п. 3 ст. 30 Закона о собственности законодатель подобной же заботливости не проявил, нарушив тем самым сформулированную в ст. 52 Конституции РФ гарантию: «Права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом. Государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба».
Заслуживающим внимания моментом в развитии института морального вреда является его появление этого института в уголовном законодательстве, в связи с введением в ст. 128.1. УК РСФСР 13 декабря 1994 г.
2 ВВС РФ. 1993. № 6. Ст. 188.
3 Брагинский М., Суханов Е., Ярошемко К. Комментарии ГК РФ. Объекты гражданских прав. Хозяйство и право. 1995. № 5. С. 23.4 ВВС РСФСР. 1990. № 30. Ст. 416.
Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания. Научно-практическое пособие. М., 1998.
«Разглашение сведений, составляющих врачебную тайну»1 причинение значительного морального вреда в качестве квалифицирующего признака. В ст. 61 нового Уголовного кодекса РФ от 13 июня 1996 г. в качестве одного из обстоятельств, смягчающих наказание, предусмотрено добровольное возмещение морального вреда, причиненного в результате преступления2 .
С 1 марта 1996 г. введен в действие новый Семейный кодекс РФ, где в п. 4 ст. 30 предусмотрено право добросовестного супруга требовать компенсации морального вреда в случае признания брака недействительным3 .
В связи с отсутствием единого подхода в судебной практике к определению размера компенсации морального вреда, может возникнуть сомнение в том, является ли судебное решение в этой части актом применения права, то есть применения равной меры к разным людям, существует ли такая мера объективно, возможна ли проверка законности и обоснованности судебного решения в отношении правильности определения размера компенсации морального вреда. При таких обстоятельствах необходимо концептуальное решение этой проблемы. В настоящей работе предлагается такая концепция, основанная на научном подходе к вопросу компенсации морального вреда вообще и определения денежного размера компенсации в частности, и направленная на установление единообразия правоприменительной практики в этом вопросе.
Когда институт компенсации морального вреда появился в российском законодательстве, можно было прогнозировать, что суды окажутся «завалены» большим количеством исков о возмещении морального вреда, причиненного неправомерными действиями органов государственного управления и должностных лиц, ущемляющими права граждан. Однако этого не произошло, хотя, как показывает практика, жители России не обделены поводами для переживаний. Очевидно, помимо достаточно неэффективного и затяжного судопроизводства, такая ситуация порождается недостаточной юридической грамотностью населения. Граждане, как правило, не знают в полном объеме своих личных неимущественных прав и, соответственно, не могут самостоятельно установить факт их нарушения. Необходимость хорошо представлять содержание своих прав и обязанностей наглядно следует, например, из Закона РФ «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан»4 , где в ст. 6 на гражданина возложена обязанность доказать факт нарушения своих прав и свобод. На протяжении десятилетий превозносимый на словах и унижаемый на деле, «простой советский человек» еще не привык бережно относиться к своему психическому благополучию и предъявлять обидчику счет за его нарушение. Большие затруднения представляет также предварительная оценка предполагаемого размера компенсации за причинение морального вреда. Помочь читателю самостоятельно разобраться в сложных проблемах компенсации морального вреда и применять полученные знания на практике – в этом заключается одна из основных целей настоящей работы.
Понятие «моральный вред» было введено в гражданское законодательство, очевидно, для сохранения терминологической преемственности с уголовно-процессуальным законодательством, поскольку до недавнего времени единственным основанием считать моральный вред правовой категорией являлась ст. 53 УПК РСФСР, определявшая потерпевшего как лицо, которому преступлением причинен «моральный, физический или имущественный вред». Принимая во внимание установленное законодателем содержание этого понятия (нравственные и физические страдания), название «моральный вред» вряд ли может быть признано удачным, поскольку понятие «мораль» применительно к личности означает совокупность представлений об идеале, добре и зле, справедливости и несправедливости. Прежде чем перейти к анализу понятия «моральный вред» необходимо отметить, что под вредом в гражданском праве понимаются неблагоприятные изменения в охраняемом законом благе, при этом само благо может быть как имущественным, так и неимущественным.
Перечень охраняемых законом неимущественных благ указан в Конституции РФ. Это право на жизнь, здоровье, честь, достоинство, доброе имя, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, причем в Конституции подчеркивается (п. 1 ст. 55), что этот перечень не должен толковаться как отрицание или умаление других общепризнанных прав и свобод личности. Упомянутые права имеют абсолютный характер.
Как было отмечено выше, понятие морального вреда в гражданско-правовом смысле раскрыто в ст. 151 ГК РФ, где моральный вред определяется как «физические или нравственные страдания». Очевидно,
2 СЗ РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.
3 СЗ РФ. 1996. № 1. Ст. 16.
4 ВВС РФ. 1993. № 19. Ст. 685.
Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания. Научно-практическое пособие. М., 1998.
что законодатель применяет слово «страдания» как ключевое в определении морального вреда. Это представляется вполне обоснованным. Термин «страдание» с необходимостью предопределяет, что действия причинителя морального вреда обязательно должны найти отражение в сознании потерпевшего, вызвать определенную психическую реакцию. При этом вредоносные изменения в охраняемых благах находят отражение в сознании в форме ощущений (физические страдания) и представлений (нравственные страдания). Наиболее близким к понятию «нравственные страдания» следует считать понятие «переживания». Содержанием переживаний может являться страх, стыд, унижение, иное неблагоприятное в психологическом аспекте состояние. Согласно праву Великобритании и всех штатов США, аналогом морального вреда в смысле ст. 151 ГК РФ является «психологический вред» (psychological damage), который определяется как «физические и психические страдания» (physical and mental sufferings), причем под психическими страданиями англо-американская судебная практика понимает негативные эмоциональные реакции (emotional reactions). Что же представляет собой деяние, влекущее причинение морального вреда? Рассмотрим этот вопрос отдельно для обеих его составляющих. Кажется вполне очевидным, что любое неправомерное действие или бездействие может вызвать нравственные страдания той или иной степени. Очевидно, что понятия «вред здоровью» и «моральный вред» могут быть сведены в единое понятие «неимущественный вред». Для установления единообразия в понимании применяемой терминологии необходимо проанализировать содержание понятия «здоровье». В качестве международно признанного и наиболее широкого определения примем определение Всемирной организации здравоохранения: «Здоровье – это состояние полного социального, психического и физического благополучия»1 . В общем случае, неправомерное действие лишает субъекта, в отношении которого оно совершено, по крайней мере одного из элементов указанного благополучия. Как будет показано ниже, российское законодательство понимает под здоровьем физическое и психическое благополучие.
Отсюда следует, что понятия «вред здоровью» и «страдания» частично совпадают по своему содержанию, так как претерпевание страданий означает утрату психического благополучия. В целях достижения терминологической и правовой корректности введем понятие «телесный вред», заменив им в ходе наших рассуждений понятие «вред здоровью» содержащееся в ст. 59 ГК РФ и понимая под телесным вредом любые негативные изменения в телесной сфере человека.
Определение понятия «моральный вред» дал Пленум Верховного суда РФ в Постановлении «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда»2 . «Под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т. п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законом об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.
Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.»
Процитированное определение заслуживает внимания. Хотя в определении не дается общего определения физических или нравственных страданий, из приведенного текста следует, что суд попытался раскрыть содержание одного из видов морального вреда – нравственных страданий. Очевидно, что суд понимает под нравственными страданиями переживания, что совпадает с позицией автора настоящей работы. Необходимо отметить неудачное употребление термина «нравственные переживания». Заметим, что суд признает как первичный, так и отдаленный моральный вред, указывая, что «моральный вред...
может заключаться в... переживаниях... в связи с болью... либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий...». Это происходит, например, в случае, когда в результате распространения не соответствующих действительности порочащих сведений у лица, испытавшего по этому поводу переживания (моральный вред в виде нравственных страданий – первичный моральный вред), происходит в результате этого гипертонический криз с болевыми ощущениями (моральный вред в виде физических страданий – вторичный моральный вред).
Установление четкой терминологии представляется очень важным для правильного разграничения отдельных видов вреда и их последующего возмещения. Физический (телесный) вред – это вред материальный и вместе с тем неимущественный. Вредоносные изменения происходят в телесной (то есть
1 Донцов С.Е., Глянцев В.В. Возмещение вреда по советскому законодательству. М., 1980. С. 160.2 Российская газета. 1995. 8 февр.
Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания. Научно-практическое пособие. М., 1998.
материальной сфере потерпевшего) под влиянием определенных внешних воздействий. Эти изменения в телесной сфере приводят или могут привести к негативным изменениям в психической сфере и (или) в имущественной сфере личности. Негативные изменения в психической сфере могут выражаться в обоего рода страданиях (моральный вред), а негативные изменения в имущественной сфере – в расходах, связанных с коррекцией или функциональной компенсацией телесных недостатков, и утрате дохода (заработка, имущественный вред). Таким образом, любой телесный вред в целях его возмещения (именно возмещение вреда является целью гражданско-правового регулирования) распадается на моральный вред и имущественный вред. Собственно говоря, к такому же выводу приводит и анализ ст. 12 и 15 ГК РФ. В ст. 12 отсутствует такой способ защиты гражданских прав как «возмещение вреда», но указан способ «возмещение убытков». Текст ст. 15 позволяет сделать вывод, что термин «убытки» применим как к случаям договорных, так и деликтных обязательств: «Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода)». Такое понимание убытков применимо в целях его возмещения как при причинении телесного, так и имущественного вреда. Например, гражданин лишается ноги в результате дорожно-транспортного происшествия. Причиненный ему физический вред выражается в утрате ноги. Этот физический вред вызывает физические страдания в момент причинения увечья, в процессе заживления раны, в последующих болевых ощущениях. Одновременно осознание своей ущербности, неполноценности, невозможности вести равноценную прежней жизнь, утрата прежней работы заставляют его испытывать переживания, то есть претерпевать нравственные страдания. В совокупности нравственные и физические страдания составляют моральный вред, который при наличии других необходимых условий должен быть в соответствии со ст. 151 ГК РФ компенсирован в денежной форме.
Помимо этого, чтобы поддерживать свое существование, иметь возможность передвигаться, вести достойный человека образ жизни, он заказывает протез, покупает транспортное средство, вынужден обращаться за такими платными услугами, к каким вынуждает его состояние увечья. Пользуясь терминологией ст. 15 ГК, он несет расходы для восстановления своего нарушенного права на полноценную, достойную человека жизнь, составляющие реальный ущерб. Теряя прежнюю работу, он утрачивает прежний доход (упускает выгоду), который не утратил бы, если бы его здоровье не было нарушено. В целом, он несет убытки, которые подлежат возмещению в полном объеме. Этот пример показывает, что физический вред возмещается путем возмещения морального и имущественного вреда, вызванных телесным вредом (опосредованное возмещение вреда), как показано в нижеприведенной схеме.
/не приводятся/
Неправильное разграничение вреда по его видам может привести к неверным выводам. Проиллюстрируем это выдержкой из работы Беляковой А.М.1 : «Автором уже высказывалось суждение о недопустимости компенсации морального вреда, выражающегося в душевных переживаниях, страданиях, физической боли потерпевшего... Как бы не была велика утрата матери, лишившейся ребенка из-за автокатастрофы, компенсировать ее с помощью денег невозможно. Но моральный вред может проявиться в ограничении возможности лица активно участвовать в жизни: свободно передвигаться из-за ампутации ног, видеть или слышать при потере зрения или слуха и т. д. И если невозможно оценить в деньгах душевные страдания, то допустимо было бы взыскание с причинителя вреда средств с целью облегчения жизни потерпевшего. За счет причинителя вреда можно было бы приобрести телевизор для потерпевшего, лишенного возможности ходить в театр и кино, потерявшего вследствие увечья зрение и т. д. Мы разделяем позицию Малеина Н.С. в том, что размер возмещения морального вреда должен определяться не по принципу эквивалентности, а сообразно с особенностями конкретного случая, в рамках которого может учитываться характер вреда, имущественное положение потерпевшего и причинителя вреда и другие факторы».
Позиция автора процитированных строк в достаточной степени противоречива. Признавая, с одной стороны, неприменимость принципа эквивалентности при возмещении морального вреда, она, с другой стороны, не допускает компенсацию в деньгах переживаний, страданий, физической боли, то есть не допускает компенсации собственного морального вреда, причем, как это следует из примера со смертью ребенка, именно в связи с невозможностью установления эквивалентности между страданиями по поводу смерти ребенка и размером денежной компенсации. Конечно, денежная компенсация не возместит утраты ребенка, но даже если эта компенсация позволит хотя бы временно сменить обстановку, то неизбежные в данном случае страдания будут несколько сглажены, переживания могут быть частично смягчены,
1 Белякова А. М. Гражданско-правовая ответственность за причинение вреда (теория и практика). Автореф. Дис. д-ра юрид. наук. М., 1987. С. 51-52.
Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания. Научно-практическое пособие. М., 1998.
уменьшена продолжительность их претерпевания или снижена острота. Подмена понятий имеет место в сентенции относительно того, что моральный вред «может проявиться в ограничении возможности лица...
свободно передвигаться из-за ампутации ног, видеть или слышать при потере зрения или слуха...». Отмеченные ограничения – это проявление телесного вреда. Проявления же морального вреда – это переживания по поводу наличия указанных ограничений. В то же время приведенные автором примеры возмещения вреда (покупка телевизора, проигрывающего устройства и пластинок) – это примеры будущих или уже произведенных расходов, вызванных причинением телесного вреда.
Приобретение этих устройств не помогает лучше ходить, видеть или слышать, но дает возможность иметь приблизительный эквивалент утраченных благ и в то же время сгладить, компенсировать переживания по поводу неудобств и лишений, вытекающих из невозможности ходить, видеть или слышать. Если бы в ситуации с ампутацией ног лицу были бы установлены высококачественные протезы, позволяющие самостоятельно передвигаться, и был бы приобретен автомобиль (то есть произведено возмещение телесного вреда, опосредованное через возмещение имущественного вреда), то в покупке телевизора в качестве компенсации морального вреда не было бы необходимости. Разумеется, подлежащий компенсации моральный вред и в этом случае имел бы место в виде переживаний лица по поводу неудобств, связанных с пользованием протезами, осознания ущербности, отличия от других людей, и т. п.
Поскольку опосредованное через возмещение имущественного вреда возмещение телесного вреда выражается, как и компенсация морального вреда, в денежной форме, возникает вопрос об их разграничении.
Трудность такого разграничения состоит именно в единстве формы компенсации морального вреда и возмещения имущественного вреда, поскольку деньги являются универсальным имущественным эквивалентом, дающим возможность приобрести необходимые конкретному лицу блага.
Принцип разграничения можно сформулировать следующим образом: опосредованное через возмещение имущественного вреда возмещение телесного вреда направлено на устранение или ослабление самих телесных дисфункций или их внешних проявлений, в то время как компенсация морального вреда направлена на устранение или сглаживание переживаний, страданий, связанных с причинением телесного вреда. Поскольку, как было отмечено выше, моральный вред находит выражение в негативных психических реакциях потерпевшего, правильнее было бы использовать понятие «психический вред». Таким образом, «вред» как общее понятие подразделялось бы на «имущественный, телесный или психический вред».
Поскольку компенсация морального вреда является новым для российского законодательства правовым институтом, его несовершенство влечет возникновение большого количества теоретических и правоприменительных проблем. Одной из таких проблем является субъектный состав лиц, имеющих право требовать защиты нарушенных гражданских прав путем компенсации морального вреда.
Первоначально эта проблема возникла в связи с принятием Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик (далее – Основ). В п. 6 ст. 7 Основ устанавливалось, что «Гражданин или юридическое лицо, в отношении которых распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, вправе наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и морального вреда, причиненных их распространением». Грамматический анализ этой нормы давал основания полагать, что, во-первых, понятия «честь и достоинство» применимы к юридическим лицам, и, во-вторых, юридическое лицо вправе требовать возмещения морального вреда.
Очевидно, что вряд ли уместно было применять понятие «достоинство», то есть сопровождающееся положительной оценкой лица отражение его качеств в собственном создании, к юридическому лицу – искусственному образованию, собственным сознанием не обладающему. Поскольку юридическому лицу свойственно участие именно в деловых отношениях, понятие чести в отношении юридического лица полностью совпадало с понятием деловой репутации как сопровождающегося положительной оценкой общества отражения деловых качеств лица в общественном сознании и являлось, таким образом, абсолютно избыточным. С принятием первой части Гражданского кодекса РФ (далее – ГК) это несоответствие было устранено, так как ст. 152 ГК предусматривает гражданско-правовую защиту только деловой репутации юридического лица. Эта норма регулирует защиту чести, достоинства и деловой репутации граждан и деловой репутации юридических лиц, причем п. 1-6 ст. 152 ГК регулируют защиту чести, достоинства и деловой репутации гражданина, а п. 7 ст. 152 ГК является отсылочной нормой, согласно которой «Правила настоящей статьи о защите деловой репутации гражданина соответственно применяются к защите деловой репутации юридического лица.». Моральный вред упоминается в п. 5 ст. 152 ГК: «Гражданин, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, вправе наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и морального вреда, причиненных их распространением».
Очевидно, что грамматический анализ ст. 152 ГК, как и в случае ст. 7 Основ, дает основания для вывода о праве юридического лица требовать возмещения морального вреда. Здесь следует сделать
Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания. Научно-практическое пособие. М., 1998.
небольшое отступление от рассматриваемого вопроса и подчеркнуть – возмещения, а не компенсации морального вреда, если придерживаться точного текста анализируемой нормы, хотя ст. 12 ГК, определяющая способы защиты гражданских прав, указывает только компенсацию морального вреда как один из способов защиты. Статья 151 ГК и § 4 гл. 59 ГК также регулируют отношения, связанные именно с компенсацией (а не с возмещением) морального вреда. Наличие у законодателя намерения ввести наряду с компенсацией морального вреда еще один способ защиты гражданских прав – возмещение морального вреда (как один из иных способов защиты в смысле ст. 12 ГК) для защиты чести, достоинства и деловой репутации не представляется вероятным, учитывая отсутствие в ГК каких-либо норм, регулирующих возмещение морального вреда, а также прямое указание именно на компенсацию морального вреда применительно к защите чести, достоинства и деловой репутации в ст. 1100 ГК. Таким образом, следует сделать вывод о неточном формулировании законодателем п. 5 ст. 152 ГК, то есть законодатель имел в виду право гражданина «...требовать возмещения убытков и компенсации морального вреда...». Собственно говоря, именно в таком аспекте и подходит к отмеченной неточности правоприменитель, однако законодателю целесообразно устранить ее в установленном порядке.
Возвращаясь к вопросу о праве юридического лица требовать компенсации морального вреда, заметим, что Пленум Верховного суда РФ, основываясь, по-видимому, только на грамматическом анализе вышеупомянутых норм, встал на позицию допустимости такого требования, указав в п. 5 своего постановления № 10 от 20 декабря 1994 г. следующее: «Правила, регулирующие компенсацию морального вреда в связи с распространением сведений, порочащих деловую репутацию гражданина, применяются и в случае распространения таких сведений в отношении юридического лица (пункт 6 статьи 7 Основ... по правоотношениям, возникшим после 3 августа 1992 г., пункт 7 статьи-152 Гражданского кодекса... по правоотношениям, возникшим после 1 января 1995 г.)». Эта позиция нашла некоторую поддержку и в юридической литературе.
Однако применение логического и системного анализа позволяет сделать.вывод о неверности такого подхода. Определение морального вреда дается в ст. 151 ГК, где под моральным вредом понимаются «физические и нравственные страдания». При этом ст. 151 ГК имеет название «Компенсация морального вреда» и регулирует компенсацию морального вреда, причиненного гражданину. Такая же ситуация имеет место и в отношении § 4 «Компенсация морального вреда» главы 59 ГК. Содержание этих норм безусловно предполагает, что субъектом, которому причиняется моральный вред, может быть только гражданин, так как иное понимание заставило бы предположить возможность претерпевания юридическим лицом физических или нравственных страданий, что несовместимо с правовой природой юридического лица как искусственно созданного субъекта права, не обладающего психикой и не способного испытывать эмоциональные реакции в виде страданий и переживаний. С равным успехом можно было бы говорить о телесных повреждениях транспортного средства в дорожно-транспортном происшествии.
Предположение же о том, что «моральный вред» применительно к юридическому лицу есть некая иная категория, чем «моральный вред» применительно к гражданину, то есть содержанием такого вреда являются не физические и нравственные страдания, а нечто иное, также не выдерживает критики, так как в этом случае мы столкнулись бы с феноменом, не определяемом и не регулируемом Гражданским кодексом.
На недопустимость применения норм о компенсации морального вреда к защите деловой репутации юридического лица указывает и применение законодателем слова «соответственно» в п. 7 ст. 152 ГК: «Правила настоящей статьи о защите деловой репутации гражданина соответственно применяются к защите деловой репутации юридического лица». «Соответственно» в данном случае следует рассматривать как указание на допустимость применения к юридическому лицу тех правил ст. 152, которые соответствуют статусу и правовой природе юридического лица. Как было показано выше, институт компенсации морального вреда не может применяться в отношении юридических лиц. Для установления определенности в рассматриваемом вопросе целесообразно было бы скорректировать редакцию п. 7 ст. 152 ГК, определенно исключив применение компенсации морального вреда к защите деловой репутации юридического лица.
Изложенная позиция находит свое подтверждение и в судебных решениях по конкретным делам. Так, в частности, Савеловским народным судом г. Москвы был рассмотрен иск страховой компании к средству массовой информации. Предметом иска являлось требование страховой компании об опровержении сведений, порочащих ее деловую репутацию (осуществление деятельности без соответствующей лицензии), сопряженное с требованием о возмещении убытков и компенсации морального вреда. Суд удовлетворил требования об опровержении сведений и возмещении убытков, и отказал в удовлетворении требования о компенсации морального вреда1 :
«Страховая компания обратилась в суд с иском к издательству... и гражданину... о защите чести и достоинства и возмещении материального вреда, мотивируя свое требование тем, что в издаваемом
1 Архивы Савеловского райнарсуда г. Москвы.
Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания. Научно-практическое пособие. М., 1998.
издательством еженедельнике в статье гражданина... содержатся сведения, не соответствующие действительности и порочащие честь, достоинство и деловую репутацию истца. По мнению истца, не соответствуют действительности и порочат его честь, достоинство и деловую репутацию опубликованные в указанной статье сведения о том, что страховая компания оказывает услуги населению по обязательному медицинскому страхованию, не имея соответствующей лицензии Росстрахнадзора, что страховая компания заключила договор с медицинскими учреждениями, не имея лицензии на ведение обязательного медицинского страхования, что компании удалось провести не только Росстрахнадзор, но и Московский городской фонд обязательного медицинского страхования, налоговую инспекцию и медицинские учреждения. Истец просит обязать издательство опубликовать опровержение указанных сведений. Также истец просит взыскать с ответчиков причиненный публикацией указанной статьи материальный вред, состоящий из убытков в виде упущенной выгоды в размере неполученного страховой компанией дохода от планируемых к заключению договоров в соответствии с подписанными протоколами о намерениях...
По мнению истца, убыток, причиненный неправомерными действиями ответчиков, выражается в виде общей суммы неполученных страховых взносов от предполагаемых к заключению договоров, не подписанных из-за появления в еженедельнике указанной статьи, и составляет 1 110 000 000 (один миллиард сто десять миллионов) руб. Указанную сумму истец и просит взыскать с ответчика в счет возмещения материального вреда. Страховая компания также считает, что ей причинен моральный вред, так как с момента появления статьи резко сократилось число клиентов, обращающихся в страховую компанию, и просит взыскать с ответчиков в возмещение морального вреда, причиненного ему публикацией данной статьи, 10 000 000 000 (десять миллиардов) руб.
Ответчик иск не признал.
Представитель истца пояснил, что распространение этих сведений причинило истцу значительный моральный вред, так как голословные обвинения в нарушении законодательства и недобросовестности, распространенные в результате опубликования этой статьи, порочат его в глазах клиентов и широкого круга читателей, и являются причиной значительного сокращения количества клиентов, обращающихся в страховую компанию.
Суд приходит к выводу, что сведения... не соответствуют действительности.
Требования истца о возмещении убытков суд находит обоснованными и подлежащими удовлетворению...
Что касается требования истца о возмещении морального вреда, суд приходит к следующему. Согласно ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. Поскольку закон предусматривает возмещение морального вреда лишь гражданину, определив моральный вред как физические или нравственные страдания, суд не находит оснований для удовлетворения требований юридического лица о возмещении морального вреда».
Итак, суд пришел к совершенно обоснованному выводу о неприменимости понятия морального вреда к юридическому лицу. Если бы суд и не затрагивал вопрос о неприменимости понятия, он мог бы сослаться на отсутствие доказательств причинения морального вреда, так как истец не привел и не мог привести ни одного доказательства по этому поводу.
Примеры других дел.
ТОО обратилось с иском к АООТ о взыскании убытков от плодоовощной продукции и возмещении морального вреда, который истец оценил на сумму 30 000 000 руб. Суд отказал в иске в части возмещения морального вреда1 .
Банк М. предъявил иск к банку Т. о компенсации морального вреда, причиненного закрытием банком
Т. корреспондентского счета в банке М. В суде представитель истца объяснил, что после закрытия корсчета банком Т. банк М. стал получать многочисленные претензии от своих партнеров, связанные с тем, что банк
Т. отказывал им в осуществлении необходимых корреспондентских платежей. По мнению истца, высказываемые ему претензии третьих лиц доказывают, что ответчик причинил вред деловой репутации банка М. Банк М. представил суду переписку с партнерами, в которой они выражали недовольство в связи со сложившейся ситуацией. Истец оценил нанесенный его деловой репутации моральный вред в 1 млрд. руб. и просил взыскать эту сумму с ответчика.
Суд, проанализировав представленные ему документы, счел, что требования истца не соответствуют действующему законодательству и не находят подтверждения в материалах дела. Согласно ст. 151 ГК РФ, под моральным вредом понимаются физические и нравственные страдания, причиненные гражданину. По мнению суда, исходя из этого определения, указанная статья не может применяться в случае нарушения
Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания. Научно-практическое пособие. М., 1998.
нематериальных прав юридических лиц. В то же время, защита деловой репутации последних регламентирована ст. 152 ГК РФ. Однако в ней речь идет лишь о случаях распространения сведений, порочащих деловую репутацию юридического лица. В данном случае, по мнению суда, банк М. не доказал факта распространения ответчиком каких-либо сведений в адрес банка М., так как закрытие корреспондентского счета и отказ от совершения корреспондентских платежей в адрес третьих лиц не могут быть квалифицированы как распространение сведений, порочащих деловую репутацию банка М.
Представленные истцом письма-претензии от партнеров, по мнению суда, не опровергают этот вывод. В иске о компенсации морального вреда отказано полностью1 .
Как следует из последнего решения, суд занял уклончивую позицию и не выразил своего отношения к возможности применения ст. 152 ГК РФ к юридическим лицам, поскольку фабула дела позволяла решить его без занятия определенной позиции по этому вопросу. Поскольку суд ясно выразил свое понимание того, что понятие «нравственные и физические страдания» применимо только в отношении физического лица, трудно предположить, что суд решил бы это дело в пользу истца, если бы факт распространения сведений был доказан, так как невозможно возложить ответственность за причинение такого вида вреда, содержание которого не определено в законе.
Следует заметить, что неправомерное действие, заключающееся в распространении не соответствующих действительности сведений, порочащих деловую репутацию юридического лица, имеет определенную специфику. Эта специфика заключается в том, что эти сведения, в зависимости от их характера, могут одновременно оказаться косвенно порочащими честь, достоинство или деловую репутацию определенного гражданина или граждан. Юридическое лицо приобретает деловую репутацию в результате осуществления им определенной деятельности. Эта деятельность проявляется в разнообразных действиях граждан, выступающих в качестве органов и работников юридического лица, а в предусмотренных законом случаях (п. 2 ст. 53 ГК) – участников юридического лица. Так, сделки, то есть юридические действия, направленные на возникновение, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, юридическое лицо совершает через свои органы или участников, обязанных при этом, в силу п. 3 ст. 53 ГК, действовать в интересах юридического лица добросовестно и разумно. Исполнение обязанностей и осуществление прав совершается юридическим лицом не только через свои органы, но и действиями его работников. Эти действия считаются действиями самого юридического лица (ст. 402 ГК). Поэтому публикация, например, о том, что юридическое лицо сообщает контрагентам недостоверную информацию при совершении сделок, содержат в себе сведения о гражданах, через которых совершает сделку юридическое лицо. Распространение ложных сведений о выпуске предприятием бракованной продукции не только порочат деловую репутацию предприятия, но одновременно могут опорочить и честь занятого изготовлением или контролем качества такой продукции конкретного работника. Как отмечается в Постановлении Пленума Верховного суда РФ № 11 от 18 августа 1992 г. в действующей редакции, порочащими являются не соответствующие действительности сведения, содержащие утверждение о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства или моральных принципов, а также другие сведения, порочащие его производственно-хозяйственную или общественную деятельность.
Таким образом, распространение порочащих деловую репутацию юридического лица сведений может, в зависимости от характера сведений, причинить вред и другому объекту – чести, достоинству или деловой репутации конкретного гражданина или граждан, действиями которых осуществляется деятельность юридического лица. Возможны случаи, когда такого двойного эффекта возникнуть в принципе не может – в частности, распространение в средствах массовой информации неточных сведений о персональных данных юридического лица (например, указание размера уставного капитала банка меньшим, чем он есть в действительности, умаляет деловую репутацию банка в глазах возможных контрагентов, но не затрагивает репутацию его работников).
Отношения гражданина или граждан, чьи честь, достоинство или деловая репутация косвенно опорочены распространенными сведениями, и действия распространителей таких сведений подпадают под действие ст. 152 ГК, если эти граждане в достаточной степени персонифицируемы (узнаваемы) в глазах других лиц по содержанию распространенных о юридическом лице сведений. Вопрос о персонифицируемости должен исследоваться судом на основании конкретных обстоятельств дела, с учетом, в частности, возможного круга лиц, способных сделать разумное предположение о персонифицируемости конкретного гражданина в распространенных о деятельности юридического лица порочащих сведениях. Например, ложное сообщение о выпуске предприятием бракованной продукции способно умалить честь и достоинство работника предприятия, занятого непосредственно изготовлением или контролем качества продукции, в глазах значительной части других работников того предприятия. Бремя доказывания своей
1 Коммерсантъ-DAILY. 1996. № 2.
В настоящее время вопросы компенсации морального вреда регулируются, в основном, статьями 151, 1099 - 1101 ГК РФ.
Для практики важно и то, что исковая давность на требования о компенсации морального вреда не распространяется (п. 1 ст. 208 ГК РФ). Компенсация морального вреда допускается только в денежной форме (ч. 1 ст. 151, п. 1 ст. 1101 ГК РФ).
Из статьи 151 ГК РФ следует, что моральный вред – это физические или нравственные страдания, вызванные действиями, нарушающими личные неимущественные права гражданина, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом.
В пункте п. 2 Постановления Пленума ВС РФ от 20 декабря 1994 г. №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» указано: «Под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законом об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина».
Однако, ни законодатель, ни судебная практика не раскрывают крайне важного вопроса: Как перейти от указанных страданий к размеру компенсации морального вреда?
Для ответа на этот вопрос вообще желательно, прежде всего, определить: А что такое «нравственное страдание», какова его сущность и влияние на человека? Данный вопрос вызывает споры среди юристов-правоведов, так А.М.Эрделевский вообще предлагает называть моральный вред «психическим» вредом.
Размер компенсации - один из наиболее важных и, пожалуй, наименее урегулированных вопросов. В практике наблюдаются случаи, когда суд уменьшает размер заявленной компенсации в 9000 раз, и это означает, что и потерпевшие, и суды не имеют достаточно ясных критериев для определения размера компенсации.
Полагаю, что законодательство не даёт ответа на вопрос о размере компенсации морального вреда. Более того, оно ставит больше вопросов, чем даёт ответов.
Так, в ч.2 ст.151 ГК РФ установлены некоторые критерии для определения размера компенсации морального вреда:
«При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред».
Но в ч. 2 ст.1101 ГК РФ названы уже несколько иные критерии:
«Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.
Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего».
В итоге, если объединить требования ст.ст.151 и 1101 ГК РФ получаем следующие критерии, которыми должен руководствоваться суд, определяя размер компенсации морального вреда:
- Степень вины нарушителя / причинителя вреда;
- Степень страданий, связанная с индивидуальными особенностями лица, которому причинён вред;
- Характер страданий связанный как с обстоятельствами, при которых был причинён вред, так и с индивиуальными особенностями лица, которому причинён вред (потерпевшего);
- И, наконец, суды должны учитывать «требования разумности и справедливости».
Указанные критерии вызывают ещё больше вопросов:
- Степень вины в чём? В возникших страданиях? Но страдания являются явно индивидуальными, связаны с индивидуальными особенностями лица, можно ли в этом винить в полной мере причинителя?
- Степень и характер страданий – это разные сущности или одно и то же? По идее термин «степень» предполагает наличие некоей градации, как-то высокая степень, низкая степень, но такая градация должна иметь некую точку отсчёта, а эта точка отсчёта неизвестна. Характер предполагает некие индивидуальные различия внутри степени. Например, вторая степень огнестойкости зданий предполагает либо несгораемые, либо струдносгораемые наружные стены, если таковые сделаны из навесных панелей, либо методом фархверка. То есть, характер внутри одной степени может быть разный. Но может ли это влиять на размер компенсации морального вреда, если степень одна и та же? И каковы вообще все характеристики морального вреда, каков их спектр из которого нужно выбирать определённый конкретный характер?
- Как следует определять связь степени страданий с индивидуальными особенностями пострадавшего? Следует ли говорить о том, что эти особенности предопределяют степень, либо следует руководствоваться обратным, тем что индивидуальные особенности для данной степени предопределяют неадекватные и потому не подлежащие компенсации страдания? Например, если человек, получив укол иголкой, начинает страдать очень глубоко, то следует ли сказать, что это является ненормальным и потому отказать ему в компенсации? А если, получив такой же укол, человек просто рассмеялся, то следует ли отказать ему в компенсации? И что делать, если этот человек болен гемофелией и укол иголкой для него может быть смертельным?
- Аналогично, как следует связать характер страданий с индивидуальными особенностями потерпевшего? Только тут вопросов ещё больше, поскольку понятие «характер», несомненно, больше по объёму, чем понятие «степень».
- Какие вообще индивидуальные особенности имеются в виду, и как их следует доказывать? Следует ли описывать все индивидуальные характеристики личности, либо только некоторые, которые имеют значение? А какие характеристики имеют значение?
- Каковы средства доказывания таких критериев как «степень страдания», «характер страдания», «индивидуальные особенности (в связи со степенью и характером)»?
- Каковы пределы судебного усмотрения при применении требований «разумности и справедливости»? Будет ли разумным и справедливым, к примеру, полностью освободить от выплат причинителя вреда в связи с тем, что он подарил потерпевшему, потерявшему в результате его деяния ноги, автомобиль с ручным управлением? А если не освобождать, то какова должна быть справедливая выплата в этом случае?
- И, наконец, как это всё, все указанные критерии, переводить в денежный эквивалент?
Какие же предлагаются варианты для определения размера компенсации морального вреда авторами-правоведами, как они видят ответы на данные вопросы?
Среди фундаментальных исследований проблем компенсации морального вреда известны монография А.В.Шичанина «Проблемы становления и перспективы развития института возмещения морального вреда» (Шичанин А. Проблемы становления и перспективы развития института возмещения морального вреда. – М.: Юристъ, 2003.), работа Е.В.Смиренской «Компенсация морального вреда как деликтное обязательство» (Смиренская Е.В. Компенсация морального вреда как деликтное обязательство. – М.: Юрайт, 2006.), совместный труд К.И.Голубева и С.В.Нарижнего «Компенсация морального вреда как способ защиты неимущественных благ» (Голубев К.И., Нарижнего С.В. Компенсация морального вреда как способ защиты неимущественных благ. – М.: Юристъ, 2003.). Наиболее активное участие в разработке проблем компенсации морального вреда принял А.М.Эрделевский, который выпустил несколько монографий, посвященных изучаемой нами теме (например: Эрделевский А.М. Компенсация морального вреда: анализ законодательства и судебной практики. – М.: Волтерс Клувер, 2007.).
М.Н. Малеина считает, что в случае причинении физического вреда можно предположить в качестве критерия определения размера компенсации вид, степень тяжести повреждения здоровья. Критериями определения размера компенсации морального вреда при распространении ложных и порочащих сведений указанный автор видит общественную оценку фактических обстоятельств, вызвавших вред, и область распространения сведений о происшедшем событии. (Малеина М.Н. Компенсация за неимущественные вред // Вестник Верховного Суда СССР. 1991. №5, С.28-29). Вряд ли указанные критерии можно признать достаточными, так закрытый перелом руки у водителя может, после излечения, не повлиять на профессиональные способности, а вот у скрипача подобное повреждение вызовет полную неспособность к профессии, но ведь для скрипача его профессия это несколько лет жизни, постоянные упражнения, начиная с раннего детства. Что касается распространения ложных и порочащих сведений, то как определить какую общественную оценку это распространение вызвало? И другой вопрос, а была ли эта оценка на самом деле правильной, хотя и негативной?
Н. Утюкин предлагает вообще отказаться от понятия «степень вреда» и опираться на понятие «форма вины». В соответствии с этим автор предлагает следующую градацию: при умышленной вине - 100%, при грубой неосторожности - 50%, при легкой неосторожности - 20%, при отсутствии вины - 10%. (Уюткин Н. Проблемные вопросы компенсации морального вреда в судебной практике // Судья. 2006. N 9. С. 52). Замечу, что это проблемное предложение. Во-первых, проценты от чего, от какого измерителя имеются в виду? Во-вторых, и внутри умышленной формы и внутри неосторожной есть свои дополнительные градации, как-то косвенный и прямой умысел, самонадеянность и небрежность, причём конкретный характер деяния порождает дополнительные градации, зачастую очень тонкие. В третьих, какая форма вины будет у центра по ремонту автомобилей, скажем, в ситуации, когда гражданину поставили на его автомобиль запчасть, полученную от производителя автомобиля, но эта запчасть оказалась некачественной, причём условия эксплуатации автомобиля требуют в течение гарантийного срока именно такого ремонта, ремонта в специализированном центре с запчастями производителя? Может в этой ситуации привлекать производителя, у которого 100%-я вина? Но производитель находится за рубежом, поди его привлеки.
Т.П. Будякова предлагает выделять пять степеней нравственных страданий (Будякова Т.П. Индивидуальность потерпевшего и моральный вред. - СПб.: Издательство Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2005. – С.44):
1-я степень - легкие страдания, выражающиеся в обычных ситуативных нравственных эмоциях; кратковременные и не оставляющие глубокого следа;
2-я степень - страдания средней тяжести, длительные по продолжительности, оказывающие влияние на психическое и физическое благополучие личности в ситуациях, вызывающих воспоминание о вредоносном воздействии, не приводящие к болезненным психическим изменениям;
3-я степень - тяжкие страдания, имеющие симптоматику пограничных психических расстройств, требующие специального психолого-психиатрического лечения;
4-я степень - особо тяжкие страдания, приводящие к трансформации личности человека (психическая болезнь с возможными моментами ремиссии или частичным осознанием произошедшего);
5-я степень - страдания заблокированы ситуацией полного распада личности.
В принципе, указанная градация с точки зрения медицины, наверняка обоснованна. Однако, она вызывает вопросы при её возможном практическом применении. Возьмём, для примера, 2-ую степень страданий, у одного лица длительность страданий заняла два месяца, а у другого два года, так как будем компенсировать? В одинаковом размере, или нет? Или возьмём 4-ую степень, произошла трасформация личности, но это же психическое заболевание. Как в этом случае, относится к тому, что у одного возникла паранойя, у другого – шизофрения, а третий - «залил своё горе алкоголем» и у него развился маниакально-деприссивный психоз? При этом, учитывая то, что человек стал полностью неадекватен, как вообще установить причинно-следственную связь с причинённым вредом («Доктор, доктор, больной всё время смеётся, что делать?» – «Немедленно дайте ему повышенную дозу антидеприссанта!»)
В работе А.М. Эрделевского «Моральный вред и компенсация за страдания» изложен подход к количественной оценке морального вреда. Суть его заключается в следующем: за основу определения денежной компенсации морального вреда предлагается принимать некоторый базовый (или максимальный) размер такой компенсации, который затем умножать на несколько коэффициентов, отражающих конкретные обстоятельства рассматриваемого дела. К числу таких коэффициентов относятся:
- степень вины причинителя вреда;
- степень вины потерпевшего;
- коэффициент индивидуальных особенностей потерпевшего;
- коэффициент учета заслуживающих внимания обстоятельств.
А.М. Эределевский предлагает ввести градацию возмещения морального вреда применительно к максимальному уровню, который автор определяет как подлежащие за возмещение тяжкого вреда здоровью 720 минимальных размеров заработной платы. Указанный базисный размер служит для последующей градации компенсации морального вреда за разные деяния. Данный базисный уровень берётся потому, что 6 минимальных заработных плат в месяц за 10 лет образуют как раз 720 (6 * 12 * 10).
В соответствии с вышеуказанными критериями А.М. Эрделевский выводит таблицу возмещения морального вреда, в которой, например:
- за причинение тяжкого вреда здоровью возмещение составляет 0,80 относительных единиц (80% от базисного уровня) или 576 МЗП.
- за причинение тяжкого вреда здоровью, совершенное с особой жестокостью, издевательствами или мучениями для потерпевшего составляет 1,00 относительную единицу (100% от базисного уровня) или 720 МЗП;
- за причинение средней тяжести вреда здоровью составляет 0,30 относительных единиц (30% от базисного уровня) или 216 МЗП;
- за причинение средней тяжести вреда здоровью, совершенное с особой жестокостью, издевательством или мучениями для потерпевшего составляет 0,50 относительных единиц (50% от базисного уровня) или 360 МЗП… и т.д.
Для учёта степени вины причинителя и индивидуальных особенностей потерпевшего А.М. Эрделевский предлагает ввести коэффициенты: для вины причинителя – от 0 до 1, для особенностей потерпевшего – от 0 до 2. Так же коэффициент от 0 до 2 вводится для учёта особенностей ситуации. Для учёта степени вины самого потерпевшего вводится коэффициент от 0 до 1, данный коэффициент используется в виде (1-k) поскольку должен снижать размер компенсации.
В итоге предлагается базовый уровень компенсации, взятый из таблицы, умножить на соответствующие коэффициенты и получить размер компенсации морального вреда.
При всей разработанности темы А.М. Эрделевским остаётся один простой вопрос: Насколько такая методика связана с реальными ситуациями?
К примеру, вынули из петли человека, который пытался повеситься, и установили, что имело место доведение до самоубийства путём распространения ложных и порочащих сведений. Какой брать базисный уровень, как за распространение, или как за причинение тяжкого вреда здоровью? Допустили в процессе хирургической операции неизгладимое обезображивание лица, но предложили фактически в качестве компенсации дать «новое лицо». Какой тут брать базисный уровень? Или, по Закону «О защите прав потребителей» предъявляют требования о некачественном товаре два человека: В одном случае миллиардер, который требует заменить некачественный автомобиль. В другом случае пожилая пенсионерка, которая на крошечную пенсию, фактически на последние в этом месяце деньги, купила хлеб, а он оказался заплесневелым. Кому должна быть больше компенсация тому, кто купил некачественный автомобиль, или той, которая купила некачественный хлеб, и, исходя из какого базисного уровня?
Пожалуй, следует согласиться со старой истиной, что «ничто не стоит человеческих слёз»! Попытка ввести единый масштаб или шкалу компенсации к любому случаю, для данного института наверняка будет терпеть неудачи.
Резюмируя вышеизложенное, авторы С.В. Марченко и Н.В. Лазарева-Пацкая в своей статье «Проблемы компенсации морального вреда в зеркале Российского права» пишут: «К сожалению, нет инструмента для точного измерения абсолютной глубины страданий, а также для определения их денежного эквивалента
».
И в этом основная проблема, без решения которой, в принципе, все остальные вопросы квалификации морального вреда бесполезны, по сути, «висят в воздухе».
Однако, полагаю, можно «нащупать» такой инструмент!
Вот только дело тут в том, что необходимо объединить усилия в этом направлении, с тем, чтобы сформировать необходимую судебную практику, и что ещё важнее, выработать определённые экспертные методики.
Вот отправные точки, которые позволяют говорить о том, что в проблему определения размера компенсации морального вреда можно внести определённость:
1-ая отправная точка:
В практике Европейского суда по правам человека при рассмотрении вопроса о компенсации морального вреда выделяются два критерия:
- душевные страдания потерпевшего;
- чувство разочарования потерпевшего.
(Смотрите, например Постановление Европейского Суда по правам человека от 21 июля 2005 г. Дело «Гринберг (Grinberg) против Российской Федерации» (жалоба №23472/03) (Первая секция), однако, данная практика присутствует во многих Постановлениях ЕСПЧ).
Обращает на себя внимание то, что эти два критерия можно чётко соотнести с внутренним и внешним отношениями лица.
Так, «чувство разочарования» фактически является оценкой внешнего окружения, по большому счёту – это нарушение представлений о том, что окружающий мир является справедливым и, скажем так, «добрым». К чему ведёт «чувство разочарования» для личности? К тому, что полагая внешний мир несправедливым и «злым», лицо будет соответствующим образом реагировать на внешние воздействия. Например, на фразу «ты испачкался» неразочарованный субъект улыбнётся и удалит грязь, а разочарованный ответит оскорблением. Один ответит оскорблением, другой разочаруется и ответит тем же… и т.д., в итоге в каком мире мы будем жить все? Таким образом, данный элемент представляет собой кризис внешних представлений о добре и зле.
«Душевные страдания» можно определить уже как нарушение внутренних устоев личности, кризис базовых концепций, представлений о добре и зле.
2-ая отправная точка:
«Стоп! – скажет сведущий правовед, – но ведь подобное уже известно и уже учитывается и достаточно точно учитывается в правовой практике». Верно. Эти два элемента известны из представлений о чести и достоинстве, они достаточно эффективно используются в делах о защите чести и достоинства.
В целом, под честью можно понимать общественную оценку человека, причём это понятие выражает то, как человек тщится, чтобы выглядеть в глазах окружающих правильным, хорошим, достойным субъектом. То есть, мы имеем дело с внешним элементом. Похоже, не правда ли? Под достоинством понимается личная самооценка человека. В этой самооценке, в том числе, выражено то, как общество «возвращает» человеку его усилия, в которых он тщится получить определённые представления окружающих о себе. Тут мы имеем дело с внутренним элементом. И снова обнаруживаем сходство.
В.Г.Колотева в своей работе рассматриваемые понятия определила следующим образом: «… честь - это общественная оценка личности, мера социальных, духовных качеств гражданина как члена общества». Кроме того, «… человек осознает свое положение в обществе, коллективе. Ему присущи самоуважение и потребность в уважении его другими. Эта внутренняя самооценка собственных качеств, способностей, мировоззрения, своего общественного значения и есть достоинство».
А.М. Эрделевский понятия чести, достоинства и деловой репутации сформулировал следующим образом: «Честь - сопровождающееся положительной оценкой общества отражение качеств лица в общественном сознании; достоинство - сопровождающееся положительной оценкой лица отражение его качеств в собственном сознании».
Таким образом, следует признать, что юриспруденция, и даже отечественная юриспруденция, имеет достаточный правовой инструментарий, который позволяет определить как минимум саму ситуацию рассогласования личных представлений о добре и зле, а так же представлений об окружающей морали, в которой и обнаруживается то, что мы теперь стали называть «моральным вредом».
Этот инструментарий позволяет выявить сам факт возникновения морального вреда, который выражается в:
- разочаровании лица окружающей его моралью, окружающими его значимыми действиями других лиц, которые данное лицо, в результате разочарования, оценивает, как преимущественно, или во многом, аморальные, нечестные, что ведёт неминуемо и к соответствующему ответному поведению самого потерпевшего, а так же к его переживаниям;
- душевных страданиях лица, которые обусловлены тем, что недостойное социальное окружение требует и недостойного собственного поведения, «Раз зло возможно, оно не наказуемо, то чего стесняться?», и это вызывает внутренние страдания, так как такое поведение явно должно войти в противоречие с нормальными представлениями благонравного человека.
Мы видим те же самые честь и достоинство, но уже в негативном виде, честь стала бесчестностью, а достоинство стало недостойным.
Итак, мы оказались в области личностных оценок человека, где человек оценивает социальное окружение и, соответственно этим оценкам, подбирает соответствующее своё собственное поведение. Но это ведёт нас к третьей отправной точке, к социальной адаптации.
3-я отправная точка:
Тут «на арену» должен явно выйти эксперт. Но для начала приведу цитату:
«Большое значение для человека имеет социальная адаптация, результатом которой является адекватное включение человека в окружающую его социальную среду
, приведение его поведения в соответствие с принятой в обществе системой норм и ценностей
. Степень социальной адаптации различна и зависит от пола, возраста, типа нервной системы, общего физического и эмоционального состояния, тренированности и пр. Значение адаптации особенно возрастает при резкой смене человеческой сферы деятельности и окружения (например, при смене места работы, жительства, при вхождении подростка во «взрослую» жизнь и т.д.). Нарушения социальной адаптации часто могут являться причинами неврозов, аутизма, алкоголизма, наркоманией.» (Анатомия, физиология, психология человека. Краткий иллюстрированный словарь / Под ред. А.С. Батуева. – СПб.: Питер, 2005, с.5)
Итак, вопрос прост: Или мы все являемся достойным обществом, и тогда следует воспроизводить и поддерживать соответствующие представления о морали, о чести и достоинстве, соответственно, следует и компенсировать моральный вред, с тем, чтобы нарушенные представления пришли в норму. Или мы не являемся таковым обществом, мораль для нас не имеет ценности, а нарушение представлений о добре и зле какого-то там «человечешки» просто напросто не имеет значения.
Вот в этой дилемме, полагаю, и лежит проблема размера компенсации морального вреда. Данная дилемма просто и понятно позволяет выдвинуть принцип такой компенсации: Размер компенсации морального вреда должен быть достаточным для того, чтобы возникшие чувство разочарования и душевные страдания были устранены.
Таким образом, размер компенсации должен быть таким, чтобы человек просто напросто мог в текущей общественной ситуации жить достаточной и достойной жизнью до тех пор, пока не будут «сняты» все вызванные нарушением рассогласования.
При этом, явно, мы по-разному понимаем жизнь добрую, порядочную и достойную. Для одних это путешествия и общения с людьми. Для других – покупка детям развивающих игр и игрушек, занятия с семьёй. Для третьих – отдых в санатории. Полагаю, такие представления так же должны учитываться. Соответственно, разными будут период и срок адаптации, разные потребуются суммы компенсации морального вреда.
Но дальше, видимо, дело за психологами. Раздел психологической адаптации личности сильно развит в современной психологической науке. Выявлены причины и характер стрессов, их последствия для личности. Подробно разработано само учение о социальной адаптации личности. Имеются развитые когнитивной психологией представления о рассогласованиях и способах их устранения. Глубокие психические нарушения так же ведомы психиатрии. На основании этих знаний, полагаю, не составит труда определить как характер и глубину самого рассогласования – дизадаптации, так и время восстановления адаптивных способностей, а так же стоимость и порядок адаптационных мероприятий.
Авторам данной статьи хотелось бы, чтобы коллеги, занимающиеся юриспруденцией, взяли на вооружение изложенные в статье мысли и во взаимодействии с экспертами психологами начали «штурмовать» вопрос о размере компенсации морального вреда, который, как оказывается, не является неприступным или непонятным.
