Во время перемены лиц в обязательстве происходит переход прав и обязанностей от одних участников сделки к другим. Субъектом обязательства, который меняется, может выступать кредитор, должник или оба одновременно. Читайте в статье о понятии, видах, условиях перемены лиц в обязательстве.
Перемена лиц в обязательстве позволяет участнику сделки передать права и обязанности по договору третьим лицам, если по какой-то причине он сам не может исполнять свою часть обязательств. Переменой лиц в обязательстве считается процесс, когда одна из сторон основной сделки выходит из нее на определенных условиях, и ее заменяет новый участник. Замена лиц в обязательстве происходит:
Независимо от причины замены участники сделки заключают соглашение о перемене лиц в обязательстве. Передача полного или частичного объема прав и обязанностей является отдельной сделкой, поэтому необходимо оформить договор об условиях передачи.
Перемена лиц в обязательстве в гражданском праве опирается на нормы главы 24 ГК РФ . Закон допускает смену кредитора, должника или обеих сторон одновременно. Таким образом, если говорить о видах перемены лиц в обязательстве, можно выделить три - в зависимости от того, какая из сторон сделки передает права и обязанности третьему лицу.
☕ Коллеги тратят на чтение этой статьи 3 минуты. Чтобы не упустить тонкостей перемены лиц в обязательстве, советуем дочитать до конца.
✈ Быстрый переход для нетерпеливых: видеолекция
Замена кредитора в обязательстве происходит в трех случаях:
Когда заключают договор уступки права требования, прежний кредитор передает новому право потребовать от должника исполнения обязательств по основному договору. В данном случае происходит замена кредитора в обязательстве.
Договор факторинга - это отдельный случай уступки права требования. В рамках сделки клиент по договору - прежний кредитор - передает свое право финансовому агенту. Финансовый агент становится новым кредитором. Только коммерческие компании вправе служить финансовыми агентами по договору факторинга .
За получение права требования к должнику финансовый агент выплачивает клиенту вознаграждение. Условия договора могут быть разными. Агент может получить право:
на все суммы, которые обязан выплатит должник по основному договору;
только на сумму, равную долгу клиента перед агентом. В таком случае агент обязан передать клиенту всю остальную сумму, которую получит от должника.
По ГК РФ перемена лица в обязательстве в данном случае происходит по правилам гл. 43 .
Универсальное правопреемство - это наследование прав. В данном случае причиной замены кредитора в обязательстве служит не сделка, а требование закона. Кредитор-преемник получает от предыдущего кредитор все его права и обязанности. Полный объем прав и обязанностей передают в случае реорганизации юридического лица или при наследовании. В обоих случаях перемену лиц в обязательстве осуществляют на основании ст. 387 ГК РФ.
Есть два случая, когда происходит замена должника в обязательстве:
Если заключают договор о переводе долга, происходит только перемена должника.
Если оформляют передачу договора, происходит перемена должника и кредитора.
Рассмотрим подробнее оба варианта такой замены сторон в обязательстве.
Перевод долга - ситуация, обратная цессии . Прежний должник передает свое обязательство новому. При этом оно не меняется и не прекращается. Новый должник берет на себя обязательство перед кредитором и ответственность за исполнение. При этом для заключения договора о переводе долга понадобится согласие кредитора. В данном случае замену стороны в обязательстве проводят с опорой на § 2 гл. 24 ГК РФ.
Суть передачи договора в том, что и должник, и кредитор передают все свои права и обязанности по данной сделке другому лицу. Перемену лиц в обязательстве при таких обстоятельствах осуществляют в совокупности по правилам уступки права требования и перевода долга. Процедуру регулирует ст. 392.3 ГК РФ.
Профессиональная справочная система для юристов, в которой вы найдете ответ на любой, даже самый сложный вопрос.
Смотрите, какие условия суды чаще всего оценивают по-разному. Возьмите в договор безопасные формулировки таких условий. Используйте позитивную практику, чтобы убедить контрагента включить условие в договор, а негативную – чтобы убедить отказаться от условия.
Оспаривайте постановления, действия и бездействие пристава. Освобождайте имущество от ареста. Взыскивайте убытки. В этой рекомендации все, что нужно: четкий алгоритм, подборка судебной практики и готовые образцы жалоб.
Читайте восемь негласных правил регистрации. Основано на показаниях инспекторов и регистраторов. Подойдет для компаний, которым ИФНС поставила метку о недостоверности.
Свежие позиции судов по неоднозначным вопросам взыскания судебных расходов в одном обзоре. Проблема в том, что множество деталей до сих пор не прописано в законе. Поэтому в спорных случаях ориентируйтесь на судебную практику.
Отправляйте уведомление на сотовый, по e-mail или бандеролью.
ООО №1 состоит в реестре кредиторов по делу о банкротстве ООО №2. В 12.11.2012 г. между ООО №1 и физ лицом был заключен договор уступки права требования долга с ООО №2 в счет погашения задолженности по договору займа, однако заявление о замене стороны в споре физ. лицо не подало, может ли оно подать его сейчас? Существует ли исковая давность в данной ситуации? Если это возможно сделать, обязано ли физ. лицо в случае получения денежных средств отчитаться за них в налоговом органе? Какие документы необходимо будет предоставить?
Да, физическое лицо может подать для замены кредитора. Замена кредитора в деле о банкротстве осуществляется в соответствии со АПК РФ. Срок исковой давности в данном случае не действует. Физическое лицо должно будет заплатить 13% в качестве НДФЛ с полученных денежных средств.
В случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном судебным актом арбитражного суда правоотношении (реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга, смерть гражданина и другие случаи перемены лиц в обязательствах) арбитражный суд производит замену этой стороны ее правопреемником и указывает на это в судебном акте. Правопреемство возможно на любой стадии арбитражного процесса ( ст. 48 АПК РФ). Чтобы заменить лицо (правопредшественника) правопреемником, нужно заявить соответствующее ходатайство о замене лица правопреемником с приложениями документов, которые подтверждают факт правопреемства в материальном правоотношении.
1. Ходатайство о замены стороны ().
2. Договор об уступки права требования ().
Обоснование данной позиции приведено ниже в материалах «Системы Юрист» .
«В отдельных случаях по ходу арбитражного процесса возникает необходимость заменить лицо, участвующее в деле в качестве одной из сторон, правопреемником. Такие ситуации процессуального правопреемства могут возникнуть в случае правопреемства в материальном праве, то есть в случае перехода прав и обязанностей в спорном правоотношении к другому лицу (реорганизация юридического лица, уступка требования, смерть гражданина, перевод долга и другие случаи перемены лиц в обязательствах).
В результате процессуального правопреемства правопредшественник выбывает из процесса, а вместо него в дело вступает правопреемник. Правопреемнику истца это необходимо для того, чтобы получить право на удовлетворение уже заявленного иска. А вступление в процесс правопреемника ответчика обусловлено тем, что именно он должен отвечать по иску истца.
Участникам процесса нужно знать, в каком порядке происходит замена стороны правопреемником, какие документы для этого нужно представить, а также последствия такого правопреемства.
Порядок замены стороны правопреемником
Чтобы заменить лицо (правопредшественника) правопреемником, нужно:
1) заявить соответствующее ходатайство о замене лица правопреемником.
Такое ходатайство может быть заявлено в устной или письменной форме. При этом ходатайство может быть заявлено не только участником процесса (правопредшественником), но и его правопреемником.
В частности, если после того, как кредитор предъявил иск к должнику, поручитель исполнил договор поручительства (например, уплатив кредитору соответствующую денежную сумму), то в этом случае поручитель вправе обратиться в суд с ходатайством о вступлении в дело в качестве процессуального правопреемника кредитора по требованию о взыскании долга по обеспеченному обязательству, уплате процентов и т. п. Такие правила установлены в постановления Пленума ВАС РФ от 12 июля 2012 г. № 42 «О некоторых вопросах разрешения споров, связанных с поручительством».
Целесообразно заранее подготовить такое , поскольку к нему нужно будет приложить документы, которые подтверждают факт правопреемства;
У юридического лица изменилось наименование. Будет ли это основанием для процессуального правопреемства
Суд вынес решение о взыскании денежных средств с учреждения, которое впоследствии было ликвидировано. Может ли истец заменить ликвидированное учреждение на его собственника в порядке процессуального правопреемства
Внимание! Суд может отказать в замене стороны по делу правопреемником, если отсутствуют основания для правопреемства либо не приложены документы, подтверждающие переход прав и обязанностей
Последствия замены стороны правопреемником
Практические последствия замены стороны правопреемником состоят в следующем.
1. В результате процессуального правопреемства происходит замена правопредшественника на правопреемника. Это означает, что правопредшественник выбывает из процесса, а вместо него в дело вступает правопреемник.
2. Процесс продолжается с того момента, когда он был окончен. В отличие от , рассмотрение дела заново не возобновляется.
3. Все действия, которые в процессе рассмотрения дела совершил правопредшественник, становятся обязательными и для правопреемника. Это означает, что все последствия совершения или несовершения правопредшественником каких-либо процессуальных действий распространяются и на правопреемника. Например, если правопредшественник до начала рассмотрения дела по существу не заявил по основанию, которое было известно ему до начала рассмотрения дела, то правопреемник после вступления в дело не вправе заявлять отвод судье по такому основанию. В то же время, правопреемник может совершить процессуальные действия, которые по каким-либо причинам не совершил правопредшественник, либо повторно заявить ходатайство, но по иным основаниям.»
«Правопреемство в арбитражном процессе по делу о банкротстве допустимо не всегда
В отличие от обычных экономических споров процедура банкротства более сложная, многоступенчатая и продолжительная. Нередко первоначальные кредиторы, включенные в реестр требований кредиторов, уступают впоследствии свои права требования третьим лицам. Такая ситуация может обернуться сложностями с оформлением процессуального правопреемства.
Как показывает арбитражная практика, процессуальное правопреемство не всегда может быть принято и узаконено определением суда. Это обусловлено множеством факторов, в том числе и тем, что, к сожалению, «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - ) не содержит отдельной статьи по регулированию вопросов правопреемства. В таких спорах взаимоотношения сторон подчиняются общим положениям ().*
При оформлении договора цессии особенно много нюансов существует в процедуре конкурсного производства. В частности, при отсутствии в деле доказательств, свидетельствующих о соответствии договора цессии законодательству о банкротстве (согласие собрания кредиторов на уступку права требования должника, соблюдение при продаже согласованного порядка оплаты обусловленной суммы за полученное право цессионарием) у арбитражных судов отсутствуют основания для проведения процессуального правопреемства 5 .
1. Кредитор в обязательстве может быть заменен другим лицом вследствие:1) передачи им своих прав другому лицу по сделке (уступка права требования);
2) правопреемства;
3) выполнение обязанности должника поручителем или залогодателем (имущественным по-ручителем)
4) выполнение обязанности должника третьим лицом.
2. Кредитор в обязательстве может быть заменен также в других случаях, уста-новленных законом.
3. Кредитор в обязательстве не может быть заменен, если это установлено договором или законом.
1. Статья 512 ГК, в отличие от ранее действующего Гражданского кодекса, предусматривает возможность замены кредитора в обязательстве не только на основании сделки, пе-редбачае уступки права требования, но и вследствие других юридических фактов.
2. Кредитор в обязательстве может быть заменен в связи с правопреемством. Обычно при этом передаются не только права, но и обязанности. В науке гражданского права выделяется правопреемство универсальное и сингулярное. Универсальное правопреемство имеет место в случаях смерти физического лица, прекращения юридического лица с правопреемством (ч. 1 ст. 104 ГК) или создание юридического лица путем выделения (ст. 109 ГК). Правотворческая практика знает и такое явление, как ликвидация юридического лица с правопреемством.
3. В случае смерти физического лица - кредитора, если обязательство не является неразрывно связанным с его лицом, право кредитора в соответствии со ст. 1218 ГК входит в состав наследства и наследуется в общем порядке. Наследник (наследники) может реализовать это право путем подачи в установленный шестимесячный срок принятия наследства в нотариальную контору по месту открытия наследства. С
истечении шести месяцев после открытия наследства наследник (наследники) получает свидетельство о праве на наследство. В случае наследования права в обязательстве это право должно быть указано в указанном свидетельстве. На основании свидетельства предъявляется требование к должнику об исполнении обязательства (если срок исполнения обязательства уже наступил). Если этот срок не наступил, предъявления требования к должнику невозможно, но должнику следует должным сообщить о правопреемстве, что произошло (ч. 2 ст. 516 ГК). До получения свидетельства о праве на наследство предъявления к должнику требования о выполнении и принятия исполнения возможно в порядке охраны наследственного имущества и управления наследием (ст. 1283 - 1284 ГК).
Неприятие наследниками меры к извещения должника о замене кредитора в порядке наследования или до принятия исполнения в порядке охраны или управления наследием влечет последствия, установленные ч. 2 ст. 516 ГК (новый кредитор несет риск наступления неблагоприятных для него последствий).
4. В состав наследства, в частности, относятся право на вклад в банке или другом финансовом учреждении (ст. 1228 ГК), право на получение страховых выплат (ст. 1229 ГК), право на возмещение убытков, причиненных наследнику в договорных обязательствах (ч. 1 ст. 1230 ГК). Во всех этих случаях осуществляется замена кредитора в соответствующих обязательствам в форме универсального правопреемства.
5. Замена кредитора в обязательстве в связи со слиянием, присоединением, разделением, преобразованием юридических лиц, а также в связи с созданием юридического лица в порядке выделения, осуществляется в порядке, установленном ст. 104 - 109 ГК.
6. Согласно ч. 1 ст. 104, ст. 110 - 112 ГК при ликвидации юридического лица не может наступать правопреемство. Но это возможно в силу специального закона или другого нормативно-правового акта. Такой вывод следует из ст. 609 ГК, которая допускает прекращение обязательства в связи с ликвидацией юридического лица, если законом или иным нормативным правовым актом выполнения обязательства возложено на другое лицо. Установка правопреемства индивидуальным актом органа исполнительной власти о ликвидации юридического лица невозможно. Предметом рассмотрения в суде была такое дело. Было ликвидировано юридическое лицо - представительство Фонда государственного имущества Украины в одном из городов Автономной Республики Крым, а его правопреемником в соответствии с приказом о ликвидации стал фонд коммунального имущества городского совета. Фонд коммунального имущества предъявил к одному из покупателей коммунального имущества требование о расторжении договора купли-продажи коммунального имущества, был ранее заключен в процессе приватизации представительством Фонда государственного имущества как продавцом, в связи с невыполнением покупателем обязательства, вытекало из такого договора. Но в удовлетворении иска фонда было отказано, поскольку правопреемства не было. Не было в период существования представительства Фонда государственного имущества и договора с фондом коммунального имущества об уступке. Такие мероприятия - заключение договора об уступке права - были необходимы для замены кредитора в обязательствах, возникших из договоров купли-продажи объектов приватизации. Халатность должностных лиц при ликвидации представительства Фонда государственного имущества Украины привело к освобождению покупателей объектов приватизации от инвестиционных и других обязательств перед бывшим владельцем и органами приватизации.
7. В практике имели место факты ликвидации государственных органов и создания «на их базе» других государственных органов. При этом имела место ликвидация и таких органов, которые ранее выдали акты, нарушающие гражданские права субъектов, в результате чего возникли обязательства, в силу которых эти субъекты получили право требовать признания актов не действует-с ними и возмещения имущественного вреда. При разрешении споров по иску к вновь созданным государственных органов надо исходить из того, что исполнительная власть является единственной. Поэтому не может быть такой ситуации, что за действия государственного органа, ликвидирован, никто не отвечал. Это дает основание для применения в таких случаях по аналогии правил о правопреемстве при прекращении юридического лица в порядке слияния, присоединения, разделения или преобразования. Изложенное касается и органов местного самоуправления.
8. Замена кредитора в обязательстве в порядке сингулярного правопреемства имеет место на основании завещательного отказа (ст. 1237, 1238 ГК), а также в других случаях, когда это предусмотрено законом. При этом замена кредитора в обязательстве может сопровождаться и заменой должника в обязательстве, вместе с первым обязательством образует единые обязательственные правоотношения. Так, к новому собственнику вещи, ранее была передана в аренду, переходят права наймодателя (ст. 770 ГК). При этом к новому собственнику переходят и обязанности нацмодавця. В ст. 814 ГК это правило конкретизируется применительно обязательства найма жилья.
9. Выполнение поручителем или имущественным поручителем (залогодателем) обязательства, обеспеченного поручительством или залогом, влечет замену кредитора - переход к поручителю или имущественного поручителя (залогодателя) всех прав кредитора в этом обязательстве (ч. 2 ст. 556 ГК, часть п " пятая ст. 20 Закона «О залоге» ).
10. Часть 2 ст. 512 ГК вызывает интерес как иллюстрация движения гражданского права Украины от социализма к рыночной модели имущественных отношений. Она позволяет замену кредитора в других случаях, установленных законом, т.е. использует социалистический (разрешительный) способ регулирования имущественных отношений. Но в таком разрешении нет какого-либо смысла, поскольку в силу ч. ст. 512 ГК только запрет законом или договором может быть препятствием для замены кредитора. Отсутствие установленного законом разрешения на замену кредитора не препятствует совершению сделки, направленного на такую замену. Однако следует учитывать, что в соответствии с ч. 12 ст. 17 Закона «О восстановлении платежеспособности должника или признании его банкротом» управляющий санацией может осуществлять уступку требований должника, относительно которого осуществляются мероприятия согласно плану санации, путем продажи таких требований на открытых торгах.
11. Часть 3 ст. 528 ГК предоставляет право третьему лицу, имеющему вещные права на имущество должника (право аренды, залога), выполнить обязательства должника, если это необходимо для предотвращения обращения кредиторами взыскания на имущество должника, которое указано выше. На основании этого юридического факта осуществляется замена кредитора в обязательстве, выполнила третье лицо.
12. К страховщику, который выплатил страховое возмещение по договору имущественного страхования, в пределах фактических затрат переходит право требования, которое страхователь или другое лицо, получившее страховое возмещение, имеет к лицу, ответственному за причиненный ущерб (ст. 993 ГК, ст. 27 Закона « О страховании »). Такая же возможность следует также ст. 269 КТМ .
13. Замена кредитора, которая сопровождается заменой должника в обязательстве, вместе с первым обязательством составляет единые обязательственные правоотношения, возможна в порядке защиты права. Так, при нарушении преимущественного права покупки доли в праве общей долевой собственности совладельцу предоставляется право предъявить в суд иск о переводе на него прав и обязанностей покупателя (ч. 4 ст. 362 ГК). Нанимателю
жилья при нарушении его преимущественного права на заключение договора найма жилья на новый срок предоставляется возможность требовать перевода на него прав нанимателя (ст. 822 ГК). Это - положение, соответствующие ч. 2 ст. 512 ГК.
14. Согласно п. 1 ст. 1 ст. 512 ГК замена кредитора в обязательстве возможна на основании сделки по уступке требования. В отечественной теории соглашение о отставание пления требования принято именовать цессией (см., например, Иоффе О.С. Обязательственное право. - М.: Юридическая литература, 1975, с. 79; Обязательственное право. - М.: Одиссей, 1998, с. 47 - 48). В принципе, это соответствует пониманию цессии в гражданском праве, но следует учитывать, что в нем выделялась добровольное цессия (cessio voluntaria) и цессия по закону (cessio necessaria), когда, например, поручитель получал право требовать, чтобы при уплате им долга кредитор уступил ему требование к главному должнику (beneficium cedendarum actionum).
15. Указание в скобках в п. 1 ч. 1 ст. 512 ГК на уступку права требования не следует толковать так, что оно исключает буквальное толкование предыдущего (к словам, которые преподаются в скобках) текста. Это означает, что передаваться право может как на той стадии, когда оно приобрело признаки права требования, так и до этого. При изложении п. 1 ч. 1 ст. 512 ГК законодатель не акцентировал внимание на вопросе о том, когда же
субъективное право, существующее в обязательстве, приобретает качества права требования, а последовал теоретическим положением о том, что в обязательственных правоотношениях правомочность кредитора принимает форму требования. Так, в ч. 2 ст. 626 ГК термин «право требования» прямо отождествляется с субъективным правом, возникает на основании договора и входит в содержание обязательства. Это соответствует и теории. Так, утверждается, что в обязательственных правоотношениях субъективное право получило название права требования, а обязанность - долга (Гражданское право Украины. Книга 1. - М.: Юридическая литература, 2002, с. 612; см.. Также Иоффе О.С. Обязательственное право. - М.: Юридическая литература, 1975, с. 14).
Правда, есть и такие случаи, когда законодатель вынужден был достаточно четко признать, что субъективное право, входит в содержание обязательства, только на определенном этапе (при наступлении определенных юридических фактов, прежде всего - в связи с истечением установленного срока) приобретает характер требования (ч. 2 ст. 1281 ГК). В ст. 1078 ГК определяются два вида требований - имеется требование (денежное требование, срок платежа по которому наступил) и будущее требование (право денежного требования, которое возникнет в будущем). В ч. 2 ст. 191 ГК в состав предприятия как единого имущественного комплекса правильно отнесены права требования и долги (а не права и обязанности).
16. Согласно ч. 2 ст. 760 ГК имущественные права могут передаваться по договору найма. Но более развернутых правил о передаче на условиях найма гражданских прав, входят в содержание обязательств, не установлено ни вообще, ни в отношении отдельных видов таких прав. С учетом этого передачи прав на условиях найма создавало бы ситуацию правовой неопределенности.
17. Наконец следует учитывать, что стороны обязательства не лишены права по соглашению между собой и с участием третьего лица в любое время договориться о замене кредитора в обязательстве, будет тянуть и замену должника в обязательстве, вместе с первым обязательствам составляет единые обязательственные правоотношения. Это невозможно лишь тогда, когда есть установленная законом запрет.
18. Законом или договором могут устанавливаться правила (условия), согласно которым кредитор в обязательстве не может быть заменен. Такие правила устанавливаются ст. 515, 1219 ГК и др.. Замене должника может препятствовать установление законом ограничений содержания специальной правоспособности участников обязательств. Так, банк как субъект гражданского права, наделенный специальной правоспособностью, не может отступать свои права лицу, не вправе предоставлять кредиты под проценты.
Запрет договору на замену кредитора в обязательстве, которое возникает на основании этого договора, также не является препятствием для замены кредитора в таком обязательстве с согласия должника, поскольку преимущество при правоприменении следует предоставить согласии должника как специальной юридической действия, по сравнению с которой установленная договором запрет должен квалифицироваться как общая. В частности, в силу специального правила ст. 1080 ГК запрет договору отступать право денежного требования кредитора к должнику не является препятствием для заключения договора об уступке такого требования в пользу фактора. Но эта уступка не освобождает лицо, отступила денежное требование в пользу фактора, от обязательств и ответственности перед должником в связи с нарушением условия о запрете или ограничении уступки права денежного требования.
Здравствуйте, уважаемые читатели! Иногда возникают ситуации, когда по тем или иным причинам требуется заменить одну или даже обе стороны сделки. Перемена лиц в обязательстве в гражданском праве позволяет это сделать.
Например, иногда у кредитора возникает потребность получить причитающуюся ему сумму по денежному обязательству раньше закрепленного в договоре срока исполнения. В этом случае кредитор может за плату уступить право требовать с должника исполнение по этому обязательству другому лицу.
В итоге первоначальный кредитор получает немедленное исполнение, хотя и теряет определенный процент за услугу, а право требовать с должника исполнения получает другое лицо. Это только один частный и наиболее распространенный пример замены стороны в обязательстве.
Давайте подробнее рассмотрим понятие, виды и условия перемены лиц в обязательстве.
Если участник сделки не может исполнить свои обязательства, то он может передать свои права и обязанности по договору третьему лицу.
Перемена лиц в обязательстве — это процесс выхода одного из участников сделки на определенных условиях и замены его новым участником.
Суть этого явления — сохранение обязательства при замене участвующих в нем лиц. Таким образом, происходит правопреемство кредитора или должника, которое обычно относится ко всем правам и обязанностям по обязательству, но иногда может быть частичным. Например, уступка части требования (п. 2 ст. 384 ГК РФ).
Независимо от того, какая из стороны сделки заменяется другой и по какой причине, заключается, как правило, соглашение о перемене лиц в обязательстве.
Правила замены сторон закреплены в нормах главы 24 ГК РФ. Сама замена возможна как в силу договора, так и в силу закона.
Примеры перемены лиц в обязательстве в силу закона:
Примеры замены стороны на основании договора:
Если исходить из того, какая из сторон обязательства передает свои права и обязанности другому лицу, то возможно выделить следующие виды перемены лиц в обязательстве:
Поговорим подробнее о каждом из видов замены.
Перемена кредитора имеет место в следующих случаях.
1. Заключение договора уступки права требования (цессии).
При заключении договора цессии первоначальный кредитор передает новому кредитору право требовать от должника исполнения обязательств по основному договору.
Правила регулируются § 1 гл. 24 ГК РФ.
Уступить можно как существующее, так и будущее требование (ст. 388.1 ГК РФ). Для денежных обязательств допускается уступка части требования. Например, кредитор может уступить другому лицу требование об уплате неустойки, а за собой оставить право требовать с должника уплата основной суммы долга.
По общему правилу согласия должника для передачи права требования новому кредитору не нужно, достаточно лишь письменно уведомить его об этом. Исключение составляют случаи, когда личность кредитора имеет для должника существенное значение.
2. Заключение договора финансирования под уступку денежного требования (факторинг).
Можно сказать, что договор факторинга — это частный случай договора об уступке денежного требования.
В рамках договора факторинга — прежний кредитор уступает или обязуется уступить финансовому агенту за плату право денежного требования к должнику. Финансовый агент, которым может быть только коммерческая организация, становится для должника новым кредитором.
Агент может получить право:
Во втором случае уступка требования носит обеспечительный характер и агент обязан возвратить клиенту всю остальную сумму, полученную от должника.
Нормы о договоре факторинга закреплены в главе 43 ГК РФ.
3. Замена кредитора в случае универсального правопреемства.
При универсальном правопреемстве все права и обязанности предыдущего кредитора новый получает в силу закона. Такая замена происходит в двух случаях:
И в том, и в другом случае замена кредитора происходит по правилам ст. 387 ГК РФ, которая также предусматривает переход прав кредитора к другому лицу еще в следующих случаях:
Должник меняется в обязательстве в двух случаях.
1. Перевод долга.
Это ситуация, противоположная цессии. Прежний должник передает свое обязательство новому. Для этого требуется согласие кредитора, поскольку личность нового должника для него небезразлична. Вдруг новый должник окажется неплатежеспособным? Поэтому сделка по переводу долга, совершенная без согласия кредитора, является ничтожной (п. 2 ст. 391 ГК РФ).
Осуществляется по правилам, предусмотренным § 2 гл. 24 ГК РФ.
2. Переход долга в силу закона.
Имеется в виду универсальное правопреемство в случае смерти должника-физического лица и в случае реорганизации юридического лица. В этих случаях согласия кредитора не требуется.
В случае смерти должника по его долгам солидарно отвечают наследники. Объем ответственности каждого из наследников ограничен стоимостью перешедшего к нему наследственного имущества (п. 1 ст. 1175 ГК РФ).
В этом случае имеет место одновременная и кредитора, и должника в обязательстве. Иными словами, оба передают свои права и обязанности по сделке другому лицу.
К сделке по передаче договора в совокупности применяются соответствующие правила об уступке права требования и переводе долга (ст. 392.3 ГК РФ).
Все это базовые положения о перемене лиц в обязательстве. И замена кредитора, и замена должника осуществляются по определенным правилам, которых мы здесь коснулись только вскользь.
Разъяснения по поводу применения некоторых правил даны в Постановлении Пленума ВС РФ от 21.12.2017 № 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки».
О них мы поговорим в следующий раз.
Напоминаю, чтобы не пропустить выход новых статей, вы можете и/или мой Telegram-канал .
Спасибо за внимание, буду рад вашим комментариям и обратной связи.
Понятие перемены лиц в обязательстве. Под обязательством в силу ст. 307 ГК РФ понимаются юридические отношения, при которых одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие имущественного или иного характера либо воздержаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать от должника выполнения его обязанности. При этом обязательства возникают из договора, а также вследствие причинения вреда и иных оснований.
Современный гражданский оборот по общему правилу не рассматривает обязательство как строго личное обязательство. Поэтому в период действия обязательства возможна замена участвующих в нем лиц – кредитора или должника, что не влечет прекращения или изменения существа обязательства, поскольку новому участнику переходят все права и обязанности прежнего. В результате замены стороны в обязательстве происходит правопреемство на стороне кредитора и должника. Когда мы говорим о перемене лиц в обязательстве, речь идет об обязательственном правоотношении.
Последнее имеет свое содержание – субъективные права и обязанности сторон, которые устанавливают границы правомерного (дозволенного и (или) необходимого) поведения конкретного субъекта для конкретной ситуации. Регулируемое общественное отношение также имеет свое содержание – реальное поведение участников, их взаимодействие. Поэтому перемену лиц в обязательстве можно определить как замену субъекта взаимодействия, составляющего содержание конкретного отношения, а так же перенос границ правомерного поведения – установление этих границ для нового правообладателя, нового обязанного лица путем снятия их с прежнего правообладателя, прежнего обязанного лица.
Современным гражданским законодательством предусмотрено два способа перемены лиц в обязательстве. Первый - переуступка требования, второй - перевод долга. Кроме того, ГК РФ предусмотрен порядок исполнения обязательств третьему лицу без изменения субъектного состава по основному обязательству. Нормы, регулирующие сделки перемены лиц в обязательстве содержатся в главе 24 Гражданского кодекса РФ. Характерной чертой указанных сделок является определение порядка изменения субъектного состава договорных отношений. Отметим, что нормы главы 24 Гражданского кодекса определяют общие правила, регулирующие отношения сторон при перемене лиц в обязательстве.
Уступка права требования по договору. Особый интерес представляют вопросы, касающиеся специальной правосубъектности кредиторов, а также связанные с заменой кредитора в обязательстве при сохранении содержания самого обязательства. По мнению некоторых практиков, при уступке права требования в обязательстве происходит замена кредитора в договоре, на котором основано это обязательство. Другие придерживаются позиции, которая сводится к перемене лиц в обязательстве, а не в договоре. В этой связи сторонники первой точки зрения считают, что наличие специальной правосубъектности, имеющейся у первого кредитора, необходимо также и для нового кредитора, которому передано право требования. Противоположная точка зрения сводится к тому, что специальная правосубъектность не требуется.
Цессия (от лат. cessio - уступка, передача) представляет собой акт передачи (уступки) права в силу заключенной между прежним кредитором (цедентом) и новым кредитором (цессионарием) сделки либо на основании иных предусмотренных непосредственно законом юридических фактов, приводящий к замене кредитора в обязательстве.
Сделка, лежащая в основе цессии, имеет своим предметом принадлежащее кредитору право требования. Она может быть как возмездной, так и безвозмездной и соответственно односторонней или двусторонней, консенсуальной либо реальной и т.д. Она требует простого письменного или нотариального оформления в зависимости от того, в какой форме была совершена основная сделка, права по которой уступаются (п. 1 ст. 389 ГК). Уступка прав по сделке, требующей государственной регистрации, например по сделке, связанной с отчуждением недвижимости, по общему правилу также подлежит государственной регистрации (п. 2 ст. 389 ГК). Уступка прав по ордерной ценной бумаге, например по переводному векселю, оформляется специальной передаточной надписью - индоссаментом (п. 3 ст. 389, п. 3 ст. 146 ГК).
При уступке прав первоначальный кредитор отвечает перед новым лишь за действительность уступленного им требования, но не отвечает за его исполнимость (если только он специально не принял на себя поручительство за должника) (ст. 390 ГК). С такого кредитора можно, следовательно, взыскать убытки, например за уступку просроченного требования, но нельзя ничего потребовать в связи с неплатежеспособностью должника. Лишь при уступке прав по ценным бумагам, оформленной индоссаментом, надписатель (индоссант) обычно отвечает как за действительность, так и за исполнимость передаваемого по ценной бумаге имущественного права.
Необходимо отметить, что ст. ст. 382, 384 ГК РФ не содержат ограничений возможности передачи прав по дополнительному обязательству (неустойка, залог и т.д.), не обеспечивающему основное, при уступке требований по нему. Такая передача может быть произведена как отдельно по каждому из них, так и по обоим одновременно.
Ограничивать передачу прав по дополнительному обязательству нельзя, поскольку это будет противоречить существу самого обязательства и института обеспечения исполнения обязательств. Права по дополнительному обязательству, так же как и по основному, принадлежат кредитору, который вправе уступить их другому лицу на тех же условиях и в том объеме, в каком они принадлежат ему на момент передачи. Каких-либо прямых ограничений на этот счет в законе не имеется. Однако следует иметь в виду, что не всякое дополнительное обязательство может быть предметом уступки без передачи основного.
Рассматривая вопросы, связанные с признанием возмездности договора уступки права (требования), следует отметить, что арбитражная практика идет по пути признания наличия данного признака в договорах цессии. При этом основной правовой акцент при принятии судебного акта делается на то, что при отсутствии признака возмездности в договоре уступки права он признается договором дарения, что влечет его ничтожность.
Суброгация (от лат. subrogare - заменять, восполнять) - один из случаев уступки права, возникающей в силу закона и состоящей в переходе к новому кредитору требований в размере реально произведенной за них оплаты (или иного исполнения).
Понятие суброгации пришло из страхового права, согласно нормам которого к страховщику, выплатившему предусмотренное договором имущественного страхования возмещение застрахованному лицу, переходит право требования к лицу, ответственному за причиненные убытки, но в пределах фактически выплаченной им суммы (возмещенных в результате страхования убытков) (п. 1 ст. 965 ГК). Применение суброгации не ограничивается страховым правом. В качестве суброгации можно рассматривать и предусмотренную п. 2 ст. 313 ГК возможность третьего лица исполнить обязательство вместо должника без его согласия, получив взамен соответствующее право требования к нему.
Суброгация отличается от цессии, во-первых, тем, что всегда возникает в силу указанных в законе юридических фактов, а не по соглашению сторон. Во-вторых, объем получаемого новым кредитором требования при суброгации ограничен пределами фактически произведенных им прежнему кредитору выплат (или иного реально осуществленного исполнения), тогда как в случае цессии новый кредитор приобретает право требования прежнего кредитора в полном объеме, обычно компенсировав ему лишь известную часть причитающегося исполнения. В остальном на суброгацию по общему правилу распространяются положения о цессии.
При переводе долга в обязательстве происходит замена должника, что всегда небезразлично кредитору. Ведь новый, неизвестный ему должник может оказаться неплатежеспособным, неисправным и т.д. Поэтому закон требует обязательного согласия кредитора на замену должника (п. 1 ст. 391 ГК). Вместе с тем в силу правопреемства новый должник вправе выдвигать против требований кредитора все возражения, которые имелись у первоначального должника (ст. 392 ГК).
Подобно цессии, перевод долга также может происходить как в силу договора (сделки), так и на основании иных юридических фактов, прямо указанных законом (например, в силу универсального правопреемства). К его оформлению предъявляются те же требования, что и к оформлению цессии. Договор о переводе долга является многосторонней сделкой, требующей соответствующего волеизъявления от старого и нового должника и от кредитора.
Перемена лиц по договору перевода долга. Перевод долга как отношение по перемене лица в обязательстве состоит в том, что выбывающим лицом из обязательства является не кредитор, как в цессии, а должник. Замена должника по договору перевода долга является одним из случаев сингулярного (частичного) преемства в обязательственных правоотношениях. Однако попыток изучения договора перевода долга практически никто не предпринимает, отсутствует законодательство об этом договоре и, соответственно, нет практики его применения.
Перевод долга представляет собой результат сложного юридического состава, состоящего из: во-первых, договора о переводе долга, по которому одна сторона («старый должник») слагает с себя обязанность, составляющего содержание определенного обязательства, переводя ее на другую сторону – «нового должника». Во-вторых, состоящего из односторонней сделки кредитора, содержание которой заключается в дачи им согласия на замену должника в обязательстве в соответствии с договором о переводе долга. Поэтому договор о переводе долга можно определить, также как соглашение между первоначальным должником и должником, давшим согласие на перенесение бремя уплаты долга, санкционированного кредитором.
Для перевода долга, согласно действующему законодательству, необходимы три акта: волеизъявления должника перевести долг (п. 1с ст. 391 ГК РФ), волеизъявления кредитора заменить должника (п. ст. 391 ГК РФ), волеизъявления «другого лица» принять долг, так как нельзя обязать нового должника без его согласия.
Таким образом, согласие кредитора в качестве односторонней сделки, следует рассматривать как условие заключения договора перевода долга между старым и новым кредитором. То есть процесс получения согласия кредитора должен всегда предшествовать перемене должника в основном обязательстве, по средствам заключения договора о переводе долга. В сущности, должник должен быть сам заинтересован в получении согласия кредитора, чтобы избежать возможных неблагоприятных последствий, когда должнику будут представлены претензии вследствие ненадлежащего исполнения обязанности. Вряд ли должник, заключая договор перевода долга, и, тем самым, прекращая обязательственные отношения с кредитором, допустит ситуации, когда юридически именно он и никто другой остается обязанным по основному обязательству.
В отличие от договора уступки права требования в отношении договора перевода долга нет законодательных ограничений относительно долгов, которые не могут быть предметом перевода. Однако, как и относительно договора уступки права требования, в законодательстве нет и общего правила о допустимости или недопустимости перевода долгов. Имея в виду, что для замены должника нужно согласие кредитора, из данных посылок можно сделать вывод о допустимости перевода всякого долга по всякому обязательству.
Кредитор самостоятельно решит в каждом конкретном случае, допустим ли в принципе перевод данного долга, и не ущемит ли такой переход его правового положения.
Цессия в отношениях по кредитному договору. Уступка права требования предоставления кредита В отношении уступки права требования предоставления кредита в правовой науке высказываются различные точки зрения - от полного запрета на подобную уступку до возможности уступки заемщиком принадлежащего ему права без каких-либо ограничений.
Ограничение цессии, как правило, обосновывается лично-доверительным характером отношений, возникающих между банком и заемщиком. Так, по мнению М.В. Трофимова, складывающиеся между банком и заемщиком особые лично-доверительные отношения при заключении кредитного договора являются препятствием для уступки заемщиком своего права требования предоставления кредита. Подобная позиция находит поддержку, в частности, у В.В. Витрянского, который определяет невозможность уступки права заемщика требовать предоставления кредита иному лицу как одну из особенностей правового режима данного права заемщика.
Другие авторы не столь категоричны в ограничении цессии. В частности, Л.А. Новоселова приходит к выводу, что уступка требования выдачи кредита не допускается без согласия банка. При этом наличие лично-доверительного характера между сторонами кредитной сделки она объясняет тем, что обязательство выдать кредит "принимается в отношении конкретного лица, чья платежеспособность, надежность и деловые перспективы имеют решающее значение при решении вопроса о предоставлении кредита" <3>. Аналогичную точку зрения высказывают и некоторые другие авторы. Например, В.Ю. Кононенко приходит к выводу о необходимости получения согласия кредитной организации на уступку права на получение кредита, основываясь исключительно на том, что «банку далеко не безразлично, кому выдать кредит, ибо возврат его с уплатой процентов за пользование предоставленными денежными средствами зависит от таких качеств заемщика, как платежеспособность, деловая репутация, порядочность в партнерских отношениях».
Подобные подходы к определению основания ограничения уступки права требования представляются небесспорными. Обратим внимание на то, что защитники подхода, ограничивающего цессию, допускают такое ограничение на основании лично-доверительного характера отношений сторон кредитного договора на стадии предоставления кредита, что, по их мнению, подпадает под смысл п. 2 ст. 388 ГК РФ. В этой связи возникают вопросы: что закон вкладывает в выражение п. 2 ст. 388 ГК РФ "обязательство, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника"? подпадает ли под смысл приведенного выражения смысловая связка "отношение, носящее лично-доверительный характер"?
Закон категорию "личность кредитора" использует как для ограничения уступки права требования, так и для запрета такой уступки. В частности, запрет предусмотрен положениями ст. 383 ГК РФ, гласящей, что "переход к другому лицу прав, неразрывно связанных с личностью кредитора... не допускается". Другими словами, речь идет о таких правах, которые возникли у конкретного лица, которые только этим лицом могут быть реализованы, а его исчезновение влечет погашение этих прав. Неразрывность конкретного субъективного права с личностью кредитора определяет действительность этого права. Управомоченное лицо характеризуется не только наличием конкретного субъективного права, но и индивидуальными характеристиками, которые присущи только одному конкретному индивидууму. В Гражданском кодексе перечислены лишь основные случаи, когда обязательство считается неразрывно связанным с личностью кредитора, в частности алиментные обязательства и обязательства о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью. В юридической литературе, еще в период действия Гражданского кодекса РСФСР 1964 г., в качестве примера запрета на уступку требования по причине его неразрывности с личностью кредитора называли "требование, возникшее на стороне продавца из договора купли-продажи жилого дома с условием о пожизненном содержании продавца".
Таким образом, оборот прав, неразрывно связанных с личностью кредитора, ограничен возможностью их принадлежности только одному лицу. Естественно, что требование заемщика о предоставлении кредита под требование, неразрывно связанное с личностью кредитора, не подходит.
Ограничением уступки права требования выступает случай, когда личность кредитора имеет существенное значение для должника. Согласно п. 2 ст. 388 ГК РФ такая уступка не допускается без согласия должника. Другими словами, речь идет о случае, когда одно лицо (должник) вступило в отношения с другим лицом (кредитором) из-за индивидуальных качеств последнего. Так, в договоре жилищного найма личность нанимателя имеет существенное значение для наймодателя в обязательстве по предоставлению жилого помещения в пользование.
Сторонники отнесения обязательства по предоставлению кредита к обязательствам, в которых личность кредитора имеет существенное значение для должника, обосновывают возможность применения п. 2 ст. 388 ГК РФ с отсылкой к лично-доверительному характеру участников отношений, связанных с предоставлением кредита.
Однако в правовой науке категория "лично-доверительный характер" используется для раскрытия природы фидуциарной сделки (сделки, основанной на доверии). К последней, в частности, относится договор поручения. Так, О.С. Иоффе писал: "Договор поручения носит лично-доверительный характер. Но так как каждый его участник в любой момент может утратить доверие к другому, было бы неправильно понуждать его к сохранению договорных связей исходя из общего принципа, согласно которому одностороннее расторжение договора не допускается... во всякое время доверитель может отменить поручение, а поверенный отказаться от его исполнения. Приведенное правило является императивным и, следовательно, сохраняет свою силу, если бы даже стороны договорились об ином".
Критерий лично-доверительного характера сделки определяет существо субъективного права стороны договора, которое нельзя ограничить последним. Любая из сторон фидуциарной сделки вправе отказаться от ее исполнения в любое время без возложения на себя каких-либо негативных последствий. Обращаем внимание на то, что категория "лично-доверительный характер" используется не для ограничения субъективного права, а, напротив, для установления запрета на любое возможное ограничение. Другими словами, право стороны на односторонний отказ от исполнения договора, в котором отношения строятся на лично-доверительном характере, не может быть ограничено. Следовательно, выражение "лично-доверительный характер" вообще не может быть использовано для ограничения прав стороны сделки.
Кредитный договор, не отвечая признакам фидуциарной сделки, исключает построение отношений сторон на началах лично-доверительного характера. Исходя из критерия доверия кредитный договор следует относить не к фидуциарным сделкам, а коммерческим. Выбор банком контрагента-заемщика ничем не отличается от выбора поставщиком контрагента-покупателя, подрядчиком - контрагента-заказчика и т.д. Этот выбор реализуется в рамках общего признака предпринимательской деятельности - осуществления предпринимательской деятельности на свой риск.
Таким образом, лично-доверительный характер не только не отражает существа кредитного договора как коммерческой сделки, но и в принципе не отражает существа отношений, в которых личность кредитора имеет существенное значение для должника. Однако это не исключает возможности предусмотреть в кредитном договоре условие о недопустимости уступки права требования предоставления кредита без согласия банка.
Так, Р.И. Каримуллин считает, что для уступки права требования предоставления кредита нет ограничений, кроме тех, которые могут быть прямо предусмотрены договором и направлены на недопустимость цессии, по меньшей мере без предварительного согласия банка. Несмотря на то что позиция автора вызывает одобрение, выводы, к которым он приходит на основе такой позиции, далеко не безупречны.
Ученый полагает, что, "передавая свое требование к банку, заемщик остается должником в части погашения кредита и уплаты процентов". Он усматривает четкое различие между заменой лица в обязательстве предоставить кредит и заменой стороны в кредитном договоре. Именно для последнего случая, т.е. замены стороны в договоре, а не в обязательстве, по мнению автора, характерно получение согласия банка, поскольку речь идет не только об уступке права получения кредита, но и о переводе долга по возврату кредита и уплате процентов.
Подобный подход к пониманию отношений, связанных с уступкой права требования предоставления кредита, когда переход указанного права к новому заемщику (цессионарию) не влияет на правовое положение заемщика, заключившего кредитный договор с банком (цедента), в юридической литературе справедливо определяется как неприемлемый.
Уступка права требования представляет собой сделку, в силу которой кредитор по обязательству - первоначальный кредитор - передает свое право требования к должнику третьему лицу - новому кредитору. Переход прав кредитора в обязательстве к другому лицу непосредственно влияет на изменение субъектного состава договора, на основании которого возникло данное обязательство. Это в равной степени относится и к перемене лиц в обязательстве, существующем в рамках двустороннего (взаимного) договора. Считается, что "во взаимных обязательствах при замене любой из сторон имеют место одновременно и уступка требования (по тем действиям, в отношении которых данная сторона является кредитором), и перевод долга (по тем действиям, в отношении которых данная сторона является должником)".
Тем не менее некоторые считают, что уступка предполагает замену лица в обязательстве, а не в договоре. Так, высказывается мнение, что при уступке права требования получения кредита происходит замена кредитора (заемщика) только в обязательстве по предоставлению кредита, что не влияет на перемену лиц в обязательстве по возврату кредита и уплате процентов. Если же происходит замена стороны договора, то, согласно данному мнению, прежний заемщик освобождается от всех своих обязательств перед банком, что требует, как всякая сделка, связанная с переводом долга, согласия кредитора (банка).
Другими словами, суть приведенной позиции заключается в следующем. Замена лица (заемщика) в обязательстве по предоставлению кредита не влияет на субъектный состав кредитного договора. В случае замены стороны (заемщика) в кредитном договоре происходит перемена лиц не только в обязательстве по предоставлению кредита, но и в обязательстве по возврату кредита и уплате процентов. Поскольку в последнем обязательстве заемщик выступает в качестве должника, следовательно, при замене стороны (заемщика) в кредитном договоре получение согласия банка на такую замену требуется всегда.
Представляется, что подобный подход к пониманию уступки права требования, когда перемена лица в обязательстве не влияет на изменение субъектного состава договора, ведет к подмене таких категорий, как "возложение принятия исполнения по обязательству на третье лицо", "договор в пользу третьего лица". Заметим: как при возложении принятия исполнения по обязательству на третье лицо (ст. 312 ГК РФ), так и в договоре в пользу третьего лица (ст. 430 ГК РФ) не происходит замены сторон договора. Более того, в указанных случаях не происходит и перемены лиц в обязательстве. Поэтому высказанное в юридической литературе предположение о возможности уступки прав кредитора на получение кредита другому лицу, не влекущей замены стороны в кредитном договоре, не укладывается ни в одну из конструкций построения отношений между сторонами договора.
Перемена лица на стороне кредитора в обязательстве по предоставлению кредита соответственно влечет замену должника в обязательстве по возврату кредита и уплате процентов, что, в конечном счете, влечет замену заемщика непосредственно в кредитном договоре. Так как при уступке права кредитора на получение кредита происходит замена должника в обязательстве по его возврату, возникает вопрос: требуется ли получение согласия банка на уступку права требования предоставления кредита, поскольку этот же банк является одновременно кредитором в обязательстве по возврату кредита и уплате процентов?
Как полагает П. Малахов, "данное право (право требования предоставления кредита) может участвовать в обороте (хотя и весьма ограниченно) при соблюдении двух условий: только с согласия банка и при условии перевода долга заемщика на другое лицо". Из этого можно сделать вывод, что замена стороны кредитного договора путем уступки права требования получения кредита может быть совершена лишь с согласия банка.
На наш взгляд, подобная уступка права требования, влекущая замену стороны кредитного договора, не может зависеть от согласия банка. Предметом цессии в обязательстве по предоставлению кредита может выступать как существующее право заемщика на получение кредита, так и то право, возникновение которого обеспечено наступлением определенного момента времени. Возможность уступки невозникшего ("несозревшего") права не только находит поддержку в научной литературе, но и допускается действующим законодательством.
Так, в свое время И.Б. Новицкий писал: "Право требования, поставленное в зависимость от срока, условия и вообще неокончательно выяснившееся, передать можно: положение нового субъекта права в этих случаях будет такое же неопределенное, как было и у первоначального кредитора; право нового кредитора получит полную определенность только тогда, когда вопрос об условии и прочем разрешится".
В современной литературе, в частности М.И. Брагинским, высказывается мнение, что "несозревшее право... можно передать, и тот, кто его получит, будет обладать правом в том же объеме, в каком его имел прежний носитель". В качестве законодательного примера в литературе приводится случай п. 2 ст. 826 ГК РФ, который признает будущее денежное требование перешедшим к финансовому агенту после того, как возникло соответствующее право, а если денежное требование обусловлено наступлением определенного события, то и право возникнет у цессионария в момент, когда указанное событие в действительности наступит.
Действительно, нет препятствий уступить будущее требование о предоставлении кредита, возникшее в силу кредитного договора. При этом такое будущее требование должно быть достаточно определенным и соответствовать по объему и условиям, предусмотренным кредитным договором.
Если требование заемщика о предоставлении кредита независимо от того, возникло оно или возникнет в определенный момент времени в будущем, является достаточно определенным, то обязанность этого же заемщика возвратить кредит и уплатить проценты на него таковой не является. Неопределенностью страдают и материальный объект обязательства по возврату кредита и уплате процентов, и в принципе сам факт возникновения такого обязательства. Так, стороны кредитного договора согласно положениям ст. 821 ГК РФ могут отказаться как от предоставления кредита, так и от его получения. Банк вправе по основаниям п. 1 указанной статьи также уменьшить размер предоставляемого кредита. Следовательно, в силу своей неопределенности обязательство по возврату кредита и уплате процентов не подпадает под существо будущего обязательства, которое должно обязательно возникнуть.
В момент заключения кредитного договора и возникновения права требования предоставления кредита нельзя вести речь о том, что на стороне заемщика хоть каким-то образом определен долг. В отсутствие обязанности заемщика возвратить долг, а равно обязательства по возврату кредита и уплате процентов нельзя ставить уступку заемщиком права требования получения кредита другому лицу в зависимость от получения согласия банка на перевод долга по обязательству возврата кредита, которое отсутствует в принципе, а его материальный объект не может быть четко определен.
Таким образом, реализация права на уступку требования предоставления кредита не может быть поставлена в зависимость от получения согласия банка. Передача же права требовать предоставления кредита другому лицу соответственно влечет замену лица на стороне заемщика в кредитном договоре.
Естественно, что случаи уступки заемщиком принадлежащего ему права требования предоставления кредита крайне редки. Заемщик заключает кредитный договор, поскольку испытывает потребности в привлечении дополнительных денежных ресурсов.
Если заемщик теряет интерес в получении кредита, ему ничто не мешает отказаться от получения кредита полностью или частично, уведомив об этом кредитора до установленного договором срока его предоставления (п. 2 ст. 821 ГК РФ). Данное право может быть ограничено законом, иными правовыми актами или соглашением сторон.
При уступке права требования предоставления кредита ни первоначальный, ни последующий заемщик не смогут обогатиться, получить какой-либо дополнительный доход за счет такой уступки. Право требования предоставления кредита не может быть продано, поскольку реализация права на получение кредита, хотя и связана с получением денежных средств в обусловленном кредитным договором размере, создает на стороне заемщика долг, подлежащий возврату через определенный промежуток времени в размере, превышающем полученный кредит. Само право требования получения кредита как таковое не имеет реальной стоимости: должник (банк), исполнив свою обязанность по предоставлению кредита, займет место кредитора в обязательстве по его возврату и уплате процентов. Именно право требования возврата кредита в отличие от права требования предоставления кредита имеет стоимость, сопоставимую с размером денежного долга заемщика.
При уступке "несозревшего" права требования предоставления кредита у банка в принципе не могут возникнуть проблемы с обеспечением возвратности кредита, который еще только должен быть предоставлен в определенный момент времени. Банк может воспользоваться правом отказа в предоставлении суммы кредита полностью или в части по основаниям, предусмотренным п. 1 ст. 821 ГК РФ. Однако если первоначальный заемщик уступает "созревшее" (существующее) право, то банк лишается права воспользоваться специальными правилами п. 1 ст. 821 ГК РФ. Не может он воспользоваться и общими правилами ст. 451 ГК РФ, предусматривающими возможность изменения или расторжения договора в силу существенного изменения обстоятельств, из которых стороны исходили при заключении договора, для обоснования расторжения кредитного договора при изменении субъектного состава на стороне заемщика. Дело в том, что изменение субъектного состава не подпадает под смысл выражения п. 1 ст. 451 ГК РФ - обстоятельства, из которых стороны исходили при заключении договора. Содержание таких обстоятельств можно определить через условия, определенные п. 2 ст. 451 ГК РФ, одновременное наступление которых подводит обстоятельство вообще под обстоятельства, являющиеся основанием для изменения или расторжения договора.
Однако если замена лица на стороне заемщика не позволяет применить положения ст. 451 ГК РФ для изменения (расторжения) кредитного договора, то таковые могут быть реализованы в случае, когда замена заемщика привела к прекращению действия обеспечительных обязательств (договора залога, поручительства). Именно исчезновение обеспечительных инструментов, которые были предусмотрены при заключении договора, удовлетворяет всем условиям п. 2 ст. 451 ГК РФ, а значит, может выступать основанием для изменения или расторжения кредитного договора по инициативе банка в силу существенного изменения обстоятельств.
Если банк желает в принципе предупредить возможное изменение субъектного состава на стороне заемщика, ему необходимо использовать предоставленные законом инструменты, а именно включить в кредитный договор при его заключении условие о запрете на уступку права требования предоставления кредита либо условие об ограничении такой уступки получением согласия банка. При этом надо иметь в виду, что цессия может быть ограничена и в случае противоречия закону, в частности когда речь идет о целевом кредитовании за счет средств федерального бюджета.
Уступка права требования возврата кредита и уплаты процентов Исполнив обязательство по предоставлению кредита, банк рассчитывает на возврат переданной суммы денежных средств в некотором увеличенном размере с учетом процентов годовых, начисляемых в качестве платы за использование кредита. Однако при наступлении определенных обстоятельств банк может встать перед необходимостью уступки права требования возврата долга другим субъектам права. В этой связи возникает потребность в уяснении круга лиц, которым такая уступка может быть произведена.
В юридической литературе встречаются различные точки зрения как на возможность уступки права требования возврата кредита и уплаты процентов в принципе, так и на возможность уступки такого требования субъектам права независимо от их принадлежности к банковской сфере.
Например, Е.А. Павлодский на том основании, что к кредитному договору подлежат применению правила о договоре займа (п. 2 ст. 819 ГК РФ), полагает, что уступка банком права требования по кредитному договору может быть произведена не только другой кредитной организации, но и любому другому субъекту. Уступка права требования, по его мнению, означает, что суммы, предназначенные банку, будут направлены другому лицу, которое может не иметь банковской лицензии, что не нарушает прав банка. При этом ученый исключает необходимость наличия лицензии у лица, которому уступается требование, лишь потому, что кредитный договор не включен в число банковских операций, для совершения которых требуется лицензия Банка России. Он пишет, что "в условиях правомерности кредитования одной организацией другого лица какие-либо ограничения уступки права требования банками по кредитному договору представляются необоснованными".
Исключают влияние банковской сферы (необходимость наличия лицензии) на уступку права требования возврата кредита и другие ученые.
Так, В.В. Витрянский указывает на то, что "специальные правила (ст. ст. 819 - 821 ГК РФ) не содержат запретов и ограничений возможности уступки прав требования по кредитным договорам". Ученый предлагает "рассуждать не об исключительности кредитного договора (на самом деле имея в виду, что банк, предоставляя кредит, размещает денежные средства, привлеченные им на банковские счета и во вклады), а о его родовой принадлежности к договору займа, что делает необходимым субсидиарное применение положений о заемных обязательствах, каковые, конечно же, не ограничивают кредитора-заимодавца в его праве уступать право требования возврата суммы займа". По его мнению, "данное право требования в силу реального характера договора займа "очищено" от каких-либо обязанностей на стороне заимодавца и является абсолютно оборотоспособным". Л.А. Новоселова также указывает на то, что "обязательства заемщика по возврату денежных средств, полученных на основании договора о кредите, принципиально ничем не отличаются от любых других денежных обязательств, возникших, например, из займа. Личность кредитора для заимодавца (независимо от того, получил ли он средства по договору займа или кредита), как в большинстве денежных обязательств, не имеет значения". Другими словами, речь идет о том, что обязанность по возврату кредита выступает обязанностью по возврату долга, а значит, обязательство заемщика сродни обязательству любого другого субъекта, на котором лежит обязанность возвратить долг в качестве оплаты товара по договору купли-продажи, внесения арендных платежей по договору аренды, оплаты услуги по договору возмездного оказания услуг и т.п.
Приведенные позиции можно свести к двум основным аргументам, позволяющим обосновать возможность уступки прав банка-кредитора по кредитному договору любому субъекту права, в том числе некредитной организации. Во-первых, возврат кредита и уплата по нему процентов в отличие от предоставления кредита не попадают в перечень банковских операций, подлежащих обязательному лицензированию.
Во-вторых, обязательство заемщика по возврату денежного долга является денежным обязательством, в котором личность заимодавца (кредитора) не имеет значения для должника. Нам представляется, что указанные аргументы нельзя признать достаточными для обоснования изложенного подхода.
Заметим, что для всех возмездных договоров характерна, как правило, одна особенность, которая выражается во встречном предоставлении в виде денежной суммы, т.е. погашении долга уплатой денег. Именно по этой причине обязательства по оплате товара, работ, услуг не могут быть положены в основу квалификации договора в качестве того или иного конкретного типа (вида) гражданско-правового договора, поскольку по своей правовой природе они одинаковы и представляют собой денежные обязательства. Данный факт позволяет подвести замену лица на стороне кредитора в денежном обязательстве под общее правило п. 2 ст. 382 ГК РФ, в соответствии с которым для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласия должника. Естественно, что возможная замена кредитора должна соответствовать правилам о надлежащем субъекте.
Однако необходимо помнить, что любой вывод должен основываться не только на общих принципах (правилах), но и учитывать всевозможные аспекты (как частноправовые, так и публичные), которые могут проявиться и повлиять каким-либо образом на правовое явление. Другими словами, только исследование вопроса в определенной системе может привести к достоверному выводу, отличающемуся должной степенью обоснованности (аргументированности). Нельзя дать оценку части правового явления (каким выступает обязательство по возврату кредита), изолированного, оторванного от той правовой среды, в которой она (кредитная деятельность) функционирует.
Исполнение денежного обязательства в рамках кредитного договора определяется не только общими правилами исполнения денежных обязательств, но и особенностями банковской сферы, выражающимися в первую очередь в наличии специальной правосубъектности кредитора.
Отсутствие значения личности кредитора для заемщика вовсе не означает, что от заемщика как носителя субъективной правовой обязанности исполнения такой обязанности может потребовать любой кредитор, наделенный корреспондирующим гражданским правом, на основании сделки уступки права требования.
Обращает на себя внимание то, что существующей судебной арбитражной практикой уступка права требования одного банка-кредитора другому банку всегда рассматривалась как правомерная. При этом суды при вынесении соответствующего решения руководствовались положением о том, что личность банка-кредитора для заемщика в обязательстве по погашению кредитной задолженности значения не имеет.
Однако заметим, что п. 2 ст. 388 ГК РФ допускает ограничение не только в случае, когда личность кредитора имеет существенное значение для должника. Правило указанного пункта выступает примером общего правила ограничения уступки в тех случаях, когда таковая противоречит закону, иным правовым актам или договору (п. 1 ст. 388 ГК РФ). Речь идет не о прямых запретах, которые должны быть установлены в отношении уступки прав банка-кредитора, в частности правилами гл. 42 ГК РФ, а о возможном противоречии такой уступки положениям как общегражданского законодательства, так и специального, не говоря уже о договоре.
Обязательство по возврату суммы кредита как гражданское правоотношение «определяется материальными условиями жизни общества, общественными отношениями, составляющими реальную экономическую основу каждого социального строя». Субъективное право и корреспондирующая с ним обязанность существуют как "юридическое средство регулирования личных и общественных интересов в их гармоническом сочетании...". Для отношений, возникающих из кредитного договора, достижение таких интересов обеспечивается, в частности, посредством определения специального субъектного состава на стороне кредитора, в качестве которого только и могут выступать банки или иные кредитные организации. Речь идет о гарантиях, предоставляемых государством тем физическим и юридическим лицам, которые в первую очередь являются кредиторами непосредственно банков.
Действенность таких гарантий может быть достигнута, в частности, путем лицензирования деятельности последних. Совершенная в рамках кредитного договора кредитная сделка существует в специально установленных государством границах, а поэтому не имеет значения, на какой стадии исполнения находится кредитный договор, главное - чтобы не были нарушены эти установленные границы.
При уступке права требования кредитора лицу, не являющемуся кредитной организацией, нарушаются не только частные интересы участников, но и публичные интересы. Так, банк может уступить право требования суммы долга организации, обеспечивающей его жизнедеятельность, например энергоснабжающей организации, перед которой у банка имеется долг по оплате электроэнергии. Однако такой уступкой банк-кредитор выводит из собственного оборота часть денежных средств. Последствия очевидны. Во-первых, исполнение обязательств банка по возврату, выплате, перечислению денежных средств на основании договоров банковского вклада и банковского счета становится невозможным из-за отсутствия таковых. Во-вторых, нормативы Банка России не выполняются, что чревато целым рядом негативных последствий, результатом которых станет ликвидация банка. Предположим другую ситуацию. Банк уступает свое требование лицу, не являющемуся кредитной организацией, но выступающему в качестве вкладчика данного банка. То есть речь идет о случае, когда такая уступка права требования погашает требования конкретных кредиторов-вкладчиков. С одной стороны, подобная уступка права требования нарушает права всех остальных вкладчиков. Кроме того, гл. 44 "Банковский вклад" ГК РФ ничего не говорит о возможности возврата суммы вклада посредством уступки права требования, что, естественно, основано на правовой природе вкладной операции. С другой стороны, такая уступка сводит на нет сущность банка как самостоятельного субъекта рынка капитала, поскольку в момент уступки права требования конкретному вкладчику в отношении конкретного заемщика обезличенная денежная масса (привлеченные денежные средства) приобретает весьма конкретные очертания (конкретный вкладчик - конкретный заемщик). В таком случае теряется вообще какой-либо интерес в существовании промежуточного финансового звена - банка.
Не исключена ситуация, что банки-кредиторы уступят долги специализированным организациям "выбивания долгов". Тогда нарушатся не только права вкладчиков, но и интересы заемщиков-должников, поскольку процесс сбора долгов выходит за рамки сферы, контролируемой государством в лице Банка России, что приведет к криминализации данного сектора экономики.
Следовательно, ни один из предложенных вариантов уступки права требования возврата долга лицу, не являющемуся кредитной организацией, не соответствует требованиям закона, сущности банковской деятельности, интересам граждан, организаций и государства в целом.
Предоставление кредита и его последующий возврат с уплатой годовых процентов выступают примером однопорядковых действий, находящихся в одной цепи действий, совершаемых в рамках заключенного кредитного договора. Установление особого режима для одного из действий, совершаемого в силу кредитного договора, определяет режим осуществления и других действий, а равно и самого кредитного договора.
Предоставление (размещение) денежных средств как банковская операция является квалифицирующим действием для определения сущности кредитного договора, в котором на стороне кредитора может выступать только банк. Предположение, что исполнение обязательства по возврату кредита не предполагает наличия банка на стороне кредитора, поскольку данное действие не попадает в перечень банковских операций, несостоятельно. Если следовать такому предположению, выходит, что и заключение кредитного договора как сделки также не требует наличия специального субъекта банка, поскольку данное действие также не отнесено к перечню банковских операций.
Учитывая изложенное, можно заключить, что требование лицензирования, а равно наличия банка на стороне кредитора в кредитном договоре распространяется как на сам кредитный договор, так и на все действия, выступающие объектами обязательств по предоставлению кредита и его возврату. Данное утверждение, в свою очередь, позволяет сделать вывод, что уступка права требования возврата кредита и уплаты процентов субъектам небанковской сферы противоречит специальному банковскому законодательству, требующему лицензировать банковские операции.
Противоречит такая уступка и положениям Гражданского кодекса РФ.
Если предположить, что уступка права требования возврата кредита и уплаты процентов некредитной организации (или физическому лицу) состоялась, возникает потребность в квалификации возникших отношений. Уступаемое требование имеет реальную стоимость, соотносимую с размером долга заемщика перед банком-кредитором, а следовательно, банк не может передать принадлежащее ему право требования без встречной компенсации. В противном случае договор уступки права требования подлежит квалификации в качестве договора дарения. Однако согласно п. 4 ст. 575 ГК РФ не допускается дарение в отношениях между коммерческими организациями, что позволяет определить любой договор цессии, в котором отсутствует встречное исполнение, как ничтожную сделку. Таковой договор будет считаться независимо от того, кто выступает на стороне нового кредитора (цессионария).
Если ничтожность безвозмездной уступки права требования коммерческой организации подпадает под прямой запрет ст. 575 ГК РФ, то ничтожность такой уступки некоммерческим участникам гражданского оборота можно обосновать прямым указанием, но уже нормы банковского законодательства о том, что размещение денежных средств банками осуществляется на возвратной и платной основе (ч. 2 ст. 1 Закона о банках).
В юридической литературе высказывается мнение, что цессия может осуществляться на основании договора купли-продажи или договора мены, что находит подтверждение в действующем гражданском законодательстве. Так, п. 4 ст. 454 ГК РФ допускает применение положений § 1 гл. 30 ГК РФ к продаже имущественных прав, если иное не вытекает из содержания или характера этих прав. Особенностью же права требования, принадлежащего банку-кредитору, является то, что его предметом выступает денежный долг, а это, естественно, исключает возможность квалификации договора цессии возврата кредита и уплаты процентов в качестве договора купли-продажи, а равно договора мены, поскольку закон выделяет специальную договорную форму для приобретения денежного требования. Речь идет о договоре финансирования под уступку денежного требования, согласно которому одна сторона (финансовый агент) передает или обязуется передать другой стороне (клиенту) денежные средства в счет денежного требования клиента (кредитора) к третьему лицу (должнику), вытекающего из предоставления клиентом товаров, выполнения им работ или оказания услуг третьему лицу, а клиент уступает или обязуется уступить финансовому агенту это денежное требование (абз. 1 п. 1 ст. 824 ГК РФ).
Таким образом, уступка права требования возврата денежного долга по кредитному договору возможна только на основании договора финансирования под уступку денежного требования независимо от названия договора, по которому банк-кредитор осуществляет такую уступку.
Заметим, что закон изначально исключает возможность наличия на стороне финансового агента (цессионария) некоммерческих организаций и физических лиц.
Согласно ст. 825 ГК РФ денежный долг может быть уступлен банку и иной кредитной организации, а также другим коммерческим организациям, имеющим разрешение (лицензию) на осуществление деятельности такого вида. Однако Федеральным законом от 8 августа 2001 г. N 128-ФЗ "О лицензировании отдельных видов деятельности" финансирование под уступку денежных требований не отнесено к перечню лицензируемых видов деятельности, что подводит к необходимости определить круг лиц, имеющих право выступать в качестве финансового агента.
Из буквального толкования нормы ст. 825 ГК РФ следует, что в качестве специального субъекта (финансового агента) могут выступать только банки и иные кредитные организации. Коммерческие организации могут быть отнесены к числу финансовых агентов только при наличии лицензии на деятельность по финансированию под уступку денежного требования, которая, в свою очередь, специальным законодательством о лицензировании не предусмотрена. Последнее позволяет не расширить круг субъектов ст. 825 ГК РФ, имеющих право выступать в качестве финансового агента, а, напротив, исключить возможность участия на стороне финансового агента любого другого субъекта права, кроме банка и небанковской кредитной организации. Таким образом, договор уступки права требования возврата долга и уплаты процентов, подлежащий квалификации как договор финансирования под уступку денежного требования, во всех случаях предполагает наличие на стороне цессионария (нового кредитора) специального субъекта - банка или иной кредитной организации. Ограничение уступки права требования возврата кредита банковской сферой исключает возможность привлечения в нее на стороне цессионария любого другого субъекта кроме кредитной организации. В этой связи вызывает глубокую озабоченность появление в России так называемых профессиональных коллекторских агентств (от англ. collect - собирать), сотрудничающих с банками, основной задачей которых выступает сбор долгов. Основными причинами появления коллекторских агентств называют, во-первых, отсутствие правовой регламентации цивилизованного взыскания и погашения проблемных задолженностей физических и юридических лиц по кредитам, а во-вторых - то, что для банков взыскание долгов является их непрофессиональной деятельностью.
Несмотря на то что основой деятельности коллекторских агентств выступает договор на возмездное оказание услуг, предметом которого выступает содействие в возврате долга, представляется, что таким договором прикрывается уступка права требования возврата кредита. При этом как уступка права требования возврата долга коммерческой некредитной организации, так и заключение договора с такой организацией на возмездное оказание услуг по "выбиванию" долга противоречат действующему законодательству, регламентирующему доступ к информации, составляющей банковскую тайну.
К информации, составляющей банковскую тайну, согласно ст. 26 Закона о банках и ст. 857 ГК РФ относятся сведения об операциях, о счетах и вкладах клиентов и корреспондентов, а также сведения о клиенте. Закон четко оговаривает круг субъектов, которые могут получить доступ к сведениям, относящимся к банковской тайне. Особый режим получения, передачи, предоставления информации, составляющей банковскую тайну, подтверждается положениями Федерального закона от 30 декабря 2004 г. N 218-ФЗ "О кредитных историях", который предусматривает не только необходимость получить согласие заемщика на предоставление основной части кредитной истории пользователю кредитной истории, но и определяет состав дополнительной (закрытой) информации кредитной истории, доступ к которой максимально ограничен (ст. 6).
Таким образом, при уступке права требования возврата кредита субъекту небанковской сферы банк передает информацию, составляющую банковскую тайну, в нарушение норм как общегражданского, так и специального законодательства. Информация, включающая сведения об операциях, счетах, вкладах клиента и самом клиенте, относится к объектам, ограниченным в обороте, что, естественно, исключает возможность банка-кредитора изменить правовой режим такой информации и обеспечить к ней свободный доступ в нарушение требований закона.
Учитывая изложенное, можно заключить, что действующее российское законодательство в принципе исключает возможность уступки права требования возврата кредита и уплаты процентов субъектам небанковской деятельности. Любая уступка такого требования некредитной организации должна признаваться ничтожной как противоречащая требованиям закона. Кредитор в обязательстве по возврату кредита может быть заменен на другого кредитора только в том случае, если новый кредитор также является кредитной организацией.
