Первое, что обращает на себя внима-ние при рассмотрении темы, фамилия, которую автор дал своему герою. Родион Раскольников — человек, рожденный расколотым и порождающий раскол, на-следник суровых, непримиримых борцов против «антихриста» в русской исто-рии — раскольников-старообрядцев.

История русского церковного раскола началась с собора 1 6 6 6 — 1 6 6 7 годов и свержения патриарха Никона, когда ана-феме были преданы восьмиконечный крест, двуперстие и другие символы и порядки старой византийской право-славной церкви. С этой даты начинаются гонения на старообрядцев, гонения, породившие протопопа Аввакума, само-сожжения целых старообрядческих де-ревень, не желавших признать власть «государевой» церкви, уход раскольни-ков-бегунов в поисках «святого Белогорья» в далекие неизвестные земли Си-бири, Алтая, Камчатки, Аляски. Это был путь подвижничества, борьбы, отрече-ния от «благ мира сего» во имя «света любви Христовой».

Не зря Порфирий Петрович в своем по-следнем разговоре с Раскольниковым признается: «Я ведь вас за кого почи-таю? Я вас почитаю за одного из таких, которым хоть кишки вырезай, а он будет стоять да с улыбкой смотреть на мучите-лей, если только веру или Бога найдет». Это признание его антипода, человека закона и власти.

Что касается окружающих и близких Раскольникова, то многие из них любят и уважают Родиона. В самом деле, велико его обаяние, его «широкого сознания и глубокого сердца». Поразил Соню Рас-кольников, когда посадил ее, опозорен-ную, растоптанную, изгнанную, рядом с сестрой и матерью, а потом поклонил-ся ей — страдалице, жертве, — всему страданию человеческому поклонился. Целый новый мир открылся тогда ее ду-ше — чуждый, враждебный миру безыс-ходного «привычного» мучения, обще-принятой морали.

Те, кто способны глубоко чувствовать, любят Раскольникова, ибо «есть у него эти движения», непосредственные дви-жения чистого и глубокого сердца, также и он, Раскольников, любит мать, сестру, Соню, Полечку. И потому глубочайшее отвращение и презрение испытывает к ежечасно и ежеминутно разыгрывающе-муся вокруг трагическому фарсу бытия, калечащему тех, кого он любит. И отвра-щение это тем сильнее, чем уязвимее душа Раскольникова, чем беспокойнее и честнее его мысль, чем строже со-весть, а именно это — душевная уязви-мость, беспокойная и честная мысль — влечет к нему сердца.

Не собственная бедность и даже не нуж-да и страдания сестры и матери терзают Раскольникова, а, так сказать, нужда все-общая, горе вселенское: и горе сестры и матери, и горе погубленной девочки, и мученичество Сонечки, и трагедия се-мейства Мармеладовых, беспросветная, безысходная, вечная бессмыслица, неле-пость бытия, ужас и зло, царствующие в мире, нищета, позор, порок, слабость и несовершенство человека — вся эта ди-кая «глупость создания».

Его бунт не только против мира, но и против Бога. Это — отрицание божест-венной благости, божественного смысла, предустановленной необходимости ми-роздания. Навсегда запомнилась Досто-евскому богоборческая аргументация его друзей-петрашевцев: «Неверующий ви-дит между людьми страдания, ненависть, нищету, притеснения, необразованность, беспрерывную борьбу и несчастия, ищет средства помочь всем этим бедствиям и, не нашел его, восклицает: «Если такова судьба человечества, то нет провидения, нет высшего начала!» И напрасно свя-щенники и философы будут ему гово-рить, что небеса провозглашают славу Божию! "Нет, — скажет он, — страдания человечества гораздо громче провозгла-шают злобу Божию!"». «Бог, Бог такого ужаса не допустит!» — говорит Соня по-сле разговора о гибели, которая неиз-бежно ждет детей Катерины Ивановны. Как не допустит?! Допускает! «Да, может, и Бога-то совсем нет!» — отвечает Рас-кольников.

Убийство старухи — единственный, ре-шающий, первый и последний экспери-мент, сразу все разъясняющий: «Тою же дорогой идя, я уже никогда более не по-вторил бы убийства».

Раскольникову его эксперимент нужен именно для проверки своей способности на преступление, а не для проверки идеи, которая, как он до поры до време-ни глубоко убежден, непреложна, нео-провержима. «Казуистика его выточи-лась, как бритва, и сам в себе он уже не находил сознательных возражений» — это перед убийством. Но и потом, сколь-ко бы раз он ни возвращался к своим мыслям, сколь строго он ни судил бы свою идею, казуистика его только выта-чивалась все острее и острее, делалась все изощрение. И уже решившись вы-дать себя, он говорит сестре: «Никогда, никогда не был я сильнее и убеждение, чем теперь!»

И, наконец, на каторге, подвергнув свою «идею» беспощадному нравствен-ному анализу, он не в силах от нее отка-заться: идея неопровержима, совесть его спокойна. Сознательных, логичес-ких опровержений своей идеи Расколь-ников не находит до конца. Ибо он обобщает вполне объективные особен-ности современного мира, уверенный в невозможности что-либо изменить, — бесконечность, неизбывность челове-ческого страдания и разделение мира на угнетенных и угнетателей, властите-лей и подвластных, насильников и наси-луемых, или, по Раскольникову, на «про-роков» и «тварь дрожащую».

Вот он, раскол, раскол внутри самого героя, между разумом и сердцем, между «казуистикой» идей и «влечениями» сердца, между «Христом и истиной». В 1854 году, выйдя с каторги, Ф. М. До-стоевский напишет Н. Д. Фонвизиной, что если бы ему доказали, «что Христос вне истины и действительно было бы, что истина вне Христа», то ему «лучше хотелось бы остаться с Христом, нежели с истиной».

Достоевский допускает (пусть теоре-тически), что истина (которая есть вы-ражение высшей справедливости) мо-жет оказаться вне Христа: например, если «арифметика» автоматически до-кажет, что дело обстоит именно так. Но в таком случае сам Христос как бы ока-зывается вне Бога (вернее, вне «ариф-метики», тождественной в данном слу-чае мировому смыслу). И Достоевский предпочитает остаться «с Христом», ес-ли вдруг сама истина не совпадает с идеалом красоты. Это тоже своего ро-да бунт: остаться с человечностью и до-бром, если «истина» по каким-либо при-чинам окажется античеловеческой и не-доброй, И потому «слезинка ребенка» для него более значима, чем «светлое будущее человечества».

И именно поэтому — в этом гениаль-ность романа Ф. М. Достоевского — как бы параллельно с «вытачиванием казуи-стики» все нарастает, усиливается и на-конец, побеждает опровержение раскольниковской идеи — опровержение душой и духом самого Раскольникова, сердцем, «которое обитель Христа». Это опровержение не логическое, не теоре-тическое, не умственное — это опровер-жение жизнью. Глубочайшая уязвлен-ность ужасом и нелепостью мира родила раскольниковскую идею. Идея породила действие — убийство старухи-процент-щицы, убийство намеренное, и убийство ее служанки Лизаветы — убийство не-преднамеренное. Воплощение идеи привело к еще большему увеличению ужаса и нелепости мира.

Благодаря множеству как бы нарочно сошедшихся случайностей Раскольникову поразительно удается, так сказать, техническая сторона преступления. Ма-териальных улик против него нет. Но тем большее значение приобретает сторона нравственная. Без конца анализирует Раскольников результат своего жестоко-го эксперимента, лихорадочно оценива-ет свою способность переступить роко-вую черту.

Со всей непреложностью открывается для него страшная истина — преступле-ние его было бессмысленным, погубил он себя напрасно, цели не достиг: «не преступил, на этой стороне остался», оказался человеком обыкновенным, «тварью дрожащею». «...Те люди (насто-ящие-то властелины) вынесли свои ша-ги, и потому они правы, а я не вынес, и, стало быть, я не имел права разре-шить себе этот шаг» — окончательный итог, подведенный им на каторге.

И побеждает Раскольников-человек, потрясенный страданиями и слезами людскими, глубоко сострадающий и в глубине души своей уверенный, что че-ловек не вошь, с самого начала «пред-чувствовавший в себе и в убеждениях своих глубокую ложь». Терпит крах его бесчеловечная идея.

Но неужели Раскольников — мысля-щий, действующий, борющийся Рас-кольников — откажется от признания и суда? Достоевский знает, что новую жизнь Раскольникову «надо еще дорого купить, заплатить за нее великим, буду-щим подвигом». И, конечно, свой вели-кий, будущий подвиг его герой мог со-вершить только со всей мощью и остро-той своего сознания и с новой высшей справедливостью своего суда, на путях «ненасытимого сострадания». Это бу-дет подвиг человеколюбия, а не ненави-сти к людям, подвиг единения, а не обо-собления.

Разрушив «стройную теорию» и «про-стую арифметику» идеи Родиона Раскольникова в романе «Преступление и наказание», Федор Михайлович Досто-евский предостерег человечество от опасности «простых решений» с помо-щью революционных бунтов, провозгла-шая один закон человеческих отноше-ний — закон нравственный.

Роман в шести частях с эпилогом

Часть первая

I

В начале июля, в чрезвычайно жаркое время, под вечер, один молодой человек вышел из своей каморки, которую нанимал от жильцов в С — м переулке, на улицу и медленно, как бы в нерешимости, отправился к К — ну мосту. Он благополучно избегнул встречи с своею хозяйкой на лестнице. Каморка его приходилась под самою кровлей высокого пятиэтажного дома и походила более на шкаф, чем на квартиру. Квартирная же хозяйка его, у которой он нанимал эту каморку с обедом и прислугой, помещалась одною лестницей ниже, в отдельной квартире, и каждый раз, при выходе на улицу, ему непременно надо было проходить мимо хозяйкиной кухни, почти всегда настежь отворенной на лестницу. И каждый раз молодой человек, проходя мимо, чувствовал какое-то болезненное и трусливое ощущение, которого стыдился и от которого морщился. Он был должен кругом хозяйке и боялся с нею встретиться. Не то чтоб он был так труслив и забит, совсем даже напротив; но с некоторого времени он был в раздражительном и напряженном состоянии, похожем на ипохондрию. Он до того углубился в себя и уединился от всех, что боялся даже всякой встречи, не только встречи с хозяйкой. Он был задавлен бедностью; но даже стесненное положение перестало в последнее время тяготить его. Насущными делами своими он совсем перестал и не хотел заниматься. Никакой хозяйки, в сущности, он не боялся, что бы та ни замышляла против него. Но останавливаться на лестнице, слушать всякий вздор про всю эту обыденную дребедень, до которой ему нет никакого дела, все эти приставания о платеже, угрозы, жалобы, и при этом самому изворачиваться, извиняться, лгать, — нет уж, лучше проскользнуть как-нибудь кошкой по лестнице и улизнуть, чтобы никто не видал. Впрочем, на этот раз страх встречи с своею кредиторшей даже его самого поразил по выходе на улицу. «На какое дело хочу покуситься и в то же время каких пустяков боюсь! — подумал он с странною улыбкой. — Гм... да... всё в руках человека, и всё-то он мимо носу проносит, единственно от одной трусости... это уж аксиома... Любопытно, чего люди больше всего боятся? Нового шага, нового собственного слова они всего больше боятся... А впрочем, я слишком много болтаю. Оттого и ничего не делаю, что болтаю. Пожалуй, впрочем, и так: оттого болтаю, что ничего не делаю. Это я в этот последний месяц выучился болтать, лежа по целым суткам в углу и думая... о царе Горохе. Ну зачем я теперь иду? Разве я способен на это ? Разве это серьезно? Совсем не серьезно. Так, ради фантазии сам себя тешу; игрушки! Да, пожалуй что и игрушки!» На улице жара стояла страшная, к тому же духота, толкотня, всюду известка, леса, кирпич, пыль и та особенная летняя вонь, столь известная каждому петербуржцу, не имеющему возможности нанять дачу, — всё это разом неприятно потрясло и без того уже расстроенные нервы юноши. Нестерпимая же вонь из распивочных, которых в этой части города особенное множество, и пьяные, поминутно попадавшиеся, несмотря на буднее время, довершили отвратительный и грустный колорит картины. Чувство глубочайшего омерзения мелькнуло на миг в тонких чертах молодого человека. Кстати, он был замечательно хорош собою, с прекрасными темными глазами, темно-рус, ростом выше среднего, тонок и строен. Но скоро он впал как бы в глубокую задумчивость, даже, вернее сказать, как бы в какое-то забытье, и пошел, уже не замечая окружающего, да и не желая его замечать. Изредка только бормотал он что-то про себя, от своей привычки к монологам, в которой он сейчас сам себе признался. В эту же минуту он и сам сознавал, что мысли его порою мешаются и что он очень слаб: второй день как уж он почти совсем ничего не ел. Он был до того худо одет, что иной, даже и привычный человек, посовестился бы днем выходить в таких лохмотьях на улицу. Впрочем, квартал был таков, что костюмом здесь было трудно кого-нибудь удивить. Близость Сенной, обилие известных заведений и, по преимуществу, цеховое и ремесленное население, скученное в этих серединных петербургских улицах и переулках, пестрили иногда общую панораму такими субъектами, что странно было бы и удивляться при встрече с иною фигурой. Но столько злобного презрения уже накопилось в душе молодого человека, что, несмотря на всю свою, иногда очень молодую, щекотливость, он менее всего совестился своих лохмотьев на улице. Другое дело при встрече с иными знакомыми или с прежними товарищами, с которыми вообще он не любил встречаться... А между тем, когда один пьяный, которого неизвестно почему и куда провозили в это время по улице в огромной телеге, запряженной огромною ломовою лошадью, крикнул ему вдруг, проезжая: «Эй ты, немецкий шляпник!» — и заорал во всё горло, указывая на него рукой, — молодой человек вдруг остановился и судорожно схватился за свою шляпу. Шляпа эта была высокая, круглая, циммермановская, но вся уже изношенная, совсем рыжая, вся в дырах и пятнах, без полей и самым безобразнейшим углом заломившаяся на сторону. Но не стыд, а совсем другое чувство, похожее даже на испуг, охватило его. «Я так и знал! — бормотал он в смущении, — я так и думал! Это уж всего сквернее! Вот эдакая какая-нибудь глупость, какая-нибудь пошлейшая мелочь, весь замысел может испортить! Да, слишком приметная шляпа... Смешная, потому и приметная... К моим лохмотьям непременно нужна фуражка, хотя бы старый блин какой-нибудь, а не этот урод. Никто таких не носит, за версту заметят, запомнят... главное, потом запомнят, ан и улика. Тут нужно быть как можно неприметнее... Мелочи, мелочи главное!.. Вот эти-то мелочи и губят всегда и всё...» Идти ему было немного; он даже знал, сколько шагов от ворот его дома: ровно семьсот тридцать. Как-то раз он их сосчитал, когда уж очень размечтался. В то время он и сам еще не верил этим мечтам своим и только раздражал себя их безобразною, но соблазнительною дерзостью. Теперь же, месяц спустя, он уже начинал смотреть иначе и, несмотря на все поддразнивающие монологи о собственном бессилии и нерешимости, «безобразную» мечту как-то даже поневоле привык считать уже предприятием, хотя всё еще сам себе не верил. Он даже шел теперь делать пробу своему предприятию, и с каждым шагом волнение его возрастало всё сильнее и сильнее. С замиранием сердца и нервною дрожью подошел он к преогромнейшему дому, выходившему одною стеной на канаву, а другою в — ю улицу. Этот дом стоял весь в мелких квартирах и заселен был всякими промышленниками — портными, слесарями, кухарками, разными немцами, девицами, живущими от себя, мелким чиновничеством и проч. Входящие и выходящие так и шмыгали под обоими воротами и на обоих дворах дома. Тут служили три или четыре дворника. Молодой человек был очень доволен, не встретив ни которого из них, и неприметно проскользнул сейчас же из ворот направо на лестницу. Лестница была темная и узкая, «черная», но он всё уже это знал и изучил, и ему вся эта обстановка нравилась: в такой темноте даже и любопытный взгляд был неопасен. «Если о сю пору я так боюсь, что же было бы, если б и действительно как-нибудь случилось до самого дела дойти?..» — подумал он невольно, проходя в четвертый этаж. Здесь загородили ему дорогу отставные солдаты-носильщики, выносившие из одной квартиры мебель. Он уже прежде знал, что в этой квартире жил один семейный немец, чиновник: «Стало быть, этот немец теперь выезжает, и, стало быть, в четвертом этаже, по этой лестнице и на этой площадке, остается, на некоторое время, только одна старухина квартира занятая. Это хорошо... на всякой случай...» — подумал он опять и позвонил в старухину квартиру. Звонок брякнул слабо, как будто был сделан из жести, а не из меди. В подобных мелких квартирах таких домов почти всё такие звонки. Он уже забыл звон этого колокольчика, и теперь этот особенный звон как будто вдруг ему что-то напомнил и ясно представил... Он так и вздрогнул, слишком уже ослабели нервы на этот раз. Немного спустя дверь приотворилась на крошечную щелочку: жилица оглядывала из щели пришедшего с видимым недоверием, и только виднелись ее сверкавшие из темноты глазки. Но увидав на площадке много народу, она ободрилась и отворила совсем. Молодой человек переступил через порог в темную прихожую, разгороженную перегородкой, за которою была крошечная кухня. Старуха стояла перед ним молча и вопросительно на него глядела. Это была крошечная, сухая старушонка, лет шестидесяти, с вострыми и злыми глазками, с маленьким вострым носом и простоволосая. Белобрысые, мало поседевшие волосы ее были жирно смазаны маслом. На ее тонкой и длинной шее, похожей на куриную ногу, было наверчено какое-то фланелевое тряпье, а на плечах, несмотря на жару, болталась вся истрепанная и пожелтелая меховая кацавейка. Старушонка поминутно кашляла и кряхтела. Должно быть, молодой человек взглянул на нее каким-нибудь особенным взглядом, потому что и в ее глазах мелькнула вдруг опять прежняя недоверчивость. — Раскольников, студент, был у вас назад тому месяц, — поспешил пробормотать молодой человек с полупоклоном, вспомнив, что надо быть любезнее. — Помню, батюшка, очень хорошо помню, что вы были, — отчетливо проговорила старушка, по-прежнему не отводя своих вопрошающих глаз от его лица. — Так вот-с... и опять, по такому же дельцу... — продолжал Раскольников, немного смутившись и удивляясь недоверчивости старухи. «Может, впрочем, она и всегда такая, да я в тот раз не заметил», — подумал он с неприятным чувством. Старуха помолчала, как бы в раздумье, потом отступила в сторону и, указывая на дверь в комнату, произнесла, пропуская гостя вперед: — Пройдите, батюшка. Небольшая комната, в которую прошел молодой человек, с желтыми обоями, геранями и кисейными занавесками на окнах, была в эту минуту ярко освещена заходящим солнцем. «И тогда , стало быть, так же будет солнце светить!..» — как бы невзначай мелькнуло в уме Раскольникова, и быстрым взглядом окинул он всё в комнате, чтобы по возможности изучить и запомнить расположение. Но в комнате не было ничего особенного. Мебель, вся очень старая и из желтого дерева, состояла из дивана с огромною выгнутою деревянною спинкой, круглого стола овальной формы перед диваном, туалета с зеркальцем в простенке, стульев по стенам да двух-трех грошовых картинок в желтых рамках, изображавших немецких барышень с птицами в руках, — вот и вся мебель. В углу перед небольшим образом горела лампада. Всё было очень чисто: и мебель, и полы были оттерты под лоск; всё блестело. «Лизаветина работа», — подумал молодой человек. Ни пылинки нельзя было найти во всей квартире. «Это у злых и старых вдовиц бывает такая чистота», — продолжал про себя Раскольников и с любопытством покосился на ситцевую занавеску перед дверью во вторую, крошечную комнатку, где стояли старухины постель и комод и куда он еще ни разу не заглядывал. Вся квартира состояла из этих двух комнат. — Что угодно? — строго произнесла старушонка, войдя в комнату и по-прежнему становясь прямо перед ним, чтобы глядеть ему прямо в лицо. — Заклад принес, вот-с! — И он вынул из кармана старые плоские серебряные часы. На оборотной дощечке их был изображен глобус. Цепочка была стальная. — Да ведь и прежнему закладу срок. Еще третьего дня месяц как минул. — Я вам проценты еще за месяц внесу; потерпите. — А в том моя добрая воля, батюшка, терпеть или вещь вашу теперь же продать. — Много ль за часы-то, Алена Ивановна? — А с пустяками ходишь, батюшка, ничего, почитай, не стоит. За колечко вам прошлый раз два билетика внесла, а оно и купить-то его новое у ювелира за полтора рубля можно. — Рубля-то четыре дайте, я выкуплю, отцовские. Я скоро деньги получу. — Полтора рубля-с и процент вперед, коли хотите-с. — Полтора рубля! — вскрикнул молодой человек. — Ваша воля. — И старуха протянула ему обратно часы. Молодой человек взял их и до того рассердился, что хотел было уже уйти; но тотчас одумался, вспомнив, что идти больше некуда и что он еще и за другим пришел. — Давайте! — сказал он грубо. Старуха полезла в карман за ключами и пошла в другую комнату за занавески. Молодой человек, оставшись один среди комнаты, любопытно прислушивался и соображал. Слышно было, как она отперла комод. «Должно быть, верхний ящик, — соображал он. — Ключи она, стало быть, в правом кармане носит... Все на одной связке, в стальном кольце... И там один ключ есть всех больше, втрое, с зубчатою бородкой, конечно, не от комода... Стало быть, есть еще какая-нибудь шкатулка, али укладка... Вот это любопытно. У укладок всё такие ключи... А впрочем, как это подло всё...» Старуха воротилась. — Вот-с, батюшка: коли по гривне в месяц с рубля, так за полтора рубля причтется с вас пятнадцать копеек, за месяц вперед-с. Да за два прежних рубля с вас еще причитается по сему же счету вперед двадцать копеек. А всего, стало быть, тридцать пять. Приходится же вам теперь всего получить за часы ваши рубль пятнадцать копеек. Вот получите-с. — Как! так уж теперь рубль пятнадцать копеек! — Точно так-с. Молодой человек спорить не стал и взял деньги. Он смотрел на старуху и не спешил уходить, точно ему еще хотелось что-то сказать или сделать, но как будто он и сам не знал, что именно... — Я вам, Алена Ивановна, может быть, на днях, еще одну вещь принесу... серебряную... хорошую... папиросочницу одну... вот как от приятеля ворочу... — Он смутился и замолчал. — Ну тогда и будем говорить, батюшка. — Прощайте-с... А вы всё дома одни сидите, сестрицы-то нет? — спросил он как можно развязнее, выходя в переднюю. — А вам какое до нее, батюшка, дело? — Да ничего особенного. Я так спросил. Уж вы сейчас... Прощайте, Алена Ивановна! Раскольников вышел в решительном смущении. Смущение это всё более и более увеличивалось. Сходя по лестнице, он несколько раз даже останавливался, как будто чем-то внезапно пораженный. И наконец, уже на улице, он воскликнул: «О боже! как это всё отвратительно! И неужели, неужели я... нет, это вздор, это нелепость! — прибавил он решительно. — И неужели такой ужас мог прийти мне в голову? На какую грязь способно, однако, мое сердце! Главное: грязно, пакостно, гадко, гадко!.. И я, целый месяц...» Но он не мог выразить ни словами, ни восклицаниями своего волнения. Чувство бесконечного отвращения, начинавшее давить и мутить его сердце еще в то время, как он только шел к старухе, достигло теперь такого размера и так ярко выяснилось, что он не знал, куда деться от тоски своей. Он шел по тротуару как пьяный, не замечая прохожих и сталкиваясь с ними, и опомнился уже в следующей улице. Оглядевшись, он заметил, что стоит подле распивочной, в которую вход был с тротуара по лестнице вниз, в подвальный этаж. Из дверей, как раз в эту минуту, выходили двое пьяных и, друг друга поддерживая и ругая, взбирались на улицу. Долго не думая, Раскольников тотчас же спустился вниз. Никогда до сих пор не входил он в распивочные, но теперь голова его кружилась, и к тому же палящая жажда томила его. Ему захотелось выпить холодного пива, тем более что внезапную слабость свою он относил и к тому, что был голоден. Он уселся в темном и грязном углу, за липким столиком, спросил пива и с жадностию выпил первый стакан. Тотчас же всё отлегло, и мысли его прояснели. «Всё это вздор, — сказал он с надеждой, — и нечем тут было смущаться! Просто физическое расстройство! Один какой-нибудь стакан пива, кусок сухаря, — и вот, в один миг, крепнет ум, яснеет мысль, твердеют намерения! Тьфу, какое всё это ничтожество!..» Но, несмотря на этот презрительный плевок, он глядел уже весело, как будто внезапно освободясь от какого-то ужасного бремени, и дружелюбно окинул глазами присутствующих. Но даже и в эту минуту он отдаленно предчувствовал, что вся эта восприимчивость к лучшему была тоже болезненная.

Подготовительные вопросы к сочинению:

Какую теорию разработал Раскольников?

Как Достоевский рисует в романе "Преступление и наказание" мир униженных и оскорбленных?

Какая роль отводится в романе Петербургу?

Ответы

Образ Родиона Раскольникова, бедного студента, умного и одаренного человека, раскрывает главную идею романа. Раскольников не имеет возможности продолжать образование в университете, влачит нищенское, недостойное человека существование. Рисуя жалкий и убогий мир петербургских трущоб, писатель шаг за шагом прослеживает, как зарождается в сознании героя страшная теория, как она завляадевает всеми его помыслами, толкая на убийство.

Идеи Раскольникова порождены ненормальными, унизительными условиями жизни. Кроме того, пореформенная ломка разрушила вековые устои общества, лишая человеческую индивидуальность связи с давними культурными традициями общества, исторической памяти. Личность человека освобождалась, таким образом, от каких-либо нравственных принципов и запретов, тем более, что Раскольников на каждом шагу видит нарушение общечеловеческих моральных норм. Честным трудом невозможно прокормить семью, поэтому мелкий чиновник Мармеладов окончательно спивается, а его дочь Сонечка идет на панель, ведь иначе погибнет с голоду ее семья. Если невыносимые условия жизни толкают человека на нарушение нравственных принципов, значит, эти принципы являются чепухой, то есть их можно не принимать во внимание. Примерно к такому мнению приходит Раскольников, когда в его воспаленном мозгу рождается теория, согласно которой он делит все человечество на две неравные части. С одной стороны, это сильные личности, "сверх-человеки" типа Магомета и Наполеона, а с другой – серая, безликая и покорная толпа, которую герой награждает презрительными наименованиями – "тварь дрожащая" и "муравейник".

Обладая изощренным аналитическим умом и болезненным самолюбием, Раскольников вполне естественно задумывается о том, к какой половине принадлежит он сам. Конечно, ему хочется думать, что он – сильная личность, которая, по его теории, имеет моральное право на преступление ради осуществления гуманной цели.Какова же эта цель? Физическое уничтожение эксплуататоров, к которым Родион причисляет зловредную старушонку-процентщицу, наживавшуюся на человеческих страданиях. Поэтому нет ничего плохого в том, чтобы, убив никчемную старуху, воспользоваться ее богатствами для помощи бедным, нуждающимся людям. Эти мысли Раскольникова совпадают с популярными в 60-е годы идеями революционной демократии, но они в теории героя причудливо сплетаются с философией индивидуализма, допускающей "кровь по совести", нарушение моральных норм, принятых большинством людей. По мнению героя, исторический прогресс невозможен без жертв, страданий, крови и осуществляется сильными мира сего, великими историческими личностями. Значит, Раскольников мечтает одновременно и о роли властелина, и о миссии спасителя. Но христианская, самоотверженная любовь к людям несовместима с насилием и презрением к ним. Правильность всякой теории должна подтверждаться практикой. И Родион Раскольников задумывает и осуществляет убийство, снимая с себя нравственный запрет. Что же показывает проверка? К каким выводам приводит она героя и читателя? Уже в момент убийства значительно нарушается с математической точностью выверенный план. Раскольников убивает не только процентщицу Алену Ивановну, как было задумано, но и ее сестру Лизавету. Почему? Ведь старухина сестра была кроткой, безобидной женщиной, забитым и униженным существом, которое само нуждается в помощи и защите. Ответ прост: Родион убивает Лизавету уже не по идейным соображениям, а как нежеланного свидетеля своего преступления. Кроме того, в описании этого эпизода есть очень важная деталь: когда посетители Алены Ивановны, заподозрившие недладное,пытаются открыть запертую дверь, Раскольников стоит с поднятым топором, очевидно, для того, чтобы крушить всех тех, кто ворвется в комнату. Вообще после своего преступления Раскольников начинает видеть в убийстве единственный способ борьбы или защиты. Его жизнь после убийства превращается в настоящий ад.

Достоевский детально исследует мысли, чувства, переживания героя. Раскольников охвачен чувством страха, опасности разоблачения. Он теряет контроль над собой, падая в обморок в полицейском участке, заболевая нервной горячкой. В Родионе развивается болезненная подозрительность, которая постепенно превращается в чувство одиночества, отторженности от всех. Писатель находит удивительно точное выражение, характеризующее внутреннее состояние Раскольникова: он "как будто ножницами отрезал себя сам от всех и всего". Казалось бы, улик против него нет. Можно использовать украденные у старухи деньги для помощи людям. Но они так и остаются в укромном месте. Что-то мешает Раскольникову воспользоваться ими, спокойно жить дальше. Это, безусловно, не раскаяние в содеянном, не жалость к убитой им Лизавете. Нет. Он попытался переступить через свою натуру, но не смог, ибо нормальному человеку чуждо кровопролитие и убийство. Преступление отгородило его от людей, а человек, даже такой скрытный и гордый, как Раскольников, не может жить без общения. Но, несмотря на страдания и муки, он отнюдь не разочаровывается в своей жестокой, нечеловеческой теории. Напротив, она продолжает властвовать над его умом. Он разочаровывается только в себе самом, считая, что не выдержал испытания на роль властелина, а значит, увы, относится к "твари дрожащей".

Когда мучения Раскольникова достигают высшей точки, он открывается Соне Мармеладовой, признавшись ей в своем преступлении. Почему именно ей, малознакомой, невзрачной, не блещущей умом девушке, которая к тому же принадлежит к самой жалкой и презираемой категории людей? Наверное, потому, что Родион видел в ней союзницу по преступлению. Ведь она тоже убивает себя как личность, но делает это ради своей несчастной, голодающей семьи, не считая и самоубийство возможным выходом из тупиковой ситуации. Значит, Соня сильнее Раскольникова, сильнее своей христианской любовью к людям, готовностью к самопожертвованию. Кроме того, она распоряжается своей жизнью, а не чужой. Именно Соня окончательно опровергает теоретизированный взгляд Раскольникова на окружающий мир. Ведь Сонечка отнюдь не смиренная жертва обстоятельств и не "тварь дрожащая". В страшных, казалось бы, безвыходных обстоятельствах она сумела остаться чистым и высоконравственным человеком, стремящимся делать людям добро. Таким образом, по мысли Достоевского, только христианская любовь и самопожертвование являются единственным путем к преобразованию общества.

Первым произведением Достоевского, принесшим ему известность и славу великого писателя, явился эпистолярный роман "Бедные люди", в котором молодой автор решительно встал на защиту "маленького человека" – бедного чиновника, ведущего скудную жалкую жизнь, но сохранившего доброту и благородство. Эта тема станет впоследствии ведущей во всем творчестве писателя.

И в идеологическом романе "Преступление и наказание" она имеет огромное значение, потому что теория Раскольникова органически связана с теми жизненными условиями, которые окружают этого бедного студента. Люди вокруг разобщены и озлоблены, подозрительны и недоверчивы. Они утрачивают способность к жалости и состраданию, и это ярко проявляется в реакции посетителей распивочной на пьяную исповедь бедного чиновника Мармеладова. В его рассказе о своей судьбе разворачивается страшная жизненная драма человека, которого раздавил и искалечил жестокий мир. Душа нормального умного, совестливого человека не может вынести ежедневных унижений, когда приходится быть безмолвным свидетелем оскорбления собственной жены, видеть голодных детей, знать, что любимая дочь живет по желтому билету. Переполненный страданиями, Мармеладов ничего не требует от слушателей, кроме простого человеческого участия. Но его искренняя, взволнованная исповедь вызывает только хихиканье и насмешливое любопытство, в котором явственно проступает презрение.

Мир униженных и оскорбленных в романе многолик и разнообразен. Судьба Катерины Ивановны, до предела измученной и издерганной женщины, пытающейся навести чистоту в убогой квартирке, не знающей, чем накормить голодных детей, не похожа на судьбу ее падчерицы Сони, идущей на панель, чтобы помочь семье. Драматична жизнь сестры Раскольникова, красавицы Дуни, которая вынуждена терпеть издевательства и незаслуженный позор, обладая гордостью и самолюбием брата. Всюду искалеченные, изломанные судьбы, причина которых – постоянная, безысходная нужда, страшные условия жизни, недостойные человека. Теория Раскольникова порождена жестокостью окружающего мира и является своего рода бунтом против него. Но писатель показывает, что в этом же мире существует и любовь, и сострадание, и желание помочь ближнему. Изображая мир петербургских трущоб, автор не только испытывает жалость к обездоленным и униженным людям, но и восхищается замечательными человеческими качествами, свойственными, например, Соне и Дуне, сохранить которые в невыносимых условиях сложнее всего.

Первые страницы романа погружают читателя в убогую обстановку петербургских трущоб, в одном из переулков которых живет, борется с нуждой, создает теорию и совершает убийство Родион Раскольников. Автор очень подробно и детально описывает его убогую, душную каморку, расположенную под самой крышей, больше напоминающую шкаф, чем квартиру. Эта крошечная клетушка шагов в шесть длиной, с запыленными желтыми, отклеивающимися от стен обоями и давящим потолком воссоздает атмосферу тесноты и безысходности, которая усиливается описанием душного июльского дня в Петербурге. Фигура замечательно красивого юноши, одетого в лохмотья, странно гармонирует с отвратительным и грустным колоритом ремесленного квартала, с нестерпимой вонью из распивочных, в которых коротали время бедные чиновники и цеховые рабочие. Везде теснота, духота, скученность людей, вынужденных ютиться в убогих квартирках, что еще больше усугубляет чувство духовного одиночества в толпе. И все бедствия происходят "в сей великолепной и украшенной многочисленными памятниками столице". Так возникает в романе образ Петербурга, холодного, мертвенного города, равнодушно взирающего на горе и страдания людей. Великолепная панорама русской столицы еще больше подчеркивает нищету, безысходность положения обитателей петербургских трущоб. Строгие, изысканные линии роскошных зданий оттеняют убогие закоптелые комнаты с дырявыми простынями и ободранным диваном, в одной из которых ютится семья Мармеладовых. Петербург Достоевского – полноправный герой романа, его влиянию подвержены все герои, он внушает противоречивые чувства и толкает людей на необъяснимые поступки.

Отрывки из статьи Н. П. Анциферова "Петербург Достоевского"

В "Преступлении и наказании" разворачивает Достоевский пейзаж города в целую панораму Невы.

"Небо было без малейшего облачка, а вода почти голубая, что на Неве так редко бывает. Купол собора, который ни с какой точки не обрисовывается лучше, как смотря на него отсюда, с моста (Николаевского. - примеч. авт.), не доходя шагов двадцати до часовни, так и сиял, и сквозь чистый воздух можно было отчетливо рассмотреть даже каждое его украшение".

Здесь так четко очерчен пейзаж города, и можно ожидать, что Достоевский отдастся пушкинскому восторгу, но "необъяснимым холодом веяло на него (Раскольникова) всегда от этой великолепной панорамы; духом немым и глухим полна была для него эта пышная картина".

Еще не настали сроки, когда город заговорит властно и раскроются глаза его обитателей на его несравненную единственную красу, и Достоевский своим углублением и обогащением души Петербурга подготовил это время возрождения.

(...) Мокрый снег вновь и вновь проступает в глубине пейзажа, на котором развертывается жуткое действо. Это постоянный аккомпанемент к основной мелодии действия.

В этом падающем снеге Достоевский чувствовал выражение какой-то таинственной силы. Прозаические картины города одухотворяются им какой-то особой поэзией.

Не доходя до Сенной, встретил Раскольников черноволосого шарманщика с девушкой в кринолине, в мантилье, в перчатках и в соломенной шляпке с огненным пером, – все это было старое и истасканное; и она выпевала романс дребезжащим, но приятным голосом. Раскольников любил, "как поют под шарманку в холодный, темный и сырой вечер, непременно сырой, когда у всех прохожих бледно-зеленые больные лица; или, еще лучше, когда снег мокрый падает, совсем прямо, без ветру, знаете? а сквозь него фонари с газом блистают".

В этом соприкосновении с мокрым снегом происходит какое-то общение с затаившейся водной стихией. Она заставляет останавливаться проходящих через многочисленные петербургские мосты и всматриваться упорно в мутные воды, она приковывает внимание к мокрому снегу, дождю и туману, как к какой-то манящей силе, но силе темной. В ненастную петербургскую ночь обнажается бездна со всеми страхами и мглами. (Парафраз строк из стих. Ф. И. Тютчева "День и ночь", 1839, "И бездна нам обнажена / С своими страхами и мглами".) (...)

Дремлющие в недрах города силы хаоса сообщают жизни Петербурга, столь суетной и пошлой, исключительную напряженность. И этот город, "полный пошлости таинственной" (Из стих. А. А. Блока "Там дамы щеголяют модами...", 1906-1911.), оказывается городом фантастики, превращается в призрак, в видение.

Эта фантастика не заключается в дуалистическом рассечении жизни на явь и сон, прозу и поэзию, быль и сказку. Нет, ее особенность в неразличимости противоположных начал, в их нераздельной слитности, но только не в их механическом смешении. Чем петербургская жизнь привычнее, пошлее, тем полнее незримо присутствующей тайной.

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.kostyor.ru/

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

Преступление и наказание Родиона Раскольникова

Центральным героем романа Ф М. Достоевского "Преступление и наказание" является Родион Раскольников. Именно он совершает в произведении преступление, именно на него обрушивается наказание, что и составило основное содержание романа. Я долго думал над чем, каковы причины совершенного этим героем преступления. И вот мои соображения.

Герой Достоевского отличается огромной восприимчивостью. Блуждая по Петербургу, он видит страшные картины жизни большого города и страдания людей в нем. Он убеждается в том, что люди не могут найти выхода из социального туника. Невыносимо тяжкая жизнь тружеников, обреченных на нищету, унижения, пьянство, проституцию и гибель, потрясает его.

Достоевский передал это с таким горячим, взволнованным сочувствием, что роман стал безжалостным приговором обществу, основанному на социальной несправедливости. Встреча с Мармеладовым, а также с Соней, вынужденной убить свою молодость и продавать себя, чтобы не умерла с голоду ее семья, рождает в душе главного героя стремление к бунту. Раскольников становится своеобразным мстителем за поруганных и обездоленных людей. Горячо воспринятые им людские страдания по-особому раскрываются в символическом сне Раскольникова из V главы романа, где рисуется зверское избиение лошади, вырастающее в картину величайших человеческих мук.

Другой причиной совершенно! и преступления является безысходность собственного положения Раскольникова. Студент юридического факультета, Раскольников настолько "задавлен бедностью", что принужден оставить университет, ибо ему нечем платить за обучение. Это озлобляет героя. Он тянется к знаниям, он ищет приложения своих способностей, хочет радоваться земному, существованию. "Я и сам жить хочу", - говорит он.

Бедность и унижения Раскольникова, естественно, усиливают его протест. Интересно в этом плане сравнение Раскольникова с Германом из "Пиковой дамы" Пушкина. Тот тоже идет на убийство старухи. Но между ними есть существенная разница. Если целью Германа становится получение богатства, то Раскольников менее всего стремится к этому. Примечательно, что он не воспользовался взятыми деньгами и ценностями старухи-процентщицы, хотя тоже намеревался поправить свое бедственное положение.

Также причиной совершенною убийства становятся бедствия близких и родных Раскольникова, людей, живших вне Петербурга. Он получил от матери, Пульхерии Александровны, письмо, из которого узнает об оскорблениях, перенесенных его сестрой Дуней в доме Свидригайлова, и о се решении выйти замуж за Лужина, чтобы этой жертвой спасти от неминуемых несчастий мать и брата. Родион не может принять этой жертвы. Он говорит сестре и матери: "Не хочу я вашей жертвы, Дунечка, не хочу, мамаша! Не бывать тому, пока я жив, не бывать, не бывать!" Но Раскольников в то же время не может помочь ни им, ни себе. И эго снова осложняет конфликт Раскольникова с окружающим его миром.

Но есть еще одна, весьма немаловажная причина, толкнувшая Раскольникова на преступление. Это его теория, философская идея, которая оправдывает преступления вообще. Суть её доносится до читателя сначала в статье героя, затем в его размышлениях и, наконец, в спорах с Порфирием Петровичем.

Что же это за идея? Герой романа убежден, что все люди разделяются на два разряда: на низший (людей обыкновенных), то есть на материал, служащий для зарождения себе подобных, и высший, то есть людей необыкновенных, имеющих дар или талант сказать в среде своей новое слово. "Обыкновенные люди - это те, которые живут в послушании, это "твари дрожащие", которые обязаны быть послушными и достойными презрения. "Необыкновенные" люди - разрушители. Это сильные люди. От имеют право преступить закон, молчаливо принятый большинством, а значит - перешагивать через трупы, через кровь. К этой категории людей относятся Ликург, Солон, Наполеон. Они не останавливаются перед жертвами, насилием и кровью. Мир так устроен, что происходит попрание "тварей дрожащих" Наполеонами. Раскольников не случайно обращается к фигуре Наполеона, поскольку именно Бонапарт не останавливался перед гибелью многих и многих тысяч людей. Он жертвовал множеством жизней, стремясь достигнуть своей цели.

Эту теорию Раскольников и пытается применить по отношению к самому себе, желая выявить свое собственное место в жизни. Отсюда его признание Соне: "Мне надо было узнать тогда... вошь ли я, как все, или человек? Смогу ли я переступить или не смогу? Осмелюсь ли нагнуться и взять или нет? Тварь ли я дрожащая или право имею?". Применив эту теорию к себе, Раскольников намеревается сначала опробовать ее, провести эксперимент, а затем широко воплотить в реальную действительность. Это поможет, по мнению героя, помимо всего, утвердить себя. Об этом он говорит так: "Вот что: я хотел Наполеоном сделаться, оттого и убивал..."

Наконец, отметим последнюю причину. Раскольников намерен решить еще и проблему нравственную: можно ли, преступив законы враждебного человеку общества, прийти к счастью?

Итак, герой совершил убийство "по теории". И тут начались мучительные страдания Раскольникова. Трагедия его оказалась в том, что он, согласно теории, хочет действовать по принципу "все дозволено", но в сердце его живет огонь жертвенной любви к людям. Теория Раскольникова и его поступок сближает его с негодяем Лужиным и злодеем Свидригайловым, отчего Родион страдает безмерно.

Трагедия Раскольникова усиливается потому, что теория, которая, как он надеялся, выведет его из тупика, завела его в самый беспросветный из всех возможных тупиков. Он чувствует полную отгороженность от мира и людей, не может более находиться с матерью и сестрой, не радуется природе. Родион понимает несостоятельность своей теории "сильного человека".

Окончательное становление героя на путь покаяния и искупления совершается по дороге в контору, где ему предстоит сделать страшное признание. Он все еще терзается сомнениями. Прерывистый внутренний монолог, полный самоупреков, свидетельствует и распаде личности на части, одна из которых совершает поступки, другая их оценивает, третья выносит приговор, четвертая следит за собственными мыслями. Неожиданно Раскольников сталкивается с нищенкой, просящей милостыню. Подавая ей последний пятак, он слышит обычный в таких случаях ответ: "Сохрани тебя Бог!" Но для него этот ответ наполнен глубоким смыслом.

Герой вспоминает совет Сони: "Поди на перекресток, поклонись народу, поцелуй землю, потому что ты и пред ней согрешил, и скажи всему миру вслух: "Я убийца!" И Раскольников идет на Сенную площадь, где встает перед всем миром на колени и совершает очистительный обряд целования земли. Происходит мгновенный переход из душевного состояния раздробленности в состояние внутреннего единства личности. Родион спокойно относится к насмешкам и пересудам толпы, он испытывает чувство наслаждения и счастья. Все, что происходит в эти минуты ясности, происходит "раз навсегда".

Достоевский-психолог раскрыл трагедию Раскольникова, все стороны его душевной драмы, безмерность его страданий. Писатель привел своего героя к покаянию и нравственному очищению. Очень чутко, во многом пророчески понял Достоевский роль идей общественной жизни. Великий русский писатель показал всем, что с идеями нельзя шутить. Они могут быть как благотворными, так и разрушительными для человека и общества в целом.

Произведения Ф.М. Достоевского входят в золотой фонд мировой литературы, его романы читают во всем мире, до сих пор они не теряют своей актуальности. «Преступление и наказание» — одно из таких вечных произведений, затрагивающих темы веры и неверия, силы и слабости, униженности и величия. Автор мастерски рисует обстановку, погружает читателя в атмосферу романа, помогая лучше понять героев и их поступки, заставляя задуматься.

В центре сюжета Родион Раскольников, студент, который погряз в бедности. И это не просто отсутствие денег на какие-то удовольствия, это нищета, которая разрушает, сводит с ума. Это каморка, похожая на гроб, лохмотья и незнание, поешь ли ты завтра. Герой вынужден уйти из университета, но не может никак поправить свои дела, он чувствует несправедливость своего положения, видит вокруг таких же обездоленных и униженных.

Раскольников самолюбив, чувствителен и умен, атмосфера нищеты и несправедливости давит на него, вот почему в его голове рождается страшная и разрушительная теория. Она заключается в том, что люди делятся на низших («обыкновенных») и высших («собственно людей»). Первые нужны лишь для поддержания популяции людей, они бесполезны. Зато вторые двигают цивилизацию вперед, выдвигают совершенно новые идеи и цели, которых можно добиваться любыми средствами. К примеру, герой сравнивает себя с Наполеоном и приходит к выводу, что тоже способен менять мир и выставлять изменениям свою цену. В этом смысле он ничем не отличается от старухи-процентщицы, которая оценивала принесенные ей вещи. Как бы там ни было, эту теорию Родион решил проверить на себе («Тварь я дрожащая или права имею?»), убив старуху-процентщицу и не только, избавив тысячи людей от ее произвола, и поправив собственное материальное положение.

Почему Раскольников все-таки убил старуху-процентщицу?

Герой долго колеблется и все-таки утверждается в своем решении после встречи с чиновником Мармеладовым, который пьет по-черному, вводя в нищету себя, свою жену Катерину Ивановну, ее детей, и дочь Соню (она вообще вынуждена работать проституткой, чтобы помогать семье). Мармеладов понимает свое падение, но ничего не может с собой поделать. А когда его пьяным задавила лошадь, положение семьи оказалось еще бедственнее. Вот этим погубленным нищетой людям он и решил помочь. Сравнивая их бедственное положение с несправедливым довольством Алёны Ивановны, герой пришел к выводу, что его теория верна: общество можно спасти, но это спасение потребует человеческих жертв. Решившись и совершив убийство, Раскольников заболевает и чувствует себя потерянным для людей («Я не старушонку убил… я себя убил»). Герой не может принимать любовь матери и сестры Дуни, заботы приятеля Разумихина.

Двойники Раскольникова: Лужин и Свидригайлов

Также двойником является и Свидригайлов, который пытался соблазнить Дуню. Он такой же преступник, руководствуется принципом «единичное зло позволительно», если конечная цель хороша». Казалось бы, похоже на теорию Родиона, но не тут-то было: цель его должна быть хороша только с гедонистической точки зрения и для самого Свидригайлова. Если герой не видел в ней удовольствия для себя, то ничего хорошего не примечал. Получается, зло он творил во благо себя самого, причем, во благо своей порочности. Если Лужин хотел кафтан, то есть материального благополучия, то этот герой жаждал удовлетворить свои низменные страсти и только.

Раскольников и Соня Мармеладова

Мучаясь и томясь, Раскольников сближается с Соней, которая также преступила закон, как и герой. Но девушка осталась чистой в душе, она больше мученица, чем грешница. Она продала свою невинность за символические 30 рублей, как Иуда продал Христа за 30 серебряников. Такой ценой она спасла семью, но предала себя. Порочная среда не помешала ей оставаться глубоко религиозной девушкой и воспринимать происходящее, как необходимую жертву. Поэтому автор отмечает, что порок не коснулся ее духа. Своей робкой манерой держаться, своим непрекращающимся стыдом девушка противоречила вульгарности и наглости представительниц ее профессии.

Соня читает Родиону о воскресении Лазаря, и он признается в убийстве, веруя и в свое воскрешение. Он не признался следователю Порфирию Петровичу, который и так знал о его вине, не признался матери, сестре, Разумихину, а выбрал именно Соню, чувствуя в ней спасение. И это интуитивное чувство подтвердилось.

Смысл эпилога в романе «Преступление и наказание»

Однако Раскольников вовсе не раскаялся, он лишь расстроился, что не выдержал нравственных мук и оказался обыкновенным человеком. Из-за этого он вновь переживает духовный кризис. Оказавшись на каторге, Родион свысока смотрит на заключенных и даже на Соню, которая последовала за ним. Каторжане отвечают ему ненавистью, но Соня пытается облегчить жизнь Раскольникова, ведь она его любит всей чистой душой. Заключенные чутко отозвались на ласку и доброту героини, они без слов поняли ее молчаливый подвиг. Соня осталась мученицей до конца, пытаясь искупить и свой грех, и грех своего возлюбленного.

В конце концов, герою открывается правда, он кается в преступлении, его душа начинает возрождаться, и он проникается «бесконечной любовью» к Соне. Готовность героя к новой жизни символически выражена автором в жесте, когда Родион приобщается к таинствам Библии. В христианстве он находит утешение и смирение, необходимые его гордому характеру для восстановления внутренней гармонии.

«Преступление и наказание»: история создания романа

Ф.М. Достоевский не сразу придумал название своему произведению, у него были варианты «Под судом», «Рассказ преступника», а известное нам заглавие появилось уже в конце работы над романом. Смысл названия «Преступление и наказание» раскрывается в композиции книги. В начале Раскольников, охваченный заблуждениями своей теории, убивает старуху-процентщицу, преступая нравственные законы. Далее автор развенчивает заблуждения героя, сам Родион мучается, потом попадает на каторгу. Это его наказание за то, что он поставил себя выше всех окружающих. Только раскаяние дало ему шанс на спасение души. Автор также показывает неотвратимость кары за всякое преступление. И это наказание не только юридическое, но и нравственное.

Кроме вариативности в названии, у романа изначально была другая концепция. Будучи на каторге, писатель задумал роман как исповедь Раскольникова, желая показать духовный опыт героя. Далее масштаб произведения становился больше, он не мог ограничиваться ощущениями одного героя, поэтому Ф.М.Достоевский сжег почти законченный роман. И начал заново, уже таким, каким его знает современный читатель.

Тематика произведения

Главные темы «Преступления и наказания» — темы бедности и угнетенности большей части общества, на которою всем наплевать, а также темы бунта и заблуждений личности под гнетом социальной неустроенности и удушающей нищеты. Писатель хотел донести до читателей свои христианские представления о жизни: для гармонии в душе нужно жить нравственно, по заповедям, то есть не уступать гордыне, эгоизму и похоти, а делать добро людям, любить их, жертвуя даже своими интересами во благо общества. Именно поэтому в конце эпилога Раскольников кается и приходит к вере. Проблема ложных убеждений, поднятая в романе, актуальна и поныне. Теория главного героя о вседозволенности и преступлении нравственности ради благих целей ведет к террору и произволу. И если Раскольников преодолел раскол в душе, покаялся и пришел к гармонии, преодолев проблему, то в более масштабных случаях это не так. Войны начинались из-за того, что одни правители решили, что жизнями тысячей людей ради их целей можно с легкостью пожертвовать. Вот почему роман, написанный в XIX веке, не теряет остроты смысла и поныне.

«Преступление и наказание» — одно из величайших произведений мировой литературы, проникнутое гуманизмом и верой в человека. Несмотря на кажущуюся депрессивность повествования, в нем есть надежда на лучшее, на то, что всегда можно спастись и спасти.

Интересно? Сохрани у себя на стенке!