В ней отмечается, что Кавказская Албания была одним из древнейших государств на территории восточного Закавказья. В нем проживали разноплеменные народы, в том числе и албанцы. Особое место Кавказской Албании на Кавказе определялось еще и тем, что на её территории были расположены «ворота Кавказа» (город Чола, в районе современного Дербента), являвшегося мостом между Европой и Азией.
Археологические раскопки на территории Азербайджана (в Мингечауре, Чухуркабале, Софулу, Кабале, Топрахкале, Хыныслах и др.), проведенные в разное время в период существования СССР, а также сведения античных авторов (Арриан, Плиний, Страбон, Аппиан, Плутарх и др.), многих армянских летописцев (Фавст, Егише, Хоренаци, Корюн и др.) свидетельствуют, что в конце 1-го тыс. до н. э. население Кавказской Албании занималось плужным земледелием, отгонным скотоводством и различными ремёслами. На этой материальной базе сложились отношения раннерабовладельческой собственности, и возникло государство, возглавляемое царём и главным жрецом. Верховным божеством, которому поклонялись народы этого государства, считалась Луна. Главным городом к началу нашей эры была Кабала. Руины её сохранились в современном Куткашенском районе Азербайджана.
В I в. до н. э. народ Кавказской Албании вместе с народами Армении и Грузии вёл борьбу против вторжений древних римлян в Закавказье (походы Лукулла в 69 - 67 гг. и Помпея в 66 - 65 гг. до н.э.). В III - V веках в этом государстве было принято христианство в качестве государственной религии. Христианскую церковь возглавлял автокефальный албанский католикос. Но в VIII веке большая часть населения Кавказской Албании была мусульманизирована. В течение IX - X веков албанским князьям удавалось несколько раз на недолгое время восстанавливать царскую власть. Затем большая часть земель государства вошла в состав азербайджанских феодальных государств — Ширвана и др.
Установлено, как утверждает З.И. Ямпольский, что часть современных азербайджанцев можно считать потомками древнего населения Кавказской Албании. Но в силу определенных исторических обстоятельств письменные памятники Албании местного происхождения дошли до настоящего времени в основном на древнеармянском языке.
Этот факт ни у кого не вызывает сомнений. Точно так же как и то, что для современной исторической географии бесспорным является то, что в период средневековья Кавказская Албания охватывала почти всю территорию современной Азербайджанской Республики, Южного Дагестана и Алазанской долины Восточной Грузии.
Вопрос о границе Армении и Кавказской Албании в I в. до н. э. - IV в. н. э. относится к категории дебатируемых, главным образом, учеными Азербайджана и Армении. Общераспространенная в науке точка зрения состоит в том, что граница проходила по реке Куре; азербайджанские ученые оспаривают ее, утверждая, что граница проходила по Араксу и, следовательно, в состав Албании входил также Арцах (Нагорный Карабах) и некоторые сопредельные с ним области.
В то же время, по мнению ряда армянских ученых, территории к югу от Куры, между озером Севан и Араксом, принадлежали армянам с ранних времен формирования армянского этноса, с VII века до нашей эры. Однако превалирующий в академических кругах взгляд состоит в том, что Армения заняла эти территории с неармянским населением только во II веке до нашей эры. Вот почему известный публицист и писатель Мурад Аджи в одном из своих очерков восклицает: «Меня как географа поражает, что нет даже описания границ Кавказской Албании. Какую территорию занимала страна? Какой народ заселял ее? Чем жил? И почему стало все неизвестным? Это важные вопросы, в них ключ к пониманию причин современных трагедий, которые вроде бы не связаны между собой, но связаны с Кавказом, с его историей. Действительно, как судить о чеченской войне или об армяно-азербайджанском конфликте, не зная предшествовавших им событий?»
Вот так ловко популярный кавказский публицист перебрасывает «логический мостик» от отдаленной античности и средневековья к современной геополитике. Тут все получается как у Геббельса, который заявлял, что история для него всего лишь корзина с бумагами, из которой он вытаскивает «все, что ему нужно».
Можно, например, со ссылкой на «объективное, научное освещение поставленных вопросов» доказывать, что народы Закавказья на протяжении долгих веков жили бок о бок и поддерживали теснейшие политические экономические и духовные отношения и вместе, плечом к плечу, боролись за свою независимость. А можно и заострить внимание на проблеме, «какому из народов должно принадлежать историческое наследие Кавказской Албании». К сожалению, на Кавказе в условиях обострения межэтнических отношений, влияния на развитие событий множества внешних факторов история перестает быть наукой.
Итак, азербайджанские историки, как и их армянские коллеги, продолжают «отрабатывать» тезисы сталинской историографии о необходимости доказательства автохтонности происхождения своих народов. Помните, как одно время в СССР пытались «доказать», что «Россия - родина слонов». В этом смысле закавказская национальная историография выглядит в целом провинциально, хотя и облекает себя наукообразностью.
В данном случае проявляются некоторые особенности. После развала СССР Азербайджан, например, возвел в ранг национального освободительного движения свой отход от России, с которой сосуществовал триста лет. Но когда усилиями госдепа США в большую политику и в западную историографию был введен термин «Большой Ближний Восток», Азербайджан столкнулся с новой проблемой национальной идентификации. Появилась необходимость «научно» определяться с проблемами завоеваний в Закавказье Османской и Персидской империй, в которых азербайджанские государственные образования (ханства, султанаты) никогда не имели статуса независимости.
А после того когда США и НАТО предприняли «крестовый поход» на мусульманский восток (Ирак, Афганистан), именно Вашингтон впервые заговорил о возможности так называемой «фрагментации Большого Ближнего Востока». Поэтому с удивлением приходится читать некоторые умозаключения авторитетных бакинских специалистов, которые, ссылаясь на «неверное отражение современными российскими историками исторически сложившихся социально-экономических, социокультурных и этнических параметров региона, в пределы Кавказского региона не включают северо-восточные области Турции (илы Карс, Ардаган, Артвин, Игдыр и др.) и северо-западные области Ирана (останы Восточный Азербайджан и Западный Азербайджан)». По убеждению азербайджанских специалистов, эти области «многие века (до завоевания Россией Кавказа) находились в одном социально-экономическом и этнокультурном ареале, где и в настоящее время проживают в основном кавказские народы, что позволяет считать их «кавказскими» областями этих стран, как и кавказский регион России».
Самое любопытное в том, что Азербайджан продолжает быть уверенным, что мировое сообщество уже рассматривает Армению (наряду с Азербайджаном и Грузией) в группе «южнокавказских» государств как однотипные, включая их в состав Центрального Кавказа».
Но фактом является то, что Турции до сих пор отказывают в приеме в ЕС. Более того, перед ней во весь рост возникла проблема сохранения своей территориальной целостности (Курдистан), реальными становятся сценарии по образованию на территории Ирака трех государств, существуют сценарии и по разделу Афганистана. Вот почему в формирующемся геополитическом контексте происходит настоящий ренессанс в региональной историографии, в которой на историческом материале обыгрываются варианты появления на «Большом Ближнем Востоке» и на Кавказе новых государственных образований.
В этом смысле эволюция армянской историографии более последовательна и логична. Утеряв в раннем средневековье свою государственность, армяне, как этнос, не только сохранили себя, но и последовательно шли к воссозданию своей страны, вступая с различные мыслимые и немыслимые военно-политические альянсы. В мае 1918 года после распада Закавказского сейма была провозглашена независимость Армении. Ее государственность была сохранена и в дальнейшем. В настоящее время Армения, уже в новом статусе, умело маневрирует на широком политико-дипломатическом уровне, умеет привлечь внимание мирового сообщества к проблемам своей национальной истории (геноцид), умело апеллирует к принятым на Западе христианским ценностям.
При этом Ереван остается стратегическим партнером России наряду с активной западной политикой. Поэтому существующий уровень «научной полемики» вокруг проблем Кавказской Албании носит конъюнктурный, политический характер. Вместо того, чтобы сменить векторы исторической дискуссии, например, развивая тезисы о российско-азербайджанских отношениях, наряду с отношениями с Ираном и Турцией, бакинские историки «увязают» в проблематике Кавказской Албании и «варятся в собственном соку». Ведь по большому счету убеждать самих азербайджанцев в своей национальной исключительности, древности не приходится. Что же касается мирового восприятия этих проблем, то тут ситуация несколько иная.
Теперь вдумаемся в выставляемые азербайджанскими историками основные постулаты полемики. Речь идет о возвеличивании албанов в качестве своих предполагаемых предков с выходом на территориальный спор с Арменией. Более того, некоторые азербайджанские исследователи размещают Кавказскую Албанию на территории нынешней Республики Армения (вводится проблема Антрапатены). В таких описаниях все земли, церкви и монастыри в Республике Армения в мгновение ока превращаются в албанские.
Что же касается принятия Арменией христианства в IV веке, то сей факт переносится в тысячу километров к югу от сегодняшней Армении, к реке Евфрат. То есть тем самым бакинцы «открывают» для Еревана «новые горизонты» уже на южном направлении. И что еще важно: при этом историки не обходятся и без элементов «конспирологии». Описывая, например, основные письменные памятники албанской цивилизации, они уверяют, что все они якобы намеренно уничтожались армянами - сначала совместно с арабами, а затем в ходе так называемой второй кампании по систематическому уничтожению письменных источников уже в XIX веке.
И чтобы выполнить «законы жанра», приведем еще один казусный случай.
В конце 2005 — начале 2006 гг. в азербайджанской академической среде и обществе оживлённо обсуждалась новая книга азербайджанского историка Фариды Мамедовой «Кавказская Албания и албаны». Эта работа была подвергнута критике, а самого автора, прямо в духе 30-х годов прошлого века, заклеймили в качестве «предателя Родины» и «армянской шпионки». И все из-за того, что Мамедова поместила в своей монографии историческую карту «Албания и сопредельные страны во II—I вв. до н. э.», на которой было указано государство Великая Армения.
Что же касается армянских историков, то их аргументы более прямолинейны. Они исходят из устоявшегося в современной историографии тезиса (например, А. Новосельцев), гласящего, что «древних азербайджанцев» на территории Закавказья в первые века распространения христианства и до XI века не было, а сами тюркоязычные азербайджанцы никогда не были христианами. В частности, касаясь вопроса о времени появления тюркского этнического элемента в Закавказье, армянские историки обращают внимание на два весьма важных обстоятельства. Во-первых, азербайджанский язык относится к огузской группе тюркских языков. Поэтому хазары и прочие тюрки, о проникновении которых в Закавказье можно говорить до XI века, принадлежат к совсем иным группам тюркской языковой семьи.
Во-вторых, по их мнению, конкретные данные источников, рисуя этническую картину Закавказья до XI века, ничего не сообщают о сколько-нибудь значительном и устойчивом массиве тюрок в Азербайджане. В этой связи, например, российский историк А.Новосельцев, ссылаясь на труды В. В. Бартольда, А. Али-задэ и других исследователей, связывает изменение этнического облика восточного Закавказья и начало сложения тюркоязычного азербайджанского народа только с нашествием огузов в XI веке. «Мы с уверенностью можем сказать,- отмечает А. Новосельцев, - что все то, что в территориальном аспекте относится к правобережью реки Куры, то есть к северо-восточному краю Армении, ничего общего не имеет ни с Кавказской Албанией, ни с албанцами, и все то, что хронологически предшествует XI веку, то есть вторжению тюркоязычных огузских племен в Закавказье, никакого отношения не имеет к азербайджанскому народу». Выходит, что отыскать так называемые «албанские корни» в этногенезе современных азербайджанцев, это все равно, что искать иголку в стогу сена.
Кстати, в пользу этого тезиса работает и современная турецкая историография, которая не отрицает в раннем средневековье «пришлости тюрок» из Средней Азии в Малую Азию. Хотя тюркизация этого региона началась отчасти еще в досельджукскую эпоху, при Аббасидах, когда на охрану границ с Византией привлекались тюрки: карлуки, кыпчаки, печенеги, огузы и др. Но это не мешает современной Турции восстанавливать античные и христианские храмы эпохи завоеванной ими Византии и привлекать своим необычным историческим прошлым многочисленных зарубежных туристов.
Но дело не только в полемике между исследователями Азербайджана и Армении. Изучение культурного наследия Кавказской Албании претерпело в последние годы существенные изменения, в том числе в связи с новыми подходами и открытиями в этой области. Практика применения новых норм обозначила и ряд проблемных моментов, которые вряд ли найдут надлежащее разрешение в силу резкой политизированности проблемы.
В мае 2007 года в Баку прошла конференция, посвященная этнокультурному наследию Кавказской Албании. Бакинский симпозиум считается третьей попыткой ученых как постсоветской, так и зарубежной научной школы приоткрыть завесы тайн над загадочной страной Кавказской Албанией. Открывая этот симпозиум, Ариф Керимов, президент Федеральной лезгинской национально-культурной автономии, произнес «знаковые» слова: «Нас объединяет Кавказская Албания, историческое наследие не должно страдать от любых политических претензий, которые, несомненно, губительны для культурного взаимодействия. Гуманитарная наука не должна быть заложником политики, тем более ее служанкой. Тут необходим объективный научный подход». А доктор исторических наук, профессор Дагестанского государственного университета Муртузали Гаджиев от имени руководства ДНЦ РАН и руководства ДГУ призвал к активному диалогу историков стран Восточного Кавказа - Грузии, Армении и Дагестана.
Вслед за Баку проблемы государственности Албании обсуждали и на симпозиуме в Ереване. Однако, как сообщали тогда информагентства, там были актуализированы научные и политические обсуждения проблем этнокультурного и территориального правопреемничества древнего государства, именуемого Кавказская Албания. Речь шла о попытках определить этнический состав, культуру, границу этого государства. Как заявлял в этой связи известный армянский историк Владимир Бархударян, речь шла о «тенденциях использования исторических факторов в политических целях, а также изучении общежития трех государств - Армении, Грузии и Албании, письменность которых появилась практически одновременно». При этом было констатировано, что Кавказская Албания - первое конфедеративное государство родственных племен, которое просуществовало 1200 лет.
Затем полемика ученых была перенесена в Москву. 14 - 15 мая 2008 года в столице России проходил Международный научный симпозиум «Кавказская Албания и лезгинские народы: историко-культурное наследие и современность», организованный Министерством развития регионов России, МИД, ГД РФ и Институтом языковедения Академии наук России по инициативе Федеральной лезгинской национально-культурной автономии. В симпозиуме участвовали более 100 представителей из России, Австрии, Армении, Грузии, Швейцарии и пр.
Сам факт проведения симпозиума по этой теме вызвал резкие протесты в Азербайджане. Смысл обсуждения истории и культуры Древней Албании вне «тюркского» контекста азербайджанская пресса определила так: «Как видно, Россия стремится обострить межнациональные отношения на севере Азербайджана. Делается попытка приписать историю, культурное наследие, фольклор, памятники Кавказской Албании лезгинам. Таким образом, у лезгин формируется мнение о том, что им принадлежало большое государство на территории Азербайджана. Тем самым лезгинам посылается сигнал, что они должны вернуть землю, «принадлежащую им по историческому праву». В связи с этим, некоторые азербайджанские СМИ описывали московскую конференцию как провокацию, организованную российскими и армянскими спецслужбами.
Особенно в той части, когда армянская историография стала в последнее время «отрабатывать» принципы «очаговой цивилизации», имея в виду армяно-удинский (армяно-лезгинский) союз, якобы уничтоженный исламом. При этом утверждается, что именно армяно-лезгино-христианский элемент являлся главной этнической и духовной основой Кавказской Албании, «которая с геополитической, геоэкономической и геостратегической точек зрения играла значительную роль в истории не только Армении и Кавказа, но и Византии». Более того, выясняется, что армяне в Кавказской Албании всё чаще ассоциировали себя с местным армяно-удинским (албанским) христианским миром, а остальная часть лезгин ассоциировала себя с исламом. Когда же в ходе исламизации Кавказа исчез армяно-удинский компонент, это привело и к исчезновению албанского государства.
Таким образом, разыгрывание «этнических карт» на исторической площадке Кавказской Албании выводит любого исторически неподготовленного читателя на серьезные геополитические выводы. Например, почему бы наряду с выпущенной недавно в свет идеей создания в Закавказье армяно-грузинской конфедерации не приплюсовать к ней Нагорный Карабах и часть северокавказских народов. Тогда новая «Республика Кавказская Албания» получила бы мощный историко-идеологический и религиозно-политический импульс для дальнейшего самостоятельного геополитического развития и расширения вплоть до Каспия. В перспективе подобный подход позволил бы идеологически и географически определить геополитических конкурентов в борьбе за восточный Кавказ в случае, «если беспокойный исламский Юг начнет наступление на Север».
Правда, описываемая угроза с Юга носит надуманный характер. Но разработка новой исторической и политической концепции развития в данном направлении, похоже, продолжается. Вот почему древнюю Кавказскую Албанию начинают «рвать на части». Историки Азербайджана. Армении, Грузии, некоторых северокавказских народов пытаются растащить по «национальным квартирам» оставшееся мизерное материальное, политическое и идеологическое наследие. При этом в духе западной концепции «столкновения цивилизаций» выставляется следующая картинка: Кавказская Албания есть продолжение христианского мира в кавказском регионе. А появление на Кавказе ислама изображается в качестве «свертывания обновленческого гуманистического процесса».
Понятно, что Баку внимательно отслеживает политико-исторические тенденции, которые получают широкое распространение в историографии. Что в ответ? Например, Эльдар Исмаилов, директор Института стратегических исследований Кавказа, председатель редакционного совета журнала «Центральная Азия и Кавказ» в резюме к одной из своих статей предложил свою контрконцепцию: способствовать формированию Кавказского региона как самостоятельного субъекта глобальной политики и экономики. Для этого, по его мнению, необходимо структурировать социально-экономическое пространство Кавказа, включающего Северный, Центральный и Южный Кавказ, выбрать в качестве интегрирующего ядра региона Азербайджан и Грузию. А для полноценной реализации этого проекта начать процесс интеграции государств Центрального Кавказа и Центральной Азии в системе мирохозяйственных связей, чтобы, в конечном счете, сформировать центральноевразийский региональный союз.
Территория нынешнего Азербайджана на протяжении многих веков входила в одно из самых неизученных историками государственных образований - Кавказскую Албанию. Древнее Албанское государство существовало с античных времен . С ХIII века Центр Албанской церкви размещался в Карабахе, где была построена патриаршая церковь - Гандзасар, которая обслуживала албан-удин до 1836 года. Однако в 1836 году по настоятельной просьбе Армянской церкви был издан рескрипт российского императора об упразднении Албанской автокефальной церкви и передаче ее имущества, включая архивы и все документацию, Эчмиадзину. Так произошло нарушение иерархического соотношения - все церкви Нагорного Карабаха стали именоваться армянскими, а христианское население этой земли автоматически переписали в армянское. Упразднение Албанской церкви стало началом политики агрессивного присвоения албанского этнокультурного наследия и трансформации его в армянское.
О том, что стало с наследием богатой цивилизации и кого считают прямыми потомками албанцев, ″Вестнику Кавказа″ рассказала историк-албанист, член-корреспондент НАН Азербайджана, профессор Фарида Мамедова.
- Когда и почему вы заинтересовались столь малоизученной темой как история Кавказской Албании?
Армянская историческая наука - и дореволюционная, и советская - всегда объявляла монополию на наследие Кавказской Албании. Азербайджанские историки давно размышляли о необходимости исследований этой темы, однако, кроме написания монографий, нужно было публично, на международных конференциях довести научную истину признанным ученым мира, изучающим исторические проблемы Кавказа. Эта миссия выпала на мою долю. Хотя до этого армянские историки приложили немалые усилия, чтобы я не стала доктором наук.
- Кто до вас занимался этой темой?
Изучением Кавказской Албании занимался советский и азербайджанский ученый Зия Буниятов. Когда в 1965 году вышла его книга "Азербайджан в VII-IX веках", я как раз приехала в Ленинград, чтобы изучать древний персидский и древнеармянский языки по рекомендации видного азербайджанского ученого, доктора исторических наук Зелика Ямпольского. Я хотела учить не древнеармянский, а арабский, но Зелик Иосифович сказал: "У нас арабистов полно, а армянистов нет. Потом, когда из моей дипломной работы хотели сделать кандидатскую, Ямпольский обещал: "Ты всем дашь жару!". Но это было позднее, а тогда я изучала древнеармянский язык и историю иранской династии Пехлеви. Вдруг меня вызывает преподаватель по древнеармянскому, именитый советский, армянский ученый, работавший в Ленинградском отделении Института востоковедения Академии наук СССР, Карен Юзбашян и говорит: "Из-за книги Зии Буниятова я улетаю в Армению. Мы прерываем занятия”.
Оказывается, после выхода книги Буниятова в Ленинградском университете состоялось ее обсуждение, где разгорелись нешуточные страсти. Юзбашян устроил разнос книги, а Зия назвал его "дашнаком". Тогда в академическом холодном Ленинграде мало кто знал, что такое ″Дашнакцутюн″. Кроме того, ректор Ленинградского института, прошедший Великую Отечественную войну, обожал фронтовика Зию и как-то все уладил. Юзбашян улетел в Ереван, но вернулся уже через неделю и рассказал: ”Академия наук Армении, все вузы Армении, все институты Армении, вынесли вердикт на отторжение Нагорного Карабаха”. А ведь шел тогда 1968 год!
- То есть, книга повлияла на подъем национализма в армянских научных кругах?
Дело в том, что до Буниятова никто не поднимал завесу ложной армянской концепции, связанной с историей Кавказской Албании. Зия первым показал, почему книгу албанского автора Мухтара Гоша армяне называют "Армянский судебник". На самом деле книга Гоша, родившегося в Гяндже, называется просто "Судебник". Но армяне назвали ее "Армянский судебник", отредактировав на свое усмотрение. Вот Зия и написал об этом правду.
Когда Юзбашян рассказал, что в Армении вынесен вердикт на отторжение Нагорного Карабаха, я, честно говоря, не поняла ситуации. По большому счету, ученые должны были обратиться к Гейдару Алиеву, который тогда занимал пост председателя КГБ Азербайджанской ССР, чтобы тот донес информацию до ЦК. Речь ведь шла о том, что армянские националисты вознамерились отторгнуть от Азербайджана Нагорный Карабах, поняв, что завеса формировавшейся ими в течение длительного времени лжи приподнялась.
- Как подтасовывалась факты?
Например, в книге "История Албании" Моисея Каланкатуйского есть элегия "На смерть Джаваншира", состоящая из 19 куплетов, которую написал албанский поэт Давтак. При детальном изучении этой элегии становится ясно, что она изначально была написана на албанском языке и позже переведена на армянский. (Джаваншир вошел в историю как выдающийся полководец и мудрый государственный деятель, который много сделал для развития материальной и духовной культуры Албании. Считается, что по его указанию албанский историк Моисей Каланкатуйский и написал "Историю Албании" - прим. ред.)
Когда я начала работать над элегией, то нашла рукопись Моисея Каланкатуйского в Ленинграде. Племянница академика Иосифа Орбели Русидама Рубеновна Орбели, возглавлявшая архив востоковедов и кавказскую кафедру Ленинградского отделения Института востоковедения Академии Наук СССР, была специалистом по грузинским источникам, но именно в ее архиве я нашла рукопись Моисея Каланкатуйского, принадлежавшую Иосифу Орбели.
Еще две рукописи хранились в ереванском Институте древних рукописей Матенадаран. Я в течение двух лет добивалась разрешения поработать с ними, но так его и не получила. Потом я выяснила, что еще две рукописи хранятся в Британском Музее и в Парижской Национальной библиотеке. Зия Буниятов написал запрос в зарубежные архивы, и всего через месяц мы получили оттуда копии рукописей. Оказалось, что те рукописи стихов Давтака, которые мы получили из-за рубежа, сохранили первозданную албанскую редакцию.
- В чем была разница между албанской и армянской редакциями?
В албанской рукописи элегия состоит из 19 четверостиший, а в рукописях, подвергшихся армянской редакции, - из 36 четверостиший - по числу букв армянского алфавита. Элегия Давтака написана акростихом. В акростихе начальные буквы строк должны образовывать какое-либо слово или фразу, либо же акростих может содержать все буквы алфавита языка, на котором он написан. В армянском переводе элегии Давтака на первые 19 букв армянского алфавита приходится по четверостишью, а после 19 куплета - всего по одной, две или три строки вместо четверостишья. Гармония ритма нарушается, и становится ясно, что строки дописаны с целью показать все 36 букв армянского алфавита. Кроме того, элегия была написана таким образом, что в 19 куплетах ни одна мысль не должна была повторять другую. Однако в армянской редакции после 19-го куплета все мысли повторяются - натяжка налицо.
- Албанский алфавит достаточно изучен?
У албанцев была богатейшая литература. Алфавит состоял из 52 букв. Это был алфавит всех 26 племен, заселявших Албанию. Он изучен достаточно хорошо. Звучание каждой буквы известно. Первые надписи на албанском алфавите были найдены в Египте, в монастыре Святой Екатерины. Я была там вместе с известным ученым Зурабом Алексидзе, который работал над дешифровкой, чтением албанских надписей.
В "Истории албан" Моисея Каланкатуйского говорится, что святой апостол Елисей основал первую на Кавказе церковь Киш, которая стала затем метрополией. Она находится в одноименном селении Шекинского района. Была отреставрирована в 2003 году. (Ниже см. видео)
- Получается, Армянская церковь "присвоила" наследие Албанской церкви?
Каждый народ, будь то христиане или мусульмане, имеет свое место поклонения. Мусульмане - мечеть, христиане - церковь. Где люди живут, там их места поклонения. Почти все епископства Армянской церкви, города, местности, где состоялись армянские соборы, были расположены на восточном берегу реки Евфрата и Тигра, вокруг озера Ван, то есть за пределами Восточного Кавказа, в редких случаях на территории юго-западного Кавказа.
В 2002 году проходила международная конференция, оплаченная армянским католикосом. Организаторов предупредили, чтобы меня на конференцию не пускали. Я связалась с австрийским ученым, профессором Зайбтом, он подтвердил, что конференция должна пройти без меня. А я тогда работала в Западном университете у Гусейна Багирова. Он меня вызывает и говорит: "Что вы сидите? Вы должны быть там. Идите в американское посольство, идите во все посольства. Что хотите делайте, но вы должны быть там".
Я смогла принять участие в конференции как слушатель, без возможности выступить. Сижу в конце зала. Выступает армянский ученый, рассказывает, что весь Кавказ армянский. Я знала, что в одном из древнеармянских источников говорится: "Они вошли в реку Евфрат и там крестились". Но река Евфрат не на Кавказе! Я с галерки задаю вопрос: "Где армяне получали крещение? В какой реке?" Армянский ученый растерялся, но ответил: "Фарида, в той самой. В какой, вы знаете. В той самой реке"… Я переспрашиваю: "В Евфрате?". На меня зашикали. Организаторы объявили перерыв. Шок небольшой. Зайбт приносит карту, смотрим, где Кавказ, а где Восточная Анатолия. Зайбт говорит: "Это значит, что армяне не были на Кавказе?!".
С ХIII века центр Албанской церкви размещался в Карабахе, где была построена патриаршая церковь Гандзасар. С 3 апреля 1993 года Гандзасарский монастырский комплекс находится под оккупацией армянских военных соединений
Гандзасарский монастырь в Кельбаджарском районе - памятник албанской или армянской культуры? Говорят, это наследие албанцев, но после реконструкции ничего албанского там не осталось.
Там армяне учинили что-то страшное. Они же уничтожили всю албанскую литературу. Албанскую церковь переподчинили к Эчмиадзину. Весь архив албанской церкви достался армянам, его переводили, дорабатывали, армянизировали, как "Судебник" Мухтар Гоша, о котором я говорила в начале.
Гандзасар построен Гасаном Джалалом в XII веке, когда в Азербайджане была стабильность и ренессанс культуры мусульманских и христианских народов. Но в Гандзасарском монастыре армяне стампировали старинные албанские письмена, редактировали их. Внутри Гандазарского собора была надпись, не знаю, сохранилась ли она сейчас: "Я Гасан Джалал, великий князь Албании, построил этот собор для моего албанского народа".
- Выходит, карабахские армяне неверно идентифицируют свою принадлежность, и их можно считать албанцами?
Это албанцы, но они считают себя армянами. Это стало результатом пропаганды армянских властей и ученых. Ярким примером албанцев можно считать удин. Сейчас древними источниками занимается моя ученица и племянница Ульвия Гаджиева. Она исследует книги Маакара Бархударьянца, последнего представителя албанского духовенства XIX века. При исследовании работы "Албанцы и их соседи" моя ученица обнаружила такой текст: "До 1829 года все албанское наследие было в цветущем, прекрасном состоянии, а ныне все разграблено, уничтожено, сломлено". Макар Бархударьянц заканчивает этими словами свою книгу, показывая, куда делось это наследие.
"Арцах" - область Албании, которая к Армении никакого отношения не имела. Об этом пишет и албанский историк Моисей Каланкатуйский. Но армяне в течение длительного времени внушали азербайджанцам, что Албания - армянская область.
- Есть ли сегодня необходимость воссоздать албанскую церковь?
Несомненно, хотя епархия у нее маленькая. В Нидже есть церковь. Есть удины, которые живут в Америке, но приезжают на родину. Этот этнос мы должны беречь как зеницу ока. (После восстановления независимости Азербайджана, в начале 1990-х началось историческое и культурное возрождение удин и ренессанс культуры Кавказской Албании. Если армяне по отношению к удинам проводили политику ассимиляции, то в Азербайджане, напротив, реставрируются удинские церкви и ремонтируются памятники культуры, - прим.ред.).
Приблизительно в V веке до н.э. на территории Азербайджана и Южного Дагестана образовалось государство под названием Кавказская Албания. Эту страну населяли предки нынешних дагестанских лезгиноязычных народностей. Следует отметить, что окончательное формирование географических произошло только в 60-х годах ХХ века, в советский период. Тогда были присоединены северные районы Дагестана, следовательно, к чистокровным потомкам жителей Кавказской Албании относятся не все народы, населяющие в настоящее время Дагестан.
Огромное количество разнообразных политических событий произошло в древнем государстве Албания - история его и по сей день неоднозначно трактуется учеными.
Изначально страна была образована как конфедерация двадцати шести царств, но в XII веке она распалась на мелкие княжества и просуществовала в таком виде до XVII века н.э., пока не вошла в Российскую Империю. Арабские исторические источники утверждают, что последним политическим образованием, продолжавшим традиции древней Кавказской Албании, был нынешний Азербайджан (в древности - историческая область Арран).
На территории Дагестана в IV веке властвовали одиннадцать предводителей горцев или царей, а также царь леков. В самом начале VI века Кавказская Албания разделилась на несколько политических обществ, обитавших в разных частях дагестанской территории. В южной части Дагестана, в горах, южнее речки Самур, жили Лайран. Плоскогорье, расположенное южнее Дербента, населяли Маскут. Территорию, расположенную севернее реки Самур, а также бассейн реки Гюльгерычай, облюбовали Лакз (современные лезгины, рутулы, агулы и др.). А северо-западнее Дербента, возле реки Рубас, обитало объединение Табасаран.
Дербентский эмират входил в государство Кавказская Албания. Он образовался на прикаспийском торговом пути, а его центром являлся город Дербент. Это был главный центр торговли в Прикаспии и непродолжительное время - столица (Албания позже обзавелась другим стольным градом из-за постоянных набегов на Дербент с «севера»).
После Дербента, Албании стал город Кабала (Кабалаки), руины которого сохранились до наших дней на территории Азербайджана. После того как перешла на русская буква «К» была заменена латинской «Q», поэтому, древняя столица лезгин стала называться не Кабала, а Габала (Габалинскую РЛС арендовала РФ).
Находясь на стыке цивилизаций, миграционных и караванных путей, Кавказская Албания,фактически, постоянно вынуждена была отстаивать свою независимость. Албания воевала с римлянами (легендарные походы Помпея и Красса на Кавказ), с Сасанидским Ираном, гуннами, арабами, хазарами и тюркскими племенами, которым, все же, удалось окончательно разрушить Кавказскую Албанию как государство.
Тяжелые времена пережили лезгинские народы и в 50-60-х годах ХХ века. Правящая «элита» Дагестана, накануне всесоюзной переписи населения, их разделила, пообещав каждой народности статус «суверенности». Но от этой «суверенности» лезгинские народы остались только в проигрыше, т.к. обещанные алфавиты им удалось получить спустя только сорок лет, уже после Все эти годы они оставались бесписьменными, т.к. вместо родного лезгинского, вынуждены были пользоваться новым «родным» языком - русским.
3 760
Это государство возникло на территориях Азербайджана, Южного Дагестана и Грузии в конце II века до н.э. Границы точно не известны, самым спорным остается вопрос о границе между Кавказской Албанией и Арменией, а главное — о землях Нагорного Карабаха.
Название
Название Кавказская Албания (Алвания) появилось в I веке н.э. Происхождение его до конца не выяснено. Некоторые историки считают, что к его появлению причастны римляне (по латыни «albus» означает белый), ведь это название встречается на Балканах, в Италии и даже в Шотландии, которую в древности назвали Албания. Самый большой из шотландских островов называется Арран — так именовали Кавказскую Албанию после ее завоевания ее арабами.
Другие считают, что римляне лишь придали латинское звучание какому-то местному названию страны. Армянские историки V – VII веков предполагали, что слово произошло от имени правителя, которого звали то ли Аллу, то ли Аран. Азербайджанский историк Бакиханов в начале XIX века высказывал догадку, что этноним появился от названия народа «албаны», что включало в себя понятие «белый» (albi), как «свободный человек».
Население
В первый раз албаны упоминаются во времена Александра Македонского у историка Луция Флавия Ариана. Согласно ему, албаны сражались на стороне персов в битве при Гавгамелах в 331 году до н.э.
Известно, что изначально албанами называли союз из 26 разных племен, говоривших на различных диалектах лезгинского. Албанами они стали именоваться потому, что именно это племя инициировало объединение. Среди племен были гаргары, удины, чилби, лезгины, льпины и сильвы. Все они жили на землях между Иберией и Каспием, населяли предгорья Большого Кавказа и территории Дагестана.
Язык
Самым многочисленным племенем среди албан были гаргары. На основании их языка был создан алфавит, в котором было 52 простых графемы и два диграфа. Кроме лезгинских языков, в Албании говорили на среднеперсидском, армянском и парфянском языках. Албанский постепенно вытеснили тюркские диалекты, армянский и грузинский.
Археологами найдены несколько образцов албанской письменности, которые датируют VII-VIII веками. Так, в христианском монастыре Святой Елены на полуострове Синай в 1996 году был найден текст на албанском в 120 страниц. Поверх его был написан текст на грузинском. Сейчас текст дешифрован и издан.
Религия
В древности албаны были язычниками, почитали солнце и луну и приносили богам человеческие жертвы. Из Персии в Албанию активно проникал зороастризм. Распространение христианства связывается с мученической кончиной святого Варфоломея, который был зверски убит в городе Альбане, и с проповедью святого Елисея – ученика апостола Фаддея, более известного, как Елише. Христианство стало официальной религией Албании с начала IV века. В период арабского владычества в страну проникло магометанство, и постепенно распространилось повсеместно.
История
Примерно к середине I в. до н.э. союз племен преобразовался в государство во главе с царем. Столицей Албании до VI века была Кабала (разрушена персами в VI веке). Впервые Кавказская Албания как отдельная страна упоминается у римского историка Страбона, который в своей 17-томной «Географии» указывал, что страна лежит между рекой Курой и Каспием.
В III – I веках до н.э. на территории Албании существовала Ялойлупетинская культура, люди которой занимались виноделием и возделывали землю. Здесь находят характерные курганные могильники, захоронения в кувшинах и в гробницах. На раскопках найдены железные ножи и кинжалы, наконечники стрел и копий, серпы, золотые украшения, керамика.
В 66 году до н.э. страна подверглась нашествию римского консула Гнея Помпея, который встал со своим войском на Куре, но был атакован албанским царем Орозом. Отбив атаку, консул напал на Албанию, уничтожил войско царя и «даровал» албанам мир. Во II веке н.э римский император Траян превратил Армению в римскую провинцию и возвел на престол Албании своего ставленника, но вскоре независимое положение государства восстановилось.
Династии
Первая царская династия, правившая в Кавказской Албании, — Арраншахи, согласно армянским источникам вела свой род от Иафета — сына библейского праведника Ноя. Возможно, первые цари выдвигались из наиболее знатных местных вождей. Династия правила до середины III века. Затем до начала VI века в Албании правили Аршакиды — младшая ветвь парфянских царей. Первым представителем династии был Вачаган I Храбрый, который был потомком вождей маскутов.
Под Персией и арабским владычеством
В V веке Албания стала подвергаться давлению со стороны Персии, и в 450 году албаны примкнули к антиперсидскому восстанию народов. Персы разбили восставших в Аварайской битве, и в 461 году Кавказская Албания стала провинцией персов-Сасанидов. В 552 году в страну с севера вторглись савиры и хазары и вынудили шаха Хосроя выстроить Дербенские укрепления, которые не стали панацеей: в VII веке тюрко-хазарское войско захватило Дербент и разорило страну.
С 630 года к правлению пришла династия Михранидов. В конце VII века страна восстановила независимость и тут же стала искать союза то с хазарами, то с Византией, чтобы остановить вторжение арабов. В 667 году царь Джеваншир признал себя вассалом Халифата, и вскоре на троне укрепилась арабская династия Омейядов. Началась череда столкновений с хазарами, которых остановил арабский полководец Мирван II. В 737 году он разбил хазар и взял их столицу Семендер.
В IX – X веках в стране идут процессы арменизации, а затем – тюркенизации населения. Поскольку единой албанской народности так и не сложилось, происходит распад страны на княжества. Албанский этнос исчезает, оставив после себя только названия.
