Запомните эту дату: 4 августа 1984 года. Именно в этот день атомная подводная лодка К-278, ставшая через пять лет печально известной как «Комсомолец», совершила небывалое в истории мирового военного мореплавания погружение - стрелки ее глубиномеров сначала замерли на 1000-метровой отметке, а потом пересекли ее. Ни одна из боевых подводных лодок мира не могла укрываться на такой глубине - ее раздавило бы всмятку. Но экипаж К-278 находился под защитой сверхпрочного титанового панциря.
О том, что это был за корабль, рассказывает бывший начальник Технического управления Северного флота контр-адмирал-инженер Николай Мормуль:
В 1983 году в состав ВМФ СССР вступила атомная подводная лодка К-278. Об этом корабле, единственном в серии, складывались потом мифы. Так, в западной прессе писали, что это самая большая подводная лодка в мире: длина - 122 метра, ширина - 11,5 метра, водоизмещение - 9700 тонн. Ее считали самой быстроходной. Ни то ни другое не соответствовало действительности. И тем не менее корабль был настоящим чудом. Его сверхпрочный титановый корпус позволял погружение на глубину, которой не достигала ни одна лодка в мире, - 1000 метров.
Кстати сказать, только 15 августа 1936 года человечество смогло достичь глубины в один километр. Это достижение принадлежит французскому гидронавту - профессору Бибу и его коллеге Бартону. Они погрузились в Атлантике близ Бермудских островов в батисфере, на каждый иллюминатор которой давила сила в 19 тонн... Но то был научный эксперимент. Мы же строили боевую лодку, которая должна была стать родоначальницей серии сверхглубоководных атомарин, нового подкласса подводных кораблей...
Строилась лодка долго. Корпус был изготовлен из чистого титана, и в ходе освоения этого металла возникало множество трудностей. Он агрессивен к другим металлам, и сопряжение титановых конструкций с серийным оборудованием требовало новых технических решений. При насыщении титана водородом образовывались трещины, поэтому сварка производилась в особой газовой среде. Однако когда лодка прошла глубоководные испытания на столь ошеломляющей глубине, все усилия оказались оправданными.
Уникальный титановый корабль сравнивался с орбитальной космической станцией. Его основное назначение состояло в изучении комплекса научно-технических и океанологических проблем. Он был одновременно лабораторией, испытательным стендом и прототипом будущего гражданского подводного флота - более скоростного, чем надводные торговые и пассажирские корабли, более надежного, чем авиация, ибо эксплуатация подводных лодок не зависит от времени года и погоды.
На борту К-278 были одна ядерная установка и вооружение: ракеты и торпеды, две из которых имели ядерные головки. Однако лодка не предназначалась для нанесения ядерных ударов по берегу: ее боевая задача заключалась в защите от подводных ракетоносцев противника - «убийц городов».
Итак, 4 августа 1984 года «Комсомолец» вышел в точку погружения, которая находилась в одной из глубоководных котловин Норвежского моря. Кораблем командовал капитан 1-го ранга Юрий Зеленский, старшим на борту был Герой Советского Союза контр-адмирал Евгений Чернов, командующий 1-й флотилией атомных подводных лодок, он же председатель Государственной приемной комиссии. В отсеках находились и главные конструкторы уникального корабля - Юрий Кормилицын и Дмитрий Романов.
Перед погружением были тщательно проверены все системы, имеющие забортное сообщение, торпедные аппараты, оружие... - рассказывает о том памятном дне Евгений Дмитриевич Чернов. - Понимали, с такой глубины можно и не всплыть.
Уходили в пучину медленно - по невидимым стометровым ступеням, задерживаясь на каждой из них для осмотра отсеков. Программа испытаний была обширной. Проверяли не только герметичность прочного корпуса, но и возможности стрельбы с большой глубины торпедами, систему аварийного всплытия «Иридий», которая позволяла продувать балластные цистерны газами сгоревших пороховых шашек.
Погружение на километр заняло несколько томительнейших часов. Любая минута могла быть последней в жизни экипажа. Одно дело - когда летчик-испытатель рискует собой и только собой, имея к тому же парашют, другое - когда ты ведешь на смертный риск почти сотню людей и никаких парашютов за спиной...
Рассказывает старшина команды штурманских электриков К-278 мичман запаса Вениамин Матвеев:
В тот день с глубиномера в центральном посту была оторвана черная бумажка, закрывавшая на его шкале секретности ради цифры предельной глубины. Мы ахнули: 900, 1000, 1100 метров... Это же вдвое больше, чем может погружаться обычная атомная подлодка!
Мы сидим с Матвеевым на главной улице Воронежа напротив кафе «Капитан Немо». Над входом поблескивает морской бронзой макет фантастического «Наутилуса», придуманного Жюлем Верном. Рядом со мной - реальный человек из фантастического действа: хождения за тысячу метров, за три предельных глубины для обычных атомарин. И рассказывает он об этом как об обычном флотском деле. Вернее, пытается так рассказывать, нет-нет да срываясь на восторженную скороговорку, хотя и прошло более четверти века. Такое не забывается.
Когда на глубине 800 метров объявили торпедную стрельбу, - вспоминает Вениамин Матвеев, - мне позвонил из торпедного отсека мой приятель - мичман Соломин, торпедный техник: «Веня, приходи к нам. Если что, так мы сразу вместе...»
Пришел в носовой отсек. Командир минно-торпедной боевой части старший лейтенант Трушин находился в центральном посту.
Встал рядом с другом...
Когда открыли передние крышки торпедных аппаратов, увидели, как дрогнули от напора глубины задние. Дрогнули, но чудовищное забортное давление удержали. Торпеда вышла нормально... А давление нарастало. Гребные валы вдруг изогнулись, потом снова приняли свою форму. Дейдвудные сальники кувалдами подбивали. Линолеум на палубах вспучивался.
Штурман К-278 капитан 3-го ранга Александр Бородин:
Гидроакустик, который обеспечивал наше погружение с надводного корабля, качал потом головой: «Я из-за вас чуть не поседел. Такой скрип стоял, такой скрежет...» Но наш прочный корпус выдержал. Обжатие его было таким, что мою железную койку выгнуло, как лук...
На 700-метровой рабочей глубине вывели реактор на 100-процентную мощность. Наконец боцман, управлявший горизонтальными рулями, доложил:
Глубина - тысяча метров! Крен - ноль, дифферент - ноль.
Стрелка глубиномера остановилась у четырехзначной цифры - 1000. Есть глубина в один километр!
Контр-адмирал Чернов вышел на связь с отсеками по боевой линии и, глядя на глубиномер, дрогнувшим голосом произнес в микрофон внутрилодочной связи бессмертную фразу: «Остановись, мгновенье!». Потом поздравил всех, и по отсекам пронесли флаг корабля. Чернов достал бутылку коньяка и разлил на десять стопок, все чокнулись с главными конструкторами. Выпили, обнялись.
Всплывать не торопились.
- Успех надо закрепить, - сказал Чернов и обратился к главным конструкторам лодки, которые находились в центральном посту, - Юрию Кормилицыну и Дмитрию Романову:
Если еще на двадцать метров погрузимся, на возможный провал - выдержим?
Должны выдержать, - ответили творцы титанового рекордсмена. Главный строитель корабля Михаил Чувакин тоже кивнул - не раздавит.
И они ушли на глубину 1027 метров, туда, где еще никогда не вращались гребные винты подводных лодок.
По злой прихоти судьбы через пять лет подводный рекордсмен навсегда уйдет именно в эту котловину на дне Норвежского моря. Но тогда они были на вершине победы...
Минуты сверхглубинного плавания тянулись невыносимо. Будто чудовищное давление не только обжало прочный корпус, но и спрессовало в нем само время. Добрый час можно было прожить в такую минуту... А из отсеков поступали тревожные доклады - там потек фланец, там треснула от резкого уменьшения диаметра корпуса деревянная панель...
Чернов медлил с командой на всплытие. Надо было испытать все до конца. Потом, как пули, стали отлетать срезанные немыслимым обжатием титановые болты. Но в целом все механизмы работали без замечаний, корабль прекрасно управлялся как по глубине, так и по горизонту. А самое главное - он мог стрелять из этой бездны, оставаясь неуязвимым для глубинных бомб и торпед противника, которые были бы раздавлены на полпути к цели.
Я не выдержал и крепко обнял корабелов по очереди, - вспоминает Чернов. - Спасибо, ребята... Подумать только, они замыслили это титановое чудо еще 25 лет назад! В 1969 году... И будто по заказу мы погрузились как раз в день рождения «Плавника». (Это заводское имя К-278, и не надо было его менять в угоду нашим политикам.) Честно говоря, не хотелось уходить с такой глубины. Кто и когда на нее пришел бы еще? Никто больше и не пришел...
На рулях глубины в тот исторический день сидел боцман атомарины мичман Вадим Полухин. Это, подчиняясь его рукам, уходила атомарина на рекордную глубину. Он сидел в каске, чтобы, не дай бог, какой-нибудь срезанный давлением болт не угодил в голову.
Проверяли на том погружении все, что можно было проверить. В том числе и систему порохового продувания балластных цистерн. С такой глубины никаким сжатым воздухом не продуешься - только силой пороховых газов. Всплыли, точнее, вознеслись с глубины 800 метров за 30 секунд.
Контр-адмирал Чернов поднял перископ и чертыхнулся - все вокруг серое, непроглядное.
Штурман, что у тебя с перископом? Поднять зенитный!
Подняли зенитный перископ - все то же, кромешная мгла.
Отдраили верхний рубочный люк - зачихали. Все в пороховом дыму. Лодка всплыла в облаке дыма. Но всплыла! С немыслимой до сей поры глубины. С помощью новейшей системы всплытия. Все подтвердилось, все оправдалось.
О выполнении важнейшего испытания было доложено главнокомандующему ВМФ СССР Адмиралу Флота Советского Союза Сергею Горшкову и членам правительства. О том небывалом и до сих пор непревзойденном рекорде не трубили в газетах. О нем узнали лишь тогда, когда атомная подводная лодка К-278 навсегда скрылась в пучине Норвежского моря, быть может, в том самом месте, где и был поставлен главный мировой рекорд подводного судостроения в XX веке.
Ну ладно - секретность... Но то, что экипаж не наградили за такое свершение, - вот это в голове не укладывается. Почему?
Мичман запаса Вениамин Матвеев:
Перед погружением адмирал Чернов сказал: либо всех наградят, либо никого. Так оно и вышло - никого. А дело в том, что мы в Норвежском море получили радио - вернуться в базу и принять на борт московских адмиралов. Чернов возвращаться не захотел, записал в вахтенный журнал: «Управление подводной лодкой беру на себя» - и велел погружаться. «Наездников нам не надо», - сказал он.
Правда, позднее командир наш - капитан 1-го ранга Зеленский получил орден Красной Звезды, а Чернов - Октябрьской Революции. Но это было на степень ниже того, на что представляли. Командир-то шел на Героя...
Полковник медицинской службы Евгений Никитин, автор книги «Холодные глубины», высказался на этот счет более определенно:
Вернувшийся с испытаний корабль посетил командующий Северным флотом адмирал Иван Матвеевич Капитанец. Он поздравил всех с успешным проведением главных испытаний, назвал экипаж перед строем «экипажем героев» и приказал представить всех его членов к государственным наградам.
Наградные листы на членов экипажа были оформлены и переданы командующему флотом. Однако награждение героев-подводников не состоялось. Возразило политуправление флота, которое не увидело заслуги экипажа в покорении боевой подводной лодкой тысячеметровой глубины. Не увидело, возможно, потому, что кроме политработника В. Кондрюкова (штатного замполита К-278. - Н. Ч.) в списке представленных к наградам не было ни одного политотдельца. Не поняли работники политуправления, что рождался качественно новый подкласс подводных кораблей...
А потом и вовсе никто не захотел говорить о наградах - «Комсомолец» навсегда ушел в ту бездну, в которой и поставил некогда свой мировой рекорд...
Увы, о том уникальнейшем достижении ТАСС не сообщил. И фамилия командира, совершившего это немыслимое погружение, не стала достоянием широкой гласности. Назову ее как архивное открытие в надежде, что однажды она войдет во все учебники морской истории и монографии - капитан 1-го ранга Юрий Зеленский.
К стыду своему, при нашей первой с ним встрече я не смог сказать ему слова, достойные его подвига. Мы спорили... Это было в первые дни после гибели «Комсомольца». В полном отчаянии от такой потери (там, в Норвежском море, погиб и мой добрый сотоварищ - капитан 1-го ранга Талант Буркулаков) подводники и инженеры, журналисты и спасатели сходились стенка на стенку. Спорили обо всем - виноват ли экипаж Ванина, надежно ли была спроектирована и построена лодка, вовремя ли пришли рыбаки, почему не сработала как надо спасательная служба ВМФ... Ломали копья точно так же, как спустя десять лет придется ломать их в дни трагедии «Курска». Копья ли? Скорее старые грабли, наступать на которые уж до бешенства больно и обидно... На такой вот ноте мы и расстались. «Безлошадный» Зеленский отбыл вскоре в Северодвинск, на его карьере был поставлен крест, поскольку он стал перечить выводам Правительственной комиссии и посмел не только иметь свое особое мнение, но и публично его высказывать.
Тихо и безрадостно закончил он свою флотскую службу капитаном-диспетчером заводской гавани в Северодвинске...
А имя его должно быть в Пантеоне подводного флота России. Национальный герой, увы, непризнанный и никому не известный, как и большинство героев нашего флота. Их постигла судьба героев Первой мировой войны. Тогда грянул октябрьский переворот и начался новый отсчет времени, новый счет заслугам и подвигам. Нечто подобное произошло и после августа 1991-го. До того - режим секретности, после того - режим ненужности...
И все-таки капитан 1-го ранга Юрий Зеленский был первым в мире подводником, который увел свой корабль за километровую отметку глубины. Запомним это навсегда.
По счастью, мне довелось снова встретиться с Юрием Зеленским. На сей раз не второпях, основательно - в петербургском клубе моряков-подводников. Это было в 2005 году. В кают-компании клуба собрался весь цвет подводного флота России: боевые адмиралы и командиры подводных лодок. Они аплодировали пожилому скромному человеку в гражданском пиджаке. Это было очень похоже на то, как встречали когда-то в Кронштадте Александра Маринеско, вышедшего из глубокой житейской тени к своим боевым собратьям.
27 лет провел Зеленский в Северодвинске. В оные годы на такой срок ссылали в эти края за тяжкие преступления. А его - за подвиг. Впрочем, свою северодвинскую службу Зеленский наказанием не считал: он принимал и испытывал там новейшие атомные подводные лодки - целых восемь «корпусов», как говорят корабелы. С его легкой и опытной руки пошли бороздить они океанские глубины.
Вместо послесловия к этой истории приведу слова Героя Советского Союза вице-адмирала Евгения Чернова: «По поводу ситуации, сложившейся с оценкой службы основного экипажа глубоководной подводной лодки К-278 Северного флота и его командира капитана 1-го ранга Ю. А. Зеленского, при испытаниях подводной лодки погружением и плаванием на предельной глубине 1000 метров.
Экипаж атомной подводной лодки К-278 («Комсомолец») был сформирован в 1981 году из лучших профессионалов - добровольцев 1-й флотилии атомных подводных лодок СФ, прошел обучение по специально разработанной программе, принимал активное участие в достройке подводной лодки, ее швартовных, заводских и государственных испытаниях.
На 1-й флотилии СФ экипаж К-278 был введен в первую линию кораблей постоянной боевой готовности, полностью выполнил «Программу опытной эксплуатации» и был подготовлен к испытанию погружением и плаванием на предельной глубине погружения.
4 августа 1984 года впервые в истории мирового подводного плавания боевая и боеготовая атомная подводная лодка К-278 водоизмещением 8500 тонн погрузилась на глубину 1020 метров в Норвежском море для испытания ее на этой глубине и проверки работы энергетической установки, технических средств, систем, устройств и оружия корабля. На борту глубоководного атомохода находились 80 человек. Это был коллективный подвиг и мировой рекорд.
Лодкой управлял штатный экипаж - 57 человек. Результаты испытаний фиксировали представители конструкторских бюро и судостроители. Впервые подводной лодкой была достигнута ось океанского глубоководного звукового канала, испытана новая система аварийного всплытия с глубины 800 метров, на этой же глубине были проверены по назначению торпедные аппараты.
Командующий Северным флотом адмирал И. М. Капитанец приказал подготовить наградные документы на всех членов экипажа, что и было сделано немедленно...
Подводная лодка со штатным экипажем продолжала интенсивное плавание... Вопрос о награждении командира и экипажа глубоководной подводной лодки «за отвагу и мужество при испытаниях и освоении нового глубоководного корабля» был отложен. Главкома Чернавина сменили главнокомандующие Громов, затем Куроедов. Последний хотел найти наградные документы: «Найду - представлю», но не успел - погиб «Курск».
В конце 80-х годов капитан 1-го ранга Зеленский был назначен на тупиковую должность в Северодвинск и там же уволен в запас. Его взял на работу диспетчером по части буксиров генеральный директор СМП Д. Г. Пашаев. Зеленский «виноват» в том, что не дал в обиду свой корабль при установлении причин его катастрофы. Главком Куроедов выделил ему квартиру во Всеволожском районе Ленинградской области...»
АПЛ ПРОЕКТА 685 «ПЛАВНИК»
ТТЗ на проектирование опытной боевой подводной лодки с повышенной глубиной погружения с целью изучения условий ее эксплуатации было выдано в августе 1966 года. Опыт, полученный при создании этой ПЛ, предполагалось использовать для создания проекта глубоководных лодок, пригодных для серийной постройки. Процесс проектирования занял почти восемь лет и технический проект был утвержден только в 1974 году. Повышенная глубина погружения обусловила выбор титановых сплавов в качестве материала прочного корпуса.
Для экстренного (в течение 20-30 с.) создания положительной плавучести на больших глубинах при поступлении внутрь лодки забортной воды была установлена система продувания балласта одной из цистерн средней группы при помощи пороховых газогенераторов. Носовые горизонтальные рули выдвижные. Было решено отказаться от торпедопогрузочного люка и прочной рубки. Вход в лодку осуществлялся через ВСК (всплывающую спасательную камеру). Все это позволило свести к минимуму число отверстий в прочном корпусе.
Лодка имела шесть носовых 533-мм ТА с устройством быстрого заряжения. Каждый ТА имел автономное пневмогидравлическое стреляющее устройство. Стрельба могла производиться на всех глубинах погружения.
Боекомплект состоял из 22 единиц (торпеды и ракетоторпеды). Типовой вариант загрузки ТА был следующий: 2 торпеды САЭТ-60М, 2 ракетоторпеды РК-55, 2 реактивные торпеды ВА-111 «Шквал». На стеллажах находились шесть ракетоторпед и десять торпед. Выдачу целеуказания для применения ракетоторпедного вооружения осуществлял ГАК «Скат».
Лодка получила тактический номер К-278. Строилась на СМП (заводской номер 510). Закладка состоялась 22 апреля 1978 года. 9 мая 1983-го она была спущена на воду и после завершения госиспытаний 20 октября того же года вошла в состав Северного флота. В октябре 1988-го была переименована в «Комсомолец». Этот уникальный корабль, гордость отечественного подводного кораблестроения, погиб 7 апреля 1989 года в 17 часов 8 минут в Норвежском море.
Атомная подводная лодка «Комсомолец» — уникальный сверхсекретный проект 685 «Плавник». Целых 8 лет ушло на разработку и создание этого необычного подводного корабля. Это была одна из самых быстроходных, глубоководных и прочных судов этого класса в мире.
Неожиданная катастрофа и тайна гибели подводной лодки «Комсомолец» поставили большую проблему перед подводными кораблестроителями по повышению надежности и безопасности кораблей.
Специалисты до сих пор не могут однозначно разгадать загадку, понять причины возникновения пожара и внезапного взрыва субмарины.
В статье сделана попытка подытожить имеющиеся материалы.
| Дата | Событие |
| Август 1966 | Подписано ТЗ на проектирование глубоководного корабля, проект 658 |
| Декабрь 1974 | Утверждение технического проекта |
| 16 марта 1976 | Зачислена в список морского флота СССР за номером К-278 |
| 22 апреля 1978 | Начало строительства в Северодвинске |
| 1979 | Составлены запасной и основной экипажи |
| 9 мая 1983 | Спуск на воду |
| Июль-август 1983 | Ходовые испытания |
| 28 декабря 1983 | Подписание приемного акта, принятие на вооружение |
| Май 1984 | Сформирован резервный экипаж |
| 29 июня 1985 | Экипаж сдал зачет, подготовка к погружению |
| Июль-август 1985 | Глубоководные испытания, учебные глубоководные стрельбы |
| 1987 | Конец этапа опытной эксплуатации |
| 31 января 1989 | Присвоено название «Комсомолец» |
| 28 февраля 1989 | Вышла на боевое дежурство |
Задача перед конструкторами стояла исключительно новая и сложная. Подлодка «Комсомолец» должна была ходить на глубине 1000 м. Это немыслимая и в настоящее время глубина. Кроме того, она должна была решать широкий спектр задач, в которые входило обнаружение и подавление атомных подводных лодок, кораблей и авианосцев противника.
Стоимость этого корабля была сравнима со стоимостью американского авианосца, и превышала цену обычной субмарины в 5-6 раз. Поскольку корпус весь состоял из драгметалла, цена ее составляла около 17 млрд. долларов. Это огромная сумма для советского периода.
долларов составляла цена подлодки «Комсомолец»
Благодаря ТТХ, АПЛ Комсомолец была неуязвима, поскольку глубинные бомбы и торпеды на такой глубине не действовали. Обнаружить подлодку также не представлялось возможным. Водяное давление на такой глубине не дает распространяться акустическим волнам. По своим характеристикам этот корабль был единственным в мире.
На тестовых испытаниях лодка успешно уничтожила условные цели с глубины 800 метров.
Основные характеристики
Размеры
Силовая установка
Вооружение
| Параметр | Значение |
| Торпедные аппараты, калибр 533 мм | 6 |
| Боезапас торпед | 22 |
| Ракето-торпеды С-10 «Гранат» | 10 |
| Подводные ракеты ВА-111 «Шквал» | 12 |
| Гидроакустический комплекс «Скат» разведывания подводной обстановки, слежения и целеуказания вооружению, решения навигационных задач | |
| Навигационный комплекс «Медведица-685» | |
| Обзорная РЛС «Бухта» | |
| Навигационная РЛС «Чибис» | |
| Комплекс связи «Молния-Л» | |
| Станция космической связи «Синтез» | |
| KB и УКВ станции «Анис» и «Кора» | |
| Боевая информационно-управляющая система (БИУС) | |
Конструктивно, подводный корабль состоял из 2-х корпусов. Внутренний прочный корпус был изготовлен из качественного титана, что обеспечивало легкость конструкции, способность выдержать высокое давление. Внутри его находились балластные резервуары, которые продувались с помощью пороховых газогенераторов, что обеспечивало экстренное всплытие с больших глубин.
Конструкция внутренней капсулы была спроектирована с минимумом отверстий, что повышало ее прочность. С этой целью отказались от торпедопогрузочного люка и стандартной рубки. Вход команды осуществлялся через спасательную всплывающую камеру. В камере мог разместиться весь экипаж.
Легкий наружный корпус изготовлен из титанового сплава, облицован резиновым покрытием, снижающим гидроакустические свойства.
«Комсомолец» состоял из 7 отсеков.
2 и 3 отсеки были самыми прочными, они считались «зоной спасения». Корабль изготавливался блочным методом, каждый отсек и механизм испытывался отдельно в специальных барокамерах.
По сложности конструкторских идей, суперсовременная по тем временам лодка стоит на одном уровне с образцами космической техники. По своим параметрам и возможностям она превосходила американские субмарины.
Основной особенностью корабля был титановый корпус.
Который придавал прочность, легкость и минимальную видимость для радаров противника.
Простая, но тщательно рассчитанная конструкция корпуса с внешними обводами обеспечивали малое сопротивление воды, что в сочетании с мощным атомным двигателем обеспечивали высокую скорость и непревзойденные до сих пор технические характеристики АПЛ «Комсомолец».
Основным недостатком явилась низкая изоляция отсеков при возникновении пожара, что явилось печальной причиной ее крушения.
Этот корабль действительно стал гордостью ядерного флота. Опыт создания этой модели должен был воплотиться в целый ряд подобных кораблей нового уровня. Однако этому проекту не суждено было воплотиться, поскольку после аварии корабля перестало существовать государство Советский Союз.
Близится годовщина гибели АПЛ «Комсомолец». 7 апреля 1989 года К-278, возвращался на базу с боевого задания. Подводный корабль шел на глубине около 370 м. Внезапно сработала аварийная сигнализация, свидетельствующая о пожаре. Из 7-го отсека матрос сразу об этом доложил.
года К-278, возвращался на базу с боевого задания
Еще 2 минуты назад все было в норме. Скачек температуры сорвал коммуникации высокого давления. Мгновенно воздух, смешавшись с огнем, поднял температуру до 1000 градусов.
По внутренним магистралям огонь перекинулся в 6-й отсек. Последовала команда на аварийное всплытие, но на глубине 150 м сработала аварийная блокировка реактора, и ход корабля прекратился. Огонь охватывал отсеки один за другим. Системы пожаротушения не справлялись. Пылали 7, 6 и 5 отсеки, огонь добирался к 4-му. Заклинило вертикальные рули.
Пожар удалось погасить только после всплытия лодки. Однако, ее не удалось спасти, поскольку в результате пожара произошла разгерметизация корпуса, и она затонула на глубине около 1685 метров.
| Время | Событие |
| 11.00 | Возникновение пожара в 7 отсеке |
| 11.12 | Объявление тревоги, начало всплытия на поверхность |
| 11.16 | Всплытие, возгорание 6 отсека, задымление 3,5 отсеков |
| 11.37 | Передача сигнала об аварии, лодка дала крен, появились первые жертвы |
| 12.34 | В район аварии из Североморска вышли спасательные суда |
| 12.43 | Из Североморска со спасательными контейнерами вылетел самолет Ил-38 |
| 13.17 | Изменили маршрут и начали движение к месту аварии корабль «Алексей Хлобыстов» и траулер СТР-612, находящиеся на расстоянии 94 км |
| 14.40 | Началось заполнение судна водой. Самолет установил с ней визуальный контакт |
| 15.20 | Заглушен реактор |
| 16.35 | Лодка начала оседать на корму |
| 16.40 | Отдан приказ покинуть отсеки и приготовится к эвакуации |
| 16.47 | Боевая рубка скрылась в воде наполовину |
| 16.50 | Командиром передана радиограмма об эвакуации команды |
| 17.00 | Началась эвакуация на плоты и спасательный контейнер, выброшенный с самолета |
| 17.08 | Корабль затонул |
| 18.20 | К месту крушения прибыл корабль «Алексей Хлобыстов» |
Было спасено 30 человек. 16 подняли мертвых, остальные утонули.
В итоге всего выжило 27 человек из 69 членов экипажа.
Истинная причина гибели АПЛ «Комсомолец» остается невыясненной. Наиболее вероятной версией возникновения пожара является воспламенение промасленной ветоши, или заспиртованного хлеба от контакта с повышенным содержанием кислорода в воздухе. Накануне прибор анализа воздуха был сдан на ремонт, и контроль количества кислорода не проводился.
В результате исследования этой трагедии, к смерти большей части команды официально относят несколько факторов и стечений обстоятельств:
30 комплектов
противогазов рассчитано на 69 человек
В итоге проверки, комиссией было представлено 65 пунктов рекомендаций конструкторам к устранению ошибок и доработки АПЛ К-278 «Комсомолец».
Кроме трагической потери 42-х подводников, на дне океана оказалось кладбище радиоактивных веществ в виде заглушенного реактора, и двух торпед с ядерными боеголовками (6 кг плутония). С целью оценки разрушения корабля, определения его возможного подъема, измерения уровня радиации, было организовано 7 экспедиций.
| Даты и результаты проведенных экспедиций | |
| 17-26 мая 1989 | 2 глубинных батискафа МИР-1, МИР-2. 3 погружения. Была обнаружена лодка с видимыми разрушениями в носовой части, спасательная капсула и нераскрывшийся спасательный плот. Уровень радиации не превышал нормы естественного фона |
| Август-сентябрь 1991 | 2 глубинных батискафа МИР-1, МИР-2. 6 погружений. Характер разрушений показывал, что внутри судна произошел взрыв. Было снято 10 часов видеозаписи, сделано 100 фотоснимков, взято 32 пробы грунта и воды |
| 1992 | 2 глубинных батискафа МИР-1, МИР-2. 6 погружений. Сделан вывод о происходящем разрушении крышек боеголовок. Принято решение о герметизации носового отсека |
| Август 1993 | 2 глубинных батискафа МИР-1, МИР-2. 16 погружений. Проводились испытания вариантов заливки компаундом полости корабля с торпедами. Неудачная попытка подъема спасательной капсулы (обрыв троса) |
| 1994 | 2 глубинных батискафа МИР-1, МИР-2. Проведена работа по установлению заглушек на открытые люки торпедных аппаратов. Сделан вывод о бесперспективности подъема лодки |
| Лето 1995 | 2 глубинных батискафа МИР-1, МИР-2. 19 погружений. Осуществлена герметизация носовой части. Результаты измерений показали стабильность радиационной обстановки |
| Июль 1998 | 2 глубинных батискафа МИР-1, МИР-2. Были сделаны очередные замеры. Все записывающие станции, и гамма-спектрометр, установленные в 1995 году были отсоединены чужими подводными роботами. Остались только якоря |
Вопрос о подъеме лодки по сей день остается открытым, поскольку разрушение реактора и боеголовок под воздействием коррозии — дело времени. Меры, принятые в 1993-1995 годах, гарантируют безопасность только на 20-25 лет.
По предположениям ученых, период, за который радиоактивные составляющие боеголовок и реактора станут безопасными, составляет 200 000 лет. В случае разгерметизации, и выброса плутония-239 в воду, в акватории моря рыболовство придется прекратить на 700 лет.
Документальные кадры обследования корабля батискафом.
Всех членов экипажа указом Президиума Верховного совета СССР наградили орденами Красного знамени, 42 из них — посмертно.
Предано земле 19 членов экипажа.
День памяти погибших подводников установлен приказом Главкома ВМФ от 19 декабря 1995 года, в память о погибшей 7 апреля 1989 года атомной подводной лодки «Комсомолец».
Случай, занесенный в книгу рекордов Гиннеса, произошел с мичманом Виктором Слюсаренко. Вся его история спасения изобилует чудесными фактами, которых он насчитал около 7. Он единственный выжил в спасательной капсуле, которая поднялась с морского дна 1500 метров, — оказавшись единственным в мире человеком, оставшимся в живых при всплытии после крушения судна с такой глубины.
Увековечили память подводников некоторые художественные и документальные произведения.
Разработана сборная модель подлодки «Комсомолец», имеющаяся в продаже, — для коллекционеров моделей. (pr. 685 Plavnik/Mike-class). № 350-034.
На базе подводной лодки «Новосибирский комсомолец» в Москве, увековечили память подводников, создав на ней музей подводного флота.
Сайты о подводном флоте России:
Выпущено множество документальных фильмов, посвященных подлодке «Комсомолец».
После развала Советского союза наступил период затишья в строительной индустрии российских подлодок, связанный с экономическими трудностями. Наши стратегические противники считаются только с сильными державами, по этой причине подводный флот России всегда будет одним из мощных сдерживающих факторов агрессивной политики США. Строительство новых подводных лодок будет продолжаться, что видно на примере новейшей субмарины «Юрий Долгорукий».
"Комсомолка" просит выйти на связь оставшихся в живых членов экипажа подводной лодки "Комсомолец"Тайна гибели подводной лодки Комсомолец
Подводная лодка «Комсомолец», которой и поныне принадлежит мировой рекорд погружения на 1032 м, вдруг затонула, что называется, на ровном месте. Известно, что более 90% Мирового океана имеют глубины свыше 200 м. И освоение этих глубин равносильно завоеванию высот в авиации. Однако задача создания глубоководной субмарины поставила перед учеными и конструкторами проблемы еще более сложные, чем в авиации. Ведь вода в 800 раз плотнее воздуха и давления на глубине отнюдь не шуточные.
Тем не менее в 1966 году командование ВМФ СССР выдало конструкторам тактико-техническое задание на создание опытной субмарины проекта 685 (шифр «Плавник») с предельной глубиной погружения в 2,5 раза больше, чем у других лодок. Проектирование начали в ЦКБ-18 (ныне ЦКБ МТ «Рубин») под руководством Н.А. Климова, а в 1977 году его сменил Ю.Н. Кормилицын. Огромный вклад в создание корабля проекта 685 внесли также сотрудники ЦНИИ имени академика А.Н. Крылова и ЦНИИ конструкционных материалов «Прометей».
Лодка, получившая индекс К-278, была заложена 22 апреля 1978 года, ее спуск на воду состоялся 3 июня 1983 года. В конце декабря того же года она вступила в строй.
Субмарина имела два корпуса. Прочный в средней части представлял собой цилиндр диаметром 8 м, в оконечностях - усеченные конусы, заканчивавшиеся сферическими переборками. Для сведения к Члены экипажа полводной лодки Комсомолецминимуму отверстий, снижающих прочность, отказались от большого погрузочного люка. Для экстренного всплытия с больших глубина установили систему продувания одной из цистерн средней группы пороховыми газогенераторами. Наружный, также титановый корпус состоял из 10 безкингстонных цистерн главного балласта, носовой и кормовой оконечностей, ограждения выдвижных устройств. Ниши торпедных аппаратов, вырезы для носовых горизонтальных рулей и шпигаты оборудовались щитовыми закрытиями.
Эту лодку оборудовали всплывающей спасательной камерой, вмещающей весь экипаж и рассчитанной на подъем с глубин до 1500 м. Во 2-м и 3-м отсеках сформировали так называемую зону спасения, ограниченную поперечными переборками, выдерживающими большое давление. Все семь отсеков имели средства тушения пожаров.
Что же произошло 7 апреля 1989 года на этой подводной лодке? Проследить за событиями нам поможет хронология дня:
11.54. Командиру самолета майору Г. Петроградскому сообщили, что в районе острова Медвежий возник пожар на нашей подлодке. Она всплыла, экипаж пытается спасти корабль. Надо выйти в район бедствия, связаться с командиром субмарины и доложить в штаб обстановку и просьбы моряков.
12.43. Петроградский оторвал тяжелую машину от взлетной полосы. На подготовку к вылету положено 1 ч 20 мин. Летчики уложились в 49 мин - сняли вооружение и взяли аварийно-спасательные средства.
14.20. Достигнув Медвежьего, что примерно в 980 км от берега, Петроградский связался с подлодкой и транслировал на базу сообщение: «Пожар контролируется экипажем. Просьб нет».
14.40. Пробив нижнюю кромку облачности, авиаторы увидели «Комсомолец». Лодка стояла с небольшим креном на правый борт, из боевой рубки тянулся белый дым, слева, у 6 - 7-го отсеков морская вода пенилась. Петроградский передал на берег метеосводку: видимость 5 - 6 км, нижняя кромка облачности в 400 м от моря, волнение 2 - 3 балла, зыбь, временами налетают снежные заряды.
14.50. В воздухе уже три самолета, их экипажи транслируют переговоры командира «Комсомольца» Е. Ванина со штабом флота, наводят на лодку надводные корабли. Расчетное время их подхода - 18.00.
15.20. Ванин просит буксиры, поскольку лодка потеряла ход, ведь из-за пожара пришлось заглушить реактор.
16.00. Ванин неожиданно запросил фреон. Петроградский связался с идущими на помощь кораблями - пообещали найти.
16.35. Летчики заметили, что лодка садится кормой.
16.38. Дифферент на корму и крен на правый борт возрастают.
Место памяти экипажа подводной лодки Комсомолец16.40. Из воды показался форштевень.
16.44. Волны омывают уже основание рубки.
16.47. Рубка наполовину в воде.
16.50. Радиограмма Ванина: «Готовлю к эвакуации 69 человек».
17.00. Рядом с лодкой плавают два спасательных плота, вмещающие по 20 человек. Петроградский сбросил им контейнер с надувной шлюпкой (приводниться на сухопутной машине он никак не мог), подводники начали садиться в нее. При следующем заходе летчики не увидели этой лодки, один плот оказался перевернутым. Со второго самолета сбросили контейнеры, но ими уже никто не мог воспользоваться.
17.08. Подводная лодка затонула.
Еще примерно через час первую группу подводников подняла рыболовная плавбаза «Алексей Хлобыстов», которая поспешила на помощь военным морякам. Остальных поодиночке вылавливали из холодной воды. Спасти удалось 27 человек.
Погибшим воздали почести, экипаж «Комсомольца» наградили, заместитель начальника аварийно-спасательной службы ВМФ лишился должности. Начала работать Государственная комиссия, в которую включили министра обороны Д. Язова, секретаря ЦК КПСС О. Бакланова, заместителя Председателя
Совета министров СССР И. Белоусова. Ожидалось, что точки над «i» в гибели «Комсомольца» расставит именно она. Но, когда комиссия завершила работу, в прессе появилось лишь краткое сообщение: «...Причиной катастрофы явился пожар в кормовом отсеке подводной лодки. Наиболее вероятно, что он возник из-за возгорания электрооборудования».
А на страницах печати тем временем бушевали страсти. Все началось, пожалуй, с того, что бывший командир атомной подлодки А. Горбачев поведал читателям, что подобный случай - отнюдь не первый, только раньше все скрывалось за завесой секретности.
Четверо же спасшихся моряков написали открытое письмо, отметая предположения, что пожар завершился трагедией из-за неважной выучки экипажа, и сместив акценты на конструктивные недостатки корабля.
Теперь мы вряд ли узнаем, отчего вспыхнул пожар. Ничего не скажут и стоявшие на вахте в злополучном 7-м отсеке трюмный машинист, старший матрос Н. Бухникашвили и техник группы дистанционного контроля мичман В. Колотилин - они так и остались на своих постах навечно.
Дата гибели «Комсомольца» провозглашена в Российской Федерации Днем памяти погибших подводников. Вечная им память!
=========================================================
Гибель подлодки "Комсомолец".
7 апреля 1989 года при стечении странных обстоятельств в Норвежском море затонула советская атомная подводная лодка «Комсомолец». Из 67 членов команды выжило меньше половины. Рассказ мичмана Виктора Слюсаренко – одного из непосредственных участников тех трагических событий.
На «Комсомольце» я служил пять лет - с 1984 по 1989 год. Это была самая современная, экспериментальная модель атомной подлодки на то время (построена в 1983 году). По некоторым параметрам она остаётся уникальной до сегодняшнего дня. Лодка не была предназначена для массового уничтожения противника, а служила морским щитом против субмарин с ядерным оружием, которые могли угрожать нашим городам.
Её технические характеристики поражали воображение: глубина погружения - более одной тысячи метров (ни одна подлодка в мире не могла опуститься так глубоко), причём в нижней точке погружения её прочнейший титановый корпус «обжимало» огромной массой воды с такой силой, что он уменьшался примерно на полметра; скорость достигала 55 километров в час (и это под неимоверно плотным давлением моря!). На борту находились две ядерных ракеты для уничтожения кораблей или подлодок возможного агрессора.
На такой чудо-лодке служить было интересно, но очень нелегко, напряжённо. Она могла находиться под водой без всплытия 90 суток. 28 февраля 1989 года команда вышла в поход, запланировав вернуться 31 мая. Три месяца мы должны были нести боевую вахту без всплытия. За несколько дней до этого подлодка получила название «Комсомолец» (прежде она носила имя «Плавник»).
Начало похода складывалось удачно. Как известно, в те годы противостояние между капиталистическим и социалистическим лагерями было довольно напряжённым, и в пограничных морях было много разведывательных и боевых кораблей. Мы обнаружили несколько иностранных подлодок, вели за ними слежение.
Трагедия началась 7 апреля, в пятницу, на 37-ые сутки похода. Совершенно неожиданно центральный пульт управления сообщил, что в седьмом отсеке (их всего было семь, соединённых узкими переходами) сильный пожар, большая температура. Дежуривший там матрос на запросы по рации не отвечал. Как потом выяснилось, он погиб. На обследование отправился один из мичманов. Задыхаясь в дыму, он успел сообщить обстановку и тоже погиб.
Первые две потери, хотя и вызвали тревогу, но не посеяли паники среди плавсостава, который был тщательно подобран и обучен действовать в любых экстремальных ситуациях. Мы находились на глубине 350 метров. Стали всплывать. До глубины 150 метров лодка имела нормальный ход, но затем сработала аварийная автоматическая защита атомного реактора, который двигал лодку, и он перестал работать. Лодка была тяжёлой, и стала резко проваливаться в глубину. Она превратилась в безжизненную груду металла.
Командир принял решение: сжатым воздухом «продуть» всю воду из спеццистерн (они служили для придания тяжести субмарине, чтобы быстро погружаться). После этого мы всплыли на поверхность. И в этот же момент весь запас воздуха ушёл в горящие 6 и 7 отсеки, потому что на трубопроводах прогорели прокладки. Это был воздух высокого давления, за счёт которого команда должна была существовать весь поход. На лодке было 400 баллонов по 400 литров воздуха в каждом. Вырвавшийся на волю, он позволил загореться даже тому, что не должно было гореть. Температура в горящих отсеках превысила тысячу градусов, начал плавиться металл, не осталось никакой надежды проникнуть туда.
Когда начался пожар, я отдыхал после дежурства. Услышав сигнал тревоги, побежал на боевой пост. Я был техником по штурманской части, и в мои обязанности входило в составе нескольких человек в нештатных ситуациях обращаться к аварийной карте, чтобы выявить неисправности, очаги пожара или другие осложнения и доложить обо всём командиру.
Тем временем команда стала разбегаться по разным отсекам, чтобы выполнять свои обязанности в экстремальной ситуации. Девять человек проникли в пятый отсек. И вдруг там в одном из агрегатов прорывается клапан, и под давлением горячее масло разбрызгивается во все стороны и затем воспламеняется от высокой температуры. Некоторых моряков сильно обожгло, другие загорелись. Офицер, закрывавший задвижки, оказался в изолированном пространстве и потому не получил ожогов. Он бросился сбивать пламя с товарищей, но вскоре загорелся и сам. Вовремя подоспела спасательная команда, в которой был и я. Через полтора часа борьбы с огнём мы смогли выбраться из отсека, вынести обгоревших товарищей.
Вспоминаю об этом потому, что это был первый случай, когда я мог погибнуть, но Господь меня спас. Мы работали в спецкостюмах и дыхательных аппаратах, которые полностью изолировали от внешней среды. Пожар охватил все отсеки, кроме первого. Ценой огромных усилий нам удалось потушить огонь, но шестой и седьмой отсеки горели страшно. Наша спасательная команда едва успевала вытаскивать из отсеков теряющих сознание или почти безжизненных моряков. И меня смерть едва обошла стороной.
Дело в том, что время нахождения в спецкостюме строго ограничено - 40 минут (столько действует патрон, вырабатывающий кислород). Я работал всего 10 минут, так что воздуха, по моим подсчётам, оставалось ещё на полчаса. Иду в поражённый отсек. Нахожу человека (у него сгорела не только одежда, но даже кожа!), вскидываю его на плечи и несу. Обстановка крайне сложная: видимость - не дальше вытянутой руки, концентрация угарного газа - примерно восемь предельных доз. Открыто дышать в отсеке нельзя - это практически мгновенная смерть. Обстоятельства требовали полной самоотдачи, и я не заметил, как закончился дыхательный патрон.
Ситуация критическая: снять дыхательный аппарат нельзя, а кислорода в нём почти нет. Бежать же к естественному воздуху нужно было через три отсека, впотьмах (света на лодке не было). Переходы из отсека в отсек можно сравнить с огромным будильником, где полно всяких шестерёнок, креплений, винтов. В центральных проходах не могли разминуться два человека. А в боковых «лабиринтах» и вовсе передвигались в полусогнутом состоянии или на коленях. Вся подлодка - сплошная теснота, задействован и учтён каждый сантиметр. И это при огромных размерах лодки - 8 метров в диаметре и 120 - длиной. Для людей места было очень мало, потому что всё было «напичкано» современной техникой, оборудованием, различными запасами. Словом, странное соседство людей, опасной ядерной установки, радиоактивной техники и прочего.
Не могу объяснить, как это произошло, но из отсеков я всё-таки выбежал, почти потеряв сознание. Господь даровал мне секунды, чтобы я мог сорвать с себя маску и помутившимся сознанием понять, что произошло чудо. Нечто подобное со мной на этом пожаре уже было. Но мне повезло: задыхаясь в дыму, я увидел на полу аппарат и успел одеть его, но как только вышел из отсека - кислород в нём кончился. Видимо, он был уже кем-то использован и выброшен, но на несколько минут мне его хватило для спасения.
События же на лодке продолжали развиваться трагично. Инструкции гласили: если в отсеке пожар - помещение нужно герметизировать; если туда попал сжатый воздух - отсек нужно открывать для проветривания. Но что делать, если одновременно и пожар, и сжатый воздух? Начались короткие электрозамыкания. Подлодка теряла жизнь, стала останавливаться. Но, слава Богу, мы находились на поверхности, хотя и были предоставлены волнам.
Сигнал «SOS» на военных кораблях тогда подавать было нельзя, чтобы не обнаружил противник. Мы всё же установили связь со своей базой, и вскоре над нами кружили два самолёта, но реально помочь они не могли. Экипаж знал, что на помощь идут гражданские судна, находившиеся поблизости. Никому не приходило и в голову думать, что лодка может затонуть, потому что знали, насколько надёжно она была сконструирована. Команда шутила: «Чтобы нашу лодку утопить, надо её разобрать на части». Если коэффициент «живучести» американских субмарин подобного типа составлял 14 процентов, то нашей - более 30. Всё было продумано для таких нестандартных ситуаций.
Внутри корабля шла работа по ликвидации «ЧП». Командир принимает решение: незадействованных в ликвидации аварии людей вывести на поверхность лодки. Внутри остались примерно 10 человек, в том числе и я, так как входил по штату в состав аварийной группы, да и был физически сильным. За время проведения сложных работ я выходил на палубу всего два раза, да и то на 2-3 минуты, чтобы сделать несколько глотков чистого воздуха. Пожар вскоре мы потушили, кроме шестого и седьмого отсеков. Что там происходит - командир не знал. И он даёт нам указание: проникнуть в эти отсеки и выяснить обстановку. Но мы не смогли открыть перегородки; если бы это и удалось сделать, огонь и сжатый воздух сожгли бы нас дотла в мгновение ока.
К тому времени из экипажа мы потеряли четыре человека. Все ждали эвакуации. Я увидел, что матросы упаковывают в непромокаемые мешки и поднимают наверх секретную документацию, аппаратуру, вещи. Вместо того, чтобы идти с этими людьми наверх, я решил пойти в каюту и собрать кое-какие личные вещи. Помните, что сказано в Библии о времени, когда наступит великая скорбь? - «кто на кровле, тот да не сходит взять что-нибудь из дома своего; и кто на поле, тот да не обращается назад взять одежды свои» (Матф. 24:17).
Я же не захотел оставлять свой скромный скарб, ибо мы уходили в плавание на три месяца и каждый набрал немало дорогих сердцу вещей. «Дособирался» до того, что, увлекшись упаковыванием сумки, не услышал команды покинуть лодку. Вышел из каюты, а в отсеке никого нет. И лодка вроде бы накренилась, осела на «хвост». Тогда я поспешил на свой боевой пост, который герметично закрывался и был доступен всего нескольким человекам. Стал искать там «нагрудник» - спасательный жилет. Подводники их никогда не используют, но они где-то лежали на всякий случай. Пока искал, лодка всё больше оседала, «нос» поднимался.
Чувствую, происходит что-то неладное. Поспешил к выходу. И возле трапа, ведущего на верх лодки, столкнулся с командиром. Он спрашивает: «Ты один?» В отсеке я никого не видел, поэтому ответил: «Один». Вдруг мы слышим крик. Тут же вспомнил, что в дизельном отделении дежурил офицер, сменивший надышавшегося угарным газом матроса, которого я вытащил наверх. Командир говорит: «Пробирайся в «дизель», скажи офицеру, что нужно срочно покидать лодку». Я бегу, а офицер уже идёт мне навстречу. Кричу ему, чтобы он быстрее поднимался наверх, и сам поспешил к выходу.
В этот момент лодка переворачивается в вертикальное положение и под углом в 85 градусов начинает тонуть. Буквально в доли секунды я успел ухватиться за трап, который вёл к выходной камере, а офицер оказался на дне отсека, как в колодце. Пытаюсь выбраться наверх, но на меня с восьмиметровой высоты обрушивается столб воды. Это было страшно. Мелькнула мысль: «Всё. Конец. Бешено врывающийся в отсек столб воды мне не преодолеть». И вдруг поток воды прекратился. Позже я узнал: лодка столь стремительно начала погружаться в пучину, что не успели закрыть её верхний, наружный, люк.
Вода хлынула в выходную камеру, где находились командир и несколько матросов, гигантской воронкой закрутилась через другой, нижний, люк, на подступах к которому я находился. Но так случилось, что когда верхний люк уже находился на метр в воде, один из матросов - мичман Копейко - смог захлопнуть его ногами. Люк закрылся всего на одну защёлку, но и этого было достаточно. На глубине нескольких десятков метров лодка вдруг начинает принимать горизонтальное положение. Почему это произошло? На субмарине есть кормовые и носовые рули, которые управляют ею при погружении. Они были заклинены на всплытие, и благодаря этому лодка стала на ровный киль, продолжая тонуть теперь уже горизонтально.
Сколько маленьких неожиданностей! И каждая из них продлевала мне жизнь.
Когда лодка выровнялась и перестала литься вода, я из последних сил залез по трапу и, почти теряя сознание, услышал голос командира: «В нижнем люке человек! Скорее помогите ему!» Меня подхватили под руки, подняли внутрь выходной камеры. Теперь в этой титановой могиле нас было пятеро, в том числе офицер Юдин, который в совершенстве знал всё оборудование камеры, потому что обслуживал её.
Первым делом стали закрывать нижний люк, из которого меня вытащили. Но он был так неудачно встроен (находился как бы внутри колодца), что пришлось держать его верёвками и одновременно поворачивать спецмеханизмом. Мы, два мичмана, держали люк верёвками, а Юдин пытался его закрыть.
И вдруг из щелей нашей камеры полилась неизвестно откуда взявшаяся мутная, грязная вода и наполовину залила горловину люка. Устройства, которое использовал Юдин для закрытия, уже не было видно. Офицеру пришлось нырять, чтобы вставлять спецключ и поворачивать закрывающее устройство. Пока он там возился, мы стали замечать, что вода, струящаяся из щелей камеры, начала бурлить, как бы кипеть. Оказалось, вода, заполняя лодку, гнала к нам сжатый воздух, которому некуда было деваться. Вскоре в нашей камере создалось давление воздуха более пяти атмосфер. Почему так уверенно называю эту цифру? На учениях я неоднократно находился в такой обстановке и знаю, что при пяти атмосферах изменяется тембр голоса, появляются некоторые нетипичные ощущения.
В тот момент никто особо не обратил на это внимание, ибо шла борьба за жизни. Задраить люк не удавалось. Юдин нырял ещё и ещё. Наконец он вынырнул после долгого пребывания в воде (было видно, что лёгкие - на пределе) и, как ему казалось, закричал, хотя был едва слышен хрип: «Закрыл!» Мы облегчённо вздохнули: камера была изолирована от нижних отсеков, где была вода.
И тут снизу раздался стук. Из полузатопленной лодки подавали сигнал «SOS». Кто-то выбрался из «колодца» и просил помощи. Командир приказал: «Откройте люк». Мы на минуту замешкались, хотя нас учили сначала выполнять команду, а потом анализировать её. Какая-то неведомая сила затормозила и мышление, и действия (эта маленькая задержка, как оказалось, спасла нам жизни). Командир же повысил голос: «Немедленно открыть люк!» Я и ещё один мичман держали веревкой люк, а Юдин нырнул, чтобы вставить ключ в устройство. В эту минуту лодка провалилась на такую глубину, которая вызвала серию взрывов. Стук прекратился.
Под нами лодка стала разрушаться, начали лопаться от давления перегородки, взрываться оборудование, цистерны. Жуткий звук! Было страшно, потому что мы понимали: от этого ада нас отделяет только тоненький люк. Лодка, которой мы отдали пять лет жизни, разрушалась, образно говоря, на наших глазах, грозя взять с собой в морскую бездну и нас, любивших её, веривших ей. Стало ясно, что внутри она практически рассыпалась, все внутренности смела стихия. Если бы мы открыли люк, то безусловно погибли бы. Закрыть его обратно под напором воды и сжатого воздуха было нереально. А в живых внизу уже никого не было...
Наступили самые напряжённые минуты. Перед нами стояла задача: как можно быстрее отсоединить выходную камеру от гибнущей подлодки. Мы знали, что лодка и камера рассчитаны на пребывание на глубине до одной тысячи метров. Командир сделал расчёты и сказал, что над нами 1650 метров воды. Такого огромного давления наша камера долго выдержать не могла - море должно было вот-вот раздавить её. А подлодка продолжала опускаться, ибо пока ещё не было слышно характерного и привычного стука при соприкосновении со дном. Счёт шёл на минуты.
Внизу, в лодке, был, видимо, настоящий ад: сплошной гул, скрежет металла, взрывы! Пытаемся с помощью особого устройства отсоединить камеру от подлодки. Вставили ключ, и мы вдвоём начали давить на него с такой силой, что огромный титановый инструмент согнулся в дугу! Откуда только взялись такие сказочные силы? А устройство никак не поворачивалось.
Забегая вперед, скажу, что в 1993 году эксперты попытались снять камеру с затонувшей подлодки для установления истины. Научно-исследовательское судно «Академик Келдыш» зацепило камеру мощным тросом, который должен был, по расчётам, вытянуть семикратный вес камеры, наполненной водой. Но как только её стали приподнимать - трос лопнул, как гнилая нитка. Море умеет хранить тайны...
В те страшные минуты мы продолжали делать лихорадочные попытки отсоединить камеру. Я сел, стал себя успокаивать. Думал так: паника - делу не помощник; если камера не выдержит, то значит такова наша судьба, но при этом есть плюс - нас раздавит мгновенно, без мучений, не успеем ничего понять. Мой напарник тоже взял себя в руки, нашёл инструкцию по отсоединению камеры и стал очень внимательно и спокойно её читать, как будто над нами не занесла свою косу смерть. Нашёл место, где сказано, как это сделать вручную, без оборудования.
Но мы не спешили. Нашли ещё один способ отсоединения - сжатым воздухом. Практически ни один способ на лодке никогда не применялся. Стали искать клапаны, чтобы сжатым воздухом повернуть отсоединяющее устройство, напоминающее соединение пожарного гидранта. Как только нажали на клапаны, на лодке под нами раздался страшный взрыв. Мелькнула мысль: «Всё. Сейчас нас раздавит». Но, как оказалось, взорвались аккумуляторные батареи. На них попала вода, и началось активное выделение водорода, который и взорвался.
Этот взрыв нас и спас. Во-первых, каждую секунду лодка могла не выдержать напора глубинных вод, и внутренний взрыв на короткое время создал в ней давление, которое поддержало уже готовый лопнуть титановый корпус. Во-вторых, взрывом оторвало камеру от лодки, и она мгновенно наполнилась каким-то туманом. Для меня это было загадкой. Позже я рассказывал обо всём на различных госкомиссиях, и никто из спецов не мог объяснить возникновение этого «тумана». Он был такой густой, что заволок всю камеру, заполнил все уголки. Позже он так же мгновенно исчезнет. Я увидел, как Юдин закатил глаза и начал падать.
И в этот момент в камере раздался голос: «Всем включиться в ИДА». Поясню. ИДА - индивидуальный дыхательный аппарат. Их в этой камере не должно было быть. Но случилось так, что ИДА были подняты сюда начальником медслужбы для спасения тех первых двух пострадавших, которые отравились угарным газом. Врач хотел использовать эту камеру для восстановительной терапии, предварительно стравив из ИДА часть кислорода, тем самым насытив воздух. Но моряки погибли, и аппараты не понадобились.
Камера - двухъярусная. На верхнем ярусе находились командир и мичман с двумя аппаратами. Внизу нас было трое - и три ИДА. Казалось бы, никаких проблем, всё как будто специально приготовлено для нашего спасения. Протяни руку, возьми аппарат и надень - вот и всё, что от нас требовалось. «Всем включиться в ИДА»... Этот голос хранится в моей памяти и сегодня. После спасения я сотни раз анализировал каждую ситуацию в тот трагический день, каждое движение своё и товарищей. И пришёл к выводу: этот голос не принадлежал ни одному человеку из нашей пятерки, находившейся тогда в камере. Он вообще не был похож на человеческий. Для меня только потом станет понятным, что это был глас Божий. Иных объяснений не нахожу по сей день.
И вот в ту минуту сработал воинский «механизм» беспрекословного выполнения приказа: мы на нижнем ярусе мгновенно стали исполнять команду. Для чего нужно было надевать ИДА - никто над этим и не задумывался. Надо сказать, что надевать аппараты нас учили довольно много, мы отрабатывали это в самых разных условиях, в том числе и экстремальных. Но тогда я так спешил, что умудрился надеть его неправильно. Это спасло мне жизнь. И не мне одному. Оказывается, только двое проявили выдержку, самообладание и сумели в критической ситуации верно выполнить команду.
Поясню, что такое ИДА. Он состоит из дыхательного мешка, двух баллонов по бокам и спецвещества. Кислород, вырабатываемый веществом, поступает в баллоны. Выдох делаем в это вещество, которое поглощает углекислый газ и выделяет кислород; кроме того, дополнительная порция кислорода идет из баллонов - всё смешивается в дыхательном мешке и мы дышим этой смесью (замкнутый цикл). Аппарат универсален: в нём можно находиться под водой, в зоне пожара. Вес - 15 кг. Вначале одевается дыхательный мешок, а потом маска.
Я надел маску, а дыхательный мешок натянуть на себя не смог. Дышать можно было без проблем, но аппарат приходилось всё время держать в руках. Видя, что Юдин лежит без сознания, мы с Черниковым попытались подключить к ИДА и его. Не получалось. И тут командир даёт странную для нас команду: «Снимите свои аппараты - они вам мешают, и спасайте Юдина». Но отказ от ИДА, даже кратковременный, грозил опасностью.
А происходило вот что. На лодке только что утих пожар. Она не была провентилирована. Весь угарный газ и сжатый воздух накачало в нашу камеру, так как она находилась наверху лодки. Как мы так долго оставались живы в таких условиях без ИДА - непонятно. С трудом одели аппарат на Юдина, не снимая свои ИДА. Юдин стал дышать, но в сознание не приходил.
И тут у меня мелькнула мысль: «Что-то не слышно командира». Поднимаюсь на верхний ярус и вижу такую картину: командир сидит, у его ног лежит ИДА (он его и не пытался надеть, не оценив, видимо, серьёзность обстановки), из горла раздается предсмертный хрип, голова безжизненно свалилась набок. Рядом - мичман, тоже без аппарата; по всей видимости, он был уже мёртв несколько минут. Понимаю, что надо спасать командира. Пытаюсь одеть на него аппарат. Ничего не получается, потому что одной рукой держу свой ИДА. Зову на помощь Черникова, который изо всех сил старается привести в чувство бессознательного Юдина. Но Черникову не до меня.
И тут краем глаза замечаю, что стрелка глубиномера резко поползла вниз. Камера начала всплывать! С огромной скоростью! Сотни метров мы пролетели за минуты. Черников стал подниматься ко мне. Я уже радостно думал: «Сейчас «откачаем» командира, камера всплывёт - всё будет хорошо». Черников успел высунуться по пояс с нижнего яруса на верхний, как стрелка глубиномера достигла цифры «0» и раздался хлопок. Вижу лишь мелькнувшие ноги моего товарища.
Произошло же вот что. Верхний люк в экстремальной ситуации был закрыт всего лишь на защёлку. И вот теперь, когда давление воды упало и ничто уже больше не прижимало люк к камере, внутреннее давление сорвало его с защёлки, и Черникова выбросило через люк в воздух. Он подлетел над морской гладью примерно на 20-30 метров и затем упал с этой немалой высоты на воду, прямо на дыхательный мешок. Воздуху в дыхательном мешке деваться некуда, в баллон он не пойдет - там пять атмосфер, и поэтому воздух выбило в лёгкие. Как впоследствии показало вскрытие, Черников погиб от сильнейшего разрыва легких. Аппарат его погубил, и он же не дал телу утонуть.
А меня спасло то, что я находился сбоку, возле командира, а не по центру, у люка, как Черников. И аппарат был надет неправильно - дыхательный мешок я держал в руках. Чувствую, как огромная сила тянет меня наверх. Сумел изо всех сил уцепиться за горловину люка, оставив полтуловища в камере. Рядом плавал мой дыхательный мешок. Если б я его надел правильно, то со мной скорее всего произошло бы то же самое, что и с Черниковым. Срываю маску с лица. Вижу, что камера, выпустив сжатый воздух, тут же начинает медленно тонуть. Остался один на поверхности моря. Рядом никого не видно...
Теперь прокомментирую с позиций верующего человека то, что произошло в камере.
Наше положение было похоже на то глобальное состояние мира, в котором он сегодня находится. Смотрите: голос, который отдал команду надеть ИДА, слышали все, дыхательные аппараты имели все. Но почему-то надели их только мы с Черниковым.
Погибшие же товарищи напоминают мне людей, с которыми позже приходилось сталкиваться в христианской жизни. Мичман Краснобаев, который и не пытался взять аппарат... Командир взял ИДА в руки и даже поставил у своих ног, но... Они похожи на людей, к которым мы приходим с вестью о Христе, но в ответ слышим: «Нам это не надо», - и закрываются двери и сердца.
Мичман Черников, который действовал хладнокровно, делал всё очень правильно, но тем не менее он погиб. Аналогия таким людям - в Библии. О них говорил ещё Христос. Они всё делают верно: отдают десятину с мяты, правильно питаются, соблюдают религиозные установления. Но погибают. Это фарисеи и законники. Мичман Юдин просто не слышал этой команды - он потерял сознание и умер до того, как раздалась весть. Он напоминает людей, которые ждут евангельской вести, нашего стука в их дом, но мы приходим - и бывает уже поздно...
Итак, я оказался в холодной воде. Температура моря - плюс два градуса. Высота волны - полтора-два метра. Никаких плавсредств для спасения. Выбравшись на свет с огромной глубины, я в первые минуты испытал чувство радости и ликования. Но эти ощущения быстро прошли, когда реально оценил ситуацию, в которой оказался. Подумал: «Если бы далеко на горизонте виднелся берег - плыл, пока хватило сил. А что делать сейчас?» Как потом выяснилось, до ближайшей земли было 720 км. Но тонуть я не собирался. Не для того прошёл ад испытаний в подлодке, чтобы, увидев голубое небо, опять пойти на дно. Поплыл в никуда, просто так.
Держаться на волнах было нелегко. Медики позже скажут, что в такой холодной воде люди погибают через 15-20 минут. Я пробыл в воде 40 минут (некоторые мои товарищи, как потом узнал, - полтора часа). Одежду с себя не сбрасывал, потому что понимал: даже мокрая материя в какой-то степени держит тепло и сдерживает холод. Но она так сильно тянула вниз, что я быстро терял силы.
Неприятными были волны. Есть волны высокие, которые «катают» тебя. А в тот момент волны были с «барашками» и они захлестывали, сбивали дыхание, мешали держаться на поверхности. Кроме того, кругом плавали солярка и масло от подлодки, так что я наглотался и воды, и горюче-смазочных материалов. Но вот появилась крупная волна, которая подбросила меня вверх, и я увидел на горизонте корабли. Был почему-то уверен, что идут спасать только меня. Тогда ещё не знал, что спаслись и другие, что в 300 метрах от меня был плот с людьми.
Если кто помнит, в тот год некоторые газеты напечатали снимок, сделанный норвежцами с разведывательного самолёта. Под фотографией стояла подпись: «Плот со спасшимися матросами подлодки «Комсомолец» и в трёхстах метрах от него - два безжизненных тела». Одним из «безжизненных тел» был я.
Волны усилились, и всякий раз, находясь на их гребне, я видел, как корабли приближались. Не доходя до меня несколько сотен метров корабль, идущий первым, остановился. Я подумал: «Видимо, хотят подплыть на катере». Но меня, как потом выяснилось, никто спасать не собирался. С корабля меня, словно щепку в волнах, не было видно. К счастью, я оказался между плотом и кораблём. Когда спасатели плыли к плоту, то наткнулись на оранжевый дыхательный мешок погибшего Черникова. И только тогда увидели меня, теряющего последние силы и пытающегося поднять руку над водой...
Вернусь к трагедии на лодке. Почему она начала тонуть? Есть несколько версий. Возникло короткое замыкание от насосов, автоматически регулирующих гидравлику кормовых горизонтальных рулей. В загоревшемся отсеке хранилось полтонны заспиртованного хлеба (в таком состоянии он не портится полгода). Здесь же находилось большое количество очень взрывоопасного спецвещества, которым практически не пользовались, но оно было необходимо как дыхательный резерв. И, вероятно, вдобавок ко всему был неисправен датчик подачи кислорода в отсек (положено иметь 20-21 процент кислорода, а его было, как предполагают эксперты, около 30 процентов). Всё это впоследствии дало температуру горения более тысячи градусов. Лодка раскалилась в корме до такой степени, что море вокруг кипело. Титановый корпус лопнул, в отсек стала поступать вода, гася пожар. Если бы вода равномерно поступала во все отсеки, то лодка не потеряла бы устойчивости, а тут она перевернулась, как рыболовный поплавок под тяжестью грузила...
На небольшой надувной плот пытались взобраться больше 60 человек, хотя он был рассчитан только на 20. Многие держались за края, находясь в воде. Состояние духа моряков было очень высоким. Слышались даже шутки. А когда показались корабли, то моряки начали даже петь нашу экипажную песню «Варяг». Потом стало происходить ужасное. Как только подошли корабли, люди стали умирать буквально один за другим. Умирали даже тогда, когда их сняли с плота и перенесли на баркас.
Всего с «Комсомольца» живыми подняли на борт гражданского рыбоперерабатывающего судна 30 человек, в том числе и меня. Чувствовали все себя по-разному: кто-то почти не нуждался в медпомощи - их лишь отогрели в парилке и накормили; кому-то врачи делали уколы, давали лекарства. У меня, например, сутки держалась очень высокая температура тела, не чувствовал ног. Обморожение было не впервые - однажды заблудился в сопках и испытал подобное. У офицера, который лежал со мной рядом, два раза останавливалось сердце. Некоторых выводили из психического шока.
Был и такой случай. Два офицера и матрос чувствовавшие себя лучше всех, вышли после сауны и обеда на палубу и попросили закурить, чтобы снять нервное напряжение. Сделали по одной затяжке - сразу же умерли. Их организмы оказались измотанными борьбой за выживание, силы были «на нуле» и резкий переход от обострённого критического состояния к расслабленности их убил. Медики сделали всё возможное, но спасти их не удалось. Ощущение «хорошего самочувствия» оказалось самообманом боровшегося, но ослабевающего организма.
Кто погиб в той трагедии? Из 22 мичманов в живых остались 9. Из 30 офицеров - чуть меньше половины. Из 15 матросов выжили трое. Казалось бы, матросы были достаточно обученными, самыми крепкими (во флот, тем более в подводники, брали тогда только физически абсолютно здоровых ребят). Все моряки находились в равных условиях. Оказалось, что важнее не физическое здоровье, а сила духа, навыки, умения, опыт. Среди офицеров и мичманов были люди, у которых ещё до аварии «пошаливали» сердца (это скрывали), но они выжили. А молодые парни без физических изъянов погибли.
Первыми после спасения ушли из жизни обожжённые, не выдержав переохлаждения (очень большой контраст для организма). Вторая категория погибших - это те, кто, находясь на плоту, приняли из фляжек по 100 граммов спирта «для сугрева души». Я, кстати, за всю свою жизнь не выпил и глотка водки. С медицинской точки зрения всё объясняется просто: человек выпил - и у него начинается интенсивный теплообмен в организме, а это в холодной воде очень опасно.
На рыболовецком судне нас осталось в живых всего 27 человек. Всех переправили в госпиталь. Потом был санаторий. Поправили здоровье, и нам предложили выбрать любое место для прохождения дальнейшей службы. Я назвал Киев. Получил там квартиру, работал в военном училище...
Вы думаете, после этих страшных событий я тут же принял Бога и изменился? Нет. Да, я спасся самым чудесным образом, да, я явственно слышал неземной голос. Но верующим не стал, хотя глубоко внутри понимал, что всё происходившее контролировалось свыше.
В Киеве стали происходить странности. В новой квартире начинает летать посуда, разбрасываются неведомой силой вещи. Я - в шоке. Жены в то время дома не было. Она мечтала иметь пятерых детей, молилась об этом Богу, хотя и не была истинно верующей («на всякий случай»). И Господь даровал нам детей. Авария на подлодке случилась 7 апреля. Ровно через год, 7 апреля, жена порадовала меня двумя мальчиками. С ними она уехала к своим родителям, чтобы они помогли ухаживать за двойней. Я жил один. Приехал к жене и говорю: «В квартире происходит что-то непонятное». Она в ответ: «Ты там один одичал - вот и мерещится».
Тогда я позвонил в редакцию журнала «Знание - сила». Именно в нём тогда впервые стали освещаться вопросы, которые принято было замалчивать. Стал читать публикации на подобные темы, ища научный подход к объяснению своих «чудес». Но в статьях были очень противоречивые вещи, и найти истину не представлялось возможным.
А в квартире каждый день - новые необъяснимые факты. Я уже боялся туда заходить после работы. Наконец, через два года приехала жена с детьми. Однажды возвращаюсь с работы, а жена в трансе. Рассказала, как ставила на плиту сковородку, а её кто-то вырвал у неё из рук. Затем на наших глазах слетели с петель двери и пролетели два метра, едва не убив детей.
Кавардак был страшный! Спали мы в разных комнатах. Кто-то ночами звал жену моим голосом, а меня - её голосом. Мы вскакивали среди ночи, прибегали друг к другу и спрашивали: «Что ты хочешь?» Оказывается, никто из нас никого не звал. Потом стали слышать, как ночами кто-то ходит по квартире. Это было ужасное время. Как-то раз перед сном неведомая сила вырвала из стены бра вместе с деревянными пробками и шурупами и бросила светильник на пол. Православная соседка всё время приносила нам святую воду, но мы её не использовали - стыдно было уподобляться старушкам. После случая с настенным светильником жена не выдержала и окропила святой водой всю квартиру. После этого всё прекратилось. Сейчас я понимаю, что святая вода сама по себе никакой силы не имела. На помощь пришла вера. Мы заронили в душу семена веры в Бога, и Он силой Своей остановил сатану...
Верующим я стал три года назад в течение десяти минут. События произошли на работе. В то время меня перевели из морского училища в Комитет безопасности Украины, где служу и по сей день начальником группы охраны (мы «ведём» один из крупных объектов).
Однажды ночью подошла моя очередь спать. Сторожевые собаки на улице лаяли. Только закрыл глаза, как услышал чёткий, ясный голос: «Встань и задуши собак». Я тут же понял, что это говорит сатана. Мысленно послал его «куда подальше». Но на этом испытания не кончились. Открываю через минуты глаза - и вижу перед собой облако. Оно постепенно вытягивается, превращаясь в две костлявые черные руки, которые начинают проникать в меня. Внутри что-то стало сжиматься. Я понял, что сатана до боли стискивает мою душу. У меня отнялись ноги - я их совершенно не чувствовал, как тогда, после аварии на подлодке. Потом онемели и стали безжизненными руки. Хочу крикнуть напарнику, который сидит неподалеку, но не могу. Почти прекратил дышать. Но мысль работала очень чётко. Понимал, что всё происходит наяву.
Для меня это был шок: я никогда не верил ни в сверхъестественные силы, ни в существование сатаны, а тут вдруг оказался один на один с дьяволом, да ещё в памяти всплыли картины прежних «чудес» в доме. Длилось всё это примерно 15-20 секунд. Успел сообразить: «Если срочно не придумаю противодействия или не произнесу нужных слов - сатана меня задушит». А от удушья глаза стали вылезать из орбит.
И вдруг из глубины, как сквозь стену, слышу одно слово: «Бог». И я внутренне закричал: «Боже! Помоги, Господи!» Чем чаще я повторял Его имя, тем быстрее разжимались костлявые руки и таяло облако. Мои ноги и руки вновь обрели силу, восстановилось дыхание. Страх всё это время был такой сильный, что его невозможно описать. Он парализовал всю мою сущность. Исчезло облако - исчез и страх.
Я выскочил на улицу. Хотел рассказать обо всем напарнику, но побоялся: вдруг он не поверит и посчитает, что у меня не всё в порядке с головой, - могут отправить на психиатрическую экспертизу. Походил по улице. Думал: «Не может этого быть! Приснилось». Вернулся в помещение. Опять лёг. И тут же услышал тот же голос: «Встань и задуши собак». Вновь повторилось всё: облако, костлявые черные руки, удушение... Единственная разница в том, что всё происходило быстрее. Только имя Бога, к Которому я несколько раз громко воззвал, спасло мне жизнь. Вышел на улицу в холодном поту: «Это не сон! Это страшная явь! И мне помог Бог, в Которого я, атеист, не верил! Одно лишь упоминание имени Господа нарушило злые планы. Почему Он меня хранит? Кто всё-таки я? С кем я - с сатаной или с Богом? Если с сатаной, то почему он хотел меня задушить? Если вне Бога, то почему Он меня спас? Не хочу быть с дьяволом - лучше быть с Богом!»
После этого в нашей семье долго ничего особенного не происходило. Но однажды жена возвратилась из Винницы, где живут её родители, и рассказала мне очень странный случай. Она гуляла с детьми по пустырю, и вдруг увидела неизвестно откуда появившегося идущего навстречу седого старца, - такие бывают обычно в сказках: в длинной холщевой рубахе, перевязанной верёвкой, с посохом в руке и большим крестом на груди. Подошёл старец к жене и говорит: «Ты этих детей береги - они тебе даны Богом». И тут же исчез, как будто его и не было...
С тех пор жена бережёт не только своих детей (а они действительно даны Богом по её молитвам), но и ведёт в церкви детские занятия в субботней школе. Кроме того супруга работает в адвентистской школе, где учатся оба наших мальчика. И в этом она нашла своё призвание...
Как я пришёл в Церковь АСД? Бог повёл. Если Он и до этого не оставлял меня, грешника и атеиста, то после принятия веры и вовсе всегда был рядом. Раньше я не чувствовал, с кем я - с сатаной или с Богом? А теперь ясно вижу тот путь, которым Он меня ведёт, ощущаю Его благодать и поддержку Духом Святым.
Началось же всё с того, что дети плохо говорили и их пришлось устроить в логопедический детсад. Но не прошло и года, как комиссия решила перевести их в другой детсад - теперь уже почему-то для детей с умственно отсталым развитием. «Как же так, - думали мы. - Ведь курс логопедического лечения ещё далеко не завершён?» Кстати, сейчас наши дети - отличники учёбы. Прихожу в этот детский сад. Условия там прекрасные, в группах - по 12 человек. Заведующая говорит: «Мы можем принять ваших детей, но, к сожалению, сейчас нет мест. Есть, правда, два места в группе, но там работает верующая: захотите ли вы, чтобы ваших мальчиков учили молиться Богу?» Я не замедлил признаться, что почти верующий человек. «Ну тогда мы вам подойдём, - улыбнулась заведующая детсадом, - и я не буду вас испытывать». Оказалось, что и она, и 15 её сотрудников - адвентисты. Воспитательница группы вскоре дала нам приглашение на евангельскую программу и подарила Библию.
Я начал читать Писание и ходить на евангельские вечера. Добросовестно прослушал весь месячный библейский цикл. А за несколько дней до окончания программы был мне пророческий сон, который касался моей дальнейшей судьбы. Бог явился мне в виде облака и яркого света и сказал: «Ты должен готовить людей к приходу Иисуса Христа». Тогда я это воспринял не очень серьёзно. Евангельская кампания закончилась, и я стал анализировать: чем адвентисты лучше, например, баптистов? почему не владеют истиной другие конфессии? Решил походить по другим церквям и поискать Истину.
Скажу сразу, что в Церковь АСД пришёл не потому, что мне не хватало общения с людьми или было плохо в миру. Меня влекла истина. И сегодня, когда я Её нашёл, у меня всё соединилось в гармоничное целое: и семья, и люди, и религия... Побывал в общине харизматов. После богослужения я помолился: «Господи! Если это не Твоя церковь, отведи меня от неё и огради ото всего неверного, что в ней услышал». Оказалось, чистой истины там не было - были сплошные эмоции. Более того, во время видений, охватывавших некоторых харизматов, я чувствовал страх, - тот же страх (только в меньшей степени), который ощущал в тот момент, когда меня душил сатана. Собрался пойти к баптистам. Выбрал даже день. Но накануне мне приснился сон. Он был очень сложным, но суть его такова: перестань ходить по другим церквям. Вскоре состоялось моё водное крещение в Церкви АСД.
Гибель атомного подводного крейсера К-278 стоит рядом с Чернобыльской аварией. Немного времени разделяет эти события. Да и по загрязнению радиоактивными отходами, они тоже схожи. Давно все известно и разобрано, где, когда и по какой причине он погиб, но, тем не менее, нас продолжает терзать вопрос некоторой недосказанности. Что произошло в холодных водах Норвежского моря? Случайность, последствия некомпетентности экипажа или вызванная влиянием внешних факторов ситуация. О той аварии сегодня известно много, но, о её завязке практически ничего.
Памятники и памятные стенды в память о ней установлены по всей России: памятник в Северодвинске, на музее-подводной лодке Б-396 «Новосибирский комсомолец» есть экспозиция посвящённая подвигу моряков с АПЛ К-278. Помнят об этом и в городе Обнинске. Эта трагедия упомянута во многих книгах, в том числе и «жёлтая подводная лодка комсомолец Мордовии».
В 1966 году, по заказу Министерства обороны СССР, многочисленные КБ союза начали работать над различными технологиями, связанными с титаном и глубоководными погружениями. Это были как технологии сварки титана, так и расчёт подводного корабля который мог работать на глубинах до 1000 метров.
Почему именно титан? Этот металл обладает очень высокой прочностью, и способен противостоять давлению воды даже на значительной глубине.
Основные работы над атомным подводным крейсером по теме «Плавник» проводились в ЦКБ-18. Под темой «Плавник» скрывались проектирование и разработка материалов глубоководного атомного крейсера-охотника. В дальнейшем при оформлении темы использовался порядковый номер проекта – 685.
Помыслы военных были понятны, им требовалась лодка-невидимка. На глубине 800-1000 метров она практически неуязвима и невидима.
Имевшиеся в то время средства обнаружения не работали так глубоко. Этому мешала плотность воды, давление и термоклин, сбивающий работу акустики.
Проектирование крейсера шло довольно долго. Его заложили лишь 22 апреля 1978 года. 3 июня 1983, первая АПЛ этого проекта была спущена на воду. 28 декабря этого же года был подписан акт приемки АПКр, заводской №501. В январе 1984 корабль зачислен в состав КСФ. Туда где служили и другие “комсомольцы”, дизельная подводная лодка Б-4 “Челябинский комсомолец” и «Ульяновский комсомолец» например.
Много субмарин КСФ носили посвящённые комсомолу имена. Города зачастую брали шефство над кораблями флота, так ДПЛ пр. 613 «Псковский комсомолец» был подшефным кораблём организации ВЛКСМ города Псков.
В период с 1984 по 1987 год корабль числился экспериментальным, на нем нарабатывали опыт глубокого погружения, проводили учебные торпедные стрельбы с больших глубин. Летом 1984 года крейсер под командованием Ю.А. Зеленского достиг рекордной глубины для боевого корабля – 1027 метров.
Имя собственное «Комсомолец» – подводная лодка получила в октябре 1988 года. Но уже 7 апреля 1989 АПКр не вернулся из третьего боевого выхода.
АПКр 1 ранга проекта «Плавник» планировалось использовать на глубинах до 1000 метров. Это наложило свой отпечаток, как на конструкцию, так и на материалы. Корпус АПЛ имел классическую конструкцию: сварной прочный корпус, в виде восьмиметрового цилиндра. С обоих концов цилиндр заканчивался коническими участками, узкая часть которых закрывалась сферическими переборками.
Цистерны и магистрали главного балласта находились внутри прочного корпуса, что впоследствии сыграло свою роль в быстрой гибели.
Корпус был разделён на 7 отсеков, имеющих герметичные переборки. В порядке очерёдности с носовой переборки:
Рубки и торпедопогрузочного люка не было, так как посчитали, что ослаблять корпус нельзя. Выходы торпедных аппаратов, горизонтальное оперение и шпигаты имели сдвижные крышки-щитки.
Отдельно нужно отметить включение в спасательные средства так называемой «зоны спасения», в виде двух отсеков ограждённых от остальных более прочными переборками и включение в состав средств аварийной глубоководной капсулы.
Интерес представляет и система пиротехнического продувания цистерн балласта, так как классическое продувание воздухом на глубинах свыше 600 метров работало крайне неэффективно.
По своим техническим характеристикам АПЛ пр. 685 не сильно выделялась среди остальных лодок КСФ, если конечно не учитывать возможность боевой работы на сверхнизких глубинах. Длина АПКр составляла 118,5 м, ширина по миделю – 11 метров, осадка – 7,5 м. При полном водоизмещении 8500 м3.
Глубина погружения: рабочая до 1000 м, предельная 1250 метров. Скорость под водой 30 узлов, надводная 14 узлов.
Экипаж атомной подводной лодки К-278 «Комсомолец» состоял из 69 человек. В период службы на АПКр числилось два экипажа, основной, первый под командованием Ю.А. Зеленского и второй, под командой Ванина. Именно с ним экипаж пошёл в свой последний поход.
Ракетно-торпедное вооружение находилось в 1 отсеке. Туда входило 6 торпедных аппаратов калибром 533 мм. Управление автоматизировано, тип управления комбинированный, пневмогидравлический.
Автономный запас вооружения составлял 22 единицы, в стандартный комплект входило:
Гидроакустическое вооружение соответствовало поставленным задачам. Попытка установки более совершенных систем в середине 80-х не увенчалась успехом из-за дефицита внутреннего пространства.
Так предложенная смена навигационного комплекса «Медведица-103» на систему «Симфония-085» была отклонена из-за невозможности высвобождения 30 м3 объёма. Видимо по этой причине характеристики «Симфонии» посчитали избыточными для многоцелевой субмарины, коим являлась К-278.
Такая же история произошла и с комплексами гидроакустики и связи, монтаж модернизированных систем требовал наличия свободного объёма, а его не было.
28 февраля 1989 года АПКр вышел в очередной поход, с целью выполнения плановых оперативно-тактических задач. 7 апреля крейсер возвращался на базу. Утро, глубина погружения 457 м, скорость хода экономическая – 8 узлов.
В 11 часов возникло локальное возгорание в корме. Причина возгорания до настоящего времени не установлена. Включена лодочная объёмная химическая система пожаротушения. Но полностью погасить пламя не удалось.
В 11:12 АПКр начал всплытие ходом, но достигнув рубежа 150-160 метров остановился, потеряв ход. Огонь в это время повредил электрические сети, отвечающие за работу паротурбинной установки, и автоматика отключила их.
Винты замерли, лодка повисла в толще воды. До сих пор не ясно, что это было, просчет конструкторов или неправильные действия моряков, но боевой корабль обладал достаточно низкой живучестью.
Несколько непонятна низкая эффективность системы пожаротушения, даже по выработке всего запаса хладагента огонь погасить не удалось.
Командир АПЛ принял решение всплывать продув главные балластные цистерны. В этом случае из-за вытеснения воды в ЦБГ, плавучесть приобретает положительное значение и лодка всплывает.
Но именно это решение и привело к повреждению прочного корпуса. Пиротехнические заряды, вытесняя воду, повредили систему трубопроводов. Но, тогда об этом ещё никто не догадывался.
11:16 «Комсомолец» поднялся на поверхность, огонь уже охватил 6 отсек, распространяясь в сторону носа. Из-за проблем с электросетями вспыхнули системы управления, появилось пламя в рубке гидроакустика, полыхнули скопившиеся газы в 5 отсеке. В отсеках сильное задымление.
Моряки боролись за живучесть. Возник крен на левый борт, сегодня понятно, что через повреждённую магистраль в кормовом отсеке раскалённый воздух попал в бортовые уравнительные цистерны.
Компенсировать крен попытались продув балластные цистерны другого борта, но это вызвало лишь поступление кислорода в очаг пожара, что ещё больше осложнило ситуацию.
Магистраль дыхательных аппаратов также была повреждена пожаром, после чего часть экипажа, которая боролась за выживание на борту, получила отравления. Пострадавших вынесли на палубу. Команда получила приказ использовать индивидуальные дыхательные аппараты.
В 11:54 после получения сигнала от К-278 объявлена тревога по кораблям и авиации Северного флота. К месту происшествия вылетели самолёты берегового базирования, и на помощь вышла плавбаза «Алексей Хлобыстов». В 14:40 с АПКр установлена связь самолётом аварийно-спасательной службы.
В это время начинается течь воды в 7 отсеке. Ликвидировать течь невозможно из-за полыхающего вокруг огня. Горело все, смазка, изоляция трубопроводов, металл. Пламя подпитывал поступающий по магистралям балластных цистерн воздух.
Экипажи самолётов докладывают, что вода вокруг кормовой части лодки вспенена, крейсер имеет бортовой крен.
В 16:40 командир отдал приказ покинуть корабль. Начали спуск надувных плотов, но спустить успели лишь два, ещё несколько комплектов было сброшено с самолётов.
В 17:08 нос поднялся над водой и «Комсомолец» стремительно опустился на дно.
На поверхности моря осталось 59 человек из 69 вышедших в поход. 5 осталось в капсуле и в отсеках инженер-механик Испенков, до последнего момента обеспечивавший живучесть лодки. Из пяти человек в спасательной капсуле в живых остался лишь один.
Более подробно о трагедии АПЛ можно прочитать в книге написанной Дмитрием Романовым «Трагедия подводной лодки Комсомолец». Но в тоже время в ней не совсем корректно рассматриваются действия экипажа АПЛ во время аварии. Мнения уже тогда разделились. Конструкторы винили в аварии моряков, в то время как моряки говорили о несовершенстве техники.
После приказа об эвакуации, экипаж собрался на палубе мостика субмарины. Командир решил проверить, не остался ли кто внизу и спустился в центральный пост.
На тот момент в отсеках лодки оставалось еще пятеро:
Инженер Испенков видимо из-за шума на борту не услышал приказа об эвакуации и остался у дизель-генератора. Реактор был аварийно заглушен, поэтому для питания электросетей использовали его. Остальные, с командиром поднялись в аварийную капсулу для выхода на мостик.
В этот момент палуба встала почти вертикально, дифферент на корму около 80 градусов и в таком положении корабль пошёл на дно. В камере на этот момент было 5 человек, включая командира лодки.
Закрыв люк, с трудом отстыковав камеру от рубки и включившись в ИДА, они начали всплытие.
Но неудачный расчёт конструкторов привёл к тому что, при всплытии с большой глубины в капсуле произошёл скачок давления, которым вышибло люк, при этом мичмана Черникова выбросило наружу, разбив его голову о край люка. Ванин, Юдин и Краснобаев задохнулись из-за неудачной конструкции масок ИДА. Выжил только мичман Слюсаренко.
Подошедшая на место аварии плавбаза «Алексей Хлобыстов» сумела спасти часть экипажа, и подняли из воды 16 тел.
Но воды Норвежского моря имеют очень низкую температуру в этот период года, около +6 по Цельсию, человек без специального снаряжения может жить в таких условиях, максимум минут 15.
Из экипажа в 69 человек выжили всего 27 человек.
Часть осталась на борту АПКр, не успев эвакуироваться, часть утонула до подхода спасателей, оставаясь в воде, трое осталось в аварийной капсуле, которая тоже затонула.
Атомный реактор подлодки был надежно заглушен и не представляет опасности окружающей среде, но на лодке, лежащей на глубине 1600 метров, были ракеты с ядерными боеголовками, в результате неминуемой коррозии радиоактивный плутоний может принести немало бед.
К большому сожалению, каждый виток технического прогресса несет в себе не только блага, но и вероятность техногенных катастроф. Безусловно, из этой трагедии были сделаны соответствующие выводы и в новых конструкциях АПЛ, таких происшествий уж точно не будет.
В мае 1983 года в Северодвинске была спущена на воду опытная глубоководная атомная подводная лодка (АПЛ) проекта 685. К-278, впоследствии названная "Комсомолец", была единственной лодкой этого класса. Строилась лодка необычайно долго, и на флоте ее прозвали "золотой рыбкой". Корпус был изготовлен из чистого титана, и в ходе освоения этого металла возникало множество трудностей. Он агрессивен к другим металлам, и сопряжение титановых конструкций с серийным оборудованием требовало новых технических решений. При насыщении титана водородом образовывались трещины, поэтому сварка производилась в особой газовой среде. Имея глубину погружения до 1000 м, "Комсомолец" являлся самой глубоководной боевой подводной лодкой в мире. Небывалый в истории подводного плавания рекорд был установлен 5 августа 1984 г. По словам штурмана "Комсомольца" капитана 3 ранга Александра Бородина, обжатие было таким, что койку выгнуло, как лук. Гидроакустик, который слушал погружение лодки с обеспечивающего надводного корабля, рассказывал: "Я из-за вас чуть не поседел... Стоял такой скрип, такой скрежет..." В то же время это была наименее шумная советская атомная лодка. На борту К-278 была одна ядерная установка, а вооружение включало торпеды и ракеты, которые могли запускаться из торпедных аппаратов, расположеных в носовой части. Несмотря на наличие ядерного вооружения, лодка не предназначалась для нанесения ядерных ударов по берегу: ее боевая задача заключалась в защите от подводных ракетоносцев противника - "убийц городов". Лодка была оснащена всплывающей спасательной камерой для всего экипажа, установленной в средней части рубки. Уникальный титановый корабль сравнивался с орбитальной космической станцией. Его основное назначение состояло в изучении комплекса научно-технических и океанологических проблем. Он был одновременно лабораторией, испытательным стендом и прототипом для будущих кораблей подводного флота.
Технический проект был утвержден в декабре 1974 года. Строительство лодки велось на крупнейшей военной верфи “Севмашпредприятие” в Северодвинске Архангельской области. В августе 1983 года лодка была спущена на воду, а 5 августа 1984 года, по завершении достроечных работ на плаву, передана 1-й флотилии Северного флота. Еще в период ходовых испытаний, имея на борту конструкторов и строителей, лодка погрузилась на 1040 метров, установив абсолютный рекорд по глубине для боевых кораблей подводного плавания.
Атомоход построили в единственном экземпляре, чтобы обкатать корабль и его команды - основную и сменную - на больших глубинах. В перспективе на основе “проекта 685″ предполагалось создавать глубоководные подводные лодки более совершенной модификации.
За пять лет службы в составе объединения “Комсомолец” с основным экипажем неоднократно погружался на глубину 1000 метров. Сомнений в надежности корабля ни у кого не возникало.
Основные тактико-технические данные:
Водоизмещение надводное - 7800 т;
Водоизмещение подводное - 9700 т;
Длина - 110 м;
Ширина - ок.12 м;
Энергетическая установка - реактора водо-водянного типа;
Скорость подводная - 26 узлов, (по другим данным 36-38 узлов);
Глубина погружения - до 1000 м;
Вооружение - 6 носовых ТА для торпед и ракето-торпед;
Экипаж - ок. 65 человек
28 февраля 1989 года лодка К-278, получившая с основным экипажем весьма почитаемое на флоте звание “отличный корабль” с правом ношения соответствующего знака на надстройке и наименование, под которым известна ныне, приняла на борт сменный экипаж и вышла в очередное автономное плавание.
7 апреля 1989 года, находясь на боевой службе, К-278 следовала на глубине 386 метров со скоростью 6-8 узлов. Утром боевая смена несла вахту в обычном режиме.
В 11.00 вахтенный, капитан-лейтенант Александр Верезгов, принял доклады из отсеков. Из седьмого матрос Нодари Бухникашвили доложил: “Седьмой осмотрен, сопротивление изоляции и газовый состав воздуха в норме. Замечаний нет”. Это были его последние слова.
Между 11.00 и 11.03 в кормовом отсеке начался пожар. В 11.03 на пульте вахтенного механика зажегся сигнал: “Температура в седьмом отсеке больше 70 градусов”. Вахтенный механик, капитан 3-го ранга Вячеслав Юдин, немедленно объявил: “Аварийная тревога”. На главном командном пункте инженер-механик, капитан 2-го ранга Валентин Бабенко, пытался связаться с аварийным седьмым отсеком по общекорабельной связи. Седьмой не отвечал. Командир подлодки, капитан 1-го ранга Евгений Ванин, в считанные секунды принял единственно правильное в данной ситуации решение: применить в аварийном отсеке лодочную объемную химическую систему пожаротушения (ЛОХ). Но система, которая в теории должна нейтрализовать пожар высокой интенсивности, оказалась бессильной перед разыгравшейся стихией. От резкого повышения температуры нарушилась герметизация трубопровода высокого давления, и аварийный отсек сразу же превратился в подобие мартеновской печи.
Огонь перекинулся на шестой отсек. Немедленно был остановлен парогенератор. Левый турбогенератор отключился сам. Сработала автоматическая защита реактора. В дополнение к этому заклинило вертикальный руль, прервалась межотсечная связь, повредилась система шланговых дыхательных аппаратов, в результате чего часть экипажа получила тяжелое отравление.
Лодка, увеличивая ход, стала всплывать. Однако на глубине около 150 метров сработала аварийная защита реактора, и К-278 потеряла ход.
Командир корабля капитан 1-го ранга Е.А.Ванин сообщил об этом в штаб Северного флота. В воздух поднята авиация, в район бедствия направлены самые быстроходные корабли ВМФ СССР, включая атомный ракетный крейсер "Киров". Из близлежащих районов на помощь вышли гидрографическое судно "Колгуев" и плавбаза "Алексей Хлобыстов".
12.26 - лодка начала подавать закодированные сигналы бедствия, которые не могли быть принятыми иностранными спасательными службами.
14.20 - командир самолета-спасателя установил связь с командиром подлодки. С лодки доложили, что, хотя пожар продолжается, он контролируется экипажем, который не дает огню разрастись. Просьб никаких нет.
Когда “Комсомолец” всплыл, экипаж сумел локализовать пожар в седьмом отсеке, дать в шестой отсек фреон и загерметизировать остальные.
14.40 - экипаж самолета-спасателя обнаружил подводную лодку. Она стояла без движения строго с севера на юг с едва уловимым креном на правый борт. У левого борта в районе 6-го и 7-го отсеков наблюдалось обильное вспенивание воды. Из боевой рубки, отклоняемый ветром, тянулся хвост светлого дыма.
Одного за другим аварийные партии вытаскивали обгоревших и отравившихся моряков на свежий воздух. Врач, старший лейтенант Леонид Заяц, ни на минуту не останавливаясь, делал искусственное дыхание морякам. Большая часть экипажа была выведена наверх. Многих удалось вернуть к жизни. Но они, ослабевшие и еще не пришедшие в себя, погибнут позже в холодной воде, когда от каждого потребуются нечеловеческие усилия. На палубе курили молча, глотая дым со слезами. Из седьмого отсека продолжал густо валить пар. “Видимо, там образовалась брешь, - считает моряк Семен Григорян, - сквозь которую хлынула вода. В том месте, думаю, выгорели кабельные тросы, которые выходили наружу”.
Казалось, самое страшное позади. Никто не думал, что через несколько часов все окажутся в ледяной воде Норвежского моря.
14.50 - к этому времени в воздухе находятся уже 3 самолета. Два других, расположившись в небе между Медвежьим и Мурманском, ретранслировали переговоры командира лодки и штаба флота, а также наводили надводные суда в район аварии. Их капитаны расчитали примерное время прибытия - 18 часов.
15.20 - на лодке продолжается борьба с огнем. Ее командир постоянно держит связь через самолеты с берегом. Настроение у него уверенное, поступила лишь одна просьба - нужно буксиру подойти к ним. Это могло означать лишь одно: подлодка потеряла ход. Видимо, опасаясь последствий пожара, на ней заглушили реактор.
16.00 - командир лодки неожиданно запросил фреон. Самолет-спасатель связался с судами, те обещали подыскать в своих запасах нужное количество.
16.35 - летчики вдруг заметили, что лодка начала оседать на корму. С этого момента события стали развиваться стремительно.
От высокой температуры прогорели сальники трубопроводов, связывающих внутренние помещения лодки с забортной средой. Вода стала быстро распространяться по отсекам, смежным с аварийными. Стало ясно, что нарушена герметичность прочного корпуса. Вероятно, титановая обшивка не выдержала перепада температур (несколько сот градусов в седьмом отсеке и всего плюс два за бортом). Лодка всплыла, но положение ее с каждой минутой становилось все более опасным: кормовая часть на глазах уходила в воду, а нос вздымался все выше и выше. Стало ясно, что надежд спасти ее нет.
“Всем покинуть отсеки! Плоты на воду!” - приказал командир корабля. Семен Григорян стал отсоединять их от корпуса лодки - на это ушло слишком много времени. Крепления не поддавались. Корабль тонул, кормовой частью заваливаясь вниз. Моряки бросились в ледяную воду. Наконец плот удалось отсоединить, но его отнесло от лодки волной.
Моряки стали прыгать в ледяную воду. Кому повезло, тот успел забраться на спасательный плот. Остальным оставалось надеяться на прибытие спасательных кораблей.
16.44 - Подводная лодка погружается с сильным дифферентом на корму. Вода подступила к основанию боевой рубки.
16.47 - боевая рубка наполовину скрылась в воде.
16.50 - командир подлодки передает радиограмму: "Готовлю к эвакуации 69 человек".
17.00 - рядом с лодкой показались два развернутых аварийно-спасательных плотика, на 20 человек каждый. Из лодки непрерывным потоком начали эвакуироваться моряки.
Самолет-разведчик "Орион" с базы ВВС Норвегии в Андё получил приказ вылететь в район острова Медвежий для выяснения ситуации.
17.08 - подводная лодка затонула на глубине 1685 метров. Экипаж, за исключением 4 человек, погибших на пожаре, оказался в воде, температура которй плюс 2 градуса.
17.30 - министр обороны Норвегии Ю.Й.Хольст получил информацию о пожаре на советской подлодке по собственным военным каналам.
17.50 - Норвежский "Орион" прибыл в район бедствия, где обнаружил плотик, облепленный людьми, и в 100 м от него - два безжизненных тела.
18.20 - 30 из оставшихся в живых моряков подняты на борт плавбазы "Алексей Хлобыстов". Трое из них умерли по пути в Североморск. Из 69 членов экипажа К-278 "Комсомолец" в живых осталось 27 человек.
