Особенно большое значение в мировом культурном обмене имеет японское письмо. Исходным моментом для него также послужило китайское письмо, но заслуживает внимание то новое, что было привнесено. Японский язык - многосложный, с богатой флексией, и добиться его ясной записи средствами китайского словесного письма было невозможно, так что на практике японцы создали смесь словесного и слогового письма.
Основы имен существительных, прилагательных и глаголов большей частью передаются китайскими словесными знаками, называемыми по-японски кандзи, а флексии, частицы и т.п. передаются японскими слоговыми знаками, называемыми кана.
Существуют две формы слогового письма - катакана и хирагана; ниже о них будет сказано подробнее. Знаки японского письма, как и китайского, пишутся вертикальными колонками справа налево. Смешением двух форм письма японский текст напоминает клинописные тексты с шумерскими идеограммами для основ слов и аккадскими, хеттскими г или какими-либо другими слоговыми знаками для окончаний; японский текст можно записать и не употребляя китайских словесных знаков, чистым слоговым письмом, что и делается в японских букварях, лишь постепенно знакомящих школьников с китайскими знаками.
С алфавитным письмом японцы познакомились благодаря европейцам, их собственное восприятие письма - слоговое: если попросить японца сказать слово сима «остров» наоборот, то он скажет не амис, а маси.
После этих предварительных данных о сущности японского письма следует подробнее остановиться на процессе его исторического развития. Много споров вызывал вопрос, существовало ли в Японии собственное письмо до введения китайского скорее всего, на этот вопрос следует ответить отрицательно. Существование упоминаемых в японской литературе так называемых» знаков эры богов» исторически сомнительно, тем более, что не сохранилось ни одного памятника.
Китайское письмо известно в Японии по меньшей мере с начала нашей эры, а примерно с 400 г. причастность к китайской образованности стала обязательной) для образованных японцев. С проникновением в Японию буддизма (V в.) здесь стали известны и буддийские сочинения, переведенные на китайский язык. Китайские книги сначала читались также по-китайски, но вскоре начались попытки ввести японское чтение.
Из-за различия в языковом строе возникали известные трудности ведь в японском не только множество флексий, изображение которых средствами китайского письма невозможно, но и порядок слов в обоих языках различен, а иногда и прямо противоположен.
Но несмотря на эти трудности, японцы и свои, японские, книги сначала пытались писать одними лишь китайскими словесными знаками, причем они следовали китайскому порядку слов. Примером такой книги является древнеяпонская «Записи деяний древности» («Кодзики», около 712 г.), в которой знаки следует читать в ином порядке, нежели они написаны. Только многочисленные фонетические написания доказывают, что данное произведение следует читать по-японски.
При таких обстоятельствах очень скоро должна была возникнуть потребность в такой записи японских текстов, которая передавала бы точно звучание слов и все окончания. Выход был найден: отдельные слоги японского языка были приравнены к так же или сходно звучащим китайским словам, и письменные обозначения этих китайских слов (знаки уставного почерка, часто в упрощенной форме) были приняты в качестве обозначений соответствующих японских слогов.
Например, китайское mao 2 «волосы» изображает на письме японскую частицу mo, кит. t’ien 2 «небо» - японское окончание -te и т.д.
Так из китайских знаков возникло японское слоговое письмо катакана, изобретенное, согласно преданию, министром Киби (но) Макиби около 750 г. Письмо катакана уже засвидетельствовано очень древними японскими литературными памятниками его внешняя сторона окончательно сформировалась в эпоху Камакура (1185-1333 гг.). В некоторых случаях произношение слоговых знаков взято не от китайского, а от японского слова .
Простое и ясное письмо катакана и по сей день применяется в детской литературе и в других простых книгах. Но наряду с ним существует еще одно слоговое письмо, полностью равноценное первому, но имеющее иную графическую форму, а именно хирагана, которое, по преданию, было изобретено буддийским священником Кобо-дайси и впервые употреблено в 905 г. в предисловии к сборнику стихотворений «Кокинва-касю». Это слоговое письмо также происходит из китайского, но не из уставного письма, а из скорописного «травяно го» шрифта цао-шу (яп. сосе).
Письмо хирагана вычурнее и сложнее катаканы кроме того, у многих знаков существует по одному или даже по нескольку вариантов; наконец, знаки большей частью пишутся очень бегло и соединяются друг с другом. Это значительно усложняет прочтение, однако письмо хирагана гораздо употребительнее, нежели катакана.
Таблицы показывают 47 слоговых знаков и их древнеяпонское произношение. Звонкие согласные b, d, g, z, dz рассматриваются как модификации глухих f, t, k, s, ts и отличаются от них благодаря добавлению значка нигори. Слоги, начинающиеся с р, отличаются от слогов, начинающихся с f, при помощи значка мару °. В настоящее время там, где раньше писалось mu для замыкающего слог n (m, ng), ставится кажущийся t «алфавитным» знак .
Как уже было сказано, во всех японских печатных изданиях, в том числе и в газетах, можно найти смешение китайских словесных и японских слоговых знаков (большей частью хираганы). Для облегчения чтения рядом с, редко встречающимися, а в некоторых изданиях даже рядом со всеми китайскими знаками проставляется фонетическое чтение этих знаков - фуригана («сопровождающая кана», «боковая кана»).
Хотя японское письмо и не столь сложно, как китайское с его пятью-шестью тысячами словесных знаков только для обиходного употребления, но и оно при его почти 1500 словесных знаков предъявляет довольно высокие требования пишущим и читающим. Понятно, что в процессе модернизации, который протекает все интенсивнее, снова и снова всплывают требования упрощения письма. С одной стороны, делаются попытки обходиться только знаками кана и тем самым вовсе устранить китайские словесные знаки.
В этом состояла цель «Союза кана» (Кана но кай), но он распался после десяти лет существования. Затем был создан в 1884 г. «Союз латинских знаков» («Ромадзи-кай»), целью которого было введение латинского письма, но и его деятельности не всегда сопутствовал успех.
Как бы то ни было, но в 1937 г. правительство добилось официального введения латинского письма наряду с японским, в первую очередь имея в виду иностранцев. Это «официальное латинское письмо» (кокутэй ромадзи) применяет, однако, не систему написания японских слов и имен, обоснованную Хепберном и получившую распространение в Европе, а придерживается исторического написания. Спор между обеими соперничающими орфографиями до сих пор окончательно не решен.
Освобождение от китайского словесного письма затрудняется для японцев еще и обилием китайских омонимов в японском. Положение здесь сложнее, чем в Китае, потому что многочисленные слова, которые в китайском различаются звучанием или тоном, в японском языке, не знающем тонов, совпадают. Масса омонимов, с которой и в китайском латинское письмо не в силах справиться, в японском еще возросла в ужасающей степени.
Так как китайские словесные знаки являются единственным вспомогательным средством для того, чтобы избежать многозначности, то без них обойтись трудно. Чем выше стиль, чем больше китайских слов в японском тексте, тем необходимее кажется китайское письмо. Чем проще язык, тем он «более японский» и тем скорее он может обходиться только слоговым японским письмом.
Самый серьезный аргумент японских противников введения латиницы - это то, что «выдающиеся древние литературные произведения будут потеряны для грядущих поколений и сами слова утеряют свое содержание».
Обычно рассматриваются три главных типа письма, исторически сменявших друг друга, (имеются ввиду не отдельные конкретные письменности, а весь процесс развития письменности в целом):
-пиктографию
-идеографию
-фонографию
Термином пиктография обозначается такое письмо, знаки которого (пиктограммы) представляют собой схематические рисунки, наглядно изображающие предметы и явления действительности. Последовательности таких знаков передавали сообщения о тех вещах и явлениях, которые изображались знаками. Однако, вследствие нескольких, присущих пиктографии особенностей она со временем утратила своё значение.
Термин идеография
в свою очередь соответствует такому письму, знаки которого (идеограммы или логограммы) обозначают значение слова. Для того, чтобы отчетливее представить себе сущность идеограммы, обратимся к современным цифрам и арифметическим знакам. Эти (и подобные) знаки являются весьма совершенными идеограммами.
Каждый из них ничем не напоминает изображаемый предмет:
Цифра 3 не похожа на реальное количество, обозначаемое словом «три», знак деления «:» не похож на реальное действие, обозначаемое глаголом «делить».
С этим связаны очевидные преимущества идеографии. Прежде всего, идеографическое письмо передает достаточно полно и точно содержание любого словесного сообщения независимо от степени его конкретности или отвлеченности. Кроме этого, передаются (хотя и неполно) элементы структуры высказывания (словопорядок, словесный состав, некоторые грамматические формы и т.д.).
Далее, идеографическое письмо
пользуется строго фиксированными, устойчивыми по начертанию наборами знаков. По мере развития идеография становится все более приспособленной для передачи не только целых слов, но и их частей. Так, в идеографическом письме появляются элементы письма фонографического.
Разновидностью идеографии является так называемая иероглифика
.
— это идеографические знаки, в начертании которых сохраняется некоторое, хотя бы символическое сходство с изображаемым предметом.
Идеография оказалась довольно устойчивой системой письма и у некоторых народов существует до сих пор (китайское письмо
). В известной мере это объясняется тем, что идеографическое письмо имеет некоторые преимущества перед сменившим его фонографическим.
Так, с помощью одних и тех же идеограмм могут общаться люди, говорящие на разных языках. Ведь идеограмма передаёт значение слова, а не его звучание. Арифметическая запись 5+9=14 будет понятна в разных странах. Если то же самое содержание передать средствами звукового письма, взаимопонимание нарушится. Другое преимущество идеографии — компактность письма
. Одним знаком обозначается целое слово, для обозначения которого в фонографической системе письма требуется несколько знаков.
В фонографической системе письма знаки (фонограммы) обозначают звуковые элементы слова
, т.е. слоги (силлабическое письмо
) или звуки (фонетическое письмо
). Фонография имеет очевидные преимущества перед идеографией и тем более перед пиктографией. Хорошо развитая идеографическая система письма насчитывает обычно тысячи знаков. Современные фонографические системы письма насчитывают несколько десятков знаков (букв). Таким образом достигается громадная экономия сил и времени, затрачиваемых на освоение грамоты. Фонография обеспечивает точную фиксацию не только содержания высказывания, но и всех элементов его структуры.
Знакомясь с типами письма, нужно помнить, что ни один из них не существует в «чистом» виде. Пиктография несет в себе зачатки идеографии, которая в ней и зарождается. Идеография сохраняет многочисленные следы пиктографии и имеет элементы фонографии. Фонография совмещается в письменных текстах как с идеограммами — цифрами, математическими знаками, символикой химии и физики и т.д., так и с пиктограммами (в частности, в текстах по компьютерной тематике).
Термином графика обозначается раздел науки о письме, в котором изучается начертание букв и соотношение между буквами и звуками
. Графикой называют также алфавиты различных языков. Минимальным знаком определенной системы письма, выражающим отношение соответствующей единицы языка к её графическому отображению, является графема
. Таковыми являются буква в фонетическом письме, графический символ в силлабическом письме, в идеографическом письме.
Системой правил, устанавливающих одинаковое написание одних и тех же слов является орфография
. На ранних этапах развития письма таких правил, в сущности, не было. Каждый обозначал буквами слова по-своему. Но постепенно сложились достаточно строгие правила правописания, распространяемые через школы, поддерживаемые литературой, защищаемые обществом и государством. Эти правила необходимы для обеспечения взаимопонимания при письменной записи речи.
Существуют два противоположных принципа в орфографии. В соответствии с одним из них слова должны писаться так, как они произносятся; в соответствии с другим слова должны писаться по традиции, хотя бы такие написания и расходились с современным произношением. Весьма традиционна, например, орфография английского языка, поэтому она и очень сложна.
Время от времени орфографии реформируются, совершенствуются, приводятся в большее соответствие с живым языком, от изменений которого они вновь с неизбежностью отстают. Однако частые реформы нежелательны. Всякая серьезная ломка орфографии вызывает много неприятных для общества последствий, но несмотря на это, общество вынуждено пересматривать орфографические правила, ибо выигрыш от улучшения орфографии в определенные периоды языкового развития больше, чем потери, связанные с расходами и преодолением различного рода трудностей в ходе реформ.
Иероглифы в качестве средства японской письменности были заимствованы из Китая
. Китайский — это письменный знак, характеризующийся своей графической формой и ассоциирующийся со словом, для записи которого он и был создан.
Прежде, чем познакомиться с особенностями проникновения иероглифов из Китая в Японию и развития в Японии собственной системы письма на основе китайских иероглифов, хотя бы вкратце коснемся датировки возникновения китайского письма.
Китайская письменная традиция
восходит к глубокой древности. Легенды утверждают, что предки нынешних китайцев использовали уже в третьем тысячелетии до н.э. Точной датировки периода возникновения письменности конечно быть не может, ибо споры существуют по поводу того, что считать системой письма, фиксирующей фразы реального языка, а что пиктографическим письмом, передающим скорее ситуацию, чем её словесное описание. Кроме этого, при археологических раскопках найдены предметы, датированные четвертым тысячелетием до н.э., с различного рода насечками, метками, эмблемами, напоминающими по своему виду , но по всей видимости таковыми не являющиеся.
В разных источниках приводятся различные точки зрения по поводу периода возникновения китайской письменности, но во всяком случае считается, что начиная с периода Инь китайская иероглифика предстает как сложившаяся иероглифическая система письма , социальное назначение которой состояли в передаче китайского языка. Так, например, на керамических сосудах иньского периода встречаются группы знаков, образующих законченные высказывания. И хотя не все содержащиеся в них иероглифы идентифицированы (в связи с чем содержание этих надписей остаётся не совсем ясным), тем не менее анализ графической структуры позволяет отнести их к системе знаков китайской иероглифики.
Итак, первыми письменными знаками, с которыми познакомились , были китайские иероглифы
. В первые века нашей эры китайские поселенцы привозили с собой на Японские острова бронзовые зеркала, колокола, предметы быта с разного рода надписями, а также, по-видимому, и китайские книги для своих нужд. Однако история собственно японских текстов до VП в. неизвестна
. Отдельные надписи VI в. слишком коротки и недостаточно чётки, чтобы по ним можно было судить о развитии японского письма в то время.
Заимствование письменности было связано с историческими процессами, которые настолько переориентировали в ускорили развитие древнеяпонской культуры
, что часто отождествляются с началом японской государственности
.
Решающее значение для развития письменности в Японии
имело в стране, которое, как считают, началось с прибытия в 552 г. посольства из Корейского княжества Кудара с богатыми подарками, среди которых были скульптурные изображения будд и рукописные тексты буддийских сочинений 594 г. от имени императрицы Суйко (554 — 628) принц-регент Сётоку-Тайси (574 — 622) выпустил декларацию о том, что народ впредь должен почитать «три сокровища» буддийского вероучения — Будду, его учение (дхарму) и общину проповедников (сангху). В одном из храмов, основанных Сётоку-тайси, Хорюдзи, до настоящего времени сохраняются отрывки из буддийских сутр, вырезанные в начале VII в.
В «Анналах Японии» (Нихон секи, 720 г.) имеется запись о том, что в 673 г. в храме Каварадэра был впервые переписан буддийский канон Трипитака. В VII в. буддийский канон содержал 3 тыс. свитков, и в «Анналах» есть указание на то, что в его переписке было занято много людей.
Восприняв иероглифическое письмо, не могли вначале отделить его от китайского языка. Поэтому первым языком японских рукописей был китайский
. Однако очень скоро обнаружили, что это не всегда удобно на практике, потому что их собственный язык в грамматике, лексике, фонетике не имеет с китайским ничего общего. Составляя официальный документ, придворный писец не знал, какими иероглифами занести в него название японской местности, имя высокопоставленного сановника или божественного предка: ведь для записи имён собственных, коим не было и не могло быть аналогов в китайском языке, не заимствовались, да и не могли быть заимствованы. Если разложить японское имя собственное
на смысловые части и употребить для его записи иероглифы с соответствующими значениями
, то это слово невозможно будет правильно прочитать, если же отвлечься от смысла слова и для его записи использовать иероглифы только по их звучанию независимо от значения
, возникает необходимость как-то выделить эти , чтобы читатель понял, что имеет дело с фонетическими знаками, не имеющими собственного значения. Все эти проблемы приходилось решать, не выходя за рамки китайского письменного языка.
Со временем назрела необходимость более полного приспособления заимствованной иероглифической системы письма к потребностям с учетом его грамматического строя. Писцы разных буддийских храмов стали придумывать системы условных значков, при помощи которых китайский текст можно было читать по-японски
. По законам каждый , написанный уставным письмом, должен помещаться в воображаемый квадрат, стандартный по размерам для данного текста. Этот воображаемый квадрат японские писцы стали делить на части (4, 8,10, иногда более), каждая из которых «отвечала» за определенный грамматический формант: левый нижний угол — за окончание деепричастия -тэ, левый верхний — за показатель дательного падежа ни и т.д. Для того чтобы показать, что в данном случае существительное должно стоять в определенном падеже, писец ставил точку или черточку в соответствующем углу или условном месте начертанного иероглифа. Писцы центрального буддийского храма Тодайдзи в г. называли эти точки тэниха
, переписчики конфуцианских текстов — тэниоха
(в порядке соответствия грамматическим формантам точек на плоскости воображаемого квадрата иероглифа — от левого нижнего угла вверх, направо и вниз), в других центрах возникли другие названия, а вся система условных значков получила общее название окотэн
.
Систему окотэн усвоитъ оказалось едва ли не сложнее, чем просто научить китайскому языку.
Поэтому создатели японской рукописной культуры
продолжали совершенствовать системы записи. Начало VIII в. ознаменовалось появлением двух выдающихся памятников, излагающих от мифов о сотворении мира и происхождении людей до VII в., — «Записи о делах древности» (Кодзики, 712 г.) и «Анналы Японии». Наиболее сложная система письма использована в первом из этих памятников. Составитель памятника Ясумаро использовал различные способы записи текста при помощи иероглифов. Имена, названия, песни, заклинания — все, что следовало передать в японском звучании, он записал, используя фонетически, как слоги японских слов. В других случаях выступают как идеограммы, выражающие значение слова.
По этому же принципу во второй половине VIII в. была записана крупнейшая поэтическая антология «Манъёсю» («Собрание мириад листьев»)
. От этой антологии получил название и сам способ смешанного идеографо-фонетнческого употребления иероглифов — манъёгана
.
Новую эру в истории японской письменности связывают с именем Кукая (773-835)
, основателя буддийской школы Сингон, философа, поэта, художника и талантливого каллиграфа (он известен также под буддийским посмертным именем Коба-дайси — «Великий наставник — Распространитель Закона»). Именно Кукаю часто приписывают создание одной из систем японского слогового письма — .
В конце VIII — начале IX в. в Японии на иероглифической основе были созданы две системы фонетического письма
. Одна исходила из уставного, другая — из скорописного начертания иероглифов. Созданию фонетического письма способствовали два обстоятельства.
Во-первых, каждый китайский иероглиф обозначает слог, в большинстве случаев равный слову, и может быть использован чисто фонетически без его связи со смыслом.
Во-вторых, знакомство образованных японцев с санскритом подсказывало им возможность создания фонетического письма.
Идя по этому пути, за скорописной формой группы иероглифов, начертание которых было предельно упрощено, закрепили функцию силлабем. Эту группу знаков назвали .
Она употреблялась как самостоятельно, так и в сочетании с иероглифами — для обозначения отдельных слов, падежных показателей, послелогов, окончаний глаголов и прилагательных.
Примерно в то же время вошла в употребление — система слогового письма, знаки которой содержали не более трех черт и были получены в результате упрощения уставной формы иероглифов. Сфера употребления катаканы была та же, что и хираганы. Каждый алфавит состоял из 48 силлабем
.
По санскритскому образцу был придуман и порядок, в котором эти силлабемы располагались и заучивались. Он получил название годзю:он-дзу
(«таблица из 50 знаков»): 10 столбцов по 5 знаков в каждом. Для заполненности таблицы некоторые знаки повторялись дважды. Кукаю приписывается создание стихотворения Ироха-ута, предназначенного для заучивания алфавита — оно состоит из всех 48 слогов, которые не повторяются, т.е. употребляются по одному разу. Само стихотворение заключает в себе буддийское поучение о бренности всего сущего.
Таким образом, заимствовав на определенном историческом этапе иероглифическую систему письма из Китая только лишь в той связи, что Китай являлся географическим соседом Японии и имел к началу периода развития контактов сложившуюся систему письма, японцы впоследствии, уже усвоив это письмо, не могли использовать его в неизменном виде. Дело в том, что японский и китайский языки имеют различный грамматический строй
. В китайском языке отсутствует словоизменение, в связи с чем китайский язык может для обозначения слов оперировать такими знаками как , являющимися графическими построениями неизменной формы. , напротив, словоизменение есть. Показать словоизменение, пользуясь на письме только иероглифами, невозможно. Также невозможно, пользуясь только иероглифами, обозначающими по природе своей значащие слова, передавать на письме служебные слова, имеющиеся в грамматике японского языка
. Все эти проблемы решаются только использованием письма фонетического, знаками которого можно передать словоизменение и обозначить служебные слова. Т.е., заимствовав (может быть, вынужденно) систему письма, не соответствующую грамматическому строю своего языка, японцы впоследствии были вынуждены дополнить её собственными силлабическими азбуками и получили, как справедливо отмечено, «самую сложную в мире и громоздкую систему письма».
На этом, однако, процесс развития японского языка и формирования системы письма не закончился. Действительно, к VIII-IХ в. японская система письма , возникшая в результате усвоения и адаптации китайской иероглифики, считается сложившейся. Однако, впоследствии, познакомились с другими языками и не могли оставить их без внимания и не сделать свою систему письма еще более неповторимой.
В словарном составе японского языка имеется большое количество слов иностранного (неяпонского) происхождения.
Сначала в Японию в период заимствования иероглифического письма из Китая проникла китайская лексика. На другом историческом этапе, в период становления Японии в качестве современной индустриальной державы, началось массовое заимствование слов из других языков.
При этом была усвоена не только терминология из разных областей знаний, но и бытовая лексика.
Заимствования получили название гайрайго
и вошли в , претерпев определенные фонетические изменения. Для их записи используется исключительно . для этих целей применяется очень редко и только в качестве литературного приёма. В Китае заимствования записываются иероглифами, в этой роли не встречаются.
Количество гайрайго
в современных текстах, особенно в научной и научно-технической литературе, весьма значительно и достигает в отдельных фрагментах 30-70% от общего количества знаков. В стране регулярно выходят словари новых гайрайго
.
Остановимся на основных правилах японской транскрипции иностранных слов
, хотя, как отмечают исследователи, эти правила не являются строгими и с большим основанием можно говорить о существовании скорее традиций, чем правил. В то же время варианты записи слова, если таковые существуют, различаются незначительно.
Хорошее знание английского языка (или знание терминологии на английском языке в интересующей области) позволяет в большинстве случаев быстро узнавать в слове, записанном азбукой , его английский эквивалент. Однако, вследствие естественного различия между английской и японской фонетикой, некоторые слова становятся трудноузнаваемыми. В этих случаях становится необходимым знание правил транскрибирования. Необходимо также отметить, что значительная часть заимствований, особенно новейших, не отражена в выпущенных словарях, да и вообще может не попасть в словари впоследствии.
Именно для приобретения практических навыков перевода гайрайго
предлагаются упражнения по переводу с японского языка более 200 слов, записанных азбукой .
Заимствуя иероглифы, японцы одновременно вводили в свой язык и связанные с ними китайские слова . Как уже отмечалось, с практически каждым иероглифом ассоциируются несколько разных по природе слов: японское по происхождению, для записи которого и был заимствован соответствующий иероглиф, получившее название кун ; китайское по происхождению, заимствованное вместе с иероглифом, получившее название он . Они, в основном, вошли в в качестве компонентов слов, составленных из нескольких иероглифов (иероглифы в таких составных словах обычно читаются по ону). Такие составные слова либо заимствовались в готовом виде из Китая, либо составлялись и до сих пор составляются в Японии так же, как в Европе в наше время образуются слова из греческих и латинских корней (телефон, автомобиль, телевизор). Слова, состоящие из одного или нескольких онов, независимо от места происхождения этих слов (Япония или Китай) называются канго .
В противоположность канго
существуют японские по происхождению слова, получившие название ваго
. Значение этого термина, в принципе, совпадает с значением термина кун
. Ваго, как правило, записываются одним иероглифом (в отличие от сочетания иероглифов, которым записываются канго)
. При этом, надо иметь ввиду, что с одним иероглифом часто связаны несколько кунов
. Кроме этого, подавляющее большинство ваго
составляют изменяемые части речи, окончания которых невозможно передать, используя только . В этой связи для правильного прочтения ваго
и передачи словоизменения используется прием записи основы слова иероглифом, а изменяемой части слова азбукой . Эта, записанная азбукой, часть слова называется окуригана
.
Отсюда следуют рекомендации в части выбора чтения иероглифа. Иероглиф читается по куну, если за ним следует окуригана, как словообразовательное или словоизменительное окончание. В иероглифических сочетаниях же иероглифы читаются по онам
.
Иногда (в этом нет определенной закономерности) слова, записанные иероглифами, читаются не по ону, а по куну. Встречаются и смешанные сочетания, когда в слове один иероглиф читается по куну, а другой — по ону. Подробное рассмотрение этих проблем находится за пределами нашего очерка. Достаточно отметить, что азбука хирагана используется в качестве окуриганы при записи японской по происхождению лексики
.
Далее, азбукой хирагана может быть записано целиком любое слово из числа ваго
. Нет никаких правил, диктующих запись слова иероглифом и азбукой или только азбукой. Также не регламентируется количество слогов окончания, записываемых азбукой, при записи основы слова иероглифом.
Японский язык по морфологической классификации относится к агглютинативным языкам . Это означает, что различные грамматические формы частей речи образуются путем прибавления к основе-корню определенных суффиксов, каждый из которых выражает только одно грамматическое значение. Все эти суффиксы, присоединяемые к основе, обозначенной иероглифом, записываются азбукой . Этой же азбукой записываются особые служебные слова (падежные показатели), указывающие на падеж существительных (поскольку изменения самих существительных по падежам в японском языке нет ), записываются служебные слова, адекватные предлогам в русском языке, но называемые в японском языке «послелоги».
Из всего этого следует интересное замечание. Все суффиксы, служащие для образования различных грамматических форм изменяемых частей речи (глаголов и прилагательных), являются неизменными (не зависят от рода, числа, лица и корня слова, к которому они присоединяются). Падежные показатели и послелоги, относящиеся к существительным, также являются неизменными. Т.е. в японском языке существует набор неизменных грамматических показателей, которые «выделены» специальной азбукой (хирагана). По этой причине многие учебники японского языка содержат так называемый грамматический указатель, в котором в алфавитном порядке расположены грамматические показатели . При помощи такого указателя значительно облегчается грамматический анализ предложения.
Употребление катаканы и хираганы может отличаться от принятого
. Эти случаи, как правило, возникают из-за желания придать тексту некоторую стилистическую окраску.
В эпоху Мэйдзи, иностранные слова писали иероглифами и хираганой, а катакана еще не стала символом иноязычного заимствования
. Катакана вместо хираганы — тоже средство подчеркивания.
Катакана угловата и сравнительно проста, хирагана округла и значительно сложнее
:
генетически связана с иероглифическим уставом (деловая строгость),
— связана со скорописью (прихотливая вольность);
катакана возникла в сфере камбуна (китайский текст, изданный для чтения японцами), хирагана же — в сфере вабуна (литература на японском языке периода IX-XII в.в.), а эти сферы японской словесности образуют, как известно, оппозицию по признакам «чужеземное — исконное», «строгая ученость — вольная фантазия», «мужское занятие — женское дело». Всё это позволяет предположить, что еще в средние века катакана и хирагана обрели определенные выразительные возможности, которые и предопределили разделение функций, наблюдающееся между ними сегодня. За катаканой постепенно закрепилось обобщенное значение чужого, искусственного, твёрдого (офис, долг), за хираганой — значение родного, естественного, мягкого (дом, отдых).
Интересно, между прочим, что катакана (либо иероглифы с катаканой) систематически применяются в японской литературе для передачи речи иностранцев , это своего рода орфографический знак иностранного акцента. Этот прием используется даже в тех случаях, когда передается речь японца, говорящего на иностранном языке. В то же время не следует упускать из виду, что в некоторых случаях (названия растений и животных, например) катакана употребляется отнюдь не в силу присущих ей стилистико-выразительных особенностей, а просто с целью зрительно выделить основу слова, поскольку выделить её с помощью иероглифов нельзя (иероглифы для лексики этого типа сейчас почти не употребляются, в большинстве своём это редкие внелимитные знаки), а без выделения основ читать японский текст, не знающий пробелов между словами, гораздо труднее.
Представления о выразительных возможностях катаканы и хираганы дают возможность объяснить и то предпочтение, которое отдается хирагане при записи служебных элементов японского языка . Прежде всего это объясняется тем, что такие элементы относятся к ваго , исконно японскому языковому материалу. Но, может быть, еще и тем, что слова служебные и близкие к служебным, универсальные менее всего замечаются, осознаются как слова, они необходимы как воздух, но как воздух и невидимы. Хочется купить перьевую ручку японскую и сделать все невидимые слова видимыми. Это так красиво!
Доисторическая японская «письменность»
Своей собственной письменности местного происхождения японцы никогда не имели 1 Как видно из дальнейших заключений самого автора, оснований столь категорического утверждения нет. - Прим. ред. , хотя о такой письменности и упоминается в древнем историческом сочинении «Сёкунихонги», датируемом VIII в. н.э. (?). По сведениям традиционной истории, японцы употребляли в древние времена в качестве средства передачи сообщений узлы, но, как мы уже указывали, такие средства не могут рассматриваться как письменность. В то же время происхождение древних, давно забытых японских письменностей ахиру, идзумо, анаици, иё и морицуне неизвестно. Считается, что синдзи , или ками но модзи («священные знаки»), называемые также дзиндзаимодзи или камиё но модзи («знаки священного периода»), произошли непосредственно от иду или же представляют собой ее ответвление, однако мы не располагаем пока данными, подтверждающими эту теорию.
Как бы то ни было, связь между доисторическими японскими письменностями и современным японским письмом отсутствует.
Происхождение японской письменности
В отношении культуры Япония должна рассматриваться как область, целиком подчиненная китайскому влиянию, однако начало китайского влияния на Японию, как и вся ранняя история Японии, скрыто от глаз исследователей. Согласно традиционной точке зрения, китайское влияние проникало в Японию в основном через Корею. Таким образом, японцы неизбежно должны были заимствовать из Китая непосредственно или через Корею систему письма. Самые ранние торговые и культурные связи Китая и Японии могут быть датированы последними веками до нашей эры, однако китайская письменность была введена в Японии примерно в III или IV в. н.э.
Согласно сведениям традиционной истории, в III в. н.э. японцы послали в Корею послов, которым поручили разыскать ученых людей. Послы доставили в Японию ученого человека, по имени Онин, или Ван Янь, принадлежавшего к китайскому царствующему дому. Онин передал японцам китайскую письменность и многие достижения культуры своего народа; позже он был обожествлен 2 Правильно Вани, а не Онин (Овин - одно из японских чтений иероглифов, составляющих имя Вани). Вани - ученый-кореец из царства Кудара (в Корее). В 285 г. он приехал в Японию и был приглашен в наставники наследного принца Удзи-но Ваки ирацуко. Предание говорит, что Вани привез с собой 10 томов китайских книг: «Ронго» (беседы Конфуция с учениками) и «Сэндзи-мон» (учебник из 1000 китайских иероглифов). Согласно другой исторической версии, Вани прибыл в Японию в 405 г. - Прим. ред. . Согласно другой версии традиционной истории, китайская письменность была введена в Японии двумя корейскими учеными - воспитателями японского наследного припца - Адзики 3 Адзики - ученый-кореец из царства Кудара (в Корее). В 284 г. он прибыл в Японию с подарками от двора Кудара японскому императору и тоже был приглашен в наставники к наследному принцу Удзи-но Вакиирацуко. От Адзики японцы впервые узнали о китайской письменности и литературе. - Прим. ред. и Вани в V в. н.э.
После того как в Японии был принят буддизм, сюда переселились многие китайские ученые и монахи, вследствие чего изучение китайского языка и китайской письменности сильно продвинулось. В результате возникла необходимость перевода на японский язык китайских трудов и приспособления к японскому языку китайской письменности. В связи с этим с самого начала возникло немало трудностей, - это отлично видно по «Кодзики» (своего рода древняя история Японии, написанная в 711-712 гг. н. а.), где китайские знаки размещены в соответствии с правилами китайского синтаксиса, хотя предназначены для чтения по-японски.
Чтобы понять, насколько трудно приспособить китайскую письменность к японскому языку (даже если не учитывать того, что японский язык является не моносиллабическим, как китайский, а агглютинативным), надо принять во внимание следующее:
Из перечисленного следует, что многие японские написания слов имеют альтернативное произношение.
Существуют следующие возможности произношения японских знаков: 1) японское произношение кун , при котором китайские идеограммы переводятся на японский язык, и 2) так называемо» китайское произношение он , имеющее очень мало сходства с современным китайским разговорным языком; это произношении соответствует произношению китайских слов в восприятии японцев, живших в те времена, когда были заимствованы соответствующие знаки.
«Китайское произношение» имеет три разновидности, (а) го-он , являющееся производным от китайского диалекта, употреблявшегося в III в. н.э. в государстве Го (по-китайски - У) в районе Шанхая; оно уступило место произношению (б) кан-он (ханьскому), производному от севернокитайского диалекта. Произношение кан-он было введено в Японии буддийскими монахами в течение VII-IX вв. Наконец, (в) произношение то-ин (танское), которое является производным от диалекта, широко распространенного в Китае между X и XVII вв.; оно было введено в Японин в 1655 г. сектой Обаку и употребляется почти исключительно буддистских текстах.
Японские идеограммы
Известны десятки тысяч японских «идеограмм». Средний культурный японец умеет читать и правильно писать около двух тысяч знаков. Люди высокообразованные, например окончившие университет, знают приблизительно от семи до восьми тысяч знаков, однако классическую японскую литературу умеют читать только специалисты. Реформы японского образования, проводившиеся с 1900 г., всемерно стремились сократить число идеограмм, употребляемых в общеобразовательных школах, где оно достигает 1200.
В официальном коммюнике, изданном агентством «Домэй» 19 июня 1942 г., сообщалось, что в результате двадцатилетнего изучения проблемы специальные комиссии филологов пришли к выводу, что число основных идеограмм может быть сведено к 2028. Но, несмотря на это, каждое японское слово и по сей день имеет свой собственный знак, так что не зная значения данного знака, его нельзя и произнести.
Идеограммы употребляются в японской письменности только для обозначения имен существительных и прилагательных, а также глагольных корней. Поскольку японский язык н отличие от китайского является агглютинативным, каждое слово имеет грамматические окончания (отсутствующие в китайском), предлоги и т.п. Вначале японцы использовали в этих целях китайские идеограммы со сходным звучанием; так, например, китайская идеограмма тянь «небо», произносимая в японском приблизительно тэн , была использована для обозначения окончания -тэ . Однако этот способ оказался слишком громоздким, поэтому в конце концов в японском языке была создана система слоговых знаков (силлабарий).
Исключение какого-либо из перечисленных видов письма или замена одного другим в их принятом употреблении делает текст трудно читаемым или непонятным вовсе (это, пожалуй, не относится к латинским буквам, роль и употребление которых в настоящее время значительно меньше в сравнении с тремя основными системами).
Рассмотрим пример газетного заголовка, использующего в своей записи все виды письма, включая латинские буквы и арабские цифры (заголовок из газеты «Асахи Симбун» от года). кандзи выделены красным цветом , хирагана - синим , катакана - зелёным , ромадзи и арабские цифры - чёрным:
ラドクリフ 、マラソン 五輪代表 に １万 ｍ 出場 にも 含 み РАДОКУРИФУ, МАРАСОН горин дайхё: ни ити-ман ме:тору сюцудзё: ни мо фукуми . «Рэдлкиф, участник олимпийского марафона, также выступит на дистанции 10 000 м.»Ниже приведены примеры некоторых слов японского языка, записанных разными системами письменности:
Сортировка слов в японском языке основана на порядке следования , которая, в отличие от кандзи, выражает не смысловое значение, а звучание. Существует две основных сортировки каны: современная годзю:он (букв. «пятьдесят звуков») и устаревшая: ироха . В словарях иероглифов слова сортируются при помощи системы .
Кандзи (漢字, букв. «Буквы (династии) ) - , используемые в японской письменности, в основном, для записи , основ и , а также японских имён собственных. Первые китайские тексты были завезены в Японию из королевства в . Сегодня наравне с исконно китайскими иероглифами используются знаки, изобретённые в самой Японии: т. н. кокудзи .
В зависимости от того, каким путём кандзи попал в японский язык, иероглифы могут использоваться для написания одного или разных слов или, ещё чаще, . С точки зрения читателя это означает, что кандзи имеют одно или несколько чтений . Выбор чтения иероглифа зависит от контекста, сочетания с другими кандзи, местом в предложении и т. д. Некоторые часто используемые кандзи имеют десять или больше различных чтений. Чтения, как правило, подразделяются на онъёми (японская интерпретация китайского произношения иероглифа) и кунъёми (основанное на произношении исконно японских слов). В именах собственных могут встречаться и более редкие чтения.
В современном письменном языке активно используется около 3 тыс. иероглифов. 1 945 кандзи составляют необходимый минимум, преподаваемый в школах.
От кандзи произошли две слоговые азбуки - каны: и .
На есть страница с изображениями Кандзи
Традиционно в японском языке использовался китайский вертикальный способ письма, татэгаки - символы идут сверху вниз, а столбцы справа налево. Этот способ продолжает широко использоваться в художественной литературе и в газетах. В научно-технической литературе и в компьютерах чаще всего используется европейский способ письма, ёкогаки - символы идут слева направо, а строки сверху вниз. Это связано с тем, что в научных текстах очень часто приходится вставлять слова и фразы на других языках, а также математические и химические формулы. В вертикальном тексте это очень неудобно. Кроме того, до сих пор нет полноценный поддержки вертикального письма в .
Официально горизонтальное письмо слева направо было принято лишь в году, до этого многие виды текстов набирались справа налево. Сегодня, хотя и очень редко, можно встретить горизонтальное письмо с направлением письма справа налево на вывесках и в лозунгах - это можно считать подвидом вертикального письма, в котором каждый столбец состоит всего из одного знака.
Существующая японская система письменности восходит, примерно, к н. э., когда из Китая в Японию пришло иероглифическое письмо. Нет явных доказательств того, что до появления китайских иероглифов в Японии существовала своя система письменности. До поражения Японии во Второй мировой войне на государственном уровне навязывалось идея о том, что до китайских иероглифов в Японии существовали несколько систем ранней письменности, называемых дзиндай модзи (или камиё модзи , 神代文字, букв. «письменность эры богов»): некоторые из них по форме напоминали , некоторые - . Сегодня общепризнанным считается мнение о том, что все они - мистификации, возникшие на волне национализма в XX веке. С примерами дзиндай модзи можно ознакомиться на этом сайте .
Изначально китайские иероглифы для записи текстов на японском языке не использовались; признаком образованности считалось знание . Впоследствии появилась система канбун (漢文), которая использовала китайские иероглифы () и китайскую грамматику, но уже содержала диакритические знаки, подсказывающие последовательность иероглифов для чтения на японском языке. Самая ранняя книга об истории Японии, (古事記), составленная до года, была написана канбуном. Сегодня изучение канбуна входит в школьный курс японского языка.
Первой письменностью для записи японского языка стала (万葉仮名), в которой для записи японских слов использовались кандзи, причём от иероглифов брались не смысловые значения, а их фонетические звучания, производные от китайских чтений. Манъёгана первоначально использовалась для записи поэтических произведений, например сборник поэзии (万葉集), составленный до года, от которого происходит название этой системы письменности. От манъёганы произошли фонетические азбуки - и .
Вместе с внедрением китайской письменности в Японию пришли новые термины и слова, у которых не существовало эквивалентов в японском языке. Эти слова произносились приближённо их оригинальному китайскому звучанию; сино-китайские чтения получили название онъёми (音読み). Одновременно с этим, исконно японским словам нужно было поставить в соответствие заимствованные иероглифы, причём одно и то же японское слово можно было записать разными кандзи. Чтения, производные от коренных слов японского языка, получили название кунъёми (訓読み). Кандзи может иметь одно или несколько, а может и не иметь вообще кунъёми или онъёми. служит для расшифровки неоднозначности при чтении кандзи, образующих корни глаголов и прилагательных. К примеру, иероглиф 行 читается как и в слове ику (行く) «идти», окона - в слове оконау (行う) «делать», гё: - в составном слове гё:рэцу (行列) «линия», ко: - в слове гинко: (銀行) «банк» и ан - в слове андон (行灯) «фонарь».
В японском языке существует много синонимов, образованных от коренных японских слов и заимствованных - китайских. Процесс адаптации китайского словаря и письменности к японскому языку лингвисты иногда сравнивают с влиянием на . Одновременно с этим, заимствованные китайские слова часто используются в более формальном и интеллектуальном контексте, равно как использование латинизмов в европейских языках считается показателем высокого стиля речи.
Частичный провал реформ 1900 года, а также рост национализма в Японии не дали провести какие-либо значительные реформы письменности. До не раз предлагалось ограничить употребление кандзи, и некоторые газеты добровольно уменьшили число кандзи на своих полосах, одновременно увеличив применение , однако эти инициативы не встретили поддержки правительства.
Японская письменность во многих случаях позволяет при передаче информации обойтись без введения новых слов и дополнительных пояснений. К примеру, кандзи ватаси или ватакуси 私 «я» может использоваться мужчинами и женщинами в официальных документах и письмах и не несёт различения по половому признаку. Ватаси записанное хираганой わたし, в основном, используется женщинами в неформальных ситуациях: в дневнике или в письмах к другу. Ватаси редко записывается катаканой ワタシ и почти никогда - ромадзи, за исключением тех случаев, когда весь текст записан ромадзи.
Сочетания кандзи могут также получать произвольные чтения в стилистических целях при помощи . К примеру, в рассказе Натсумэ Сосэки «Пятая ночь» автор использует запись 接続って для цунагаттэ - формы «-тэ» глагола цунагару («соединять»), который обычно записывается как 繋がって или つながって.
Кандзи
Кандзи (漢字, букв. «Буквы (династии) Хань») — китайские иероглифы, используемые в японской письменности в основном для записи имён существительных, основ глаголов и прилагательных, а также японских имён собственных. Первые китайские тексты были завезены в Японию буддийскими монахами из корейского королевства Пэкче в V в. н. э.. Сегодня наряду с исконно китайскими иероглифами используются знаки, изобретённые в самой Японии: т. н. кокудзи.
В зависимости от того, каким путём кандзи попал в японский язык, иероглифы могут использоваться для написания одного или разных слов или, ещё чаще, морфем. С точки зрения читателя это означает, что кандзи имеют одно или несколько чтений. Выбор чтения иероглифа зависит от контекста, сочетания с другими кандзи, местом в предложении и т. д. Некоторые часто используемые кандзи имеют десять или больше различных чтений.
Чтения, как правило, подразделяются на онные чтения, или онъёми (японские интерпретации китайского произношения иероглифа) и кунные чтения, или кунъёми (основанные на произношении исконно японских слов). Некоторые кандзи имеют несколько онъёми, потому что были заимствованы из Китая несколько раз: в разное время и из разных областей. Некоторые имеют разные кунъёми, потому что к китайскому иероглифу нашлось несколько японских синонимов. С другой стороны, кандзи может и не иметь ни одного онъёми или ни одного кунъёми.
Редкие чтения иероглифов называются нанори. Нанори широко распространены в именах собственных, в частности фамилиях.
Существует много сочетаний кандзи, для произношения составляющих которых используются и оны, и куны: такие слова называют дзу:бако (重箱) или юто: (湯桶). Сами эти два термина являются автологическими: первый кандзи в слове дзубако читается по ону, а второй — по куну, а в слове юто — наоборот. Другие примеры: 金色 кинъиро — «золотой» (он-кун); 空手道 каратэдо: — каратэ (кун-кун-он).
Гикун (義訓) — чтения сочетаний кандзи, не имеющие прямого отношения к кунам или онам отдельных иероглифов, а относящиеся к смыслу всего сочетания. К примеру, сочетание 一寸 можно прочесть как иссун (то есть «один сун»), однако на самом деле это неделимое сочетание тётто («немного»). Гикун часто встречается в японских фамилиях.
По всем этим причинам выбор правильного чтения иероглифа является сложной задачей для изучающих японский язык.
В большинстве случаев для записи одного японского слова использовались разные кандзи, для отражения оттенков значения. Например, слово наосу, записанное как 治す, будет означать «лечить болезнь», в то время как запись 直す будет означать «чинить» (например, велосипед). Иногда разница в написании прозрачна, а иногда достаточно тонка. Для того, чтобы не ошибиться в оттенках смысла, слово порой записывается хираганой.
В современном письменном языке активно используется около 3 тыс. иероглифов. 1 945 кандзи составляют необходимый минимум, преподаваемый в школах.
От кандзи произошли две слоговые азбуки — каны: хирагана и катакана.
Хирагана
Хирагана (яп. 平仮名?) — слоговая азбука, каждый символ которой выражает одну мору. Хираганой можно передать гласные звуки, слоговые сочетания и одну согласную (н ん). Хирагана используется для слов, для записи которых нет кандзи, например, частиц и суффиксов. Она употребляется в словах вместо кандзи в тех случаях, когда предполагается, что читатель не знает каких-то иероглифов, или эти иероглифы незнакомы самому пишущему, а также в неофициальной переписке. Формы глаголов и прилагательных (окуригана) также записываются хираганой. Кроме того, хирагана используется для записи фонетических подсказок для чтения иероглифов — фуриганы.
Хирагана произошла от манъёганы — системы письменности, возникшей в V веке н. э., в которой японские слова записывались схожими по звучанию китайскими иероглифами. Знаки хираганы — это запись манъёганы стилем цаошу китайской каллиграфии, поэтому символы этой азбуки имеют округлые очертания. Раньше в японских текстах могли встречаться разные начертания хираганы для одной и той же моры, производные от иероглифов с одинаковым чтением, но после реформы 1900 года за каждой морой был закреплён один знак, а набор альтернативных начертаний стал называться хэнтайганой, которая ограниченно употребляется и по сей день.
Поначалу хирагана использовалось только женщинами, которым было недоступно хорошее образование. Другое название хираганы — «женское письмо». Гэндзи-моногатари и другие ранние женские романы писались преимущественно или исключительно хираганой. Сегодня тексты, написанные только хираганой, встречаются в книгах для детей дошкольного возраста. Для удобства чтения в таких книгах расставлены пробелы между словами.
Катакана
Катакана (яп. 片仮名?) — вторая слоговая азбука японского языка. Позволяет передавать звучание тех же мор, что и хирагана. Используется для записи слов, заимствованных из языков, не использующих китайские иероглифы — гайрайго, иностранных имён, а также ономатопеи и научно-технических терминов: названия растений, деталей машин и т. п. Смысловое ударение на слово или участок текста, в которых обычно употребляются кандзи и хирагана, можно создать, если записать его катаканой.
Катакана была создана буддийскими монахами в начале эпохе Хэйан из манъёганы и использовалась в качестве фонетических подсказок (фуриганы) в камбуне. К примеру, буква ка カ происходит от левой части кандзи ка 加 «увеличивать». Отчасти катакана соответствует системе ключей для кандзи с одинаковым произношением. Символы катаканы относительно просты и угловаты, некоторые из них напоминают аналогичные знаки хираганы, однако полностью совпадает только кана «хэ» (へ).
Ромадзи
Ро:мадзи (яп. ローマ字 букв.: «латинские буквы»?) — запись японских слов латиницей. Употребляется в учебниках японского языка для иностранцев, в словарях, на железнодорожных и уличных указателях. Японские названия и имена записываются с помощью ромадзи, чтобы их могли прочесть иностранцы: например, в паспортах или визитных карточках. При помощи ромадзи записываются некоторые аббревиатуры иностранного происхождения, например DVD или NATO. Широкое применение ромадзи имеет в области компьютерной техники: например, на клавиатурах часто применяется метод ввода (IME) каны через ромадзи.
Существует несколько систем латинизации японского языка. Самая первая система латинизации японского основывалась на португальском языке и его алфавите и была разработана примерно в 1548 году японскими католиками. После изгнания христиан из Японии в начале XVII века, ромадзи вышла из употребления, и использовалась лишь время от времени до реставрации Мэйдзи в середине XIX века, когда Япония снова открылась для международных контактов. Все нынешние системы разработаны во второй половине XIX века.
Наиболее распространена система Хэпбёрна, основанная на фонологии английского языка и дающая для англофонов наилучшее представление о том, как слово произносится по-японски. Государственным стандартом в Японии признана другая система — Кунрэй-сики, которая точнее передаёт грамматическую структуру японского языка.
Направление письма
Традиционно в японском языке использовался китайский вертикальный способ письма, 縦書き (たてがき, татэгаки, дословно «вертикальное письмо») — символы идут сверху вниз, а столбцы справа налево. Этот способ продолжает широко использоваться в художественной литературе и в газетах. В научно-технической литературе и в компьютерах чаще всего используется европейский способ письма, 横書き(よこがき, ёкогаки досл. «боковое письмо») — символы идут слева направо, а строки сверху вниз. Это связано с тем, что в научных текстах очень часто приходится вставлять слова и фразы на других языках, а также математические и химические формулы. В вертикальном тексте это очень неудобно. Кроме того, до сих пор нет полноценной поддержки вертикального письма в HTML.
Официально горизонтальное письмо слева направо было принято лишь в 1959 году, до этого многие виды текстов набирались справа налево. Сегодня, хотя и очень редко, можно встретить горизонтальное письмо с направлением письма справа налево на вывесках и в лозунгах — это можно считать подвидом вертикального письма, в котором каждый столбец состоит всего из одного знака.
