Проект «Научные Weekend`ы», состоящий из 28 встреч сотрудников ИГУ с горожанами, близится к завершению - до конца года состоятся еще четыре лекции. 17 ноября заведующий кафедрой международного права и сравнительного правоведения Юридического института ИГУ Дмитрий Шорников прочел лекцию «Право Байкала: постановка проблемы».
Для жителей Иркутска и области очевидно, что Байкал - это мировая жемчужина: регулятор климата, запас воды и прочее. На нас лежит особая ответственность по защите этого объекта. Право - это наиболее универсальный механизм защиты. Право Байкала у каждого ученого вызывает свои ассоциации. С академической точки зрения это совокупность норм - от международных до локальных актов, причем объем даже международных законов о Байкале достаточно велик.
Применение норм права - это вторая сторона такой деятельности, и даже в чем-то более важная. Недостаточно просто придумать правило и даже закрепить его - но будет ли оно работать? Есть третья составляющая: правоприменительная деятельность должна соответствовать правовому сознанию граждан. Работа должна идти с двух сторон: формирование права сверху - и формирование права снизу, через повседневные традиции, которые мы создаем каждый день, и которые влияют на нас больше, чем писаное право.
Если мы не учитываем интересы участников применения права, то право превратится в пустую ширму - будет существовать, но не будет работать. Выявление этих участников одна из самых сложных и интересных задач. Мы должны понимать не только ответственность, которая наступает за нарушение права, но и стимулы, которые действуют до наступления этой ответственности. Если когда-то в прекрасном будущем России такие стимулы будут созданы, нужда в ответственности вообще отпадет. Право Байкала - это не только экология, не только охрана природы, но и градостроительство, туризм (одна из наиболее болезненных проблем), отношения земельные, лесные, в сфере добычи полезных ископаемых. Фактически под правом Байкала мы можем понимать все - от экологии до семейных отношений.
В первом приближении, право Байкала - это формирование, восприятие и применение норм и правил проживания на озере местных жителей, туристов и обитателей его глубин, то есть жизнь в самом широком смысле слова.
Традиционное восприятие Байкала коренным местным населением описывается словосочетанием «священное море». На протяжении тысячелетий - а право Байкала формировалось не менее двух тысяч лет - правила жизни формировались как религиозные нормы. Например, белоголовый орлан считался первым шаманом на Байкале, и убивать его было нельзя ни в коем случае. Такие нормы не очень входят в обычное право, законы и приказы, но это и не нужно, это и так всем понятно.
Еще в 1226 году на Байкале, точнее говоря в бассейне Селенги, повелением Чингисхана был создан первый в мире заповедник в современном смысле слова, это было сделано в Монголии - заповедник Богд-Хан. В 1770-х годах, в бытность Графа Шувалова владельцем многочисленных тюленьих и рыбных промыслов в разных районах страны, в том числе на Байкале, введены первые правила рыболовства. Первым государственным заповедником в Сибири стал Баргузинский - специально для охраны соболя. В 1914 году состоялась экспедиция, которая дала оценку и удачное решение экологической проблемы. Популяция соболя была восстановлена, акт о создании заповедника стал фундаментом охраны озера и запрета на добычу природных ресурсов - правила рыболовства были именно правилами добычи таких ресурсов.
В 1996 году Байкал стал участком всемирного природного наследия. В декабре того года в Мексике ХХ сессия ЮНЕСКО приняла такое решение и это событие свершилось на основании специального международного соглашения от 1972 года, ратифицированного СССР в 1988 году. Иногда спрашивают: для нас этот статус обременение или мы что-то от этого получили? Я скажу так: только благодаря этому статусу мы смогли остановить хотя бы на время строительство ГЭС в Монголии.
Участок был определен как «акватория озера с островами и прибрежная территория до гребней хребтов, а также прилегающие к озеру особо охраняемые территории». Прошло 22 года, а мы до сих пор спорим о границах. Тем не менее, это был большой шаг вперед, и закон об охране озера Байкал от 1 мая 1999 года разрабатывался десять лет только юристами, а если говорить о концепции, то работа шла несколько десятилетий. Научные и общественные объединения, депутаты разных уровней предлагали свои варианты - всего около пятнадцати. Среди них были достойные документы, которые заслуживали внимания не меньше, чем принятый в итоге вариант, но он стал важным промежуточным этапом.
В 1920-1950-е годы были отдельные акты по рыбному промыслу, но Байкал как единый объект права не воспринимался. В 1960-1980-е годы шла очень серьезная борьба, и общественное обсуждение строительства БЦБК было одной из первых крупных экологических дискуссий. В это время были приняты несколько постановлений, ограничивающих антропогенную нагрузку на озеро. Их часто ругают и говорят, что они неэффективны, но если бы их не было, не было бы и закона об охране Байкала. Многие нормы были приняты именно тогда - например, ограничение работы БЦБК и Селенгинского ЦКК.
Чтобы принимать эти правила, было проведено огромное исследование, комплексный мониторинг озера, результаты которого сдержатся в десятках томов - не думаю, что мы сейчас смогли бы повторить такую работу. Закон об охране озера Байкал по объему очень небольшой, в конце 1990-х вообще законы были компактнее. Но он был именно рамочным и предполагал принятие множества подзаконных актов разных уровней, от федерального до местного. Все понимали, что без этих актов закон работать не будет. Тем не менее, он закрепил понятие «Байкальская природная территория» - то есть само озеро, водосборная зона, особо охраняемые территории и зона атмосферного влияния (до 200 км от берега), где находится Иркутско-Черемховский промышленный узел.
Эта территория делится на три зоны. Центральная экологическая зона или «ядро» - озеро с островами и водоохранная зона с особо охраняемыми территориями. Это зона жесткой охраны, тут все нормы все запрещают, любое воздействие. Далее буферная зона - водосборная зона в пределах РФ. Тут действует режим компромиссного воздействия: запрещено воздействие на притоки Байкала. Третья зона - зона атмосферного влияния, то есть юг Иркутской области с его промышленностью. Тут по замыслу разработчиков нужно было добиться жесткого ограничения выбросов в атмосферу.
Помимо этих территорий и зон закон ввел понятие «виды деятельности, запрещенные на Байкале». В самом законе эти виды почти не упоминаются, перечень таких видов принимает и корректирует правительство. Не так давно мнение специалистов и мое внутреннее ощущение наконец совпали: работу Иркутской ГЭС официально признали не влияющей на колебания уровня Байкала - это его внутренние циклы, ГЭС и административное регулирование просто сделали эти колебания более мягкими.
Продолжается дискуссия по обороту земель. Есть точка зрения, что можно разрешить оборот земель, но составить для собственников и арендаторов жесткие правила использования - что можно и чего нельзя делать на берегах Байкала. Есть другая точка зрения, что оборот земель нужно полностью запретить. Я полагаю, что при любом принятии решения нужно провести длительную и подробную дискуссию, потому что слишком велик риск при принятии того или иного варианта.
Записал Борис Самойлов, «Байкальские вести»
Окончание следует.
17.01.18 (ИА «Телеинформ»), - «Не пускать» граждан КНР отдыхать на Байкале по закону нельзя, как нельзя и запретить покупать землю под застройку, но можно работать над местным и федеральным законодательством – в нем сейчас есть лазейки, которыми многие пользуются. Об этом заявил зампред правительства Иркутской области Виктор Кондрашов 17 января.
Вопрос застройки побережья Байкала гражданами КНР и в целом «китайской интервенции » был затронут в ходе круглого стола по итогам Года Экологии в Общественной палате Иркутской области. Руководитель эколого-туристского центра Дворца детского и юношеского творчества Иркутска, председатель городской общественной организации «Детский экологический союз», руководитель эколого-туристского центра на Ольхоне, член общественного совета при Минприроды Иркутской области Галина Мирошниченко поинтересовалась у присутствующих, кто вообще допустил граждан Китая на Ольхон и в поселок Листвянка Иркутского района.
– На Ольхоне у них свои туроператоры, свои гостиницы, свой транспорт, сейчас они уже завозят туда свои сувениры. Какая выгода Иркутской области запускать туда китайцев? – обратилась она к Виктору Кондрашову.
Заместитель председателя правительства региона пояснил в ответ, что формально никаких законов они не нарушают, когда приезжают.
– Российские границы открыты. Они прилетели самолетом, купили билет. Кроме того, наше законодательство позволяет приобретать земельные участки, – сказал он. – Кроме того, зачем выделять кого-то по национальному признаку и доводить до межнационального конфликта? У нас есть туристы из Швейцарии, США, Финляндии. О них речи не идет, потому что их меньше?
По мнению Виктора Кондрашова, подобная формулировка в корне неверна.
– Вопрос не к ним, а к нам. В Иркутской области просто разучились работать, мы – неконкурентоспособны и нам жалко, что у кого-то получается лучше, – заявил зампред. – Нужно смотреть с другой стороны, совершенствовать законодательство, содействовать местному бизнесу. Не пускать «просто так» – неправильно, если оценивать с точки зрения геополитического государства. Это не «у соседа вкуснее», а просто мы плохо работаем. Мы могли бы все исправить давным-давно, просто спохватились поздно.
Говоря о строительстве гостиниц на Байкале, он отметил, что на каждом этапе процесса наблюдается где-то попустительство, где-то незнание, где-то бесконтрольность. Напомним , в последнее время общественность Приангарья и Бурятии взволновала очередная волна «китайской застройки» на участках, принадлежащих местному населению. Гостиничные комплексы возводились как в Листвянке, так и на бурятской стороне озера. В РБ суд приостановил строительство, в Иркутском районе прокуратура отменила разрешения, выданные местными властями.
– Приобретение земельных участков под жилищное строительство законодательством РФ не запрещено, при этом неважно, гражданин какой страны делает покупку, – пояснил Виктор Кондрашов. – Однако затем покупатели приходят получать разрешение на строительство в местную администрацию, там дают согласие, если здание не выше трех этажей и не превышает определенную площадь. Но дальше, выдавая разрешение на строительство, где ставит подпись глава администрации, [местным властям] нужно открыть документы и посмотреть даже не на то, «что строят», а на площадь пятна застройки (земельный участок, на котором разрешено строительство, – прим. ред.), потому что не приняты строительные нормативы для данного населенного пункта.
Еще одна проблема, по словам зампреда, – нехватка специалистов.
– В мелких населенных пунктах федеральный закон не позволяет держать большой штат. Мы в Иркутске-то долго не могли найти хороших специалистов, чтобы полностью сделать документы для Генплана. А там – и подавно. И вот этими лазейками начинают пользоваться. А дальше все просто: землю купили, разрешение получили, построили – остается только перевести здание из жилой застройки под административную. А это тоже закон не запрещает – такие вопросы выносятся на рассмотрение местной думы, – сказал Виктор Кондрашов.
Он отметил, что официально владеть землей и построенной на ней гостиницей могут и местные жители, почетные граждане поселений, к которым, что называется, «не придерешься». Ну а федеральные структуры имеют право зайти с проверкой, только если есть жалобы.
– Мы сейчас столкнулись с тем, что законодательство четко все регламентирует – раньше на что-то закрывали глаза, а тут раз, Год Экологии, и всех сразу «накрыли», – отметил заместитель председателя правительства. – Однако законодательство – да, регламентирует, но базу-то не подвели, и сейчас все, что копилось десятки лет, пытаются решить за год-два.
Председатель экологической ассоциации «Байкальское содружество» Екатерина Удеревская со своей стороны добавила, что сейчас федеральные власти в лице Минприроды РФ рассматривают вопрос об ограничении лимита времени пребывания иностранных граждан на территории Байкала. Это касается граждан всех стран. Исключение – те, кто находятся здесь по работе, по учебе или в деловой поездке.
Также Екатерина Удеревская напомнила, что Институт географии СО РАН в конце прошлого года вычислил антропогенную и рекреационную нагрузку на Байкальской территории – на Малом Море и на Ольхоне она превышает допустимую в несколько раз.
Повышает шансы реализации проекта переброски байкальской воды в северные районы этой страны. О разработке такого проекта учеными Поднебесной сообщила британская The Guardian. В России видят экономическую выгоду от такого сотрудничества, однако существуют и политические риски, считают эксперты.
По информации издания, речь идет о прокладке трубопровода длиной свыше одной тысячи километров от юго-западной оконечности озера Байкал, через территорию Монголии , пустыню Гоби до города Ланьчжоу - столицы провинции Ганьсу. Авторами проекта являются специалисты института городского и сельского планирования из Ланьчжоу.
Технология перекачки воды «не является проблемой», пишет СМИ, и теперь успех идеи зависит от политиков. «Как только технические вопросы будут решены, дипломатам следует собраться и переговорить о том, каким образом каждая сторона смогла бы получить выгоду от подобного международного сотрудничества», - заявил лидер группы разработчиков академик Ли Люоли.
По мнению представителей КНР, от реализации проекта выиграют обе стороны. Китай сможет решить проблему дефицита воды. Имея 20% мирового населения, он располагает всего 7% запасов воды. Так, в провинции Ганьсу, куда предполагается проложить трубу, за прошлый год выпало лишь 380 мм осадков. В свою очередь для России экспорт байкальской воды станет источником стабильного финансирования развития Сибири.
Отметим, что российские власти давно и с вожделением говорят о возможности торговать водными ресурсами страны. В 2015 году глава Бурятии Александр Наговицин предлагал продавать бутилированную байкальскую воду «по цене выше бензина». Кроме того, Минсельхоз РФ заявлял о готовности качать в Китай водные «излишки» из Алтайского края . Именно на этот факт, как на прецедент, ссылаются теперь специалисты из Ланьчжоу.
Как пояснил главный разработчик другого китайского проекта - «Поворот китайских рек с юга на север» Ши Вэйсинь, слабыми местами байкальского трубопровода являются экологические последствия для озера, а также транспортировка воды зимой. Кроме того, существует моральный фактор. Так, каждый пятый житель России (19%) считает озеро Байкал визитной карточкой России и это второй по популярности ответ после Кремля (36%).
Замдиректора Института Дальнего Востока РАН Андрей Островский подтвердил, что потребности Китая в водных ресурсах очень высоки, а импорт воды является одним из способов выйти из положения.
С точки зрения обеспеченности водой Китай делится на две части: северная и северо-восточная часть, и вся остальная страна. Неслучайно там осуществляют проект переброски воды с юга на север. На территориях, лежащих южнее реки Янцзы излишек воды. Речь идет о провинции Сычуань, близ Тибета, где находятся истоки крупнейших рек: Янцзы, Хуанхэ, Брахмапутра, Меконг и др. А на севере еле-еле хватает на бытовые и промышленные нужды. Особенно остро вопрос водообеспечения стоит в крупных городах, в первую очередь в Пекине, где нет крупных рек.
Способов решения водной проблемы теоритически два. Внутренние источники - это как раз переброска рек, и импорт воды извне. Но пока в структуре импорта Китая вода отсутствует.
«СП»: - Видимо, скоро появится, раз речь зашла о переброске байкальской воды…
Эта тема обсуждается уже давно. Есть даже старый китайский анекдот о том, как бесконечно откладывается строительство трубопровода от Байкала. Вообще, это очень дорогостоящий и трудоемкий проект. Хотя китайцы известны своими масштабными гидротехническими сооружениями. Еще до нашей эры был построен Великий канал - из Пекина в Ханчжоу . Он, кстати, частично действует и сейчас.
Исследователь Байкала, член Русского географического общества Леонид Колотило предложил оценить возможность забора воды из Байкала, решив простую арифметическую задачу.
Чтобы оценить последствия водозабора надо прежде всего знать предполагаемую мощность трубопровода. Количество кубометров воды в секунду, которое будет уходить через трубопровод, надо сравнить с количеством воды уходящей из Байкала через Ангару (Ангара - единственная река, вытекающая из озера - авт.). Для Ангары это около 1800 тонн воды в секунду. Кроме этого, надо учесть сезонные колебания и колебания в течении нескольких лет. Это как в школьной задачке про бассейн. Сначала просчитывается механика процесса. А уже затем экологи должны будут просчитать более тонкие вещи. Ведь любая экосистема имеет параметры устойчивости.
Директор Лимнологического института РАН Михаил Грачев не видит в отборе воды большой проблемы.
Надо понимать, что из Байкала в Северный Ледовитый океан и так ежегодно вытекает 60 кубических километров воды. Чтобы перевести в литры надо добавить еще двенадцать нулей. Это огромная цифра. Можно напоить многих.
Однако, что действительно вызывает озабоченность, так это то, что на берегу Байкала нет очистных сооружений, канализации и т. п. На первый взгляд это не очень страшно. Байкал огромный. Даже если всех людей на Земле утопить в Байкале, его уровень повысится всего на три сантиметра. Но сейчас, мы видим, что на озере начинается экологический кризис. Здесь выросла не характерная для озера водоросль - спирогира. Кроме того, болеют байкальские губки, появились новые бактерии. Государство только-только начало разворачиваться к теме реального спасения Байкала.
«СП»: - То есть экологическая опасность важнее, чем отбор воды для трубопровода в Китай?
Мне непонятно, почему именно в Китай. У нас в Читинской области тоже колоссальный недостаток воды. Или, например, в Средней Азии. Пусть инженеры и политики решают, куда поставлять. На китайском направлении есть проблема - придется гнать воду через горы, где есть вечная мерзлота. Видимо, трубы придется греть электричеством. Все это надо еще обсуждать.
Сотрудник Байкальского интерактивного экологического центра Максим Воронцов опасается как экологических последствий от прокладки трубопровода, так и в целом высокой активности Китая на байкальском направлении.
Информация о таких проектах время от времени появляется. Но пока, слава богу, дальше заявлений о намерениях дело не шло. Кроме дипломатических процедур и технических сложностей прокладки такого протяженного трубопровода по сопкам Забайкалья и Монголии, надо еще учитывать экологические последствия и экономическую рентабельность.
Дело в том, что после долгой транспортировки байкальская вода потеряет свои уникальные качества. Будет просто техническая вода, пригодная для орошения полей, но не для использования в качестве питьевой. Учитывая затраты на строительство и обслуживание трубопровода, возможно, вода окажется слишком дорогой.
«СП»: Каковы могут быть экологические последствия для местности, по которой пройдет трубопровод?
С точки зрения экологии, надо учитывать ущерб тайге и побережью Байкала от строительства трубопровода: вырубки просек, прокладка дорог и электросетей, строительство жилья и т. п.
Байкал очень большой и выкачать его через трубу будет трудно даже китайцам. Но и про уровень воды в Байкале забывать нельзя. Если взять слой воды толщиной в 1 см со всей поверхности Байкала, получится больше 3 млн тонн. Много это или мало? Надо смотреть, какая будет пропускная способность трубопровода. В последние годы китайский бизнес активно присматривается к Байкалу. И как к туристическому объекту, и как к ресурсу - вода, газ, минералы, земля. У Китая есть свое видение развития этой территории. Но, вот, есть ли свое видение у России?
Глава общественно-политического движения «Новая Россия» Никита Исаев надеется, что российские политики воздержатся от байкальского проекта с Китаем, поскольку нацеленность Пекина на российские природные ресурсы становится все более очевидной.
Полагаю, что Россия будет очень осторожно относится к любым проектам глубокой интеграции с Китаем, поскольку за три года «разворота на Восток» мы не получили от Пекина внятных экономических и политических бонусов, которые смогли бы компенсировать частичный отказ от западного вектора в политике. Мы рассчитывали не только на сбыт газа через «Силу Сибири» и китайских вложений в этот проект, но и на существенное использование китайских финансовых ресурсов без попыток влиять на экономические и политические процессы в России.
На деле же все китайские инвестиции направлены только на выкачивание наших ресурсов. Например, в лесопромышленном комплексе в приграничных регионах. А вот участвовать в строительстве моста через Лену по политическим причинам Пекин не стал. Когда обсуждалась продажа 19-процентной доли в «Роснефти» , Китай надеялся получить особые права в сфере управления нашей компанией. Есть и другие примеры. Того же можно ожидать и в случае байкальского проекта. Конечно, Китай заинтересован в том, чтобы получать российскую воду, но выгоды России не так очевидны.
Сонный туристический поселок на берегу озера Байкал превратился в настоящий громоотвод для российских националистов после того, как китайские инвесторы купили несколько объектов недвижимости в его прибрежной полосе.
Российские газеты подливают масла в огонь, публикуя статьи о поселке Листвянка, в которых они пишут о «нашествии» китайцев, «завоевании» и даже китайском «иге».
Эта петиция получила широкое освещение в российских газетах, включая «Московский комсомолец ».
«Народ в панике! Власти бездействуют, а пока это ситуация не изменится, мы будем продолжать терять наши недра! Наше достояние! Будущее наших детей», — говорится в петиции, размещенной на сайте Change.org . Эту петицию составила и разместила Юлия Иванец, которая, если верить данным с ее страницы «ВКонтакте», живет в соседнем Ангарске. «Мы сами пустили козла в свой огород», — написала она. Г-жа Иванец не ответила на нашу просьбу прокомментировать ситуацию.
Подобные заявления подпитывают давний страх россиян перед их более преуспевающим и густонаселенным соседом: малонаселенная и в экономическом смысле плохо развитая восточная часть России считается уязвимой перед масштабным нашествием китайских иммигрантов.
Однако эта напряженность на местном уровне противоречит дипломатическим усилиям лидеров России и Китая и угрожает сорвать реализацию масштабных планов по созданию крепкого псевдо-альянса между этими странами.
Между Россией и Китаем существует «всеобъемлющее стратегическое партнерство, которое на протяжении всего прошлого года укреплялось на самом высоком уровне», как сказал министр иностранных дел Китая Ван И (Wang Yi) во время своего визита в Москву в декабре.
Россия нуждается в китайских инвестициях для восстановления своей экономики, которая пострадала в результате введения западных санкций после вторжения России на Украину. Между тем Китай сделал инвестиции в России и других европейских странах одним из своих главных приоритетов в рамках реализации проекта «Один пояс — один путь», предполагающего строительство инфраструктуры по всему региону.
Однако на местном уровне взаимное недоверие и культурная нечувствительность угрожают свести на нет все дипломатические усилия лидеров этих двух стран.
Виктор Синьков, глава юридического отдела администрации Листвянки, говорит, что действия китайцев в поселке приводят местных жителей в ярость.
«Люди очень обеспокоены тем, что китайцы все здесь скупают. Они строят огромные отели. Они сносят и меняют фасады, — сказал он. — Их реклама повсюду, на каждом заборе».
Хотя в петиции г-жи Иванец говорится, что китайские застройщики скупили уже 10% поселковой земли, г-н Синьков утверждает, что 10% — «это преувеличение. На самом деле намного меньше».
Но, по его словам, китайские гиды постоянно рассказывают туристам из Китая, что озеро Байкал — самое глубокое пресное озеро в мире — было частью Китая в период правления династий Тан и Хан. «Местные жители говорят, это значит, что они хотят вернуть его», — добавил г-н Синьков.
Действительно, на сайтах китайских туристических агентств говорится, что озеро Байкал в далеком прошлом был частью Китая.
Китайское туристическое агентство Cassia рекламировало туры на озеро Байкал, апеллируя к его китайскому прошлому: «Оно называлось Северным морем в период правления династии Хан… Долгое время оно было частью территорий Китая».
Китайские туристы говорят о том, что они встречали довольно теплый прием со стороны своих российских хозяев, особенно зимой, когда в Сибири наступает мертвый туристический сезон.
Шэнь Чжэфань (Shen Zhefan), продюсер из Шанхая, съездил на озеро Байкал в декабре, чтобы увидеть знаменитое озеро подо льдом и бескрайние снежные просторы. По его словам, никакой враждебности со стороны местных жителей он не почувствовал «Когда я там был, почти все туристы были из Китая», — сказал он.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
РБК стали известны подробности проекта, который может превысить бюджет олимпийской стройки в Сочи. Структуры Олега Дерипаски и одной из крупнейших финансовых корпораций Китая построят на Байкале туристический кластер стоимостью $11 млрд. Столь масштабный проект не соответствует туристическому спросу, считают туроператоры
Туристы на озере Байкал, 2006 год (Фото: Евгений Епанчинцев/ТАСС)
Намерения на $11 млрд
Российский туроператор «Гранд Байкал» и китайская «Чжунцзинсинь» подписали в Пекине меморандум о сотрудничестве, о чем стороны объявили 24 октября. Документ «дал старт масштабному проекту создания в байкальском регионе современного туристического кластера мирового уровня», говорилось в сообщении, опубликованном на сайте «Гранд Байкала».
За обеими компаниями стоят влиятельные акционеры. 49,9% «Гранд Байкала» принадлежат «ГОСТ Отель Менеджмент», которая управляет гостиничными активами Олега Дерипаски. Остальные 50,1% — у ПАО «Иркутскэнерго». Компания «Чжунцзинсинь» является «дочкой» Фонда по инвестициям в имущество, который входит в Китайскую международную инвестиционную и трастовую корпорацию (CITIC) — одну из крупнейших финансовых корпораций КНР.
Китайская сторона объявила, что сумма потенциальных инвестиций в туристический проект на Байкале может составить $11 млрд (почти 685 млрд руб. по курсу ЦБ на 27 октября). «Разумеется, это не только инвестиции со стороны Китая, но в силу подписанного соглашения с китайской стороной говорить о пропорциях мы не можем», — уточнил РБК генеральный директор компании «Гранд Байкал» Виктор Григоров.
По его словам, реализация проекта на Байкале займет восемь лет, из которых пять лет отводится непосредственно строительству современных туристических объектов, а также сопутствующей транспортной и логистической инфраструктуры. «Какие конкретно туристические точки будут созданы, озвучивать пока рано», — отметил Григоров.
Известно, что проект будет реализован на территории бывшего Байкальского целлюлозно-бумажного комбината. Ранее туристы, отдыхавшие на озере, предпочитали держаться от этого места подальше. Байкальский ЦБК ежегодно сбрасывал в озеро от 27 млн до 49 млн т сточных вод, за что постоянно критиковался экологами. Вопрос о судьбе предприятия решался на уровне вице-премьера Аркадия Дворковича. 25 декабря 2013 года комбинат был наконец закрыт, а буквально три дня спустя премьер-министр России Дмитрий Медведев подписал распоряжение об учреждении на его территории экспоцентра «Заповедники России».
После этого Байкальск получил перспективы туристического развития, говорит эксперт Регионального информационно-аналитического центра STI Галина Солонина (в прошлом исполнительный директор Сибирской байкальской ассоциации туризма). По ее словам, о готовности построить в городе отель китайцы говорили еще полтора года назад.
Другие места
Среди преимуществ локации опрошенные РБК эксперты называют наличие в городе необходимой коммунальной инфраструктуры (поликлиники, спортивные объекты и пр.), а также крупнейшего в регионе горнолыжного курорта «Гора Соболиная», который способен принять до 3,5 тыс. туристов. Он также принадлежит «Гранд Байкалу».
Отдых на Байкале носит ярко выраженный сезонный характер. Высокий сезон длится три с половиной теплых месяца, когда регион посещают подавляющее большинство туристов. Благодаря «Горе Соболиной» спрос на турпродукт в Байкальске более ровный. «В отличие от любой из точек на Байкале здесь круглогодичный туристический сезон», — говорит директор туроператора «Байкалов» Анатолий Казакевич.
При этом в целом, по его оценкам, турпоток на Байкал стабильно растет на 10-25% в год, а количество гостей из Китая — еще быстрее. Если в середине 2000-х годов их было около 3-4 тыс. в год, то сейчас 30-50 тыс., подсчитывает Казакевич.
Взрывную динамику подтверждают и в туристической ассоциации «Мир без границ». «Только в 2015 году в рамках безвизового группового обмена Иркутскую область посетили свыше 17 тыс. туристов из Китая, что на 63% больше, чем в 2014 году», — говорит исполнительный директор ассоциации Светлана Пятихатка. По ее данным, в первом полугодии 2016 года количество китайцев, приехавших по безвизовой программе, превысило 7 тыс., что уже в три раза больше, чем за аналогичный период 2015 года.
По мнению туроператоров, гостей из Китая привлекает транспортная доступность региона (полет из Пекина до Иркутска занимает всего три часа) и дешевизна (за последние пару лет рубль подешевел по отношению к юаню почти вдвое). Однако сумма заявленных инвестиций вызывает у собеседников РБК недоумение.
В зависимости от среднего чека для обеспечения возврата заявленных инвестиций потребуется рост турпотока до 3-5 млн человек в год, оценивает Казакевич. Для сравнения, по данным Агентства по туризму Иркутской области, в 2015 году регион посетили 1,17 млн туристов, из которых 128,8 тыс. были иностранцами.
«Эта цифра ($11 млрд. — РБК ) выглядит совершенно абсурдной. Олимпиада в Сочи, если брать именно курортную составляющую, и то стоила меньше, — говорит генеральный директор туроператора «Дельфин» Сергей Ромашкин. — Фактически китайцы предлагают, образно говоря, нам организовать вторую Олимпиаду на берегу Байкала».
Для сравнения, по данным Счетной палаты, на строительство в Сочи стадионов, спортивных и вспомогательных объектов и временной инфраструктуры, а также на организацию и проведение в 2014 году зимней Олимпиады и Паралимпийских игр было потрачено в общей сложности 324,9 млрд руб.
По мнению Сергея Ромашкина, учитывая текущий турпоток, в регионе нет потребности в столь масштабном проекте. Кроме того, он может ухудшить экологическую обстановку и нанести ущерб образу Байкала, который традиционно привлекает многих туристов как тихое место для уединения.
«Надо сказать, что китайский турбизнес — это такая западня: с одной стороны, в этом сегменте наблюдается бурный рост, но с другой — прочие интуристы неохотно едут туда, где много китайцев», — отмечает Галина Солонина.
Проект «Гранд Байкала» преследует во многом социальные цели, считает директор компании «Байкал Топ» Тимофей Никитин, напоминая, что Байкальский ЦБК являлся градообразующим предприятием и после его закрытия в городе осталось много безработных. «Предпосылок для строительства подобного курорта с рекреационной точки зрения именно в Байкальске нет. Если бы мне сказали, куда вложить $11 млрд, я бы выбрал несколько мест, и это были бы другие места», — говорит Никитин.
Путешествуем по России
О необходимости развивать внутренний туризм неоднократно заявлял президент России Владимир Путин. Идея стала особенно популярной два года назад на фоне охлаждения международных отношений, когда госслужащим ограничили выезд за границу. В 2015 году по разным причинам для россиян были закрыты Турция и Египет — наиболее популярные направления выездного туризма (запрет на авиасообщение между Россией и Египтом сохраняется до сих пор). Все это заставило отдыхающих переориентироваться на отечественные курорты. «Количество туристов, которые предпочитают выездной туризм, в России сократилось на 31%, или на 5,6 млн человек. В то же время въездной туризм прирос за год на 1,3 млн человек», — отметила заместитель председателя правительства Ольга Голодец весной 2016 года. По ее словам, внутренний турпоток за прошлый год впервые достиг цифры 50 млн человек.
На фоне роста числа отдыхающих увеличилось и количество проектов по созданию туристической инфраструктуры. В частности, в марте 2016 года Дмитрий Медведев подписал указ о создании двух территорий опережающего развития (ТОР) на Сахалине — «Горный воздух» и «Южная». Планируется, что «Горный воздух», который создается на базе одноименного горнолыжного курорта, привлечет от частных инвесторов свыше 6,1 млрд руб. Инвестиции в инфраструктуру — на создание горнолыжных объектов, инженерной инфраструктуры и аэровокзального комплекса — будут выделены из регионального бюджета в размете 10,03 млрд руб.
Новый туристический кластер появится и на юге — в поселке Гурзуф. В рамках проекта, строительно-монтажные работы по которому уже оценены в 2,2 млрд руб., запланирована реконструкция гурзуфской набережной, пляжной и пешеходной зон, подпорных стен и коммуникаций. Ожидаемый результат — это вдвое «увеличить мощность пляжей в Гурзуфе, создать комфортные условия для отдыха», говорилось по итогам обсуждения проекта в сообщении Ростуризма в августе 2016 года.
