Один из моих френдов, с исключительно интересным журналом написал пост http://kirey-caustic.livejournal.com/501395.html и дал ссылку на прозу про жизнь ЗабВО во второй половине 80х. Кто в теме поймёт о чём речь. В армии и так хватало и хватает беспредела, но с удалением от Москвы неуставняк возрастает в геометрической прогрессии. А с пересечением Урала- вообще скачкообразно. Особенно страшно там москвичам, питерцам и т.н. интеллигентам. Я пока не всё прочёл, но вещь сильная, всем рекомендую. Вот ссылка http://flibusta.net/a/19722
А вообще затронутая тема не исчерпаема. Ведь как бывает: Один и тот же человек в зависимости от условий может поднятся в авторитете, потом поменялись внешние условия и он уже опущенный, кажется навсегда. Но вновь меняется окружающая среда и вчерашний опущенец становится неприрекаемым авторитетом.
Со мной лично были интересные метаморфозы. Детство до 5 класса протекало ровно, дружили все в школе и классе. Не помню в столь раннем возрасти больших проблем, хотя с первого класса все мальчики поделены были условно на "сильных" и "слабых". Была ещё категория "психов" с которыми лучше не связываться. Среди них могли быть и сильные и слабые физически.
Жёсткое разделение пошло с пятого класса, нам было по 11 лет. Построили новую школу рядом и всех, учившихся вместе с 1го класса, раскидали и перемешали по разным школам и классам.
Верьте или нет, там начался беспредел сопотовимый с лютой армейской дедовщиной и я, будучи домашним затюканным ребёнком, поставить себя не сумел. Мне жилось хреново до самого конца 8го класса. Как потом выяснилось, вокруг меня учились конченные отморозки, многие за лето после 8го класса сели, не дотянув до ПТУ за серьёзную даже по взрослым меркам уголовщину на любой вкус. Дело в Перово происходило- криминальном заповеднике.
Поскольку у нас в школе формировался только один девятый класс из четырёх восьмых, то с девятого класса весь беспредел сам собой прекратился, там никого не было, склонного к силовым решениям вопросов. За два года 9-10 класс никто ни с кем ни разу не то что бы не подрался, по моему голос не повышали друг на друга.
За эти два года я и физически окреп и вырос и как то забыл о том что на меня когда то могли наезжать. Потом уже, прибавив ещё и в силе и в жизненном опыте, с 22 лет был в одной из люберецких бригад (конец 80х) причём уважаемым человеком. На центре, где мы получали со спекулянтов и валютчиков (их ещё называли "утюгами"), я встречал и своих бывших до 8го класса "авторитетных" одноклассников.
Деньги они мне давали как миленькие, заискивающе улыбаясь, часто ссылаясь на то что мы старые друзья, чуть ли не братья, стараясь получить от меня какие нибудь привелегии.
В глазах у них, не слабых молодых мужиков, только страх и заискивание. И я знал природу их страха- а не начну ли я припоменать старые обиды, счёты сводить...
Ещё один яркий случай мне рассказал товарищ, служивший срочную на Сахалине в начале 80х. Там у них лютая дедовщина было, а одного духа по фамилии Петухов, не только звали Петухом, но и "вафлили" некоторые деды. Причём делали это публично, на глазах всей роты после отбоя. Мой товарищ, тоже в то время дух, за этим тоже вынужден был наблюдать. Прошло время и их роту раскидали по разным частям и уже будучи сам дедом, мой товарищ был послан в командировку в незнакомую часть. Там он как приехал, в первый же вечер послал за чем то подвернувшихся местных духов, кажется, в столовую за жратвой. Вскоре духи вернулись ни с чем, сказав, что им принести что было приказано не позволило местный очень авторитетный дед. Мой приятель, сам здоровый накаченный дед, решил выяснить кто ему обломал кайф, а заодно и познакомиться с местным авторитетом. Какой же шок он испытал, увидев приближающегося вконец оборзевшего Петуха. Оказывается Петух действительно был в этой части учень уважаемым дедом.
Когда мой товарищ пообещал расказать о его прошлом, с Петуха вся спесь слетела и он чуть не на колени упал, умоляя ничего не говорить.
Ведь скажи хоть слово мой кореш, Петуху наступил бы мгновенный писец, из авторитетов обратно в обиженку в одну секунду и это ещё самый лучший для него был бы финал...
Вообщем очень сильно в экстремальных условиях бытие определяет сознание....
Рассказы очевидцев о насилии, вымогательствах и суициде в сегодняшней армии
Весенний призыв в армию в самом разгаре - повестки летают по почтовым ящикам на манер волшебных писем из Хогвартса, будущие защитники Родины тухнут в очередях на медкомиссию, а самые заботливые из родителей выясняют, кому нужно заплатить, чтобы спасти чадо. Удивительно, но среди сотен тысяч перепуганных юношей находятся добровольцы, которые сами горят желанием провести «юность в сапогах». Желание это обусловлено не только стремлением чем-то заполнить экзистенциальную пустоту, но и уверенностью в собственной безопасности. «Дедовщина в прошлом, не ссы, боец» - подобное в наши дни можно услышать довольно часто, но стоит ли этому доверять? Мы опросили ребят, которые вернулись на гражданку совсем недавно.
Павел, 20 лет
Срок службы: 2014–2015
Я служил в Каменке под Питером. Эта часть регулярно становилась героем статей и вообще имеет дурную славу . Это официально один из самых сумасшедших регионов для служб и рекордсмен по количеству регулярных трупов, побегов и уголовных дел.
Нас собирали на учения в Архангельск на две недели - там были танки, вертолеты, самолеты и до**ра чего еще. После учений на полигоне остаются неразорвавшиеся снаряды. Сначала прошлись саперы, потом руководство решило второй волной пустить солдат. Человек 150 встало в линию и пошли по полю - по кустам, по грязи, по земле. Если нашел снаряд, то втыкаешь рядом палку с красным наконечником и идешь дальше (лично я нашел пару снарядов РПГ и еще какую-то х**ню). До этого нас построили и заставили расписываться в технике безопасности, но читать нам ее не давали. Нам сразу сказали, что нам лучше не умирать там - никто не будет разбираться и портить и без того плохую репутацию части. Старшина с невозмутимым лицом рассказывал нам, что количество погибших должно превысить 3% от всей суммы солдат, чтобы началось разбирательство. Если, например, из ста солдат на полигоне умрут лишь два-три, то тела закопают в лесу, а родителям скажут, что парни сбежали. Дезертиры, позорные трусы, все дела. Мы были в шоке от столь откровенных инструкций. Большинству из нас повезло - мы ни на гранатах не подорвались, ни пулю не словили. Но один чувак пал жертвой неаккуратного обращения с автоматом. Семье отправили письмо, мол, сын ваш сбежал в леса и пропал без вести.
В принципе, большую часть солдат все устраивало. Я служил с отбитыми бойцами, абсолютно неадекватными. Быдло, гопота - я не знаю, как охарактеризовать эту группу людей. Они постоянно избивали нас, все время требовали деньги. В первый же месяц нам понадобилось 30 фонариков. Мне сказали, что их купить должен я - в противном случае мне сломают руки. Я обзванивал знакомых и друзей, искал деньги.
В моем призыве был парень Ванька, который довольно быстро обзавелся кличкой Ванька Пакет. Причина предельно простая - вся часть трахала его в рот через целлофановый пакет (в том числе некоторые офицеры). Паренек был тихий с очень мягким характером, которому не повезло попасть в такую часть, полную мразей. В итоге он куда-то бесследно пропал - ходили слухи, что он повесился. Это не стало сюрпризом ни для кого - в части постоянно кто-то вешался, это не было событием.
Некоммерческий благотворительный фонд «Право матери» занимается помощью семьям, чьи сыновья погибли в армии из-за неуставных отношений или чудовищных условий проживания. В год в фонд поступает от 3000 до 7000 обращений.
Максим, 21 год
Срок службы: 2013–2014
С медициной был ад. Пока я служил, от пневмонии умерло несколько человек, потому что на них всем было плевать. Все, у кого температура была меньше 38,5, работали наравне с остальными. Было пять человек с температурой 37, но им было пи**** х**во, поэтому их дней пять держали в казарме, но не разрешали лежать, только сидеть и читать устав (в армии лежать можно только в отбой, т. е. ночью). Оказалось, что у всех этих пацанов было воспаление легких. Узнали только через несколько дней, когда все-таки решили их отправить в санчасть.
Был еще один парень - врачи лечили его от гриппа, а в один день он впал в кому. На следующий день умер. Если не ошибаюсь, диагностировали воспаление мягких тканей сердца. Через полгода после моего дембеля один парень сломался и застрелился в карауле. В армии, впрочем, много времени для размышлений - депрессию подхватить как нех** делать.
Однажды я за пять дней спал три часа, в результате заснул прямо в строю на ходу. Но у меня здоровье нормальное, так что держался ОК. А вот был с нами чел - в первые дни армии ему отчего-то было так плохо, он даже обоссался. Он не мог работать, не мог ничего делать - его еще больше чмырили и отправляли делать грязную работу, мыть туалеты и так далее. Он постоянно просился в госпиталь, а таких в армии не уважают и поэтому издевались над ним еще больше - не только служащие, но и офицеры. В итоге его отпустили в госпиталь - оказалось, у него почечная недостаточность и сдвоенная почка. А это стопроцентный откос от армии, сразу уехал домой. Его фейл в том, что он не пришел в военкомат и не проходил осмотр - его сразу из дома увезли, а ведь мог бы откосить. Меня тоже забрали из дома, я вообще военкомате ни разу в жизни не был. Меня привезли сразу на медкомиссию, я там говорил, что у меня в детстве был судорожный синдром. Мне ответили, что это нормальная тема. Вот недавно, впрочем, узнал, что это тоже был стопроцентный откос. Зашибись, чо.
Были парни, которые не выдерживали и пытались свалить по белому билету - ну, типа психи. Их тоже, естественно, еще сильнее чмырили, а им на самом деле было тяжело. Один из таких постоянно жаловался, что у него болит живот, но лечиться его, конечно, не отправляли. Ему мать привезла лекарств, у него от них были газы - его за это еще больше избивали. Всегда плакал, домой хотел - через несколько месяцев этого ада получилось уйти по «психу».
Нельзя не замечать, что в последнее время доверие населения к российской армии повысилось настолько, что военное ремесло вновь обрело статус приоритетного привилегированного занятия, а служба в армии постепенно превращается в школу жизни, как ее называли в когда-то существующем союзе. Стоило лишь только государству взять курс на модернизацию и переоснащение, как кардинальные изменения не заставили себя ждать.
Однако в памяти многих людей еще надолго останется плачевное состояние вооруженных сил времен 90-х годов. Даже некоторые боевые офицеры сегодня удивляются, как в такие тяжелые времена России удалось сохранить свою целостность. Обороноспособность оставляла желать лучшего, но дело было даже не в техническом оснащении. Мотивация граждан к срочной службе практически сводилась к нулю.
Одной из причин подобного расклада являлась дедовщина в российской армии девяностых. Соцопрос показывал, что подавляющая часть юношей опасается срочной службы не по причине тяжелого военного быта, а по причине неуставных отношений. Опасения подкреплялись художественными фильмами, видеоматериалами, хрониками и рассказами бывалых о тяжелой жизни молодого пополнения солдат.
Стоит ли напоминать конкретные случаи, когда юноша получал увечье или все заканчивалось летальным исходом? В этот мрачный перечень необходимо добавить повальное дезертирство, расстрелы сослуживцев, суицид.
В 1998 году была создана первая правозащитная организация для солдат срочной службы, которая носит название «Комитет солдатских матерей». Можно сказать, что это был отчаянный шаг, направленный на борьбу с дедовщиной, так как именно это проявление в армии называлось в качестве основной причины вышеприведенных деяний.
Чтобы здраво рассуждать на тему дедовщины, необходимо настроить себя на то, что вопрос этот достаточно многогранный, и при установлении одной истины возникает еще более споров. Первый парадокс заключается в том, что искоренить это проявление пытались на протяжении многих десятилетий, но большинство мужчин старшего поколения при упоминании про своеобразную иерархию в армии лишь задумчиво улыбнутся. Причем они нередко отмечают, что именно благодаря воспитанию со стороны «дедов» «дух» становится настоящим солдатом.
В чем заключается такое противоречие? Несомненно, в семьях, которые пострадали от последствий неуставных отношений, будут твердить о полном искоренении данного пережитка общества, а бывшие военнослужащие, чьи судьбы не постигла трагедия, считают, что каждый должен через подобные испытания пройти. Причина разногласий кроется в неоднозначном понимании дедовщины, как таковой.
С одной стороны, она представлена строгой школой, которую устраивают старослужащие молодому пополнению. Что в этом плохого? Конечно, форма воспитания своеобразна, однако в результате новобранец становится самостоятельным, учится обслуживать, прежде всего, себя самого, соблюдать субординацию, жить в коллективе, выполнять приказы, правильно маршировать.
С другой стороны, меры воспитания иногда переходят не только мыслимые границы, но и рамки законности. Появляются неуставные отношения, беспредел, который трактуется, как преступление против личности. Именно они выражены публичным унижением, избиением, прочими страшными деяниями. Таким образом, при всем негативе о дедовщине вспомнят с доброй иронией приличная доля запасников, но мы, все же, будем говорить о тяжелых последствиях данного явления.
Следующий парадокс возникает при попытке определения времени, когда появилась дедовщина в армии. По рассказам реальных свидетелей еще до 50-х годов о таком понятии даже речь не заводилась. Зарождение иерархии пришлось на период оттепели, когда были амнистированы многие заключенные, для которых предусматривалась воинская обязанность.
В результате таких реформ часть «зоновских понятий» перекочевала в вооруженные силы. Но о причинах возникновения неуставных отношений следует поговорить отдельно, а в данном отношении следует отметить, что дедовщина в советской армии 50-60 годов стала основой современных баталий.
И в этом вопросе не обошлось без вездесущего «НО». Некоторые документы, в том числе и художественные произведения, указывают на своеобразное отношение старослужащих к новобранцам еще в царские времена. И это неудивительно, так как воинская повинность исчислялась десятками лет, поэтому опытные служивые не могла не претендовать на определенные поблажки со всеми вытекающими.
Мы договорились, что такое явление, как дедовщина имеет сложную структуру. Оно проявляется как совокупность неких обрядов, порой вызывающих смех самих новобранцев и может иметь существенные разновидности, достигая незаконных деяний. Мы рассмотрим это социальное явление в негативной плоскости и попытаемся определить, где кроются причины зарождения дедовщины в СССР.
После демобилизации всех военных — участников ВОВ залпы снарядов реальных боевых действий в памяти людской стали постепенно утихать. Уже через 10-20 лет можно было говорить о мире и безоблачном небе. Как ни странно, но именно этот факт внес в общество разрушение былой солидарности. Если общая беда соединяет, то отсутствие внешних конфликтов порождает внутренние. Армия же являлась своеобразным «зеркалом» состояния общества, а с учетом того, что в структуру войск попадали уголовные элементы, ВС стали постепенно пополняться неуставными порядками.
Следующим вектором могло служить разрушение сталинских устоев. К началу 60-х годов правительственные элиты, вырвавшись из-под страха наказания, превратились из созидателей в потребителей, что отразилось и на руководящем составе армии. Вольномыслие привело к деградации командного состава. Это не означает, что Генштаб пополнился бездарными командирами, но на местах прочно засели низкие чины, ответственность которых была сведена к нулю. Попустительство офицеров не стало причиной, но явилось катализатором появления повальной дедовщины.
Оттепель 60-х годов запомнилась всем негативным отношением к доносам и стукачеству. Из политической подоплеки данные термины перекочевали и в армию. В то время рапорт о причинении телесных повреждений рассматривался, как ябедничество. И если государство пресекало подобные проявления, то о чем можно было говорить в пределах воинской части. Постепенно дедовщина в армии стала включать в себя драки и избиения, о которых умалчивали обе стороны конфликта.
Урбанизация общества и конфликт поколений обычно стоят в одном ряду, так как мотив одинаков. Подобно тому, как старослужащие не могли принимать устоев вновь прибывших солдат, городские жители ставили себя превыше сельских, как по уровню социального, так и умственного развития. В региональном масштабе постоянно конфликтовала периферия с москвичами.
Возвращаясь к вопросу, есть ли дедовщина в армии в настоящее время, начнем охватывать период с конца 90-х годов. Попытки пресечь данное явление предпринимались неоднократно. Высшее руководство наконец-то начало понимать, что если не избавиться от проявления неуставщины, то проблемы с контингентом будут возникать в каждой призывной кампании. Необходимо отметить, что все попытки оказались тщетными, так как явление подобно вирусу поразило вооруженные силы на всех уровнях.
Среди всех предложений, как бороться с дедовщиной выдвигались вполне реализуемые, но рассыпались о жестокую реальность плачевного состояния армии.
Предварительно оговоримся, отметив, что избавиться от дедовщины если и можно будет, то только спустя несколько поколений. Однако в современной армии предприняты некоторые меры, которые кардинально изменили картину. В отдельных частях о таком явлении даже и не вспоминают совсем. Поводом нормализации сменяющихся призывных составов стал переход на годичный . Разница в опыте старослужащих и новобранцев составляет полгода. Это не тот срок, когда уместно ставить из себя эдакого «матерого волка», поэтому общий пыл «дедов» заметно поутих.
Несмотря на то, что сейчас уклонистов еще предостаточно, страхи перед дедовщиной у родственников призывника постепенно сменяются нормальным волнением. Армия РФ постепенно возвращается в то русло, когда некоторые проявления неуставных отношений носят число символический характер. Нужно отдать должное, что моральный облик призывников стал повыше. Возможно это связано с реальными изменениями, которые произошли в армии. Все чаще на форумах встречаются отзывы бывших военнослужащих, чей срок окончился недавно. Они откровенно заявляют о том, что существующий уровень дедовщины не вызвал в них отрицательных отношений к службе в целом.
Письма солдат, родителей и врачей конца 1980-х годов.
Настоящий сборник документов по армейской дедовщине составлен С.А.
Белановским, С.Н. Марзеевой в 1990 г. и опубликован в 1991 г. Институтом народнохозяйственного прогнозирования РАН (тираж 1000 экземпляров). Решение о публикации принял ныне покойный директор института академик Юрий Васильевич Яременко.В этом году в нашем городе поселилась воинская часть 06951.
От того, что в части нет медсанбата, мы стали невольными свидетелями совершенно ненормальных явлений. Нет дня, чтобы на прием не приходил избитый солдат, а к нам в отделение (хирургическое, неврологическое, лор, кардиологическое) госпитализируют самых тяжелых - с переломами конечностей, челюстей, носа, сотрясением головного мозга, травмами позвоночника, на ребят невозможно смотреть без слез! Их дома ждут матери! Здоровыми! А тут их делают инвалидами физически и морально.
За последние три месяца на стационарном лечении находились более двадцати жестоко избитых солдат. А сколько их в Уфимском госпитале!
По годовому отчету за 1988 год зав. отделением хирурга - травматолога Баязитова М.С. из 28 тяжких телесных повреждений 12 приходится на солдат. В районе проживают 45 тысяч, из них солдат не более 100 человек.
Температура в казармах, где спят солдаты - 3 градуса тепла, питание тоже никуда не годится, потому что кто-то греет руки на солдатском пайке. Ребята похожи на пленников концлагеря, а не на солдат.
15 декабря 1988 года к нам в хирургическое отделение был оставлен солдат Шатов Сергей, которому отрезало ногу при попытке броситься под поезд. Когда мы спросили у него, как это получилось, он сказал: «Не хочу жить», до этого его доставляли к нам в бессознательном состоянии после побоев. После длительного лечения он вернулся в часть - снова побои. Тогда он уехал домой, сообщил об этом в военкомат в Куйбышеве, там осматривавшие его хирурги констатировали побои. Его обещали перевести в другую часть. Но он вернулся на прежнее место, где его снова били. И тогда он убежал из части и бросился под поезд, до него таким же способом пытался покончить с собой узбекский паренек Алаберды Анадурдыев. Со слов солдат, драки начинаются после отбоя, ночью. Спящих бьют сапогами, табуретками.
У нас тоже подрастают сыновья, что с ними будет? У нас были самые святые представления о Советской Армии, пока мы не стали очевидцами происходящих там событий.
Сотрудники больницы г. Уфы
Письмо 2.
Мой сын был призван на действительную военную службу в июне 1988 года.
С первых же дней службы он испытал моральные и физические унижения (хотя он не «маменькин сынок», у меня пять детей, и физически не слаб, рост его 184 см). Неоднократно из-за тяжелых телесных повреждений он лечился в больнице и в госпитале, но по возвращении в часть все повторялось. В декабре 1988 года сын не выдержал и сбежал из части, приехал домой. На него страшно было смотреть.
Он сказал, что в этой части служить больше не может, пусть сажают или переводят в другую часть, обратно его сопровождал офицер, обещавший помочь, но в ту же ночь его опять избили, и наутро он решил покончить с собой: бросился под поезд, но его успел перехватить неизвестный мужчина. В больнице Сергей находился в таком состоянии, что под нажимом представителей в/ч подписал чистый лист бумаги (показания свидетелей находятся в военной прокуратуре г. Куйбышева).
Мне сообщили, что в части навели порядок и многие понесли наказание, но мне от этого не легче.
Сын в 19 лет стал инвалидом (нет ноги), а в свидетельстве о болезни № 1003 от 22.06.89 г. 358 ОВГ сказано, что травма получена вследствие несчастного случая, не связанного с исполнением обязанностей военной службы. А я думаю, что это прямое следствие неуставных отношений. Я не могу передать всю боль и горе, постигшее нас, ведь я проводила его в армию здоровым.
А ведь там служат сейчас другие ребята и сколько еще будут служить.
С уважением Матова Любовь Сергеевна
Мы только что похоронили сына.
22 июня 1989 года наш Роман был призван в армию. Незадолго до этого он женился и жена его Валентина ожидает ребенка. Из армии он регулярно писал нам письма. В одном из них он сообщил, что прибыл к месту службы: Армянская ССР, Кировокан-9, в/ч 016 0 3, в части 15 русских, остальные - представители южных республик.
Затем он написал, что его избили пятеро нацменов, что ему трудно передвигаться из-за полученных травм.
27 июля мы получили телеграмму: «Ваш сын Роман покончил жизнь самоубийством. Сообщите возможность приезда. Командир».
Мы отправили в часть телеграмму, оплатив заранее их ответ. Ответа не пришло. Заказали телефонный разговор. Говорить с нами не пожелали.
Тело сына прислали с оказией. Солдаты, доставившие гроб, сообщили, что наш сын исчез из части, а через четыре для его нашли повешенным на дереве.
Если пропадает солдат, через два дня начинается розыск.
Начинается он с запроса в военкомат по месту жительства. Таганрогский военкомат такого запроса не получил. Так что остается довольствоваться устным намеком командира на то, что наш сын вроде бы дезертир. Таким, видимо, в нашей армии выражать соболезнования не принято. Повесился - туда ему и дорога?
Только не верится нам, что в считанные дни можно довести до самоубийства жизнерадостного парня, даже в сталинских и гитлеровских лагерях до таких рекордных сроков дело не доходило.
Мы не требуем найти и наказать виновных, мы хотим, чтобы гибель нашего ребенка не была напрасной.
Министр обороны тов. Язов заявил, что «дедовщина - выдумка солдат от скуки». Мы прекрасно понимаем, откуда министру знать, чем и как живут рядовые солдаты? Он занят более важными делами, легенду о благополучии в армии ему поставляют те самые военные крикуны, которые берут на себя смелость выступать от имени всех солдат. Они и наше письмо назовут клеветой на армию.
Армия разложена. Она уже давно потеряла роль военно-патриотического воспитателя молодежи. В основном речь идет о борьбе за выживание и сохранение собственного достоинства в условиях дедовщины.
Мы гордились тем, что наша армия интернациональная. В обстановке межнациональных беспорядков такая гордость уместна только в условиях войны. Всем нам известно (кроме разве что командиров), что национальные меньшинства в армии сплочены. Наш сын был затравлен и погиб именно от рук такой сплоченной группы. Мы опасаемся за судьбу оставшихся 14 русских, их ожидают издевательства и унижения, а за сопротивление - смерть.
Совершенно правы депутаты Эстонии, требующие права для эстонцев служить, на родной территории. Гибель нашего сына – предостережение этой «интернациональной» системе.
На будущий год наш сын Игорь тоже пойдет служить. Больше у нас детей нет.
Мать Яценко Галина, отец Яценко Виктор, брат Яценко Игорь
Письмо 4.
Мой сын призвался в июне 1988 г. А летом 1989 г. я получила телеграмму: «Срочно вылетайте. Абдулла в больнице». Когда я приехала в город Партизанск Приморского края, нашла своего сына зверски избитым, без сознания.
А случилось вот что. Русские ребята, более 150 человек, вооружились рейками, железными трубами и ночью отправились избивать кавказцев. Около 15 человек утром в тяжелом состоянии отвезли в больницу. А в части, где служили наши дети, к этому отнеслись равнодушно, никто не стал заниматься поисками виновных…
Мы отправляли служить здоровых, крепких, нормальных ребят, а что нам возвращают?! Мы провожали детей в СОВЕТСКУЮ АРМИЮ, а не на бойню.
Не делайте из наших детей инвалидов, дайте им возможность проходить службу по месту жительства, на Кавказе!
Баснрова Марзигат Магомедовна
Пишет мама Трегубова Нина Николаевна с просьбой защитить сына от дедовщины.
Вот уже месяц мы не знаем, где наш сын и жив ли он. Как же так? Отправили парня служить, а потеряли, может быть, навсегда. Он служил в строительной части г. Москвы. Там служат ребята среднеазиатских национальностей, их около 73%, со слов офицеров.
Вот что написал Игорь в последнем письме: «Мама, только не волнуйся. У меня нет выхода, я ушел из отряда. У меня уже нет никаких сил терпеть избиения. У меня душа стонет, что я здоровый парень, пишу домой жалобное письмо. А бьют, знаешь за что? За ножницы , за пасту шариковую, которые не принес. Вторые сутки не могу ничего есть, только пью холодную воду. Почек не чувствую, болит позвоночник, ребра все болят до единого.
Я пишу это письмо на случай, если домой придет телеграмма, что я совершил преступление. Я ухожу из части».
Весной у нас заберут еще одного сына. Неужели ничего нельзя сделать?
Трегубова Нина Николаевна
Наш сын Арман служит в войсковой части 18 ВСО (Экибастуз) с декабря 1988 г.
В первые месяцы службы был избит сослуживцем. В ночь с 1 на 2 июля с. г. сын снова был избит, на этот раз командиром роты капитаном Негодюк. Он избивал сына ножкой от стула, металлической ножкой бил по голове, сын получил сотрясение мозга 1 степени.
О том, что он находится в городской больнице, мы узнали случайно, приехав навестить сына. Никто нас о случившемся не известил. Мы встретили полное безразличие со стороны командиров и политработников. Арман уже около двух месяцев находится на излечении, травма серьезная, психологические последствия непредсказуемы и теперь его ждет месть, командир части возбудил уголовное дело по ст.225 п. «а» УК Каз. ССР за отказ вымыть пол. Его заставляли быть дневальным, без объявления официально по Уставу, трижды в наряде без отдыха. А теперь нашего полукалеку - сына объявляют преступником.
Отец Армана, подполковник милиции за всю жизнь не писал ни просьб, ни жалоб.
Помогите восстановить справедливость!
Хунусовы, Семипалатинск
Я прохожу срочную службу в в/ч 05299 г. Баку. Ежедневно от меня требуют деньги «деды» Басжанов, Карпинский, Кириллов. Несколько раз я приносил им деньги, заработанные в самовольных отлучках. Когда я объясняю, что больше мне негде взять денег, меня бьют. Они требуют, чтобы я совершил преступление. Если я доложу командиру части, он меня убьет. Родителей у меня нет. Я хотел себя убить, но мне всего 19 лет, хочется жить.
Лучше переведите меня в тюрьму, иначе в моей жизни будет поставлена точка.
Рядовой Владимир Левченко Призвался в декабре 1988 г.
Письмо 8.
Я служу с мая 1989 г. Родителей у меня нет, воспитывался в детском доме, как и моя жена, меня призвали, когда нашему сыну исполнилось 6 месяцев. Завод, на котором я работал, писал ходатайство о предоставлении мне отсрочки на год, чтобы ребенка можно было устроить в ясли и найти работу моей жене. Но в военкомате мне сказали: «А что вы думали, когда женились?» Сейчас жена пишет, что талоны на масло, мясо, сахар, мыло и порошок она получает на троих, но выкупить их не может, так как нет денег. А ведь нужно еще одеваться, платить за квартиру и за свет, и все это на 35 руб.
Я оставил свою семью на произвол судьбы и никому до нас нет дела. Неужели нет закона, который запрещал бы так безжалостно военкомату распоряжаться людскими судьбами?
Валерий Плюсник, Челябинск, ул. Савина, 4, кв.39
На действительную службу меня призвали в Кемеровскую область г. Березовский, в/ч 1631 «Г», после карантина меня стали систематически избивать сержанты Алимбеков и Блиспеков.
Однажды замполит построил нашу роту на улице при температуре - 29 градусов и продержал нас около 3 часов в связи с тем, что не мог найти книгу поверок. После этого я заболел воспалением легких.
Когда я вернулся из горбольницы, Цуцори и Боготурия били меня в течение часа ногами (ой, просто не могу писать). Из носа и ушей шла кровь, и я обратился в санчасть. Меня отправили в горбольницу, а перед этим я написал объяснение замполиту роты. Был установлен диагноз: сотрясение головного мозга, перелом кости верхней челюсти, ушибы позвоночника, отбиты легкие.
По возвращении меня перевели в другую часть, но там узнали, что в объяснении я указал фамилии солдат, которые меня били, поэтому меня каждый день избивали рядовые Евселев, Литвинов, младший сержант Рязанцев. В связи с тем, что служба стала для меня невыносимой, я самовольно оставил место службы.
Трегубов Николай
Письмо 10.
Единственная гарнизонная гауптвахта города Москвы находится в Алешкинских казармах в Пролетарском районе. Сюда доставляются нарушители воинской дисциплины, военнослужащие, задержанные военными патрулями в городе.
Подъем в пять тридцать, десять минут на утренний туалет, бегом в столовую. Суп, каша, чай с двумя кусочками сахара. Время на еду ограничено, те, кто не успел, встают из-за стола полуголодными. Бегом на построение, повезет тем, кому придется работать на базах, на погрузке и разгрузке продуктов питания, то есть на тех предприятиях, где потом кормят обедом.
Из-за острой нехватки помещений в камеру на семерых запихивают до 14 человек. Солдаты спят, не раздеваясь, на нарах, которые по утрам пристегиваются к стенке на засовы с навесным замком.
Не везет тем, кто попадает на тубу в праздничные и воскресные дни. Всех заставляют стоять в казармах в течение дня, либо выгоняют на плац и заставляют бегать полдня по замкнутому кругу, до изнеможения. Заставляют падать на землю от резкого окрика: «Воздух!», затем переворачиваться на спину и изображать мнимую стрельбу по «налетевшим самолетам». Я лично пережил это за пять суток проживания на гауптвахтах.
Охранники любят забавляться с низкорослыми солдатиками иной национальности, чем они сами или над солдатами иных родов войск. Снисхождение падает лишь краснопогонникам и землякам. На стене мелом рисуется экран телевизора, на котором выбранная жертва должна переключать программы. Заключенные, которые отказываются участвовать в этой комедии, тут же подвергаются групповому избиению. Но если кто-то и пытается переключить «тумблер», охранник резко отдергивает прислоненную к стене руку со словами: «перегрел наш телевизор, сука!» И возмущенные «телезрители» набрасываются на жертву с «праведным» гневом.
Иногда могут заставить чистить картошку в то время, когда идет вечерняя поверка. А потом разъяренные охранники врываются на кухню и заставляют бежать в камеру «гусиным шагом», то есть на согнутых ногах, с заложенными за голову руками, под нетерпеливые пинки сапог.
Военные патрули цепляются из-за всякой мелочи. Помню матросика, который следовал домой в Среднюю Азию в небольшой отпуск, после двух лет службы на корабле. Он был задержан на вокзале за неправильное ношение ремня и бескозырки и посажен на десять суток.
Все мы любуемся рослыми, статными солдатами из роты почетного караула, их чеканным маршем. В эту «золотую роту» набирают, как и в батальоны охраны, рослых, красивых - специально. Их обрабатывают с первых же дней службы. Усмиряют непокорных, отбивая все желания, кроме одного - отыграться через полгода на молодых.
Известно, что солдат должен иметь в карманах только носовой платок и записную книжку. Если при утреннем обыске найдется что-нибудь постороннее, например, стиральная резинка, придется эту резинку съесть.
Можно предварительно разжевать, а можно и целиком, это твое личное дело. Командир всегда прав. Если он назвал хомячка бурундучком, значит, так оно и есть.
Есть на «губе» свой санаторный курорт. Туда попадают по большой отсидке. Например, некий «Борман», который за два года службы уже отсидел 180 суток. Он свободно перемещался по гауптвахте, мог приказать сержантам, чтобы его не назначали на работу, мог наорать на охранника за нерасторопность.
Если заключенный пожалуется дежурному офицеру на рукоприкладство, охранника сажают на гауптвахту. В ту же камеру. Затем стукачу накидывают еще суток десять, так что охранник имеет достаточно времени, чтобы отыграться на обидчике.
Ощущаешь себя в положении военнопленного, особенно, когда солдат с вышки орет, пытаясь изобразить эсэсовца: «Хенде хох, ком цу мир, падла, тебе же говорю».
Был случай, когда военно-медицинская комиссия обратилась к командованию батальона охранников с просьбой выявить виновных в избиении заключенного солдата. Виновные были посажены на десять суток на ту же гауптвахту, единственную в городе.
Самое страшное, что мне уже никогда не избавиться от чувства страха, который во мне воспитала армия.
Медетов Серик Турганович
Письмо 11.
До армии я пять лет пробыл в зоне и могу сказать, что там было легче, чем на армейской гауптвахте. Туда можно попасть за расстегнутую пуговицу или крючок. Ну, а там издеваются как хотят. Камеры напоминают застенки гестапо, положенную арестованным порцию пищи урезают вчетверо, а остальное жрут сами. Офицеры ведут себя, как садисты.
Одевают на арестованного три шинели и противогаз, дают в руки по две нары весом 25 кг и заставляют бегать по плацу, пока арестованные не потеряют сознание. Чтобы немного отдохнуть, арестованные режут себе руки, вешаются на чем попало.
За это письмо я могу быть наказан, но я хочу, чтобы все знали, какие у нас законы.
Рядовой Магазинщик О.А., Удмуртия
Письмо 12.
В декабре я был призван в ряды СА, шел служить с охотой, думал, что через 2 года вернусь сильным, закаленным, оказалось иначе.
С первых же часов, не успели мы даже гражданку снять, старики начали нас избивать, кричали: «вешайтесь, «духи». Избивали почти каждый час. На улицу не выпускали, в туалет водили раз в сутки и считали до десяти и каждый должен был во время счета все сделать и выскочить. На третий день службы трем «молодым» «старики» вышибли челюсть табуретом и Харламову рассекли ухо пополам.
После завтрака нас гоняли по лестнице с 3-го на 1-ый этаж. Вдоль всей лестницы стояли «старики», сбивали нас с ног, били сапогами по голове. Так продолжалось весь карантин. У меня начались боли в сердце и меня отправили в больницу, где я пролежал 24 дня.
Следы побоев и увечья доктор санчасти расценивает как следствие несчастного случая.
Однажды ко мне пришел мой сослуживец Корловалов и начал меня избивать. Я понял, что в роте мне житья не будет и сбежал. Три дня обитал в подвале. Затем зашел в подъезд дома и уснул. Там меня нашли Мальцевы. Мальцевым я пожаловался на боли в желудке (нечаянно проглотил иголку).
Сказал, что в отряд боюсь идти и попросил отвезти в больницу, где в тот же день меня прооперировали. Через 14 дней меня выписали, сказали, что за мной приедут, но я боялся ехать в отряд, так как рана еще не зажила и кто-то мог ударить меня в живот.
Три дня прожил в подвале, потом позвонил Мальцевым и они сказали, что меня ищут и мне грозит суд. Вечером я вернулся в отряд. Там меня расспрашивали два майора. Я рассказал им, почему сбежал и просил перевести меня в другую часть, но они ответили, что сделать этого они не могут.
Прежде чем судить, меня отправили в психбольницу. Там я сказал, что ночью не сплю, мучают страхи, голоса, хочется покончить жизнь самоубийством. Через 4 месяца меня комиссовали, документы мои направили в Джамбул, а меня в санчасть при отряде. В санчасти снова начались издевательства. Прошел месяц, документов все не было. Я пришел в штаб к майору и попросил оставить меня убирать при штабе, я днем и ночью убирал в штабе, спал на полу, воды и туалета не было, держали нас под замком. В штаб каждую ночь приходили наркоманы из «стариков», угрожали мне и, случалось, избивали. Приходил бить санинструктор Шаранов.
В последний вечер, накурившись анаши, наркоманы сказали мне: «Сегодня мы тебя изнасилуем, на шею повесим камень и сбросим в Урал». Этой же ночью я ушел из отряда, две недели прожил в Гурьеве, заработал денег на дорогу и приехал домой, дома пробыл несколько часов, сел в поезд и с сестрой приехал в Москву. Обратился за помощью в редакцию «Комсомольской правды».
Мочалов Александр Федорович 1970 г. р.
Письмо 13.
Я был призван в СА Черкасским областным военкоматом, хотя по закону являюсь единственным кормильцем в семье. В первую же ночь я столкнулся с настоящей дедовщиной, был избит и, как учат нас товарищи генералы по телевизору, доложил о неуставных отношениях командиру роты лейтенанту Петрову. Но он ограничился лишь устными выражениями в их адрес.
Я подал рапорт старшему лейтенанту Исаеву с просьбой о переводе в другую роту, он сказал мне, что надо подождать неделю. Всю неделю меня избивали, дошло до того, что я должен был обратиться в санчасть. Там я сказал, что меня избили, но санинструктор сказал, что такого не может быть. Когда я спросил у командира роты о своем переводе, он объяснил, что никакого перевода не будет и незачем ходить жаловаться. Тогда я ночью сбежал, но днем меня нашли, привезли в часть и посадили в камеру. Я снова потребовал у командира части капитала Грачева перевода. Он мне сказал: «Жди». И я прождал в его камере 25 суток. А там уж нас избивали не солдаты, а сами офицеры. Беглецами занимался сам начальник штаба старший лейтенант Наточей, пряжкой отходит так, что потом ничего не чувствуем. Наконец, меня вызвали и объявили, что я дождался перевода, только не в Киевский округ, а в Ленинск, куда командир роты ссылал всех неугодных. На прощанье меня отлупил командир роты, чтобы не забыл, как он выразился. По дороге в Ленинск я сбежал.
В часть больше не вернусь, ищите меня по домашнему адресу: УССР, Черкассы, бульвар Шевченко, д.254, кв. 14.
Пишу потому, что таких, как я, в части осталось очень много и им ни за что не вырваться. Прошу передать мое письмо военному прокурору СССР.
Письмо 14.
Я военнослужащий действительной службы. Служу на Байконуре. У нас здесь молодых бьют и не просто бьют, а убивают. Командиру мы сказать боимся, да и не верим, что он поможет. Здесь настоящая межнациональная война. Больше всего здесь бьют русских, потому что их мало. Когда кого-нибудь забивают до смерти, то родным сообщают одну фразу, заготовленную на все случаи: «Погиб при исполнении».
А как не хочется умирать в 18 лет, а главное - ни за что. Жаловаться и ждать помощи неоткуда. У меня одна мать и то неграмотная. Зона у нас закрытая, кругом степи. Убежать никуда нельзя. Теперь я понял, почему наш округ занимает первое место по смертности в Союзе.
Назвать себя я не могу, но на помощь очень надеюсь. А еще можете спросить у Пети Воронина. Он раньше служил у нас, а сейчас работает в гостинице Тюри-Там.
Письмо 15.
Я служу в военно-строительной части в Свислочи. Отслужил уже практически два года. Так что, если бы не случилось этого происшествия, за которое я сейчас сижу на «губе», то этой весной я уже увольнялся бы домой. Чем все кончится сейчас - не знаю. В части - совершенно невыносимая обстановка, полный бардак! По национальности я казах. В роте у нас около 70 человек самых разных национальностей. Здесь и киргизы, и казахи, и русские, и узбеки. Шесть человек чеченцев держат в страхе всю роту, даже «стариков», а уж о молодых и говорить нечего.
Приходит молодой в часть и сразу попадает под кулаки старослужащих. Когда я был молодым, меня тоже били. Били узбеки, казахи, русские. Вообще в части царит полная вражда национальностей.
Особенно тяжело стало, когда в часть полгода назад пришел Хамза-хан. Я к тому времени отслужил ухе год, но в отношении ко мне ничего не изменилось. Продолжали бить, заставлять стирать, подшивать другим подворотнички. Хамза-хан бил обычно ночью, если я оставался в казарме. Но иногда в казарму мы не ходили, ночевали в вагончике на стройплощадке. Когда он бил, то смеялся и от этого было больнее. Следов от побоев на теле у меня не оставалось, поэтому офицеры не знали, что меня бьют.
Я сам никогда никого не бил, ничего не пытался заставить за себя делать, отпора тоже никому не давал. Боялся. Может, поэтому меня били и на второй год службы. Вообще в нашей части срок службы значит мало.
Дома отец тоже иногда ударит, но там было за дело и отца я уважаю. А здесь били просто так.
Сержантов в роте мало - кажется, два человека, но точно не помню. Они все видели, но смотрели сквозь пальцы, никак не реагировали. Наверно, думали: «Меня не бьют и ладно».
О происходящем я никому никогда не докладывал, потому что не хотел стукачить. Своего командира роты уважал, он хороший честный человек, но ему я также ничего не хотел говорить. И боялся, и было стыдно.
Дежурный по части ночью приходит в казарму, но на шухере постоянно стоят два человека, поэтому при его появлении все разбегаются по кроватям.
В роте я сошелся с одним парнем-узбеком. Он моего призыва и мы с ним вместе в одном отделении. Его тоже били… В феврале мы с ним убежали из части, добрались до Ружан, надо было где-то жить. В лесу мы построили шалаш из соломы, которую набрали на поле. Поначалу ночью мы мерзли - было холодно, потом привыкли. Когда была хорошая погода, купались в озере.
Сначала у друга были деньги: он до этого получил перевод на 40 рублей. Когда деньги кончились и надо было что-то есть, по ночам мы стали грабить магазины. Брали продукты и деньги, вещей не брали, даже военную форму не сменили, нас потом так в ней и задержали.
Сейчас жду, когда будут судить, вчера милиция провела нас по местам, где мы воровали продукты и деньги. Наверно, отправят в дисциплинарный батальон. Один мой земляк - он сейчас уже уволился - отбывал там наказание, а после дослуживал в нашей части. Он попал туда за то, что кого-то избил. Рассказывал, что там очень тяжело. В нашей части тихо дослужил свои последние полгода, никого не трогал и ни во что не вмешивался: хотел скорее уволиться домой.
Сейчас я тоже думаю о доме. Родителям не писал с того момента, как убежал из части, но знаю, что им уже сообщили о моем побеге. Когда убегал, о родителях не думал, что били, писать домой не буду - стыдно...
Военно-строительная часть, г. Свислочь
На вопрос Вопрос тем, кто служил в армии! заданный автором Европейский
лучший ответ это Самая основная причина дедовщины в армии - нежелание офицеров работать. Командиры не занимаются личным составом, перекладывая это на плечи более опытных солдат. То есть, как бы делятся властью. А молодой человек не умеет этой властью грамотно распорядиться.
А появилась изначально дедовщина очень давно, в далеком 1961 году, когда были изменены сроки службы в армии. В сухопутных войсках с 3 до 2 лет, на флоте с 5 до 3 лет. И старослужащим было обидно, что пришедшие им на смену салаги будут служить меньше. Вот и пошли издевательства.
Ответ от 22 ответа
[гуру]
Привет! Вот подборка тем с ответами на Ваш вопрос: Вопрос тем, кто служил в армии!
Ответ от Обособить
[гуру]
Быть мужиком.
Ответ от Пользователь удален
[гуру]
была первые три месяца
Ответ от Мэрилин Сандуновская
[гуру]
набивай кулаки
Ответ от старослужащий
[гуру]
Была.
Перечислять проявления - очень долго - одним словом издевательства
Никак. Последствия - понятие сути совковой армии и вообще нашей сраной жизни
Опасаться бесполезно. Могут сдать нервы- последствия индивидуальны и непредсказуемы
Уберечься - не ходить в быдлятский рассадник.
Ответ от яков
[гуру]
Всплеск дедовщины начался в 90-х годах, когда из армии ушли студенты, и их перестали призывать.
Понятие дедовщины, очень широкое. Разве не дедвщина если старый токарь пошлет за водичкой ПТУшика?
Последствия дедовщины разные вплоть до летального исхода.
Самое главное - это не бояться, только слабых задрачивают.
Ну а уберечься, это в зависимости от ситуации, либо сам решай либо к отцу командиру, а лучше в прокуратуру.
Ответ от Валерий Герасько - RX3ANT
[гуру]
Начинал службу в 69-м, переход с 2-х на 3-х годичный срок.. . Сражались два призыва между собой за право дедовать, но потом все относительно устаканилось. . Когда стал сержантом - искоренил дедовщину почти полностью. Заставить молодого вне устава никто не мог - только по дружбе подворотничек подшить и т. п. Все шло от начальства сверху.. . Но и обстановка моральная была здоровая. Потом через несколько лет периодически попадал в другие гарнизоны, особенно удаленные, и наблюдал такую закономерноесть: чем хуже условия - тем больше разгул дедовщины и безнаказанности. К личному составу уже отношения не имел, поэтому проходилось наблюдать это скатывание в пропасть со стороны.. . Уволился в середине 90-х, когда служил в академии, бардак был в самом разгаре на всех уровне. Состояние нынешней армии представляется нелепым по многим параметрам. Попытки ее реформировать ни к чему не приведут - нужна новая армия, созданная с нуля!..
Ответ от Ѕранитель
[гуру]
Посылать подальше, а кто будет рыпаться того вламить. Один раз стуканешь больше трогать не будут.
Ответ от ------- -----
[гуру]
Да согласен с Алексеем Фроловым,просто быть мужчиной и все,больше ничего не надо,это ответ на все вопросы!!
Ответ от Ђигр Амура
[гуру]
У нас не было дедовщины (Русский остров). Единственное-"крыс" лупили и заставляли очки драить)))))
Ответ от Олег Виноградов
[гуру]
У меня в армии дедовщины не было. 76 дивизия ВДВ. Еще бы с удовольствием послужил.
Ответ от Ёлава 177RUS
[гуру]
Дедовщина была. Как справлялся? Дрался!!! Как уберечься? Будь всегда мужиком!!!
Ответ от П
[активный]
Я в армии не был. Но друзья говорили, что нужно себя вести так, чтобы не могли опустить. И еще, хорошо бы, уметь играть на гитаре и знать армейские песни. И, как вариант, подружиться с начальством. =))
Ответ от Дёминов Анатолий
[гуру]
Давно служил, тогда все было по-другому, неактуально...
Ответ от Пользователь удален
[гуру]
Советую перед Армией походить в спортивную секцию: бокс, самбо. И в последствии никогда не позволять себе унижаться...
Ответ от Ёизэмбайл
[гуру]
Трудно сказать, был ли дедовщина или нет... Как это показывают или рассказывают, такого не было. Хотя не скрою тяжело было первые месяца три. Перестройка привычного образа жизни, все по расписанию, подъем, отбой, наряды, непонятные работы, весь день. Это я после понял, что загружают работой, даже бестолковой, чтобы занять солдат. К вечеру настолько устаешь, что кроме как до кровати добраться сил не остаеться. Больше ни о чем не думаешь. Это первое. Во-вторых, приминительно к моим условиям службы, я служил в роте охраны, т.е. постоянно с оружием, через день на ремень как говорится, может быть и это сыграло свою роль, но у нас издевательств не было. Сами понимаете, до ручки никого не доводили, не дай бог кто нибудь за автомат возьмется... А кроме как в караул, в другие наряды не ходили, но если только дневальным.
Но сказать, что все было безоблачно я не могу. Да, были конфликты, не без этого. Но никто не заставлял, стирать чужие носки или подшивать воротнички.
Еще один немаловажный момент. Нужно уметь постоять за себя, иногда и ценой тумаков. Для примера, в моем случае... Пришел в столовую, я молодой, отслужил только один месяц, ко мне подходит дембель с требованием отдать свое второе. Я его вежливо послал... За это после имел беседу:-), после беседы, с такой глупой просьбой никто больше ко мне не подходил. Синяков не было... 🙂
Так что, иногда нужно сказать твердое нет.
Ну и как было сказано выше, от командиров многое зависит, я служил в двух разных частях, в иразных регионах и с командирами мне повезло, что ротными, что батальонными... Случаи дедовщины не покрывали, под суд и точка. На моей памяти было пара случаев, когда осудили в дисбат.
Служил с 91 по 94 год (+немного сверхсрочником).
Ответ от Demon13
[гуру]
Дедовщина была и довольно жесткая, переломить это практически не реально (если конечно ты не боксер тяжеловес), нужно колоссальное терпение и внимательно смотреть по сторонам. Большой плюс если умеешь играть на гитаре, музыкантов трогают реже, когда остальные летают они тихонько тренькают для "дедушек"(сам так играл). Ни в коем случае нельзя стирать чужие носки и трусы ЭТО ЗАПАДЛО ДАЖЕ "ДУХАМ"
Ответ от Ўрий Зубарев
[гуру]
Услышал тут несколько мнений типа один раз врезать, набивать кулаки! Не знаю, может где-то это и спасет, но далеко не один раз слышал, про здоровенных парней, всякие там КМСы, черные пояса, которые раскидывали обидчиков вплоть до всего старшего призыва, а потом таких ночью забивали табуретками! Твердо себя поставить конечно важно, но все случаи индивидуальны, и не всегда это спасает!
Ответ от Пользователь удален
[гуру]
Я училась в разведшколе и служила в секретке. Дедовщины тем меньше, чемвыше уровень и статус людей в данной части. К примеру в летных частях дедовщины практически нет, да, там подшучивают, хамят но практически никогда не прибегают к физическому насилию и издевательству, просто потому, что там люди себя уважают больше. Тоже самое, по моимнаблюдениям происходит и у десантников - там гоняют, но не унижают и статус твой зависит не от срока службы а от того, что ты реально можешь.
Ну так было и давно, ктому же... к тому же...был случай когда меня из лужи вытаскивали прямо вместе с УАЗиком -буквально на руках вынесли.
🙂
Так что...я балованная дамочка... ну или, как минимум была такой.
Ответ от ЁтранNick
[гуру]
я учился в военном, там дедовщины не было.. дедовщина от ничего неделания.. когда солдаты вместо учений занимаются рытьем траншей или еще какими хоз работами, то деды естественно этим заниматься не будут, не солидно.. от командиров тоже многое зависит.. если ротному по барабану, то и в роте будет соответствующая обстановка.. а так, если призовут - держись земляков и будь умнее, вместе вы что-то можете с дедами поделать, а стучать - не солидно, ведь ты же мужчина.. удачи!!!
Дедовщина на Википедии
Посмотрите статью на википедии про Дедовщина
