Термин «иммунитет» происходит от латинского «immunitas», что означает «освобождение, избавление» от чего-либо.
Что представляет собой иммунитет в уголовном праве?
Для определения юридической природы иммунитета в уголовном праве сперва необходимо остановиться на вопросе о понимании уголовной ответственности, ее реализации и соотношении норм материального права с нормами уголовно-процессуального закона.
С 60-х годов в философии понятие ответственности начинает рассматриваться не только в ретроспективном (негативном), но и в активном (позитивном) аспекте. Под ответственностью в ретроспективном плане понимается ответственность за прошлое деяние, нарушившее правовое предписание. Ответственность в позитивном плане – это осознание личностью своего долга перед другими людьми, обществом, государством, осознание смысла и значения своих поступков. Взаимосвязь позитивной и ретроспективной ответственности проявляется в оценке поведения индивида. При правомерном поведении лица по сути дела реализуются правовые предписания в настоящем; такое поведение поощряется и санкционируется государством. Неправомерное поведение человека подлежит пресечению и получает негативную оценку со стороны общества и государства.
Не смотря на возражения сторонников теории «позитивной» или «единой» ответственности, при рассмотрении вопроса об уголовно-правовом иммунитете предпочтение должно быть отдано позиции ответственности за уже совершенное деяние. Тем более, что «есть отрасли, которые в объективно-правовом плане имеют исключительно ретроспективную ответственность… И наоборот, есть отрасли преимущественно регулятивного содержания и опирающиеся преимущественно на позитивную юридическую ответственность. Полярными в этом смысле являются такие отрасли, как уголовное и государственное право».
Данное положение прямо вытекает из ст. 8 УК РФ, где основанием уголовной ответственности называется «совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом». Следовательно, закон, говоря об уголовной ответственности, имеет ввиду ее ретроспективное проявление.
В науке уголовного права не выработано единого понятия ретроспективной уголовной ответственности. Из имеющихся концепций следует выделить две, наиболее распространенных.
Во-первых, уголовная ответственность рассматривается как реакция государства на преступление. При этом ее главной характеристикой является наказание, кара. Согласно другой точке зрения, уголовная ответственность определяется как наличие у преступника юридической обязанности подвергнуться государственному принуждению. В литературе подчеркивалось, что, в принципе, нет серьезного противоречия между пониманием уголовной ответственности как обязанности лица подвергнуться мерам государственного принуждения за совершенное преступное деяние и пониманием ее как фактического применения этих мер. Действительно, определение ответственности как юридической обязанности субъекта в конечном итоге переводится в практическую плоскость и рассматривается как реализация уголовной ответственности. А суть такой реализации как раз и состоит в применении государственных принудительных мер уголовно-правового характера. Таким образом, под уголовной ответственностью понимаются все меры уголовно-правового воздействия, применяемые к лицу, совершившему преступление.
С философской точки зрения любая юридическая ответственность как правовое явление представляет собой единство содержания и формы, то есть не только определенное состояние правового статуса правонарушителя, но и «особую процедуру ее возложения (применения), исполнения и осуществления».
Обязанность лица претерпевать уголовную ответственность должна возникать в момент совершения преступления. Уголовное правоотношение существует потому, что свершился юридический факт – произошло преступление. Необнаружение преступления нисколько не умаляет его существования, а следовательно, и существования уголовной ответственности. Развитие и реализация уголовной ответственности происходит в определенных законодательством уголовно-процессуальных формах. В момент совершения преступления уголовная ответственность возникает как обязанность лица дать ответ за содеянное и подвергнуться мерам государственного принуждения.
Нормы уголовного права устанавливают «абстрактную вину абстрактного человека», «вину в принципе». Вина конкретного человека в совершении им конкретного преступления устанавливается при помощи уголовно-процессуальных норм, регламентирующих процесс расследования и судебного разрешения уголовного дела. По существу процессуальные нормы – это нормы процедурного характера, ставящие своей целью правильное применение предписаний материального закона.
Таким образом, процессуальная форма не образует самостоятельной юридической ответственности. Не является она и стадией уголовной ответственности, представляя собой лишь «внешнее выражение движения» уголовно-материального правоотношения – ведь уголовный процесс «всецело посвящен выявлению материального правоотношения ответственности».
Следовательно, в качестве основного, исходного правоотношения для уголовного процесса выступает уголовное правоотношение ответственности. Уголовно-процессуальное правоотношение является производным от предписаний уголовного права, выполняя служебную функцию. Возникновение, развитие, изменение, прекращение процессуального правоотношения зависит от развития уголовно-материального отношения ответственности. Любое процессуальное правоотношение является производным от уголовно-материального. Из этого следует, что установление того или иного запрета на производство процессуальных действий (задержания, ареста и т.д.) в отношении ряда определенных категорий лиц вытекает из особо предписанного порядка наступления уголовной ответственности для указанных лиц. Но уголовная ответственность, преступность и наказуемость деяния определены исключительно в нормах уголовного права. И особый порядок наступления уголовной ответственности носит, безусловно, уголовно-материальный характер. Будучи определен в нормах уголовного права (а в ряде случаев – других отраслей), он вызывает к жизни особый процессуальный статус ряда лиц.
Применение процессуальных мер к предполагаемому преступнику на досудебных стадиях не противоречит презумпции невиновности. До вынесения обвинительного приговора суда, признающего лицо виновным в совершении преступления, существует «презумпция материального правоотношения ответственности», то есть предположение уголовной ответственности.
Без материальной презумпции ответственности не может возникнуть уголовный процесс. Действительно, невозможно, например, представить применение мер процессуального принуждения к предполагаемому преступнику вне события преступления, породившего уголовную ответственность.
Согласно предписаниям УПК РСФСР и других законов, процессуальный иммунитет сводится к особому порядку возбуждения уголовного дела, применения мер принуждения (задержания и меры пресечения в виде заключения под стражу), а также осуществления следственных действий (обыска, выемки и ряда других). Таким образом, процессуальный иммунитет «выражается в установлении изъятий из общего порядка судопроизводства для отдельных категорий российских и иностранных граждан», нося по сути дела процедурный характер. Но все эти процессуальные действия в конечном итоге подчинены одной цели – законной реализации уголовной ответственности согласно установлений уголовно-материального права. Именно поэтому можно утверждать, что уголовно-процессуальные иммунитеты являются производными от уголовно-материальных. Действительно, в любом правовом источнике особая процедура проведения процессуальных действий увязывается с тем или иным изъятием лица из сферы действия уголовного закона (уголовной юрисдикции).
Производность уголовно-процессуальных иммунитетов от уголовно-правовых наглядно подтверждается указанием ч. 3 ст. 72 УК России о том, что время содержания лица под стражей до судебного разбирательства засчитывается в сроки назначенного наказания в виде лишения свободы, содержания в дисциплинарной воинской части, ареста, ограничения свободы, исправительных работ, ограничения по военной службе и срок обязательных работ. То есть, при вынесении обвинительного приговора меры процессуального принуждения становятся составной частью уголовной ответственности. Сам собой напрашивается естественный вывод о том, что, если лицо так или иначе изъято из-под действия уголовного закона, к нему не могут быть применены меры процессуального принуждения. Опять-таки уголовно-правовой иммунитет выступает в качестве изначального по отношению к уголовно-процессуальным иммунитетам. В связи с этим представляется ошибочной точка зрения об отсутствии в уголовном праве института иммунитета.
Иногда в литературе признается существование уголовно-правового иммунитета, определяемого как «изъятие» из уголовного права, исключение из принципов действия Уголовного закона.
А.В. Наумов предложил определить иммунитет как «нераспространение общих правил об ответственности за правонарушения на определенных лиц, включая освобождение их от ответственности». И.И. Лукашук также считает, что под иммунитетом «чаще всего имеется ввиду освобождение от ответственности». Большинство авторов, признавая наличие иммунитета в уголовном праве, вообще не дает никакой его дефиниции.
В современном зарубежном законодательстве под иммунитетом понимается освобождение (release) от правовой обязанности (legal duty) или ответственности (legal liability), данное индивиду или группе людей по причине их специального статуса. Нетрудно заметить, что «правовая обязанность, предусмотренная в уголовном законе», является ничем иным, как обязанностью лица нести уголовную ответственность за совершенное преступление. Иммунитет в конечном итоге сводится к исключению из общего правила ответственности, связанному с особым правовым положением лица.
На основе вышеизложенного, уголовно-правовой иммунитет можно определить как совокупность особых правил, относящихся к специально оговоренным в законе лицам, регулирующих порядок наступления уголовной ответственности, отличный от общепринятого. В такой порядок безусловно включается и освобождение от уголовной ответственности лиц, обладающих тем или иным иммунитетом.
Наличие того или иного иммунитета от уголовной ответственности ни в коем случае не декриминализирует деяния. Преступление продолжает оставаться таковым. А особенности наступления уголовной ответственности выражаются в наличии тех или иных установленных в законодательстве препятствий. Последние, в свою очередь, можно разделить на:
Непреодолимые: в этом случае иммунитет становится абсолютным, то есть лицо не может быть привлечено к уголовной ответственности за совершенное преступление ни при каких условиях;
Преодолимые: здесь иммунитет является относительным, и лицо, совершившее преступление, может быть привлечено к уголовной ответственности после преодоления указанных в законе «барьеров».
Как уже говорилось, иммунитет от уголовной юрисдикции может быть прямо установлен в Уголовном законе (например, в примечании к ст. 308 УК РФ указано, что к уголовной ответственности по этой статье не привлекаются супруг или близкие родственники, отказавшиеся дать показания против лица). Но в подавляющем большинстве случаев уголовно-правовой иммунитет вытекает из положений иных отраслей права.
С точки зрения отраслевой принадлежности нормы, устанавливающие тот или иной иммунитет, рассматривались исключительно с позиций международного, государственного и иных отраслей права.
Однако, в силу указания п. «о» ст. 71 Конституции РФ, применяемые в уголовном законе нормы иных отраслей права должны подчиняться федеральному отраслевому юридическому режиму уголовного права (нельзя забывать определенное в ч. 4 ст. 15 Конституции РФ правило конкуренции норм международного права и собственно уголовно-правовых норм: «Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора»).
Уголовно-правовые иммунитеты являются взаимосвязанными с одноименными институтами других отраслей права, заимствуя нормы последних. Более того, в ряде случаев в уголовном законе отсутствует указание на особый порядок уголовной ответственности ряда категорий лиц (например, судей), определенный в иных нормативных актах.
Уголовно-правовой иммунитет распространяется на строго определенные категории лиц, являясь исключением из принципа равенства граждан перед законом. Это исключение может быть обусловлено только исключительным правовым статусом лица.
Надо отметить, что в юридической теории уже в начале века обосновывалось введение в законодательство исключительных норм. Уголовно-правовой иммунитет представляет собой исключительное право (jus speciale). Оно является изъятием как из общих (jus commune), так и из особенных (jus singulare) законов. Поэтому иммунитет можно рассматривать как изъятие из конституционного и собственно уголовно-правового принципов равенства граждан перед законом.
Известно, что всякий принцип – это общее правило. Но практически не существует правил без исключений. Эти исключения выступают не столько в роли изъятия из принципов, сколько в качестве составной части его содержания, и всегда социально обусловлены и «вполне эффективны», так как помогают добиваться наиболее точного регулирования общественных отношений. Таким образом, иммунитет как институт уголовного права представляет собой особый порядок действия Уголовного закона в отношении определенных лиц.
Необходимо остановиться на вопросе о соотношении терминов «иммунитет» и «привилегия». В нормах международного права зачастую употребляются оба этих понятия. В науке были высказаны исключающие друг друга мнения о том, что иммунитет и привилегии в праве – синонимичные понятия, и что иммунитет и привилегии – это различные понятия; а также, что иммунитет – собирательное понятие. включающее в себя иммунитет в собственном смысле этого слова и привилегии. Если привилегии понимаются как дополнительные льготы и преимущества, то иммунитет от уголовной юрисдикции определен как особый порядок наступления уголовной ответственности. Вполне можно согласиться с точкой зрения В.Г. Даева о том, что иммунитет является «исключительным правом не подчиняться некоторым правилам». Применительно к проблеме уголовно-правового иммунитета это означает «исключительное право» не подлежать уголовной юрисдикции.
Международное законодательство при определении вопроса о пределах, времени действия, объеме таких изъятий употребляет как термин «иммунитет», так и термин «привилегия», а иногда не оперирует ими вовсе. Так, например, из положений ч. 2 ст. 31 Венской конвенции о дипломатических сношениях 1961 года следует, что отказ дипломатического агента от дачи свидетельских показаний не может влечь ответственности по ст. 308 УК РФ.
Налицо ситуация, когда международно-правовая привилегия (правило получения согласия на дачу дипломатическим агентом свидетельских показаний представляет собой льготу, дополнительную гарантию свободного выполнения им своих обязанностей) превращается в иммунитет от уголовной ответственности по указанной статье внутреннего законодательства. Думается, что «иммунитеты» и «привилегии» от уголовной юрисдикции, определенные в международно-правовых актах, применительно к сфере действия внутреннего уголовного закона выступают в качестве единого правового института, а именно – иммунитета. В уголовном праве зарубежных стран привилегии также «включаются» в содержание иммунитета.
Представляется более предпочтительным использовать собирательное понятие иммунитета от уголовной юрисдикции. Тем более, что строгого разграничения между понятиями «иммунитет» и «привилегия» в международном праве не проводится.
Характер и объемы уголовно-правовых иммунитетов отдельных категорий лиц существенно отличаются друг от друга. В связи с этим закономерно появляется вопрос об их классификации. Наиболее предпочтительной представляется классификация иммунитетов по видовой принадлежности, то есть в зависимости от юридического статуса лиц, ими обладающими. Объем иммунитетов может сильно варьироваться в пределах одной и той же категории лиц (например, объем иммунитета дипломатического агента и обслуживающего персонала посольств и миссий), а может практически совпадать у различных категорий (например, дипломатических агентов и ряда консульских должностных лиц). Гранью между видовой принадлежностью иммунитета выступает его служебная предназначенность, воплощенная именно в правовом статусе лица.
Анализ законодательных актов России, бывшего СССР, международных соглашений и конвенций приводит к выводу о том, что основная причина появления любого современного уголовно-правового иммунитета кроется в его функциональной необходимости, и позволяет определить следующие виды иммунитетов в современном уголовном праве России:
дипломатический;
консульский;
персонала международных организаций;
лиц, находящихся под международной защитой;
Президента Российской Федерации;
депутатский (парламентский);
судей Российской Федерации;
иных должностных лиц Российской Федерации;
свидетельский;
По способу законодательного закрепления иммунитеты в уголовном праве можно условно разделить на:
Предусмотренные в международном праве (дипломатический; персонала международных организаций; консульский; лиц, находящихся под международной защитой);
Предусмотренные во внутригосударственном законодательстве (президента РФ; депутатов; судей; должностных лиц; свидетельский и ряд иных иммунитетов).
Наконец, по сфере действия выделяются иммунитеты:
Общеуголовные (распространяются в отношении любого совершенного преступления);
Частноуголовные (определены для тех или иных лиц при совершении строго определенных преступлений).
Источник: Электронный каталог отраслевого отдела по направлению «Юриспруденция»
(библиотеки юридического факультета) Научной библиотеки им. М. Горького СПбГУ
Кибальник, А. Г.
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования. В Уголовном кодексе России 1996 года впервые сформулированы принципы уголовного законодательства, среди которых предусмотрен принцип равенства граждан перед законом вне зависимости от их пола, расовой принадлежности, национальности и других указанных в ст. 4 УК РФ признаков. Согласно букве закона, «другие обстоятельства» также не могут влиять на решение вопроса о преступности и наказуемости, деяния, совершенного лицом, и уголовной ответственности последнего.
В связи с этим возникает проблема правовой природы особого порядка наступления уголовной ответственности для ряда категорий лиц (в частности, дипломатических представителей, депутатов, судей и других). Такой порядок вытекает из предписаний как непосредственно уголовного законодательства, так и иных отраслей права (например, конституционного, уголовно-процессуального), а в некоторых случаях он определен принципами и нормами международного права.
В ряде работ названный исключительный порядок уголовной ответственности предлагается считать уголовно-правовым иммунитетом, под которым понимается совокупность специальных прав и привилегий, предоставляемых особо оговоренным в законе категориям лиц и регулирующих особый порядок привлечения указанных лиц к уголовной ответственности или освобождения от таковой .
В отечественной науке уголовного права специального исследования относительно понятия и видов уголовно-правового иммунитета не проводилось. Поэтому юридическая сущность иммунитета в уголовном праве России тре-
бует особого изучения, в связи с чем данная тема представляется весьма актуальной и необходимой для проведения диссертационного исследования.
Цель и задачи исследования . Целью данной работы является обоснование понятия иммунитета в уголовном праве и его классификации (в отечественной юридической науке иммунитет традиционно рассматривается исключительно как институт процессуального права). Кроме того, в качестве цели выступает изучение социальных причин появления и юридической сущности каждого уголовно-правового иммунитета. Также не вызывает сомнений необходимость теоретического обоснования законодательной регламентации иммунитета в качестве основания освобождения от уголовной ответственности.
Достижение этого возможно путем решения следующих задач:
1) изучение генезиса иммунитета в уголовном праве и определение современного понятия данного термина;
2) обоснование классификации уголовно-правовых иммунитетов;
3) историко-правовой и сравнительный анализ уголовно-правового иммунитета в законодательстве России и зарубежных стран;
4) изучение судебной практики и позиции работников судов и правоохранительных органов, касающихся темы исследования;
5) разработка предложений по совершенствованию норм уголовного законодательства, связанных с уголовно-правовым иммунитетом.
Объектом такого исследования являются интересы и общественные отношения, связанные с реализацией уголовно-правовых иммунитетов различных категорий лиц.
В качестве методологической основы проводимого исследования выступают логико-правовой, сравнительно-правовой, историко-правовой, системно-структурный, социологический (в том числе анкетирования) и некоторые другие методы. В процессе написания применялись достигнутые результаты наук уголовного, конституционного, международного, уголовно-процессуального права, общей теории права, философии.
2
Нормативной основой работы явились Конституция Российской Федерации 1993 года, Уголовный кодекс РФ 1996 года, Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР (в действующей редакции), Федеральные конституционные законы РФ (среди которых: «О выборах Президента Российской Федерации», «О Конституционном Суде Российской Федерации», «О судебной системе Российской Федерации», «Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации»), ряд федеральных законов России (например, «О статусе депутата Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации», «Об общих принципах организации местного самоуправления», «Об основах государственной службы в Российской Федерации», «О статусе судей в Российской Федерации», «О прокуратуре Российской Федерации», «О государственной тайне»), международные договоры и конвенции, участницей которых является Российская Федерация (в том числе: Устав организации Объединенных Наций, Статут Международного Суда ООН, Конвенция о привилегиях и иммунитетах специализированных учреждений ООН, Венская конвенция о дипломатических сношениях, Венская конвенция о консульских сношениях, Конвенция о специальных миссиях, Устав Совета Европы, Конвенция СНГ о правовой помощи и правовых отношениях гражданским, семейным и уголовным делам, двусторонние консульские конвенции), постановления Конституционного Суда России, другие нормативные акты федеральных органов власти и субъектов Российской федерации (Ставропольского края, Республики Татарстан и других).
Кроме того, в диссертации проведен сравнительный анализ действующего конституционного и уголовного законодательства зарубежных стран (Германии, Франции, Испании, Швеции, Австрии, Польши, Литвы, Великобритании, США), касающегося изучаемой проблемы. В процессе исследования исторической ретроспективы развития иммунитета в уголовном праве изучены уголовные и иные законы РСФСР, СССР, Российской Империи и ряда иностранных государств. Рассмотрена судебная практика, связанная с проблемой иммунитета в уголовном праве.
3
Изучены научные исследования отечественных и зарубежных авторов (в частности, таких как А.И. Бойцов, Я.М. Брайнин, Н.Д. Дурманов, С.Г. Келина, М.И. Ковалев, А.Ф. Кони, Ф. Лист, И.И. Лукашук, А.В. Наумов, А.А. Пионтковский, Н.С. Таганцев, М.Д. Шаргородский, А. Beck, P.H.F. Bekker, W.S. Holdsworth, A.A. Olowofuyeku, J.R. Robertson, S. Sawieki, L.P. Shultz).
Эмпирическую базу исследования составили результаты выборочного исследования, проведенного в г.г. Москве, Ставрополе. По специально разработанной анкете опрошено 150 сотрудников судов и правоохранительных органов (МВД, прокуратуры). Изучена также имеющая отношение к теме практика Верховных судов СССР и Российской Федерации.
Научная новизна работы заключается в том, что впервые на монографическом уровне осуществлено комплексное научное исследование, посвященное иммунитету в уголовном праве и его классификации. Комплексная разработка данной темы осуществлена путем анализа сущностного характера иммунитета в уголовном праве как особого порядка наступления уголовной ответственности.
Практическая значимость работы состоит в том, что ее положения и выводы могут быть использованы для совершенствования уголовного законодательства Российской Федерации, решения вопросов наступления уголовной ответственности в отношении лиц, обладающих иммунитетом, и освобождения от нее. Результаты настоящего исследования могут быть использованы также в учебном процессе и научных исследованиях по тем вопросам Общей и Особенной частей уголовного права, которые сопряжены с вопросами действия Уголовного закона по кругу лиц и проблемами уголовной ответственности.
Основные положения и выводы, выносимые на защиту :
1. Понятие иммунитета в уголовном праве. Иммунитет как исключение из принципа равенства граждан перед законом.
2. Социальная обусловленность уголовно-правового иммунитетов.
3. Классификация иммунитетов в уголовном праве.
4
4. Общность видовой классификации иммунитетов в современном уголовном праве России и иностранных государств.
5. Тенденции унификации в развитии видовых уголовно-правовых иммунитетов в законодательстве России и зарубежных стран.
6. Текст предлагаемой в УК РФ статьи об освобождении от уголовной ответственности в связи с наличием у лица иммунитета.
7. Новая редакция ст. 12, примечаний к ст. ст. 308, 316 УК РФ.
Апробация результатов исследования . Положения и выводы диссертации отражены в четырех статьях, две из которых депонированы в ИНИОН РАН. Теоретические выводы и положения докладывались на межвузовских конференциях и семинарах в г.г. Москве, Ставрополе, Краснодаре, а также на Ученом совете и на заседаниях кафедры уголовного права Московского юридического института МВД России..
Структура диссертации отвечает основной цели и предмету исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав и заключения. Завершает работу библиографический список использованных правовых источников и литературы.
Глава 1 «Социальная обусловленность уголовно-правового иммунитета».
В первом параграфе обосновывается понятие иммунитета в уголовном праве и его классификация, рассматривается вопрос о соотношении института иммунитета в материальном и процессуальном праве.
Определение ответственности как юридической обязанности субъекта в конечном итоге переводится в практическую плоскость и рассматривается как реализация уголовной ответственности, суть которой состоит в применении государственных принудительных мер уголовно-правового характера. С философской точки зрения любая юридическая ответственность как правовое
5
явление представляет собой единство содержания и формы, то есть не только определенное состояние правового статуса правонарушителя, но и особую процедуру ее возложения (применения), исполнения и осуществления.
Уголовная ответственность, преступность и наказуемость деяния определены исключительно в нормах уголовного права. И особый порядок наступления уголовной ответственности носит уголовно-материальный характер. Все процессуальные действия в конечном итоге подчинены одной цели - законной реализации уголовной ответственности. Поэтому можно утверждать, что уголовно-процессуальный иммунитет является производным от уголовно-материального (что подтверждается указанием ч. 3 ст. 72 УК России о том, что при вынесении обвинительного приговора меры процессуального принуждения становятся составной частью уголовной ответственности.)
Уголовно-правовой иммунитет определяется как совокупность особых правил, относящихся к специально оговоренным в законе лицам, и регулирующих порядок наступления уголовной ответственности, отличный от общепринятого. В такой порядок безусловно включается и освобождение от уголовной ответственности лиц, обладающих тем или иным иммунитетом.
Наличие того или иного иммунитета от уголовной ответственности не декриминализирует соответствующие деяния. А особенности наступления уголовной ответственности выражаются в наличии тех или иных установленных в законодательстве препятствий. Иммунитет от уголовной юрисдикции может быть прямо установлен в Уголовном законе (например, в примечании к ст. 308 УК РФ), хотя в большинстве случаев уголовно-правовой иммунитет вытекает из положений иных отраслей права.
Иммунитет в уголовном праве означает исключение из принципа равенства граждан перед законом, которое может быть обусловлено только исключительным правовым статусом лица.
В вопросе о соотношении понятий «иммунитет» и «привилегия» представляется более предпочтительным использовать собирательное понятие иммунитета от уголовной юрисдикции.
6
В связи с существенной разницей в характере и объемах уголовно-правовых иммунитетов, классификация последних по видовой принадлежности (то есть в зависимости от юридического статуса лиц, ими обладающими) представляется наиболее обоснованной. Исходя из анализа ста двадцати российских, зарубежных и международно-правовых нормативных актов, предлагается определить следующие виды иммунитетов в уголовном праве России: 1) дипломатический; 2) консульский; 3) персонала международных организаций; 4) лиц, находящихся под международной защитой (закреплены в международном праве); 5) Президента Российской Федерации; 6) депутатский (парламентский); 7) судей и иных должностных лиц; 8) свидетельский; 9) иные, урегулированные внутрироссийским законодательством.
По своей родовой принадлежности уголовно-правовой иммунитет может быть абсолютным (не существует возможности его преодоления) и относительным (предусмотрена возможность лишения лица иммунитета). По сфере действия иммунитеты определены как общеуголовные (распространяются в отношении любого совершенного преступления); частноуголовные (определены для тех или иных лиц при совершении строго определенных преступлений).
Во втором параграфе изучены социально-исторические причины появления уголовно-правового иммунитета, а также динамика его развития в законодательстве России и зарубежных стран.
В европейских странах понятие «правового иммунитета» вошло в обиход в раннее средневековье, хотя появилось уже в античную эпоху. В это время в общеправовой иммунитет включался и иммунитет от уголовной юрисдикции. Анализ источников X-XVII веков позволяет сделать вывод о том, что причиной появления правового иммунитета в Западной Европе и России (как сеньориального, так и городского) была задача всемерной мобилизации всех ресурсов в целях выживания.
Из ныне существующих одним из первых возник иммунитет от уголовной юрисдикции государства пребывания персонала, дипломатических пред-
7
ставительств и миссий. В новое время в качестве обоснования дипломатического иммунитета оформилась идея экстерриториальности (внеземельности); которая к середине нашего века перестала удовлетворять нормам о дипломатическом иммунитете. Анализ норм современного международного права позволяет сделать вывод о том, что в качестве обоснования существования дипломатического иммунитета выступает задача надлежащего и свободного исполнения дипломатическим персоналом своих функций, в число которых безусловно включается и представительная.
Международная (межправительственная) организация не является суверенным образованием, она не может выступать в том же качестве, что и создавшие ее государства. На этом основании можно выделить самостоятельный вид уголовно-правового иммунитета - иммунитет персонала международных организаций, отличный от дипломатического по своей правовой природе.
Иммунитет от уголовной юрисдикции персонала консульских учреждений («консульский иммунитет»), также носит функциональный по своей природе характер.
В международном праве можно выделить также ряд иных иммунитетов от уголовной юрисдикции (иммунитет вооруженных сил на территории иностранного государства от уголовной юрисдикции последнего; иммунитет гражданского населения от уголовной юрисдикции другого воюющего государства).
Иммунитет от уголовной юрисдикции глав государств регламентирован во внутреннем законодательстве государств. Уже в средние века, наряду с положением о сакральной природе королевской (царской) власти, выдвигается тезис о том, что монарх - в первую очередь выразитель интересов всей нации, и в силу этого занимает исключительное положение в отношении Закона. В странах с республиканской формой правления иммунитет главы государства от уголовной юрисдикции получил обоснование на основе принципа разделения властей.
8
Первые обоснования иммунитета законодателей были сделаны в Англии еще в XVI в. В странах общего права доктрина иммунитета законодателей основана на «свободе речей и дебатов» и носит функциональный характер, распространяя иммунитет парламентариев только на действия, совершенные при осуществлении законотворчества. Иная доктрина депутатского иммунитета сложилась в континентальном праве, выработавшем в XVIII в. понятие «депутатской неприкосновенности», не связанной только с законотворческой деятельностью парламентариев. В доктрине континентального права основание депутатского иммунитета исходит из практической потребности обеспечить нормальное функционирование законодательной власти.
В XIX веке в странах общего права сформировалось положение об иммунитете судей от всех видов юрисдикции, который рассматривается как гарантия независимости судопроизводства и защищенности судьи. Западная юридическая мысль вообще ставит в последнее время под сомнение необходимость существования иммунитета судей, возникшего в результате особенностей исторического развития английской правовой системы.
В странах общего права исторически первым был обоснован иммунитет от самообвинения, впоследствии трансформировавшийся в свидетельский, то есть в исключение уголовной ответственности свидетеля за отказ от дачи показаний на основании супружеских, родственных отношений или служебной обязанности. Необходимость введения свидетельского иммунитета основана на его социальном назначении как средства обеспечения уважительного отношения личности, охраны ее прав и свобод, укрепления нравственных основ судопроизводства. В начале нашего столетия в российском праве сформировался не столько «свидетельский иммунитет» в его традиционном понимании, сколько основанный на супружеских либо родственных связях иммунитет от уголовного преследования за совершение целого ряда однородных преступлений. Необходимость свидетельского иммунитета, основанной на служебном долге (адвоката, священника, врача) в русской традиции основывалась на «нравственном элементе» закона. Западная юридическая теория пря-
мо говорит о том, что свидетельский иммунитет этих лиц основан на тайне (отправления правосудия, врачебной, исповеди).
Таким образом, появление каждого вида уголовно-правового иммунитета социально обусловлено, что подтверждается сравнительным историко-правовым анализом уголовно-правовых иммунитетов, проведенном на основе изучения европейских (в том числе российских) правовых источников X - начала XX веков.
Третий параграф первой главы содержит сравнительный анализ иммунитетов в современном уголовном праве США и европейских государств.
В современном конституционном и уголовном законодательстве зарубежных государств обычно отсутствует детальная, регламентация уголовно-правового иммунитета лиц, обладающих последним в силу норм международного права. Уголовно-правовые иммунитеты, установленные в международном праве, включаются в систему уголовного права каждой из стран-участниц международных соглашений. В ряде государств (США, Нидерланды) имеются особенности регламентации иммунитета, установленного в международном праве.
Иммунитет от уголовной юрисдикции глав государств находит закрепление, как правило, в конституционном законодательстве зарубежных стран. В современных монархиях такой иммунитет является абсолютным (Швеция, Испания). В странах с республиканской формой правления уголовно-правовой иммунитет главы государства проявляется двояко. Он может быть абсолютным либо относительным в зависимости от тяжести преступления (США) или формы вины (Германия). Общим условием наступления уголовной ответственности является отрешение либо временное отстранение главы государства от должности.
Несмотря на тенденцию к сближению законодательной регламентации парламентского иммунитета от уголовной юрисдикции в странах общего и континентального права, в современном зарубежном законодательстве продолжает сохраняться существенная разница в его регламентации. Анализ за-
конодательства США и европейских стран позволяет прийти к выводу о том, что в последние десятилетия стал сужаться объем и характер депутатского иммунитета и в странах континентального права. В большинстве стран Европы депутатский иммунитет в настоящее время все еще характеризуется относительностью в отношении деяний, не связанных с законотворческой деятельностью и абсолютностью в отношении деяний, непосредственно связанных с законодательным процессом (сохраняется после истечения срока полномочий). В странах с федеративным устройством определен иммунитет от уголовной юрисдикции депутатов законодательных органов субъектов федерации (США, Германия).
В зарубежных странах, в настоящее время проявляется тенденция к законодательной регламентации уголовно-правового иммунитета судей. Условием наступления уголовной ответственности судьи является предварительное отрешение судьи от должности главой государства (Англия), законодательным органом (США) или вышестоящим судебным органом (Испания, Германия). В законодательстве ряда стран получил закрепление иммунитет от уголовной юрисдикции членов правительства и иных должностных лиц государства (Испания, Швеция, Германия, Австрия).
В современном законодательстве стран общего права существуют два вида свидетельского иммунитета: 1) «по обыкновению» (use immunity) - круг лиц, пользующихся этим иммунитетом, обычно указан в законодательстве; 2) «по соглашению» (transaction immunity) - специально дается лицу в обмен на дачу свидетельских показаний. В странах континентального права пределы свидетельского иммунитета и круг лиц, им обладающим, имеют четкую регламентацию в уголовном законодательстве. Иммунитет распространяется не только в отношении отказа от дачи свидетельских показаний, но также недонесения и укрывательства преступника. В новейшем уголовном законодательстве континентальных европейских стран наблюдаются две перспективы развития свидетельского иммунитета: 1) происходит расширение круга лиц, которые им обладают (Франция, Германия); 2) свидетельский иммунитет рас-
пространяется в отношении лжесвидетельства (Польша, Литва).
Глава II «Уголовно-правовое значение иммунитета».
В первом параграфе рассмотрены виды иммунитетов в уголовном праве России. Характерно, что видовая классификация последних в основных чертах соответствует системе иммунитетов, сложившихся в уголовном праве западных государств. Конечно, нельзя говорить о полной идентичности юридической природы иммунитетов в уголовном праве зарубежных стран и России. Но этот факт свидетельствует о сближении правовых систем цивилизованных стран и подтверждает мысль о том, что между уголовно-правовыми системами России и Запада на самом деле гораздо больше общего, нежели различного .
Положения об уголовно-правовом иммунитете, закрепленные в нормах международного права и международных договорах России, по существу включаются во внутреннее уголовное законодательство и действуют на территории нашей страны непосредственно.
Анализ источников позволяет выделить следующие подвиды дипломатического иммунитета: персонала дипломатического представительства (дипломатического агента и членов его семьи, членов административно-технического персонала представительств и членов их семей, членов обслуживающего персонала посольств, дипломатического курьера); персонала специальных дипломатических миссий; персонала представительств государств при международных и межправительственных организациях; персонала торговых представительств иностранных государств.
Иммунитет от уголовной юрисдикции дипломатического агента действует в отношении любой его деятельности, а также распространен на членов его семьи, постоянно проживающих вместе с ним. Если дипломатический агент является гражданином страны пребывания или постоянно поживающим
в ней лицом, иммунитет от уголовной юрисдикции распространяется только в отношении официальных действий, совершенных им при выполнении своих функций.
Отмечается тенденция «выравнивания» объемов уголовно-правового иммунитета административно-технического персонала и дипломатического агента, которая получила законодательное оформление. Свидетельский иммунитет указанных лиц распространен на любые обстоятельства, о которых эти лица могут быть допрошены, и включается в объем собственно дипломатического иммунитета.
В отличие от дипломатического агента и члена административно-технического персонала, иммунитет от уголовной юрисдикции членов обслуживающего персонала представительства оговорен только в отношении действий, совершенных при исполнении своих обязанностей. Свидетельский иммунитет членов обслуживающего персонала, не смотря на отсутствие прямого указания Конвенции, должен распространяться также на обстоятельства и факты, связанные с деятельностью при исполнении служебных обязанностей.
Однако, в России на основе взаимности обслуживающему персоналу дипломатического представительства может предоставляться полный иммунитет от уголовной юрисдикции. Такое расширение объема иммунитета обслуживающего персонала не противоречит Венской Конвенции 1961 г. и находит отражение в двусторонних соглашениях.
Иммунитет дипломатического курьера (в том числе и курьера ad hoc) имеет место только при исполнении им своих обязанностей.
В соответствии с нормами международного права, каждое лицо, имеющее право на иммунитет от уголовной юрисдикции, начинает пользоваться им с момента вступления лица на территорию государства пребывания при следовании для занятия своего поста либо с того момента, когда о назначении лица сообщается министерству иностранных дел или другому министерству страны пребывания. Время прекращения действия иммунитета определяется
как момент: 1) оставления лицом страны пребывания; 2) истечения «разумного срока» для оставления страны пребывания.
Представляется, что лицо, объявленное persona non grata и не отзываемое аккредитующим государством, лишается дипломатического иммунитета, и должно нести уголовную ответственность на общих основаниях.
Иммунитетом от уголовной юрисдикции, совпадающим по объему с иммунитетом дипломатического агента, пользуются представители посылающего государства в специальной миссии. В качестве доказательства того, что уголовно-правовой иммунитет членов специальных миссий является разновидностью дипломатического иммунитета, приводятся следующие положения: 1) в случае совершения преступления любой член специальной миссии может быть объявлен принимающим государством persona non grata; 2) от иммунитета любого члена специальной миссии может отказаться представляемое государство.
Разновидностью дипломатического иммунитета от уголовной юрисдикции является иммунитет представителей государств при международных и межправительственных организациях. Доказательством дипломатического характера иммунитета представителей государств при международных организациях является право аккредитующего государства на отказ от иммунитета своего представителя.
Унаследованной от СССР особенностью российской системы зарубежных органов внешних сношений является наличие торговых представительств, считающихся частью дипломатического представительства. Вследствие этого иммунитет от уголовной юрисдикции персонала торговых представительств должен рассматриваться в качестве разновидности дипломатического. В целом порядок предоставления и действия иммунитета персонала торговых представительств регламентирован двухсторонними соглашениями, а объем иммунитета от уголовной юрисдикции персонала торгового представительства равен иммунитету соответствующей категории дипломатического представительства.
В результате рассмотрения разновидностей дипломатическою иммунитета можно говорить о тенденции унификации их объемов и регламентов действия во времени и пространстве. Кроме того, относительность любой разновидности дипломатического иммунитета заключается в возможности наступления уголовной ответственности на общих основаниях в случае отказа от иммунитета аккредитующего государства, либо прекращения исполнения своих обязанностей (дипломатический курьер). Наличие дипломатического и любого другого международно-правового иммунитета не освобождает от уголовной юрисдикции посылающего государства.
Поэтому целесообразно включение в УК России более специальной нормы, определяющей порядок уголовной ответственности граждан Российской Федерации, совершивших преступление за рубежом и не привлеченных там к ответственности по причине наличия уголовно-правового иммунитета. Предлагаемая норма может быть включена в качестве составляющей части статьи 12 УК РФ 1996 года («Действие уголовного закона в отношении лиц, совершивших преступление вне пределов Российской Федерации») и выглядеть следующим образом:
«Положения, предусмотренные частью первой настоящей статьи, применяются в отношении должностных лица и иных граждан Российской Федерации, а также постоянно проживающих в Российской Федерации лиц без гражданства, совершивших преступление на территории иностранного государства, если эти лица не были осуждены в иностранном государстве в силу наличия у них иммунитета от уголовной юрисдикции».
Различной остается юридическая природа иммунитетов дипломатического и консульского персонала, исходя из специфики задач функций последних. Уголовно-правовой иммунитет консульских работников распространен только на действия, совершенные ими при выполнении консульских функций. Свидетельский, иммунитет консульского служащего фактически является абсолютным, так как не допускается привлечение его к ответственности в случае отказа от дачи показаний. Характерно уравнивание в объеме кон-
сульского и дипломатического иммунитетов, проводимое в двусторонних консульских конвенциях, заключенных СССР (Россией) с иностранными государствами. Речь идет именно о совпадении этих иммунитетов в своих объемах, а не о замене консульского иммунитета на дипломатический.
После Второй Мировой войны было создано более ста различных международных организаций как универсального, так и специализированного характера. В диссертации обосновывается положение о принципиальном отличии юридического характера иммунитета персонала международных организаций от дипломатического, что следует из факта разграничения в международно-правовых актах иммунитетов представителей государств при международных организациях, с одной стороны, и персонала этих организаций - с другой. Далее, возможность лишения иммунитета представителя международной организации может принадлежать не государству, а: 1) высшему должностному лицу организации; 2) коллегиальному органу организации; 3) организации в целом. В последние годы весьма актуален вопрос о предоставлении иммунитета от уголовной юрисдикции должностным лицам и персоналу межгосударственных организаций СНГ, большинство которых находится на территории РФ. Как правило, этим лицам также предоставляется иммунитет, приравненный в объеме к иммунитету дипломатического агента.
Под иммунитетом лиц, находящихся под международной зашитой, предлагается понимать иные иммунитеты, регламентированные в международном праве, но не являющиеся по своей юридической природе дипломатическим, консульским либо персонала международных организаций. Надо говорить об иммунитете глав государств и его представителей, находящихся в официальных зарубежных поездках (ст. 1 Конвенции о предотвращении и наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой от 14 ноября 1973 года). Объем иммунитета названных лиц совпадает с иммунитетом дипломатического агента. Весьма своеобразной разновидностью рассматриваемого иммунитета является также иммунитет от уголовной юрисдикции лиц, находящихся в стране в соответствии с договорами о правовой помощи
(свидетелей, потерпевших, гражданских истцов и ответчиков, экспертом). Указанные лица (в течение оговоренного срока пребывания в стране) не могут быть привлечены к уголовной ответственности за деяние, совершенное до пересечения границы.
Уголовно-правовой иммунитет Президента РФ, депутатов, судей, свидетелей и ряда иных лиц регламентирован во внутреннем законодательстве России.
Так, ст. 93 Конституции России 1993 года прямо указывает на наличие уголовно-правового иммунитета Президента РФ. Материальным основанием отрешения последнего от должности является совершение им государственной измены или иного «тяжкого преступления». УК РФ 1996 года предусмотрел в ст. 15 иную классификацию преступлений, которые разделены па категории небольшой и средней тяжести, тяжкие и особо тяжкие. Поэтому норма Конституции должна распространяться и на обвинение Президента в совершении особо тяжкого преступления. Иммунитет Президента при совершении им преступлений небольшой или средней тяжести является абсолютным. Никакой возможности преодоления иммунитета президента в рассматриваемой ситуации в Конституции и других законах не предусмотрено. Показательно, что 76 % опрошенных работников судов и правоохранительных органов высказались против существования возможности привлечения Президента к уголовной ответственности за преступления небольшой и средней тяжести. В качестве условия наступления уголовной ответственности Президента за совершенное тяжкое (и особо тяжкое) преступление Конституция называет отрешение его от должности. Процедура отрешения Президента от должности предусматривает четыре обязательных этапа (выдвижение обвинения Государственной Думой; заключение Верховного Суда РФ о наличии в действиях Президента состава преступления; заключение Конституционного Суда РФ о соблюдении порядка выдвижения обвинения; решение Совета Федерации об отрешении Президента РФ).
Относительный иммунитет от уголовной юрисдикции кандидата на пост Президента России имеет место с момента регистрации Центральной избирательной комиссией кандидатов на должность Президента РФ. Время действия иммунитета кандидата на должность Президента (проигравшего выборы) заканчивается в момент официального объявления результатов выборов.
Депутатский иммунитет не является абсолютным по своей правовой природе, и возможность его лишения с последующим наступлением уголовной ответственности в полном объеме зависит от дачи согласия на то соответствующей палаты парламента России. Свидетельский иммунитет депутата включается в общий иммунитет парламентария от уголовной юрисдикции. Но данное право не должно допускать отказа от дачи свидетельских показаний по уголовному делу об обстоятельствах, не связанных с осуществлением им депутатской деятельности. В целом анализ положений федерального законодательства позволяет говорить о необходимости такого иммунитета депутатов федерального уровня, в силу которого наступление уголовной ответственности за совершение всякого преступления должно быть связано с получением согласия на это соответствующей палаты парламента, за исключением преступлений, совершенных непосредственно при осуществлении законотворческого процесса. С другой стороны, 30 % опрошенных работников судов и правоохранительных органов высказались за упразднение иммунитета депутатов в целом.
Федеративное устройство России предполагает наличие уголовно-правового иммунитета депутатов законодательных органов субъектов РФ. Региональные правовые акты по-разному определяют пределы депутатской неприкосновенности. Различная регламентация пределов действия иммунитетов депутатов (на примере Ставропольского края и Татарской республики) в конечном итоге нарушает принцип равенства субъектов федерации между собой, исходящий из смысла Конституции. Кроме того, законодательство субъектов России устанавливает порядок наступления уголовной ответственности в обход федерального законодательства, что в корне противоречит указанию п.
«о» ст. 71 и ч. 1 ст. 76 Конституции РФ. Представляется необходимым принятие федерального закона, определяющего единый уголовно-правовой иммунитет депутатов представительных органов субъектов РФ. Действие последнего должно быть ограничено территорией субъекта РФ. Право лишения иммунитета, региональных депутатов должно принадлежать законодательным органам субъектов России (в случае совершения преступления на их территории). Логически следует, что депутаты органов местного самоуправления могут иметь соответствующий уголовно-правовой иммунитет на территории муниципальных и поселковых образований.
Федеральное российское законодательство также устанавливает уголовно-правовой иммунитет кандидатов в депутаты, имеющий место после регистрации в качестве таковых до объявления официальных итогов выборе». Уголовно-правовой иммунитет судей не нашел отражения в тексте уголовного закона. Исходя из положений ФЗ РФ «О статусе судей в Российской Федерации», для наступления уголовной ответственности судьи требуется согласие соответствующей квалификационной коллегии судей. Поэтому можно говорить о едином иммунитете судей общих, арбитражных и военных судов. Решение квалификационной коллегии судей об отказе в даче согласия на возбуждение уголовного дела в отношении судьи, может быть преодолено либо обращением в Высшую квалификационную коллегию судей, либо обжалованием этого решения в суде. Данное утверждение подтверждено и судебной практикой Верховного Суда России.
Исходя из ФЗ РФ «О судебной системе Российской Федерации», иммунитет судей распространяется в полном объеме на граждан во время исполнения ими своих обязанностей по осуществлению правосудия в качестве присяжных, народных и арбитражных заседателей.
Несколько по другому регламентирован иммунитет судей Конституционного Суда РФ. В соответствии со ст. 15 Федерального Конституционного Закона РФ от 21 июля 1994 года «О Конституционном Суде Российской Федерации» выделяются два вида иммунитета судей Конституционного Суда: 1)
абсолютный иммунитет в отношении мнения, выраженного в заседании Конституционного Суда, а также решения, принятого Конституционным Судом; 2) относительный иммунитет в отношении всех других деяний. Наступление уголовной ответственности в этом случае ставится в зависимость от согласия самого Конституционного суда РФ.
Определенным уголовно-правовым иммунитетом обладает ряд высших должностных лиц нашей страны. Такой иммунитет связан с их исключительным статусом в системе государственной власти. Он всегда носит относительный характер, и возможность его преодоления увязана с дачей на то согласил палаты парламента, назначившей на должность то или иное должностное лицо. Анализ законодательства позволяет говорить об уголовно-правовом иммунитете: Уполномоченного по правам человека; Председателя Счетной палаты России, его заместителя и аудиторов; членов избирательных комиссий с правом решающего голоса.
Исходя из Закона «О прокуратуре Российской Федерации», уголовная ответственность может наступить для любого прокурора на общих основаниях без преодоления каких-либо «барьеров» (по факту возбуждения уголовного дела судом). Следовательно, нельзя говорить о наличии иммунитета прокурорского работника в уголовно-материальном плане, в котором рассматривается иммунитет других лиц. Показательно, что всего лишь 12 % опрошенных сотрудников судов и правоохранительных органов высказались за существование уголовно-правового иммунитета работников прокуратуры.
Свидетельский иммунитет определенного круга лиц получил непосредственное закрепление в УК России 1996 г. Он не предполагает наличия неприкосновенности лица, им обладающего, и относится к частноуголовным иммунитетам. Примечание к ст. 308 УК РФ 1996 г. практически полностью воспроизводит формулировку ч. 1 ст. 51 Конституции РФ о невозможности уголовной ответственности лица за отказ от дачи показаний против себя самого, своего супруга или своих близких родственников. Представляется не-
20
обходимым определить круг близких родственников непосредственно в Уголовном законе - в примечании к ст. 308 УК РФ.
Вполне допустима ситуация, когда субъективно наиболее дорогим для лица является человек, не являющийся супругом или близким родственником. Именно в силу этого соображения необходимо распространить свидетельский иммунитет и на субъективно близких лицу людей. В их число вполне могут попадать сожительствующие, не состоящие в официальном браке и их родители (как это сделано в уголовном законодательстве ряда европейских стран).
Под показаниями «против» себя и иных лиц надо понимать любые сведения уличающего характера. Возможность преодоления свидетельского иммунитета, основанного на супружестве и родстве, связана только с правом лица отказаться от иммунитета. Если лицо отказывается от свидетельского иммунитета, и дает заведомо ложные показания, оно должно нести ответственность по ст. 307 УК РФ.
Проявлением свидетельского иммунитета, основанного на супружестве или родстве, является положение о том, что лицо не подлежит уголовной ответственности за заранее не обещанное укрывательство особо тяжких преступлений, совершенных его супругом или близким родственником (примечание к ст. 316 УК РФ).
Вторая разновидность свидетельского иммунитета не связана с супружеством либо родственными связями лица. Исходя из анализа законодательства, можно условно назвать эту разновидность свидетельским иммунитетом в силу профессиональных или служебных обязанностей лица. Из запрета на допрос в качестве свидетеля защитника адвоката, представителя профессионального союза и другой общественной организации обвиняемого об обстоятельствах, которые стали им известны в связи с исполнением ими обязанностей представителя (ст. 72 УПК РСФСР) прямо следует, что на указанных лиц также распространено правило о недопустимости в названных ситуациях ответственности по ст. 308 УК РФ в силу наличия свидетельского иммунитета.
Священнослужитель не может быть привлечен к уголовной ответственности за отказ от дачи свидетельских показаний об обстоятельствах, ставших известными из исповеди (п. 11 ч. 1 ст. 5 УПК РСФСР). В федеральном законодательстве существует ряд запретов на разглашение сведений, составляющих: государственную тайну; иную специально охраняемую тайну; нотариальную тайну; врачебную; тайну содержания коллективного договора. Такой свидетельский иммунитет может быть преодолен при освобождении компетентным органом лица от обязанности хранить профессиональную тайну.
Предлагается изложить примечание к ст. 308 УК в следующей редакции:
«Лицо не подлежит уголовной ответственности за отказ от дачи показаний против себя, своего супруга, сожителя, своих близких родственников, родителей супруга или сожителя. Близкими родственниками в статьях 308 и 316 настоящего Кодекса признаются родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и родные сестры, дед, бабушка и внуки. Лицо не подлежит уголовной ответственности за отказ от дачи показаний об обстоятельствах, составляющих охраняемую федеральным законом тайну, если компетентный орган не освободил его от обязанности соблюдать охраняемую федеральным законом тайну».
Соответственно предлагается примечание к ст. 316 УК РФ изложить в следующем виде: «Лицо не подлежит уголовной ответственности за заранее необещанное укрывательство преступления, совершенного его супругом, сожителем, близким родственником, родителем супруга или сожителя».
УК России 1996 гола предусматривает ряд частноуголовных иммунитетов от преследования за совершение определенных преступлений. Так, например, это специфический иммунитет субъектов преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях. П. 2 примечания к ст. 201 УК РФ связывает особый порядок уголовного преследования по статьям 201-204 УК с причинением вреда исключительно коммерческой организации.
22
Второй параграф настоящей главы содержит анализ проблемы законодательной регламентации освобождения от уголовной ответственности лиц, обладающих иммунитетом.
Общая юридическая природа уголовно-правовых иммунитетов требует их общей уголовно-правовой регламентации. В ряде случаев иммунитет определен непосредственно в тексте уголовного закона. Но это касается лишь частноуголовных иммунитетов (примечания к ст. ст. 201, 308, 316 УК РФ). Общеуголовные иммунитеты (за исключением дипломатического) не нашли отражения в УК РФ. Имеет место существенный пробел в регламентации исключительных правил уголовной ответственности ряда лиц, обладающих общеуголовными иммунитетами.
Рассмотрен вопрос о соотношении иммунитета и давностного срока привлечения к уголовной ответственности. Освобождение от ответственности по причине наличия иммунитета не может, как и другие нереабилитирующие обстоятельства, считаться окончательным решением, снимающим с лица все правовые последствия содеянного. Срок давности привлечения к уголовной ответственности может влиять на возобновление прекращенных ранее правоотношений. В случае истечения срока действия иммунитета, привлечение лица к уголовной ответственности возможно, по общему правилу, при неистекших давностных сроках.
В то же время федеральное законодательство и международное право знают случаи, когда в принципе невозможна уголовная ответственность (например, за позицию депутата при голосовании).
Несмотря на освобождение одного из соучастников от уголовной ответственности по причине наличия иммунитета, все содеянное должно квалифицироваться как совершенное в соучастии.
Более привлекательна идея единой регламентации освобождения от уголовной ответственности при наличии иммунитета. Подобная новелла в уголовном законодательстве потребует внесения соответствующих изменений и
23
в уголовно-процессуальное законодательство. Вышеизложенное позволяет предложить дополнить главу 11 УК РФ статьей 78-1 следующего содержания:
«Освобождение от уголовной ответственности в связи с наличием иммунитета от уголовной ответственности».
1. Лицо, совершившее преступление, освобождается от уголовной ответственности, если оно обладает иммунитетом от уголовной ответственности, установленным федеральным законом или международным договором Российской Федерации.
2. Лицо, совершившее преступление, подлежит уголовной ответственности на общих основаниях, если иммунитет преодолен в порядке, установленном федеральным законом или международным договором Российской Федерации, либо истек срок действия такого иммунитета, но не истек срок давности в соответствии со статьей 78 настоящего Кодекса.
3. Депутаты Государственной Думы и Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации, депутаты представительных органов субъектов Российской Федерации, а также судьи Конституционного Суда Российской Федерации не могут быть привлечены к уголовной ответственности за мнение или позицию, высказанные при голосовании, не зависимо от истечения сроков, установленных в статье 78 настоящего Кодекса».
Применительно к проблеме дальнейшей эволюции иммунитета в российском уголовном праве, необходимо заметить, что каждый вид иммунитета появился и развивался в силу особого правового статуса лиц, им обладающим. И если возобладает тенденция увеличения числа категорий таких лиц, то она, лишь породит корпоративность и разобщенность общества. В обозримом будущем, безусловно, не найдется веского основания для отказа, например, от дипломатического или свидетельского иммунитета. Нельзя согласиться и с предложением установления новых иммунитетов в уголовном праве (несмотря на то, что за это высказались 32 % опрошенных работников судов и правоохранительных органов). Подобное предложение в итоге будет
24
означать создание новых привилегированных каст в обществе, что воздвигнем неоправданные барьеры в развитии всей правовой системы России.
В заключении приводятся итоги и выводы исследования, предложения по совершенствованию законодательства, регулирующею порядок наступления уголовной ответственности у лиц, обладающих иммунитетом.
1. К понятию иммунитета в уголовном праве // Актуальные проблемы уголовного законодательства Российской Федерации. - Краснодар: КЮИ МВД РФ, 1998. (0,2 п.л.)
2. Пределы депутатского иммунитета в уголовном праве России // Материалы межвузовской конференции. - Ставрополь: СГУ, 1999. (0,2 п.л.)
3. Уголовно-правовой иммунитет судей в странах общего права / МЮИ МВД РФ. - М., 1999. (0,2 п.л.; депонент ИНИОН РАН № 54553).
4. Концепции парламентского иммунитета от уголовной ответственности в странах общего и континентального права / МЮИ МВД РФ. - М., 1990. (0,2 п.л.; депонент ИНИОН РАН № 54554).
См.: Лукашук И.И. Иммунитет в отношении уголовной юрисдикции // Российская юстиция, - 1998. - № 4. - С. 23-25; Наумов. А.В. Иммунитет в уголовном праве // Уголовное право. -1998. - № 2. - С. 24-29
Флетчер Дж., Наумов А.В. Основные концепции современного уголовного права. - М., 1998. - С. 19-20.
Информация обновлена :05.09.2011
Сопутствующие материалы:Лицо, обладающее статусом кандидата в депутаты, может быть привлечено к административной и уголовной ответственности только по решению генерального прокурора.
Статус доверенного лица
Назначение доверенных лиц – законное право зарегистрированных избирателей. Они являются их помощниками по проведению агитационной и иной работы в пользу кандидатов, выступают на предвыборных собраниях и встречах с избирателями, общаются со СМИ. Кроме того, доверенные лица обладают статусом наблюдателя, следят за ходом голосования и подсчетом голосов, а также могут обжаловать решения и действия избирательных комиссий.
Выбытие кандидата
Кандидат вправе в любое время (но не позднее 15 суток до дня голосования, в случае вынуждающих обстоятельств – до 18.00 в пятницу, предшествующую дню голосования) отказаться от участия в выборах и лишиться статуса кандидата. Письменное заявление с отказом передается в ЦИК и не подлежит отзыву.
Под обстоятельствами в данном случае понимаются: замещение кандидатом должности, предусмотренной Конституцией РФ, признание его судом недееспособным, ограничение его судом в дееспособности, а также тяжелая болезнь, расстройство здоровья кандидата или его близких родственников.
Предвыборная агитация, ее формы и условия проведения.
Предвы́борная агита́ция - деятельность, осуществляемая в период избирательной кампании и имеющая целью побудить или побуждающая избирателей к голосованию за кандидата, кандидатов, список кандидатов или против, либо против всех кандидатов.
Государство обеспечивает гражданам Российской Федерации, общественным объединениям, политическим партиям при проведении выборов свободное проведение агитации в соответствии с федеральными законами и законами субъектов Федерации. Она может быть легальной и нелегальной .
Предвыборная агитация может осуществляться через средства массовой информации, путем проведения предвыборных мероприятий, и том числе собраний и встреч с избирателями, публичных предвыборных дебатов и дискуссий, митингов, демонстраций, шествий, выпуска и распространения агитационных печатных материалов.
Кандидат, избирательное объединение, избирательный блок имеют право самостоятельно определять форму и характер предвыборной агитации. В ней не могут участвовать члены избирательных комиссий, государственные органы, органы местного самоуправления, благотворительные организации, религиозные объединения, должностные лица и т.д..
Кандидат, избирательное объединение, избирательный блок имеет право на бесплатное предоставление им эфирного времени по каналам государственных и муниципальных телерадиокомпаний, осуществляющих телевизионное и радиовещание на территории соответствующего избирательного округа, на равных основаниях. Кандидат, избирательное объединение, избирательный блок имеют право на основании заключенного с государственной телерадиокомпанией договора получить за плату эфирное время сверх предоставленного бесплатно. Условия оплаты по отношению к кандидатам и избирательным объединениям, должны быть равными.
Средства массовой информации, учредителями (соучредителями) которых являются государственные или муниципальные органы, организации, учреждения либо которые финансируются полностью или частично за счет средств, выделяемых из соответствующего бюджета федерального бюджета, бюджета субъекта Российской Федерации, местного бюджета или средств органов местного самоуправления, обязаны обеспечить равные возможности кандидатам, избирательным объединениям, избирательным блокам для проведения предвыборной агитации.
Периодические печатные издания, учредителями (соу) которых являются государственные или муниципальные органы, организации, учреждения либо которые финансируются полностью или частично за счет средств соответствующего бюджета (федерального, субъекта, местного), а также издания, которые имеют льготы по уплате налогов и обязательных платежей по сравнению с другими изданиями, и распространяются на территории, на которой проводятся выборы, должны выделить печатные площади для материалов, предоставляемых кандидатами, избирательными объединениями и блоками. Общий минимальный размер таких площадей, соотношение в нем частей, предоставляемых периодическими печатными изданиями бесплатно за счет средств их текущего бюджетного финансирования и на возмездной основе, устанавливаются федеральными законами и законами субъектов Федерации.
Все агитационные печатные материалы должны содержать информацию об организациях и лицах, ответственных за их выпуск. Распространение анонимных агитационных материалов запрещается – Нелегальные.
Государственные органы и органы местного самоуправления обязаны предоставлять избирательным комиссиям в их пользование помещения, находящиеся в государственной или муниципальной собственности, для встреч кандидатов и их доверенных лиц с избирателями - равные возможности.
При проведении предвыборной агитации не допускаются злоупотребления свободой массовой информации агитация, возбуждающая социальную, расовую, национальную ненависть и вражду, призывы к захвату власти, насильственному изменению конституционного строя и нарушению целостности государства, пропаганда войны и иные формы злоупотребления свободой массовой информации, запрещенные законом.
В случае совершения указанных нарушений избирательные комиссии вправе обратиться в суд с представлениями об отмене решения о регистрации кандидата (списка кандидатов).
Избирательные комиссии осуществляют контроль за соблюдением установленного порядка проведения предвыборной агитации.
Предвыборная агитация начинается со дня регистрации кандидатов и прекращается в ноль часов за сутки до дня голосования. Печатные агитационные материалы, ранее размещенные вне зданий и помещений избирательных комиссий, могут сохраняться в день голосования на прежних местах. В течение трех дней до дня голосования, включая день голосования, опубликование в средствах массовой информации результатов опросов общественного мнения, прогнозов результатов выборов и иных исследований, связанных с выборами, не допускается.
Финансирование выборов.
Финансирование выборов осуществляется в двух направлениях: 1) финансовое обеспечение подготовки и проведения выборов, деятельности избирательных комиссий, иных субъектов, задействованных в данном процессе; 2) финансирование предвыборных кампаний кандидатов, избирательных объединений, блоков.
1. Финансовое обеспечение подготовки и проведения выборов.
Расходы, связанные с подготовкой и проведением муниципальных выборов, эксплуатацией и развитием средств автоматизации и обучением организаторов выборов и избирателей, производятся избирательными комиссиями за счет средств, выделенных на эти цели из местного бюджета, а при недостатке средств местного бюджета - из бюджета субъекта РФ.
2. Финансирование предвыборных кампаний кандидатов, избирательных объединений, блоков. Избирательные объединения и блоки также создают избирательные фонды при выборах в органы государственной власти и в органы местного самоуправления. Избирательные фонды могут создаваться за счет следующих средств: собственных средств кандидата, избирательного объединения, избирательного блока; средств, выделенных кандидату выдвинувшим его избирательным объединением, избирательным блоком; средств, выделенных избирательному объединению, избирательному блоку или кандидату соответствующей избирательной комиссией; добровольных пожертвований граждан и юридических лиц. Для предвыборной агитации допускается использование только тех денежных средств, которые перечислены в избирательные фонды. Не допускаются добровольные пожертвования со стороны: иностранных государств, предприятий, организаций, граждан, лиц без гражданства; международных организаций; российских юридических лиц с иностранным участием (если доля иностранного участия превышает 30 процентов); органов государственной власти и органов местного самоуправления; государственных и муниципальных учреждений и организаций; юридических лиц, имеющих государственную или муниципальную долю в их уставном капитале, превышающую 30 процентов, а также пользующихся льготами по уплате налогов и сборов; воинских частей, правоохранительных органов; благотворительных организаций, религиозных объединений; граждан РФ, не достигших возраста 18 лет; анонимные пожертвования.
Законодательно установлены предельные размеры перечисляемых в избирательные фонды средств.
Кандидат, избирательное объединение, блок обязаны представить в соответствующую комиссию не менее двух финансовых отчетов
(не позднее чем за 10 дней до дня голосования, а итоговый - 30 дней после опубликования результатов выборов) о размерах своего избирательного фонда, обо всех источниках его формирования, а также обо всех расходах, произведенных за счет средств соответствующего фонда. К итоговому финансовому отчету прилагаются первичные финансовые документы, подтверждающие поступление и расходование средств избирательного фонда, фонда референдума. Копии передаются комиссиями СМИ не позднее чем через пять дней со дня их поступления.
Комиссии осуществляют контроль за порядком формирования и расходования средств избирательных фондов. Для осуществления контроля за целевым расходованием денежных средств создаются контрольно-ревизионные службы.
Голосование проводится в выходной день. Время голосования обычно определяется с 8 до 22 часов по местному времени. Голосование проводится в специальных помещениях, которые предоставляются в распоряжение участковых избирательных комиссий главами соответствующих муниципальных образований. О времени и месте голосования территориальные и участковые избирательные комиссии обязаны оповестить избирателей не позднее чем за 20 дней до дня голосования через СМИ.
В случае, если избиратель не будет иметь возможности прибыть в помещение для голосования того избирательного участка, где он включен в список избирателей, он вправе получить в участковой комиссии данного участка открепительноеудостоверение для голосования на выборах и принять участие в голосовании на том избирательном участке, на котором он будет находиться в день голосования. Голосование по открепительным удостоверениям возможно только в пределах избирательного округа, где данный избиратель обладает активным избирательным правом.
Избиратель, который в день голосования будет отсутствовать по месту своего жительства и не сможет прийти в участковую избирательную комиссию на избирательном участке, на котором он включен в список избирателей, вправе проголосовать досрочно путем заполнения избирательного бюллетеня в помещении территориальной комиссии за 15-4 дня до дня голосования или участковой избирательной комиссии - не ранее чем за 3 дня.
Институт досрочного голосования дает возможность принимать участие в выборах всем, кто не имеет такой возможности, но и таит в себе немалое количество опасностей, связанных с подкупом избирателей и иным воздействием на них в условиях избирательного абсентизма (отсутствия у избирателей желания участвовать в выборах).
Для осуществления голосования избиратели получают избирательные бюллетени . Избирательные бюллетени выдаются избирателям, включенным в список избирателей, по предъявлении паспорта или заменяющего его документа либо открепительного удостоверения.
Голосование производится путем нанесения избирателем в избирательном бюллетене любого знака в квадрате (квадратах), относящемся (относящихся) к кандидату (кандидатам) или списку кандидатов, в пользу которого (которых) сделан выбор, либо к позиции «Против всех кандидатов». Избирательный бюллетень заполняется избирателем в специально оборудованной кабине, где не допускается присутствие других лиц. Избиратель голосует лично, голосование за других избирателей не допускается. Заполненный избирательный бюллетень опускается избирателем в опечатанный (опломбированный) ящик для голосования.
В случае, если избиратель по уважительным причинам (по состоянию здоровья) не может самостоятельно прибыть в помещение для голосования, то по его письменному заявлению или устному обращению участковая избирательная комиссия участка, на котором данный избиратель включен в список избирателей, обязана предоставить ему возможность проголосовать вне помещения. Заявление о голосовании вне помещения для голосования должно быть сделано не позже чем за 4 часа до истечения времени голосования.
Для голосования вне помещения для голосования участковая избирательная комиссия должна иметь переносные ящики для голосования , но не более трех. Данное ограничение направлено на исключение возможности нарушений избирательных прав граждан, когда число проголосовавших вне помещения для голосования окажется большим, чем число проголосовавших на самом избирательном участке.
2. Подсчет голосов избирателей осуществляется открыто и гласно членами участковой избирательной комиссии с правом решительного голоса. Подсчет голосов начинается сразу после окончания времени голосования и проводится без перерыва до установления итогов голосования, о которых должны быть извещены все члены участковой избирательной комиссии, а также наблюдатели.
По результатам подсчета голосов составляется протокол участковой избирательной комиссии об итогах голосования, первый экземпляр которого направляется в соответствующую территориальную избирательную комиссию, второй экземпляр остается в участковой комиссии, а третий экземпляр вывешивается для всеобщего ознакомления.
При использовании технических средств подсчета голосов запрещается разглашение данных подсчета голосов до окончания голосования на избирательном участке, за исключением данных об общем числе проголосовавших избирателей.
3. Определение результатов выборов. На основании протоколов об итогах голосования, полученных из нижестоящих избирательных комиссий, окружная избирательная комиссия того округа, от которого избирается депутат, иное выборное лицо – ЦИК, ИК субъекта РФ и т.д. определяет результаты выборов путем сложения содержащихся в протоколах данных. Определение результатов производится членами данной комиссии с правом решающего голоса лично. О результатах выборов составляется протокол.
4. Заключительным актом конкретного избирательного процесса является официальное опубликование итогов голосования и результатов выборов. Оно осуществляется соответствующей избирательной комиссией в срок, определенный федеральными или региональными законами, но не позднее одного месяца со дня голосования.
Повторные выборы - проводятся, когда проведённые выборы признаны несостоятельными или недействительными по решению суда или избирательной комиссии.
Не следует путать повторные выборы и повторное голосование, которое проводится в рамках выборов в случае, когда ни один из кандидатов не набрал необходимого количества голосов, если закон не предусматривает проведение второго тура выборов.
Выборы признаются соответствующей избирательной комиссией не состоявшимися :
1) если в них приняло участие меньшее число избирателей, чем это предусмотрено соответствующими федеральными или региональными законам;
3) если менее чем два списка кандидатов при голосовании за списки кандидатов получали право принять участие в распределении депутатских мандатов;
4) если за списки кандидатов, получившие право принять участие в распределении депутатских мандатов, было подано в сумме 50 или менее процентов голосов избирателей, принявших участие в голосовании за списки кандидатов.
1) в случае, если допущенные при проведении голосования или установлении итогов голосования нарушения не позволяют с достоверностью установить результаты;
3) по решению суда.
В случае признания выборов несостоявшимися или недействительными проводятся повторные выборы . Повторные выборы проводятся не позднее чем через шесть месяцев со дня первоначальных выборов или не позднее чем через шесть месяцев со дня признания выборов недействительными. При повтoрных выборах сроки избирательных действий по решению соответствующей избирательной комиссии могут быть сокращены на одну треть. Сообщения о повторе опубликуются в СМИ.
ПОВТОРНОЕ ГОЛОСОВАНИЕ - голосование, проводимое повторно в случае, если в избирательный бюллетень было включено более двух кандидатов на выборную должность и ни один из них не был избран. Соответствующая избирательная комиссия в этом случае назначает П.г. (проводит так называемый второй тур голосования) по двум кандидатам, получившим наибольшее число голосов избирателей. Результаты П.г. определяются на основе мажоритарной системы относительного большинства и при следующем условии: число голосов избирателей, поданных за данного кандидата, должно быть больше числа голосов избирателей, поданных против всех кандидатов. В случае если один из кандидатов, по которому в соответствии с итогами ранее проведенного голосования должно проводиться повторное голосование, снял свою кандидатуру до дня голосования, его место по решению избирательной комиссии, устанавливающей итоги выборов, передается следующему по числу полученных голосов кандидату, ранее участвовавшему в данных выборах. Федеральными законами, законами субъектов РФ при проведении П.г. может предусматриваться проведение голосования по одной кандидатуре в случае снятия всеми остальными кандидатами своих кандидатур на день проведения П.г. (вследствие чего в избирательном бюллетене на день проведения повторного голосования остается только один кандидат). При этом кандидат считается избранным, если он получил не менее 50% голосов избирателей, принявших участие в голосовании.
105. Ответственность за нарушение избирательных прав .
Выделяется три вида ответственности за нарушение избирательных прав: конституционно-правовая, административная и уголовная . Две последние носят характер санкций, размер которых устанавливается соответственно КОАП и УК. Первая имеет пресекательный и правовосстанавливающий характер и установлена избирательными законами.
Конституционно–правовая ответственность кандидатов и избирательных объединений может выражаться в первую очередь в отказе в регистрации или в отмене регистрации, а также лишение права на бесплатную печатную площадь и бесплатное эфирное время политических партий, не расплатившихся за предыдущую кампанию.
Конституционно-правовая ответственность избирательных комиссий может выражаться в их расформировании . Круг инициаторов расформирования ограничен: это либо группа депутатов, либо избирательная комиссия более высокого уровня, поэтому подобные дела возбуждаются крайне редко. Основания для расформирования комиссии :
а) нарушение комиссией избирательных прав граждан, повлекшее за собой признание итогов голосования на соответствующей территории, результатов выборов недействительными;
б) неисполнение комиссией решения суда или вышестоящей комиссии;
в) невыполнение комиссией обязанности по назначению выборов, повлекшее за собой назначение выборов временной избирательной комиссией.
Фактически комиссия может неоднократно нарушать закон, например, необоснованно отказывая кандидатам в регистрации, но если она потом “смиряется” с решениями вышестоящей комиссии или суда, то никакие санкции за такие действия не предусмотрены. Как отмечалось выше, это позволяет недобросовестным комиссиям злоупотреблять своими правами, затягивая время регистрации неугодных кандидатов.
Конституционно-правовая ответственность члена избирательной комиссии может выражаться также в прекращении его полномочий по решению суда , признавшего его систематически не выполняющим свои обязанности – однако редко.
Административная ответственность за правонарушения, посягающие на избирательные права граждан, предусмотрена более чем тремя десятками статей КОАП.
Порядок возбуждения дела об административном правонарушении не позволяет гражданам напрямую обращаться в суд с заявлениями о привлечении к административной ответственности. Такое право предоставлено только прокуратуре и членам избирательной комиссии, уполномоченным на это комиссией. Поэтому нормы КОАП часто применяются ими избирательно: в основном в отношении кандидатов и средств массовой информации и гораздо реже – к членам избирательных комиссий.
Уголовная ответственность за преступления, связанные с нарушением избирательных прав, предусмотрена статьями 141 и 142 Уголовного кодекса РФ, 141.1 и 142.1 -Воспрепятствование осуществлению избирательных прав или работе избирательных комиссий – случаи редки.
Стоит добавить, что суды неоднократно признавали недействительными результаты выборов из-за нарушений, допущенных избирательными комиссиями. Но, несмотря на то, что эти нарушения приводят к таким серьезным последствиям, виновные обычно не несут соответствующей ответственности, а часто не несут вообще никакой ответственности.
Приведенный анализ свидетельствует, что прокуратура и суды не рассматривают преступления в сфере избирательных прав как имеющие серьезную общественную опасность.
Отдельно следует сказать о статье 141.1 Уголовного кодекса РФ, появившейся только в 2003 г. Статья касается нарушения финансирования избирательной кампании кандидата или избирательного объединения в крупных размерах (более 10% от “потолка” избирательного фонда, но не менее 1 млн руб.). Диапазон наказаний за эти деяния довольно широк: от штрафа в 100 тыс. руб. до лишения свободы сроком на два года.
Однако при этом такие не менее опасные действия, как использование преимуществ должностного или служебного положения в целях избрания, остаются административными правонарушениями с максимальным наказанием в виде штрафа в 50 минимальных размеров оплаты труда. Административным правонарушением считается и сокрытие остатков тиражей избирательных бюллетеней, а незаконное изготовление открепительных удостоверений и сокрытие остатков тиражей открепительных удостоверений вообще не считаются правонарушениями!
ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА
Л. И. Малахова
ИММУНИТЕТЫ И ПРИВИЛЕГИИ В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ РФ: К ВОПРОСУ О СООТНОШЕНИИ ПОНЯТИЙ
Статья посвящена понятию иммунитета и привилегии в российском уголовном судопроизводстве. В ней также раскрываются виды иммунитетов, их значение в действующем законодательстве и отграничение от привилегий.
К л ю ч е в ы е с л о в а: уголовное судопроизводство, иммунитет, привилегия, правовые гарантии, дифференциация уголовного судопроизводства.
IMMUNITIES AND PRIVILEGES ARE IN CRIMINAL TRIAL OF RUSSIAN FEDERATION: TO QUESTION ABOUT СООТНОШЕНИ OF CONCEPTS
The article is sanctified to the concept of immunity and privilege in the Russian criminal trial. In her also the types of immunities, their value in a current legislation and отграничение, open up from privileges.
K e y w o r d s: criminal trial, immunity, privilege, legal guarantees, differentiation of criminal trial.
Действующее уголовно-процессуальное законодательство РФ оперирует категорией «иммунитет», хотя при этом законодатель не раскрывает содержания данного понятия. На наш взгляд, «иммунитет» представляет собой процессуальный институт, в котором в силу определенных причин общий порядок уголовного судопроизводства и принцип равенства граждан перед законом и судом должны быть нарушены, поскольку благодаря такому нарушению становится возможным обеспечение иных конституционных принципов.
Правовой иммунитет в России появился одновременно с развитием государственности, но до сих пор в науке уголовного процесса отсутствует четкое понимание сущности данного явления. Слово «иммунитет» произошло от латинского «im» (отрицание) и «munus» (обязанность, повинность), в дальнейшем «immunalis» окончательно приобрел значение «освобождение от повинностей, льгота». Но говорить об «иммунитете» как об «исключении из общего правила», «льготе» или «привилегии» нельзя, иначе теряют смысл такие основополагающие принципы уголовного процесса, как равенство всех перед законом и судом, принцип неотвратимости наказания за совершенное преступление и некоторые иные принципы, направленные на поддержание уровня гражданских прав и свобод. В целом иммунитет как правовой институт представляет собой дополнение к общим правилам уголовного судопроизводства. Здесь следует согласиться с мнением Ф. А. Агаева и В. Н. Галузо, что понятие иммунитетов в уголовном судопроиз-
© Малахова Л. И., 2017
водстве используется для обозначения правовой категории и поэтому имеет юридический смысл, определенное значение и соответствующие признаки, к которым можно отнести: неперсонифицированность, нормативность, гарантированность государством, цель и содержание1.
Иммунитеты в уголовном судопроизводстве тесно связаны с его дифференциацией, различны по своему характеру и направленности. Действующее законодательство не содержит четкой и определенной конкретными рамками классификации правовых изъятий, однако фактически разделяет иммунитеты на несколько групп. В основе таких критериев классификации выступает правовой статус лица и особенности осуществления данным лицом определенного рода профессиональной деятельности. При этом иммунитет всегда предполагает особенности правового статуса лица, вовлеченного в конкретный процесс. К лицам, наделяемым уголовно-процессуальным законом иммунитетом, вследствие своего правового положения относятся: судья Конституционного Суда РФ, судья федерального суда общей юрисдикции или федерального арбитражного суда, мировой судья, судья Конституционного (уставного) суда субъекта РФ, присяжный или арбитражный заседатель в период осуществления ими правосудия; прокурор; председатель Следственного комитета РФ; руководитель следственного органа; следователь; адвокат. Вышеперечисленных лиц объединяет одно - они вследствие профессионально выполняемых функций способствуют осуществлению правосудия. Наделение иммунитетом данной группы участников обладает особой значимостью. Именно они обеспечивают независимость судебной власти в целом, содействуют осуществлению правосудия без давления извне. Иммунитеты, возникающие вследствие правового положения лица, бесспорно возникают в рамках конкретного уголовного процесса, однако обеспечивают законность и справедливость всего судопроизводства в целом. Подобные ограничения, наложенные законодателем, возможно, и препятствуют развитию конкретного дела, но конечная их цель - сохранение идеи и назначения процесса в целом, причем процесса не только уголовного.
Необходимость обеспечения иммунитетами данного вида участников производства сомнения не вызывает, проблематика здесь сводится лишь к вопросу их объема. Значительное число споров и сомнений возникает при анализе следующей категории обладающих иммунитетами лиц - лиц, не имеющих правового положения в процессе. Анализ положений главы 52 УПК РФ позволяет к ним отнести: члена Совета Федерации и депутата Государственной Думы; депутата законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта РФ, депутата, члена выборного органа местного самоуправления, выборного должностного лица органа местного самоуправления; председателя Счетной палаты РФ, его заместителя и аудиторов Счетной палаты РФ; Уполномоченного по правам человека в РФ; Президента РФ, прекратившего исполнение своих полномочий, а также кандидата в Президенты РФ; члена избирательной комиссии, комиссии референдума с правом решающего голоса; зарегистрированного кандидата в депутаты Государственной Думы, зарегистрированного кандидата в депутаты законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта РФ; священнослужителя; дипломатических представителей; консульских работников.
1 См.: Агаев Ф. А., Галузо В. Н. Иммунитеты в российском уголовном процессе. М., 1998. С. 5.
судию, но играющего определенную роль в иных значимых сферах. Классифицировать все эти сферы в какую-либо четкую систему затруднительно, особенно с учетом того, что некоторые из них подлежат расширительному толкованию (в частности, иммунитет дипломатического агента в силу положений Венской конвенции распространяется и на членов его семьи). Однако представляется, что иммунитеты этой группы должны служить идее, конституционно поставленной на равный уровень с правосудием. Именно поэтому каждая группа лиц, не имеющих правового положения в процессе и, тем не менее, в силу определенных причин наделенных законодательно иммунитетом, должна быть ясно и четко прописана, законодательство в этой сфере должно исключить даже малейшую возможность двусмысленного толкования терминов и понятий, неизбежно ведущего к злоупотреблению правом, нежелательного и даже недопустимого. В данный момент исторического развития ясности и четкости по вопросам иммунитетов в уголовно-процессуальном законе нет.
Значительную часть иммунитетов лиц, не обладающих определенным статусом в процессе, составляют иммунитеты представителей власти различных уровней. У истока обозначенного вида иммунитета - положения ст. 3 Конституции РФ, закрепляющие, что народ, являющийся единственным источником власти в Российской Федерации, осуществляет свою власть непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления. Следовательно, парламентарии как представители интересов значительных народных масс должны действовать без боязни давления на них со стороны карательного воздействия за свои поступки в целях направления их дальнейших действий.
Представляется целесообразным при построении системы иммунитетов в уголовном процессе использовать еще один критерий - критерий понятия охраняемой законом тайны. В условиях возрастания осознания значимости эффективного, беспристрастного уголовного процесса очевидно существование выделяемых рядом различных нормативных актов и охраняемых законом видов информации, вопрос разглашения которых во время уголовно-процессуальной деятельности в действующем законодательстве остается неразрешенным. Речь здесь идет о выделенных законодательно различного вида тайнах - государственной, военной, служебной, таможенной, семейной, врачебной, нотариальной, банковской, коммерческой, личной и семейной, врачебной и некоторых других видах тайн. Конечно, не все названные тайны равнозначны, разглашение некоторых из них вряд ли повлечет трагические последствия, однако защита определенных из них нуждается в тщательной регламентации. Особый интерес представляют служебная и государственная тайны, вызывающие много спорных аспектов ввиду их иногда и общенациональной значимости. Действующий УПК РФ никаких правовых изъятий, запрещающих допрос лица относительно известной ему информации, содержащей охраняемую законом тайну, не содержит.
Интерес представляет и фактическая невозможность допроса участников оперативно-розыскной деятельности. Теоретически допрос оперативных работников в качестве свидетелей не исключается, но практическая реализация этой идеи сопряжена с комплексом негативных последствий, прежде всего нанесением вреда указанным лицам. В связи с этим оправдано правило, согласно которому соответствующая информация должна использоваться для подготовки и проведения иных оперативно-розыскных мероприятий, результаты которых могут безболезненно попасть в сферу уголовного судопроизводства, а также для подготовки и
проведения отдельных следственных действий. Бесспорно здесь то, что сведения о человеке, давшем конфиденциальную информацию, должны, как правило, сохраняться в тайне.
Невозможно осознание и понимание категории иммунитетов без четкого определения понятия привилегии. Это понятие отсутствует в уголовно-процессуальном законе, но оно имеет право на существование, поскольку именно привилегии могут надлежащим образом охарактеризовать некоторые правовые институты, которые в настоящее время либо характеризуются как иммунитеты, либо вообще, несмотря на свое существование на практике, четкой правовой определенности не имеют.
Отсутствие четких дефиниций категорий привилегий и иммунитетов дает почву множеству различных их трактовок и классификаций, вызывающих в теории немалую путаницу. Различные авторы по-разному классифицируют правовые изъятия из общего порядка в отношении ряда определенных законом категорий лиц. Так, В. Г. Даев определяет иммунитеты как совокупность привилегий, вместе с тем он, по существу, разграничивает их, утверждая, что в силу уголовно-процессуальных иммунитетов: «1) отдельные лица освобождаются от исполнения некоторых процессуальных обязанностей; 2) для некоторых категорий лиц устанавливаются особые гарантии обоснованности применения к ним мер процессуального принуждения или привлечения к ответственности», а также уточняя, что термин «иммунитет» в собственном юридическом смысле означает «исключительное право не подчиняться некоторым правилам»2. Согласно мнению Ф. А. Агаева и В. Н. Галузо, отсутствие строгого разделения иммунитетов и привилегий в законодательстве не проводится, по причине того, что каждый процессуальный иммунитет и каждая процессуальная привилегия не существуют в чистом виде, каждая из этих категорий включает в себя совокупность правил как иммунитета, так и привилегии в собственном значении. Один из основных аргументов, приводимых авторами при обосновании указанной точки зрения, заключается в том, что в подавляющем большинстве международных договоров, касающихся, в частности, так называемого дипломатического иммунитета, разграничения данных понятий не проводится и они характеризуются обобщенно как «льготы и изъятия». С данной точкой зрения вряд ли можно согласиться. Смешение таких основополагающих понятий в международных договорах, носящих часто декларативный характер и касающихся в большинстве своем лишь изъятий, предоставленных дипломатическим представителям и консульским работникам, еще представляется допустимым. Однако перенос такой «универсальной», а по сути непродуманной, конструкции во внутреннее законодательство, расширение ее на ряд принципиально иных по смыслу и содержанию правовых явлений, также попадающих под понятие иммунитета или привилегии, очевидно, является невозможным. Небезынтересно, что в той же работе Ф. Н. Агаев и В. Н. Галузо приходят к выводу, что «авторы, допускающие смешение данных разных правовых институтов, совершают ошибку... Проведение между ними различия является справедливым»3. Некоторые авторы считают, что в уголовном процессе по определению нет и не может быть места для привилегий, и подводят все имеющиеся правовые льготы под понятие иммуни-
2 Даев В. Г. Иммунитеты в уголовно-процессуальной деятельности // Правоведение. 1992. № 3. С. 48.
3 Агаев Ф. А., Галузо В. Н. Иммунитеты в российском уголовном процессе. С. 57.
тета, выделяя множество его видов и подвидов. Представляется, что основная причина противоречий в работах, посвященных обозначенной тематике, заключается в том, что единой идеи, определенного критерия, которому подчинялись бы все имеющиеся в действующем уголовно-процессуальном кодексе изъятия, ни в одной из работ четко и ясно не было выделено. Категории привилегий и иммунитетов нуждаются в недвусмысленной трактовке и четком разделении. Привилегии - понятие принципиально иное, носящее другую смысловую и содержательную нагрузку, требующее своего процессуального закрепления. Причин для этого несколько, главная заключается в том, что привилегия предполагает учет волеизъявления действующего либо потенциального участника процесса в рамках конкретной уголовно-процессуальной ситуации. Следующее положение, служащее принципиальным отличием привилегий, в том, что предполагает особенность преимущественно носящих императивный характер уголовно-процессуальных отношений, внося в них элемент диспозитивности. Иммунитеты всегда носят абсолютных характер, их основная функция в процессе, безусловно, обеспечительная. Привилегии относительны и, в первую очередь, стоят на защите прав конкретной оговоренной в законе личности. Классификация содержащихся в законе иммунитетов приведена выше, из имеющихся же в массиве законодательства привилегий целесообразно в первую очередь выделить касающиеся возможности лица отказаться от дачи показаний как наиболее распространенные на практике: право потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика, свидетеля отказаться свидетельствовать против самого себя, своего супруга (супруги) и других близких родственников, круг которых определен п. 4 ст. 5 УПК РФ; право подозреваемого отказаться от дачи объяснений и показаний по поводу имеющегося в отношении его подозрения либо отказаться от дачи показаний и объяснений, а также право обвиняемого отказаться от дачи показаний; дипломатический агент не обязан давать показания в качестве свидетеля.
Примечательно, что если первые два положения данного списка нашли закрепление в действующем УПК РФ, то третий пункт, содержащийся в Венской конвенции 1961 г., в УПК РФ не содержится. В связи с этим представляется целесообразным все изъятия закрепить в УПК РФ с тем, чтобы избежать расширительного толкования в любой процессуальной сфере самой возможности иных изъятий из общего порядка. К привилегиям в рассматриваемом контексте можно отнести все законодательно предусмотренные правовые конструкции, в которых лицо самостоятельно принимает решение о том, будет ли оно подчиняться общему порядку либо воспользуется предоставленной возможностью отказаться от такого подчинения, выбрать иной, специально предусмотренный порядок. Та -ким образом, к привилегиям по действующему законодательству можно отнести также возможность выбора лицом рассмотрения его дела с участием присяжных заседателей, особый порядок принятия судебного решения в случае заключения с подозреваемым или обвиняемым досудебного соглашения о сотрудничестве и ряд иных правовых ситуаций.
Следует отметить, что на протяжении всей истории понятие иммунитета менялось и смешивалось с понятием привилегий. Однако эти институты - разнородные, и между ними можно провести разграничения по определенным основаниям. В неизбежном противостоянии такой базовой тенденции развития российской правовой системы, как обеспечение прав и законных интересов участников процесса, оказывается тенденция к усилению эффективности уголовного преследования,
обеспечение интересов правосудия4; иммунитеты в вышеобозначенном смысле в соответствии с приведенной классификацией охраняют права общества и правосудия в целом, служат инструментом в развитии и укреплении второй тенденции, а привилегии по своей сущности стоят на страже интересов конкретной отдельно взятой личности, являются «особым правом для особого лица». В связи с этим следует согласиться с В. Г. Даевым, что привилегия определяется как принцип особого права, гарантия вместо или наряду с обычным, общим, правом, как дополнительные льготы и преимущества; иммунитет - как особое право на освобождение от общей юрисдикции, неприменение определенных норм принуждения, предусмотренных законодательством, к отдельным лицам5.
4 См.: Астафьев Ю. В. Условия допустимости проведения оперативного эксперимента // Воронежские криминалистические чтения: сб. науч. трудов. Воронеж, 2008. С. 16.
5 См.: Даев В. Г. Иммунитеты в уголовно-процессуальной деятельности // Правоведение. 1992. № 3. С. 78.
Воронежский государственный университет Малахова Л. И., кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного процесса
© Анна Мельдельштейн, 2018
ISBN 978-5-4493-0179-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ЕСПЧ – Европейский суд по правам человека.
МС ООН – Международный суд при Организации объединенных наций.
МТБЮ – Международный трибунал по бывшей Югославии.
МТР – Международный трибунал по Руанде.
МУС – Международный уголовный суд.
ООН – Организация объединенных наций.
РФ – Российская федерация.
УК РСФСР – Уголовный кодекс Российской социалистической федеративной советской республики.
УК РФ – Уголовный кодекс Российской федерации.
Постоянное совершенствование способов и форм противодействия преступности, а также всё новых разновидностей преступлений значительно осложняют привлечение виновных лиц к ответственности.
Наиболее важным обстоятельством, значительно осложняющим борьбу с преступностью, является несовершенство российского законодательства. Такое несовершенство используется в своих целях представителями различных преступных формирований. При этом особенную роль приобретает институт иммунитетов от уголовного преследования. Данный институт зачастую ставит под угрозу реализацию основной для правового государства идеи – равенства всех граждан перед законом и судом.
Как в уголовно-процессуальном, так и в уголовном законодательстве Российской Федерации отдельное внимание уделено принципу равенства всех граждан перед законом и судом, то есть данный принцип означает абсолютно одинаковое применение закона ко всем субъектам, вовлеченным в сферу правосудия и наделенными равными правами и обязанностями.
В связи с этим возникает проблема правовой природы особого порядка наступления уголовной ответственности для определенных категорий субъектов.
Так вопрос об иммунитете должностных лиц государства от иностранной уголовной юрисдикции нередко провоцирует общественный резонанс, особенно, когда речь идет об обвинении таких лиц в совершении массовых грубых нарушений прав человека и международного права.
Вместе с тем, вопрос об иммунитете возникает в процессе реализации иных видов юрисдикции. Например, сложные ситуации возникают, когда государство пытается применить национальное уголовное право в рамках преследования иностранных должностных лиц, подозреваемых в совершении преступлений, направленных против граждан или юридических лиц государства пребывания.
При этом следует учитывать, что межгосударственные отношения основаны на общепризнанных принципах международного права, где стабильность международных отношений должна обеспечиваться должностными лицами, действующими независимо от имени своих государств в процессе исполнения определенных должностных полномочий.
Таким образом, возникает ряд вопросов. Может ли государство реализовать уголовную юрисдикцию в отношении подозреваемого, имеющего иммунитет? Каков механизм преодоления иммунитета от уголовной юрисдикции и совершение, каких деяний «покрывается» иммунитетом?
Прежде всего стоит отметить таких лиц, защищенных иммунитетом, как дипломаты, чиновники и консульские служащие, независимо от того работают они в международной, военной или государственной структурах. Основу такого рода иммунитета, конечно, оберегает ООН для поддержания мирового порядка. Казалось бы, будет банально говорить о том, что некоторые должностные лица, не боясь ответственности, совершают убийства, изнасилования, мошенничество, взяточничество и другие преступления. При этом они нарушают целостность государственной власти, а также основные цели и ценности правопорядка, где безусловным началом выступают: воспитание, обучение, этика и многие другие составляющие.
Любая правовая система должна быть основана на доверии граждан к государству. О каком доверии может идти речь, когда вполне миротворческие акты, например, Совета Безопасности покрывают виновных лиц? Что может ожидать население «воющей» территории от служащих, обладающих иммунитетом не нести ответственность за любые свои действия, в особенности, противоправные?
Российское уголовное право в данное время содержит лишь упоминание о международно-правовом иммунитете и отсылает к нормам международного права, которые, согласно части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации, обладают юридическим приоритетом над национальным законодательством. Именно поэтому сложившаяся ситуация оставляет место для дискурса о правовом режиме международно-правовых иммунитетов в российском и международном уголовном праве. А также обозначает необходимость рассмотрения, изучения и урегулирования института международно-правового иммунитета.
Данная тема является изученной, но проблемы, возникающие в данной сфере, не решены. В учебной литературе по международному уголовному праву данной тематике уделяется немного внимания. В ходе исследования не было найдено ни одной полноценной работы, в которой бы освещалась данная тема целиком. Также стоит отметить, что в отечественной науке данной теме уделяется гораздо меньше внимания, нежели в зарубежной. Однако это связано не с тем, что данная тема больше не актуальна, а с тем, что проблемы, которые имеются в данном институте, достаточно серьезные и сложные. Кроме того, появляются новые и новые факты, свидетельствующие о необходимости изучения данной темы.
Теоретическую базу составили труды таких признанных мировых ученых, таких как А. Г. Кибальник, И. А. Елизарова, Г. В. Игнатенко, О. И. Тиунов, Франей Элизабет Хелен (автор книги «Иммунитет, субъекты и международное право») и другие.
Эмпирическую базу исследования составили различные конкретные случаи действия иммунитета (всего было изучено около 15 случаев).
Нормативную базу исследования составили, как российское законодательство, так и международное, в том числе международные договоры универсального и регионального характера, ратифицированные Российской Федерацией.
Под иммунитетом (от латинского immunitas – независимость, неподверженность) понимается изъятие из-под юрисдикции государства пребывания; под привилегиями (lex privus) – особые правовые преимущества, льготы.
В современной доктрине международно-правового иммунитета принято считать, что иммунитеты распространяются на иностранные государства и принадлежащее им имущество. При этом иммунитетом государства пользуются его представители и государственные органы.
Вопрос теоретического обоснования иммунитетов и привилегий на протяжении существования всей истории международного права не терял своей актуальности в виду не только научных соображений, но и практической необходимости аргументации предоставления определенного объема дипломатических иммунитетов и привилегий тем или иным участникам международных отношений.
За всю историю развития дипломатического права различными юристами-теоретиками и практиками было выдвинуто не менее 15 теорий иммунитета .
В настоящее время известно четыре основных теории, которые раскрывают юридическую природу, предоставляемых иммунитетов и привилегий: теория экстерриториальности (внеземельности), теория функциональной необходимости (функциональная теория), теория представительного характера посла (представительная теория) и комбинированная теория.
Таким образом, понятие международно-правового иммунитета начало свое формирование еще в древнем мире. Самым первым возник иммунитет от уголовной юрисдикции государства пребывания персонала дипломатических и консульских представительств, а также миссий (далее – дипломатический иммунитет).
То есть речь шла об особом статусе посла иностранного государства. Например, Законы Ману (II век до н.э.) гласили: «Мир и его противоположность – война – зависят от послов, ибо только они создают и ссорят союзников. В их власти находятся те дела, из-за которых происходят между царями мир или войны. Поднимающий руку на посла идет к гибели и уничтожению» . О том, что послы подвергались в древности различного рода нападениям, свидетельствуют многие факторы, в том числе и литературные памятники.
При этом принцип неприкосновенности посла выдвигался исходя их идеи, что посол – «второе я» государя . Отсюда поведение посла расценивается как поведение представляемого им государства, а его неприкосновенность приравнивалась к неприкосновенности монарха.
В дальнейшем римский мир также исходил из понятия священности особы посла, которая, как правило, пользовалась признанием и избиралась народным собранием . Древние римляне считали, что личность любого посла защищаема Богами и стоит только подумать о посягательстве на личность посла, как на «виновника» уже навлечена «божественная кара».
В дальнейшем уже в средневековье становление международно-правовых иммунитетов было связано с развитием всё новых межгосударственных контактов, характерных для обществ в период формирования буржуазного строя.
Например, в Европе XV – XVI веков начали появляться дипломатические представительства, носящие уже постоянный характер. При этом вышеназванный «особый» юридический статус представителей иностранных государств нашел свое обоснование исходя их нового принципа экстерриториальности, впервые названного теоретиком-нидерландцем Бальтазаром Айала. Так, в своей работе он указал, что «особа посла изымается из сферы действия юрисдикции принимающего государства, и в отношении него действует закон аккредитующего государства» , показав тем самым неприкосновенность представителя иностранного государства исходя из целесообразности его действий. В дальнейшем данный принцип находил свое отражение в работах таких теоретиках и ученых, как: Альберико Джентили в его труде «О посольствах» 1585 года, Гуго Гроций в труде «О праве войны и мира» 1625 года. «Отсюда следует, что посол не обязан соблюдать законы страны, в которую был отправлен. Если он совершил преступление, то следует либо закрыть на это глаза, либо выслать его за пределы государства; в случае если преступление его наносит стране, где он является послом, существенный ущерб, нужно требовать от его государя либо наказания, либо выдачи посла. Такой же неприкосновенностью пользуется свита посла и его имущество» .
В дальнейшем данная теория нашла свое отражение и непосредственное закрепление в уголовном законодательстве европейских стран, в том числе и России.
Например, в статье 5 главы I Уголовного Уложения Российской Империи 1903 года указывалось следующее: «действие сего Уложения не распространяется… на преступные деяния иностранцев, пользующихся в России правом внеземельности». То же правило нашло свое отражение и в Уголовного кодекса Российской социалистической федеративной советской республики (далее – УК РСФСР) 1922 года часть 1 статьи 1 устанавливала: «действие Уголовного кодекса распространяется на все преступления, совершенные в пределах РСФСР как ее гражданами, так и иностранцами, если последние по своему дипломатическому положению не пользуются правом экстерриториальности» .
Что касается дальнейшей истории принципа экстерриториальности, то уже во второй половине XX века принцип утратил свою юридическую силу и дал начало теории функциональной необходимости. Суть теории сводилась к тому, что для эффективного выполнения своих функций дипломатическое представительство, а также его дипломатические агенты, и прежде всего глава, должны быть наделены необходимым объемом иммунитетов и привилегий. Так, в Гаванской конвенции о дипломатических чиновниках 1928 года указывалось: «дипломатический агент может быть лишен иммунитета от уголовной и иной юрисдикции страны пребывания, аккредитующим государством, следовательно, ни о каком праве „внеземельности“ не может идти и речи» .
Так, в УК РСФСР 1960 года в статье 4 было указано, что вопрос об уголовной юрисдикции дипломатических представителей иностранных государств и иных граждан, которые неподсудны по уголовным делам советским судам, в случае совершения этими лицами преступления на территории РСФСР, разрешается дипломатическим путём».
Параллельно в XIX веке начала свое активное развитие теория представительного характера, в связи с которой посол представляет не только царствующую или правящую особу, но и весь народ. То есть, международно-правовые иммунитеты основаны на идее, что как дипломатическое (консульское) представительство, так и их представители персонифицируют аккредитующее государство. При этом, если в период абсолютизма представительным характером обладали только послы и нунции, то теперь различие в классах дипломатических представителей, которые были зафиксированы в Венском регламенте 1815 года, приобретало почти исключительно церемониальное значение . Так, в преамбуле Гаванской конвенции о дипломатических чиновниках 1928 года, суммирующей итоги теории и практики американских государств в области посольского права, говорится: «Дипломатические чиновники ни в коем случае не представляют личность главы государства, а только свои правительства» .
Однако советская доктрина на основе теории представительного характера исходила из того, что в основе должен быть суверенитет государства и его юрисдикция, как субъекта международного права. То есть суть теории в советском пространстве разрабатывалась лишь для обоснования существования международно-правового иммунитета представителей государства в различного рода международных организациях . И уже в статье 7 Устава Лиги Наций указывалось, что ее агенты «пользуются при исполнении своих обязанностей дипломатическим иммунитетом». При этом международная организация по сей день не является суверенным образованием. Поэтому «придавать участникам международных организаций дипломатические привилегии и иммунитеты – значит предписывать этой организации права государства» . Таким образом, сторонники представительной теории в дальнейшем стали рассматривать ее дипломатический иммунитет не как следствие того, что посол является «вторым я» суверенного монарха, а как право, вытекающее из суверенитета государства.
И лишь к середине XX столетия из-за несовершенства трех вышеназванных теорий в Венской Конвенции о дипломатических сношениях 1961 года отмечалось, что иммунитеты и привилегии предоставляются «для обеспечения эффективного осуществления функций дипломатических представительств как органов, представляющих государства» .
Данная теория позволила обосновать предоставление иммунитетов и привилегий, как дипломатическому представительству, так и его дипломатическому персоналу, что и было закреплено в положениях Венской Конвенции о дипломатических сношениях 1961 года . В свою очередь, это явилось шагом вперёд в теоретическом обосновании дипломатических иммунитетов и привилегий, в том числе у международных региональных организаций и их должностных лиц. Именно это позволяет широко применять комбинированную теорию в практике международного права, в том числе при определении объема иммунитетов и привилегий у некоторых международных организаций и их должностных лиц.
