Проблемы квалификации краж: вопросы теории и практики

Нафиков М.М.

Кандидат юридических наук,

доцент кафедры уголовно-правовых дисциплин

Казанского филиала Российского университета правосудия

В статье рассматриваются проблемы разграничения уголовно-наказуемой кражи от мелкого хищения, критерии определения значительного ущерба применительно к хищениям, вопросы квалификации кражи, совершенной с незаконным проникновением в жилище или иное помещение.

Ключевые слова: хищение, кража, значительный ущерб, мелкое хищение, незаконное проникновение, состав преступления, уголовная ответственность.

В соответствии со ст. 8 УК РФ, основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления . Квалификация преступления как раз и представляет собой установление в совершенном деянии всех признаков состава преступления. Значение правильной квалификации, в первую очередь, состоит в том, что позволяет отграничить преступление от иных видов правонарушений. Во-вторых, квалификация преступления позволяет отделить конкретное преступление от иных однородных преступлений.

Хотя и кражу не принято относить к числу преступлений, вызывающих трудности при квалификации, тем не менее, можно выделить следующие проблемы, которые, на наш взгляд, являются дискуссионными и в некоторых случаях представляют трудности в правоприменительной практике.

Во-первых, это - проблема разграничения уголовно-наказуемой кражи и мелкого хищения, предусмотренного ст. 7.27 Кодекса РФ об административных правонарушениях. В настоящее время данный вопрос решен законодателем. В соответствии с примечанием к ст. 7.27 Кодекса РФ об административных правонарушениях, хищение чужого имущества признается мелким, если стоимость похищенного не превышает одну тысячу рублей, при отсутствии признаков преступлений, предусмотренных ч.ч. 2, 3 и 4 ст. 158, ч.ч. 2 и 3 ст. 159 и ч.ч. 2 и 3 ст. 160 УК РФ. Проблему в данном случае мы видим в том, что разграничение мелкого хищения и уголовно-наказуемой кражи в зависимости от 160

стоимости похищенного имущества в твердой сумме на момент совершения хищения представляется неоправданным, так как с учетом инфляции покупательная стоимость рубля постоянно падает, притом не исключена и гиперинфляция. Кроме этого, нельзя исключать и деноминацию национальной валюты. Поэтому, мы полагаем, что было бы более правильным разграничивать уголовно-наказуемую кражу и мелкое хищение в зависимости от размера минимальной оплаты труда, установленного законодательством, или от размера прожиточного минимума на момент совершения кражи. Следует отметить, что в первоначальной редакции ст. 7.27 Кодекса РФ об административных правонарушениях мелким хищением признавалось хищение, если стоимость похищенного не превышала размера минимальной оплаты труда на момент совершения хищения.

Вторая проблема, касающаяся квалификации кражи - это проблема определения малозначительности применительно к краже. Дело здесь в том, что в тех случаях, когда кража совершается при наличии квалифицирующих признаков, предусмотренных ч.ч. 2, 3 и 4 ст. 158 УК РФ, уголовная ответственность наступает независимо от суммы похищенного, то есть и в тех случаях, когда сумма похищенного составляет менее одной тысячи рублей. Например, при совершении кражи с незаконным проникновением в жилище или иное помещение либо при совершении кражи из сумки или одежды, находившихся при потерпевшем. Однако если сумма похищенного будет признана малозначительной,

уголовная ответственность не наступает в силу ч. 2 ст. 14 УК РФ. Например, если карманный вор похитит из кармана пустой бумажник, не представляющий ценности, его не привлекут к уголовной ответственности в силу ч. 2 ст. 14 УК РФ, если не будет установлен прямой умысел на хищение крупной суммы денег или других ценностей. Между тем, малозначительность - понятие оценочное и до сих пор в судебно-следственной практике не выработан единый подход к этому понятию. Поэтому в субъектах Российской Федерации по-разному решают вопрос о малозначительности. Мы предлагаем при определении малозначительности также исходить из минимального размера оплаты труда, установленного законодательством, или размера прожиточного минимума. Например, малозначительным деянием признать кражу, мошенничество, присвоение и растрату, если сумма похищенного не превышает одну десятую часть размера минимальной оплаты труда или, как вариант, минимального прожиточного минимума.

Следующая проблема, связанная с квалификацией кражи, это - понятие значительного ущерба, причиненного гражданину. В соответствии с п. 2 примечания к ст. 158 УК РФ, значительный ущерб гражданину определяется с учетом его имущественного состояния, но не может составлять менее двух тысяч пятисот рублей. В данном подходе, как нам представляется, спорным является законодательное установление конкретной минимальной суммы. Как уже выше было отмечено, с учетом темпов инфляции, покупательная стоимость рубля не является постоянной. Во-вторых, доходы значительной части населения нашей страны ниже прожиточного минимума и для таких лиц даже сумма менее двух тысяч пятисот рублей является значительной. Как нам представляется, данный вопрос был более правильно решен в УК РСФСР 1960 г. и в судебно-следственной практике того периода . Во-первых, действовавший тогда уголовный закон не определял конкретную сумму и вопрос о значительности ущерба, причиненного потерпевшему, решался судом и органами предварительного расследования применительно к конкретному случаю. Признание ущерба значительным тогда зависело от стоимости и количества похищенного имущества, значения для потерпевшего похищенных предметов, его имущественного положения и других обстоятельств дела.

Так, Президиум Владимирского областного суда переквалифицировал действия О. с ч. 2 на ч. 1 ст. 144 УК РСФСР, признав, что действиями виновного не было причинено значительного ущерба. Осужденный по данному делу О. похитил из сарая кур и две бензопилы на общую сумму 177 руб. (Бюллетень Верховного Суда РСФСР, 1974 г., № 8, с. 14) . По другому делу Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР признала, что кража

на такую же сумму причинила потерпевшему значительный ущерб. Коллегия при этом учла, что был похищен магнитофон стоимостью 180 руб. у подростка, учащегося ПТУ, мать которого имеет заработок - 80 руб. в месяц (определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР от 20 октября 1975 г. по делу Д.) .

Другой проблемой, вызывающей дискуссии при квалификации как краж, так и грабежей и разбоев, являются случаи краж, грабежей и разбоев, совершенных с незаконным проникновением в жилище или иное помещение. На наш взгляд, проблема квалификации в таких случаях состоит в том, что при проникновении в жилище или иное помещение лица, совершающие кражу, грабеж или разбой, нередко умышленно повреждают или уничтожают двери, замки, окна. По данному вопросу имеется Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое». Так, в п. 20 данного постановления разъясняется, что «Если лицо, совершая кражу, грабеж или разбой, незаконно проникло в жилище, помещение, либо иное хранилище путем взлома дверей, замков, решеток и т.п., содеянное им надлежит квалифицировать по соответствующим пунктам и частям ст.ст. 158, 161, 162 УК РФ и дополнительной квалификации по ст. 167 УК РФ не требуется, поскольку умышленное уничтожение указанного имущества потерпевшего в этих случаях явилось способом совершения хищения при отягчающих обстоятельствах» . Однако, как нам представляется, данное разъяснение противоречит смыслу диспозиций п. «б» ч. 2 и п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ, поскольку в этих нормах говорится о краже с незаконным проникновением в жилище, помещение или иное хранилище, но не о кражах, сопряженных со взломом. Между тем, нередко кражи с незаконным проникновением совершаются и без взломов дверей, замков и т.д. Более того, кража с незаконным проникновением может быть совершена и без физического вторжения в жилище или иное помещение, например, с использованием крючков или других различных устройств. Поэтому, если при проникновении в жилище или иное помещение лицо умышленно уничтожает или повреждает двери, окна, замки и в результате этих действий причиняет значительный ущерб, оно, наряду с хищением совершает деяние, которое не охватывается диспозициями ст.ст. 158, 161 и 162 УК РФ, а образует состав самостоятельного преступления, предусмотренного ст. 167 УК РФ.

Такой вывод вытекает также и из содержаний диспозиций ст.ст. 8 и 17 УК РФ. Так, в соответствии со ст. 8 УК РФ, основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного УК РФ. Согласно ч. 1 ст. 17 УК РФ, при со-

вокупности преступлений лицо несёт уголовную ответственность за каждое совершенное преступление по соответствующей статье или части статьи УК РФ. В судебной и следственной практике встречается немало случаев, когда виновный с целью совершения хищения проникает в квартиру или иное помещение без взлома и при этом не повреждает дверей или замков, например, путём подбора ключа, а иногда просто путём свободного доступа в незакрытое помещение. Притом, иногда материальный ущерб, причинённый в результате взлома дверей, замков, окон значительно превышает материальный вред, причинённый в результате хищения, так как во многих квартирах и домах устанавливаются дорогие двери и окна.

Поэтому мы считаем, что если лицо при проникновении в жилище или иное помещение умышленно повреждает двери, замки, окна и в результате этих действий причиняет значительный материальный ущерб, то его действия должны квалифицироваться по совокупности статей, предусматривающих ответственность за конкретный вид хищения, и ст. 167 УК РФ.

Причем, до издания вышеназванного Постановления Пленума Верховного Суда РФ, судебно-след-ственная практика занимала именного такую позицию, то есть, если при проникновении в жилище или в иное помещение лицо повреждало двери, замки, окна и в результате такого повреждения причиняло значительный ущерб, его действия квалифицировались по совокупности преступлений - как кража с незаконным проникновением и умышленное уничтожение или повреждение имущества.

Следующий дискуссионный вопрос, связанный с рассматриваемой проблемой - это вопрос, связанный с отграничением краж транспортных средств от их угона. Мы полагаем, что статья за угон транспортного средства должна быть исключена из Уголовного кодекса РФ, а случаи неправомерного завладения чужим транспортным средством необходимо квалифицировать как кражу, грабеж или

разбой, в зависимости от способа завладения транспортным средством. Наличие в Уголовном кодексе РФ статьи об угоне, на наш взгляд, противоречит как учению о составе преступления, так и понятию хищения, сложившемуся в теории уголовного права и содержащемуся в примечании к ст. 158 УК РФ. Лицо, неправомерно завладевшее чужим транспортным средством с целью поездки, фактически распоряжается чужим имуществом по своему усмотрению, поскольку транспортное средство предназначено для поездки или перевозки грузов. В результате действий виновного транспортное средство неправомерно изымается из владения собственника и переходит во владение виновного и при этом собственнику или иному законному владельцу транспортного средства причиняется материальный ущерб. Таким образом, в действиях такого лица имеются все признаки хищения.

Литература:

1. Уголовный кодекс РФ в ред. ФЗ от 28.11.2015 г. № 346-ФЗ // Российская газета. - 30 декабря 2015 г.

2. Уголовный кодекс РСФСР от 27 октября 1960 г. (утратил силу) // Ведомости Верховного Совета РСФСР. - 1960. - № 40. - Ст. 591.

3. Комментарий к УК РСФСР 1960 г. / Под ред. Ю.Д. Северина. - М.: Юридическая литература, 1984. - 604 с.

4. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2003. - № 2.

Issues of Theft Classification: Theoretical and Practical Aspects

The Kazan branch of the Russian state university of justice

The paper focuses on differentiating the criminally liable punishable theft and petty theft, criteria of significant damage with application to petty thefts, and problems in classification of home-invasion robbery.

Key words: petty theft, theft, significant damage, home invasion, ^rpus delicti, criminal responsibility.

Рассмотрим ошибки и сложные вопросы в квалификации хищений по блокам.

1. Ошибки и проблемы отграничения хищений от непреступного поведения.

Практически во всех случаях при квалификации хищений правоприменительным органам приходится подсчитывать материальный ущерб, который был причинён собственнику или иному владельцу имущества в результате совершения преступления, так как в большинстве случаев от этого будет зависеть квалификация. Прежде всего, это обстоятельство учитывается при отграничении мелкого хищения от кражи, мошенничества, присвоения или растраты.

2. Ошибки и проблемы квалификации хищений, связанные с особенностями предмета преступления.

Анализ уголовных дел, а также опрос работников правоохранительных органов свидетельствуют о том, что практика квалификации хищений св язана с определёнными трудностями в определении предмета преступления. Предмет преступления является необходимыми признаком любого хищения, и, нередко выступают в качестве основного критерия позволяющего отграничить хищение от смежных составов преступлений.

Совершая хищение, виновный причиняет социально опасный вред отношениям собственности. При этом непосредственному преступному воздействию подвергаются определённые предметы материального мира - имущество.

К имуществу ГК РФ относит вещи, включая деньги и ценные бумаги, иное имущество, в том числе имущественные права (ст.128). Однако, как утверждает начальник отдела УБЭП МВД Республики Башкортостан Исмагилов Р., «наивным было бы предполагать, что предметом хищений является всякое имущество, все виды объектов имущественных гражданских прав, перечисленные в ст.128 ГК РФ». Конкретные виды имущества, которые могут быть предметом хищений, Уголовный кодекс не выделяет. Вместе с тем, основываясь на логическом толковании закона и сложившейся практике, совершенно ясно какого рода имущество законодатель имеет в виду.

Чтобы не допустить ошибки в квалификации необходимо помнить, что не являются предметом хищения природные ресурсы, а также предметы, в которые не вложен труд человека (т.е. лес, дикие животные и рыба в естественном состоянии и др.). Так, в случае незаконной добычи рыбы содеянное может быть квалифицировано по ст.256 УК РФ «Незаконная добыча водных животных и растений». Разумеется, если рыба выращена в искусственном водоеме, то её незаконная добыча должна расцениваться как хищение. Это обусловлено признанием такой рыбы предметом хищения, поскольку в ней уже содержится овеществленный человеческий труд.

Предметом хищения может быть только чужое имущество. Этот признак отражает юридическую характеристику имущества. Чужим признается имущество, не находящееся в собственности или законном владении виновного. См.: п.1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25 апреля 1995 г. N 5 "О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности»

Например, если лицо тайно изымает своё собственное имущество, находящееся, скажем, в неправомерном владении третьего лица, состав хищения отсутствует. При достаточных к тому условиях содеянное может быть расценено как преступление против конституционных прав и свобод человека и гражданина, либо самоуправство.

Приведем пример. В полицию обратилась гражданка Сысуева с просьбой возбудить в отношении ее мужа уголовное дело о краже. Супруг к тому моменту не жил с ней уже полгода, но продолжал уносить из дома вещи, нажитые супругами совместно за 20 лет, и пропивать их. Однако следственные органы отказались возбуждать в отношении Сысуева уголовное дело. Почему?

Согласно ст.256 ГК, имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью, если договором между ними не установлен иной режим этого имущества.

Следовательно, ни для кого из супругов их имущество не является «чужим» (пока оно не разделено судом), и обвинить Сысуева в хищении нельзя.

Также не стоит забывать и того, что хищения в УК РФ закреплены не только в главе 21 именуемой «Преступления против собственности», но и в других главах УК РФ. Так, специальные составы преступлений предусмотрены законодателем при хищении имущества, изъятого из гражданского оборота или ограниченного в таком обороте (радиоактивные материалы, оружие, боеприпасы, взрывные устройства, взрывчатые вещества, наркотические средства, психотропные вещества).

3. Ошибки и проблемы связанные с определением момента окончания хищений.

При квалификации хищений в следственной практике по-прежнему встречаются затруднения с определением момента окончания преступления.

Как указывает Верховный Суд РФ, хищение (за исключением разбоя) признаётся оконченным, когда виновный изъял чужое имущество и получил реальную возможность распорядиться или пользоваться им по своему усмотрению.

Для оконченного хищения не требуется, чтобы виновный фактически воспользовался вещью или извлёк из неё выгоду. Важно, что он получил такую возможность, завладев вещью.

В данном случае проблемы в квалификации в основном связаны с ситуацией, когда преступник незаконно проникает в помещение, хранилище или жилище с целью совершения хищения, либо когда хищение совершается с охраняемой территории.

В этом случае большое значение для определения момента окончания хищения имеют фактические обстоятельства, указывающие на появление у виновного возможности реально распоряжаться похищенным.

То есть, если виновный при выходе из жилища, помещения, хранилища или охраняемой территории был замечен посторонними лицами или хозяевами дома, бросил похищенные вещи и скрылся, такие действия следует квалифицировать как покушение на хищение.

Исключение из указанного выше правила, если потребительские свойства имущества позволяют использовать его без выноса из жилища (например, спиртные напитки, продукты питания), и именно такой вариант распоряжения похищенным охватывается умыслом виновного.

В судебной практике наблюдается немало ошибок в квалификации при определении момента окончания хищения.

Так, например, «Мещанским межмуниципальным районным судом Центрального административного округа г. Москвы Желан признан виновным в совершении оконченного хищения. Будучи ранее судимым за совершение кражи, Желан 18 декабря 2012 года около 17 часов в состоянии алкогольного опьянения тайно похитил из секции универмага «Детский мир» рулон фотообоев стоимостью 146 455 руб. Выйдя за пределы секции, был задержан с похищенным сотрудниками полиции.

Правильно установив фактические обстоятельства дела, районный суд дал им неверную юридическую оценку.

Из материалов дела видно, что, похитив рулон фотообоев, Желан вышел из секции универмага, и был задержан сотрудниками милиции на четвёртом этаже у лестницы.

Хотя Желан преступным путем завладел рулоном фотообоев, однако фактически распорядиться чужим имуществом реальной возможности у него не было. Он не осознавал того, что в момент совершения преступления за его действиями наблюдал сотрудник милиции, проконтролировавший его поведение вплоть до момента задержания. За пределы здания универмага Желан не вышел, даже не покинул 4-го этажа, на котором расположена секция, в которой он совершил преступление. Он был задержан практически сразу после выхода из секции, в связи с чем, предпринять какие-либо действия, направленные на реализацию изъятого имущества, он не мог.

При таких обстоятельствах действия Желана подлежат квалификации как покушение на кражу, поскольку действия Желана были непосредственно направлены на совершение преступления, которое не было доведено до конца по причинам, не зависящим от его воли (задержание сотрудниками полиции).

Сложности в определении времени окончания хищений (а значит и в квалификации) возникают и тогда, когда хищение совершается с предприятия, обеспеченного охраной.

Так, рабочий инструментального завода Сизарев взял в ваккуумном цехе ценную деталь от типографского станка, а поскольку она была громоздкой, Сизарев спрятал её на территории завода, намереваясь впоследствии вынести ее по частям. Однако деталь была обнаружена, а Сизарев - задержан.

Через месяц рабочий того же завода Кузьмин был остановлен охраной при попытке вынести ту же деталь. Она находилась у Кузьмина за пазухой, спрятанная в пакет из-под молока.

Вскоре третий «несун» Головлев попросту перебросил эту деталь через заводской забор, намереваясь затем забрать ее и продать. Но и данная попытка оказалась безуспешной - Головлев сразу же был задержан бдительной охраной.

Были ли завершены (или, говоря на юридическом языке, окончены) перечисленные хищения или имели место только покушения на это преступление?

Очевидно, что ни в одном из упомянутых случаев «несуны» не получили возможности распорядиться имуществом по своему усмотрению. А потому все их действия следует расценивать как покушение, а не оконченное хищение. Учебник уголовного права. Особенная часть./под ред.И.Я.Козаченко. Норма.2008 г.

4. Ошибки и проблемы связанные с отграничением кражи от грабежа и разбоя.

Для правильной квалификации хищения зачастую встаёт необходимость по отграничению кражи от грабежа и разбоя.

Грабёж и разбой - более опасные формы хищения, чем кража, поскольку способы, которыми они совершаются, более общественно опасны. Так, основное отличие состоит в том, что хищение путём грабежа и разбоя предполагает открытый способ завладения чужим имуществом, а при краже виновный действует тайно.

Несмотря на то, что в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 года «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» указаны признаки тайного хищения, в следственной и судебной практике до сих пор возникают затруднения в отграничении тайного и открытого хищения. Так, например, если муж противоправно изымает чужое имущество, а жена при этом, осознавая противоправный характер поведения мужа, не принимает ни каких мер для пресечения хищения, то встаёт вопрос: - Что совершил муж - грабёж или кражу?

В Уголовном Кодексе РФ ответа на данный вопрос мы не найдём. Тогда обратимся к указанному выше постановлению Пленума Верховного Суда РФ. Пункт 4 постановления говорит о том, что если, присутствующее при незаконном изъятии чужого имущества, лицо является близким родственником виновного, и виновный рассчитывает в связи с этим на то, что в ходе изъятия имущества он не встретит противодействия со стороны указанного лица, содеянное следует квалифицировать как кражу чужого имущества.

Таким образом, речь идёт только о близких родственниках. В соответствии с Семейным Кодексом РФ (ст.14) к близким родственникам относятся: родители и дети, дедушки, бабушки, внуки, полнородные и неполнородные братья и сёстры. Супруг (муж или жена) не является близким родственником. На это указывает и анализ примечаний к ст.ст.308, 316 УК РФ. Следовательно, получается, что если муж, в присутствии жены и, пользуясь её «молчанием», совершает хищение, то налицо грабёж.

Однако судебная практика идёт по другому пути. Суды в подобных ситуациях используют определение понятия «близкие родственники», данное в УПК РФ (пп.4 ст.5) не учитывая требования о том, что это определение применяется только к понятиям, данным в УПК РФ. Законодатель в ст.5 УПК РФ расширил перечень близких родственников, указанный в СК РФ, дополнив его супругом, супругой, усыновителем и усыновлённым. Таким образом, в рассмотренном примере наблюдается тайное хищение.

Кроме того, судебная практика не только использует определение понятия «близкие родственники», указанное в УПК РФ, но и существенно его расширяет, приравнивая к близким родственникам жениха, невесту, друзей, лиц, с которыми виновный ранее совершал преступления или отбывал наказание и некоторых других.

Например, Южноуральским городским народным судом Челябинской области Захарищев осужден за грабёж. Он признан виновным в том, что 19 сентября 2011 г. в нетрезвом состоянии вместе со своей знакомой Макеевой пришел в комнату, где ранее бывал с разрешения хозяйки Ляпиной, и похитил стереомагнитолу с четырьмя кассетами на общую сумму около 50 тыс. руб.

Как видно из материалов дела, Макеева является знакомой Захарищева. Договорившись между собой, они пришли в комнату, где раньше бывал Захарищев, с целью распить спиртное и остались там ночевать. Захарищев, увидев под кроватью магнитолу, предложил Макеевой совершить кражу, но она отказалась и впоследствии безразлично отнеслась к его преступным действиям.

Апелляционная инстанция областного суда указала, что действия Захарищева подлежат квалификации за кражу чужого имущества. Определение апелляционной инстанции Свердловского областного суда.

Как видно из этого примера, к близким родственникам была приравнена просто знакомая виновного.

Из курса уголовного права мы хорошо помним правило: «Если хищение чужого имущества началось тайно, но перерастает в открытое, то оно квалифицируется, в конечном итоге, как грабёж или разбой».

Однако и в этом случае необходимо учитывать множество фактических обстоятельств дела.

Например: некий Николаев, с целью совершения кражи личного имущества граждан путём взлома дверных замков, проник в дом гражданки Шустовой, взял деньги в сумме 300 рублей и положил в карман. При выходе был замечен хозяйкой квартиры, у которой спросил: «Вам квартиранты не нужны?» - и бросился бежать, но был задержан соседями.

Органы предварительного следствия и народный суд квалифицировали совершённое им деяние по ст.30, п.«в» ч.2 ст.161 УК РФ как покушение на грабёж с проникновением в жилище.

Такая квалификация, на наш взгляд, является ошибочной. Во-первых, виновный проник в дом тайно. Во-вторых, при выходе из дома, хотя и был замечен хозяйкой дома Шустовой, однако она не видела, что им было похищено, и это понимал преступник. В-третьих, Николаев был убеждён в том, что украденные им деньги потерпевшая не заметила, и побежал, чтобы не быть задержанным.

При таких обстоятельствах следует признать, что Николаев совершил не открытое, а тайное хищение личного имущества, которое следует квалифицировать по ст.30, ч.3 ст.158 УК РФ, как покушение на кражу с незаконным проникновением в жилище.

Также специфическим для грабежа и разбоя признаком является применение насилия, что невозможно при краже.

Например, если виновный при выходе из квартиры, будучи замеченным хозяевами квартиры или посторонними лицами, не бросает похищенное имущество, которое при нём было обнаружено, а применяет насилие в отношении потерпевшего с целью удержания похищенного, то кража в данном случае перерастает в грабёж или разбой, в зависимости от характера применённого насилия. Проблемы в квалификации возникают также и тогда, когда преступник сначала вводит потерпевшему в организм вещество, которое нейтрализует сознание потерпевшего, а затем спокойно похищает его имущество. В подобных ситуациях, опять же, важны обстоятельства совершения данного преступления.

Если вещество было введено в организм потерпевшего против его воли или путём обмана, то деяние следует квалифицировать как грабёж или разбой, в зависимости от свойств и характера вещества. Но, если вещество вводилось в организм потерпевшего по его воле и не использовался при этом обман, то дальнейшее изъятие чужого имущество должно быть квалифицировано как кража.

5. Ошибки и проблемы отграничения кражи от мошенничества.

Не всегда легко отличить и мошенничество от кражи.

Представляется, что предметом кражи может быть только движимое имущество. Исмагилов Р. Объект и предмет кражи.// Законность, №8, 1999 год, с.51. В отличие от кражи, предметом мошенничества может выступать не только движимое имущество, но и недвижимое.

Однако из этого правила есть одно исключение, на которое вполне справедливо обратил внимание профессор Н.Шурухнов. По его мнению, предметом кражи может выступать и недвижимость, при том непременном условии, что её передвижение в пространстве, возможно, осуществить без особых потерь потребительской стоимости и целевого назначения имущества. В качестве иллюстрации такой кражи он приводит пример с хищением многолетних насаждений (плодовых деревьев) с садового участка Шурухнов Н.Г. Расследование краж. Практическое пособие. Юристъ, 2010 год, с.7..

Но, основным отличием кражи от мошенничества всё-таки выступает способ завладения чужим имуществом. Если при краже способ хищения тайный, то при мошенничестве - обман или злоупотребление доверием.

Однако, иногда, при совершении краж, виновный прибегает к обману, вводит в заблуждение собственника или лицо, охраняющее чужое имущество, создаёт отвлекающую ситуацию, а также входит к ним в доверие, после чего облегчает себе доступ к имуществу, завладевает им тайно или открыто.

Здесь происходит, фактически, конкуренция составов преступлений, предусмотренных статьями 158 и ст. 159 УК РФ. Для правильного решения вопроса о квалификации надо помнить, что переход имущества при мошенничестве внешне выглядит, как правомерный акт: виновный не захватывает его, а противоправно получает от собственника или лица, распоряжающегося чужим имуществом, причём последний считает такую передачу имущества правомерной.

Нет мошенничества там, где обман, хотя и имел место, но был использован не как способ завладения имуществом, а лишь в качестве средства получения доступа к ценностям.

Например, некий Сергей, лишившийся в результате несчастного случая обеих рук, совершил кражи из 30 квартир. А действовал он довольно просто, пользуясь тем, что новосёлы своих соседей, как правило, не знают.

Сергей находил подходящие квартиры, и в тот момент, когда их хозяев не было дома, звонил в соседнюю квартиру и просил помочь пробраться «домой», так как потерял ключи, а без рук взломать дверь не так-то просто. Практически все, к кому он обращался за помощью, проникались сочувствием к безрукому «соседу». Своими руками они не только вскрывали дверь, но и выносили от соседей ценные вещи, на которые указывал Сергей, то есть, по сути, совершали кражу.

До определённого времени никто даже и не задумывался над тем, что безрукий «сосед» объяснял перевозку вещей тем, что едет в санаторий и хотел бы взять с собой кое-что. Причина подозрительная, особенно если учесть, что среди этих вещей были телевизоры, ковры, аудио- и видеотехника. Ни в чём незаподозрив бедного калеку, сердобольные соседи грузили чужие вещи в машину, ожидавшую у подъезда.

Данное деяние также следует квалифицировать как кража, т.е. тайное хищение, так как соседи, введённые в заблуждение, не осознавали факт хищения.

На практике путём обмана совершается примерно 13 квартирных краж.

Из проведённого исследования можно сделать ряд выводов:

Во-первых, хищения крайне общественно опасны, что причиняет гражданам, юридическим лицам и государству значительный, прежде всего, материальный ущерб.

Во-вторых, на сегодняшний день в следственной и судебной практике существует множество проблем и ошибок в квалификации этих преступлений.

В нашем исследовании не рассмотрены, например, ошибки и проблемы в квалификации хищений

Ш сопряжённых с уничтожением или повреждением чужого имущества;

Ш связанные с целью посягательства;

Ш связанные с соучастием в хищении и многие другие.

Причины существования проблем и ошибок в квалификации хищений, в том числе краж, достаточно разнообразны. К основным можно отнести:

Низкий уровень правовой культуры;

Недостатки законодательной техники;

Ошибки законодателя;

Отсутствие по сложным вопросам квалификации разъяснений Верховного Суда России. Сделанные выводы указывают на необходимость устранения причин появления ошибок и проблем в квалификации. Конечно же, лучше всего, чтобы законодатель устранил свои ошибки и недостатки. Но, пока это не произошло, по спорным моментам в квалификации своё мнение должен вынести Верховный Суд РФ.

Однако если законодатель и в дальнейшем будет «молчать», то в правоприменительной практике могут возникнуть достаточно серьёзные трудности, что приведёт к отсутствию единообразного толкования уголовного закона или к переходу России от романо-германской правовой системы к англо-саксонской.

ХИЩЕНИЕ ПОХИЩЕННОГО: ПРОБЛЕМЫ КВАЛИФИКАЦИИ

С. ЕЛИСЕЕВ

Сергей Елисеев, заведующий кафедрой Томского государственного университета, доктор юридических наук, профессор.

Определяя понятие хищения, законодатель в примечании 1 к ст. 158 УК РФ указал, что хищение является деянием, причиняющим ущерб собственному или иному владельцу имущества. Однако законодатель не объяснил, какой именно смысл он вложил в термин "иной владелец имущества", что вызвало разные его трактовки.

<1> Лопашенко против собственности. М., 2005. С. 45; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. . М., 2004. С. 360.

Другие считают, что определение хищения дает основание утверждать, что иной владелец имущества - это любое лицо, фактически обладающее, в том числе и противозаконно, имуществом. , например, пишет: "В примечании 1 к ст. 158 УК законодатель говорит о владельце имущества, которому причиняется ущерб хищением, но при этом особо не оговаривает вид (категорию) владения. Данное обстоятельство позволяет заключить, что для квалификации хищений не имеет значения, законно или незаконно владение, на которое посягает данное деяние" <2>. По мнению, "хищение образует изъятие имущества не только у его собственника и не только у законного обладателя, например, у лица, ранее похитившего это имущество" <3>. Такого же мнения придерживаются, <4>.

<2> Безверхов преступления. Самара, 2002. С. 110.

<3> Бойцов против собственности. СПб., 2002. С. 197.

<4> Верина преступлений против собственности: Проблемы теории и практики. Саратов, 2003. С. 101; Российское уголовное право . Особенная часть. Т. 2. М., 2006. С. 172.

Надо сказать, что вторая позиция не нова. Еще в 1881 г. Кассационный по уголовным делам департамент Правительствующего сената в своем разъяснении по одному из дел отметил: "Для наказуемости кражи необходимо лишь, чтобы похищаемое посредством кражи имущество было по отношению к похитителю чужим, при этом совершенно безразлично, каким путем имущество это дошло в руки лица, у которого оно похищено, так как всякое, даже и незаконное владение охраняется от насилия самоуправства" <5>.

<5> Это разъяснение относится к 1881 г. Примечательно, что в разъяснении, данном по одному из дел в 1872 г., говорилось иное: "существенным признаком кражи считается непосредственное изъятие похитителем из обладания его законного владельца". См.: Волков уголовное Уложение. М., 1906. С. 288.

Такого же мнения придерживались в те годы и видные российские юристы. Так, полагал, что понятие воровства "сводится к посягательству против фактического держателя вещи, совершенно независимо от прав, ему по отношению к данной вещи принадлежащих; будет ли то собственник, арендатор или даже недобросовестный владелец безразлично; похитить имущество можно даже у вора" <6>. считал, что похищение "может быть непосредственно направлено не только против собственника вещи, но и вообще против всякого фактического держателя ее, и притом независимо от того, имело ли такое обладание место по воле владельца юридического или против его воли" <7>.

<12> Уголовно-правовая охрана личной собственности граждан // Советская юстиция. 1987. С. 17, 19.

В советское время и судебная практика усматривала преступление против собственности в хищении ранее похищенного. В частности, в Постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 01.01.01 г. по делу З. и других было сказано: "...в действиях осужденных содержатся все признаки кражи как тайного хищения чужого имущества: они действовали тайно и, как они сами признали, спирт они взяли с целью его присвоения. Весь вопрос, таким образом, сводится к вопросу о наличии третьего признака кражи, а именно изъятия имущества из чужого владения. Если считать, что спирт уже был изъят из владения теми лицами, которые вывезли его на паровозе и спрятали в уголь вне территории завода, то... осужденные совершили изъятие этого спирта из чужого обладания, но в этом случае уже из обладания не завода, а тех лиц, которые его похитили с завода".

По другому уголовному делу Пленум Верховного Суда СССР в Постановлении от 01.01.01 г. указал, что осуждение Л. по ч. 2 ст. 168 УК РСФСР (присвоение находки. - Прим. авт.) по тем мотивам, что он якобы не похищал, а только присвоил золото, спрятанное другим лицом, необоснованно. Из материалов дела видно, что Л. присвоил золото во время служебного обхода в районе жилой зоны работников, связанных с добычей золота. Он видел, как неизвестное лицо спрятало узелок с золотом в снег. Следовательно, Л. знал, что это золото похищено у государства. При указанных обстоятельствах его действия следует рассматривать как хищение государственного имущества <13>.

<13> , Вышинская применения законодательства по борьбе с хищениями социалистического имущества. М., 1954. С. 32, 63.

Дореволюционные и советские юристы, усматривавшие хищение в завладении имуществом, ранее похищенным другим лицом, несомненно, учитывали существовавшие в их время законодательные определения преступлений против собственности. Так, в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. были даны формальные определения имущественных преступлений. Кража определялась как "всякое... но в тайне... похищение чужих вещей, денег, иного движимого имущества " (ст. 1644). Грабежом признавалось "всякое у кого-либо отнятие принадлежащего ему или же находящегося у него имущества..." (ст. 1637). Схожая формулировка содержалась и в определении разбоя (ст. 1627). Очевидно, что эти дефиниции позволяли дореволюционным авторам утверждать, что в случае хищения похищенное имущество должно быть чужим по отношению к похитителю, находиться в чужом обладании; чужое обладание при похищении предполагает такое отношение к вещи, которое представляет собой простое фактическое обладание или держание вещи.

УК РСФСР 1926 г. определял кражу как "тайное хищение чужого имущества" (ст. 162); грабеж - как "открытое похищение чужого имущества в присутствии лица, обладающего, пользующегося или ведающего им" (ст. 165). К разбою этот Кодекс относил "открытое с целью завладения чужим имуществом нападение" (ст. 167).

В УК РСФСР 1960 г. кража была определена как тайное похищение государственного, общественного, личного имущества граждан (ст. ст. 89, 144); грабеж как открытое похищение такого имущества (ст. ст. 90, 145); под разбоем понималось нападение с целью завладения социалистическим, личным имуществом (ст. ст. 91, 146). Буквальное толкование этих определений говорило, что суть хищения (похищения личного имущества) заключается в противозаконном изъятии чужого имущества; для квалификации деяния как хищения (похищения) достаточно установить, что виновный противозаконно завладел чужим для него имуществом.

<14> Сергеева -правовая охрана социалистической собственности в СССР. М., 1954. С. 16; Курс советского уголовного права. Т. 5. М., 1971. С. 287.

Небезынтересно, что фактически сходными доводами обосновывают свою позицию и современные авторы, предлагающие квалифицировать как преступление против собственности хищение похищенного.

утверждает, что в качестве родового объекта преступлений собственность включает в себя общественные отношения в сфере распределения материальных благ, предназначенных для индивидуального или коллективного потребления либо для осуществления производственной деятельности. Распределительные отношения, по его мнению, нарушаются имущественными преступлениями как в своей динамике (процесс распределения), так и в статике (конечный момент распределения, состояние принадлежности, присвоенности материальных благ, обладание ими). "Хищение имущества у лица, приобретшего его неправомерным путем, - пишет, - наказывается не потому, что государство берет под защиту интересы неправомерного собственника, а потому, что любое хищение нарушает общие для всех собственников условия реализации принадлежащих им имущественных прав" <15>.

<15> Российское уголовное право. Особенная часть. Т. 2. М., 2006. С. 171.

По мнению, в случае хищения у вора ранее им похищенного имущества "уголовный закон не обеспечивает охрану незаконным интересам владельцев, а запрещает совершение общественно-опасных посягательств на владение вообще... Всякое хищение нарушает имущественный правопорядок (общие для всех принципы и правила поведения в имущественной сфере)" <16>.

<16> Безверхов имущественных преступлений по действующему уголовному законодательству России и их классификация. С. 111.

<17> Бойцов против собственности. С.

Казалось бы, с приведенными суждениями можно согласиться. Однако нельзя не отметить, что собственность, как объект преступлений, предусмотренных гл. 21 УК РФ, представляет собой сложное, но в то же время конкретное социальное явление. Она имеет экономическую и правовую стороны. Собственность как экономическая категория - это отношение между людьми и любой субстанцией материального мира (объектом), заключающееся в постоянном или временном, частичном или полном отчуждении, отсоединении, присвоении объекта субъектом <18>. Связи между субъектом собственности и объектом собственности включают в себя отношения владения, пользования, распоряжения. Отношения собственника к своей вещи (субъектно-объектные) служат материальной предпосылкой отношений между субъектами собственности, т. е. субъектно-субъектных отношений. Последние представляют экономические отношения, возникающие в связи с собственностью, отражают взаимосвязи между людьми по поводу средств производства и производимых или материальных благ. Субъектно-субъектные отношения обуславливают формы распределения, обмена имущества, продукции, товаров, доходов, других ценностей между собственниками <19>.

<18> Философская энциклопедия. Т. 5. М., 1970. С. 40; Словарь философских терминов. М., 2004. С.

<19> Курс экономики. М., 1997. С. 99, 104.

В любом обществе с государственно-правовой надстройкой экономические отношения неизбежно получают юридическое закрепление, поскольку право есть не что иное, как необходимая форма экономических отношений. Юридическую форму (в праве собственности) имеют и отношения собственности. В субъективном смысле право собственности - определенная мера юридической власти, правового господства, закрепленная за субъектом, являющимся обладателем того или иного имущества как носителем овеществленного труда, придающего ему стоимость. Право собственности предоставляет собственнику юридически обеспеченную возможность удовлетворять потребности, интересы (материальные, духовные), извлекать пользу из находящегося в его обладании имущества. Государство берет субъективное право собственности под свою охрану, запрещая совершение кем-либо действий, нарушающих правомочия собственника. Все иные лица обязаны не нарушать владения собственника, не препятствовать ему в пользовании и распоряжении имуществом.

Поэтому в антисоциальной сути преступления против собственности следует различать два аспекта - социально-экономический (фактический) и юридический. С фактической стороны преступление против собственности является деянием, нарушающим отношения принадлежности объекта собственности его собственнику. В результате его совершения собственник утрачивает фактическое обладание своей вещью и тем самым терпит материальный (имущественный) ущерб, поскольку лишается возможности реально извлекать из нее те или иные полезные ее свойства. Собственник также теряет возможность принимать решения по поводу функционирования принадлежащего ему объекта собственности.

Юридическая сторона рассматриваемого преступления заключается в нарушении юридического содержания отношений собственности - субъективного права собственности. Преступление нарушает это право как юридическое благо, предоставляющее субъекту общую правовую власть над принадлежащей ему вещью. В результате его совершения собственник практически не может осуществлять свои права в отношении имущества, вышедшего из его обладания. Конечно, право собственности как таковое у потерпевшего сохраняется. Как собственник он вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения, потребовать возмещения причиненного ему вреда. Однако очевидно, что о какой-либо реализации потерпевшим по своему усмотрению правомочий владения, пользования и распоряжения имуществом, противозаконно вышедшим из его обладания, в этом случае говорить нельзя.

В связи со сказанным нельзя не увидеть, что хищение похищенного не образует преступления против собственности. Как таковое оно не причиняет вреда всей системе отношений, образующих объект преступлений против собственности. В частности, вторичное изъятие чужого имущества не нарушает субъектно-объектных отношений собственности, так как его предметом является имущество, уже вышедшее из обладания собственника (законного владельца) <20>. Хищение похищенного не нарушает и правомочий собственника, поскольку он уже лишен возможности реально осуществлять правовую власть над принадлежащей ему вещью. Хищение похищенного не нарушает и общественного отношения, защищающего отношения собственности, в содержание которого входит "потребность государства обеспечить имеющимися в его распоряжении средствами безопасность отношений собственности" <21>.

<20> На это обстоятельство в свое время обращали внимание, . См.: Тихенко с хищениями социалистической собственности, связанными с подлогом документов. Киев, 1959. С. 64; Пинаев -правовая борьба с хищениями. Харьков, 1975. С. 18.

<21> Филимонов функция уголовного права. СПб., 2003. С. 27.

Следует отметить, что хищение похищенного, а также имущества, полученного кем-либо иным преступным путем (например, в результате совершения преступления против личности, против интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления , в сфере экономической деятельности и других), может быть сопряжено с применением физического или психического насилия к незаконному обладателю этого имущества. Такого рода деяние следует квалифицировать как преступление против личности. Так, в случае причинения тяжкого вреда здоровью лица, незаконно владевшего имуществом, содеянное следует квалифицировать по ст. 111 УК РФ, в случае причинения ему смерти - по ч. 2 ст. 105 УК РФ.

В заключение необходимо заметить, что речь идет об уголовно-правовой оценке действий лица, знающего, что он завладевает имуществом, приобретенным кем-либо преступным путем. В ситуации когда вторичный приобретатель этого обстоятельства не осознает, содеянное необходимо квалифицировать (в соответствии с направленностью умысла) как покушение на хищение чужого имущества.

Кража - одно из наиболее распространенных преступлений корыстной направленности. Казалось бы, проблем ни с теоретической, ни с практической точки зрения при квалификации преступных действий возникать не должно. Но на деле оказывается иначе.
Смысл существования такого признака хищения, как значительный ущерб , не вызывает сомнения: наличие значительного ущерба в имущественной сфере потерпевшего, безусловно, должно влечь более строгую ответственность.
Прежде всего, определимся, какой смысл вкладывал законодатель в уголовно-правовую категорию "значительный ущерб". Единственная подсказка - это примечание 2 к ст. 158 УК, в котором указано, что ущерб определяется с учетом имущественного положения гражданина, но не может составлять менее 2500 руб.
Таким образом, есть два критерия, которые в совокупности позволяют признать кражу совершенной с причинением значительного ущерба: ухудшение имущественного положения индивида и нижний предел стоимости похищенного. Строго говоря, критерием выступает лишь первое из перечисленных обстоятельств, второе является необходимым условием, но никак не выражает существо рассматриваемого квалифицирующего признака.
Указание нижнего предела денежной суммы при определении признака "значительности", безусловно, - положительный момент комментируемой статьи, но зачастую правоприменители пытаются манипулировать приведенной в законе суммой: если стоимость похищенного предмета оказывается равной или превышает 2500 руб., действия виновных квалифицируются по ч. 2 ст. 158 УК. Однако подобная квалификация основана на неверном толковании закона.
Следует признать, что причинение значительного ущерба - это не просто имущественная потеря, а существенное ухудшение экономического положения потерпевшего, выразившееся в лишении материальных благ, которое определенное время не позволяет индивиду обеспечивать материальные условия жизнедеятельности на прежнем уровне. Проще говоря, если у вас похитили телевизор, но, потратив часть зарплаты на приобретение другого, вы не изменили привычный уклад жизни, то значительный ущерб не причинен. Но если украден телевизор (стоимостью не менее 2500 руб.) и вам приходится копить в течение более или менее продолжительного времени денежные средства на его приобретение (при условии, что другого нет), то преступные действия должны быть квалифицированы именно по п. "в" ч. 2 ст. 158 УК.
Таким образом, законодатель имел в виду, что, какой бы значительный ущерб фактически не был причинен потерпевшему (например, малоимущему), при сумме менее указанной преступное деяние ни при каких условиях не может быть квалифицировано как хищение по признаку значительности.
Поэтому полагаем, что при установлении факта причинения потерпевшему значительного ущерба необходимо сосредоточиться не на определении стоимости похищенного, а на выяснении, насколько ухудшилось имущественное положение лица в результате преступных действий .
Приведенный вывод находит свое подтверждение в санкциях ч. ч. 1 и 2 ст. 158 УК. Так, простая кража предусматривает наказание в виде лишения свободы сроком до 2 лет, квалифицированный состав тайного хищения - тот же вид наказания сроком до 5 лет лишения свободы. То есть, в переводе на математический язык, общественная опасность кражи с причинением значительного ущерба в 2,5 раза превышает опасность кражи без квалифицирующих признаков. Если же руководствоваться логикой органов уголовного преследования, то в результате получается, что при двух аналогичных кражах, незначительно отличающихся по стоимости похищенного имущества (например, 2400 и 2600 руб.), за второе деяние должно быть гораздо строже, чем за первое, что, конечно же, не отвечает принципам справедливости и экономии мер уголовной репрессии.
Срок лишения свободы с верхним пределом в 5 лет - такое суровое наказание может быть обусловлено лишь значительной общественной опасностью преступления, что исключается при имущественном ущербе от хищения в размере, близком к сумме в 2500 руб.
Кроме того, с учетом ныне установленной границы между административным правонарушением и преступлением (1000 руб.) необоснованно сужаются пределы действия нормы, предусматривающей ответственность за неквалифицированную кражу, поскольку для того, чтобы уложиться в ч. 1 ст. 158 УК, необходимо тайно похитить имущество на сумму от 1000 до 2500 руб.
В связи с этим возникает еще один момент: в условиях роста прожиточного минимума, МРОТ, благосостояния населения, с учетом инфляционных процессов и изменений, связанных с гуманизацией и либерализацией уголовного законодательства (увеличение по некоторым составам преступлений экономической направленности размера ущерба, при наличии которого наступает уголовная ответственность), назрела необходимость увеличить и сумму ущерба, предусмотренную примечанием 2 к ст. 158 УК. Как вариант - до 10 тыс. руб. (справедливо, если указанная сумма будет превышать МРОТ примерно в 2 раза).
Для уяснения сущности анализируемого признака показательно сравнение его с другим особо квалифицированным признаком тайного хищения - "в крупном размере " (п. "в" ч. 3 ст. 158 УК). Разница между двумя этими признаками, как необоснованно полагают многие правоприменители, состоит не только и не столько в стоимости похищенного (2500 и 250000 руб. соответственно), сколько в наступивших последствиях: п. "в" ч. 3 ст. 158 УК предусмотрен формальный состав преступления - при квалификации важно установить стоимость похищенного, которая должна превышать 250 тыс. руб.; вменяя признак значительного ущерба, необходимо сосредоточиться не на денежной оценке похищенного, а на степени отрицательного изменения экономического положения потерпевшего - указанное общественно опасное последствие преобразует формальный состав хищения в материальный.
При квалификации преступления также большое значение имеет субъективное отношение преступника к общественно опасным последствиям деяния в виде значительного ущерба в имущественной сфере потерпевшего. Представляется, что необходимо установить умышленную форму вины. Это означает, что, совершая хищение, лицо должно сознавать, что утрата собственником похищенного имущества вызовет значительное ухудшение его материального положения.
Другими словами, если преступник забрался в особняк, где висят картины известных художников, а затем похитил в одной из комнат борсетку, в которой было 10 тыс. руб., то п. "в" ч. 2 ст. 158 УК вменять не стоит, даже если окажется, что владельцем борсетки является не очень обеспеченный гражданин, для которого 10 тыс. руб. - значительная сумма, поскольку вор не мог предположить исходя из обстановки места хищения, что причиняет значительный ущерб.
В основе высказанного суждения лежит принцип субъективного вменения, исключающий возможность привлечения к уголовной ответственности за наступление последствий, которые индивид предвидеть не мог. Кроме того, в соответствии с ч. 2 ст. 24 УК деяние, совершенное только по неосторожности, признается преступлением лишь в случае, когда это специально предусмотрено соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса. Таким образом, если в диспозиции статьи не упоминается неосторожная форма вины, то совершение деяния по неосторожности не образует состава преступления. Это в полной мере относится и к квалифицирующим признакам преступления.
Переходя к вопросу о доказывании квалифицирующего признака, нельзя не отметить однобокость современной правоприменительной практики.
Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое" и от 27 декабря 2007 г. N 51 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате" ориентируют следователей, прокуроров и суды на необходимость при определении признака значительности учитывать не только стоимость и значимость для потерпевшего похищенного имущества, но и имущественное положение потерпевшего, в частности наличие у него источника доходов, их размер и периодичность поступления, наличие у потерпевшего иждивенцев, совокупный доход членов семьи, с которыми он ведет совместное хозяйство. Мнение потерпевшего о значительности или незначительности ущерба, причиненного ему в результате преступления, должно оцениваться судом в совокупности с материалами дела, подтверждающими стоимость похищенного имущества и имущественное положение потерпевшего.
На практике действия вора квалифицируют по признаку тайного хищения с причинением значительного ущерба, основываясь лишь на показаниях потерпевшего (а то и на заявлении о совершении преступления), в которых он полагает, что причиненный ему ущерб является значительным. Порочность указанного подхода состоит не только в том, что он прямо противоречит разъяснениям, данным высшей судебной инстанцией, главное - таким образом нарушаются правила оценки доказательств с точки зрения достаточности для установления фактических обстоятельств уголовного дела.
Никто, наверное, не сможет отрицать тот факт, что своя беда кажется более существенной, поэтому основывать обвинение лишь на словах возмущенного совершенным в отношении его злодеянием потерпевшего нецелесообразно. А то получится, как в одной известной кинокартине: вначале украли один портсигар, а впоследствии украденных портсигаров стало уже три. Поэтому мнение потерпевшего должно подтверждаться совокупностью других доказательств по делу.
Кража, совершенная с причинением значительного ущерба гражданину, влечет наказание в виде лишения свободы на срок до 5 лет . Однако в случае открытого хищения чужого имущества на ту же сумму в отношении того же потерпевшего осужденному грозит максимум 4 года лишения свободы. Таким образом, при причинении значительного ущерба потерпевшему более тяжкий вид хищения предполагает менее строгое наказание.
Выявленный парадокс объясняется довольно просто: приведенного признака хищения нет в квалифицированном составе грабежа. Подобная логика законодателя вызывает справедливое недоумение: почему возможность причинения значительного ущерба зависит от того, тайно или открыто имущество похищено? Считаем, что это всего лишь досадная ошибка, допущенная составителями Уголовного кодекса. Квалифицированные составы грабежа должны быть аналогичны составам преступления, предусмотренного ст. 158 УК, и могут быть представлены в следующем виде:
"Статья 161. Грабеж
1. Грабеж, то есть открытое хищение чужого имущества, - наказывается исправительными работами на срок от одного года до двух лет, либо арестом на срок от четырех до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до четырех лет.
2. Грабеж, совершенный:
а) группой лиц по предварительному сговору;
б) с причинением значительного ущерба гражданину;
в) с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия;
г) с незаконным проникновением в помещение либо иное хранилище, - наказывается лишением свободы на срок от двух до семи лет со штрафом в размере до десяти тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до одного месяца либо без такового.
3. Грабеж, совершенный:
а) с незаконным проникновением в жилище;
б) в крупном размере, - наказывается лишением свободы на срок от трех до восьми лет со штрафом в размере до 100 тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до шести месяцев либо без такового.
4. Грабеж, совершенный:
а) организованной группой;
б) в особо крупном размере, - наказывается лишением свободы на срок от шести до двенадцати лет со штрафом в размере до одного миллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти лет либо без такового".
Такие изменения будут способствовать дифференциации наказания и позволят избежать правовых казусов. Необходимо сказать, что подобная конструкция ст. 161 УК уже действовала, и непонятны причины, по которым законодатель от нее отказался.
Рассматривая вопрос о том, каким смыслом наполняет законодатель термин "ущерб ", отметим, что в этом случае п. "в" ч. 2 ст. 158 УК носит бланкетный характер, и для толкования указанного понятия следует обратиться к ст. 15 Гражданского кодекса РФ, которая дает следующее определение ущербу: это расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества. Правда, сразу стоит оговориться, что в гражданском праве употребляется несколько другой термин - "реальный ущерб", но вряд ли можно предположить, что ущерб, о котором идет речь в примечании 2 к ст. 158 УК, тождественен убыткам в гражданско-правовом смысле. Объясняется это прежде всего тем, что умыслом виновного при хищении имущества не охватывается лишение потерпевшего доходов, которые он мог бы получить, останься украденное в его владении, пользовании и распоряжении, другими словами, по отношению к упущенной выгоде (составной части убытков наряду с реальным ущербом) в вопросе формы вины имеет место неосторожность, что, как мы уже выяснили, исключает возможность квалификации действий по п. "в" ч. 2 ст. 158 УК.
Вызывает немало проблем в правоприменительной практике и вопрос о том, кто может выступать в качестве потерпевшего при наличии рассматриваемого квалифицирующего признака.
Из буквального толкования нормы следует, что значительный ущерб может быть причинен лишь гражданину, т.е. физическому лицу. Некоторые правоприменители полагают, что п. "в" ч. 2 ст. 158 УК необходимо толковать расширительно, обосновывая свое мнение тем, что нет причин считать, что иным субъектам права (юридическим лицам, индивидуальным предпринимателям) значительный ущерб причинен быть не может. Их точка зрения сводится к тому, что и юридическим лицам, и индивидуальным предпринимателям хищение может причинить значительный ущерб, только с учетом того что этот признак появится при краже имущества на более крупную сумму.
Аргументируя свою позицию, сторонники указанной точки зрения обычно ссылаются на Конституцию России, гарантирующую равную защиту всем формам собственности, а также равенство всех граждан независимо от их имущественного положения. Из чего делают вывод, что нет оснований для смягчения уголовной ответственности для лиц, совершивших преступление в отношении субъектов предпринимательской деятельности при тех же обстоятельствах.
Представляется, однако, что такая точка зрения ошибочна.
Об этом свидетельствует и позиция, выраженная в разъяснениях высшей судебной инстанции. При подготовке постановления Пленума Верховного Суда РФ, разъясняющего вопросы участия потерпевшего в уголовном процессе, составители предлагали следующую формулировку положения, касающегося определения значительности ущерба потерпевшему: "Решая вопрос о том, является ли причиненный потерпевшему имущественный ущерб значительным, следует, исходя из примечания 2 к статье 158 УК РФ, учитывать имущественное положение потерпевшего, в частности, размер его заработной платы, пенсии, другие доходы, наличие иждивенцев, совокупный доход членов семьи потерпевшего, с которыми он ведет совместное хозяйство, и другие. Если потерпевшим является юридическое лицо, учитывается его финансово-экономическое состояние". Однако в окончательной редакции последнее предложение было решено исключить. Такая корректировка документа достаточно показательна: в проекте допускалась мысль о том, что при совершении хищения значительный ущерб может быть причинен и юридическому лицу (читай - любому субъекту экономической деятельности). Но при принятии постановления Пленумом ВС РФ судьи отказались от такой трактовки закона, очевидно, посчитав, что хищение с таким квалифицирующим признаком возможно лишь в отношении гражданина, причем не обладающего статусом предпринимателя.
Считаем, что разъяснение, изложенное в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29 июня 2010 г. "О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве", с точки зрения теории права абсолютно верное. Довод о том, что в таком случае нарушается конституционный принцип равной защиты всех форм собственности, несостоятелен, поскольку право собственности охраняется фактом привлечения лица к уголовной ответственности независимо от тяжести деяния, которое вменяется органами предварительного расследования.
Полагаем, что субъекту экономической деятельности значительный ущерб в том смысле, в каком он выступает в качестве квалифицирующего признака, предусмотренного п. "в" ч. 2 ст. 158 УК, причинен быть не может. У предпринимателей, участвующих в гражданском обороте, имущество, которое они используют для получения прибыли, отделено от имущества, необходимого им для поддержания обычных условий существования. Именно поэтому, если у индивидуального предпринимателя из жилища похитили, к примеру, бытовую технику, то, поскольку преступление совершено в отношении его как гражданина и в отношении имущества, используемого им для личных целей, действия похитителя могут при наличии соответствующих условий быть квалифицированы как совершенные с причинением значительного ущерба. Однако, если у него же из принадлежащего ему магазина воруют аналогичное имущество, то он как предприниматель несет риск его утраты и потому вменение квалифицирующего признака исключается.
По нашему мнению, законодатель использовал конструкцию п. "в" ч. 2 ст. 158 УК для того, чтобы подчеркнуть значимость для государства и общества сохранения у простого обывателя минимального набора благ, обеспечивающих его нормальное существование, в случае же, когда потерпевший является субъектом предпринимательской деятельности, вопрос о снижении стандартов жизни ниже нормальных не возникает, поскольку у такого лица имущество разделено на вовлеченное и не вовлеченное в предпринимательский оборот. Поэтому даже если посягают на имущество первой категории, то все равно остается имущественная масса, способная удовлетворить элементарные потребности человека.

Отношения собственности составляют основу экономики. Собственность представляет собой одну из важнейших социальных ценностей. Укрепление и развитие различных видов собственности создают возможность экономического процветания общества и обеспечения благосостояния отдельных граждан.

Уголовное законодательство предусмотрело уголовную ответственность за ряд преступлений направленных против собственности, которые вошли в главу 21 УК.

Родовым объектом преступлений против собственности являются отношения собственности, выражающиеся в принадлежащем собственнику праве владения, пользования и распоряжения своим имуществом (ст.209 ГК).

Отношения собственности включают и право законного приобретения имущества (ч.3 ст.212 ГК).

Непосредственным объектом преступлений против собственности является определенная форма собственности, нарушаемая в результате преступного деяния.

Поскольку преступлением признается общественно опасное деяние, то такая опасность возникает в связи с нарушением общественных отношений, установленных в обществе, закрепленных правом и охраняемых уголовно-правовыми нормами. Поэтому объектом преступления всегда служат общественные отношения, нарушаемые общественно опасным деянием.

От объекта преступлений против собственности следует отличать предмет этих пре-ступлений.

Предметом преступлений против собственности являются имущество и, предметы, дающие право на получение имущества, т.е. конкретные вещи, предметы материального мира, флора, фауна, домашние животные и т.д.

Следует иметь в виду, что предметом преступлений против собственности может быть только чужое имущество.

Имущество – это предмет, по поводу которого совершается то или иное преступление против собственности.

При определении предмета важно уяснить, что признается имуществом в правовом смысле. Имуществом признаются различные предметы, имеющие стоимость и не изъятые из гражданского оборота, например деньги, имеющие цену вещи, ценные бумаги.

Имущество делится на движимое и недвижимое (земля, строения, сооружения и т п.) Движимое имущество может быть изъято из владения собственника, а недвижимое имущество не может быть изъято, но может быть уничтожено.

Недвижимое имущество может быть также предметом таких преступлений, как вымогательство, мошенничество.

Преступления против собственности можно разделить на виды по различным основаниям Основное деление преступлений против собственности – на корыстные и некорыстные. К первой категории относятся хищение и некоторые другие преступления, ко второй – преступное уничтожение и повреждение чужого имущества.

Кроме того, можно различать умышленные преступления против собственности (их большинство) и преступления, совершаемые по неосторожности. Так, все виды корыстных преступлений совершаются умышленно. По неосторожности может быть совершено уничтожение и повреждение чужого имущества в крупном размере (ст.168 УК).

Хищение является наиболее распространенным преступлением против собственности. В примечании 1 к ст.158 УК указывается, что "под хищением в статьях настоящего Кодекса понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества".

Необходимыми признаками хищения с объективной стороны являются безвозмездное изъятие или обращение чужого имущества в свою пользу или пользу других лиц. При этом обязательно причиняется реальный материальный ущерб собственнику или законному владельцу имущества.

С субъективной стороны для хищения необходимо наличие корыстной цели.

Виды хищения в основном различаются по объективной стороне преступления, по способу посягательства на чужое имущество. Действующее уголовное законодательство Российской Федерации различает следующие виды хищений, кража (ст.158), мошенничество (ст.159), присвоение или растрата (ст.160), грабеж (ст.161), разбой (ст.162).

Кроме того, УК РФ по предмету выделяет хищение предметов, имеющих особую ценность (ст.164).

В ст.158 УК кража определена как тайное хищение чужого имущества.

С объективной стороны кража характеризуется изъятием чужого имущества из законного владения. Виновный помимо воли законного владельца (чаще собственника) самовольно завладевает чужим имуществом. Это изъятие, т.е. перемещение предметов кражи, осуществляется тайно.

Под тайным изъятием понимается в первую очередь действие, тайное для потерпевшего, например квартирная кража в отсутствие хозяев или карманная кража в толпе, транспортном средстве и т.п., когда потерпевший не осознает, что у него похитили бумажник, кошелек, деньги из разрезанной сумочки и т.п. Также тайным признается похищение ценностей у спящего лица, находящегося в состоянии сильного опьянения, лица, находящегося в бессознательном состоянии.

Однако бывают случаи, когда совершение кражи происходит незаметно для потерпевшего, но очевидно для окружающих. В этих случаях, если виновный сознает, что какие-либо лица видят совершаемое им хищение, изъятие имущества следует считать открытым.

Если же виновный не осознает, что за ним наблюдают, и полагает, что совершает тайное похищение имущества, его действия должны юридически оцениваться как тайные.

Для кражи характерно, что имущество переходит во владение виновного тайно, т.е. неосознанно для потерпевшего или других лиц.

Кража признается оконченным преступлением после завершения изъятия имущества. При этом не имеет значения, что виновный не успел распорядиться имуществом.

Покушением на кражу признается попытка совершить тайное хищение. Например, вор был задержан сразу после проникновения в квартиру, не успев взять ни одной вещи. Также покушением на кражу будет признано тайное изъятие из кармана потерпевшего толстого письма вместо ожидаемого вором бумажника.

Кражу следует отличать от присвоения находки, которое в соответствии с УК не влечет уголовной ответственности.

Субъектом кражи может быть любое вменяемое лицо, достигшее 14-летнего возраста.

С субъективной стороны кража совершается с прямым умыслом и корыстной целью. Сознанием субъекта должны охватываться следующие моменты:1) имущество является чужим; 2) лицо не имеет права распоряжаться этим имуществом, 3) имущество изымается против воли собственника; 4) изъятие происходит тайно.

Корыстная цель означает, что субъект намерен распорядиться похищенным имуществом как своим собственным.

Квалифицированные виды кражи предусмотрены ч.2 ст.158 УК. Это совершение кражи: а) группой лиц по предварительному сговору; б) с незаконным проникновением в помещение либо иное хранилище; в) с причинением значительного ущерба гражданину; г) из одежды, сумки или другой ручной клади, находившихся при потерпевшем.

Более опасной законодатель признает кражу, совершенную с незаконным проникновением в жилище либо в крупном размере.

Наиболее опасной признается кража, совершенная: а) организованной группой; б) в особо крупном размере.

В отличие от кражи, являющейся ненасильственным видом хищения, грабеж находится на стыке ненасильственного и насильственного хищения, поскольку этим преступлением охватываются составы грабежа без насилия и с насилием.

В ст.161 УК РФ грабеж определен как "открытое хищение чужого имущества".

Объективная сторона грабежа заключается в открытом изъятии чужого имущества из чужого владения. Изъятие заключается в самовольном перемещении чужого имущества из места нахождения, в том числе хранилища, и завладение им. Такое изъятие в отличие от кражи совершается открыто, т.е. очевидно для потерпевшего или других лиц, присутствующих на месте преступления и осознающих, что на их глазах совершается хищение имущества.

Способы и формы грабежа бывают самые разнообразные. Это и наиболее распространенный "рывок", когда субъект вырывает сумочку у женщины, срывает с головы прохожего шапку, хватает с прилавка магазина товар и убегает, и т.п.

Грабежом следует признавать и похищение на глазах прохожих вещей у пьяного, не сознающего, что с ним происходит, а также незаметное для потерпевшего похищение его имущества в транспорте на глазах других пассажиров, которые боятся вмешиваться в происходящее, но сознают, что происходит ограбление.

Открытое похищение имущества является более опасным, чем кража, так как свидетельствует о большей дерзости виновного, о возможности применения насилия в случае оказания противодействия.

По данным судебной практики, грабеж без насилия значительно чаще, чем кража, перерастает в насильственное преступление. Перерастание кражи в грабеж или даже разбой имеет место в тех случаях, когда похищение имущества, начатое тайно, при появлении собственника (в случаях квартирных краж) или обнаружении преступления другими лицами завершается открыто или даже с применением насилия. В таких случаях преступление следует квалифицировать в зависимости от обстоятельств его завершения как грабеж, насильственный грабеж или разбой.

Грабеж является оконченным с момента открытого изъятия имущества и завладения им.

Субъектом грабежа является вменяемое лицо, достигшее 14-летнего возраста.

Субъективная сторона преступления характеризуется прямым умыслом и корыстной целью. В содержание умысла входит сознание, что похищение совершается в условиях очевидности, когда потерпевший или другие лица осознают, что виновный совершает открытое похищение имущества.

К квалифицированным видам относится грабеж, совершенный: а) группой лиц по предварительному сговору; б) утратил силу; в) с незаконным проникновением в жилище, помещение либо иное хранилище; г) с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо угрозой применения такого насилия; д) в крупном размере.

К особо квалифицированным видам относится грабеж, совершенный: а) организованной группой; б) в крупном размере.

Разбой (ст.162 УК) является самым опасным преступлением из группы хищений.

Объектом разбоя являются не только отношения собственности, но и личность. Поэтому разбой является двухобъектным преступлением. Основным объектом при разбое выступают отношения собственности, а в качестве дополнительного объекта – здоровье личности. В ст.162 УК РФ разбой определен как "нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия".

С объективной стороны разбой характеризуется следующими признаками:1) нападение, 2) применение насилия, опасного для жизни или здоровья, 3) угроза применить насилие, опасное для жизни или здоровья. Таким образом, применение физического или психического насилия при разбое является обязательным элементом состава преступления.

Нападение – это внезапный для потерпевшего акт агрессии. Нападение при разбое всегда связано с насилием физическим или психическим. Нападение может носить как открытый характер (в прошлом законодательстве разбой определялся как открытое нападение), так и скрытый (удар сзади тяжелым предметом по голове, выстрел из-за укрытия и т.п.). Особой формой скрытого нападения является применение отравляющих или одурманивающих веществ, представляющих опасность для жизни или здоровья потерпевшего, например, клофелина.

Насилием следует признавать противоправное воздействие на организм потерпевшего, совершенное против его воли. Поэтому насилием будет и воздействие на внешние покровы тела человека, и на его внутренние органы, и на его психику.

Насилием, опасным для жизни или здоровья, является такое воздействие на организм потерпевшего, которое привело или могло привести к причинению смерти или расстройству его здоровья любой тяжести. Поэтому причинение легкого вреда здоровью при применении насилия достаточно для признания разбоя.

Угроза при разбое может быть выражена словесно ("убью!", "зарежу!", "выколю глаза!", "изувечу!" и т.п.) или в действиях, вызывающих опасение за жизнь и здоровье (захват шеи руками, накидывание петли на шею, демонстрация приемов восточных единоборств, показ сосуда с кислотой, способной вызвать обезображение лица, и т.п.).

Угроза при разбое должна носить реальный характер. Потерпевший должен осознавать, что угроза немедленно может быть приведена в исполнение.

Применение оружия или предметов, используемых в качестве оружия, всегда должно рассматриваться как насилие, опасное для жизни или здоровья, или угроза таким насилием.

Отличие разбоя от насильственного грабежа заключается в степени и характере насилия. При грабеже насилие не опасно для жизни или здоровья. При разбое насилие более интенсивное, представляющее опасность для жизни или здоровья.

Поскольку жизнь и здоровье человека являются более значимой ценностью, чем имущество, разбой признается оконченным с момента нападения и применения насилия или угрозы независимо от того, удалось преступнику завладеть имуществом или нет. Этим разбой отличается от всех других видов хищений.

Нельзя согласиться с распространенным мнением, что разбой имеет формальный состав преступления. Применение физического или психического насилия, опасного для жизни или здоровья потерпевшего, является обязательным конструктивным признаком состава разбоя, поэтому законодатель сознательно переносит окончание этого преступления на его начало, не дожидаясь наступления общественно опасных последствий. Такой состав принято считать усеченным.

Субъектом разбоя является вменяемое лицо, достигшее 14-летнего возраста. За последние годы число несовершеннолетних правонарушителей, совершающих разбойные нападения, увеличилось. Особенно настораживает, что в разбоях начинают принимать участие и девочки.

Субъективная сторона разбоя заключается в прямом умысле и корыстной цели. В содержание умысла входит сознание, что применяется насилие, опасное для жизни или здоровья потерпевшего, или осуществляется угроза применить такое насилие.

Субъект имеет цель завладеть чужим имуществом немедленно для личного обогащения. Умысел на завладение чужим имуществом должен возникнуть до применения к потерпевшему насилия, опасного для жизни или здоровья.

Специфическим для разбоя квалифицирующим обстоятельством, предусмотренным ч.2 ст.162, помимо группы по предварительному сговору, является применение оружия или предметов, используемых в качестве оружия (ч.2 ст.162).

Оружием являются предметы, специально предназначенные для поражения живой цели. Оружие может быть огнестрельным и холодным, фабричного изготовления или само-дельным. К оружию следует отнести и взрывные устройства.

Предметами, используемыми в качестве оружия, могут быть различные орудия хозяйственного, производственного, бытового назначения, которыми можно причинить вред здоровью или смерть, например топоры, вилы, молотки, хозяйственные ножи и т.п. Так, финский нож относится к категории холодного оружия, а ножи для разделки мяса или резки сыра – нет, хотя они имеют длину лезвия большую, чем у финского ножа.

Применение оружия или предметов, используемых в качестве оружия, представляет повышенную опасность ввиду возможности причинения серьезного физического вреда здоровью и значительно большего воздействия на психику потерпевшего при угрозе, а также свидетельствует о большей опасности личности преступника.

Применение оружия или предметов, используемых в качестве оружия, означает показ их потерпевшему при угрозе, нанесение или попытку нанесения телесного повреждения при физическом насилии. Наличие у виновного при разбойном нападении оружия, которое он не демонстрировал и которым он не угрожал, не дает основания квалифицировать преступление по ч.2 ст.162 УК.

В практике имелись случаи, когда лица, совершавшие разбой, угрожали макетами оружия или предметами, имитирующими оружие, например зажигалкой в форме пистолета, и т.п.

Поскольку в судебной практике возникали трудности при квалификации подобных действий, Пленум Верховного Суда РСФСР в постановлении от 22 марта 1966 г. в редакции от 23 декабря 1970 г. указал, что, если виновный угрожал заведомо негодным оружием или имитацией оружия (например, макетом пистолета, игрушечным кинжалом и т.д.), не намереваясь использовать эти предметы для причинения телесных повреждений, опасных для жизни или здоровья, его действия следует квалифицировать как разбой без отягчающих обстоятельств. Это указание имеет принципиальный характер и не потеряло своего значения и в настоящее время.

Применение предметов, имитирующих оружие, или негодного оружия не может причинить реальный физический вред (смерь или серьезный вред здоровью). Однако потерпевший обоснованно воспринимает такие действия как угрозу смертью или причинением тяжкого вреда здоровью, на что и рассчитывает преступник. Поэтому есть все объективные и субъективные основания рассматривать такое деяние как разбой, но не связанный с применением оружия.

Если, угрожая незаряженным и сломанным ружьем или пистолетом, субъект в дальнейшем использует эти предметы для нанесения ударов и причинения физического вреда здоровью, деяние следует, квалифицировать как разбой, совершенный с применением предметов, используемых в качестве оружия.

Такое определение Пленума Верховного Суда РФ вызывает недоумение у практических работников, так как оружие при разбое применяется в целях облегчения изъятия чужого имущества, а не как предмет для причинения вреда здоровью и думается, что нужно в таких случаях исходить из восприятия потерпевшего опасности такого оружия.

В ч.3 ст.162 УК предусматривается ответственность за разбой совершенный с незаконным проникновением в жилище, помещение либо иное хранилище или в крупном размере.

Часть четвертая предусматривает ответственность за разбой, совершенный: а) органи-зованной группой; б) в целях завладения имуществом в особо крупном размере; в) с причи-нением тяжкого вреда здоровью потерпевшего.

Кража, грабеж и разбой относятся к хищению. Их отличие друг от друга заключается в способах хищения. Кража является тайным хищением чужого имущества. Грабеж – открытым хищением. Разбой – открытым хищением с применением насилия, опасного для жизни или здоровья или с угрозой применения такого насилия.

Значительный ущерб гражданину по всем преступлениям против собственности определяется с учетом его имущественного положения, но не может составлять менее дух тысяч пятьсот рублей. Крупным размером признается стоимость имущества, превышающая двести пятьдесят тысяч рублей, а особо крупным – один миллион рублей.