Подводные лодки Первой мировой войны, отметившие 15-летнее появление на свет в 1914 году, не повлияли каким-либо образом на ход военных действий и на исход войны. Но это время зарождения, становления мощнейшего рода войск. Подводные лодки сыграют значительную роль во Второй мировой войне, показав всю важность и мощь подводного флота.
К началу Первой мировой войны представляли собой новое неизведанное средство ведения военных действий на воде. К ним относились на флоте и в высших слоях военного руководства с непониманием и недоверием. Среди считалось весьма непрестижной служба на подводных лодках. Однако первые подводные лодки в Первой мировой войне прошли боевое крещение и достойно заняли свое место в ВМФ стран участниц конфликта.
В Российской империи первая подводная лодка «Дельфин» появилась в 1903 году. Но развитие подводного флота шло слабо, так как из-за нежелания понять всей его важности, финансирование было незначительным. Непонимание как использовать субмарины со стороны главных морских специалистов не только в России, но и в других европейских морских державах, привело к тому, что к моменту начала боевых действий подводные лодки практически не играли значительной роли.
К началу боевых действий Первой мировой войны применение подводных лодок имело своих сторонников, можно сказать, фанатично веривших в будущее. В Германии капитан-лейтенант военного флота направил докладную записку командованию, в которой приводил подсчет по применению подводных лодок против Англии. Главнокомандующий английского военного флота лорд Фишер представлял в правительство свои меморандумы, в которых указывал, что подводные лодки, в нарушение морских законов будут применяться как против военных, так и против коммерческих кораблей неприятеля.
Однако следует подчеркнуть, что большинство военных специалистов представляли применение субмарин, ввиду их специфики, только в качестве береговой позиционной охраны. Им предрекали роль минных заградителей при устройстве подвижных Атака ими вражеских кораблей представлялась в виде особого случая в момент якорной стоянки корабля.
Россия не стала исключением. Так, И. Г. Бубнов, ведущий русский конструктор подлодок, в Первой мировой войне отводил им роль «типичных минных банок». Военный флот России к тому времени был одним из немногих, кто уже применял субмарины в войне России с Японией. Следует отметить, что высшее командование России в большей мере тяготело к огромным многопушечным кораблям и откровенно не придавало большого значения подводным судам.
Подводные лодки в России были на трех флотах, общее количество их состояло из 24 боевых и трех учебных лодок. На Балтийском море базировалась бригада, состоящая из 11 субмарин, из них 8 строевые и 3 учебные лодки. На Черноморском флоте имелись 4 подводные лодки. Тихоокеанский флот был представлен отрядом, имевшим в своем составе 14 субмарин.
Русским подлодкам в Первой мировой войне отводилась роль берегового охранения, причем главная нагрузка ложилась на Балтийскую бригаду, так как основная морская держава Германия участвовала в войне как противоборствующая сторона России. Важнейшие морские действия против России предполагались на Балтике. Главная цель - обеспечить охрану российской столицы и не допустить прорыва немецкого флота, который на то время считался одним из самых мощных и оснащенных в мире.
До вступления Турции в войну против Антанты командование Черноморским флотом вело политику пассивного ожидания нападения турецкого флота. Ничего практически не изменилось и на начало вступления в войну Турции. Откровенное попустительство и предательство со стороны командующего Черноморским флотом адмирала Эбенгарда, принесло большой урон русским силам при нападении сначала турецкой эскадры, затем при столкновении с двумя немецкими крейсерами «Гебен» и «Бреслау». Стало ясно, что «достопочтенный» адмирал Эбенгард, мягко говоря, не соответствовал занимаемой должности. Во время его командования про подводные лодки даже не вспоминали.
Новые русские подводные лодки Первой мировой войны на Черноморском флоте появились только к осени 1915 года, в это же время стал действовать минный заградитель «Краб». Применение подводных лодок сначала носило одиночный (позиционный) характер. Впоследствии уже применяли маневренный метод - крейсерование определенной акватории. Этот метод получил значительное развитие.
К концу зимы 1916 года тактика применения подводных лодок значительно изменилась, они стали основным оружием борьбы на неприятельских коммуникациях. Крейсерские походы составляли десять дней. Два на переход и восемь на поиск противника. Во время похода в надводном положении субмарины проходили до 1 200 миль, под водой - более 150 миль. Основным районом применения подводных лодок был юго-запад морского театра.
Особенно отличилась в Первую мировую войну подводная лодка «Тюлень» под командованием лейтенанта Китицына, которая повстречала недалеко от пролива Босфор вооруженный пароход «Родосто», водоизмещением 6 тыс. тонн и оснащенным двумя 88-миллиметровым и двумя 57-миллиметровыми орудиями, под командованием немецкого командира и смешанным немецко-турецким экипажем.
«Тюлень», из-за поломки находясь в надводном положении, вступил в бой на расстоянии 8-ми кабельтовых, и нанес пароходу более 10 попаданий. Команда парохода подняла белый флаг и под конвоем субмарины была доставлена в Севастополь. За время боевых действий «Тюлень» повредил или пленил 20 вражеских судов. На Черном море впервые русские подводные лодки времен Первой мировой войны стали выходить в походы совместно с эсминцами, что давало более значительные результаты.
Прежде всего это малое время нахождения под водой, за которое лодка могла пройти всего 150 миль. Буруны во время погружения делали лодку уязвимой, а след от выпущенной торпеды выдавал атаку и давал время для маневра вражескому кораблю. Большое затруднение составляло управление подводными лодками. Они были оснащены радиостанциями, радиус действия которых был ограничен и составлял 100 миль. Поэтому на большем расстоянии управлять ими командованию было невозможно.
Но в 1916 году был найдено решение, которое заключалось в применении «репетичных» кораблей, в большей части это были эсминцы. Они принимали радиосигнал и передавали его дальше. Это по тем временам был выход из сложившегося положения, что позволило подводным лодкам держать связь с командованием.
Основной центр военно-морских действий развернулся на Балтийском море. Первоначальной целью германского флота было прорваться в Финский залив, где разбить русские корабли и ударить с моря по Петрограду. В самом начале крейсера «Магдебург» и «Аугсбург», которые сопровождали миноносцы и подлодки, предприняли попытки прорваться в Финский залив. Но этого сделать им не удалось. Для защиты русскими была создана минно-артиллерийская позиция, которая протянулась между полуостровом Поркалла-Удд и островом Нарген. Задача подводных лодок заключалась в несении службы перед позицией с целью совместного ведения огня с крейсерами.
Создание минно-артиллерийских позиций успели провести до начала войны. С ее началом подводные лодки несли службу на определенных дистанциях. Боевые действия на Балтике коренным образом отличались от боевых действий на Черноморском побережье. Большинство немецких кораблей были потоплены или повреждены благодаря русским минам. Именно они вынудили немецкое командование отказаться от попыток прорваться в Финский залив.
В мае 1916 года Балтийский флот получил новую подводную лодку «Волк». Первая мировая война знала множество примеров беззаветной храбрости и геройства моряков подводных лодок. Но экипаж одной из них стал легендарным. Про подводную лодку «Волк», которой командовал старший лейтенант И. Мессер, сын вице-адмирала В. П. Мессера, на Балтийском флоте слагали легенды.
На личном счету И. Мессера было много побед до того как он принял командование «Волком». В 1915 году, будучи командиром подводной лодки «Кайман», он со своим экипажем в проливе Оландсгаф захватили германский пароход «Шталек». Подводная лодка «Волк» 17.05.1916 устроила засаду в Норчепинской бухте, на границе со шведскими территориальными водами, где ею были потоплены три транспортных парохода - «Гера», «Кольга» и «Бианка». Без малого через месяц был потоплен военный транспорт «Дорита».
Немецкий флот был вынужден сражаться на два фронта с Англией и Россией. Финский залив был надежно закрыт минами. Великобритания имела на тот момент самый передовой флот, поэтому все основные силы Германии были отвлечены на нее. Она покупала из нейтральной Швеции руду, поэтому война в Балтийском море была сведена, в основном к захвату и потоплению германских торговых пароходов, везущих металлическую руду. Перед русским командованием стояла цель - не дать противнику беспрепятственно провозить сырье. И она была достигнута отчасти благодаря подводным лодкам.
С первого момента войны Антанта, в основном это был английский флот, начала осаду Германии. В ответ на это Германия стала блокировать Великобританию подводными лодками. К слову, за военный период немцами была спущена на воду 341 подводная лодка, а 138 остались на стапелях. Германские подводные лодки Первой мировой войны отличались живучестью и могли ходить в походы до 10 дней.
Отдельно стоит сказать про экипажи подлодок, отличавшихся особой жестокостью. Они никогда не предлагали сдаться экипажам транспортных кораблей и не спасали членов команды, а хладнокровно топили корабли. За это всем кораблям ВМФ Британии был дан приказ, в котором предписывалось немецких подводников в плен не брать.
Немецкие подводные лодки Первой мировой войны нанесли Англии ощутимый урон. Только за 1915 год страны Антанты потеряли 228 торговых судов. Но надводный флот Англии им победить не удалось, помимо этого, к 1918 году противники Германии научились воевать с подводными лодками. За этот год было потоплено 50 немецких субмарин, что значительно превысило количество спускаемых со стапелей.
Австро-Венгерские подводные лодки Первой мировой войны не могли оказать какого-либо влияния на ход морских боевых столкновений. Австро-Венгрия имела выход в небольшое Адриатическое море. Но для поддержания престижа задолго до начала подводной войны, в 1906 году, закупила проект подлодки у американской фирмы С. Лейка. К началу войны были построены две субмарины U-1 и U-2.
Это были небольшого размера субмарины с тихим ходом, бензиновым мотором, балластными системами на прочном корпусе, штурвал для управления в надводном состоянии лодки устанавливался только после всплытия. Они навряд ли могли составить конкуренцию любой подводной лодке стран участников войны.
Но стоит отметить, что уже в 1917 году у Австро-Венгрии имелось 27 подводных лодок, нанесших ощутимый урон противнику, в большей степени итальянцам. Досталось от них и англичанам. Для империи, разваливающейся по национальным причинам, это довольно хороший результат.
Первая мировая война круто изменила отношение к подводным судам. Стало ясно, что за ними будущее, когда они станут грозной силой и смогут преодолевать тысячи миль для нанесения удара по врагу.
В 2015 году мы отметили 100-летие начала 1 Мировой войны. К сожалению, эта война забыта.
Подводные лодки к 1914 году представляли собой новое средство ведения войны на море. Практики их использования практически не было. Значение их, все воюющие страны, в начале войны не смогли оценить адекватно.
В Российском Флоте первая боевая подводная лодка «Дельфин» появилась в 1903 году. Из-за неправильной оценки значения Подводных лодок, выделение денег на их строительство представляло большую проблему. Многие видные военно-морские специалисты, такие как Колчак и адмирал Н.О.Эссен были ярыми противниками нового дела. Свои взгляды они пересмотрели в период 1 Мировой войны! Служба на подводных лодках считалась не престижной, поэтому мало кто из офицеров мечтал о службе на них.
К началу 1 Мировой войны, Россия располагала 8 боевыми и 3 учебными подводными лодками, сведенными в бригаду на Балтийском Флоте, 4 подводными лодками, сведенными в отдельный дивизион на Черноморском Флоте и отдельным отрядом из 12 подводных лодок на Тихом океане.
Балтийский Флот.
Перед Балтийским Флотом стояла задача отразить прорыв Немецкого Флота к Петрограду, не допустить высадки десанта, защитить столицу империи. Для выполнения поставленной задачи, создавалась минно-артиллерийская позиция межу островом Нарген и полуостровом Поркалла-Удд. Имеющиеся подводные лодки, должны были быть развернуты перед минно-артиллерийской позицией, с целью нанесения, совместно с крейсерами, ослабляющих ударов по кораблям немецкого флота.
Главные силы Балтийского флота, прикрываясь минно-артиллерийской позицией, должны были не допустить проникновение его в восточную часть Финского залива.
Создание минно — артиллерийской позиции и развертывание сил Флота, на свой страх и риск (видимо учитывая печальный опыт Русско-Японской войны), адмирал Эссен начал еще до начала мобилизации и объявление войны.
С началом боевых действий, подводные лодки несли службу на определенных позициях, в готовности выйти навстречу противнику.
В августе 1914 года, состав подводных лодок БФ пополнился тремя ПЛ: N1, N2, а в сентябре N3, изготовленными Невским заводом. Эти вновь построенные лодки, образовали Дивизион особого назначения.
После месячного ожидания появления немецкого флота, русское командование осознало, что для немцев Балтийское море и Финский залив, является второстепенным направлением. Основные силы немецкого флота задействованы против Англичан. На Балтике немецкий флот демонстративные действия, используя быстроходные крейсера « Аугсбург» и «Магдебург», немцы ставили минные заграждения, производили обстрелы портов, маяков и пограничных постов и обеспечивали безопасность морских перевозок железной руды из Швеции в Германию.
После того, как немецкий крейсер «Магдебург»,13 августа, сел на мель у острова Оденсхольм, захваченные русскими моряками документы, позволили дешифровывать немецкие радиограммы. Тем самым, командование, получило возможность точно определять обстановку на Балтийском море.
Вследствие этих обстоятельств, позиции подводных лодок были передвинуты западнее.
8 сентября 1914 года, состоялась первая торпедная атака Российской подводной лодки вражеского корабля. Подводная лодка «Акула», под командованием лейтенанта Гудимы, атаковала одной торпедой (хотя перед войной русские подводники уже отрабатывали стрельбы тремя торпедами, прообраз веерной стрельбы), миноносец охранения немецкого крейсера «Amazone». К сожалению, след от торпеды был обнаружен и миноносец сумел уклониться.
В начале июня 1917 года при неизвестных обстоятельствах погибла российская подводная лодка «Львица». Этот поход был для нее пятым с начала Первой мировой войны. Ни точная дата гибели лодки, ни обстоятельства до сих пор не известны. На борту «Львицы» находились 45 членов экипажа.
Это была одна из первых отечественных подводных лодок, принадлежащих к типу «Барс». Именно этот, самый успешный в истории русского дореволюционного подводного флота, проект, опробованный в годы Первой мировой, поставил точку в длительном споре о целесообразности использования подлодок в составе военного флота.
Первенцы подводного флота
Подводная лодка «Акула» в походе
Первые попытки создать подводное судно в России были предприняты еще при Петре I. Тогда свой проект царю отправил крестьянин Ефим Никонов. Проект получил поддержку государя, однако во время первых испытаний, на которых присутствовал и сам Петр I, подводная лодка, больше напоминавшая бочку, немедленно затонула. После этого про подводные лодки долгое время не вспоминали - вернулись к этой идее уже при Николае I, а активно приступили к проектированию субмарин уже в 1880-х годах, однако тогда процесс создания подводных лодок был крайне долгим, дорогим и трудоемким.
Впервые в боевых условиях субмарины испытали в ходе Русско-японской войны 1903–1905 годов. Эта война показала не только странам-участницам, но и всему миру необходимость дальнейшего развития подводного флота.
Российское морское ведомство разместило заказ сразу на два типа субмарин - лодка поменьше, водоизмещением 100–150 тыс. т, предназначалась для патрулирования у берега, субмарина побольше, водоизмещением почти в 400 тыс. т, должна была действовать в открытом море. По чертежам конструктора Ивана Бубнова были созданы две лодки - «Минога» и «Акула». Обе они считались опытными образцами, однако с началом Первой мировой войны «Акула» станет едва ли не единственной в составе российского флота, пригодной к ведению боевых действий, - именно с нее будет осуществлена первая торпедная атака.
«Минога» же стала первой в России подводной лодкой с дизельным двигателем. И именно с ней связана одна из первых успешных операций по спасению экипажа.
Спасение «Миноги»
Командир и команда подводной лодки «Минога» (1913 год)
В марте 1913 года лодка под командованием старшего лейтенанта Гарсоева впервые вышла в море. Перед выходом один из матросов обратил внимание на то, что вентиляционный клапан работал туго и не закрывался до конца, однако не придал этому значения, списав на особенности конструкции.
Именно через это отверстие в море в «Миногу» попала вода - лодка начала быстро погружаться и вскоре вместе с экипажем «провалилась» на дно на глубине 33 футов. Вода хлынула в машинное отделение и вскоре затопила аккумуляторные батареи, из которых начал выделяться хлор. Моряки, сгрудившиеся в противоположном конце лодки, вынуждены были дышать смесью ядовитых газов, а люди, наблюдавшие за происходящим с поверхности воды, считали, что лодка погрузилась в штатном режиме.
Лишь спустя несколько часов, подойдя ближе к месту погружения, они увидели выброшенный лодкой сигнальный буй. Сразу после этого была начата спасательная операция. Воду над местом затопления лодки осветили прожекторами миноносцы. Чтобы выиграть время до прихода тяжелого подъемного крана, водолазы спустились на дно и попытались подать на «Миногу» воздух с помощью специальных шлангов, однако выяснилось, что присоединить их к вентилям подлодки не позволяет конструкция. Сигналов из лодки к этому моменту почти не поступало - экипаж уже больше пяти часов дышал ядовитыми парами хлора, которые выделял аккумулятор.
К моменту, когда буксиры привели к месту операции кран, с момента аварии прошло почти 10 часов, и командующий спасением контр-адмирал Шторре принял решение начать подъем до того, как водолазам удастся закрепить на лодке все крепления, чтобы поднять на поверхность хотя бы часть корпуса. Как только над водой показался один из люков, в подлодку спустились три офицера. По пояс в воде, они поднимали из полузатопленной подлодки людей, находившихся в бессознательном состоянии.
Все, находившиеся на борту «Миноги», были спасены. Большинство из них попали в госпиталь с отравлением ядовитыми газами, но никто из членов экипажа не погиб. Лейтенант Гарсоев впоследствии продолжил службу, и в годы Первой мировой войны командовал самыми современными на тот момент субмаринами типа «Барс».
«Всё равно перетонут»
Подводная лодка «Морж» одна из трех торпедных подводных лодок Российской империи, построенных по проекту И.Г. Бубнова
Высшие офицеры морского флота, всегда являвшегося гордостью страны, скептически смотрели на небольшие, невзрачные подводные лодки, боевые качества которых, к тому же, еще требовали проверки. Это отношение проецировалось и на тех, кому предстояло спускаться на них под воду.
Специальная программа обучения офицеров-подводников была открыта в 1906 году, а окончательно сформировалась в 1909-м. На курс принимали офицеров, имевших минимум трехлетний опыт плавания на кораблях надводного типа и подходивших для службы на подлодках по состоянию здоровья. Программа подготовки была рассчитана на 10 месяцев - сначала слушатели в теории знакомились с конструкцией и вооружением субмарин, затем отрабатывали задачи самых разных чинов на нескольких учебных лодках: «Сиг», «Пескарь», «Белуга», «Лосось» и «Стерлядь».
Всего до начала Первой мировой войны программу закончили почти 60 человек. Всем, кто успешно сдавал выпускные экзамены, присваивалось звание офицера подводного плавания и предоставлялось право на ношение особого серебряного нагрудного знака: якорь и силуэт подводной лодки, заключенные в круг из якорной цепи.
Но ни звания, ни отличительные знаки не могли повлиять на отношение адмиралтейских чинов. По одной из легенд, когда накануне Первой мировой в Адмиралтейство была внесена просьба о повышении жалования подводникам, ее удовлетворили со словами: «Можно и прибавить, всё равно перетонут».
Охота «Волка»
В 1914 году, сразу после начала боевых действий, подводные лодки были выведены на боевое дежурство. Но несли они его, в основном будучи привязанными к буям у входов в порты, выступая в качестве живого минного поля. И даже к этому месту службы большая часть подлодок, находившихся тогда в составе российского флота, доставлялась буксирами. Немецкие подлодки к этому моменту уже начали активную охоту на корабли Антанты, а Российской империи для противодействия противнику пришлось прибегнуть к помощи англичан, приславших на Дальний Восток собственные субмарины.
Ситуацию удалось переломить, когда в состав флота начали поступать первые подводные лодки нового типа, получившего название «Барс». Это был уже пятый проект всё того же конструктора, Ивана Бубнова, который спроектировал «Миногу».
В мае 1916 года «Волк» вышел из Ревельского порта в свой первый поход. Настроение у команды было оптимистичное - на подходе к позициям, ночью, офицеры выпили чай под граммофонную музыку, после чего команда разошлась спать. Уже на следующий день «Волк» обнаружил в море судно без опознавательных знаков, которое после требования поднять флаг оказалось немецким транспортом Gera. Экипажу было приказано покинуть корабль, после чего он был торпедирован.
В тот же день «Волк» одержал еще две победы - подлодка успешно атаковала немецкий корабль Kolga и сразу после этой атаки столкнулась с транспортом Bianka, который также был затоплен. Капитаны Gera и Bianka были взяты на борт подводной лодки, немецких моряков спасли находившиеся поблизости шведские корабли.
Оставшиеся на дне
Российская подводная лодка «Барс»
Одной этой охотой «Волк» заставил считаться с российским подводным флотом не только противника, но и высшее командование страны, продемонстрировав высокий уровень новых подлодок. «Барс» стал самым успешным типом отечественных субмарин - большинство из них оставались в строю вплоть до середины 1930-х годов. Одна из них, «Пантера», прослужила до начала 1940-х и в 1941 году превратилась в учебное судно.
Всего за годы Первой мировой было затоплено четыре российские подводные лодки только этого типа. Кроме «Львицы» погибли «Барс», «Единорог» и «Гепард». Точные обстоятельства гибели большинства из них до сих пор остаются неизвестными. Две из них, предположительно «Барс» и «Гепард», были обнаружены в 1993 и 2009 годах в Балтийском море шведскими судами. В том же 2009 году эстонское научно-исследовательское судно обнаружило на дне Финского залива затонувший «Единорог».
Эдвин Грей
Немецкие подводные лодки в Первой мировой войне. 1914–1918 гг
Если новое оружие приводит могущественную империю на грань поражения, всегда интересно о нем рассказать. В 1914 году немецкие подводные лодки были именно таким оружием. Эта книга рассказывает о попытке кайзера уничтожить Британскую империю, развязав неограниченную подводную войну. История начинается с первых экспериментов с подводными лодками, которые начались в Германии еще в XIX веке, и заканчивается революционными волнениями и военным мятежом, приведшим кайзера к окончательному поражению. Между этими событиями произошла жестокая военная кампания, в ходе которой в апреле 1917 года Великобритания едва не сдалась. Эта книга – правдивый рассказ о людях, которые в темных морских глубинах вели сражение не на жизнь, а на смерть; о жестокости, пиратстве, убийствах. Но одновременно она является искренней данью мужеству, преданности своему делу и профессиональным качествам людей, которые с гордостью носили знаки отличия немецкой подводной флотилии.
Первоначально мое внимание к человеческому аспекту подводной войны было привлечено фрагментом из книги Вильяма Гая Карра «Наугад и по воле Божьей»: «История операций в Северном море была историей людей, закупоренных в ненадежные консервные банки, которые барахтались на мелководье, постоянно пребывая в состоянии войны с природой. Но это и драматическая история отважных подвигов, совершаемых командами воюющих флотов. В этом отношении опыт немецких подводников сродни нашему собственному». Мысль о том, что подводники воюющих сторон испытывали одинаковые трудности, радость побед и горечь поражений, заставила меня взяться за описание действий немецкого подводного флота. Это было логическое продолжение моей предыдущей книги, посвященной операциям британских подводников во время Первой мировой войны, – «Проклятое неанглийское оружие». И я очень старался сохранить объективность и беспристрастность.
После войны американский писатель и журналист Лоуелл Томас побывал в Германии, где беседовал со многими бывшими капитанами немецких подводных лодок. Свои впечатления он отразил в опубликованной в 1929 году книге «Рейдеры глубины». Его любезное разрешение использовать его записки позволило мне снабдить мою книгу воспоминаниями людей, которые лично принимали участие в морских сражениях. Благодаря этому в моем повествовании появилось необходимое равновесие, которое иначе я не смог бы установить.
Выражаю свою искреннюю благодарность писателям и историкам, проделавшим большую работу по сбору и систематизации материалов, касающихся подводной войны, а также всем, кто любезно предоставил в мое распоряжение результаты своих изысканий.
Любой человек, обладающий мужеством опуститься на подводной лодке в глубину моря, на мой взгляд, уже герой. И хотя среди немецких капитанов встречались, по словам Ллойд Джорджа, «пираты и убийцы», большинство из них были обычными порядочными людьми, вынужденными делать неприятную работу. Именно таким людям посвящается эта книга.
Эдвин ГрейНЕМЕЦКИЕ ПОДВОДНЫЕ ЛОДКИ В ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ
1914–1918 гг
«…ударьте своего врага в живот и продолжайте наносить удары, когда он упадет; бросьте пленных в кипящее масло, если возьмете их, подвергните пыткам женщин и детей. Тогда люди будут бояться вас…»
Из речи адмирала флота лорда Фишера на Гаагской мирной конференции в 1899 году
СУТЬ ВОЙНЫ – НАСИЛИЕ
«2.20. Прямо перед нами я увидел четыре трубы и мачты пассажирского парохода, идущего под прямым углом к нашему курсу с зюйд-веста по направлению к Галли-Хед…»
Была середина дня 7 мая 1915 года. Капитан-лейтенант Вальтер Швигер внес запись в корабельный журнал «U-20». В тот момент он не думал, что очень скоро совершит поступок, за который его возненавидит весь мир. Он расписался в журнале, бросил беглый взгляд на карту, разложенную на столе, и потянулся к перископу, чтобы внимательнее рассмотреть намеченную жертву.
«U-20» возвращалась в Германию после мародерского похода вдоль побережья Ирландии. Всю ночь и первую половину дня над морем стелился густой туман, горючее в топливных танках было на исходе, в трубах осталось всего две торпеды. Швигер решил, что пора домой. Он приказал штурману проложить обратный курс в Вильгельмсхафен, после чего удобно устроился в потрепанном кожаном кресле и раскрыл книгу.
Поход был скучным и неудачным. Он потопил парусник и два парохода возле Вотерфорда, но это были детские игры по сравнению с выдающимися достижениями Херсинга, Веддигена, Валентинера и других асов подводной войны. А Вальтер Швигер был амбициозным человеком. Тридцатитрехлетний холостяк из респектабельной берлинской семьи, он пришел на подводный флот еще до начала войны. Высокий и широкоплечий, русоволосый и голубоглазый, он всем существом, каждой клеточкой своего тела был офицером имперского немецкого военно-морского флота: всегда спокойным, вежливым, холодным. Как заметил один из его сослуживцев, «он всегда точно знал, куда идет, и ему было наплевать на всех, кто пытался его остановить».
Утро 7 мая уже принесло одно разочарование. Пока лодка двигалась на глубине 60 футов, чтобы случайно не напороться на встречное судно в густом тумане, Швигер услышал звук мощных винтов, вспенивавших воду где-то неподалеку. Он решил выяснить, что происходит наверху: «Я поднял „U-20“ до 30 футов и посмотрел в перископ. Большой крейсер прошел прямо над нами и теперь быстро удалялся».
Следует отметить, что обоим кораблям повезло. Если бы лодка успела всплыть на перископную глубину, когда над ней находился крейсер, стальной нос надводного корабля без труда распорол бы менее прочный корпус субмарины пополам. А если бы Швигер всплыл чуть раньше, он обязательно выпустил бы торпеду по вражескому кораблю и скрылся в тумане. Но этому не суждено было случиться. Судьба не часто улыбалась не очень удачливому Вальтеру Швигеру.
Плотный туман, висевший над морем всю ночь, в конце концов рассеялся. Весеннее солнце сначала проглянуло сквозь дымку, а потом ярко засияло на чистом голубом небе. Радуясь хорошей погоде, Швигер приказал всплыть на поверхность и вышел на мостик, чтобы насладиться чистым свежим морским воздухом. В это время наблюдатели заметили неизвестное пассажирское судно. Сначала Швигер решил, что лес из мачт и труб на горизонте принадлежит группе судов, и посетовал, что у него остались только две торпеды. Потом понял, что перед ним одно судно, но очень большое.
Первая мировая война стала первым глобальным конфликтом, когда свою реальную силу показали подводные лодки, потопившие за её годы в 30 раз больше транспортов и торговых судов, чем надводные корабли.
Новое оружие
В канун Первой мировой войны мнения о возможной роли использовании подводных лодок были весьма противоречивы, а созданию подводного флота уделялось далеко не первое место. Так, в Германии накануне войны было построено всего 28 субмарин при наличии 41 линейного корабля.
Адмирал Тирпиц указывал, что Германия, благодаря конфигурации побережья и расположению портов не нуждается в подводных лодках. Предполагалось, что подводные лодки будут использоваться, прежде всего, для несения дозорной службы и разведки.
Пренебрежительное отношение к подводным лодкам продолжалось вплоть до 22 сентября 1914 года, когда произошло событие в корне изменившее представление о подводной угрозе. Германская субмарина U-9 потопила три британских броненосных крейсера - «Абукир», «Хог» и «Кресси». Всего в результате атаки U-9 англичане потеряли 1459 чел. погибшими, что эквивалентно потерям в крупном морском бою того времени.
Недооценка подводной угрозы дорого обошлась и Балтийскому флоту России, когда 11 октября 1914 года со всем экипажем немецкой субмариной U-26 был потоплен броненосный крейсер «Паллада». С этого момента начинается ускоренное строительство субмарин.
Только в Германии за годы Первой мировой войны были построены 344 подводные лодки, а Российский флот увеличился с 28 до 52 субмарин. При этом подводные лодки времен Первой мировой первоначально имели весьма скромные характеристики: скорость редко превышала 10 узлов, а дальность подводного плавания - 100-125 миль. Правда, к концу войны в Германии стали строить подводные крейсера водоизмещением до 2000 тонн и автономностью до 130 суток.
Самой результативной подводной лодкой в военной истории по числу уничтоженных целей стала в годы Первой мировой войны германская субмарина U-35, действовавшая в Средиземном море. В отличие от Северного моря, на Средиземноморье германские подводные лодки могли действовать почти безнаказанно, уничтожая за один поход несколько десятков транспортных и торговых судов Антанты. Только U-35, совершив 19 походов, потопила 226 и повредила 10 судов. Причем подавляющее число жертв этой германской подлодки были уничтожены по призовому праву артиллерией или подрывными патронами.
В составе Российского флота
За годы Первой мировой войны подводные лодки Балтийского и Черноморского флотов потопили или захватили около 200 германских и турецких судов, а собственные потери составили 12 субмарин.
Основной задачей русских подлодок в Черном море было нарушение коммуникаций противника и препятствование подвозу стратегических грузов в Стамбул. Для уничтожения неохраняемых судов лодки использовали артиллерию и подрывные патроны, а для атак вооруженных или конвоируемых судов - торпедное оружие.
Подводная лодка «Тюлень» стала одной из самых результативных русских субмарин периода Первой мировой войны по числу одержанных побед. В 1915-1917 годах «Тюлень» уничтожил или захватил 8 пароходов и 33 шхуны противника.
После Первой мировой судьба лодки, как и многих кораблей русского флота сложилась непросто. В 1920-м, во время Крымской эвакуации Белой армии, лодка была уведена в Тунис. В 1924 году было достигнуто соглашение о возвращении лодки СССР, но в силу ряда причин корабль возвращен не был.
В составе Черноморского флота в годы Первой мировой появился и первый в мире подводный минный заградитель «Краб». Корабль мог незаметно осуществлять минные постановки на коммуникациях противника, неся запас в 60 мин и использоваться как обычная подводная лодка (имел 1 торпедный аппарат).
«Краб» вступил в строй в 1915 году и активно использовался в боевых действиях на Черном море. Осуществил ряд успешных минных постановок, в том числе вблизи Босфора. Достоверно известно о гибели на минах, установленных «Крабом», турецкой канонерской лодки. В 1918-ом заградитель был захвачен интервентами, а затем затоплен в Севастополе. В 1923 году был поднят, но более в строй уже не вводился.
Недооцененная угроза
За годы войны 1914-1918 годов подводные лодки добились значительного успеха, прежде всего, в борьбе с транспортами и торговым судоходством. Если надводными кораблями были потоплены 217 транспортов, то подводные лодки потопили за Первую мировую войну более 6 тыс. судов.
На борьбу с германскими подводными лодками были брошены около 5 тыс. кораблей и переоборудованных для специальных целей судов, только в акватории Северного моря выставлено около 140 тыс. мин. Как ни странно, значительная сила, которую показали подводные лодки в борьбе на коммуникациях в годы Первой мировой войны, оказалась недооцененной в бывших странах Антанты.
Был сделан вывод, о том что наличие конвоев делает операции подводных лодок малоэффективными и подводная угроза уж не столь велика. Поэтому развитию подводных сил и средств борьбы с ними в межвоенный период не уделялось должного внимания, за что и пришлось очень дорого заплатить в годы Второй мировой войны.
