С усмирением стрелецкого бунта началось открытое правление Софьи, опиравшейся на клан Милославских. Главой правительства стал фаворит правительницы - князь Василий Васильевич Голицын. Образованный человек, прекрасный дипломат и политик, князь Голицын был ярым сторонником участия России в европейских делах на стороне католических стран: Австрии, Речи Посполитой и Венеции. Но эта политика была не просто непопулярна в стране. Для большинства русских людей она была непонятна и непривычна. Еще совсем недавно, при патриархе Филарете и царе Михаиле Федоровиче, при Никоне и царе Алексее Михайловиче, русские внешнеполитические установки были противоположны. Россия выступала против Польши, а в ее лице - против всего католического Запада, стремясь к «торжеству православия». Кроме того, что такая политика России находила поддержку у украинцев и белорусов, она являлась и вполне ортодоксальной с христианских позиций. Ведь жестокое обращение с православными, принятое у католиков, не шло ни в какое сравнение с тем, как относились к балканским христианам в Османской империи.
Турки, которые владели большей частью православных стран: Сербией, Болгарией, Грецией, Молдавией, Валахией, - а также Сирией и Египтом, где была велика доля христианского населения, обращались с христианами довольно мягко. Конечно, христиане не могли служить в армии и носили оружие только в исключительных случаях, сделать большую карьеру они могли, лишь приняв ислам. Но тот, кто не желал делать карьеру и не хотел принимать ислам, мог спокойно жить и работать, свободно посещать христианские храмы, читать и даже издавать православные богослужебные книги. Свобода совести рассматривалась как один из принципов государственного устройства империи, ибо турки XVII в. здраво полагали, что лучше собирать с христиан дополнительный налог, чем разжигать в своей стране гражданскую войну. А деньги были очень нужны туркам для содержания войск: внешних войн Османской империи хватало.
Вооруженная борьба католических стран с Турцией в XVI-XVII вв. шла практически непрерывно. Во второй половине XVII столетия турки-османы, несмотря на ряд серьезных поражений от европейских держав, удерживали в своих руках Подолию и часть Венгрии, а в 1683 г. перешли в наступление против Австрийской империи и осадили Вену. Польский король Ян Собесский, решив, что оставлять Австрию в таком положении слишком опасно, принял активное участие в обороне города. По европейским источникам, турецкие войска под Веной насчитывали около 200 тысяч человек, включая «обслуживающий персонал». Без сомнения, численность боевых частей была существенно меньше. Против турок выступили сорокатысячная австрийская армия и двадцать шесть тысяч польских гусар Собесского. Этими силами турки были разбиты наголову. Поражение было так сокрушительно, что султан казнил своего великого визиря. Но успех Австрии и Речи Посполитой был достигнут исключительно благодаря героизму польского рыцарства, и обошелся он Польше дорого.
Продолжение борьбы с турками потребовало объединения европейских государств, и в 1684 г. была создана Священная лига, в которую вошли Австрийская империя, Речь Посполитая, Венецианская республика и Мальтийский рыцарский орден. Участники этой коалиции стремились вовлечь в борьбу с Турцией и Россию, чтобы переложить на нее тяготы ведения войны на Диком поле. Несомненно, что идея о союзе христианских государств для борьбы с магометанами была лишь вывеской: еще в 1676 г. Речь Посполитая в канун очередного турецкого вторжения на Украину благополучно предала Россию и поспешила заключить с султаном мир. Россия, незадолго до того заступавшаяся за Речь Посполитую и требовавшая от османов прекращения нападений на Польшу, столкнулась с высвободившимся стотысячным турецко-татарским войском. Лишь ценой героических усилий стрелецкого ополчения и казацких отрядов русским удалось отстоять Киев и Левобережную Украину.
Все это умные люди в России прекрасно понимали. Когда дьяк Посольского приказа Емельян Украинцев сообщил гетману Самойловичу о решении Голицына примкнуть к коалиции европейских католиков против Турции, гетман справедливо заметил, что воевать за интересы своих врагов глупо, нарушать мир с турками и татарами нет причин, а надежды захватить Крым совершенно иллюзорны. Об этом, без сомнения, знали и Софья, и Василий Голицын. И тем не менее они поддались на увещевания поляков-иезуитов, вопреки мнению такого опытного военачальника, как Самойлович. В 1686 г. Россия примкнула к Священной лиге, получив в обмен на обещанное ею участие в войне «вечный мир» с Польшей и Киев в бессрочное владение (он, по Андрусовскому перемирию 1667 г., перешел к России на два года, да так и не был возвращен полякам).
Западноевропейские страны всячески стремились привлечь русских к войне не столько с Турцией, сколько с ее союзником - Крымским ханством, так как австрийцы и поляки больше опасались не регулярной турецкой армии, а стремительных набегов татарской конницы. Крымцев-то и должны были отвлечь на себя русские войска.
Таким образом, России приходилось вступать в войну, не имея никаких гарантий на приобретение земель на Балканском полуострове в случае победы. Однако свои обязательства нужно было выполнять. И в 1687 г. стотысячное русское войско, руководимое князем Голицыным, выступило в поход на Крым. Ветераны степных войн, дворяне и казаки, хорошо представляли себе авантюрный характер затеи Софьиного фаворита. Голицын не обладал никакими полководческими талантами, а огромному войску предстояло летом пройти по сухим, безводным степям от Полтавы до Перекопа и, не имея надежного тыла, взять сильно укрепленный перешеек. Неудивительно, что этот крымский поход, так же как и следующий (1688), кончился позорной неудачей. Сам Василий Голицын отделался легким испугом: его интимные отношения с Софьей спасли князя от опалы. Виновным в провале Голицын при помощи интриг Ивана Мазепы объявил Самойловича, менее всех повинного в неудаче и изначально возражавшего против голицынской авантюры. Гетмана лишили должности и сослали в Сибирь по надуманному обвинению, а гетманскую булаву, как мы уже упоминали, получил ставленник Голицына - Мазепа.
Неудачи крымских походов вызвали брожение и рост недовольства в стране. И раньше большинство простого народа удивлялось нравам и обычаям царского двора. Видя правительницу в польских нарядах, ее фаворита - в польском кунтуше или слыша польский язык и латынь вельмож, люди недоумевали. (Польский язык к тому времени прочно вошел в моду и употреблялся в Кремле очень широко.) А после подчинения внешней политики России интересам Австрии, Польши и даже Венеции, введения тяжелых налогов и принесения бесполезных жертв правительство лишилось всякой популярности. Неприязнь к нему усилилась также из-за крайне жестокой политики по отношению к старообрядцам. В 1685 г. против раскольников были изданы пресловутые «Двенадцать статей» - одно из самых безжалостных узаконении в русской карательной практике. (Кстати, в том же году Людовик XIV отменил Нантский эдикт о веротерпимости. В обоих случаях роль подстрекателей выполнили иезуиты.)
Развязка наступила в 1689 г., по возвращении Голицына из Крыма. Началось со слухов. Пошли разговоры, что стрельцы, по наущению Софьи и начальника Стрелецкого приказа Федора Шакловитого, снова замышляют убить Петра и вдовствующую царицу Наталью Кирилловну. Напуганный этим известием, семнадцатилетний Петр ночью бежал из своей резиденции в селе Преображенском под защиту стен Троице-Сергиевого монастыря. Противостояние Нарышкиных и Милославских, Петра и Софьи приняло ничем не замаскированный характер. Однако стрельцы на сей раз повели себя очень пассивно, набат не зазвучал, сторонников у правительства не оказалось. Патриарх, выехавший для переговоров с Петром, больше не вернулся в Москву. Вслед за патриархом потянулись бояре, уходили строем с развернутыми знаменами пешие и конные полки. Софью и Голицына просто никто не хотел поддерживать, а стрельцы с готовностью выдали Петру Шакловитого. В итоге Шакловитому отрубили голову. Голицын был сослан, а Софья заточена в монастырь.
Так партия Нарышкиных пришла к власти, поднявшись на гребне национального недовольства западным влиянием. Можно без всякого преувеличения сказать, что вся страна своим сочувствием возвела на престол будущего Петра Великого вместе с его партией, с его окружением. Провозглашенная ими политика национального возрождения, если ее так можно назвать, сохранялась довольно долго - с 1689 по 1701 г. Это было время, когда к власти пришли патриарх Иоаким, вдовствующая царица, ее брат Лев Нарышкин, родственник Петра по бабушке Тихон Стрешнев, дядька царя князь Борис Голицын и, позже, князь-кесарь Федор Ромодановский, который стал ведать Преображенским приказом.
Новое правительство, будучи втянутым в войну, должно было продолжать ее, и Петр, оставив «марсовы потехи», предпринял вместе с донскими казаками в 1695 и 1696 гг. два похода для захвата турецкой крепости Азов, запиравшей выход из Дона в Азовское море. Азов был хорошо укрепленным форпостом турок. Петру, не располагавшему флотом, не стоило и мечтать о взятии крепости, гарнизон которой получал достойное подкрепление. Но молодой царь и его друзья пребывали в уверенности, что осада Азова будет ничуть не сложнее «морских походов» на Переяславльском озере или штурма игрушечной крепости у подмосковной деревни Кожухово. Естественно, первый поход 1695 г. закончился неудачей. Сняв осаду, русские отошли.
Всю зиму Петр провел в Воронеже за строительством флота и подготовкой второго похода. На новые воронежские верфи было согнано несколько десятков тысяч человек, и ценой неимоверных лишений для людей и затрат для казны к весне было построено несколько крупных кораблей. Вместе с русскими в поход на Азов выступили украинские и донские казаки, а также калмыцкая конница. И надо сказать, что успех второго штурма Азова был обеспечен не вновь построенными крупными кораблями, а небольшими маневренными лодками донских казаков. Мобильные казацкие суденышки внезапным нападением на турецкие корабли рассеяли их и позволили русскому флоту беспрепятственно выйти из Дона в Азовское море. Судьба крепости была решена, и после двух месяцев осады турки на условиях почетной капитуляции покинули Азов.
Однако сама необходимость взятия Азова была более чем сомнительна. Азовское море сообщается с Черным через Керченский пролив, а Керчь и Тамань находились в руках у турок и татар. Таким образом, взяв Азов, логично было бы начать отвоевывать выход из Азовского моря в Черное, то есть, подобно Голицыну, пытаться захватить Крым. Но ведь даже завоевав Крым и получив выход в Черное море, Россия не стала бы средиземноморской державой. Для настоящей конкуренции в Средиземном море с венецианцами и англичанами русским необходимо было получить проливы Босфор и Дарданеллы, то есть ни много ни мало - захватить Стамбул. А об этом и речи не могло идти в конце XVII в.
Итоги русско-турецкой войны были для нашей страны не блестящи. Австрия заключила с Турцией мир, предоставив России одной рассчитываться за все неудачи, поскольку сама она уже приобрела богатую Венгрию. Речь Посполитая получила необходимую ей Подолию, ставшую барьером на пути турок во внутренние области Польши. Россия же присоединила к себе Дикое поле от Дона до Запорожья. Как мы уже упоминали, эта земля действительно являлась полем постоянного сражения между ногайскими татарами, совершавшими набеги на русскую и польскую Украину, и казачьими отрядами, шедшими с севера для нападений на турецкие и татарские владения. И казаки, и татары были жуткими головорезами, и, конечно, возможности заселять и обрабатывать эти плодородные земли Россия не имела. Европейцы прекрасно представляли всю условность этого приобретения и без колебаний согласились считать Дикое поле русским.
Таким образом, всем здравомыслящим людям были видны негативные результаты голицынского союза с католиками. Вероятно, не без влияния своих ближайших советников Петр решил изменить приоритеты во внешней политике и попытался наладить контакты с другими европейскими государствами. В 1697 г. в Европу направилось «Великое посольство», в составе которого инкогнито под именем «урядника Петра Михайлова» ехал и сам молодой российский самодержец. Путь посольства пролегал в основном по протестантским странам Северной Европы: Курляндии, Бранденбургу, Голландии, Англии.
Из этого путешествия, в ходе которого прошли переговоры (хотя и неофициальные) с европейскими монархами, Петр привез на Русь новую идею русской внешней политики - союз не с католическими, а с протестантскими государствами. Следует сказать, что для любимой Петром Голландии и торговой Англии самой насущной задачей являлась тогда борьба с католической Францией и ее политическим союзником - Швецией. Вот и попытались европейские политики использовать Петра в борьбе против Швеции, точно так же, как ранее они использовали Голицына и Софью в борьбе с Турцией.
Как видим, с заменой Софьи на Петра русская внешняя политика не получила самостоятельного характера, утерянного в правление Софьи. Она лишь была переориентирована на иную группу западноевропейских стран.
Молодой Петр, на которого упорядоченная, комфортная жизнь в Голландии произвела глубокое впечатление, был захвачен великими планами: сделать из России такую же «цивилизованную» державу, построить такой же морской флот и развить коммерцию. Правда, для воплощения царской мечты приходилось начинать воевать со Швецией за выход к Балтийскому морю, но это считалось задачей своевременной и благородной.
С этнологической точки зрения, возникновение петровской мечты вполне естественно. Петр, как и его соратники, принадлежал своему этносу, переживавшему в XVII в. максимум пассионарности - акматическую фазу, малоблагоприятную для жизни простых людей, до предела насыщенную конфликтами и всяческими безобразиями. Человеку, видевшему ребенком кровавые стрелецкие расправы, слышавшему ожесточенные споры о вере, вынужденному постоянно бороться за свою жизнь в дворцовых интригах, тихая, спокойная жизнь Голландии, находившейся в инерционной фазе, действительно должна была показаться сказкой. Стремление Петра в России конца XVII - начала XVIII в. подражать голландцам напоминает поступок пятилетней девочки, надевающей мамину шляпку и красящей губы, чтобы быть похожей на свою любимую маму. Но как шляпка и помада не делают ребенка взрослой женщиной, так и заимствование европейских нравов не могло сменить фазы русского этногенеза. Подтверждение тому есть и в истории «Великого посольства»: Петр не смог, как планировал, посетить Венецию. Он был вынужден, бросив все, срочно вернуться в Россию, где вспыхнул очередной, и на сей раз последний, стрелецкий бунт.
Правительством князя Ромодановского московские стрельцы были удалены из столицы и высланы на пограничье. Военная служба, полная опасностей и лишений, стрельцам не нравилась, приятнее было жить в Москве, занимаясь собственным хозяйством. В 1698 г. сорок тысяч стрельцов самовольно оставили границу и направились в столицу. Московский гарнизон под командованием генерала Патрика Гордона состоял всего из пяти тысяч человек. Генерал Гордон, направив на стрельцов пушки, вышел к ним навстречу и предложил прекратить безобразие. Но стрельцы, вместо того чтобы развернуться в боевой порядок, отступить или, наконец, сдаться, начали через речку переругиваться с Гордоном. Перебранка разозлила генерала, и он приказал дать залп. После первого же залпа стрельцы дружно побежали и капитулировали - сорок тысяч стрельцов перед пятью тысячами регулярных войск!
Вернувшийся из-за границы разъяренный Петр приказал провести новый розыск и подверг мучительным пыткам и казням огромное количество стрельцов. Стрельцы отнеслись к экзекуции с полной покорностью, ни о каком сопротивлении и речи не было, ведь пассионарность стрелецкого войска оказалась исчерпанной. И это неудивительно. Наиболее энергичные стрельцы гибли во время любого возмущения: зачинщиков последовательно уничтожали сначала Софья с Шакловитым, а потом Петр со страшным князем-кесарем Ромодановским. Не случайно во время бунта 1698 г., столкнувшись с войсками Гордона, стрелецкое войско повело себя точно так же, как сорок тысяч потерявших пассионарность новгородцев в 1478 г. в битве при Шелони, когда им противостоял всего пятитысячный московский конный отряд. Одинаковые причины ведут к одинаковым следствиям.
После возмущения 1698 г. стрелецкое войско сошло с исторической сцены, хотя формально его упразднили позднее. Так окончилась жизнь консорции московских стрельцов: из группы людей, объединенных общей судьбой, она сначала превратилась в конвиксию - группу, связанную общим бытом, - а затем была уничтожена, не успев вырасти в субэтнос, как это случилось с раскольниками, или стать этносом, как казаки.
Разгром восстания стрельцов 1698 г. принято считать последней датой в истории Московской Руси, которая затем начала стремительное превращение в Российскую империю. А при Екатерине II родилась петровская легенда - легенда о мудром царе-преобразователе, прорубившем окно в Европу и открывшем Россию влиянию единственно ценной западной культуры и цивилизации. К сожалению, ставшая официальной в конце XVIII в. легендарная версия не была опровергнута ни в XIX, ни в XX столетиях. Пропагандистский вымысел русской царицы немецкого происхождения, узурпировавшей трон, подавляющее большинство людей и по сию пору принимает за историческую действительность.
На самом же деле все обстояло не совсем так, а вернее, совсем не так. Несмотря на все декоративные новшества, которые ввел Петр, вернувшись из Голландии: бритье, курение табака, ношение немецкого платья, - никто из современников не воспринимал его как нарушителя традиций. Как мы уже убедились, традиции у нас на Руси любили нарушать и нарушали все время - и Иван III, и Иван Грозный, и Алексей Михайлович с Никоном привносили значительные новшества. Контакты с Западной Европой у России никогда не прерывались, начиная по крайней мере с Ивана III. Привлечение Петром на службу иностранных специалистов русскими людьми вообще воспринималось как нечто вполне привычное. Знающих иностранцев заманивали на русскую службу еще в XIV в. - тогда ими были татары. А в XV столетии нанимали уже и немцев, и притом немало. Но как в XV-XVII вв., так и при Петре все ключевые должности в государстве занимали русские люди. Немцы получали хорошее жалованье, успешно работали, пользовались покровительством царя, но к власти их никто не думал допускать. Русские люди XVIII в., даже одетые в кафтаны и парики, оставались самими собой. Да и отношение царя Петра к Европе, при всей его восторженности, в известной мере оставалось, если можно так выразиться, потребительским. Известна фраза царя: «Европа нам нужна лет на сто, а потом мы повернемся к ней задом». Однако Петр здесь ошибся. Европа оказалась нужна России лет на 25-30, так как все европейские достижения русские переняли с потрясающей легкостью. Уже к середине XVIII в. стало возможным «повернуться задом», что и проделала родная дочь Петра Елизавета в 1741 г.
Все петровские реформы были, по существу, логическим продолжением реформаторский деятельности его предшественников: Алексея Михайловича и Ордин-Нащокина, Софьи и Василия Голицына, - да и проблемы он решал те же самые. Основной трудностью Петра во внутренней политике, как и у его отца и единокровной сестры, оставались пассионарные окраины.
Восстала Украина: украинский гетман Мазепа, обманув Петра, предался Карлу XII. Восстал Дон, возмущенный самоуправством петровских чиновников, которые захотели брать оттуда беглых крестьян. «С Дона выдачи нет», - заявил атаман Кондратий Булавин и два года сопротивлялся, пока в осажденном Черкасске не был вынужден пустить себе пулю в лоб. Восстали башкиры, и понадобилось четыре года, чтобы справиться с ними. В общем, буйное население юго-востока страны доставляло Москве массу хлопот, как это было и в Смуту.
В этой ситуации снова оказался эффективным союз русских со степняками. Петр договорился о взаимодействии с калмыцким ханом Аюкой, который стоял в тылу у башкир и донских казаков, и с его помощью восстания были подавлены. Кроме того, к началу XVIII в. калмыки практически остановили ногайские набеги на Русь: будучи мастерами степной войны, они быстро стеснили ногаев и заставили их перейти от нападения к обороне.
И все же петровские реформы, являясь по сути продолжением политики западничества в России, конечно, оказались глубже, чем все предыдущие, по своему влиянию на русские стереотипы поведения, ибо в начале XVIII столетия уровень пассионарности российского суперэтноса был уже гораздо ниже, чем в XVI-XVII вв. Но и при Петре в известном смысле была продолжена русская традиция XVII в. Придя к власти в 1689 г., боярская клика Нарышкиных во главе с Петром могла управлять страной только так, как она умела это делать. А способ управления в России существовал только один, известный еще со времен Шуйских и Глинских: царь проводил свою политику, опираясь на верные войска и правительственных чиновников, и потому все Русское государство представляло собой совокупность сословий, так или иначе связанных с «государевой службой».
После стрелецких восстаний привилегированные войска стрельцов были уничтожены, поскольку падение пассионарности и деградация стрельцов сделали их оппозиционерами существующей власти. Значит, Петру для сохранения трона и жизни требовалась своя армия. А кого он мог привлечь на свою сторону? Мобилизовать башкир после разгрома восстания нечего было и думать. На Украине лишних сил тоже не имелось. Дон после восстания Булавина перестал быть опорой трона. В итоге у начавшего войну со Швецией Петра боеспособных войск оказалось мало. Поэтому молодой король Карл XII смог легко нанести русским под Нарвой сокрушительное поражение и решил, что о России можно и не думать, ведь вся ее армия уничтожена.
У Петра оставался единственный выход: увеличить количество войск иноземного строя, а именно пеших солдатских и конных драгунских полков. Следовательно, основная реформа Петра - военная - носила вынужденный характер. Численность регулярных войск была увеличена с 60 до 200 тысяч человек, но для этого пришлось начать «рекрутские наборы». У дворян забирали крестьян и холопов в солдаты на 25 лет, то есть практически навечно. Обучали рекрутов жестко, скорее даже жестоко, руководствуясь принципом «семерых забей, одного выучи». Конечно, профессиональные солдаты были весьма боеспособны, крепки в бою, но снижавшаяся пассионарность этноса не позволяла перевести это войско на самообеспечение, как было в случае с дворянской конницей или стрельцами. Если только солдатам разрешали добывать себе пищу - начиналось мародерство и грабеж, так как солдат, домом которому была казарма, не склонен был жалеть чужих ему людей - обывателей. Полки иноземного строя, в отличие от стрельцов, уже никак не были связаны с кормящим ландшафтом и потому нуждались в полном обеспечении. Понятно, что обходились эти полки казне очень дорого: им требовались военные городки, провиантские склады, громоздкие обозы. Военные расходы легли тяжелым грузом на население, и русские люди бросились в бега.
Когда для армии потребовались пушки, технологию их изготовления русские освоили быстро, тем более что залежи необходимой для литья пушек железной руды имелись и около Тулы, и на Урале, где строительство заводов вел купец Демидов. Демидовские заводы производили пушки не хуже шведских, а шведское железо и оружие считались тогда лучшими в мире. Но сказалась нехватка рабочих рук. Поэтому к демидовским заводам были приписаны целые деревни. Их обитателям предписывалось отдавать трудом свой взнос на общее дело - войну. Решение вышло неудачным: крестьяне не столько работали, сколько шли к месту работы и обратно, ибо деревни располагались далеко от заводов, а время пути учитывалось в общем сроке повинности.
Сказалось снижение общего уровня пассионарности и на «птенцах гнезда Петрова». Новые люди, пришедшие с Петром к управлению страной, были карьеристами и казнокрадами. Взятки, коррупция достигли при «преобразователе» такого распространения, какого в XVII в. бояре и представить себе не могли. Достаточно упомянуть о любимце Петра, талантливом полководце Александре Меншикове. При строительстве новой столицы - Санкт-Петербурга - роскошное здание Двенадцати коллегий, которое должно было украшать набережную Невы, оказалось повернутым к реке торцом только потому, что петербургский генерал-губернатор Меншиков решил на месте правительственного здания выстроить себе дворец. Деньги на строительство, конечно, изымались из казны.
Вполне естественно, что расходы на армию и флот и коррупция вызывали постоянный дефицит государственного бюджета. (Впрочем, наследникам своим Петр оставил финансовые дела в очень приличном состоянии - без копейки государственного долга.) И в 1714 г. реформаторы ввели страшный закон о подушной подати: обложили всех людей, живших в России, налогом за то, что они существуют. Но собрать этот налог не представлялось никакой возможности. Люди отказывались платить под самыми различными предлогами. Тогда Петр не остановился и перед введением круговой поруки. Все население городов и волостей было переписано, определены суммы подати каждого города и каждой волости, и за их своевременное поступление в казну объявлялись ответственными отцы города или губные старосты - наиболее богатые люди. Их обязывали самих изыскивать средства, получать с бедного населения нужное количество денег, а при недоимках они отвечали собственным имуществом. Деваться было некуда: в городах стояли гарнизоны царских войск.
Казалось бы, уж с кого-кого, а с помещичьих крестьян брать подушную подать не стоило. Ведь крестьяне обслуживали помещиков-дворян, а дворяне в эпоху Петра служили в армии ни много ни мало - 40 лет. (Правда, при преемниках Петра этот срок был уменьшен.) Но и помещиков объявили ответственными за поступление налога с крестьян. В ответ на многочисленные жалобы помещиков о невозможности собирать налоги одновременно с несением службы «передовое» петровское правительство посоветовало им привлечь к делу родственников и не особенно стесняться в выборе средств при выколачивании денег из несчастных мужиков. Из указа о подушной подати и родилась та гнусная, омерзительная форма крепостного права, которая была упразднена только в 1861 г. Как видим, «окно в Европу» имело две стороны.
Однако не все последствия петровских реформ сказались сразу: некоторые результаты их испытали на себе не столько современники Петра, сколько их потомки. Весь XVIII век соседние народы по инерции воспринимали Россию как страну национальной терпимости - именно так зарекомендовало себя Московское государство в XV-XVII вв. И поэтому все хотели попасть «под руку» московского царя, жить спокойно, в соответствии с собственными обычаями и с законами страны. То, что приобрела в XVII в. Украина, не пожалевшая крови ради присоединения к России, безо всяких усилий получили и казахи, и буряты, и грузины, страдавшие от набегов соседей. Так старая московская традиция привлекла целый ряд этносов, органично вошедших в единый российский суперэтнос, раскинувшийся от Карпат до Охотского моря.
Восемнадцатый век стал последним столетием акматической фазы российского этногенеза. В следующем веке страна вступила в совершенно иное этническое время - фазу надлома. Сегодня, на пороге XXI в., мы находимся близко к ее финалу. Было бы самонадеянностью рассуждать об эпохе, частью которой являемся мы сами. Но если сделанное нами допущение верно, а мы пока не знаем фактов, ему противоречащих, то это означает, что России еще предстоит пережить инерционную фазу - 300 лет золотой осени, эпохи собирания плодов, когда этнос создает неповторимую культуру, остающуюся грядущим поколениям! Если же на обширной территории нашей страны проявят себя новые пассионарные толчки, то наши потомки, хотя и немного не похожие на нас, продолжат славные наши традиции и традиции наших достойных предков. Жизнь не кончается…
К началу 1538 года в европейских странах, близких к «турецкому фронту», сохранялась тревожная обстановка. Император Карл спешно укреплял Неаполитанское королевство. Король Фердинанд, лишившийся своего «великого войска» в октябре 1537 года, взывал о помощи к императору и папе. И он, и Янош, второй венгерский король, подводили неутешительные итоги своих усобиц в 1536–1537 годах . Венецианская республика, вынужденная в 1537 году распрощаться со своим нейтралитетом , ввела чрезвычайный военный налог на «большие состояния». Османы продолжали осаждать венецианские оплоты в Коринфе . На востоке Европы наступило 20-летнее затишье в войнах за «русское наследие», зато польский король вновь готовился воевать с молдавским князем за Покутье и в первых столкновениях потерпел поражение над рекой Серет.
Зимой 1538 года появились вести, что и султан Сулейман готовит армию и флот к новому большому походу. Европа по́лнилась слухами, что султан намеревается лично повести огромное войско сухопутным путём в Италию. А посему все христианские владыки должны приложиться войском и казной, дабы спасти христиан от турок - так вещал римский папа Павел III, который ещё осенью 1537 года, пользуясь впечатлением от появления османских войск на итальянской земле, начал работу над созданием нового военного союза против турок - Священной лиги.
8 февраля 1538 года в Риме папа Павел, император Карл и Венецианская республика составили Священную лигу, призванную «поразить врагов христианства» . По сути, готовился очередной крестовый поход.
Европа (государственные границы 1560 года) и Средиземное море. Зелёными стрелками отмечены предполагаемые направления османского удара в 1538 году, красным обозначены места сражений польско-молдавской войны. Жёлтым пунктиром указаны некоторые военно-морские базы с отложенным от них радиусом автономного действия типичной галеры (согласно Дотсону).
commons.wikimedia.org
Христианские владыки торжественно обещали собрать в текущем году 200 кораблей, 40 тысяч пехоты и 4 тысячи конницы, дабы «вести войну по всему Востоку, крепости осаждать, на море с турками и пиратами воевать» . Затраты на грядущую войну поделили на шесть частей, из коих одну платил папа Павел, две - венецианцы и три - император Карл. В этих долях союзники должны были нанять пешие и конные войска. 36 галер планировалось вооружить за счёт папы, ещё по 82 должны были предоставить Венеция и император. Орден иоаннитов выставлял 10 галер. Также император давал 100 (транспортных) парусных судов, а прочие союзники предоставляли (парусные) суда в количествах, соответствовавших их вкладам.
Делёж будущей добычи также был расписан, что выглядело вполне благоразумно с чисто политической точки зрения: всякая крепость, город или область возвращались к тому, кто ею владел до попадания её в турецкие руки. Прежде всего, остров Родос в любом случае должен был вернуться ордену иоаннитов, африканские провинции - императору, венецианцы должны были обрести свои вотчины в Леванте, а также Авлону и Кастельнуово в Далмации. Разрабатывались и дальние планы: Священная империя получит все бывшие земли Восточной Римской империи, не исключая и Константинополя, папа римский - «все земли, какие пожелает» .
Главной трудностью устроители лиги считали обеспечение деятельного участия Венеции с её флотом и всё ещё обширной сетью морских баз. На самом деле лига была для императора Карла делом почти беспроигрышным: с одной стороны, султан Сулейман, угрожая с моря Сицилии и Венеции, в любом случае помогал императору консолидировать итальянские владения, а также повышал значение подчинённой императору Генуи - исторического соперника Венеции в ближневосточной торговле. С другой стороны, после событий 1537 года начало конца Венеции как морской державы было уже не за горами, и имперская сторона достаточно уверенно ожидала вхождения республики в Лигу вместе с давними имперскими неприятелями. И действительно, Венецианская республика довольно быстро согласилась на участие в Лиге и «поставила всё на одну карту, пытаясь одним ударом отыграться за две проигранные войны» , то есть за военные кампании 1499 – 1503 и 1537 годов.
Венеция в «Островнике́» Бенедетто Бордоне (1534 год), p. 29o, 30. Северное направление указано закрашенной стрелкой без обозначений.
commons.wikimedia.org
Командование сухопутными силами было поручено Франческо Марии делла Ровере, герцогу урбинскому, а морскими силами - Андреа Дориа, князю мельфийскому. Сухопутные и морские силы лиги должны были быть готовы не позднее марта 1538 года. А тем временем, в ожидании великих успехов, весной 1538 года началась и быстро завершилась «малая война» в Далмации и ближних областях венгерского наследства.
Вообще к участию в лиге призывали всех «христианских владык и их подданных» , а «паче всего поляков» . Итальянские князья участвовали в альянсе по допущению папы. Вклад короля римлян, то есть короля Фердинанда, заключался в том, что он будет «живо вести войну в Венгрии» . Ещё в апреле 1538 года к участию в деле лиги через венецианцев призывали английского короля Генриха, который в то время был занят подчинением католической церкви в Англии его собственной королевской власти. Почётное место было даже оставлено французскому королю, «буде он захочет в лигу вступить» . В то время эскадра барона Сен-Бланкара, посланная французским королём с дружественным визитом к султану, стояла на острове Хиос. Сам Сен-Бланкар прибудет во главе отдельного отряда кораблей в Константинополь лишь 17 февраля 1538 года. Однако реальным, пусть и не вполне деятельным членом антиосманской коалиции, несколько неожиданно стал венгерский король Янош (по габсбургской версии - «анти-король», Gegenkönig).
Покутье, Трансильвания, Валахия и Молдавия на карте Рейхерсдорфа (1550 год). Направление на север повёрнуто примерно на 30° против часовой стрелки.
commons.wikimedia.org
В то самое время, когда составлялась Священная лига, примирились два венгерских короля, Фердинанд Габсбург и Янош Запольяи . 24 февраля 1538 года в Надьваради (нем. Гроссвардайн; ныне румынский город Орадеа) они заключили тайное соглашение, по которому Янош признавался королём Трансильвании (Семиградья) и части Венгрии с гарантией перехода его владений Фердинанду в случае бездетной смерти Яноша. Более того, Заполья обязался помогать в защите Венгрии от турок. Это соглашение - во всяком случае, факт его заключения, пусть даже и не тайные статьи - недолго оставалось тайной для султана. Янош «знал, что султан знает» и, соответственно, имел основания думать, что готовившийся султанский поход направлен против него. Действительно, поход султана имел две цели: объявленную (Молдавия), сравнительно легко достижимую, и скрытую, истинную, не ведущую к «потере лица» при неудаче
Поскольку было известно, что молдавский князь Пётр вёл переговоры с королём Фердинандом о союзе против польского короля, оказалось, что в 1538 году на пути османской экспансии в юго-восточной Европе начал выстраиваться прогабсбургский фронт. Поэтому собираемый с начала года большой поход, куда бы он ни должен был быть направлен по первоначальному замыслу, султан обратил на Молдавию, нанеся удар по «слабому звену» фронта. Отметим, что с начала года собственный поход против Молдавии готовил и польский король Сигизмунд.
Скрытая же цель молдавского похода султана заключалась в ударе по владениям короля Яноша и включении их в Султанат. Как показали османские походы 1529 и 1532 годов, дальние расстояния оставляли слишком мало времени для военных действий. Поэтому задуманная операция состояла из двух стадий, рассчитанных на два сезона: первая стадия - захват Молдавии и вторжение в Трансильванию, где войско оставалось на зиму; вторая - окончательный захват владений короля Яноша («запольинская Венгрия»), а может, даже и новый удар по Вене.
Молдавия в границах 1483 года, работа Andrein . Западная граница (с Трансильванией) определяется непроходимыми Карпатскими горами. Также выделены ведущие в Трансильванию стратегические перевалы Ойтуз и ущелье Биказ.
commons.wikimedia.org
Вообще, этот замысел был хорошо виден современникам событий. Веранций (Веранчич) сообщал, что эти земли уже были расписаны на санджаки. Венецианский посол в Константинополе писал 11 июля, через два дня после выхода султанского войска в поход, что султан идёт на Дунай, дабы «устроить дело с Трансильванией и Малой Валахией (Vallaco piciolo, то есть Молдавией), а очевидно, что и с Будой» . Вполне вероятно, что даже нападение флота Хайреддина на Крит летом 1538 года, о чём будет сказано позже, было призвано отвлечь внимание от «венгерского фланга».
Таким образом, опасения короля Яноша имели основания: у османского похода была вполне определённая цель и выполнимые задачи. Объяснение причин похода желанием султана «отмстить обиды» или «наказать непослушного ленника» , которое встречается даже в современной литературе, - историческая мифология.
Вид на ущелье Биказ с воздуха, со стороны Трансильвании
С другой стороны, ещё в марте 1538 года папа Павел обратился к двум венгерским королям от имени лиги, призывая их присоединиться к походу против врага христианства. Особые надежды были на возвращение «в европейский лагерь» короля Яноша: папа подтвердил назначенных им епископов, чего до сих пор не делал для императора и короля Фердинанда. Как видим, такое возвращение вполне отвечало и интересам самого Запольяи. Его представители, Ференц Франгепан и Янош Статилео, немедленно обратились за помощью к императору, папе, французскому королю и даже к королю Фердинанду.
Сам же король Янош собирал войска и усиливал гарнизон Офена (Буды), заменял немецкие отряды в Германштадте (венг. Себен, ныне румынский город Сибиу) и Кронштадте (венг. Брассо, ныне румынский город Брашов) на венгерские, ибо «не доверял ненавидящим его саксонцам» . На трансильванской границе он поправил и снабдил всем необходимым крепости и послал туда воеводу Стефана Майлата (Майлада) с наместником Эмерихом Балассой. По замечанию Фесслера, Баласса являлся наместником воеводы с мая 1538 года.
Майлат прикрывал перевал Ойтоз (Ойтуз в Румынии), а секейский граф (comes Siculorum) Эмерих Бебек (Бобек) - путь на Дьордь (современный румынский Георгени; нем. Никласмаркт), проходивший через ущелье Биказ. Трансильванской знати был разослан «кровавый меч» , то есть сигнал к сбору ополчения, а «лишние рты» трансильванского пограничья - старики, женщины, дети - получили приказ готовиться к эвакуации в крупные города в глубине страны. При отступлении все припасы подлежали уничтожению.
Едва ли не самыми деятельными участниками военной подготовки Священной лиги оказались венецианцы. Уже с февраля они систематически накапливали на Корфу войска и флот под началом Винченцо Капелло. Более того, с технической помощью венецианцев в Чивитавеккья, Анконе и Венеции снаряжался папский флот. Весь папский («римский») контингент был поставлен под начало венецианского патриция Марко Гримани, патриарха Аквилеи, получившего полномочия папского легата. 17 июня 1538 года римский корпус вышел морем на Корфу.
Император, однако, тянул с присылкой своего контингента, что объяснял недоверием к королю Франциску, который мог ударить в спину. Имперское золото и зерно из Испании тоже поступали медленно. Так были упущены наивыгоднейшие для средиземноморской войны - в силу условий навигации - летние месяцы. Первым свой ход в войнах 1538 года сделал султан Сулейман.
Хайреддин Барбаросса 7 июня вышел из Константинополя с флотом из 40 кораблей и 3 тысячами янычар, имея султанский приказ завершить начатый в конце 1537 года разгром венецианских островных владений в Эгейском море. После шестидневной блокады и штурма сдался замок на Скиатосе.
Вскоре к флоту Хайреддина присоединились ещё 90 кораблей из Константинополя и ещё 20 судов капитана Салеха. Дюжина кораблей была отослана назад из-за нехватки людей и снаряжения. Таким образом, Хайреддин получил в своё распоряжение 138 кораблей. Крепости на Скиросе, Тиносе и Андросе сдались на милость победителя. В ходе войны в Архипелаге 1537-1538 годов, как похвалялся османский историк, все 25 островов в венецианском владении, «на каждом из коих было по одному, два или три замка» , были захвачены: 13 островов подверглись разграблению, а 12 обязались платить дань.
13 июля 1538 года Хайреддин высадил войска на острове Кандия (Крит) близ Суды. Компетентные венецианские наместники (proveditore) - Андреа Гритти, наместник Канеи, и Джованни Моро, генеральный наместник Кандии, - заблаговременно укрепили ключевые крепости, так что Кандия (современный греческий Гераклион), Канеа (ныне Ханья) и Ретимо (ныне Ретимно) оказывали действенное сопротивление. Их укрепления были сильны: например, Канеа с одной стороны была защищена морем, а со стороны суши - стенами протяжённостью «3 мили» . Хайреддин «ограничился» осадой Канеи 15 июля и разорением «за одну неделю» «нескольких сотен» деревень. Кроме того, он смог в течение 10 дней захватить «все три укрепления» на «близлежащем острове Кирпе» - видимо, речь идёт об острове Карпанто, он же Скарпанто, ныне Карпатос. Халифе писал о захвате 15 тысяч невольников на одном только Крите.
Однако вполне вероятно, что вторая, неявная, цель этой экспедиции заключалась в отвлечении внимания от действий султана на молдавско-венгерском фронте. Когда же пришли вести о нападении сил Священной лиги на Превезу (современная Греция), Хайреддин снял осаду и к середине августа привёл флот на западное побережье Пелопоннеса в Артский залив к Превезе, лишь немного разминувшись с папской эскадрой лиги.
Продолжение следует
Литература:
Священная лига: Священная лига (1495), Лига Венеции альянс нескольких противников французской гегемонии в Италии. Организован папой Александром VI. Священная лига (1538) союз христианских государств, организованный папой Павлом III по … Википедия
«СВЯЩЕННАЯ ЛИГА» - 1684 98, союз Австрии, Речи Посполитой, Венеции и нек рых герм. княжеств, созданный при участии рим. курии для борьбы против Осман. империи. В 1686 к ней присоединилась Россия, к рая, выполняя союзнич. обязательства и стремясь укрепить свою… … Военный энциклопедический словарь
Священная лига: Священная лига (1495) также известная как «Лига Венеции», альянс нескольких противников французской гегемонии в Италии, организованная папой Александром VI Священная лига (1538) кратковременный союз христианских… … Википедия
Священная лига: Священная лига (1495) также известная как «Лига Венеции», альянс нескольких противников Французской гегемонии в Италии, организованная папой Александром VI Священная лига (1538) кратковременный союз христианских государств… … Википедия
Священная лига (1684) основана папой Иннокентием XI в 1684, состояла из Священной Римской империи, Венецианской республики и Речи Посполитой. Позднее в 1686 году к лиге присоединилась Россия. Альянс противостоял Оттоманской империи в Великой… … Википедия
У этого термина существуют и другие значения, см. Священная лига. Альвизе I Мочениго. Неизвестный художник … Википедия
Турецко венецианские войны 1423 1430 – 1463 1479 – 1499 1503 – 1526 1540 – 1570 1573 – Критская война (1645 1669) – Морейская война – 1714 1718 Священная лига название коалиции христианских католических стран, существовавшее в период с 1571 по… … Википедия
У этого термина существуют и другие значения, см. Священная лига. Священная лига (1684) основана папой Иннокентием XI в 1684, состояла из Священной Римской империи, Венецианской республики и Речи Посполитой. Позднее в 1686 году к лиге… … Википедия
Союз, заключенный во время Итальянских войн 1494 1559 между рим. папой Юлием II, Венецией, Испанией, Англией, швейцарскими кантонами. Формально союз был заключен ради защиты единства католич. церкви, к рому якобы угрожал созванный в это время… …
Антитур. коалиция европ. гос в, сложившаяся в ходе начавшейся в 1683 войны Австрии и Польши против Турции; оформлена австро польским договором, заключенным в апр. 1683, к к рому в апр. 1684 присоединилась Венеция, а в 1686 Россия. Присоединение… … Советская историческая энциклопедия
"СВЯЩЕННАЯ ЛИГА" 1684
антитур. коалиция европ. гос-в, сложившаяся в ходе начавшейся в 1683 войны Австрии и Польши против Турции; оформлена австро-польским договором, заключенным в апр. 1683, к к-рому в апр. 1684 присоединилась Венеция, а в 1686 - Россия. Присоединение России к "С. л." сопровождалось заключением "Вечного мира" с Речью Посполитой.
"С. л." фактически распалась на Карловицком конгрессе 1698-99, когда в полной мере обнаружились противоречия между ее участниками. См. также статьи Австро-турецкие войны 16-18 вв., Венециано-турецкие войны 15-18 вв., Русско-турецкие войны 17-19 вв., Азовские походы Петра I 1695-96, Крымские походы 1687 и 1689 и лит. к этим статьям.
Советская историческая энциклопедия. - М.: Советская энциклопедия . Под ред. Е. М. Жукова . 1973-1982 .
Священная лига: Священная лига (1495), Лига Венеции альянс нескольких противников французской гегемонии в Италии. Организован папой Александром VI. Священная лига (1538) союз христианских государств, организованный папой Павлом III по … Википедия
Священная лига: Священная лига (1495) также известная как «Лига Венеции», альянс нескольких противников французской гегемонии в Италии, организованная папой Александром VI Священная лига (1538) кратковременный союз христианских… … Википедия
Священная лига: Священная лига (1495) также известная как «Лига Венеции», альянс нескольких противников Французской гегемонии в Италии, организованная папой Александром VI Священная лига (1538) кратковременный союз христианских государств… … Википедия
Священная лига (1684) основана папой Иннокентием XI в 1684, состояла из Священной Римской империи, Венецианской республики и Речи Посполитой. Позднее в 1686 году к лиге присоединилась Россия. Альянс противостоял Оттоманской империи в Великой… … Википедия
У этого термина существуют и другие значения, см. Священная лига. Священная лига (1684) основана папой Иннокентием XI в 1684, состояла из Священной Римской империи, Венецианской республики и Речи Посполитой. Позднее в 1686 году к лиге… … Википедия
«СВЯЩЕННАЯ ЛИГА» - 1684 98, союз Австрии, Речи Посполитой, Венеции и нек рых герм. княжеств, созданный при участии рим. курии для борьбы против Осман. империи. В 1686 к ней присоединилась Россия, к рая, выполняя союзнич. обязательства и стремясь укрепить свою… … Военный энциклопедический словарь
Военно политический блок союз или соглашение государств с целью совместных действий для решения общих политических, экономических и военных задач. Содержание 1 Древний мир 2 Средние века 3 Новое время … Википедия
Геополитика История Геополитические школы Немецкая: Ратцель, Хаусхофер, Челлен Английская: Маккиндер Французская: Готтман, Лакост, ля Блаш Американская: Кеннан, Мэхэн, Спайкмен Русская ш … Википедия
Материал из Википедии - свободной энциклопедии
Священная лига (1684) - основана папой Иннокентием XI в 1684 году , состояла из Священной Римской империи , Венецианской республики и Речи Посполитой . Позднее в 1686 году к лиге присоединилось Русское царство . Альянс противостоял Оттоманской империи в Великой Турецкой войне и прекратил своё существование после заключения Карловицкого мира в 1699 году.
