ЕСПЧ в своем постановлении от 25 апреля 2013 г. по делу Эркапич против Хорватии сделал важный прецедентный вывод о приоритете показаний свидетелей, данных в суде над протоколами допросов этих свидетелей на предварительном следствии.
По поводу соблюдения пункта 1 статьи 6 Конвенции. Европейский Суд указал, что в отсутствие существенных оснований для противоположного понятие справедливого судебного разбирательства требует придавать бóльшее значение показаниям, данным в суде, по сравнению с протоколами допросов свидетелей на предварительном следствии, поскольку последние представляют собой, прежде всего, процесс сбора стороной обвинения информации в поддержку своей позиции.
Аргументация Европейского суда имеет большое практическое значение, поскольку может быть применима в Российской судебной практике.
ЕСПЧ посчитал, что протокола допросов свидетелей представляют собой процесс сбора стороной обвинения информации в поддержку своей позиции.
По смыслу УПК РФ, протокола допросов способны стать доказательствами по делу только после их оценки судом с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все доказательства в совокупности – достаточности для разрешения уголовного дела.
А до этого момента протокола допросов есть лишь просто информация, используемая обвинением в своих целях.
В соответствии с ч. 2 ст. 17 УПК РФ: «Никакие доказательства не имеют заранее установленной силы».
Может возникнуть мнение, что ЕСПЧ в своем решении Эркапич против Хорватии вопреки требованиям ст.17ч.2 УПК РФ придал доказательствам заранее установленную силу, обеспечив приоритет показаниям свидетелей в суде над показаниями на следствии.
Однако при внимательном изучении аргументации Европейского суда никакого противоречия не усматривается.
Объектом внимания суда было конкретное уголовное дело, в котором трое свидетелей на следствии давали уличающие обвиняемого показания о том, что именно он продал им наркотик. Но в суде выяснилось, что трое являлись наркоманами, а состояние одного из них характеризовалось изменением личности. Все свидетели отказались от ранее данных показаний, заявив, что они были получены под незаконным воздействием, а допрашивались они в отсутствие назначенных им адвокатов, которые пришли позже и просто подписали протокола.
Более того, данные свидетельские показания являлись решающими и единственными доказательствами вины заявителя, и в их отсутствие признание его виновным было бы невозможным.
Именно при таких явных и очевидных дефектах получения следственных допросов и при полной пассивности суда по проверке указанных свидетелями фактов, ЕСПЧ пришел к выводу, что показаниям в суде следовало бы придать большее значение, чем показаниям у следователя.
Кроме этого следовало иметь в виду, что ст.17 ч.2 УПК РФ декларирует равноудаленность суда от всех доказательств, предъявляемых как обвинением, так и защитой, но до их оценки в соответствующем процессуальном документе после проведенного их исследования и проверки.
Необходимо учитывать темпоральное действие данной процессуальной нормы. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы, пока идет судебное следствие, но это правило перестает действовать в момент принятия решения об оценке доказательства в приговоре.
Между тем доказательственная ценность отдельных доказательств значительно выше других.
Согласно п.34 постановления Европейского суда по правам человека от 7 мая 2009г. по делу «Калачева против Российской Федерации» (Жалоба N 3451/05): «Европейский суд принимает к сведению вывод суда страны и довод властей Российской Федерации о том, что заявительница не представила достаточных доказательств отношений с А. и его отцовства. Однако Европейский суд отмечает, что в ходе национального разбирательства Кировский суд назначил ДНК-тест в целях разрешения данного спора об отцовстве. Тест продемонстрировал, что ответчик являлся отцом ребенка с вероятностью в 99,99%. Европейский суд принимает во внимание, что на сегодняшний день ДНК-тест является единственным научным методом точного установления отцовства по отношению к конкретному ребенку и его доказательственная ценность существенно перевешивает любое другое доказательство, представленное сторонами
с целью подтвердить или опровергнуть факт интимных отношений».
Или другой пример.
Европейский Суд по правам человека в своем постановлении от 25 июля 2013г. по делу «Ходорковский и Лебедев против России» (Khodorkovskiy and Lebedev v. Russia, жалобы NN 11082/06 и 13772/05) указал, что "отказ национальных судов допросить в судебном заседании двух экспертов, которые подготовили для стороны обвинения заключение экономической экспертизы, нарушал статью 6 §§ 1 и 3 (d) Конвенции, предусматривающую, с учетом ее толкования ЕСПЧ, право подвергать сомнению значимые доказательства обвинения. По мнению ЕСПЧ, указанное заключение экспертов представляло собой ключевое доказательство обвинения, так как выводы экспертов лежали в основе части обвинений против Ходорковского и Лебедева". Адвокаты, ведущие уголовную защиту, знакомы со сложившейся в судах порочной практикой, когда в подавляющем большинстве случаев при оценке достоверности показаний, данных в ходе досудебного производства и в суде, чаша весов Фемиды склоняется в пользу последних.
Причина такого поведения легко объяснима – именно протокола допросов, тенденциозно составленные следователями, удовлетворяют обвинительным потребностям суда, из лексикона которого постепенно исчезает само понятие оправдательного приговора.
Свои предпочтения судьи психологически объясняют тем обстоятельством, что свидетели (потерпевшие) в суде по прошествии нескольких месяцев могли что-то забыть, впасть в милосердие к подсудимому или попасть под его влияние.
Кроме этого, большинство нынешних судей, ранее носивших обвинительную шинель, прекрасно понимают, что первоначальные показания могли появиться как результат оказанного на свидетелей воздействия и именно такие показания, по их мнению, наиболее достоверны с точки зрения установления истины по делу.
Следует признать, что такие оправдательные аргументы не имеют процессуального значения и могут находиться исключительно в судейском подсознании, ведь в обвинительном приговоре об этом не укажешь.
Руководствуясь внутренним убеждением и будучи жестко привязанными к статистическим ориентирам, судьи, отдавая приоритет следственным показаниям, в приговоре скупо и шаблонно указывают: «поскольку данные показания соответствуют иным исследованным доказательствам».
Между тем, отечественный уголовно-процессуальный закон содержит в себе такие изъяны, которые при должной объективности суда позволяют придавать большую доказательственную силу допросам, произведенным в суде.
Дефекты допросов свидетелей (потерпевших) в ходе предварительного расследования хорошо заметны при сравнении с допросами свидетелей (потерпевших) судом.
Первое.
В ходе досудебного производства допрос свидетеля (потерпевшего) производит следователь или дознаватель, то есть заинтересованные представители стороны обвинения.
После проводов на правовую свалку истории статьи 20 УПК РСФСР говорящей о том, что следователь обязан объективно, полно и всесторонне исследовать обстоятельства дела, а также отсутствия иных процессуальных норм, призывающих следователя к объективности, последние поняли, что суть их деятельности – есть только обвинение.
Суд согласно требованиям ч.3 ст. 15 УПК РФ не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне защиты или обвинения.
В своем Постановлении от 28 ноября 1996г. N 19-П Конституционный Суд отметил, что этот принцип «предполагает такое построение судопроизводства, при котором функция правосудия (разрешения) дела, осуществляемая только судом, отделена от функций спорящих перед судом сторон. При этом суд обязан обеспечивать справедливое и беспристрастное разрешение спора, предоставляя сторонам равные возможности для отстаивания своих позиций, а потому не может принимать на себя выполнение их процессуальных (целевых) функций».
Иными словами следователь (дознаватель) заинтересован в обвинении, а, следовательно, в обвинительной направленности допроса, а судья – нет.
Второе.
Имеют значение условия и обстановка допроса.
Следователь (дознаватель) производит допрос свидетеля, как правило, в своем служебном кабинете, при отсутствии иных участвующих лиц, один на один.
Такая уединенная обстановка позволяет следователю с учетом своих обвинительных устремлений оказывать всяческое психическое воздействие на допрашиваемого, запугивать его, вводить в заблуждение, используя юридическую неосведомленность, давать читать часть составленного протокола, а заставлять подписывать его весь или не давать вовсе и т.д.
Этому способствует и несовершенство процессуального закона.
В соответствии со ст.189 УПК РФ: «Задавать наводящие вопросы запрещается. В остальном следователь свободен при выборе тактики допроса».
Данную норму можно понять, как позволяющую следователю задавать помимо наводящих и иные вопросы: не имеющие отношения к расследуемому уголовному делу или не относящиеся к предъявленному обвинению, некорректные, неконкретные, основанные на предположении или слухе, неоднократно заданные с целью получения нужного ответа и вопросы, подкрепляемые угрозами привлечения к уголовной ответственности, которые наиболее востребованы в следственной практике.
Практикующие адвокаты приведут десятки известных им примеров следственных злоупотреблений при допросе свидетелей, которые сложно доказуемы из-за особенностей непубличных допросов.
В суде допрос происходит публично и гласно, в присутствии участников процесса и иных граждан.
При этом наводящие вопросы либо вопросы, не имеющие отношения к делу, может снять председательствующий по своей инициативе либо по ходатайству стороны-оппонента.
Третье
Допрос в гостях у следователя полностью лишен элементов состязательности. Один лишь следователь вправе задавать вопросы. Сторона защиты лишена возможности присутствовать при допросе свидетеля (потерпевшего) и задавать ему вопросы.
В состязательном суде стороны защиты и обвинения, напротив, имеют возможность задать свидетелю вопросы.
Четвертое
Процедура допроса свидетеля (потерпевшего) в ходе досудебного производства не предусматривает обязательного участия адвоката – представителя.
Согласно ст.56 ч.4 п.6 УПК РФ свидетель вправе являться на допрос с адвокатом. Однако свидетели такой возможностью редко пользуются из-за материальных затруднений и отсутствия какой-либо заинтересованности от хода расследования.
Пресловутая следственная тайна как атавизм советского уголовного процесса не позволяет допустить адвоката защитника для участия в допросах потерпевшего и свидетелей обвинения.
Пятое
Особенности допроса свидетеля следователем создают предпосылки для нарушения последним процессуальных прав.
Каждый формализованный бланк протокола допроса содержит разъяснение процессуальных прав свидетелю (потерпевшему). Однако хорошо известно, что в подавляющем большинстве случаев следователь не разъясняет все права, предусмотренные ч.4 ст. 56 УПК РФ, а ограничивается лишь подпиской об ответственности за дачу заведомо ложных показаний, требуя поставить подпись, подтверждающую, что все права разъяснены и понятны.
Не редко следователи умышленно не разъясняют свидетелям супругам или иным близким родственникам положения ст.51 Конституции РФ, а сразу начинают разъяснять ответственность по ст.ст. 307, 308 УК РФ.
Другие разъясняют положения ст.51 Конституции РФ и сразу приступают к допросу, не выяснив у свидетеля, понятна ли ему данная норма и желает ли он давать показания.
Не заинтересованы следователи разъяснять свидетелю и положения ст.56 ч.4 п.5 УПК РФ о праве заявлять ходатайства и приносить жалобы на действия и решения дознавателя и следователя.
Представители обвинения стараются опустить разъяснение ст.166 ч.6 УПК РФ о том, что протокол предъявляется для ознакомления и разъясняется право делать подлежащие внесению в протокол замечания о его дополнении и уточнении.
Некоторые свидетели, заметив уже в распечатанном протоколе несоответствия или искажения, стесняются сразу о них заявить. Другие, не желая выказать свою некомпетентность, не требуют разъяснения не понятных юридических терминов и иных оборотов, используемых следователем. В результате свидетелем подписываются искаженные показания.
В суде такие ситуации исключаются присутствием сторон и их процессуальной активностью.
Так, если суд забыл разъяснить свидетелю положения ст.51 Конституции РФ, то на это обстоятельство в порядке ст.243 УПК РФ может обратить внимание защитник или прокурор.
Шестое
Показания свидетеля (потерпевшего), оформленные в протоколе допросе – есть всегда неудачная копия показаний в трактовке следователя.
Среднестатистический потерпевший, давая показания, скажет: «Мне было страшно, и я боялся, что он меня побьет».
На что среднестатистический следователь напишет в протокол: «Я реально чувствовал угрозу применения насилия, опасного для жизни и здоровья и опасался ее осуществления».
Согласитесь, что юридическая обработка сказанного принципиально изменила ее суть и приблизила обвиняемого к определенной квалификации.
По этой причине свидетели (потерпевшие) достаточно часто в судах говорят: «Я этого не говорил».
На что грозные обвинители незамедлительно реагируют угрозами привлечения к уголовной ответственности заставляя испуганного свидетеля признать достоверность ранее данных показаний.
Статья 160 УПК РСФСР предусматривала после дачи свидетелем показаний, в случае его просьбы, возможность написать свои показания собственноручно, о чем делалась отметка в протоколе допроса. Такая норма позволяла свидетелю при желании самому изложить показания, избегая, таким образом, нежелательного соавторства.
К сожалению, ныне действующая ст.190 УПК РФ такого права свидетеля не предусматривает.
Искусственная следственная интерпретация почти всегда искажает первоначальный смысл и содержание сказанного.
Решить отмеченные проблемы могла бы обязательная видеозапись показаний свидетеля, которая впрочем, является лишь правом следователя и используется им в редких случаях.
В суде все совершенно иначе: суд и участники процесса слышат показания от первого лица, в подлиннике, они вправе также использовать аудиозапись.
Очевидно, что именно судебные показания с точки зрения их соответствия действительности заслуживают большего предпочтения, также как оригинал всегда ценится выше, чем копия.
Не сложно заметить, что сама процедура допроса свидетелей в суде, предусмотренная уголовно-процессуальным законом, в большей степени отвечает требованиям, предъявляемым к справедливому судебному разбирательству.
Напротив, процесс получения показаний свидетелей (потерпевших) в ходе предварительного расследования проходит с нарушением основных принципов уголовного судопроизводства: состязательности сторон, обеспечения подозреваемому и обвиняемому права на защиту, а иногда и с нарушением принципов уважения чести и достоинства, а также неприкосновенности личности.
Законодатель не желает менять сложившийся веками в России инквизиционный порядок производства, не желая замечать, что использование судом после оглашения показаний свидетелей (потерпевших), данных в ходе предварительного расследования, ставит под сомнение законность судебного акта, чем искажает суть самого правосудия.
Хорошо изучив установленный в России порядок допроса свидетелей, Евросуд сделал прецедентный вывод, но чтобы не придать доказательствам заранее установленную силу добавил, что такая оценка показаний свидетелей возможна при отсутствии существенных оснований для противоположного.
Какое это может иметь практическое значение?
В любом случае данное решение ЕСПЧ должно быть востребовано представителями стороны защиты в судебной практике.
Оно нам четко и недвусмысленно дает понять, что при наличии существенных процессуальных дефектов следственных протоколов допросов, симпатии Европейского суда будут отданы допросам свидетелей в суде.
Иначе и быть не должно, поскольку выглядит нелогичным и противоестественным пренебрегать тем, что получено в гласном и состязательном процессе, и принимать на веру полученное в тиши следственных кабинетов.
По изложенным выше причинам мы, вооружившись позицией Высшего суда, просим нижестоящий суд изменить приоритеты, отказаться от своих обвинительных привычек, обретая тем самым облик не обвинительного, а справедливого суда.
Спасибо адвокату Бозову Алексею за обнаружение прецедентного решения ЕСПЧ и ряд интересных идей.
Взято из Апелляционного определения Челябинского областного суда от 09.04.2015 дело N 11-3829/2015.
"В соответствии со ст. 2 ГПК РФ задачами гражданского судопроизводства являются правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан.
Как разъяснено в п. п. 1, 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 23 от 19 декабря 2003 г. "О судебном решении", решение должно быть законным и обоснованным. Решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права.
Согласно ч. 1 ст. 196 ГПК РФ при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению. При этом суд принимает решение по заявленным истцом требованиям.
Как указано в Определении N 555-О от 22.03.2012 г. Конституционного Суда РФ, в соответствии с частью первой статьи 196 ГПК Российской Федерации, при принятии решения суд, в частности, оценивает доказательства. При этом в силу части третьей статьи 67 названного Кодекса суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Абзац первый части четвертой статьи 198 ГПК Российской Федерации прямо предписывает суду отражать в решении доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства. В этом же абзаце прямо указано, что суд должен в решении суда привести обстоятельства дела, установленные судом, а также доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах. Согласно части четвертой статьи 67 ГПК Российской Федерации, результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.
В нарушение указанных норм права суд первой инстанции не дал оценку доводам ответчика о том, что...
...
В связи с неправильным определением обстоятельств, имеющих значение для дела, недоказанностью установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела, несоответствием выводов суда первой инстанции, изложенных в решении, обстоятельствам дела (п. 1, 2, 3 ч. 1 ст. 330 ГПК РФ) судебная коллегия находит необходимым решение.............. суда......бласти от........ года отменить, и принять новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований....."
Может кому в обойму пригодится (заменять выделенный текст в зависимости от того Истец Вы или Ответчик и просите ли исковые требования удовлетворить или в удовлетворении исковых требований отказать).
Судья Мурзагалиева А.З. дело № 33-8629/2015
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе: председательствующего РомановаБ.В., судей Звягинцевой Л.В. и Волошковой И.А. при ведении протокола помощником судьи СорокинымА.С.
рассмотрела в открытом судебном заседании 18.06.2015 гражданское дело по иску (/ /)1, (/ /)2 к (/ /)3, (/ /)4 о взыскании ущерба, причиненного в результате затопления квартиры, компенсации морального вреда, судебных расходов
по апелляционным жалобам ответчиков (/ /) и (/ /)7 на решение Верх-Исетского районного суда... от 25.02.2015.
Заслушав доклад судьи Звягинцевой Л.М., объяснения ответчика (/ /)7, представляющей также интересы ответчика (/ /)3 на основании нотариально удостоверенной доверенности от (/ /) ...0, поддержавшей доводы апелляционных жалоб, возражения истцов (/ /)1 и (/ /)2, а также третьего лица (/ /)11, просивших оставить решение суда без изменения, судебная коллегия
установила:
решением Верх-Исетского районного суда г.Екатеринбурга от 25.02.2015 иск (/ /)1 и (/ /)2 к (/ /)7, (/ /)3, (/ /)4 о взыскании ущерба, причиненного в результате затопления квартиры, компенсации морального вреда, расходов по оплате услуг оценщика удовлетворен частично.
Взыскано солидарно с (/ /)7 и (/ /)3 в пользу истцов в счет возмещения ущерба (/ /) расходы по оплате услуг оценщика – (/ /)
С (/ /)7 и (/ /)3 в пользу (/ /)2 взысканы расходы по государственной пошлине в размере (/ /). с каждого ответчика.
В удовлетворении иска к (/ /)7 и (/ /)3 о взыскании морального вреда отказано.
В удовлетворении иска к (/ /)4 отказано в полном объеме.
Не согласившись с указанным решением суда, ответчики (/ /)7 и (/ /)3 подали апелляционные жалобы.
В апелляционной жалобе ответчик (/ /)3 просит отменить обжалуемое решение и принять по делу новое решение об отказе в иске, ссылаясь на неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела, несоответствие выводов суда представленным доказательствам.
Считает, что суд удовлетворил иск без выяснения причин допущенной протечки, посчитав ответчиков виновниками в причинении ущерба (повреждении квартиры истцов) на основании совокупности доказательств, а именно: на основании представленного истцами акта от (/ /) и показаний свидетеля (/ /)8 о совместном проживании ответчиков в квартире, откуда произошел залив квартиры; отчета об оценке стоимости причиненного ответчиками ущерба по результатам осмотра оценщика-специалиста от (/ /) который принят судом ввиду непредставления ответчиками доказательств наличия иной причины затопления и доказательств иного размера ущерба.
Оспаривая выводы суда, изложенные в решении, ответчик (/ /)3 ссылается на допущенные судом нарушения норм процессуального права, выразившиеся в том, что суд не разъяснил ему его процессуальные права, в том числе на представление доказательств, заявление ходатайств, не предложил в порядке возражений на иск заказать повторную экспертизу для определении размера ущерба, заключение мирового соглашения.
В описательной части решения суда не содержится указания на возражения ответчика, приобщенные к материалам дела, которые он представил в судебное заседание, не дал надлежащей правовой оценки доказательствам, на которые ссылался ответчик в своих возражениях. Поэтому считает, что суд проявил к ответчикам предвзятое отношение, неполно и необъективно рассмотрел данное дело. В решении суда не приведены мотивы, по которым приняты одни доказательства и отвергнуты другие, как этого требует ст. . Для оценки достоверности показаний свидетеля (/ /)8 о совместном проживании ответчиков суд не сопоставил их с другими доказательствами, проигнорировав представленные ответчиком доказательства о невозможности совместного проживания супругов, в том числе медицинские справки и договор социального найма, из которых следует, что (/ /)3 нуждается в постороннем уходе, таким лицом, осуществляющим уход, является (/ /)9, а жена, с которой (/ /)3 вступил в брак после получения ордера и вселения в..., естественно, приходит чаще дочери и других родственников, приносит продукты, готовит еду, убирает в квартире, но постоянно проживает в своей.... Однако суд, по сути, ограничился лишь показанием свидетеля, которое посчитал достоверным подтверждением факта совместного проживания супругов в квартире и нахождения (/ /)7 в квартире в момент протечки.
Суд не принял во внимание объяснения ответчика (/ /)10 о неумышленном характере его бездействия, поскольку в результате сильного напора воды был сорван кран на водяном фильтре, а ответчик из-за вызванного болезнью дрожания конечностей не мог справиться с краном и вовремя его закрыть, поскользнулся и до прихода жены не мог встать. Однако данный факт не стал предметом судебного исследования, суд применил к ответчикам солидарную ответственность, хотя, по мнению (/ /)3, ссылка суда на ст. несостоятельна, поскольку только общий долг (обязательства) супругов, их виновные действия могут быть следствием совместного причинения вреда другим лицам, за которые супруги отвечают перед потерпевшим солидарно.
Поскольку от момента допущенной протечки до ее устранения потребовалось незначительное время, протечка не могла вызвать залив в объеме, указанном истцами, а сумма ущерба равняться стоимости работ по проведению полного косметического ремонта квартиры. Истцами представлен суду акт залива, составленный на третий день после аварии, принятый судом в качестве доказательства причинения ущерба имуществу истцов, не приняв во внимание, что акт составлен в отсутствие ответчика и без его подписи, хотя истцы имели возможность при составлении акта пригласить ответчика, постоянно находящегося дома по состоянию здоровья.
Действия составителей акта, которые не были допрошены в суде, по мнению автора жалобы, свидетельствуют о нарушении процедуры, а потому в силу ст. не отвечают критерию допустимости, что судом не было принято во внимание, хотя ответчики оспаривали данный акт. Однако суд не поставил на обсуждение сторон вопрос о назначении повторной экспертизы в порядке ст. , сославшись в решении, что ответчиками не представлено доказательств иного размера ущерба, хотя сам суд должен был назначить такую экспертизу, учитывая необходимость наличия специальных познаний для определения размера ущерба.
Опираясь при вынесении решения на отчет специалиста-оценщика от (/ /) как на доказательство действительного размера необходимых расходов, суд не подверг оценке и крайне доверительно отнесся к результатам данного отчета, приняв его как безусловное и достоверное доказательство причиненного ответчиками ущерба, хотя заключение специалиста не может иметь заранее установленной силы, должно оцениваться наряду с другими доказательствами. Выводы оценщика носят вероятный характер, поскольку у одного оценщика покраска стен стоит (/ /) Это не экспертный подход, поэтому ни один судья не должен принимать подобные отчеты в качестве доказательства. Кроме того, по мнению автора жалобы, представленный суд отчет специалиста-оценщика не отвечает требованиям нормативных документов, не содержит выводов о том, на каком основании выявлены фактические повреждения в результате промочки; не указана квалификация специалиста- оценщика, проводившего оценку ущерба, которого автор жалобы считает дилетантом, не разбирающимся в технологии строительных и, в частности, отделочных работ, поскольку он при составлении отчета опирался в основном на информацию, полученную от заказчика, без осуществления замеров, производившего расчет размеров помещений на основании кадастрового плана помещений, что недостаточно для расчета площадей стен, оконных и дверных проемов. В результате непроведения специалистом-оценщиком измерительных работ оказались завышенными площади потолка, стен, завышен расчет материалов, необходимых для ремонта, взяты одни и те же расценки для разных видов работ (демонтаж и монтаж), в расчете стоимости ремонта предусмотрена окраска стен без замены обоев, а в другом пункте включена операция по расчистке стен от старой краски и их шлифование, хотя зачем нужно шлифовать бумажные обои и потом их покрасить, неясно.
Восстановительный ремонт после залива направлен на приведение помещений в предшествующее состояние и для новой отделки должны быть использованы материалы, аналогичные по потребительским свойствам тем, которые были ранее использованы при отделке (того же типа, качества, ценового диапазона и т.п.), Суд же оставил без внимания, что отчет составлен без указания старой отделки помещений, исходя из акта осмотра от 15.10.2014, в котором не были определены особенности и уровень отделки помещений до залива, так как указание на то, что на полу – ламинат, а стены – под окраску, недостаточно для приведения внешнего вида квартиры, поврежденной заливом, в состояние, предшествовавшее нанесению ущерба. Суд не обратил внимания на включение в расчет одних из наиболее дорогих и качественных материалов отделки, что не исключает неосновательное обогащение истцов. Поэтому считает недоказанным и противоречащим требованиям ст.ст. и размер ущерба, поскольку расчет стоимости ущерба, представленный в отчете специалиста-оценщика, не отражает действительной стоимости восстановительного ремонта жилого помещения истцов, поврежденного в результате залива квартиры.
Суд при вынесении решения не применил закон, подлежащий применению, а именно: нормы п.3 ст. об уменьшении размера возмещения вреда с учетом того, что промочка была допущена по неосторожности, а также материального положения (/ /)10, на которое ответчик ссылался в своих возражениях, приложив к ним справку пенсионного органа о наличии инвалидности и небольшом размере пенсии, из которого половина суммы уходит на лекарства, средства реабилитации, вызов врачей на дом, оплату за уход, квартплату.
В апелляционной жалобе заявлено ходатайство о принятии дополнительных доказательств: уточняющей справки УПФР от 12.03.2015, замечаний к расчету стоимости восстановительного ремонта, которые подтверждают доводы жалобы, поскольку ответчик не мог их представить в суд первой инстанции ввиду невозможности присутствовать в судебном заседании по состоянию здоровья.
В апелляционной жалобе ответчика (/ /)7 указано в качестве оснований для отмены решения суда на нарушение судом норм материального и процессуального права, недоказанность обстоятельств, имеющих значение для дела, несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, что выразилось, по мнению данного ответчика, в следующем: во вводной части не указаны полные данные о сторонах, участвующих в деле (не указаны ответчик (/ /)7 и третье лицо (/ /)11); в описательной части решения, вопреки представленным доказательствам, указано, что соответчик (/ /)4 является собственником (/ /) доли в праве собственности на... в...; не приводится содержание представленных ответчиком (/ /)3 возражений в его отзыве с приложенными к ним доказательствами, которым суд не дал какого-либо анализа, что указывает на некачественный и формальный подход суда к имеющимся в деле материалам.
При изложении исковых требований в описательной части решения суд указал, что основанием для предъявления иска явилось несоблюдение ответчиками соглашения о своевременной выплате ими в счет погашения размера ущерба, согласно которому предусмотрена выплата суммы ущерба полностью до конца (/ /) Приняв исковое заявление (/ /) то есть до истечения указанного срока погашения задолженности, суд не придал значения данному факту. При этом истцы не приложили к исковому заявлению ни соглашение, на которое ссылаются в иске, ни доказательства, подтверждающие отказ ответчиков от погашения долга.
В апелляционной жалобе ответчик (/ /)7 так же, как и ответчик (/ /)3, ссылается на то, что (/ /) является недопустимым доказательством, поскольку составлен без предварительного уведомления ответчиков о проведении осмотра квартиры и ознакомления с результатами оценки, что не дало возможности ответчикам оспорить отчет и заказать другую независимую экспертизу до начала судебного разбирательства; а акт от (/ /) основан только на предположении вины (/ /)7 в причинении ущерба, а ее возражения об отсутствии вины, оспаривании акта и отчета о сумме ущерба оставлены судом без внимания. При этом суд не вручил ответчику ни копию искового заявления, ни копии других документов, приложенных к исковому заявлению, с которыми ответчик ознакомилась только в суде, подготовила по ним свои возражения, представила их суду. В последнем судебном заседании (/ /) истцы представили дополнительные доказательства, но суд не предоставил возможности с ними ознакомиться и не разъяснил право просить суд об отложении судебного заседания, что лишило ее возможности предоставить доказательства ее проживания в другой квартире и справки из пенсионного органа о том, что уход за (/ /)3 осуществляет (/ /)9
В решении суда указано о привлечении к участию в деле в качестве третьего лица дочери истцов - (/ /)11, фактически проживающей в квартире истцов, именно ее показания суд принял во внимание, хотя она является заинтересованным лицом.
Все доказательства, на которые сослался суд в подтверждение вины ответчика (/ /)7, являются вероятностными, а представленные истцами расписки в качестве доказательства признания вины (/ /)7, оформленные на имя (/ /)12, которого суд не привлек к участию в деле, были составлены под его диктовку, под угрозой «затаскать по судам и пустить по миру нищей», причем в одной расписке указано о причинении ущерба по вине (/ /)3, в другой – по вине (/ /)7, что явилось для суда основанием для признания виновными в причинении ущерба обоих ответчиков- супругов, несмотря на то, что признание вины, тем более под влиянием угроз и заблуждения, не может быть доказательством, поскольку вина должна быть доказана судом.
Суд признал установленным, что ответчик (/ /)4 в квартире не проживает, а фактически проживают, владеют и пользуются данной квартирой ответчики (/ /)3 и (/ /)7, такой вывод суд сделал исключительно на основании показаний свидетеля (/ /)8, допрошенной по ходатайству ответчика (/ /)7 Однако суд крайне доверительно отнесся к показаниям свидетеля, не приняв во внимание возражения (/ /)7 о том, что она постоянно проживает по другому адресу – в... в..., собственником которой является, имеет там регистрацию и производит оплату предоставляемых коммунальных услуг, в связи с чем невозможно ее проживание в... совместно с (/ /)3, который является инвалидом первой группы, страдающим тяжелой формой хронического заболевания, в связи с чем совместное проживание с ним в одной квартире невозможно. Именно по этой причине ему была предоставлена отдельная квартира по договору социального найма, о чем представлены суду соответствующие доказательства. В связи с плохим передвижением (/ /)3 по квартире ключ от его квартиры имеется и у (/ /)7, и у дочери (/ /)4, а также у (/ /)9, который оформлен по уходу за (/ /)3
Суд намеренно выбрал из показаний свидетеля только те, где она заявляет, что соседи живут вдвоем, при этом проигнорировал показания того же свидетеля о том, что (/ /)7 пришла в... уже после залива, однако суд признал ответчиков солидарными как лиц, совместно причинивших вред, применив ст. , хотя в силу ст. должен был определить, чьи действия повлекли залив квартиры истцов и является ли лицо виновным в их совершении.
По мнению ответчика (/ /)7, ее вина в причинении ущерба не доказана, она не может нести солидарную ответственность со своим мужем, поскольку это противоречит положениям ст.ст. , а положения ст. вообще не должны применяться к данной ситуации, поскольку никаких совместных действий супруги не совершали.
В апелляционной жалобе ответчик (/ /)7 также заявила ходатайство о принятии в качестве дополнительных доказательств в подтверждение факта ее проживания и регистрации в другой квартире, а не совместно с (/ /)3, следующих документов: справка (/ /)», справка о регистрации (/ /)3, извещение ЕРЦ об уплате коммунальных платежей за (/ /) уведомление о перерасчете суммы субсидии
Определением судьи Свердловского областного суда от (/ /) рассмотрение дела по апелляционным жалобам ответчиков КольтяпинаГ.С. и (/ /)7 назначено на 18.06.2015, о чем все участники процесса извещены надлежащим образом.
В судебном заседании суда апелляционной инстанции участники процесса не возражали против рассмотрения дела в отсутствие ответчика (/ /)3, выдавшего доверенность своей жене (/ /)7 для представления его интересов, в связи с чем судебная коллегия, руководствуясь статьей , определила о рассмотрении дела при данной явке.
В судебном заседании суда апелляционной инстанции ответчик (/ /)7 поддержала доводы апелляционных жалоб и заявленные в них ходатайства о принятии дополнительных доказательств.
Истцы (/ /)1 и (/ /)13 не возражали против принятия дополнительных доказательств, заявили ходатайство о приобщении к материалам дела их письменных возражений на апелляционную жалобу, против чего не возражала ответчик (/ /)7
Судебная коллегия, руководствуясь ст. - , приобщила письменные возражения истцов, а также с учетом мнения сторон о том, что ответчики ссылались на указанные обстоятельства в суде первой инстанции, представленные новые доказательства фактически подтверждают ранее приведенные доводы, удовлетворила заявленные ходатайства о принятии приобщенных к жалобам документов: справки ТСЖ «Фрунзе, 43»; поквартирной карточки; квитанции о квартплате; уведомления о перерасчете суммы субсидии.
Ответчик (/ /)7 в судебном заседании суда апелляционной инстанции поддержала доводы апелляционных жалоб, просила их удовлетворить, решение суда первой инстанции отменить, считая, что ее вина в причинении ущерба не доказана и не установлена судом, поскольку расписки, которые она давала, не являются доказательством ее вины. Промочка допущена ее мужем, а не ею. Ее в квартире не было. Этого истцами не доказано. При этом вину своего мужа не оспаривала, поскольку он не отказывался от своей вины, но просила учесть его материальный уровень, а также то обстоятельство, что часть денег за ущерб они уже выплатили. Платить и дальше по (/ /) ежемесячно им не под силу.
На вопрос суда о том, состоит ли (/ /)7 в браке с (/ /)3 и с какого времени, проживает ли с ним совместно в..., где ее постоянно видят соседи, и почему утверждает, что только приходит к нему в квартиру для осуществления ухода, ответила, что в браке с ним состоит с (/ /) года, но в этой квартире не проживает, у нее есть своя собственная квартира на..., брак был условно зарегистрирован, чтобы ей проще было решать за него вопросы.
На просьбу уточнить, что она имеет в виду под условным браком, является ли брак фиктивным, ответила, что она так не считает, у них общая дочка взрослая ((/ /)3).
На вопрос о том, как понимать ее действия по выплате (/ /) в счет возмещения ущерба, ответила, что добровольно выплатила им (/ /) и возмещала истцам по (/ /). два месяца подряд ((/ /) за виновные действия мужа, несмотря на то, что в спорной квартире она сама не проживала.
Истцы (/ /)1 и (/ /)13 поддержали свои письменные возражения на апелляционную жалобу, полагая решение суда первой инстанции законным и обоснованным, правильным по существу, поскольку ответчик (/ /)7 состоит в браке с (/ /)3, ухаживает за своим больным супругом, вместе с ним проживает, ежедневно бывает в квартире. Хотя у нее и нет никаких совместных с (/ /)3 договорных обязательств перед истцами, считают, что оба супруга должны возместить ущерб.
Сами истцы отсутствовали в квартире во время ее затопления, истцам позвонили соседи с первого этажа, которые думали, что их топят истцы, однако оказалось, что протечка произошла из квартиры ответчиков до первого этажа. От соседей они и узнали, что (/ /)7 в момент затопления тоже находилась в квартире, обоих супругов соседи видели в квартире в тот момент, ответчик была там, когда произошло затопление, потому что приходили соседи и видели ее там.
Свидетель правильно сказала, что ответчик была в..., а в квартире истцов во время затопления не было никого, истцам позвонили, что их затопило. Свидетеля допрашивал суд, показания свидетеля верно отражены в решении суда. Кроме свидетеля, показания которого оспаривают ответчики, есть другие свидетели в иных квартирах, которые видели обоих супругов, их объяснения имеются в материалах дела. Считают, что доводы жалоб о том, что у (/ /)7 есть другая квартира на Фрунзе, не опровергают выводов суда. Когда истцы приезжают домой, они видят, что ответчик (/ /)7 всегда в этой квартире находится.
Третье лицо (/ /)11 поддержала возражения истцов, считая решение суда законным и обоснованным, а доводы апелляционных жалоб - несостоятельными, поскольку (/ /)11 о факте затопления квартиры узнала от соседей, которые сказали, что из квартиры истцов их затопили. Пострадало несколько квартир. Ответчик (/ /)7 постоянно живет в квартире с (/ /) года, и на момент затопления была там, что подтвердила не только свидетель Поплавская, но и другие соседи. Ответчик предоставила справку о том, что она проживает по... с (/ /) года, но дочь ответчиков это не подтвердила, они дали разные показания. Справка изготовлена на основании учетной карточки, которая подтверждает только факт регистрации в квартире и оплату за нее, а не сам факт постоянного проживания. Истцы не хотели доводить дело до суда, предложили ответчикам рассрочку, сами оплатили стоимость оценки, предложили ответчикам снизить размер ущерба с (/ /)., ответчики согласились на рассрочку по (/ /). ежемесячно. Сначала ответчик платила, деньги иногда принимал муж (/ /)11 В последний момент, когда (/ /)7 увидела, что они в квартире делают натяжные потолки, она отказалась дальше выплачивать ущерб, решила, что истцы ничего уже не докажут. По факту (/ /)7 заплатила всего (/ /) руб., потом сказала, что по (/ /) руб. ей будет сложно платить. В суде истцы предлагали пойти на мировое соглашение, даже по (/ /) предложили ответчикам рассрочку, но они не захотели решить вопрос миром. Считает, что суд принял правильное решение.
Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб (/ /)3 и (/ /)7, поддержанные ответчиком (/ /)7 в судебном заседании суда апелляционной инстанции, возражения истцов (/ /)1, (/ /)13, поддержанные третьим лицом (/ /)11, полагавших решение суда законным и обоснованным, по существу правильным, судебная коллегия приходит к следующему.
Судом установлено и подтверждается материалами дела, что истцы (/ /)1 и (/ /)13 являются собственниками жилого помещения, расположенного по адресу: ....
Как следует из содержания искового заявления и объяснений истцов и третьего лица в судебных заседаниях, (/ /) произошло затопление всей квартиры истцов (за исключением самой дальней гардеробной комнаты) из вышерасположенной..., что отражено в акте от 10.05.2014, при составлении которого присутствовала (/ /)7, расписавшаяся за своего мужа, что может подтвердить сотрудник управляющей компании.
Тот факт, что (/ /)7 присутствовала при составлении акта и расписалась за (/ /)3 в акте, ею в судебных заседаниях не оспаривался, ходатайства о назначении почерковедческой экспертизы для установления подписи в акте не заявлялось, процедура составления самого акта и его содержание, в том числе указанные в нем причины затопления квартиры истцов не ставились под сомнение, как и объем затопления, о вызове в суд и допросе лиц, подписавших акт, ответчики не просили, обстоятельства, при которых произошло затоплдение, были установлены в судебном заседании, в связи с чем доводы жалобы (/ /)3 о незначительной протечке по сравнению с тем, как это отражено в акте и отчете об оценке размера ущерба, недействительности акта на том основании, что при составлении акта ответчики отсутствовали, (/ /)3 не пригласили, хотя он постоянно находится дома, в акте подделана подпись (/ /)3, а за истцов расписалась третье лицо (/ /)11, содержание акта не отвечает предъявляемым нормативным требованиям, носит вероятностный характер, не отвечает требованиям о допустимости и относимости - противоречат материалам дела и установленным судом фактическим обстоятельствам, основаны на субъективном толковании ст. .
По объяснениям истцов, сами они проживают в..., в квартире проживают их дочь (/ /)11 с мужем, которые так же, как и истцы, на момент затопления отсутствовали в квартире, их, а также самих истцов вызвали по телефону соседи снизу, которые думали, что затопление произошло из квартиры истцов.
Согласно локально – сметному расчету от (/ /) сметная стоимость ущерба составила (/ /) По объяснениям истцов, в расчет не включен ремонт прихожей, поскольку зять (/ /)7, приходивший вместе с ней в квартиру истцов для осмотра последствий протечки, устранил повреждения в прихожей. После затопления (/ /) сторонами был согласован размер возмещения ущерба – (/ /) с рассрочкой оплаты до конца (/ /) учитывая материальное положение ответчиков. При этом стороны пришли к соглашению о том, что они не будут привлекать эксперта для составления отчета оценки ущерба, во избежание расходов на оплату его услуг. По договоренности с (/ /)7 о добровольном возмещении ущерба в рассрочку она составила расписку, в соответствии с которой обязалась выплатить сумму в размере (/ /). путем выплаты (/ /), остальной суммы – равными частями по (/ /) ежемесячно, до (/ /) года. В день написания расписки (/ /)7 привела с собой молодого человека, которого представила как эксперта. Он пояснил, что является ее зятем, все сфотографировал, при осмотре находилась и сама (/ /)7 Истцы приступили к ремонту. Однако ответчик (/ /)7, заплатив (/ /) заявила, что больше выплачивать ущерб по (/ /) не сможет и более денежные средства в счет возмещения причиненного ущерба ответчиками не вносились. При обращении к ответчику истцами получен ответ об отказе от дальнейшего возмещения ущерба.
Доводы апелляционной жалобы ответчика (/ /)7 о том, что ее принудили написать расписку, противоречат материалам дела и поведению самой (/ /)7, не только написавшей расписку, но и трижды платившей деньги в счет возмещения ущерба, а затем отказавшейся от дальнейшего возмещения ущерба, полагая, по объяснениям третьего лица, что за истечением времени истцы не смогут представить доказательства.
Заявляя о принуждении к написанию расписки, (/ /)7 никаких доказательств в подтверждение данного факта, суду не представила, по поводу каких-либо угроз истцов или третьих лиц в правоохранительные органы не обращалась.
Согласно отчету (/ /) стоимость ущерба, возникшего в результате затопления, составила (/ /) Этот отчет был составлен после отказа (/ /)7 от возмещения оставшейся суммы.
За вычетом добровольно уплаченной суммы в размере (/ /) истцы просили взыскать с (/ /)7 и (/ /)3 в счет возмещения ущерба, причиненного заливом квартиры, (/ /) компенсацию морального вреда – (/ /)., стоимость услуг оценщика – (/ /) расходы на оплату госпошлины – (/ /)
(/ /)11, дочь истцов, привлеченная к участию в деле в качестве третьего лица как фактически проживающая в.... (/ /) по... в..., заявленные требования поддержала в полном объеме.
Определением суда от (/ /) к участию в деле в качестве соответчика была привлечена (/ /)4, являющаяся собственником... в..., на основании договора передачи квартиры в собственность граждан от (/ /) ((/ /)).
Ответчик (/ /)4 в письменном возражении иск не признала, ссылаясь на то, что она является ненадлежащим ответчиком, поскольку в... она не проживает и никогда в нее не вселялась, эту квартиру ее отец (/ /)3 оформил в ее собственность в качестве компенсации за то, что у него была другая семья и после рождения (/ /)4 он только добровольно признал отцовство и оказывал незначительную помощь, никогда не платил алименты. После развода со своей женой и гибели своего сына его состояние здоровья ухудшилось и ему, как инвалиду первой группы, было выделено жилое помещение, которое в настоящее время принадлежит (/ /)4 Брак между родителями заключен в (/ /) года, но мама к (/ /)3 не переезжала, а продолжала жить в квартире по.... В (/ /) (/ /)3 вышла замуж за (/ /)16 и переехала к нему жить в..., сохраняя регистрационный учет в квартире по.... В сентябре (/ /) у них родился сын Илья. Поскольку... находилась в ее собственности до регистрации брака, она является ее единоличной собственностью.
Не являясь членом семьи своей матери (/ /)7 и своего отца (/ /)3, не проживая с ними совместно, (/ /)3 не может нести ответственность за причиненный квартире истцов ущерб, поскольку нет ее вины как собственника квартиры, в которой проживают ее родители, дом сдан в эксплуатацию в (/ /) года, нормативный срок службы всего оборудования в квартире, в том числе сантехнического, истекает только через (/ /), в ремонте и замене оно не нуждается, каких-либо неисправностей систем водоснабжения не имелось, заявок в эксплуатационную организацию, в том числе и аварийную службу из... не поступало, что может быть подтверждено журналом заявок ООО «Евродом», где нет записей о выезде слесарей. Только из-за некачественного кровельного покрытия в (/ /) года имело место протекание крыши, в местах протечки образовались потеки и желтые пятна.
По мнению (/ /)4, представленными актом от (/ /) и отчетом оценщика от (/ /) не подтверждаются ни источник затопления, ни объем повреждений в квартире истцов, следовательно, и объем ущерба. Поэтому считает требования истцов необоснованными и не подлежащими удовлетворению ((/ /)).
К возражениям (/ /)4 приобщены ксерокопии ее паспорта и паспорта ее мужа (/ /)16, свидетельства о государственной регистрации права собственности на... в... от (/ /), свидетельства о заключении брака с (/ /)16 (/ /) свидетельства о рождении ребенка –(/ /), (/ /) года рождения, справка о нахождении (/ /)3 в отпуске по уходу за ребенком до (/ /) лет и получении пособия, выданная по месту работы (/ /)3 в (/ /) (...), ксерокопия свидетельства об установлении отцовства, справка о зарегистрированных в квартире по адресу: ..., согласно которой собственником квартиры указан (/ /)14, (/ /), его жена (/ /)15, (/ /) года рождения, их сын – (/ /)16, (/ /) года рождения, сын (/ /)17, (/ /)).
Каких-либо иных доказательств, подтверждающих фактическое проживании (/ /)4 в квартире ее мужа в..., где кроме него зарегистрированы и его родители, а также брат, суду не представлено.
В материалы дела представлена ксерокопия письменного соглашения, заключенного (/ /)7 и (/ /)3, согласно которому (/ /)3 проживает в..., которая принадлежит ей и ее матери (/ /)7 на праве общей долевой собственности (по (/ /) доле) и оплачивает за (/ /) человек содержание жилья и капитального ремонта ((/ /)).
Ответчик (/ /)3 в письменном возражении на иск указал, что с иском не согласен, поскольку о факте затопления... о заявленном иске узнал только в судебном заседании 20.01.2015, ознакомившись с исковым заявлением, считает его необоснованным и не подлежащим удовлетворению, ссылаясь на то, что..., в которой он проживает, выделена ему по распоряжению главы администрации... от (/ /) как лицу, страдающему тяжелым хроническим заболеванием, при котором невозможно совместное проживание граждан в одной квартире, с ним был заключен договор социального найма, в котором указано, что он вселяется один. До вселения в... он проживал со своей бывшей женой (/ /)18 в..., в..., где и состоял на регистрационном учете. В связи с истечением сроков приватизации жилья им было решено оформить право собственности на квартиру на свою дочь (/ /)4, которой и было выдано свидетельство о регистрации права собственности, так как по данному адресу он ее зарегистрировал с (/ /) она никогда в этой квартире не проживала, после оформления договора приватизации она вновь встала на регистрационный учет по месту фактического проживания. Членом ее семьи (/ /)3 не является, дочь замужем с (/ /) года, имеет малолетнего сына.
(/ /) (/ /)3 вступил в брак с (/ /)7, проживающей с дочерью по.... Жена не является ни собственником, ни нанимателем..., в нее она не вселялась, поскольку заболевание (/ /)19 исключает возможность совместного проживания граждан в одной квартире, таким образом, право пользования данным жилым помещением она не приобрела, исходя из того, что супруги свободны в выборе своего места жительства. С учетом данных обстоятельств супруга осталась проживать по адресу своей регистрации – в....
(/ /)3 является инвалидом первой группы (колясочник), состоит на учете у невролога и уролога, не может самостоятельно передвигаться, (/ /) ему была сделана операция, осложнившая самостоятельное обслуживание. Жена, также являясь нетрудоспособной, имеющей хронические заболевания, приходит к нему несколько раз в неделю, приносит еду, лекарство и одежду.
Вечером 10.05.2014, находясь дома один, он пытался налить себе воды, но из-за сильного напора и дрожания рук с трудом закрыл кран, немного воды пролилось мимо раковины, он поскользнулся и упал, самостоятельно до прихода жены встать не мог, она потом помогла ему сесть в коляску.
Оспаривая акт от (/ /) ответчик (/ /)3 ссылается на то, что его никто не приглашал при составлении данного акта, он не присутствовал при осмотре квартиры истцов, хотя его фамилия указана в нем и стоит подпись, подпись истца (/ /)13 также отличается от ее подписи в исковом заявлении. Следовательно, акт составлен без ответчиков, понятых и не подписан истцами, не указано место его составления, время обнаружения промочки, уровень затопления помещения, как и откуда поступала вода, какие меры были приняты. Поэтому считает данный акт недействительным, кроме того, считает, что истцами не представлено доказательств причины затопления квартиры. В акте указано только следы промочек на потолке и частично на стене кухни у окна и на стене у входа в комнату, ничего не сказано о происхождении влаги и происхождении промочки двух рядов двух рядов плитки и вздутия ламината, не указано в акте и об обнаружении протечки из квартиры сверху, хотя они могли появиться и вследствие каких-либо иных причин, не связанных с действиями ответчика, потому что в (/ /) года имело место затопление всех квартир дома с (/ /) этажа по первый из-за некачественного кровельного покрытия, что подтверждается актом от (/ /) в связи с чем ссылку истца на причину, указанную в акте – срыв крана на водяном фильтре в... – считает несостоятельной. По мнению ответчика, акт подтверждает лишь факт затопления, но не может устанавливать причину затопления, в нем указывается лишь предположительная причина, а конкретные обстоятельства устанавливаются специалистами, в том числе и путем осмотра источника затопления. Однако к нему в квартиру никто не приходил для ее осмотра и обследования места возможных протечек.
Истцы проживают в..., квартиру сдают супругам Сальниковым, не зарегистрированным в ней, проживающим без договора, раньше квартира принадлежала другим собственникам, поэтому расхождение швов ламината могло быть результатом действий прежнего владельца, некачественного покрытия (дом сдан в (/ /) с недоделками и в плохом качестве). Акта приема-передачи жилого помещения при заключении договора купли-продажи истцами не представлен, не представили они и подтверждения права собственности на находящиеся в квартире вещи, которые могли принадлежать как бывшему владельцу квартиры, так и квартиросъемщикам. Залив квартиры мог быть результатом неосмотрительных действий самих истцов либо временных жильцов, тем более что истцы указывают на факт длительного затопления, тогда как ответчик утверждает, что в день залива он допустил образование небольшого скопления воды на кухне, что явилось лишь случайным совпадением и поводом для истцов требования возмещения им ущерба в размере денежной суммы, равной пяти пенсиям ответчика, на которую истцы хотят произвести ремонт всей квартиры.
Считает, что в иске следует отказать ввиду его необоснованности, поскольку истцы не представили доказательств документального обследования жилого помещения ответчика, не представили доказательств, объективно свидетельствующих о том, что затопление в квартире имело место по вине ответчика, не пригласили его для составления акта залива, подделав его подпись, и не уведомили об осмотре квартиры оценщиком, что лишило его возможности иметь информацию об ущербе и возможности оспорить данные документы (/ /)
Ответчик (/ /)7 иск не признала, ссылаясь на то, что причина затопления не установлена, (/ /) она пришла домой и увидела мужа, который лежал в воде. При подписании акта она не присутствовала, подпись в акте не ее и не ее мужа. В квартиру истцов она не заходила, была только на кухне спустя какое-то время после затопления во время написания расписки, которую ее принуждали написать, поэтому она ее написала. Ответчик лишь формально является членом семьи (/ /)3, с которым брак оформлен формально. У нее есть своя квартира по..., в которой она проживает, но у мужа она часто находится, не имея никакого отношения к его квартире, своей вины в причинении ущерба квартире истцов не признает. В заключении эксперта не указана поврежденная площадь, заключение было сделано на основании фото, был только наружный осмотр, технического осмотра не было. Вода была, но повреждений в квартире ответчиков нет, однако доказательств этому представить не может. Иного расчета у ответчика нет.
При разрешении данного спора суд на основании исследования и оценки представленных письменных доказательств, а также объяснений сторон, третьего лица, показаний допрошенного по ходатайству ответчика (/ /)7 свидетеля пришел к выводу о том, что иск подлежит удовлетворению, посчитав установленными обстоятельства причинения ущерба квартире истцов по вине ответчиков (/ /)3 и его жены (/ /)7, проживающих в..., отказав в иске к дочери ответчиков (/ /)4, которая в данной квартире со своими родителями не проживает, из представленных доказательств следует, что она была зарегистрирована сразу после своего рождения в..., со своей матерью (/ /)7 (с (/ /) по (/ /)), в этой же квартире вновь зарегистрирована с (/ /) со своим сыном - (/ /)20, (/ /) года рождения, являясь собственником (/ /) доли этой квартиры на основании договора передачи квартиры в собственность граждан (договор приватизации) от (/ /) ((/ /)). Являясь также собственником... в..., (/ /)4 фактически не проживает с родителями в указанной квартире. В ней проживают ее родители - ответчики (/ /)7 и (/ /)3, что также подтверждено показаниями свидетеля (/ /)8, допрошенной судом по ходатайству ответчика (/ /)7
Доводы апелляционных жалоб ответчиков о том, что совместное проживание (/ /)7 с (/ /)3 невозможно по причине его болезни, (/ /)7 лишь только приходит к нему для оказания помощи, а постоянно проживает в другой квартире по... (/ /), противоречат материалам дела, из которых следует, что в однокомнатной квартире по... фактически проживает семья их взрослой дочери, которая работает в..., состоит в браке с (/ /)16, у них родился ребенок, что подтверждается справкой о регистрации (/ /)4 с сыном (/ /) в указанной квартире, представленным соглашением, заключенным между матерью и дочерью, о распределении расходов по оплате жилья и капитального ремонта, другими представленными (/ /)3 с письменным возражением документами, а также объяснениями самого (/ /)3 в его письменных возражениях.
Разрешая спор, суд правильно руководствовался нормами материального и процессуального права, подлежащими применению к спорным отношениям сторон, исходя из того, что в соответствии со ст. Гражданского кодекса Российской Федерации, вред, причиненный личности или имуществу гражданина подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред; лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.
На этом основании судом правильно распределено бремя доказывания обстоятельств, подлежащих доказыванию.
Проанализировав нормы жилищного права применительно к спорным отношениям сторон, суд пришел к выводу о том, что надлежащими ответчиками по заявленным истцами требованиям является не собственник квартиры – (/ /)4 (дочь ответчиков), на которой лежит бремя содержания данной квартиры, а непосредственные причинители вреда, проживающие в..., затопление из этой квартиры произошло по их вине, поскольку доказательств отсутствия своей вины, вопреки правилам ст. и ст. , ответчиками суду не представлено. Напротив, как следует из материалов дела, ответчик (/ /)7, признавая наличие ущерба в результате затопления квартиры истцов и вину своего мужа в его причинении, согласилась выплатить сумму ущерба в меньшем размере, с чем согласились истцы, учитывая материальное положение ответчика (/ /)3; написала расписку, фактически стала выплачивать сумму ущерба, но впоследствии отказалась от выплаты оставшейся суммы.
Суд, исследовав и оценив представленные сторонами доказательства по правилам ст. , в том числе учитывая объяснения самих ответчиков, признал установленным, что протечка произошла по причине срыва крана на водяном фильтре «АКВОФОР». Иной причины ответчиками не доказано, судом не установлено.
Характер и объем причиненных убытков, которые суд правильно определил на основании ст. и сложившейся судебной практики, подтвержден представленными истцами доказательствами, в том числе в сопоставлении с актами о заливе помещений от (/ /) характером и объемом повреждений, причиненных в (/ /) года, которые ответчиками в установленном порядке не опровергнуты, доказательств иного размера ущерба не представлено, ходатайства о назначении экспертизы не заявлено, несмотря на письменный ответ (/ /) по поводу их претензий, высказанных в отзыве (/ /)3 и возражениях (/ /)7 ((/ /)).
Судебная практика по применению норм ст. 15, 393 ГК РФ
Судебная практика по применению нормы ст. 1064 ГК РФ
Судебная практика по применению нормы ст. 15 ГК РФ
См. также Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года № 49 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора"
Согласно ст. 420 ГК РФ договором признается соглашение двух или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских и обязанностей.
Согласно ст. 431 ГК РФ при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом. Такое значение определяется с учетом их общепринятого употребления любым участником гражданского оборота, действующим разумно и добросовестно.
Важно! Следует иметь ввиду, что:
Чтобы получить максимально подробную консультацию по своему вопросу, вам достаточно выбрать любой из предложенных вариантов:
Если правила, содержащиеся в ст. 431 ГК РФ (буквальное толкование), не позволяют определить содержание договора, должна быть выяснена действительная общая сторон с учетом цели договора. При этом принимаются во внимание все соответствующие обстоятельства, включая
Условия договора подлежат толкованию таким образом, чтобы не позволить какой-либо стороне договора извлекать преимущество из ее незаконного или недобросовестного поведения (п. 4 ст. 1 ГК РФ). Толкование договора не должно приводить к такому пониманию условия договора, которое стороны с очевидностью не могли иметь в виду.
Таким образом, ст. 431 ГК РФ содержит требования о способах толкования условий договора, к которым относятся:
Замечание по правовой квалификации договора при его толковании
При квалификации договора для решения вопроса о применении к нему правил об отдельных видах договоров (п. 2 и 3 ст. 421 ГК РФ) необходимо прежде всего учитывать:
В случае если заключенный сторонами договор содержит элементы различных договоров, предусмотренных законом или иными правовыми актами (смешанный договор), к отношениям сторон по договору применяются в соответствующих частях правила о договорах, элементы которых содержатся в смешанном договоре, если иное не вытекает из соглашения сторон или существа смешанного договора (п. 3 ст. 421 ГК РФ).
Если из содержания договора невозможно установить, к какому из предусмотренных законом или иными правовыми актами типу (виду) относится договор или его отдельные элементы (непоименованный договор), права и обязанности сторон по такому договору устанавливаются исходя из толкования его условий. При этом к отношениям сторон по такому договору с учетом его существа по (п. 1 ст. 6 ГК РФ) могут применяться правила об отдельных видах обязательств и договоров, предусмотренных законом или иными правовыми актами (п. 2 ст. 421 ГК РФ).
Суд, приступая к буквальному толкованию условий договора (первый способ толкования), прежде всего принимает во внимание буквальное значение содержащихся в договоре слов и выражений. Используя грамматический прием, суд уясняет смысл слов и выражений в том значении, в котором слова, выражения и термины известны в русском языке.
При толковании положений договора необходимо выяснить не только смысл отдельных слов, но и предложений, из которых состоит условие договора, проанализировать их общую и смысловую структуру. На этом этапе устанавливается текстуальное выражение условий договора, исследуются грамматические и синтаксические связи, существующие внутри предложения.
1.5
Конституция гарантирует неприкосновенность личной жизни и в то же время дает право защищаться всеми законными способами. Судам приходится находить грань между двумя нормами, оценивая аудиозаписи одной из сторон спора. Закон предъявляет к ним и другие требования, которые могут зависеть от вида процесса - гражданского, арбитражного, уголовного. Есть и аудиопротоколирование, которое может вести сам суд. Какую роль эти доказательства могут сыграть в отдельно взятых делах?
В декабре 2016 года Верховный суд разрешил ссылаться на аудиозапись телефонного разговора, сделанную без ведома собеседника. Случилось это в деле в деле № 5-КГ16-18 , в котором истица Анна Стаханова* требовала возврата 1,5 млн руб. займа и почти столько же процентов с супругов Евгении и Игоря Белых*. Заем в свое время оформили на мужа, но требовался он для бизнеса жены, поэтому Стаханова указала в заявлении обоих ответчиков. Общность долга она решила подтвердить аудиозаписью телефонного разговора с Евгенией Белых. Но Тверской областной суд не смог установить, относится ли к делу это доказательство, поскольку «носитель процессуально не оформлен, нет указаний, где, кем и при каких условиях производилась запись», и к тому же сама Белых не давала на это согласия (определение 33-798 от 16 февраля 2016 года). Нельзя помимо воли распространять сведения о личной или семейной тайне, объяснил облсуд.
Здесь запрет не работает, возразил Верховный суд и объяснил, почему: запись вела одна из участниц разговора, а сам он касался обстоятельств договора между ними. Дело отправилось на новое рассмотрение (см. ). С одной стороны, ст. 24 Конституции запрещает собирать, хранить и использовать информацию о частной жизни лица без его согласия, комментирует адвокат Курбан Магомедов из АБ . С другой стороны, ч. 2 ст. 45 дает право защищать свои права и свободы всеми законными способами, цитирует Магомедов. Поэтому, продолжает он, судебная практика предъявляет к таким доказательствам несколько требований:
Говорим «аудиозапись» - подразумеваем «экспертиза»: именно она подтверждает, что содержанию файла можно верить. В деле Стахановой и Белых может быть поставлен вопрос о достоверности тайной записи, тогда суду придется и с этим разбираться, рассуждает адвокат Вадим Клювгант, член Совета АП Москвы . Поэтому он пока не считает очевидной судьбу их спора, хотя признает, что позицию ВС «можно понять».
Вопрос экспертизы аудиофайла может быть поставлен не только в гражданском, но и в арбитражном, и в уголовном процессе. Но отношение к нему и вообще к такому виду доказательств во многом зависит от специфики отрасли.
Гражданский процессуальный кодекс прямо называет аудио- и видеозаписи в числе доказательств. Как показывает сервис Caselook , с их помощью чаще всего подтверждают долги по займам и зарплате, а иногда - наличие договора, не заключенного письменно (к примеру, трудового). Подобные доказательства используются и в некоторых делах об административных правонарушениях.
Ст. 77 Гражданского процессуального кодекса обязывает указать, когда, кем и в каких условиях проводились аудиозаписи. Эти сведения приводятся в ходатайстве о приобщении или истребовании записей, говорит директор юргруппы Анастасия Рагулина .
Из записей должно быть ясно, кто ведет беседу и о чем, чтобы у суда не оставалось сомнений, что речь идет о том самом обязательстве между теми же сторонами. Если связь неочевидна, доказательство отклоняется. Диалоги должны быть как можно более информативны. Это ясно на примере дела № 2-926/2016 , в котором Игорь Четверях* отбивался от требований Петра Быквенко* вернуть долг по расписке. Ответчик настаивал на том, что отдал деньги, но оригинал расписки не получил. Свои слова он подтвердил аудиозаписью беседы с Быквенко. Тот возражал против использования этого доказательства: во-первых, он не давал согласия на фиксацию разговора, во-вторых, утверждал, что речь шла о другом долге - за пользование нежилым помещением. Договор на его аренду Быквенко предъявил суду.
Судья Первореченского районного суда Владивостока Ольга Бурдейная встала на сторону ответчика и отклонила иск. Суммы и даты, о которых идет речь, соответствуют договору займа, а в договоре аренды они совсем другие, пояснила она. Четверях имел право записывать беседу, поскольку сам принимал в ней участие. А Быквенко подтвердил разговор и не ставил под сомнение подлинность аудиозаписи, отметила Бурдейная. Апелляция согласилась с этими выводами.
В арбитражном процессе «царь» доказательств - документ, поэтому аудиозаписи не получили широкого распространения. Если письменные доказательства противоречат записанным разговорам - суд склонен отдавать предпочтение бумагам, как показывает пример дела № А34-2244/2015 , в котором ООО «Джемир-Курган» требовало от «Профессиональной финансовой индустрии» 1 млн руб. долга за проданный товар. Поскольку накладные были подписаны неуполномоченным лицом, истец решил подтвердить поставку аудиозаписью. Ее суд счел недопустимым доказательством, поскольку передача товара должна подтверждаться документами. А такие бумаги, как акт сверки, как раз говорили о том, что спорных поставок не было. Поэтому суды отклонили требования истца.
Впрочем, все зависит от категории дела и цели доказывания. В деле № А63-8951/2015 о продаже контрафактных раскрасок «Маша и медведь» 16-й Арбитражный апелляционный суд сформулировал, что «видеозапись (скрытая съемка) является надлежащим доказательством по делу, подтверждающим получение сведений о фактах, на основании которых арбитражный суд делает вывод, обоснованы ли требования истца».
Аудиозапись ведет и сам суд - согласно п. 1 ст. 155 Арбитражного процессуального кодекса, это основной метод протоколирования судебных заседаний. П. 7 этой статьи дает участникам процесса право прослушать файл суда и принести на него свои замечания. К ним можно приложить свою запись того же самого процесса. Кроме того, если голоса на аудиопротоколе очень плохо различимы, есть серьезные помехи или вовсе тихо - это серьезное основание отменить решение суда. Но ситуации бывают и более интересные.
В деле № А32-19655/2015 судебный протокол «помог» компании «Южный арсенал» добиться пересмотра дела о налоговом правонарушении. Когда слушания в АС Краснодарского края возобновились после перерыва, заявитель представил новые доказательства. Судья Анна Хмелевцева приняла их, но тут же не исследовала. Затем, по словам заявителя, она сообщила, «что не определилась, объявит еще один перерыв или сообщит о решении по телефону». Но так и не позвонила, хотя в итоге написала решение об отказе - гораздо позже положенного срока. Юристы «Южного арсенала», ознакомившись с делом, обнаружили, что аудиопротокола в деле нет, и оспорили решение Хмелевцевой в Арбитражном суде Северо-Кавказского округа . «С помощью аудиозаписи могли бы быть зафиксированы сведения, важные для принятия судебного акта», - указала в жалобе компания, и кассация с ней согласилась. Дело было отправлено на пересмотр. Если на первом круге «Южный арсенал» потерпел поражение, то во второй раз Хмелевцева частично удовлетворила его требования.
Если в арбитражном процессе аудиозаписи обязательны, суды могут изучать их и ссылаться, то в судах общей юрисдикции ситуация иная. ГПК предусматривает запись лишь при технической возможности, УПК - использование для полноты протокола "технических средств". Наиболее острой проблемой в уголовном процессе Клювгант считает отказ судов вести аудиопротоколирование заседаний и их нежелание признавать доказательством такую запись, сделанную защитой. По его словам, уже давно были подготовлены изменения в УПК о том, что суд обязан вести аудиозапись процесса, «но законопроект, как водится, где-то застрял».
Если точнее - первое чтение он прошел в октябре 2014 года, спустя два года назначили ответственный за доработку комитет, и с тех пор новостей нет. Между тем суды общей юрисдикции получали аппаратуру в рамках второй и третьей целевых программ "Развитие судебной системы России", которые были утверждены еще в 2006 и 2012 годах. Тем не менее, Правительство в 2014 году, аудиосистемами оснащено лишь 40% судов общей юрисдикции, видеосистемами - около 10%. "В казне были выделены деньги на оборудование для аудиозаписи в залах судебных заседаний, только оно почему-то там не используется", - комментирует Клювгант.
Из документации к законопроекту следует, что процесс технического оснащения растянется еще на несколько лет - завершить его планируют в ходе выполнения программы "Развитие судебной системы России на 2013-2020 годы". Кроме того, в марте 2016 года Госдума приняла в первом чтении два законопроекта о видеосъемке судебных заседаний. Она станет обязательной с 1 января 2018 года для федеральных судов и с 1 января 2019 года - для мировых судей, если даты не поменяются ко второму чтению. Тогда же надо будет определиться, имеет ли видеозапись такое же доказательственное значение, как и письменный протокол, и может ли ее отсутствие вести к отмене решения суда, первый зампредседатель Комитета ГД по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Сергей Фабричный. Пока видеозаписи - единичная практика: видеопротоколы и трансляции ведет, например, Мосгорсуд. 15 декабря 2016 года трансляцию впервые провел Дорогомиловский районный суд.
Всеобщие изменения назрели, поскольку быват, что протокол заседания не соответствует тому, что на нем происходило, отмечает управляющий партнер адвокатской конторы Сергей Бородин . По его мнению, в законе достаточно закрепить два простых положения:
Пока же защите, недовольной содержанием протокола, остается лишь ходатайствовать о приобщении к делу собственной аудиозаписи заседания. Правда, суд может не увидеть в этом необходимости, поскольку протокол ведется «полно и правильно», рассказывает Бородин. Если технические средства использует суд, то он обеспечивает полноту протокола судебного заседания, а вот защитник может фиксировать процесс исключительно для удобства своей работы, объясняет логику Бородин. Он также цитирует определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда от 16 июня 2015 года № 14-АПУ15-3СП . Из него следует, что аудиозапись защиты - это не повод ставить под сомнение содержание протокола. Ведь ее вела только одна из сторон в процессе. А это с учетом состязательности процесса и заинтересованности «не гарантирует полноту, объективность и достоверность аудиоинформации».
В силу очевидных причин аудио- и видеозаписи получили распространение именно в уголовном процессе. По коррупционным составам и делам о вымогательстве аудиозапись является весомым аргументом при установлении вины, приводит пример Дарья Константинова, партнер бюро . Такие доказательства все чаще предлагают не только правоохранительные органы, но и граждане, и их защитники, делится адвокат, председатель комиссии защиты прав адвокатов Алексей Иванов . Это могут быть данные с видеорегистраторов, записи уличных камер и тому подобное, перечисляет он.
Чтобы запись можно было использовать в суде, нужно установить ее подлинность, рассказывает Рагулина. Подтвердить ее может эксперт, который устанавливает невозможность монтирования или подделки в целом. Также важны привязки к месту и времени, продолжает Рагулина. Запись следует как можно быстрее направить следственной группе и уделить внимание ее оформлению - или протоколом выемки, или приложением к протоколу допроса, советует руководитель «Яковлева и партнеров».
Кроме достоверности, проверяют еще и соблюдение всех требований законодательства при получении аудио- и видеозаписей (в том числе в ходе оперативно-разыскной деятельности), говорит Клювгант. При этом надо помнить, что защита вправе использовать все способы, не запрещенные законом, а сторона обвинения может делать лишь то, что ей прямо разрешает закон, подчеркивает адвокат. Следователь или суд могут признать запись недопустимой [полученной с нарушением УПК - "Право.ru"], но это, как правило, связано с невозможностью убедиться в ее подлинности и достоверности, продолжает Константинова. По ее словам, запись потерпевшего или иного лица, так называемая «инициативка», по сложившейся практике признается допустимым доказательством. «Бывали случаи, когда фигурант сам записывал свои незаконные действия, потом это находили во время обыска и использовали как доказательство», - делится Константинова.
Иванов, наоборот, считает, что приобщить аудио- или видеоматериал к уголовному делу непросто, однако есть разные способы этому противостоять: например, использовать заключение специалиста. Но даже если запись попала в дело - это не гарантия того, что ее примут во внимание при вынесении итогового решения, отмечает Иванов. Его печалит и то, что адвокат, в отличие от следователя, лишен возможности фиксировать следственные действия. Если защитник сделает запись в тайне от следователя, она не будет иметь перспектив «по самым разнообразным и абсурдным основаниям», сетует Иванов. А ведь она могла бы решить многие проблемы, например, помочь бороться с незаконным давлением (нередко признательные показания «вымогаются» под угрозой заключения в СИЗО, и так далее).
* - имя и фамилия изменены редакцией
